- Хорошо, - сказала София. - Мне лишь нужно переодеться. Моя одежда вряд ли подойдет для этого.
Томас снова кивнул и пошел к сараю.
- Сеньор Мендоза!
Он повернулся с несколько удивленным видом. Она минуту полюбовалась его лицом и проговорила:
- Если бы вы дали мне какую-нибудь подходящую одежду, я была бы вам чрезвычайно благодарна.
- Разве я похож на магазин, мисс Холлингсворт?
Томас сделал ударение на "мисс", так же как и она - на "сеньор". Но София ничуть не смутилась:
- Я видела пару рекламных проспектов у себя в номере. - "О, если бы я полистала их перед тем, как приехать сюда", - вздохнула девушка. - Недалеко отсюда есть какой-то магазинчик. Может быть, я подберу что-нибудь там?
Томас нахмурился.
- Если у вас есть какие-нибудь штаны, наденьте их, - посоветовал он. - Встретимся здесь через пару минут. И ушел, несколько огорченный.
Пусть это была небольшая победа, но София чувствовала себя превосходно. Пусть сеньор Мендоза знает, что она не кроткая слабая овечка, которая постоянно нуждается в заботе. София испытала незнакомое прежде ощущение - ощущение приключений и свободы.
Конечно, покраска сарая - не самое увлекательное приключение, но все же…
София всегда была послушной девочкой и делала все так, как ей говорили. Она постоянно боялась поступить по-своему, но сейчас все обстояло иначе. Девушка вернулась в номер и пару минут спустя прибежала к сараю в брючках карамельного цвета и белой льняной блузке. Это был самый простой наряд из ее гардероба.
Вскоре вернулся Томас. Он держал в руке комбинезон цвета хаки.
София была озадачена. Эта модель уж точно не из бутика.
- Наденьте это поверх вашей одежды, - распорядился он, протягивая ей забрызганный краской комбинезон.
- Вы шутите? - возмутилась София.
- Вы же не хотите красить сарай в роскошных вещах.
- Нет, но…
София натянула на себя комбинезон, хоть и ненавидела свободный крой одежды. Рукава оказались слишком длинными, и она засучила их. Ощущение было странное.
Она заметила усмешку на лице Томаса.
"Да, конечно. Я знаю, что глупо выгляжу".
- Переобуйтесь. - Он протянул ей обувь.
- Что это?
- Альпаргаты, легкие полотняные ботинки, - объяснил Томас.
София натянула альпаргаты, похожие на кеды без шнурков. Они оказались очень удобными.
- Я готова, - заявила она.
- Надеюсь. Ведь утро уже заканчивается, - буркнул он.
София поспешила за Томасом, восхищаясь его фигурой. Сегодня на нем были темно-коричневые хлопковые штаны и красная футболка, которая не только подчеркивала его бронзовый загар, но и демонстрировала прекрасные широкие плечи и мужественную спину.
Томас находился в прекрасной физической форме, и София поймала себя на мысли, что восхищается им. Ей хотелось все сделать хорошо, даже если это будет какое-то пустяковое задание.
- Может быть, нужно покормить лошадей? - спросила она.
Томас покачал головой:
- Я уже их покормил, пока пекся хлеб.
- Совсем не обязательно было печь его для меня.
София представила, как Томас замешивает тесто. Картина получилась столь впечатляющей, что у нее пересохли губы. Она еще раз убедилась, что он мастер на все руки. Это несправедливо - быть одновременно таким способным и таким красивым. Не мужчина, а идеал. Рядом с Томасом она чувствовала себя необразованной простушкой.
- Я вынужден был это сделать. Пока Мария отсутствует, я должен о вас заботиться.
Можно было не напоминать об этом. София и так понимала, что она для него обуза.
- Есть что-нибудь такое, чего вы не умеете? - поинтересовалась девушка.
- Когда пастух выходит в поле, он должен уметь делать все: заботиться о животных, об укрытии от непогоды и о пропитании.
- Вы всегда были таким талантливым?
Томас слегка изменился в лице, но через мгновение улыбнулся;
- Конечно нет. Карлос меня всему научил. И я у него в неоплатном долгу.
София хотела спросить, что он имеет в виду, но Томас отвернулся и начал перемешивать краску палкой.
- Томас!
- Что? - буркнул он, не прерывая своего занятия.
Сердце Софии бешено заколотилось. Постоянно натыкаться на его нежелание откровенничать было просто невыносимо. Здесь все было чужим. Единственный человек, с которым она могла поговорить, - Томас. Общение с ним было просто необходимо.
- Давайте объявим перемирие? - предложила София.
Он прекратил помешивать краску и посмотрел на нее.
- Я знаю, что мы оба не были готовы к такой ситуации, - продолжала девушка. - Может, мы попробуем смириться с ней, вместо того чтобы постоянно спорить и стараться что-то доказать друг другу?
Их взгляды встретились. Она прочитала в его глазах уважение и нечто вроде сожаления. Но в целом ничего не изменилось.
- Я не самый хороший собеседник.
- Какой же вы бука! - засмеялась София.
Томас усмехнулся и протянул ей банку с краской и кисть.
Сарай был небольшой, но у него было две двери и по окну с южной и северной стороны.
Оконные стекла и двери были закрыты пленкой, чтобы на них не попала краска.
- Вы, наверное, в первый раз держите кисть? - предположил он.
София кивнула. Ее раздражало, что она оказалась неумехой. Судя по всему, Томаса это тоже немного напрягало.
- Я никогда… - начала девушка.
Ее воспитывала мать, у которой были свои представления о том, что нужно делать, а что - нет. Нанимать людей для каких-либо работ, будь то покраска или ремонт, для нее было совершенно естественно. Особенно когда отец ушел от них. Это произошло после того, как мать Софии начала делать карьеру.
- Мне не приходилось заниматься такого рода работой. - Это все, что она смогла сказать.
Томас подошел к ней, положил свою руку на ее и объяснил:
- На вашей кисти слишком много краски. Нужно слегка окунуть кисть и начинать красить. Вот так.
София прикусила губу. Его рука была такой сильной, а сам он стоял так близко… Ее плечо касалось его груди, когда он стряхивал лишнюю краску в банку.
- Ну вот. Теперь, если вы будете держать кисть вот так, краска легко и быстро будет ложиться на поверхность. Видите?
- Угу. - Больше она не могла ничего сказать.
София была вынуждена признать, что, как школьница, теряется в его присутствии. Интересно, каково это - оказаться в объятиях Томаса?
Она взяла кисть, ругая себя за столь глупые мысли. Цель ее путешествия - доказать свою независимость и научиться жить для себя.
"Я не позволю какому-то ворчливому пастуху завоевать мое сердце", - подумала она.
У Софии было время осмотреться. Утро было безоблачным, а воздух - чистым и свежим. София заметила шесть лошадей, которые прятались от солнца в загоне. Птички весело щебетали.
Никаких машин, клаксонов, пробок. Никто не толкается. Нет ни магазинов, ни ресторанов. Удивительное ощущение.
- Вы давно живете на ранчо? - спросила София.
- Три года.
- И все это время вы работаете у Родригесов? - Она наклонилась, стряхивая лишнюю краску с кисти, а сама тем временем покосилась на Томаса.
- Да.
М-да… Этот разговор не складывается, как и все остальные.
- Тут очень красиво и просторно. А воздух-то какой чистый! - София все же пыталась наладить контакт.
- Я рад, что вам тут хоть немного нравится, - ответил он.
София продолжала покрывать краской стену. Что сказал бы Энтони, если бы увидел сейчас свою идеальную невесту? Она улыбнулась. Работа казалась Софии легкой и приятной.
- Скажите, пожалуйста, утренний завтрак Марии помогают готовить девушки?
- Конечно, но не обязательно девушки. Здесь все помогают друг другу чем смогут. До пожара один мужчина каждое утро в течение целой недели пек кукурузный хлеб. Он просто таял во рту даже без добавления масла. Это был рецепт его бабушки. А его жена, наоборот, совсем не умела готовить. Зато она прекрасно ухаживала за скотом.
София хихикнула. Наконец-то ей удалось хоть немного разговорить Томаса.
"Надо запомнить, что он охотно говорит о кукурузном хлебе", - решила она. Томас бросил на нее испепеляющий взгляд, в котором София уловила что-то язвительное.
- А что умеете делать вы? - поинтересовался он.
Вопрос застал девушку врасплох. Она растерялась:
- Я не знаю.
- Не знаете?!
Ее гордость была ущемлена. Она работала помощницей Энтони, и это получалось у нее отлично.
- Я прекрасно справляюсь с работой секретаря - отвечаю на звонки и сообщения. Могу набирать семьдесят пять слов в минуту.
Софию охватило чувство обиды. Как посмел Энтони пользоваться ею в своих интересах, пренебрегая ее чувствами?!
- Со мной не стыдно появиться в обществе. Я всегда превосходно выгляжу и говорю то, что от меня требуют, - выпалила София. Она понимала, что это звучит глупо. - Как видите, я Мало что умею.
- Все хорошо на своем месте, - заметил Томас, и ей стало намного легче. - Но эти навыки не требуются на ранчо.
- Я начинаю это понимать, - ответила она.
- Неужели вы сдаетесь? - мягко поинтересовался он.
Она взяла кисть и начала красить оконную раму:
- Вы только этого и ждете. Может быть, пришло время научиться чему-то новому. У меня получается?
Это замечательно - простить обиды и начать жизнь с чистого листа. Вернувшись в Оттаву, она обязательно продолжит начатое. С работы она уже уволилась и теперь будет заниматься тем, что ей действительно нравится. Девушка нахмурилась и опустила кисть. Она вспомнила многочисленные светские приемы, рукопожатия и воздушные поцелуи. Все это не что иное, как фальшивка. В этой толпе любой человек был готов подставить другого в своих интересах. Затем София вспомнила, какие платья она носила. Они позволяли ей чувствовать себя женщиной, востребованной и нужной.
Но они обошлись ей слишком дорого. Вероятно, Энтони был не единственным человеком, который ей врал. Может быть, она врала сама себе, пытаясь заполнить пустоту в душе призрачной мишурой и блестками? Наверное, она похожа на свою мать. Годами мама таскала Софию по всяким мероприятиям. Когда все изменилось? Когда статус стал для нее так важен?
София прикусила губу и опустила кисть в банку.
Глава 3
София настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как крупная капля стекает по стене сарая.
- Посмотрите, что вы делаете, - сказал Томас. - Вы же не хотите потом все переделывать?
Софию раздражало, что он постоянно контролирует ее. Она схватила кисть и со всей силы ударила ею о сарай. Томас промолчал.
Девушка красила нижнюю часть стены, когда заметила в траве какое-то движение. Она так резко отскочила назад, что опрокинула банку с краской.
Томас, подбежав к ней, увидел, что она уставилась на траву, трясется и кричит:
- Убейте его! Убейте его немедленно, Томас!
Увидев причину истерики, он нахмурился:
- Это же обычный маленький паучок.
- Маленький?! - София была поражена.
Она попятилась. Все, что было больше чем десятицентовая монета, не могло называться маленьким, особенно если речь шла о пауках.
- И это, по-вашему, маленький паук? - переспросила она.
- Он вас не укусит. Но даже если и так, это не смертельно.
Услышав, что паук не опасен, София чуть-чуть успокоилась.
Она не выносила пауков. Ей был отвратителен сам их вид.
Томас подтолкнул возмутителя спокойствия кистью. Паучок сразу же исчез. Томас поднял банку с краской. На траве блестело белое пятно. Он очень огорчился и, больше не обращая внимания на пауков, принялся исправлять все, что натворила София.
Она чувствовала себя полной дурой.
- Извините, - прошептала София. - Я очень боюсь пауков. Был один случай… - Она хотела объяснить ему, в чем дело, но не смогла. Это было слишком личное воспоминание.
- Вы можете работать с другой стороны сарая. Я закончу здесь, - сказал Томас.
"Это выше моих сил - красить сарай и одновременно следить за пауками", - подумала София. Конечно, такое поведение легко расценить как каприз избалованной принцессы, но она ничего не могла с собой поделать. Девушка вспомнила, как паук полз по ее ноге, и ей стало не по себе. Больше всего на свете она ненавидела пауков и темноту.
- Вы можете сначала проверить, нет ли там пауков? - робко попросила она.
Пусть он думает что хочет, но она никогда не откроет ему свою тайну. Несколько часов, проведенные на чердаке, оставили неизгладимый след в ее душе. Там тоже было много пауков, правда они были сравнительно меньше.
Томас выполнил ее просьбу:
- Теперь вы довольны?
- Да, большое спасибо, - смутилась София.
Она взяла кисть и продолжила работу, стараясь хоть как-то успокоиться. Тем не менее София вглядывалась в каждую травинку. Теперь, если появится паук или еще какое-нибудь насекомое, она не станет орать и бросать банку с краской, а тихонечко прогонит его.
Солнце поднималось все выше, а воздух еще был довольно влажным. Они трудились достаточно долго, и София зауважала тех людей, которые приезжали на ранчо работать. Это вам не завтраки, верховые прогулки и отдых. Это прежде всего работа. Немного усилий - и обычный сарай превратился в аккуратный беленький домик, который прекрасно вписывался в уютную атмосферу ранчо. Софию охватило чувство гордости - ведь она тоже принимала в этом участие. К тому же она работала на воздухе и могла наслаждаться ласковым солнышком и шелестом листвы. Иногда София украдкой поглядывала на Томаса. Он сообщил, что Карлос научил его многому, но про себя так и не сказал ни слова. Хотя Томас носил простую одежду, София понимала, что он совсем не похож на обычного работника ранчо. Судя по всему, он получил хорошее образование.
Они закончили наносить первый слой краски только к полудню. Остальное Томас отложил на завтра.
- Сарай выглядит неплохо, - заметил он.
Он поднял емкость с оставшейся краской и понес ее в сарай. София залюбовалась игрой его мышц. Она шла за ним, неся кисти.
"Я весь день из кожи вон лезла, чтобы покрасить этот сарай, а вместо похвалы услышала: "Выглядит неплохо", - возмущалась она про себя. - Черствый сухарь!"
София вошла в сарай. Внутри было аккуратно, как, впрочем, и все на ранчо. А главное - никаких неприятных запахов. София почувствовала лишь запах леса и сена.
Томас забрал у нее кисти и положил в раковину. Он включил воду и начал мыть их.
- Вы мне очень помогли сегодня, - сказал он.
"Наконец-то", - усмехнулась она.
- Да, за исключением опрокинутой банки с краской, - заметила София.
- Вам повезло, что вы не увидели, как пауки прыгают, - бросил Томас.
Она побелела:
- Прыгают?!
- Да. Эти пауки вовсе не плетут паутину, они прыгают. Обычно мы не сталкиваемся с ними днем, потому что они прячутся от людей, но зато когда они прыгают… - начал он.
- Нам обязательно об этом говорить? - прервала она его.
- Я думаю, это очень интересно.
Томас снова принялся мыть кисти. София осознала, что ему доставляет удовольствие дразнить ее.
"Смирись с этим, Софи, - подумала она. - Он прав. Я изнеженная и избалованная. Если мне удастся завоевать уважение Томаса, я запросто справлюсь с любыми трудностями".
Томас отложил кисти в сторону. Ему настолько нравилось дразнить Софию, что это начинало его беспокоить. Довольно странное чувство. Он уже давно не ощущал ничего подобного.
Не стоит так себя вести. До приезда Марии и Карлоса София находится на его попечении. Он выпекал хлеб вовсе не для того, чтобы показаться гостеприимным. Томас очень рано проснулся, и ему нужно было чем-то занять себя, чтобы не думать о Софии.
Томас вдруг вспомнил, что они уже сто лет ничего не ели.
- Пошли, - сказал он Софии, направляясь к дому. - Давайте пообедаем.
София сняла рабочий комбинезон и повесила его на гвоздик. Обед был скромным и состоял из овощного салата и холодных блинчиков с мясом.
- Блинчики следовало бы разогреть. Перед тем как уехать, Мария испекла их очень много. Мы сейчас перекусим, а вечером я приготовлю настоящий ужин, - пообещал Томас.
Он ни на минуту не прекращал думать о Софии. Ею невозможно было не восхищаться. Она была прекрасна. Он обратил внимание на ее красивую фигуру, а сквозь расстегнутую пуговичку смог рассмотреть хрупкую шею. Он пытался избавиться от этих мыслей, но у него ничего не получалось.
- Я помогу с ужином. Я умею готовить, - предложила девушка.
- О, принцессы умеют готовить?
Он снова начал издеваться над ней, но это был единственный способ держаться от нее на расстоянии.
- У каждого человека есть способности, - парировала она. - Может, и не такие разнообразные, как у вас, но это не означает, что их не существует.
София была права, и Томасу стало немного стыдно. Что на него нашло? Он слишком долго прятался от людей. После реконструкции ранчо произошли некоторые изменения. Это было уже не то поместье, в которое он когда-то приехал. Раньше все было проще. Томас был полон сил и оптимизма. И Роза… В каждом уголке раздавался ее игривый смех. А ее глаза… Сейчас он уже с трудом мог припомнить лицо Розы…
- Буду очень рад.
За обедом София спросила:
- Вы ведь не местный, верно?
Томас покосился на нее и отвел взгляд:
- Нет.
- Откуда вы? Где так хорошо выучили английский? У вас, конечно, есть небольшой акцент, но в целом…
- Зачем вам это знать?
София обиделась:
- Я просто пытаюсь завязать разговор.
Томас абсолютно не желал беседовать. Он всегда был не очень общительным. Но раньше это было необходимой составляющей его жизни.
- Я вырос в Буэнос-Айресе, потом переехал в США и окончил там частную школу. Потом получил диплом инженера.
- Вы жили в Штатах? - София уронила пакет с печеньем. - И вы по профессии инженер?
Томас кивнул. Ему не хотелось говорить о себе, точнее, о том человеке, которым он когда-то был.
- Да, у меня есть ученая степень. Вы удивлены?
- Если честно, очень. Почему высококвалифицированный специалист работает на ранчо?
Это была слишком долгая история. Томас не хотел говорить Софии, что он является совладельцем ранчо. Пусть лучше считает его работником, не то примется заваливать вопросами, а у него нет никакого желания на них отвечать.
- Просто мне здесь нравится, - ответил он.
- Довольно странно - променять хорошую работу на ранчо, - заметила она.
- Да.
Томас продолжил обед. Он не всегда был таким. Он подвел слишком много людей. В первую очередь отца, возлагавшего на него и на их семейный бизнес большие надежды. Во-вторых, брата, который был вынужден занять его место. И наконец, Розу…
Карлос и Мария предложили ему работу. А все закончилось тем, что ранчо стало для него домом. Когда Томас вспоминал прошлое, ему казалось, что все это происходило не с ним. Все казалось ему таким далеким!
- Томас!