Переправа на пароме от мыса Кейп-Код до острова Мартас-Винъярд длилась сорок пять минут. Они стояли рядом у поручней. Сейджи обнимал Нору одной рукой, бережно прикрывая ее волосы и не давая ветру растрепать их. Несмотря на просоленный воздух, она не могла не чувствовать аромат его одеколона. Он идеально подходил экзотическому происхождению Амундсена.
Снова сев в лимузин, они съехали с парома по трапу и направились в Оак-Блаффс - старинное поселение в новоанглийском стиле, где на каждом шагу можно встретить ресторанчики с особым меню, магазинчики для туристов и красивые, словно сошедшие с картинки в старинной книжке домики. Затем продолжили путь на юг к местечку Уэст-Тисбери, выходящему на залив Винъярд-Саунд. Многие знаменитости обзавелись недвижимостью в этом чудесном уголке.
Лимузин вскоре въехал в деревянные ворота. Пейзаж вокруг не оставлял сомнений в том, что они приближаются к океану. За погнувшимися, низкорослыми деревьями, которые обрамляли ничем не вымощенную дорогу, на зеленом холме стоял высокий, крытый дранкой дом.
- Макэвены - мои деловые партнеры, - пояснил Сейджи, когда они подъезжали к главному входу. - Мне сказали, что затевается вечеринка. Мы будем не единственными гостями.
Хозяйка, Памела Макэвен, стройная блондинка с тонким благородным лицом, радушно встретила их.
- Вы как раз к рыбалке! - воскликнула она, обнимая Сейджи и протягивая Норе руку для пожатия. - Все уже собрались у причала. Я позвоню и скажу, что мы идем… отдайте свои вещи прислуге, их отнесут наверх. Вам надо переодеться.
Дом оказался огромным. На радость Норе, им выделили по отдельной комнате. Как только принесли ее вещи, она переоделась, сунула ноги в белые спортивные тапочки и слегка мазнула помадой по губам.
Они встретились внизу. Сейджи надел светлые брюки и черную футболку, на всякий случай прихватив черный свитер с причудливым узором.
Моторная яхта Макэвенов стояла на якоре у Менемши. Над капитанским мостиком красовалась рубка из фигового дерева. Они были последними, кто поднялся на борт. Не успел юнга обнести гостей напитками, как отдали швартовы. Всем не терпелось пуститься в плавание. Чарли Макэвен, хозяин яхты, улыбнулся им и махнул рукой с мостика.
Едва они вышли в открытый океан, как поднялся ветерок и растрепал волосы Норы, тут же залепившие ей глаза. Сейджи мягко повернул ее спиной к себе и стал заплетать толстую косу. Нора почувствовала на себе любопытные взгляды.
Прикосновения доставляли обоим невероятное наслаждение. Девушка боялась, что лицо выдаст ее. А Сейджи почувствовал, как они вдруг очень сблизились. Она разрешила ему прикоснуться к ней, позволила этот жест, простой и в то же время чувственный, на глазах у всех.
Сейджи решил пойти дальше.
- Солнечный свет отражается от воды, усиливая ультрафиолетовое излучение. А у тебя очень светлая кожа. Я как раз захватил с собой крем против солнечных ожогов. Если хочешь, намажу тебя. А потом ты меня.
Очередная уловка, чтобы прикоснуться к ней и заставить ее сделать то же самое. Нора прекрасно сознавала это. Но промолчала. Совсем, видно, потеряла голову, раз даже забыла свой крем, упрекнула она себя.
Вскоре яхта замедлила ход. По судовой радиосвязи передали, что обнаружен косяк тунца.
- Они говорят о гигантском тунце, - объяснил ей Сейджи, когда им раздали удочки. - Знаешь, они могут весить до девятисот фунтов. За такую рыбину, особенно если ее грамотно подсечь, в Токио дают около четырнадцати тысяч долларов. Это одно из самых изысканных блюд, которые готовят в суши-барах.
Нора узнала также, что здесь водятся меч-рыба, морской окунь, треска, осетр и хек, и рыбакам раздолье, потому как для ловли не требуется никакого разрешения.
Сейджи помог ей насадить наживку на крючок и забросить удочку в сверкающую на солнце воду. Сам он устроился неподалеку и занялся своей удочкой. То же самое проделали остальные гости: трое мужчин и две женщины. Памела присоединилась к мужу, они решили ловить на блесну, в надежде на приличный улов.
Новичкам всегда везет! Не прошло и получаса, как леска натянулась и удочка забилась у Норы в руках.
- Держи ее! Не дай ей забрать всю леску, иначе тебе нечем будет бороться с ней! - крикнул Сейджи. Он бросил свою удочку, подбежал к Норе и застегнул на ней спасательные ремни. - Вот так… зафиксируй… дай ей понять, кто здесь главный.
Норе казалось, что эта борьба с рыбой длится целую вечность. К ее ужасу, рыбина несколько раз производила какие-то звуки. За спиной стоял Сейджи, помогая удерживать рыбу. Нора сражалась с ней, вцепившись в удочку, и наконец вытащила добычу. Кто-то щелкнул фотоаппаратом.
- Здорово у тебя получилось, - шепнул ей на ухо Сейджи. - Ты могла бы стать настоящим рыбаком.
Нора промолчала, и это озадачило его.
- Ну-ка, давайте сюда этого голубчика, я положу его на лед, - предложил кто-то. - Вы можете отдать его набивщику чучел, а потом повесите над камином.
- Пожалуйста, отпустите ее, - попросила Нора.
- Я тут прикинул, она стоит больше двух тысяч долларов, - заметил Сейджи. - Хотя такую цену можно получить только в Японии, здесь она все равно потянет на платье "от кутюр".
Нора тряхнула головой.
- Деньги - это не главное. А платьев у меня хватает. Рыбы должны жить в воде, а не висеть над камином.
Через три часа яхта пристала к берегу. Их довезли до дома, где Нора и Сейджи разошлись по своим комнатам. Вечером, в половине седьмого, они встретились. Нора спускалась по главной лестнице, а Сейджи уже поджидал ее. На нем был пиджак от братьев Брукс, шелковый галстук и льняные брюки. Нора выбрала для ужина простенькое платье с цветочным узором, с длинными рукавами и короткой, воздушной юбкой.
- Ты выглядишь прелестно, - вполголоса заметил Сейджи, подавая ей руку. - А ты права… нарядов у тебя достаточно. Хотя я, скорее, предпочел бы им купальник из тех, что были на тебе во время показов.
На щеках Норы заиграл румянец, и она поспешила присоединиться к остальным гостям. Все пили шампанское и поздравляли друг друга с удачным уловом.
Нора все думала о том, что непозволительно ей так привязываться к Сейджи. Но хоть она едва знала его, все же он был ей ближе всех в этом доме. Надо собраться с духом и первой начать разговор о компании, а не ждать его приглашения. Сейджи сказал, что в понедельник улетает в Ванкувер, а оттуда в Киото. Может статься, это ее единственный шанс. Но что-то подсказывало ей: нужно подождать с разговором еще немного.
За десертом один из гостей, оказавшийся деловым партнером Амундсена, вспоминал о том, как познакомился с Сейджи. То, что Нора услышала, едва ли обещало легкие отношения между ними.
После ужина хозяин дома включил музыку. Становилось прохладно, солнце садилось за узкую полоску залива, окрашивая небо в мягкие оранжевые, фиолетовые и ярко-красные цвета. Но все же нашлись охотники потанцевать. Нору ничуть не удивило, когда Сейджи протянул ей руку.
Танец с ним, как и в первый раз, был полон чувственности. Ей даже казалось, что они исполняют какой-то тайный, любовный обряд на глазах у всех. Вместо того чтобы держать ее правую руку в своей левой, как было принято, он положил обе руки ей на талию. Их губы едва не соприкасались.
Нора отклонила его предложение прогуляться к океану. Она понимала, что могла бы воспользоваться приглашением и поговорить о деле, да и поостыть от танца, но все же не рискнула остаться с ним наедине. А может, просто не отвечала за себя.
- Заманчиво, конечно, - ответила она. - Но мне пора уже ложиться. Я что-то устала от такого количества свежего воздуха и впечатлений.
Сейджи не стал настаивать. Он проводил ее наверх и на прощание чмокнул в щечку.
Но вот невезение! Хотя Нора и в самом деле устала, сон все не шел. В какой-то миг ей даже показалось, что она засыпает. Но нет. Спустя какое-то время она с досадой поймала себя на том, что мечтает о Сейджи. Не помог и проверенный способ - медленный счет от ста до одного. Ей никак не удавалось отогнать будоражащую воображение мысль о том, что от Сейджи ее отделяет лишь тонкая перегородка.
Она совсем уже отчаялась заснуть и решила испробовать последнее средство, чтобы снять напряжение. Обычно ей помогали физические упражнения. Ночной воздух был прохладным, но вода в бассейне Макэвенов подогревалась.
Она решила, что поплавает под звездным небом, и это будет как раз то, что надо. Нора надела купальник в стиле пятидесятых годов, накинула толстый махровый халат, специально приготовленный хозяевами, и вышла в холл. Ни в одной комнате не горел свет. На ногах у нее были тапочки из той же ткани, что и халат, и шагов не было слышно.
Тем временем Сейджи тоже не мог уснуть. Простившись с Норой, он вернулся вниз, к бассейну, и вот уже битый час томился желанием увидеть ее снова. Он сбросил с себя все и тихо вошел в воду. И глазам своим не поверил, когда на дорожке, ведущей от дома, появилась Нора.
Не выдай он сейчас свое присутствие, она не простит ему этого. Сейджи тихо окликнул ее.
- Давай, заходи. Только предупреждаю: на мне ничего нет.
Нора бросила взгляд на дом. Все окна чернели темнотой.
- Ладно, только обещай не подплывать ко мне.
Она спустилась по ступенькам с той стороны, где было мелко, и посмотрела, где находится Сейджи, чтобы не приближаться к нему.
Они плавали в одном бассейне, вода, омывавшая ее, касалась и обнаженного тела Сейджи - все это до предела распаляло воображение Норы. Наконец она не могла уже больше выдерживать накала чувств.
- Я, пожалуй, пойду, - прерывисто выдохнула она.
Сейджи последовал за ней. Она мельком взглянула на него и увидела в серебряном свете луны восхитительное тело - широкие плечи, рельефную мускулатуру торса и выдающихся размеров мужское достоинство, которое он даже не попытался прикрыть.
- Сейджи, я… - начала было Нора неуверенно, когда он накинул на нее халат.
- У тебя такое прекрасное тело, - прошептал он, нежно лаская кончиками пальцев ее соски, и она почувствовала, как его возбужденная плоть прижимается к ней. Надо остановить его! И себя. Иначе придется распрощаться со своей девственностью.
- Нам нужно поговорить.
- Сейчас? - изумился Сейджи. - Согласен, но при одном условии: сначала поцелуй!
По телу Норы волной прокатилась дрожь возбуждения, и она сдалась. Их тела переплелись, охваченные страстью. Они опрокинули кресло, и оно с грохотом перевернулось. Наверху загорелся свет. Не хватало еще всех перебудить! Сплетни разнесутся со скоростью лесного пожара. Нора испуганно ахнула и вывернулась из его объятий. Не найдя верх купальника, она бросила поиски и кинулась к дому.
Глава четвертая
Утром пришла горничная заправить постель и приготовить ванну. Нора сослалась на головную боль и попросила передать, что не спустится к завтраку. И если хозяева не обидятся, она, пожалуй, откажется от прогулки на яхте.
- Передайте мои извинения, - попросила она. - Скажите, что у меня была напряженная неделя. Я выйду к ужину.
Нора отправилась в душ, и там ей пришла в голову мысль прокатиться на велосипеде в Винъярд-Хэвен. Надо только выскользнуть из дома незамеченной. Она надела белые парусиновые брюки и розовую хлопковую двойку, открыла дверь и осторожно двинулась вниз по лестнице. Она уже выводила велосипед, как вдруг услышала знакомый голос.
- Тебе не скучно одной? - спросил Сейджи, а узнав, что она едет в Винъярд-Хэвен, предложил составить ей компанию. - Полакомимся мороженым, заодно и поговорим, - предложил он.
Они взяли двухместный велосипед. Нора сама себе дивилась - после вчерашнего она преспокойно сидит у него за спиной и крутит педали.
И вот они уже в кафе.
- Ну-ка, что тут за мороженое… Тебе какое?
Он быстро вернулся с двумя разноцветными рожками. Себе он взял порцию с двойным шоколадом, Норе - шербет с ананасом и кокосом. Она быстро слизнула с вафли подтаявшие сладкие капельки и задумчиво уставилась на Сейджи, не зная с чего начать. Она никак не могла отделаться от воспоминаний о ночных поцелуях. Наконец решилась:
- Ты уже знаешь, что я хочу поговорить о твоих намерениях в отношении нашей компании. Но ты можешь не знать, почему это так важно для меня. И дело тут вовсе не в финансах, хотя мне и принадлежит несколько акций. Нет. Я беспокоюсь за тетю, она главный управляющий компании. Тетя замечательный человек… Она заменила мне и моим сестрам мать, с тех пор как наша мама погибла в автомобильной катастрофе. Я уверена, тетя понравилась бы тебе. К несчастью, последние два года в ее жизни пошла черная полоса. Второй развод. Проблемы с компанией. А теперь рак. Ее лечат, но… в общем, сам понимаешь… Это ее единственный жизненный стимул. Оставшись не у дел, она долго не протянет…
Сейджи сузил глаза.
- Я сожалею. Однако уверен, ты поймешь, что я не могу считаться с подобными обстоятельствами. Делу уже дан ход, и компания войдет в сеть моих предприятий.
Нора заморгала, и слезы покатились по ее щекам. Его ничто не трогает. Хоть головой о стену бейся.
- Пожалуйста, - просила Нора, - не говори так. Вся ее жизнь в этой компании, это ее детище, ведь у нее так и не было своих детей. Отнимая компанию, ты лишаешь ее смысла жизни.
Сейджи равнодушно пожал плечами.
- Против тебя лично я ничего не имею, - небрежно бросил он. - Мы и встретились-то совсем недавно. К тому же, когда я стану владельцем компании, твои акции стремительно вырастут в цене. Ты сможешь весьма выгодно продать их.
За счет Мэгги! Нору охватила ярость, но она взяла себя в руки.
- Я не сделаю этого. - Она смягчила свой голос, как могла. - Я бы отдала тете свои акции, если бы этим хоть что-то изменила. Ее интересы для меня превыше всего. Отступись от нас. Тебе же все равно, куда вкладывать свои средства.
Его рожок растаял, и он выбросил его в урну. Потом откинулся на спинку, молча глядя на Нору.
- По правде говоря, я не вижу причин сочувствовать вашему семейству, - наконец сказал он. - Брэты в свое время довольно безжалостно обошлись с моими предками.
Нора вздохнула. Отчасти он был прав. Но ее бабушка Кэтрин тоже много страдала, когда муж ушел к юной японке. Да и вообще, почему дети должны отвечать за грехи родителей? Когда все это произошло, ни Сейджи, ни Норы не было на свете!
- Но при чем тут Мэгги? Вся эта распря началась, когда она была совсем малюткой. Ее единственная вина… да и моя, я думаю, в том, что мы ничего не сделали, чтобы как-то наладить отношения между нашими семьями.
Ее слова не лишены были правды, и Сейджи на секунду задумался. Нора почувствовала в нем перемену и торопливо добавила:
- Если я смогу убедить родных извиниться перед твоими…
Сейджи наводил справки о своей американской родне и не сомневался, что в душе все они готовы пожертвовать компанией и даже жизнью Мэгги Брэт ради лишнего цента. И хотя их гордость будет задета, на самом деле они выигрывают, отдавая ему убыточный бизнес.
- А если я предложу тебе переспать со мной? - вдруг проговорил он, зная, что такое оскорбительное предложение охладит ее пыл. Но подумал, что одной ночи любви будет недостаточно, и поправился: - Стань моей любовницей. Пока нам обоим не надоест.
Нора побелела. Она ушам своим не верила. Он предлагает ей стать его гейшей, любовницей - ненадолго, на время, чтобы тем самым унизить тех, кто ей дорог. Может, он и желает ее, но нет ни малейшей надежды на то, что в его сердце поселится любовь.
- Никогда, - резко бросила она.
- Что так? Брезгуете, мисс, происхождением? - вспылил Сейджи.
Нора заплакала.
- Наоборот, - всхлипнула она. - Ты очень привлекательный. Необычный. Сильный. И нравишься мне. Просто я… я… никогда не была с мужчиной. Моя младшая сестра тоже не верит. Но я храню себя для того, кого полюблю и кому доверюсь.
Боже всемогущий, так эта жемчужина еще и девственница! Неужели на свете и в самом деле остались еще такие девушки? Невероятно! Сейджи тупо смотрел на нее, не зная, что сказать.
Нора так и не притронулась к мороженому, которое медленно растекалось по столу.
- У тебя есть кто-нибудь на примете? - спросил он, почти уверенный, что услышит "да", и все же надеясь на "нет".
- Ага, прекрасный принц, - невесело усмехнулась Нора, думая, что при других обстоятельствах с удовольствием отдала бы сердце своему собеседнику. Но теперь это невозможно. У каждого из них своя дорога. Мэгги суждено умереть. А Нора будет любоваться его портретами на страницах журналов.
На обратном пути они крутили педали в полном молчании. Уже ставя велосипед в стойку, Сейджи предложил:
- Если хочешь, мы можем завтра уехать пораньше.
- Хорошо, - безучастно кивнула Нора, понимая, что проиграла.
Ужин обернулся для нее настоящим мучением. После его гадкого предложения она никак не могла прийти в себя. За кого он ее принимает? Вдобавок ко всему остальные заметили ее состояние. К ужасу Норы, Сейджи буквально глаз с нее не сводил.
Следующим утром они уже ехали обратно в Нью-Йорк. Миновали паромную пристань в Вудс-Холе. Молчание становилось невыносимым. И тут Сейджи ошарашил Нору предложением, радикально отличавшимся от предыдущего.
- Если ты и в самом деле так хочешь сохранить компанию, у меня есть другая идея, - сказал он, и по Нориной спине пробежали мурашки. - Ты выйдешь за меня замуж. На год. Чтобы все было по-настоящему, у нас будет одна-единственная брачная ночь - это мое условие. Всего одна ночь, а там - как захочешь. Год мы проживем вместе, а потом разведемся.
Нора уставилась на него в изумлении.
- Если согласна, компания останется у твоей тети. - Голос Сейджи зазвучал вкрадчиво. - Та часть акций, которыми я владею, отойдет к тебе согласно брачному контракту. Конечно, если ты будешь соблюдать свои обязательства. Само собой, после развода никакого содержания, компенсации или чего-либо еще ты не получишь.
Согласись она, и ей придется забыть о карьере модели. Стоит только сойти с подиума, как о тебе тут же забывают. Но даже эта цена - пустяк, если есть надежда…
По счастью, Нора пользовалась успехом в мире моды - хотя и жестоком, но прибыльном. На банковском счете у нее была кругленькая сумма. К тому же постоянно росла ее прибыль от вложений на фондовой бирже. И в двадцать пять лет у нее было достаточно средств, чтобы начать все сначала, возникни в этом нужда. Она сомневалась лишь в том, хватит ли ее на подобное предложение. Сможет ли она быть близка с ним, зная, что им движет лишь похоть, а не чувство? Сможет ли, зная, что он горит жаждой мщения?
Она молчала, и губы Сейджи скривились в усмешке.
- Не скрою, - произнес он, - что я предлагаю тебе эту сделку вовсе не из человеколюбия. Я ожидаю, что наш союз наделает переполоха в брокерских фирмах на тихоокеанском Северо-Западе.
Нора ужаснулась. Будь проклята эта азиатская мстительная злопамятность! Его единственная цель - отомстить. Помериться силами. А она окажется наградой. Орудием возмездия в его руках.
Следующие слова Сейджи лишь подтвердили ее догадку.