Она твердила себе, что не нуждается в его поцелуях и прикосновениях. Но это была ложь. Когда он прикасается к ней, все меняется. Страх, унижение и стыд за собственное поведение тут же исчезают. Наверно, ему следует знать об этом. Да, так она и сделает. Утром скажет Филиппу, что он был прав. На это у нее смелости хватит. Если из этого брака что-нибудь выйдет, то только при условии, что он станет настоящим.
Анджела немного поспала, проснулась рано, приняла душ, просушила голову и расчесывала волосы, пока они не упали на спину крутыми темными волнами. Потом достала из чемодана шелковые брюки с завязкой на талии, надела растянутую черную майку, сделала глубокий вдох и вышла в коридор. Навстречу новой жизни.
Но Филиппа не было. На кухне хлопотала какая-то женщина, сказавшая, что ее зовут Сита. Она посмотрела на ее живот, заставив Анджелу покраснеть, а потом передала ей записку от Филиппа. Записка была такой же лаконичной, как приветствие экономки. Неотложная встреча. Увидимся вечером.
Точнее, встреча, которую он не захотел отменить. Предлог, чтобы избавиться от ненавистной жены. Человек сделал то, что считал правильным, а потом пришел в себя…
Она скомкала записку.
- Сэр сказал, что вы его жена.
Анджела кивнула и автоматически ответила на хинди, вспомнив знакомые интонации матери:
- Да, так и есть.
Лицо Ситы тут же смягчилось.
- Вы индианка?
- Я никто, - прошептала Анджела, и вдруг из ее глаз брызнули слезы. Почему она заплакала? Почему не смогла сдержаться? До сих пор она не позволяла себе плакать. Никогда. Ни перед матерью. Ни перед врачом, подтвердившим, что она беременна. Ни в канцелярии университета, когда забирала документы и отказывалась от всего, о чем мечтала…
Анджела начала яростно тереть глаза кулаками. Дура! Зачем она заплакала в то утро? Почему плачет сейчас? Почему слова и поступки Филиппа имеют для нее такое значение?
- Поехали.
Анджела подняла взгляд. Рядом стоял Филипп. Выбритый до блеска.
- Поехали? Куда? - слабо спросила она.
Он нагнулся, взял ее за руку, помог встать. И улыбнулся. О боже, улыбнулся, и этого оказалось достаточно, чтобы на ее глаза снова навернулись слезы.
- В город. Сначала к врачу, а потом по магазинам.
- Но я здорова. Честное слово. Та минутная слабость…
- Беременной женщине нужно наблюдаться у акушера. Не знаю, почему это до сих пор не пришло мне в голову.
- Да, верно. Я уже сделала несколько звонков. И нашла клинику, где согласились меня принять…
- Клинику? Бесплатную?
- Да. До нее довольно далеко, но…
- Я звонил в приемную доктора Райта. Слышал, что он прекрасный специалист. Там сказали, что все занято, но я сказал, что это очень важно, и регистраторша ответила, что, на наше счастье, какая-то пациентка отменила прием… А что?
- Это первые люди, которым ты сообщил обо мне и ребенке?
Филипп вспомнил разговор с Грегом, но подумал, что это не в счет. Брат знает лишь о том, что Филипп решил оказать Анджеле и ее ребенку материальную помощь.
- Да, - слегка покраснев, ответил он. - Ты простишь меня?
Сбитая с толку Анджела покачала головой.
- Тебя не за что прощать.
- Нет, есть, - сердито ответил Филипп.
Анджела с удивлением поняла, что он сердится на самого себя.
- Я убедил тебя заключить этот брак, а потом… потом струсил.
- Не понимаю.
- Ты сказала, что не хочешь иметь со мной ничего общего. Я должен был найти способ убедить тебя, что мы будем счастливы, но предпочел смириться. Получил от ворот поворот и ушел. - Филипп наклонился и поцеловал ее и целовал до тех пор, пока не почувствовал ответа. - Анджела… Все это в новинку не только тебе, но и мне. Я тоже боюсь, но все же надеюсь, что мы сумеем поладить.
- Я не…
- Ясно. И я не знаю. Но уверен, что попробовать стоит.
Анджела вздохнула. Он прав.
- Ради ребенка, - тихо сказала она.
- Ради него. И ради нас. При мысли о том, что ты плачешь и чувствуешь себя одинокой, у меня чуть не разорвалось сердце. - Филипп запустил пальцы в ее волосы и заставил поднять лицо. - А что касается новой жизни… Как я мог оказаться таким дураком? Недостаточно дать тебе крышу над головой. Тебе нужен врач. Одежда. Все то, что заставляет женщину смотреть в зеркало и улыбаться.
- Нет. У меня есть…
- Не спорь со мной, - решительно сказал он. - Мы едем к врачу. А потом в магазины. Ясно?
- К врачу я поеду. Но больше никуда. Мне ничего не нужно.
Филипп улыбнулся. Он злился на себя. Но ему нравилось слушать Анджелу. Следить за тем, как она вздергивает подбородок и смотрит ему в глаза. Да. На самом деле эта скрытная красавица просто ждала удобного момента для того, чтобы начать разговор.
Анджела продолжала объяснять, почему не хочет, чтобы он на нее тратил деньги, но Филипп ее не слушал. Гораздо проще, легче и приятнее было заставить ее замолчать самым старым способом на свете. Он крепко поцеловал ее в губы и заставил затрепетать. А потом обнял за плечи и повел навстречу новому миру.
Если бы кто-нибудь попросил Филиппа перечислить десять любимых занятий, то он едва ли включил бы в список ожидание в переполненной приемной врача.
Слава богу, такое случалось редко. Прививки в школе, университете и перед кругосветным путешествием. Колено, ушибленное в ходе борьбы с упрямым шкотом на яхте. Плечо, вывихнутое во время теннисного матча на командное первенство среди клиник. От этих нечастых посещений врача в памяти остались только старые журналы, музыка и кашель сидящего рядом посетителя, похожего на персонаж из последнего акта плохой оперы.
Но на сей раз все было не так.
Кабинет акушера находился в фешенебельном районе Сиднея. Филиппу посчастливилось найти свободное место для парковки.
- Маленькое чудо, - сказал он, надеясь разрядить обстановку, но Анджела молча вышла из машины, не дав ему возможности поухаживать за ней.
Старинный дом из красного кирпича был величественным и хорошо ухоженным. На подоконниках стояли ящики с цветами; дверь из черного дерева украшал старинный медный молоток, однако все посетители пользовались кнопкой звонка.
- Выглядит симпатично, - промолвил Филипп, пытаясь найти нужный тон.
Анджела продолжала молчать, но это его не удивило. Она молчала всю дорогу. Филиппу казалось, что он понимает причину. Понимает? Нет, чувствует ее кожей. Обряд бракосочетания был хотя и официальным, но совершенно нереальным. А тут все было взаправду. Филипп Томлинсон и его беременная жена вместе приехали к акушеру.
На мгновение Филиппу захотелось повернуться и уйти.
Но остановила его не уверенность в собственной правоте, а выражение лица Анджелы. Ей было так же страшно, как и ему самому. Может быть, еще страшнее. Именно она носит ребенка, на которого никто из них не рассчитывал, именно ее вырвали из привычной обстановки…
Филипп откашлялся.
- Пошли, - сказал он и взял ее за руку. Против ожиданий, Анджела не отстранилась, а, наоборот, вцепилась в его пальцы. Он опустил взгляд. Макушка Анджелы едва доставала до его плеча. Она такая маленькая, такая беспомощная… Но очень красивая и очень решительная. - Анджела… - Она посмотрела на него. Филипп заставил себя улыбнуться и сказал: - Все будет в порядке.
Она кивнула.
Прекрасно… Все лучше, чем молчание. Филипп сделал глубокий вдох и нажал на кнопку звонка. Дверь открылась, и он очутился на другой планете.
7
Женщины. Приемная была набита ими. Они сидели на черных кожаных диванах, на стульях с кожаными спинками, стоявших вдоль двух стен, а одна оперлась о стол регистраторши.
Одни женщины, подумал изумленный Филипп. Похожие как близнецы. С огромными животами. Он уже привык к беременности жены, но такого зрелища не вынес бы ни один мужчина.
- Если хочешь, можешь подождать снаружи, - пробормотала Анджела, словно прочитав его мысли.
Филипп проглотил комок в горле.
- Нет, - решительно ответил он. - С какой стати?
И в самом деле, с какой?
У доктора Райта было красное лицо, зычный голос и фигура бывшего игрока в регби. Когда пришла очередь Анджелы, он сам вышел в приемную.
- Миссис Томлинсон?
Какое-то мгновение Филипп и Анджела не двигались, но затем Анджела рывком поднялась на ноги.
Миссис Томлинсон? - с изумлением подумал Филипп. Еще никто не называл ее так. Во всяком случае, при нем.
- Я - доктор Райт. Проходите, пожалуйста. И вы тоже, мистер Томлинсон.
- Я тоже?
- Мы не кусаемся, мистер Томлинсон, - заверил его Райт.
Женщины, сидевшие в приемной, улыбнулись, и Филипп покраснел.
- Осмотр нужен моей жене, - сказал он и тут же поморщился. Фраза прозвучала глупо.
- Конечно, - мягко сказал доктор. - Но, когда удается, я стараюсь знакомиться и с мужем. В конце концов, это и ваш ребенок тоже.
И мой ребенок тоже. Мой ребенок тоже…
- Да, - сказал Филипп и откашлялся. - Да, верно.
Доктор провел их в кабинет, обитый панелями светлого дерева. На одной стене висели дипломы и лицензии, на другой - моментальные снимки новорожденных.
- Мои выпускники, - весело сказал Райт, показав на фотографии.
Когда Филипп посмотрел на маленькие сморщенные личики, у него свело живот. Это тоже было взаправду. Младенцы во плоти, а не в утробе.
Сможет ли он с этим справиться? Жена, дети…
- Славные малыши, правда?
Филипп посмотрел на улыбающееся лицо доктора и хрипло ответил:
- Славные…
- Ну что ж, приступим. - Райт показал им на стулья, сел за письменный стол, сложил руки на животе и улыбнулся Анджеле. - Миссис Томлинсон, можно называть вас Анджелой? Вот и отлично. Расскажите о себе, Анджела. Насколько я знаю, вы переехали на восток совсем недавно. Кто наблюдал вас до этого?
Доктор задавал вопросы. История болезни, небогатая событиями. Вопросы о родных. О матери. Об отце. На этот вопрос она ответила с запинкой:
- О своем отце я ничего не знаю.
Филипп удивился, но не подал виду. Это многое объясняет. Женщина, которая никогда не знала отца, могла ждать от мужчин чего угодно.
Какой сукин сын мог повернуться спиной к женщине, с которой провел ночь, и отказаться от беспомощного ребенка? Ему захотелось поднять Анджелу со стула и обнять ее…
- Поскольку вы не привезли с собой никаких выписок, мы пошлем запрос вашему лечащему врачу и попросим прислать сведения о вас по электронной почте. Конечно, с вашего разрешения.
Анджела кивнула.
- Это потребует времени, - тихо сказала она. - Врачи, которые меня осматривали прежде… Это была городская больница, а там все очень перегружены…
Райт выгнул брови.
- Да?
У Филиппа напряглась челюсть. Это "да" было очень многозначительным.
- Что ж, я знаю прекрасные городские больницы… Но вы правы, это может потребовать времени. - Райт посмотрел на Филиппа. - Они провели ультразвуковое исследование?
- Да.
- И младенец был здоров?
- Да. Ультразвуковое исследование… и пункцию плодного пузыря.
- Почему? У них были проблемы с ультразвуком? - Внезапно тон доктора Райта изменился; глаза, прикрытые очками в модной дорогой оправе, стали колючими. Нужно было ответить: потому что мой муж потребовал провести экспертизу на установление отцовства. Но это прозвучало бы так ужасно, что Анджела не смогла открыть рот.
Внезапно Филипп сжал ее руку.
- Мы сделали это просто для страховки, - небрежно сказал он. - Нет, доктор, никаких проблем не было.
Райт кивнул и оперся о стол.
- Думаю, вы поступили правильно. Но, учитывая, что на получение этих сведений может уйти много времени… Вы не будете возражать против повторного ультразвукового исследования? Мы можем провести его прямо сейчас. Как вы, конечно, уже знаете, это совершенно безвредно для ребенка и матери.
Филипп посмотрел на жену.
- Анджела? - негромко спросил он.
Она повернулась к нему.
- Это дорого, - прошептала она и покраснела. - Техник в больнице говорил…
- Делайте, - кивнул Филипп Райту.
- Отлично. - Врач поднялся. - Вот что я вам скажу, коллега… Мне нужно осмотреть вашу жену. А когда все будет готово для ультразвукового исследования, я пришлю за вами медсестру.
- За мной? - глупо спросил Филипп.
- Конечно. - Доктор улыбнулся. - Я уверен, что вы захотите во второй раз посмотреть на своего ребенка.
- Да, но… - Что "но"? Что в первый раз я его не видел? И несколько недель назад вообще не знал о его существовании? - Конечно, - не моргнув глазом сказал он. - Это будет… это будет великолепно.
Время ползло как черепаха.
К нему вышла медсестра с парой журналов.
- Надеюсь, это развлечет вас, - весело сказала она и вернулась в кабинет, не дав Филиппу открыть рта.
Развлечет? Чтение "Красивых младенцев" и "Новостей для родителей"? Он наугад открыл один из журналов и снова увидел фотографии крошечных детей, выглядевших беспомощными и беззащитными.
О боже…
На лбу Филиппа проступила испарина. Он захлопнул журнал и закрыл глаза.
Какого черта он здесь делает? Где была его голова? Почему не подумал, что согласие на отцовство будет связано с тем, что ему придется сидеть в кабинете врача и любоваться на этих крысят?
Сидеть и ждать, когда на экране появится что-то неразличимое, означающее его собственного младенца…
Черт побери, он видел эти программы во время учебы. На столе лежит женщина. Рядом с ней стоит техник. На экране появляется изображение, и масленый голос объясняет то, что не поддается никакому объяснению.
- Это младенец в материнской утробе. Вы видите его голову? Его сердце? Его руки?
Нет, нет и нет. Даже самый внимательный зритель видит на экране телевизора лишь бесформенные пятна…
- Мистер Томлинсон? - окликнула его вернувшаяся медсестра.
- Да. - Филипп быстро встал, и журнал упал на пол. - Послушайте, я понимаю, как вы заняты. Поэтому я лучше посижу в приемной.
- Доктор ждет вас, сэр.
Филипп кивнул. Выхода нет. Он прошел по бесконечному коридору и оказался в маленькой комнате. Как он и ожидал, Анджела лежала на столе; рядом светился экран телевизора.
И тут Филипп увидел своего сына, плававшего в материнской утробе. Увидел десять крошечных пальчиков рук и десять пальчиков ног. Он опустился в кресло рядом с женой и взял ее за руку. Ему захотелось сказать что-нибудь умное. Что-нибудь значительное. То, что они могли бы запомнить навсегда.
Но Анджела сжала его руку и слабо улыбнулась. Оставалось только наклониться и поцеловать ее в губы.
- Наш сын, - сказал Филипп так хрипло, словно его горло было забито пылью, и заплакал, не стыдясь собственных слез. Он не делал этого с шести лет, когда мать разрешила Филиппу оставить щенка, брошенного на заросшей сорняками автостоянке неподалеку от их дома.
Филипп вышел из кабинета врача с корзиной, наполненной образцами масел, мыла, лосьонов и кремов. Его карманы были набиты брошюрами по всем вопросам, начиная от первых симптомов родов и кончая описанием больницы, где должен был родиться ребенок. А в его ежедневник было вложено расписание курсов для будущих родителей.
Анджела следила за Филиппом, державшим корзину на сгибе локтя и рывшимся в багажнике "порше". Да, корзина была маленькая, но по сравнению со статным телом ее мужа казалась крошечной.
Ее мужа.
По спине Анджелы пробежала сладкая дрожь. Глупо, но до сегодняшнего дня она не позволяла себе так думать о нем. Он был Филиппом, мужчиной, с которым она жила, или мужчиной, за которого она вышла замуж.
И вдруг все изменилось.
Ее мужа…
- О'кей, - сказал он, закрыв багажник. - Все уложено. - Филипп посмотрел на нее и улыбнулся. - Но, чтобы разобраться в этом, придется потратить несколько часов.
- Угу, - с улыбкой ответила Анджела.
- Наверно, нам понадобится переводчик.
- Ты думаешь?
- Не думаю, а знаю. - Он помог ей сесть в машину, затем обошел капот и сел за руль. - Взять хотя бы эту штуковину, называющуюся "Беллами". - Он включил зажигание, посмотрел на Анджелу и улыбнулся. - Ты имеешь представление, что это такое?
- Распашонка и пеленки, - ответила Анджела и улыбнулась, когда Филипп поднял бровь. - Только и всего. Я уже заходила в магазин детской одежды. Еще в Перте.
- Ага… Ну а для меня это пока чужая территория. - Филипп посмотрел в зеркало заднего вида и отъехал от тротуара. - Все, что я знаю о младенцах, можно записать на кончике иглы.
- У тебя нет ни племянников, ни племянниц?
- Пока нет. Правда, один на подходе. Мой старший брат Джон и его жена ждут прибавления семейства со дня на день.
- Ох… - Анджела умолкла.
Филипп посмотрел на нее и откашлялся.
- Скоро тебе придется с ними познакомиться. Я имею в виду моих родных.
- Ты… ты говорил им о нас?
- Еще нет. Ждал подходящего момента.
- Понимаю. - Анджела деланно улыбнулась. - Нелегко сказать любимым людям, что тебе пришлось жениться, потому что…
Филипп резко вывернул руль вправо и остановился на обочине.
- Мне не пришлось жениться, - сердито проворчал он. - Я сделал это сознательно. Так же, как и ты.
- Потому что это было правильно, - тихо сказала Анджела и посмотрела на него.
Их взгляды встретились. Анджела искала в его глазах ответ на вопрос, которого не задавала. Однако Филипп был убежден, что знает и вопрос, и ответ.
Но момент был упущен. Он включил двигатель и отъехал от тротуара.
- Да, - еще более ворчливым тоном произнес он.
Анджела кивнула и сложила руки на коленях.
- Так что ты подумал? - спросила она после нескольких секунд молчания.
- Об ультразвуке? - Филипп шумно выдохнул. - Это самая невероятная вещь, которую мне доводилось видеть. Он сосал палец. Ты видела?
Она улыбнулась.
- Техник сказал: "Может быть, он сосет палец".
- Сосал! - упрямо заявил Филипп. - А потом повернул голову. И посмотрел прямо на меня. - Он усмехнулся. - Совершенно невероятно. Я не ожидал, что такое возможно. Так отчетливо. Так… так…
- Невероятно, - подхватила Анджела, и они улыбались друг другу, пока улыбка Филиппа не угасла.
- Ты сможешь простить меня?
- За что?
- За то, что я не был с тобой с самого начала.
- Я сама этого хотела. Ты тут ни при чем.
- Не будем больше говорить об этом. Мы делали ошибки, но сумели их исправить. - Он сделал паузу. - Правда?
Анджела кивнула. Он прав. Пора забыть прошлое. А сегодняшний день и в самом деле был невероятным… Особенно то, как муж смотрел на нее, когда вошел в помещение для ультразвуковых исследований.
Ей нравился этот взгляд. Казалось, что случилось именно то, чего он хотел. Словно они познакомились и полюбили друг друга, как бывает в романах, поженились, потому что не могли жить друг без друга, и зачали новую жизнь, потому что это было лучшим украшением их любви.
Неважно. Он прав. Можно сделать этот брак настоящим. Ей этого хочется. Очень хочется…
- Знаешь, о чем я думаю? - спросил Филипп.
- О чем?