– Конечно, я рад за нее, – буркнул Мано. С тех пор как уехала Пейдж, он ничего не мог поделать со своим дурным настроением. Мано охотно остался бы дома и хандрил, закрывшись в своем офисе, но у него не было выбора.
Он решил забиться в какой-нибудь угол и сидеть там не высовываясь, вместе с Хоку. Эти семейные сборища превращались в какой-то хаос, и даже его взрослые родственники забывали о том, что он слепой, и чуть ли не сбивали его с ног, что уж говорить о детях. Из того, что мог слышать Мано, женщины суетились на кухне, а мужчины копали яму на заднем дворе, чтобы запекать поросенка на углях. От Мано не было пользы ни тем ни другим.
Он услышал скрип соседнего кресла и понял, что рядом с ним присел Кэл.
– Может, ты все-таки скажешь, что происходит? – спросил он. – Даже твой Хоку выглядит подавленным. Когда мы разговаривали с тобой в последний раз, ты отзывался очень восторженно о своем романе, который случается раз в полгода. Вы плохо расстались? Она не хотела тебя отпускать?
– Вообще-то все как раз наоборот. Нам было так хорошо вместе. Я начал думать, что мне хочется большего, чем всего лишь одна неделя с Пейдж, о чем я и сказал ей. Но она уехала.
– Думаю, вы были вместе слишком мало, чтобы требовать от нее таких вещей. Что ты ей сказал? Ты попросил, чтобы она приехала обратно и погостила у тебя? Признался ей в любви и попросил переехать сюда? Предложил ей выйти за тебя замуж?
Мано стиснул зубы. Ему не хотелось обсуждать этот вопрос с кем бы то ни было, потому что рана была слишком свежей.
– Я сказал, что не готов к тому, чтобы наши отношения закончились, и спросил, не нравится ли ей Гонолулу в качестве возможного места жительства в будущем.
– Возможного места жительства в будущем? Скажи, что ты не говорил этого.
– Я уже не помню, что сказал ей. Все, что я помню, – это то, что она ответила отказом.
– Могу себе представить, ей было о чем подумать. Чтобы бросить привычный уклад жизни и свою работу и переехать сюда, ей нужно было что-то большее, чем предложение продолжать встречаться.
– Знаю. – Мано миллион раз прокручивал эту мысль в своей голове, но слишком боялся развивать ее дальше. Я не знал, что еще сказать, поэтому отпустил ее.
– Мне казалось, что тебя устраивает, чтобы все было просто и без обязательств.
Мано сжал поводок Хоку в своих руках.
– Устраивало, пока я не встретил ее. Пейдж изменила мое отношение к жизни… но тут не все так просто.
– А что тут сложного? – спросил Кэл. – Ты либо любишь ее, либо нет. Не так ли?
– Да, – тяжело сглотнул Мано.
– Так ты любишь ее?
Мано не был уверен в своих чувствах, но после отъезда Пейдж его сердце было разбито. Точно такие же эмоции он переживал, когда его бросила Дженна. Даже еще хуже, потому что тогда он был ребенком, потерявшим милого его сердцу человека, а теперь был взрослым мужчиной, потерявшим женщину, которую любил.
– Да.
– Похоже, эта женщина сумела зацепить тебя. Не думал, что доживу до такого дня. Но скажи мне, что тут сложного. На мой взгляд, ситуация предельно проста.
– Пейдж на третьем месяце беременности.
– Что? – громко воскликнул Кэл и наклонился поближе к Мано. Похоже, он привлек внимание остальных членов семьи.
– То, что слышал. Все не так просто, как "ах, я люблю ее, и мы можем начать совместную жизнь, и все у нас будет в полном ажуре". Есть вещи, с которыми ей нужно разобраться, когда она вернется домой. С отцом своего ребенка, например. Он как-то позвонил ей и захотел поговорить. А я не могу вмешиваться, если вдруг Пейдж решит помириться с ним. И даже если они не останутся вместе, она не сможет просто переехать на Гавайи, если хочет, чтобы ее часто навещали родственники.
– Тут ты прав. Но ты не знаешь, любит ли она тебя. Если да, то все остальное не имеет никакого значения. Ты ведь не сказал ей о своих чувствах. Ты предложил ей продлить ваш курортный роман еще на одну неделю и никаких серьезных обязательств длиною в жизнь. А беременную женщину не интересуют несерьезные отношения. Если она любит тебя, ей хочется, чтобы ты любил ее, а также ее ребенка, как своего собственного.
Именно этот вопрос мучил Мано больше всего. Пейдж так решительно отказывалась остаться, что он особо не задумывался об их совместном будущем. Готов ли он стать отцом? Всего за одну неделю из убежденного холостяка Мано превратился во влюбленного мужчину. Мог ли он сделать еще один шаг, чтобы стать семейным человеком и воспитывать ребенка Пейдж, как своего собственного?
– А ты бы смог воспитывать чужого ребенка? – спросил брата Мано.
Кэл задумался на минуту.
– Ну, это то же самое, что встречаться с матерью-одиночкой, у которой есть дети постарше. Если бы я любил эту мать, я бы любил ее детей. Не думаю, что у тебя возникнут сложности с этим, так как ты будешь рядом с ней большую часть ее беременности. Ты будешь рядом, когда она родит, и тебе дадут подержать малыша. Это невероятные переживания. И, кроме того, ты слепой.
– А при чем тут моя слепота?
– Я подумал, что благодаря ей тебе будет проще не обращать внимания на тот факт, что ты не биологический отец этого ребенка. Если малыш родится рыжеволосым и веснушчатым, тебе не придется огорчаться по этому поводу. Если у вас с Пейдж появятся еще дети, ты не отличишь этого ребенка от остальных. Вот почему в данном случае быть незрячим – просто идеальный вариант.
– В слепоте нет ничего идеального, – буркнул Мано.
– Мано, ты ведь знаешь, о чем я говорю. Если ты любишь эту женщину и хочешь быть с ней, ты должен рассказать ей о своих чувствах.
Мано никак не ожидал такого совета от своего брата, который считал себе убежденным холостяком. Он испытал небольшое потрясение, услышав, как Кэл советует послать осторожность ко всем чертям и броситься вдогонку за Пейдж.
– А что, если она скажет мне "нет"?
Я не знаю твою Пейдж и не могу догадываться, что она чувствует по отношению к тебе, но мне кажется, что на этой неделе произошло нечто серьезное. Может быть, она так же напугана, как и ты. Решившись на большой шаг, можно изменить весь исход дела.
– Но если она откажет мне? – продолжал настаивать Мано.
– Значит, ты сделал все, что мог. Ты вернешься домой с осознанием, что ты не первый мужчина, который страдает от безответной любви, и продолжишь жить своей жизнью. Все просто.
Мано считал как раз наоборот. После аварии он ни разу не покидал Гавайи. Сесть в самолет с Хоку, отправиться в Сан-Диего, найти Пейдж и признаться ей в любви не казалось ему чем-то простым.
– Кэл, но сможет ли она полюбить меня? Даже если я буду любить ее и ее ребенка, рядом с ней будет инвалид. Ко мне никогда не вернется зрение. Захочет ли она создавать семью с человеком, который не может быть отцом и мужем на все сто процентов?
– Знаешь что? – отрезал Кэл. – У тебя все прекрасно получится.
– Прости?
– Мано, ты потерял зрение больше десяти лет назад. Ты управляешь "May Лоа", как настоящая бизнес-акула. Ты очаровываешь женщин. Заботишься о себе и о Хоку. Да, все было бы намного проще, если бы ты мог видеть, но ты научился жить без твоего зрения. Ты так же научишься, как быть мужем и отцом. Просто нужно захотеть. Ты являешься бременем только для самого себя.
Вдруг гостиная заполнилась шумом голосов.
– Время садиться за стол, – сказал Кэл.
– Я знаю. – Мано подумал о том, что мог бы прямо сейчас отправиться в аэропорт, чтобы улететь в Сан-Диего.
Тут к нему подошла одна из тетушек:
– Мано, бабушка Ани хочет, чтобы ты сел за столом рядом с ней, потому что она почти не видится с тобой. Ты иди садись, а я принесу тебе тарелку с едой.
– Тетя Кини, я сам могу взять себе еды, – возразил он.
– Мано, я не сомневаюсь, – ответила та и ласково потрепала его по щеке. – Ты руководишь целой империей. Но сегодня тебе не нужно противостоять этому миру в одиночку, потому что рядом твоя семья. Позволь мне поухаживать за тобой, пока ты будешь наслаждаться обществом своей бабушки.
Мано не стал возражать. По крайней мере, ему не придется балансировать с тарелкой в одной руке и поводком Хоку в другой. Ему все еще приходилось учиться, что принимать помощь не значило то же самое, что принимать поражение.
– Спасибо, тетя Кини.
– Бабушка в десяти шагах от тебя, – сказала та и исчезла в толпе.
Мано развернулся и зашагал в указанном ему направлении. Когда Хоку присел на задние лапы, он остановился.
– Бабушка Ани?
– Я здесь, дитя мое.
Он почувствовал, как бабушка сжала его руку и повела за стол, усаживая в кресло рядом с собой.
– С днем рождения, бабушка.
– Спасибо, дорогой. Тебе нравится на нашем празднике?
– Это твой праздник, чтобы радоваться, а не мой, – пожал плечами Мано.
Бабушка Ани зацокала языком и положила руку ему на колено.
– Радость моя, скажи мне, кто она?
У Мано перехватило дыхание. Откуда она узнала, что он думает о какой-то женщине? Мано никому не рассказывал о Пейдж, кроме Кэла.
– Ты о чем?
– Мано, ты думаешь, что раз ты слепой, то остальные тоже ничего не видят. Ты выглядишь абсолютно разбитым. Что случилось? Почему ты не привез с собой свою леди?
– Потому что она уехала домой в пятницу.
– Но ты ведь любишь ее. Почему тогда позволил ей уйти?
Я не знаю, бабушка, – печально вздохнул Мано.
– Ты должен поехать к ней и рассказать о своих чувствах. А еще ты должен передать ей это.
Ани взяла его за руку и положила на его ладонь что-то холодное и металлическое.
– Что это такое? – спросил он.
– Это мое помолвочное кольцо из хризолита, который был добыт на большом острове. Оно передается в нашей семье из поколения в поколение. Твой дедушка получил его от своей матери. А я даю его тебе.
Мано не знал, что и сказать. Он помнил, о каком кольце шла речь, и представил сверкающий зеленый восьмигранник, вставленный в платину и по краям окруженный крошечными бриллиантами. Мано не мог представить, что бабушка решит расстаться с такой драгоценностью.
– Но, бабушка, это ведь твое кольцо.
– Нет, это семейная реликвия, оно принадлежит не только мне. Передай его своей возлюбленной. Привези ее обратно на Гавайи, и начните здесь совместную жизнь. Я настаиваю.
Я с радостью, но не все так просто.
– Мано, разве любовь может быть простой?
Она была права, так же как и Кэл. Мано решил последовать их совету и броситься на поиски Пейдж, пока она не исчезла из его жизни навсегда.
– Радость моя, что ты до сих пор сидишь тут? – спросила бабушка Ани.
– Но это праздник в честь твоего дня рождения, – возразил Мано.
– Надеюсь, он не последний. Ты сможешь загладить свою вину, когда в следующий раз приедешь со своей невестой. А теперь иди!
Мано поднес руку бабушки к своим губам и поцеловал.
– Бабушка, спасибо тебе. – С этими словами он поднялся и вышел из дома. Спрятав кольцо в карман пиджака, он позвонил в отель и вызвал машину. Нельзя было терять ни секунды.
Глава 12
Пейдж стояла подбоченившись и решительно смотрела на одного из своих пациентов. – Рик, если вы хотите получить свой пудинг, вам придется подняться и прогуляться со мной по коридору.
– Вы медсестра или садистка? – с горечью спросил Рик.
– И то и другое. Вы получили этот новый протез еще неделю назад, и доктора говорят, что вы должны ходить, используя каждую возможность. Чем больше вы пользуетесь им, тем меньше неудобств он будет вам причинять. Если хотите, можете взять ходунки или костыли, – предложила Пейдж.
Я не принимаю указаний от женщины, одетой в медицинскую форму с котятами.
Пейдж посмотрела на свою блузку и брюки, на которых красовались мультяшные кошки в балетных пачках. Ей приходилось носить форму каждый день, поэтому она пыталась оживить ее с помощью веселой расцветки.
– Это не простые котята, а балерины. Они очень выносливые, и им не интересны ваши отговорки. Так что, если вы хотите этот пудинг, вы пойдете со мной.
Рик мрачно взглянул на нее со своей больничной кровати. Пейдж прекрасно понимала, какую боль причиняют протезы, но этому парню придется терпеть, иначе он никогда не сможет вернуться к активному образу жизни. Она не любила быть строгой, но иногда приходилось вести себя очень жестко, чтобы добиться положительных результатов.
– Рик, нужно пройти всего лишь шестьдесят метров. Вы справитесь.
Ее пациент наконец отбросил покрывало и сел на кровати, опустив ноги на пол.
– Дайте мне эти чертовы ходунки, – попросил он.
Пейдж пододвинула к нему ходунки, и они вместе вышли в коридор.
– Вы делаете успехи, – бодро заметила она, когда они подошли к буфету. – Вы будете ванильный пудинг или шоколадный?
– Думаю, я заслужил получить шоколадный. А еще обезболивающее.
Пейдж в ответ улыбнулась. Она взяла пудинг и ложечку, и они с Риком отправились в обратный путь в его палату.
– Ты видела его? – услышала она вопрос одной из медсестер, обращенный к ее подруге Бренде.
– Нет. Ты о ком?
– О самом красивом мужчине, которого я только встречала в реальной жизни. Жаль, что он незрячий и не может видеть, насколько он хорош.
Пейдж обычно старалась не обращать внимания на разговоры медсестер, с которыми работала, но сегодня их слова привлекли ее внимание. Она попыталась сосредоточиться на Рике, чтобы помочь ему сделать несколько последних шагов до его палаты.
– Откуда ты знаешь, что он незрячий? – спросила Бренда.
– Он носит солнцезащитные очки, и рядом с ним собака-поводырь. Знаешь, ты ведь не можешь просто так явиться в больницу с собачкой.
У Пейдж перехватило дыхание, и она замерла, не в силах пошевелиться.
Этого не может быть. Просто не может быть. Пейдж отказывалась верить, что это Мано. Он не хотел покидать границы своего отеля. Пейдж казалась нелепой сама идея о том, что он может сесть в самолет и прилететь в Сан-Диего. Кроме того… Для чего ему лететь сюда? Ведь он сам приказал своим служащим не впускать ее к нему.
– Что-то случилось? – спросил Рик.
– Прошу прощения, – ответила Пейдж и продолжила путь. – Осталось всего пару шагов.
Она твердила себе, что это госпиталь для военнослужащих и здесь можно встретить незрячего человека с собакой-поводырем. С чего она взяла, что он именно тот, кого она так отчаянно желала увидеть?
Пейдж поправила одеяло на кровати Рика и подала ему поднос с двумя пудингами.
– Целых два?
– Вы заслужили. Я скоро вернусь и принесу обезболивающее.
Пейдж вышла в коридор и направилась в комнату медперсонала. Взяв необходимую дозу обезболивающего, она собралась вернуться к своему пациенту.
– Прошу прощения, – раздался мужской голос у нее за спиной. – Вы не подскажете, где я могу найти Пейдж Эдварде?
Она сразу узнала этот голос. Резко развернувшись, Пейдж увидела Мано, который держал в руках букет алых роз. Но что он здесь делает? В тысячах километров от своей зоны комфорта!
– Пейдж? – недоверчиво переспросила одна из медсестер.
– Бренда, пожалуйста, отнеси это лекарство мистеру Джонсу. – Она вручила подруге стаканчик с двумя таблетками и вышла за порог медкабинета.
Увидев ее, Хоку тут же радостно завилял хвостом, стуча им по стене.
– Пейдж? – поспешно повернулся к ней Мано.
Он приехал. На самом деле приехал.
– Да?
– Я так рад, что мне удалось найти тебя, – улыбнулся он. – Эта поездка оказалась настоящим приключением.
– Поздравляю с тем, что ты наконец выбрался, чтобы посмотреть мир, – осторожно ответила Пейдж. – Я бы посоветовала тебе сходить в зоопарк, но тебя там не впечатлит ничего, кроме запаха слоновьего навоза, – пошутила она.
Мано не рассмеялся. Он сделал несколько шагов, чтобы сократить расстояние, которое она намеренно оставила между ними.
– Я приехал сюда не ради зоопарка. – Мано протянул ей букет цветов. – Это для тебя. Надеюсь, они такие же красивые, как в моем воображении.
Он наверняка услышал, как громко забилось ее сердце. Пейдж нерешительно взяла цветы из его рук.
– Они восхитительные. Спасибо. Но я не понимаю, что происходит. Мано, почему ты здесь?
– Хотел сказать тебе, что я дурак.
– Сообщения было бы достаточно, – сдержанно ответила Пейдж.
– Нет, не достаточно. Я приехал, чтобы ты поняла всю серьезность моих намерений. Мне не следовало отпускать тебя.
– На самом деле у тебя не было выбора, – возразила она, хотя понимала, что стоило ему только сказать, и она бросилась бы обратно в его объятия. Проклятье, она пыталась так сделать, но он жестоко оттолкнул ее.
– Не совсем. Ты приняла решение тогда и можешь принять его сейчас, но я не могу не думать о том, что все было бы по-другому, если бы я не был так напуган и сказал то, что мне следовало сказать, чтобы ты осталась.
– А теперь?
Мано подался вперед и поискал ее руку. Его теплая ладонь скользнула по ее коже вниз к запястью, и он взял ее за руку.
– Я все еще боюсь. Когда я проснулся на следующий день после того, как ты уехала, мне показалось, что я снова в больнице. Я потерял все и был до смерти напуган. Пейдж, я преодолел весь этот путь, чтобы сказать тебе, что я люблю тебя.
Пейдж услышала, как кто-то громко ахнул. Она повернулась и увидела двух своих сотрудниц, которые наблюдали за ней и Мано, словно смотрели какой-то сериал по телевизору.
– Давай пройдемся по коридору и поговорим наедине, – предложила она. Пейдж боялась, что, если встреча с Мано закончится плачевно, весь их третий этаж будет судачить о случившемся еще до того, как закончится их дежурство. Она любила свою подругу Бренду, но та была страшной болтушкой.
– Но мне нечего скрывать. Я хочу, чтобы все знали о моих чувствах к тебе, – возразил Мано. – Я не хочу потерять тебя еще раз.
– Мано… – Пейдж не знала, что сказать. Неужели он в самом деле любит ее?
– Не продолжай, – сжал ее руку Мано. – Мне знаком этот тон твоего голоса. Ты сейчас скажешь, почему мы не можем быть вместе. Ты начнешь говорить о расстоянии между Сан-Диего и Гавайями, о ребенке и о чем-то еще, что придет тебе в голову. Но мне все равно. Ты можешь воспринимать эти вещи как препятствия, а я смотрю на них как на вызовы, которые можно преодолеть. Недели было недостаточно. И года будет недостаточно. Я хочу, чтобы ты была в моей жизни всегда. Ты и этот ребенок.
Пейдж потрясенно уставилась на Мано. Она не могла поверить услышанному, потому что была уверена, что ребенок станет причиной, по которой они не смогут быть вместе.
– Я знаю, что тебе тогда звонил Уайетт, а не твои сотрудники. Возможно, он хочет, чтобы ты вернулась к нему, иначе он был бы настоящим дураком. Я решил, что не должен вмешиваться в ваши дела, чтобы вы двое смогли дать своим отношениям еще один шанс, но я просто не могу. Пейдж, я слишком сильно люблю тебя.
Мано думал, что она собралась помириться с Уайеттом? Надо было сказать ему всю правду. Но Пейдж растерялась, и ей стало неловко от того, что она взяла трубку, увидев, кто ей звонит.
Она приблизилась к Мано вплотную и сняла его очки. Пейдж хотела видеть выражение его лица, когда он говорил ей эти слова.
– Повтори, что ты сказал, – прошептала она.