- Второго такого особняка во всем штате нет. Он стоит на кирпичном фундаменте, а высота вон тех арок более двенадцати футов. Так же, как и над стенами, над ними трудились лучшие в Европе мастера. Кирпичные лестницы покрыты специально завезенным сюда мрамором, а дверные ручки и замочные скважины сделаны из чистого серебра. Вон те колонны, - продолжал он, - называются коринфскими, а причудливые завитки, что тянутся до самого верха, - это капитель. На первом этаже окон совсем нет - только узенькие стеклянные дверцы, которые открыты, когда тепло. Через них в дом проникает свежий ветерок с реки. В доме целых сорок комнат - в тех, в которых не живут, хранится мебель, картины, гобелены и многое другое, что еще дед Неда привез из Европы, да так и не распаковал.
- Д-дом в три раза больше отеля, в котором мы вчера останавливались, - заикаясь от волнения, сказала Рейвен.
- Позади него есть еще одно крыло, на первом этаже там кухня, а на втором - живут слуги. Во всем особняке Нед переделал только фундамент. Но ему хотелось также улучшить сантехнику, поэтому на втором этаже он построил огромный каменный резервуар для воды, а под ним - небольшую печь. Слуги ее растапливают, и тогда по медным трубам в спальни течет горячая вода. Так что можно бриться со всеми удобствами. - Ухмыльнувшись, Стив потер пробивающуюся на подбородке щетину.
- Значит, ты тоже там живешь, - заметила Рейвен.
- Нет. Я живу над одной из конюшен. Вон там, за ореховой рощей, - показал он рукой.
Казалось, известие о том, что им не придется жить под одной крышей, немного успокоило Рейвен, и она переменила тему:
- Везде так много красивых цветов.
- Нед их обожает. Вон та лоза, что вьется по перилам, называется глицинией, но это еще что! В садах у него столько всяких роз и других цветов, что всех названий я даже не знаю. Он тебе обо всех расскажет. Там у него есть грот с пагодой и колокольчиками, а еще всякие редкие птицы вроде павлинов. В лагунах плавают рыбы, лебеди, пеликаны. Кроме того, в специальных ограждениях живут олени и кролики, они совсем ручные - можно погладить. А в нескольких милях отсюда - охотничье угодье.
Все это было великолепно, и Рейвен еще больше переполняла досада на то, что ее матери не пришлось порадоваться такой красоте.
В желудке у девушки бурчало от голода. Отказавшись от завтрака, чтобы лишний раз избавить себя от общества Стива, она с утра еще ничего не ела.
- Как ты думаешь, нельзя ли отложить встречу с моим отцом до тех пор, пока я не перекушу?
С легким раздражением Стив подумал, что Рейвен снова привередничает.
- Дело твое, - холодно ответил молодой человек. - Я только представлю тебя Джулиусу и Лизбет. Они распорядятся, чтобы тебя накормили, а затем отведут к отцу.
Это ей совсем не понравилось, и она тут же передумала.
- Может, я лучше поем попозже… а ты пока останешься со мной, - с надеждой проговорила Рейвен.
Догадавшись, что девушка просто немного волнуется, Стив смягчился.
- С удовольствием, только ненадолго - меня ждут дела. Кроме того, я и так потратил на тебя уйму времени.
Рейвен за словом в карман не лезла.
- Вот и хорошо, что теперь ты не будешь следить за мной, словно коршун, и я в любое время могу вскочить на Дьявола и смотаться отсюда.
- Нет, не можешь, - строго возразил Стив. - Ты что, забыла? Стоит мне только свистнуть…
Глава 12
Джулиус и Лизбет завтракали на застекленной веранде - одном из уютнейших уголков во всем доме. Когда-то их мать пристроила ее к столовой - отсюда открывался великолепный вид на реку и сад. Не поднимаясь из-за стола, можно было увидеть часть подъездной аллеи, усаженной могучими дубами, а также лужайку, засеянную так, что она походила на шахматную доску.
На веранде стояли выкрашенные белой краской плетеные стулья с подушками в оранжевый и голубой цветочек, а также стол со стеклянной крышкой. Повсюду красовались корзины с пышным папоротником и пахучими цветами, поэтому даже в самый жаркий день здесь всегда казалось прохладно.
Заметив, что у Лизбет прекрасное настроение, Джулиус спросил:
- Что это с тобой? Неужели Барли Тремейн сделал наконец предложение?
- Пока нет, - беззаботно ответила она. - А радуюсь я потому, что с тех пор, как уехал Стив, прошло очень много времени. Значит, он уже скоро вернется и скажет Неду, что не нашел ту девушку.
- Я же говорил тебе, что переживать не из-за чего. - Джулиус похлопал сестру по руке.
На десерт Мария подала блюдо свежих персиков. Она не только была их кормилицей, но с тех пор, как Нед женился на их матери, еще и заправляла всем хозяйством. Предпочитая вести светскую жизнь, Эдит с удовольствием переложила на нее все домашние заботы.
Услышав слова Джулиуса, Мария спросила:
- Какие еще переживания? Что тут такое творится, о чем я не знаю?
Джулиус засмеялся.
- Разве это возможно? Ты у нас все знаешь.
- И по-моему, было бы чудесно пригласить мистера Барли пообедать у нас в воскресенье, - сказала Мария, похлопав Лизбет по плечу. - Этому молодому человеку так нравится, как я жарю цыплят.
- Еще бы, кому не нравится? - улыбнулась ей Лизбет. - Что ж, неплохая мысль.
Мария взглянула на Джулиуса.
- А разве тебе не хотелось бы пригласить к обеду какую-нибудь девушку? - Ей не терпелось, чтобы они поскорее обзавелись семьями и чтобы дом снова наполнился детскими голосами.
- Нет, Мария. Боюсь, что все мои девушки в нашей столовой просто не поместятся, - отшутился молодой человек. - Так что пообедаем втроем, раз Нед уже не спускается вниз.
- Да-да, да-да. - Мария сочувственно покачала головой. - Прямо чахнет на глазах. Похоже, ему уж больше не подняться. Если бы только вернулся мистер Стив… Наверное, это немного взбодрило бы господина Неда. Вот только никто не знает, куда он уехал, а господин Нед если и знает, то молчит.
Джулиус и Лизбет понимающе переглянулись.
- Ну что ж поделаешь. Мы сами с удовольствием справимся с твоим цыпленком. Можешь распорядиться, чтобы свернули шею еще одному, - сказал Джулиус.
Мария отошла к столику на колесах, чтобы взять вазочку со сливками. Взглянув на дорогу, она радостно воскликнула:
- Боюсь, что парой цыплят тут не обойтись. Пусть ловят трех, а то и четырех!
Джулиус рассмеялся.
- Барли столько не осилит.
- Зато мистер Стив осилит. Его так долго не было, что он наверняка отощал без моей стряпни.
Лизбет и Джулиус обменялись непонимающими взглядами. Когда же кормилица бросилась к дверям, Джулиус окликнул ее:
- Что это с тобой, Мария?
Она обернулась на бегу.
- Мистер Стив возвращается!
Одновременно вскочив из-за стола, брат и сестра едва не столкнулись и в изнеможении опустились на стулья. Во второй раз повторилось то же самое.
- Похоже, он кого-то везет, какую-то молодую даму. Могу поспорить, что парень наконец женился, - между тем продолжала Мария.
Джулиус и Лизбет побледнели.
- Сиди, - коротко приказал Джулиус сестре, не давая ей подняться с места. - Не можем же мы выскакивать отсюда как сумасшедшие. Надо успокоиться и все хорошенько обдумать.
- Что обдумать? - в ужасе уставилась на него девушка. - Мы-то ведь с тобой знаем, кого он везет. Значит, он все-таки нашел ее!
- Может быть. А может, и не нашел.
- Но ведь…
- Прошу тебя, дай мне подумать.
- Да о чем тут думать?! Разве ты не понял? Она уже здесь! - Лизбет схватила брата за руку. - И нам нужно поскорее действовать!
- Боюсь, что сейчас мы можем только спокойно выйти отсюда и, когда нам представят сводную сестру, разыграть искреннее удивление. А пока не придумаем, как нам быть, постараемся держать эмоции при себе.
В душу Лизбет закралось страшное подозрение.
- А вдруг она самозванка? Ну конечно же! Настоящую дочь Неда он не нашел и привез с собой какую-то аферистку. Потом, когда Нед умрет, она щедро со Стивом поделится. Они заранее договорились вышвырнуть нас с тобою вон и всем тут хозяйничать. Нет, мы непременно должны его остановить!
- Стив не дурак. Ведь наверняка Нед задаст ей такие вопросы, на которые сможет ответить только его дочь.
- А что, если это она и есть? Может, Стив уговорит ее выйти за него замуж, и тогда все достанется ему. Только вообрази!
- Поговорим об этом позже. Сейчас у нас нет времени. Пойдем. Только помни, что я тебе сказал, и не устраивай сцен.
Лизбет понимала, что ей ничего не остается, кроме как слушаться.
Рейвен сидела так прямо, словно аршин проглотила. Вместе со Стивом они приближались к настоящему дворцу, и, стиснув зубы, девушка горячо молилась - только бы у нее от волнения не затряслись руки. В этом роскошном особняке жил человек, которого столько, сколько себя помнила, она лишь ненавидела и презирала. Сейчас Рейвен встретится с ним лицом к лицу, и хотя у нее было несколько недель на раздумья, она все равно оказалась не готова к этой встрече. Что она ему скажет? Да и что в таких случаях вообще говорят? Что она его терпеть не может? Что ей абсолютно все равно, жив он или нет, и что ей от него ничего не нужно? Сможет ли она отомстить ему, открыто выпалив все это? Раньше Рейвен нисколько в этом не сомневалась…
Стив пустил лошадей шагом. Затем откашлялся, поправил шляпу и, окинув девушку долгим пытливым взглядом, наконец сказал:
- От тебя не убудет, если ты отнесешься к нему снисходительно, Рейвен. Ненависть, словно яд, отравляет тебя саму. Если ты поселишь в его душе мир, тебе тоже будет потом гораздо легче.
- Но ты ведь собираешься держать меня здесь до тех пор, пока он не умрет. День-два я еще могла бы притворяться, однако…
- Меня удивляет, как он вообще до сих пор жив. Наверное, цепляется за надежду, что я тебя найду. Для него это - все.
- Чего доброго, еще подумает, что я явилась сюда только из-за наследства.
- Ну и что? Нед не так глуп. Вряд ли он рассчитывает, что ты радостно повиснешь у него на шее - после того как он вас бросил.
В душе девушки зашевелились горькие сомнения.
- Да ему просто хочется, чтобы я его утешила. Он и деньги-то посылал только затем, чтобы, как говорила мама, успокоить свою совесть.
- Опять за свое!.. Ну, Рейвен, упрямее тебя я еще в жизни никого не видел! Откуда ты знаешь, что это именно так, а не иначе? Может, у него за вас с матерью душа болела? Ладно, достаточно! - Стив хлестнул лошадей. - Я только надеюсь, что у тебя хватит совести, чтобы не бить лежачего.
- О чем это ты?
- Да о том, что он уже столько настрадался, сколько нам с тобой даже и не снилось. Но если тебе этого мало и ты все равно собираешься его проклинать - что ж, дело твое. А если с твоим появлением он будет еще несчастнее, я с радостью тебя провожу. Ну а пока ты здесь, - с запинкой добавил Стив, как будто ему было неловко, - мне хотелось бы, чтобы ты знала - я всегда готов тебе помочь.
- Спасибо, - выдавила она, проглотив в горле ком.
- И вот еще что…
Рейвен молчала.
- Я о том, что случилось между нами в дороге…
- И что же? - нетерпеливо переспросила девушка.
- Давай не будем держать друг на друга зла. - Стив широко улыбнулся. - Забудем обо всем, ладно?
По его телу разливался жар. Только бы она не заметила, как предательски дрогнул голос и как он тщательно пытается скрыть то, что у него на самом деле на душе. Но нужно ведь что-нибудь сказать! По дороге они пережили такое, что долго еще будет его терзать, а может, он и вообще никогда не сможет об этом забыть… Такой, как она, Стив еще не встречал, и ему казалось, что уже не встретит.
Не поворачивая головы, Рейвен пробормотала, что она согласна. Когда они встретились, девушка старалась поменьше на него смотреть - вдруг Стив догадается о том, что она не парень? Теперь она молилась о том, чтобы он не прочитал в ее глазах, что благодаря ему она почувствовала себя женщиной.
- Кто это там на крыльце? - с беспокойством спросила Рейвен.
- Джулиус и Лизбет, а негритянка, что стоит рядом, - Мария. Она была их кормилицей. А еще она управляет всем домом.
- Ты сказал, кормилицей? - Рейвен смутилась. - Она что, заменила им мать?
- Вроде того - кормила их грудью, пеленала… А разве у индейцев женщины не нянчат чужих детей?
- Только если мать ребенка умерла или у нее нет молока. Поэтому она их и нянчила?
Стив замешкался с ответом. Во многом Рейвен была еще так наивна, что просто ставила его в тупик. Что ж, она входит в совершенно новый для себя мир и потому должна знать о нем как можно больше.
- На самом деле некоторые просто отказываются кормить своих детей сами. Если у них есть деньги на рабов, они предпочитают найти среди них женщину, у которой как раз есть грудной ребенок.
- Но почему? - не унималась Рейвен.
- Причины разные. Иногда у женщины нет времени, а некоторые, я слышал, просто боятся… - Стив на секунду умолк, силясь подобрать подходящие слова, - боятся испортить фигуру. К тому же не всем хочется просыпаться по ночам. Поэтому они и берут для этого негритянок. Вот так.
Рейвен смотрела на него во все глаза.
- Какой ужас! Я даже представить себе не могу, чтобы индианка подсунула своего ребенка другой только потому, что ей некогда или она боится за свою фигуру. - Девушка состроила гримаску. - Вероятно, я никогда не выйду замуж и не заведу детей, но если уж я решусь на это - ни за что не доверю своего ребенка посторонним, разве что в случае крайней необходимости.
Украдкой взглянув на ее полную грудь, Стив усомнился, что эта необходимость когда-либо возникнет.
- Будет лучше, если свое мнение на подобные вещи ты оставишь при себе.
- Вряд ли я успею им с кем-нибудь поделиться, - буркнула Рейвен.
У Марии не хватило терпения. Приподняв юбки, чтобы не запутаться в них, кормилица сбежала вниз по лестнице. Она так любила Стива, что каждый вечер молилась, чтобы он остался в Хальционе, когда господина Неда уже не будет в живых. За доброту Стива любили все рабы. Вот если бы та куколка, которую он привез, оказалась его женой, возможно, он бы и осел тут навсегда…
- Слава Всевышнему, вы наконец вернулись, мистер Стив! - выкрикнула негритянка, когда коляска остановилась. - Мы уж тут так соскучились.
- Я тоже по тебе соскучился, Мария. - Стив избегал смотреть на Джулиуса и Лизбет. Пусть пока думают, что он привез себе жену. О том, что у них есть сестра, Нед им сам сообщит.
Стив помог Рейвен сойти. Он понимал, что девушка напугана.
- Не забудь, что я тебе сказал, - прошептал он ей. - Я всегда приду к тебе на помощь.
- Да-да, я помню, - еле слышно пробормотала Рейвен, чувствуя признательность за поддержку. Пожалуй, когда она отсюда уедет, ей будет его очень не хватать…
Расправив юбку и глубоко вздохнув, она взяла Стива под руку, готовая встретиться со всем, что приготовила ей судьба.
Возле крыльца Стив остановился и, сделав над собой усилие, произнес:
- Я привез вашему отчиму гостью. Он сам вам ее представит. - Затем, лихорадочно соображая, что бы еще сказать, добавил: - Это Рейвен.
Глава 13
Волосы ее были черны словно ночь. Нед удивился. Ему всегда казалось, что у ангелов золотые волосы. Ну да, конечно, он умер и видит ангела, ведь он помнит, что в его груди как будто что-то разорвалось, а потом из раны хлынула кровь. Нескольких секунд, наполненных невыносимой болью, как раз хватило, чтобы раскаяться перед Создателем. Затем Нед потерял сознание. Когда же он снова открыл глаза, он нисколько не сомневался, что склонившаяся над ним красивая девушка встречает его в раю. Наконец-то ему не надо больше страдать…
Шевельнувшись, Нед улыбнулся во сне, который все дальше уносил его в счастливое прошлое.
Когда он пришел в себя, слабый от потери крови, то понял, что Лакома действительно явилась для него добрым ангелом. Пока она ухаживала за больным, тот успел в нее влюбиться.
Девушка почти не знала английского, с помощью Неда она выучила несколько слов, однако вскоре всемогущий язык любви заставил их забыть о том, что они говорят на разных языках.
Впервые Лакома увидела его, чудом удержавшегося в седле, когда лошадь унесла молодого человека с поля боя за много миль от Сан-Джасинто. Дни сливались в недели, недели - в месяцы, однако рядом с Лакомой Нед был так счастлив, что не замечал стремительного бега времени.
Страшное известие из дома явилось для Неда громом среди ясного неба - оказалось, что его мать лежит при смерти. Необходимо было немедленно возвращаться в Алабаму. Во сне он в последний раз обнимал Лакому и обещал приехать.
- Боюсь, ты уже не вернешься ко мне, - шептала она. - Мне кажется, я увижу тебя, только когда ты перейдешь ко мне по радуге.
Нед удивился, и тогда девушка рассказала ему о поверье, которое существовало в их племени.
- Говорят, что радуга - мостик в мир духов; и наши любимые, которые уже покинули этот мир, ждут, чтобы за руку перевести нас по мостику к себе. Если ты не вернешься, я стану презирать тебя до последнего вздоха, но если наша любовь настоящая, что бы ни случилось, однажды мы встретимся на мостике из радуги и уже никогда не расстанемся.
Снова и снова он клялся, что обязательно приедет, чтобы уже не разлучаться никогда и рука об руку взойти на радугу.
Затем сон превратился в настоящий кошмар. Сначала Нед плыл над ослепительно яркой радугой. Под ним бескрайним зеленым полем, на котором кое-где синели прозрачные реки и ручейки, простиралась земля. С другого конца мостика-радуги слышалось ангельское пение, и он радостно протянул было руки, ожидая встретить наконец Лакому. Однако она все не показывалась, и он видел лишь белое сияние. Внезапно оно померкло и превратилось в черный туман, из которого с отвратительным хохотом возникло ужасное чудовище. Оно ринулось на Неда, и тот пулей полетел куда-то в ад.
С воплем ужаса он проснулся и, вскочив, стал дико озираться по сторонам. Все его тело было покрыто холодным потом, и он никак не мог перевести дух. Наконец догадавшись, что это всего лишь сон, Нед немного успокоился.
Снова бессильно опустившись на подушки, он слышал, как в груди бешено колотится сердце. Скоро ли этот кошмар станет явью? И долго ли ему еще бессмысленно цепляться за жизнь, прежде чем он отправится в преисподнюю, которая наверняка для него уготована?
Шторы были плотно задернуты. Доктор Сойфер велел Элайдже следить за тем, чтобы Нед как можно больше спал, поэтому, не обращая внимания на ворчание больного, Элайджа держал его в полумраке. Правда, в комнате слабо горела лампа - вдруг Неду самостоятельно захочется воспользоваться ночным горшком. Впрочем, он даже не помнил, когда в последний раз поднимался с постели - ни желания, ни сил на это у него не было.
Поначалу, когда Стив только уехал в Техас, надежда на то, что парню удастся отыскать там Рейвен, помогала Неду бороться с изнурительной болезнью. Но вместе со временем таяла и эта надежда, и он чувствовал, что слабеет с каждым днем.
Неду захотелось пить, и он собрался было дотянуться до колокольчика, чтобы позвать Элайджу, как его веки опять отяжелели. Ничего, жажда подождет. Ведь во сне он сможет снова вернуться в те счастливые времена, когда рядом была Лакома… прежде чем кошмар успеет одержать над ним верх.
Что ж, ради такого блаженства он согласен снова пережить мучительные минуты пробуждения.