Снимая джинсы, Мелани заметила в углу комочек бумаги. Ее записка. Ох, Форд, Форд, Форд…
Она зажмурилась, но все равно слезы потекли по щекам. Что он почувствовал, читая записку? Не надо об этом думать. Не надо и все. Мелани подобрала скомканную записку и зажала в ладони. Стыд и чувство вины нахлынули на нее.
Она не переставала плакать, пока лежала в ванне, пока мыла голову. Лишь ополоснув лицо холодной водой, смогла взять себя в руки. Хватит киснуть!
Мелани достала старую уютную пижаму, заколола волосы в пучок на макушке и спустилась вниз, чтобы приготовить поесть - по пути домой она купила продукты. Но она с трудом заставила себя хоть что-то проглотить, потому что сидела как на иголках, ожидая звонка Форда. Тем не менее ей удалось съесть все, что положила на тарелку. На сытый желудок ждать звонка стало немного легче.
Звонок раздался в восемь часов.
- Привет. - Голос Форда звучал спокойно и ровно. Она ожидала, что он спросит, как она, или скажет что-нибудь по поводу ее позорного бегства тем утром, но Форд есть Форд - он не поступает так, как от него ожидают. - Нам надо уладить детали твоей работы в Хиллвью. Ты ведь сказала, что у тебя есть определенные условия?
- Да. - У Мелани из горла вылетело что-то похожее на писк. Она прокашлялась. Низкий, бархатный голос Форда породил у нее шквал эмоций, которые ей не хотелось оживлять. - Но прежде хочу спросить - ты уверен в том, что Изабелл не возражает против моего появления после… после всего?
- После того как ты ушла и потребовала развод? - невозмутимо произнес он. - Можешь быть абсолютно уверена - моя мать всегда придерживалась мнения, что все происходящее между женатыми парами - их дело, и только их. Ты же ее знаешь. Итак, твои условия?
Мелани поняла, что ее поставили на место, поэтому отрывисто произнесла:
- Во-первых, несмотря на то, что ты сейчас сказал, мне необходимо приехать, увидеть Изабелл и узнать, хочет ли она, чтобы эту работу сделала я. Если она захочет, тогда я возьмусь, но все планы обсуждаются между мной и твоей матерью. Я не хочу, чтобы ты вмешивался.
- Ты что, представляешь себе, что моя мать позволит мне вмешаться? - сухо осведомился он.
- Я имею в виду…
- Ты имеешь в виду вот что: ты не желаешь, чтобы я мозолил тебе глаза, внезапно появлялся у тебя на пороге и так далее.
Именно так.
- Я не могу препятствовать тому, чтобы ты навещал мать, - уклончиво ответила она, чувствуя неловкость, - но при теперешних обстоятельствах было бы лучше, если бы ты этого не делал, когда я там.
- Замечательно!
О, черт, все идет намного хуже, чем она представляла.
- Конечно, если у Изабелл ухудшится здоровье…
- Тогда меня пустят в дом, - закончил он.
- Послушай, Форд…
- Следующее условие, - последовало в ответ.
Мелани вздохнула.
- Мы с Джеймсом сейчас заняты, намечается еще одна работа, которую нельзя отложить, но это не надолго. У нас на подходе в середине сентября значительный заказ, но я связалась с клиентами, и они готовы немного подождать. В общем, они сказали, что предпочитают, чтобы работы были произведены весной, потому что… - Она замолчала. Зачем она про это начала? - Потому что хозяйка ждет ребенка в конце октября и не очень хорошо себя чувствует. Муж счел, что строительство может плохо на ней отразиться. Поэтому у нас есть время для Изабелл.
- Дела у тебя, видно, идут отлично.
Мелани с трудом проглотила слюну.
- Да, неплохо.
- Я должен прояснить одну вещь, и это не будет обсуждаться с моей матерью. Я намерен сам заплатить за работу - это рождественский подарок ей, - но она слишком щепетильна, поэтому я ничего не скажу, пока работа не закончится. О расходах не беспокойся, выбирай самый лучший материал, но не могла бы ты сообщать ей цену намного меньшую, чем в действительности? Как только ты представишь мне смету, я заплачу полностью столько, сколько ты укажешь. Понятно?
Мелани на минуту задумалась. Она довольствовалась бы минимальной прибылью, но если Форд все оплатит… Выходит, она сможет назначить свою обычную цену. И она понимала, почему Форд держит это в секрете до fait accompli. Изабелл чрезвычайно гордилась своим успешным сыном, но всегда отказывалась принять от него хоть пенни, заявляя, что после смерти отца Форда осталась с выплаченной ипотекой и страховкой мужа. У нее также была собственная солидная пенсия - она много лет до рождения Форда проработала на государственной службе, а родила Форда поздно - ей было сорок три.
Мелани кашлянула.
- Понимаю. Меня устроит, если оплата будет поступать по мере того, как продвигается работа. Наличными.
- Прекрасно. Когда ты сможешь поговорить с ней?
- Может, завтра вечером?
Лучше поскорее с этим покончить.
- Хорошо. Я позвоню ей сегодня и скажу, что я предложил тебе заняться садом и что ты согласилась, но прежде должна оценить фронт работ, и что ты повидаешься с ней завтра. О’кей? Что-нибудь еще?
От его делового, холодного тона ей хотелось закричать. Это нечестно, неправильно! У них была сумасшедшая ночь, она спала в его объятиях, а сейчас он говорит так, словно обсуждает контракт с коллегой. Мелани постаралась, чтобы ее голос звучал так же бесстрастно, как и у него.
- Думаю, что на этом пока остановимся.
- В таком случае спокойной ночи. - И повесил трубку.
Мелани уставилась в стену.
- Вот свинья.
Но, по крайней мере, плакать ей не хотелось. Швырнуть что-нибудь - да, но не плакать.
Следующим вечером, когда Мелани позвонила Изабелл, та почти сразу взяла трубку, и голос ее, как обычно, звучал доброжелательно. А уже в воскресенье днем в два часа Мелани предстала перед матерью Форда в ее чудесном викторианском доме в десяти милях от Кингстона-на-Темзе, где Мелани жила с Фордом.
Мелани сильно, до дрожи, волновалась, когда звонила в дверь, но ей открыла не Изабелл, а сиделка в форменном платье. Она провела Мелани в уютную гостиную, где, несмотря на теплую погоду, потрескивали дрова в камине.
Сиделка вышла, оставив их с Изабелл вдвоем.
- Здравствуй, моя дорогая. - Мать Форда сидела на диване почти вплотную к огню. Она подставила Мелани щеку для поцелуя, как делала прежде, потом жестом пригласила сесть с ней рядом. - Садись сюда. Я не сказала сестре Баннистер, кто ты. Она любопытная особа и постоянно сует свой нос куда не просят. Слава богу, что она уходит через неделю, а лучше бы поскорее. Не дождусь, когда останусь одна у себя дома.
- Здравствуйте, Изабелл. - Голос у Мелани дрогнул.
Она ожидала увидеть мать Форда бледной и изможденной, но Изабелл нисколько не изменилась. И ее гостиная тоже. Казалось, что за семь месяцев здесь все осталось по-прежнему: те же книжные полки до потолка вдоль двух стен, та же старомодная мебель, на полу тот же толстый шерстяной узорчатый ковер, те же тяжелые с рисунком портьеры на окне. Мелани сделала глубокий вдох и спросила:
- Как вы? Форд мне сказал, что вы лежали в больнице.
Изабелл улыбнулась:
- Я имела глупость сломать бедро, а потом сердце начало пошаливать, но чего ожидать в моем возрасте? А как ты, дорогая?
- Очень хорошо, спасибо. - У Мелани была заранее заготовленная и отрепетированная речь. - Изабелл, я вернула ваше письмо не потому, что не хотела с вами общаться. Я… просто не могла.
Серо-голубые глаза, такие же как у Форда, ласково смотрели на нее.
- Я знаю это, дорогая. Тебе нужно было начать с чистого листа, а мы слишком были привязаны друг к другу.
Мелани хотелось положить голову Изабелл на колени и плакать, плакать, как после смерти Мэттью. Изабелл тогда плакала вместе с ней, говорила, что Мелани всегда будет его помнить, но у нее появятся другие дети и тогда горечь от потери утихнет. Испугавшись своих чувств, Мелани поспешила сменить тему.
- Я правильно поняла: вы хотите перестроить сад?
Изабелл с присущим ей изяществом кивнула, поняв, что Мелани не желает никаких душевных излияний.
- Хочу - не совсем подходящее слово. Лучше сказать - необходимо. Должна признать, что последнее время мне стало трудно им заниматься.
- А садовника вы не хотите?
- Периодически, но не каждый день. Как ты знаешь, я занималась садом несколько часов почти ежедневно. Мне это доставляло удовольствие. Я пока что могу кое-что делать, но далеко не все.
- Значит, если мой помощник будет приезжать, скажем, два раза в месяц, вас это не очень обременит? - спросила Мелани. - Вам понравится Джеймс, я уверена.
- Я не сомневаюсь. А сейчас сестра Баннистер принесет нам чай. Потом мы вместе осмотрим сад, согласна?
Мелани кивнула. Честно говоря, ей не терпелось выйти из этой комнаты. Она сразу же увидела, что их с Фордом свадебная фотография в красивой золотой рамке висит там, где и раньше. Мелани старалась туда не смотреть. Высокий, темноволосый улыбающийся мужчина и сияющая новобрачная казались ей чужими, настолько отдалилась она от девушки на фото.
Было ясно, что сестра Баннистер заметила сходство, потому что, вернувшись с чайным подносом, с любопытством просверлила своими глазами-буравчиками Мелани. Можно понять желание Изабелл отделаться от такой въедливой компаньонки, которую Форд - из самых лучших побуждений - навязал своей матери.
Когда Мелани спустя три часа уехала из Хиллвью, то уже имела четкое представление о том, чего хочет Изабелл и - что более важно - чего не хочет в своем обновленном саду. Они договорились не избавляться по возможности от старых деревьев, но Мелани посоветовала Изабелл разделить участок на отдельные отсеки, которые переходили бы один в другой, и таким образом создавалось впечатление единого целого. Легкость в уходе - главная забота, поэтому Мелани посоветовала густо посаженные вечнозеленые растения, которые образуют "крышу", что не позволит расти сорнякам. Большой утопленный пруд следует обложить галькой, что также предотвратит рост сорняков. В одной части сада - площадка, где можно посидеть, а в другой - альпийская горка с солнцецветом, вербаскумом и голубоглазкой. Эти цветы придадут декоративной каменной горке переливающийся эффект, гравий обеспечит дренаж и убережет от заболачивания.
Изабелл с интересом слушала все предложения Мелани. Ей понравилась идея вьющихся тропинок к беседкам, а также внутренних двориков и лужаек с ромашками, которые будут источать приятный яблочный запах, и подрезать их нужно лишь изредка по сравнению с обычными, засеянными травой.
Площадка с деревянным настилом, окруженная душистым кустарником; покатый склон для любящих солнце растений с ярким цветением; клумбы с большими кустами в окружении цветов лаванды или декоративной травы - Изабелл воспринимала все предложения с живым интересом.
Они договорились, что Мелани сделает масштабные рисунки и теперешнего сада, и нового, с предполагаемыми изменениями, чтобы Изабелл смогла остановиться на том варианте, который ей понравится. Как только Изабелл будет уверена в своем выборе, Мелани представит детальный план для посадки растений, а также объемные рисунки таких рельефных сооружений, как пруд, беседки, зеленые дорожки и фигурно выстриженные садовые деревья. Изабелл вольна предлагать что-то свое - план не был чем-то постоянным и неизменным.
Они распрощались тепло. Изабелл задержала ее в объятиях, и у Мелани в горле застрял ком. Рядом с Изабелл она почувствовала себя на своем месте. Но она волевым усилием отбросила эти мысли и стала думать о рисунках, которые сделает, ориентируясь на свои записи. Ей пришли в голову кое-какие новые соображения: посадить вокруг каменной изгороди цветы, а по верху стены пустить вьюнки; в дальнем углу соорудить пологую деревянную лесенку, оживив галькой и различными растениями.
Она хотела, чтобы сад был для Изабелл, как и раньше, приятным местом уединения, поэтому планировала извивающиеся дорожки, тенистые уголки с деревьями и кустами, лужайки с альпийскими горками и прудиками. А также много скамеек, где Изабелл могла бы отдыхать в любое время.
Перестройка потянет на кругленькую сумму, но почему, в конце концов, прежний сад Изабелл, который ее свекровь всегда содержала в идеальном порядке, не может превратиться во что-то такое же красивое, но менее трудоемкое?
Приехав домой, она сварила кофе и уселась в столовой за расчеты. Она как раз переносила все измерения, которые сделала днем, на предварительный план, когда зазвонил телефон. Она подняла трубку и автоматически произнесла:
- Мелани Мастерсон слушает.
- Здравствуйте, Мелани Мастерсон. Это Форд Мастерсон.
Сердце рикошетом отлетело от ребер. Но ей удалось произнести более-менее нормальным голосом:
- А, привет, Форд. Я работаю.
- Я тебя не задержу. - Слегка шутливая интонация исчезла.
Она промолчала.
- Я просто звоню, чтобы поблагодарить за твой визит к маме. Я недавно разговаривал с ней по телефону, и хотя она немного опасается, что ее ненаглядный сад изменится, но вполне готова к предложенным тобой изменениям. Я очень признателен тебе, Нелл.
Как всегда, когда она слышала свое уменьшительное имя, внутри разливался жар, обжигая оголенные нервы. Его власть над ней безгранична! Ей стало страшно. Ничего не изменилось. От одного лишь звука его голоса она начинает дрожать, настолько сильно она его хочет.
- Нелл? Ты где?
- Я здесь, - собрав волю в кулак, ответила она. - И не надо меня благодарить. Ты, я полагаю, даешь себе отчет, что это будет очень дорого, если сделать все должным образом.
- Конечно. Позволь напомнить тебе, что я кое-что стою и что деньги для меня не проблема. Я просто хочу, чтобы ей понравилось.
- Понравится. - Надо кончать разговор! Ее тянет говорить с ним, слышать его густой обволакивающий голос. И зачем она взялась за эту работу? Это безумие. Она нарывается на беду. - Форд, обещаю - ей очень понравится.
- Ни на секунду не сомневаюсь, - сказал он. - Я верю в тебя, Нелл. Всегда верил.
- У меня полно дел. Я свяжусь с тобой, как только Изабелл точно решит, чего хочет, а я все спланирую и подсчитаю. До свидания, Форд.
- Спокойной ночи, любимая. Сладких снов.
Он положил трубку, прежде чем ее оглушенное сознание вновь заработало. Любимая? Сладкие сны? А как же выдвинутые ею условия? Мелани пошла на кухню сварить еще кофе, чтобы успокоиться. Она-то ведь не сказала ему ни единого ласкового слова, но он шестым чувством ощутил ее настрой.
Она снова взялась за работу, но сосредоточиться не удавалось. И все из-за него. В конце концов, она приняла аспирин, потому что голова раскалывалась, и легла спать. Полночи она ворочалась с боку на бок, а вторую половину ее преследовал образ Форда.
Тем не менее, когда она проснулась ранним утром в понедельник, к ней вернулась железная решимость. Что бы то ни было, развод неминуем. С этой мыслью она села завтракать. Ничто не предотвратит развод. Абсолютно ничто. Только так она сможет снова обрести душевное спокойствие и не чувствовать себя мокрой курицей.
Глава 5
Следующие четыре недели - несмотря на опасения Мелани - прошли без каких-либо общений с Фордом. Мелани заканчивала работу над другими контрактами, но дважды съездила к Изабелл. Они уладили спорные вопросы, и обе остались довольны.
Во второй раз Мелани взяла с собой Джеймса. Он знал все личные обстоятельства Мелани, но счел совершенно естественным, что жена, которая разводится с мужем, берется за работу для бывшей свекрови.
Мелани не могла не заметить, что Изабелл немного опешила, впервые увидев Джеймса - этого Адониса с обворожительной улыбкой, который был способен обаять кого угодно. Чтобы свекровь не сделала неправильных выводов, Мелани отвела Изабелл в сторонку, пока Джеймс делал замеры в дальнем конце сада, и уверила, что между ними исключительно деловые отношения.
- Конечно, дорогая, - согласилась Изабелл с милой улыбкой, словно ничего подобного не могло прийти ей в голову. Тем не менее Мелани потом заметила, что свекровь улыбается Джеймсу намного теплее. Джеймс со своей стороны вел себя как обычно и к концу дня уже покорил Изабелл.
В ночь накануне работ в Хиллвью Мелани плохо спала. Августовская жара переросла в бабье лето, и в сентябре было даже жарче. Почва везде высохла, и, хотя это предпочтительнее для работ, чем дождь и грязь, погода не была идеальной. Но не предстоящая работа не давала ей спать в четыре утра и заставила спуститься вниз, сварить себе кофе и пойти во дворик. Это был Форд.
После той ночи, когда они спали вместе, не было ни минуты, чтобы он не присутствовал у нее в мыслях. И даже во сне он врезался ей в подсознание. Но она ничего от него не слышала. Ни слова. Ни телефонного звонка. Ничего. Она представила Изабелл смехотворно низкую смету - как он просил, - а настоящую, чтобы подчеркнуть официальный характер работы, переслала ему в офис. На следующий день ей позвонила секретарша Форда с сообщением, что мистер Мастерсон доволен сметой и чек она получит по почте. Так и произошло. С его подписью в положенном месте.
Мелани стало ясно - Форд смирился и начал жить дальше. Последняя дурацкая сцена, когда она почти что умолила его лечь с ней в постель, а затем дала ему понять, что он ей не нужен, переполнила чашу его терпения. Она его не винила. Да и как могла? И кому нужна такая идиотка? Но почему ее сердце разрывается на части, если происходит то, к чему она стремилась?
Мелани тяжело вздохнула и залпом допила кофе. Она задрала голову и посмотрела на темное небо с сотнями мерцающих звездочек. Она должна обуздать свои чувства. Ее мечты о счастье давно разбились, так почему она все еще живет прошлым? Она не такая, как все, - именно этого Форд не понимал. И не его вина, что он женился на женщине, приносящей несчастье. Но она никогда больше ни к кому не приблизится - таким образом она избежит боли для себя и для других.
Кофе был допит. Небо посветлело, проснулись птички, но Мелани продолжала сидеть. Тело у нее налилось свинцом.
Она почти не спала с тех пор, как Форд вновь появился в ее жизни. Хотя почему вновь? Он вообще не исчезал, если быть честной. Она могла не разговаривать с ним, не видеть его эти семь месяцев, но все равно он был рядом.
Ей стало жалко себя. Не может же она провести остаток жизни в таком плачевном состоянии. Горе от потери Мэттью навсегда будет с ней. Она с этим примирилась, она будет горевать по нему, пока жива. Он навсегда останется в ее сердце. Но то чувство потери, которое она испытывала к Форду, было иным и намного более сложным.
Хватит анализировать! Она закрыла глаза. Первые солнечные лучи упали на лицо. Часам к десяти - одиннадцати будет палящий зной, но сейчас солнце приятно грело. Она устала - физически, умственно, морально, - но должна держаться. Сколько на свете людей, которым намного хуже, чем ей: людей со смертельными и серьезными болезнями. Она, по крайней мере, молодая, сильная и здоровая. Она не смеет превращаться в нытика - она всегда терпеть их не могла.