Несколько минут спустя Марианна обнаружила, что они едут вовсе не в отель. Она бы заметила это и раньше, но близость Хадсона занимала все ее внимание.
- Это же не дорога в отель! - воскликнула она.
- Да неужели? - откликнулся Хадсон самым невинным тоном.
- Разумеется, нет. Куда… куда мы едем? - На этот раз в голосе ее слышался настоящий страх; она вдруг ясно осознала свою беспомощность.
- Расслабься, Анни. - Один быстрый взгляд дал ему понять, как она напугана. - Я добропорядочный гражданин, не похититель и не насильник. Мне слишком часто приходилось видеть, к каким трагедиям приводит злоупотребление силой, - сухо добавил он. - Так что ты в безопасности.
В безопасности? С Хадсоном де Сансом? Как бы не так!
- Ты обещал, что привезешь меня в отель! - напомнила Марианна, очень стараясь, чтобы голос не дрожал. Она потеряла самообладание, и в голосе ее послышались непривычные истерические нотки, не оставшиеся незамеченными.
- Анни, не надо так кричать! Тебе это не идет.
Она мысленно досчитала до десяти - очень медленно - и заговорила снова, так спокойно, как только могла:
- Я просто хочу знать, куда мы едем. Согласись, вполне разумное желание.
- Не тебе говорить о разуме, Анни! - отрезал Хадсон, и Марианна вдруг заметила, как побелели его пальцы, с силой сжимающие руль. Очевидно, он вовсе не так спокоен, как хочет ей показать. И сердце Марианны вновь сжалось от страха.
- Хадсон…
- Два года назад ты исчезла из моей жизни, не сказав ни слова в объяснение, - сурово продолжал он. - По-твоему, это разумно?
- Я оставила записку, - немедленно возразила Марианна.
- Как же, читал. Набор стандартных фраз, - холодно возразил он. - А ведь только за день до этого ты согласилась стать моей женой!
- Я все объяснила, - тихо сказала Марианна. - Мы слишком разные люди. Я была для тебя чересчур молода, неопытна. К тому же ты американец, а я англичанка, ты богат, а я нет. Все произошло слишком быстро. Мы даже не знали друг друга!
- Чушь! - безжалостно отрезал он. - И ты сама это прекрасно понимаешь! Если бы все было так, ты бы не пряталась от меня! Ты, конечно, знаешь, что я искал тебя. Твои тетя и дядя ничем помочь не могли - они сами были в шоке от твоего исчезновения. А вот твой отчим знал правду. И рассказал мне немало интересного.
- Какую правду?
Мозг Марианны лихорадочно заработал. Значит, Хадсон все-таки встретился с Майклом? Она сбежала из Франции, не сказав никому ни слова, именно для того, чтобы этого не случилось. Что же наговорил ему Майкл? От отчима можно было ждать чего угодно.
- Как звали этого твоего студента, Анни? - холодно продолжал Хадсон. - И какого черта ты не объяснила мне все сама, а свалила грязную работу на отчима? Почему не призналась, что уже помолвлена? Ты ведь не вернулась в Шотландию, верно? Просто исчезла!
- Я уехала в Лондон, - с трудом проговорила Марианна.
- А Хардинг - это фамилия твоего дружка? - сухо спросил он.
- Нет, я не вышла замуж, - тихо, невыразительно ответила Марианна. - Просто сменила фамилию. В Лондоне "Хардинг" звучит лучше, чем "Макбрайд".
- Не вышла замуж?
Хадсон впился глазами в ее лицо, но Марианна заставила себя не поворачиваться. Невидящим взглядом она смотрела прямо перед собой, на напоенную солнцем улицу, заполненную мужчинами в восточных одеяниях, женщинами в чадрах и галдящими детьми. Все это казалось ей нереальным, как сон.
- Но я думал… - Он помолчал, затем спросил намного мягче: - Это как-то связано с той автокатастрофой?
- Ты знаешь о катастрофе? - Марианна обернулась, но ничего не смогла прочесть на смуглом чеканном лице. - Откуда? - "От Шотландии до Америки не близко", - подумала она.
- Случайно, - коротко ответил Хадсон. - Ты не приехала на похороны матери и отчима. Почему?
- На то были причины. - Этой темы лучше не касаться: слишком горячо. - Послушай, Хадсон, все уже в прошлом. Может быть, прекратим этот разговор? И куда, в конце концов, мы едем? - нервно спросила она, заметив, что дорога уже бежит вверх по крутому незнакомому холму. - Мне нужно вернуться.
- Я приглашен на вечер к друзьям. - Он, несомненно, предугадал ее реакцию и заметил сухо: - Чем ты так удивлена, Анни? Да, у меня есть друзья. Трудно поверить?
- Разумеется, нет, - так же сухо ответила она. - А твои друзья не удивятся, когда ты появишься на пороге с какой-то непонятной особой?
- Ты слишком строга к себе, - насмешливо заметил он. - Я бы назвал тебя "необычной", но "непонятная", на мой взгляд, слишком сильно сказано.
- Ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать! - воскликнула Марианна. Господи, еще минута - и она его ударит!
- Итак, замуж ты не вышла. - задумчиво повторил Хадсон. - Куда же направилась после того, как сбежала от меня?
- Я сказала, в Лондон, - коротко ответила она.
- Сменила имя и порвала все связи с родными - настолько, что даже не приехала на похороны родителей. - Он говорил негромко, словно обращаясь к самому себе. - Почему же два года спустя ты написала французской тетушке? - вдруг резко спросил он.
- Откуда ты знаешь… - Марианна, побледнев, осеклась на полуслове. - Так ты знал, что я буду здесь? Это не совпадение!
Конечно, вспомнилось ей: ведь сегодня за обедом он назвал ее Марианной Хардинг.
- Ты не ответила на мой вопрос, - напомнил он с прежней бесстрастной усмешкой.
- А ты не ответил на мой! - взорвалась Марианна. Она была напряжена, как сжатая пружина, и каждое слово Хадсона заставляло ее сжиматься еще больше. - Ты прекрасно знал, что я буду здесь, в Танжере! Верно? Ты все это спланировал!
- И ты воображаешь, что я стал бы гоняться за тобой по всему свету? - поинтересовался Хадсон, и в тот же миг со жгучим унижением Марианна вспомнила рыжую красотку. Да, разумеется. Ведь Хадсон был здесь с ней.
- Нет, я не это имела в виду.
Сейчас она и сама не смогла бы сказать, что имела в виду. И неудивительно: Хадсон обладал поразительной способностью сбивать собеседника с мысли и вызывать в нем нежелательные эмоции. Эту способность Марианна испытала на себе. Со дня ее бегства прошло два года, но она не могла заставить себя даже взглянуть на другого мужчину. Если бы он об этом узнал, как бы смеялся над ней!
- Вот и прибыли.
Проехав сквозь арку, покрытую тонкой, словно кружевной, резьбой, автомобиль вкатил в просторный двор. Белоснежный дом в мавританском стиле, несомненно, принадлежал очень богатой семье. В воздухе витал сладкий запах банановых цветов, бугенвиллеи и других тропических растений. Перед домом журчали несколько фонтанов. Все вокруг дышало миром, покоем и безмятежной красотой.
- Моего друга зовут Идрис, - негромко сказал Хадсон, останавливая машину. Шум мотора смолк, и в нагретом воздухе раздавался лишь плеск фонтанов да жужжание насекомых. - Его быт устроен по-европейски, но сам он - бербер до мозга костей, и гордится этим. Он пригласил меня на ужин.
- Но…
Марианна тщетно пыталась собраться с мыслями. Ей казалось, что властью Хадсона она перенесена в другой мир, где вместо привычных правил логики и разума действуют какие-то совсем другие законы.
- Я не могу, Хадсон, они же меня не знают. Это не принято…
- Я говорил, что приеду с подругой. - На мгновение его сверкающий взгляд скрестился с ее зелеными глазами, в которых плясали тревожные золотые искорки. Затем Хадсон вышел из машины и с кошачьей грацией двинулся к пассажирской дверце.
"С подругой? Конечно, он имел в виду рыжую", - думала Марианна, и паника в ее душе сменилась жгучей ревностью. Почему же она не приехала? Заболела? Или, может быть, они поссорились? Но и это не объясняет, почему он вдруг решил взять с собой Марианну.
- Пойдем, - ворвался в ее смятенные мысли глубокий звучный голос. Хадсон протянул ей руку и помог выйти. Его прикосновение обожгло Марианну огнем.
"Этого не может быть, - думала Марианна, стоя посреди двора под палящим марокканским солнцем. - Это сон, какое-то сумасшествие!" Она должна была бы сейчас ужинать в отеле, в привычной компании и знакомой обстановке, а вместо этого…
- Хадсон, пожалуйста…
Хадсон презрительно сузил глаза.
- "Хадсон, пожалуйста"! - безжалостно передразнил он ее. - Я не раз слышал от тебя такие слова - помнишь? "Хадсон, о, Хадсон, пожалуйста…" Когда я целовал тебя, держал в объятиях. Скажи, Анни, хорошо ли тебе было с тем английским студентиком? Ты чувствовала то же, что и со мной?
- Ты делаешь мне больно! - Она попыталась выдернуть руку.
- Правда? - Он немедленно отпустил ее. - Так я и хочу сделать тебе больно, моя непостоянная маленькая сирена. - Эти слова он произнес так небрежно, что до Марианны не сразу дошел их страшный смысл. - Я хочу, чтобы ты страдала так же, как страдал я два года назад. Не физически - это было бы слишком легко, слишком просто! Я хочу пробраться в твое сердце, как ты пробралась в мое, и медленно, капля за каплей, выпить из тебя жизнь - как ты поступила со мной! Я, кажется, тебя шокировал? - вежливо поинтересовался он.
Марианна смотрела на него, не в силах произнести ни слова.
- Ну, мы с тобой цивилизованные люди, - улыбнулся Хадсон - если только можно было назвать улыбкой этот угрожающий оскал. - Цивилизованные люди играют друг с другом, развлекаются, порхают от одного партнера к другому.
- Я не такая, - еле слышно прошептала Марианна, но Хадсон ее услышал. - Я никогда в жизни не играла в такие игры!
- Вот как? - сверкнул глазами Хадсон. - Прости, не верю. Мой дед, старый техасец с толстой, словно у носорога, шкурой, любил повторять пословицу: "Дела говорят громче слов". Он изрекал ее всегда, стоило мне что-нибудь натворить, и меня это очень злило. Но с возрастом я начал понимать, что он прав.
- Хадсон…
- Или для тебя измена - обычное дело? - продолжал он с издевательской мягкостью. - Просто развлечение?
- Нет, конечно, нет! Я не… Все было совсем не так!
Глаза защипало от слез. "Нет, я не заплачу! - мысленно воскликнула Марианна. - Только не это! Я не доставлю ему такой радости!" Она опустила голову, чтобы скрыть от Хадсона блеснувшую на ресницах соленую влагу, но он все же что-то заметил.
- Оставь эти штучки! - грубо приказал он. - Со мной такое не пройдет! На бедную овечку ты не похожа. Кому, как не мне, знать, что в твоей прекрасной груди скрывается каменное сердце!
- Почему ты просто не оставишь меня в покое? - с болью в голосе воскликнула Марианна. - Я не напрашивалась в гости; я вообще не хотела никуда с тобой ехать!
- Не сомневаюсь, тебе хотелось бы сейчас пить коктейль в обществе бедняги Кийта, - усмехнулся Хадсон. - Но, увы, ты здесь - и здесь останешься, пока я не захочу отвезти тебя домой!
- Так все это затеяно ради мести? - вздернула голову Марианна. Гневный взгляд ее устремился на Хадсона. - Ты считаешь себя униженным и хочешь в отместку унизить меня? Да что ты за человек, Хадсон де Санс?
- Я бы сказал, что поступаю так, как считаю нужным в данных обстоятельствах. - По его бесстрастному тону Марианна догадалась, что стрела попала в цель. - Если же ты, Анни, желаешь узнать, что я за человек…
Не успела Марианна понять, чего он хочет, как сильные руки уже сжали ее в объятиях, прижимая к широкой груди, а чувственные губы впились в ее рот в жадной попытке наказать и подчинить своей воле. В тот же миг Марианна забыла обо всем: его запах, вкус губ, прикосновение рук - все было до боли знакомо, и, когда Хадсон принялся покрывать быстрыми поцелуями ее лицо, она застонала и приникла к нему.
Марианна не знала, сколько длились эти объятия: волшебство поцелуев вытеснило у нее из головы все разумные мысли. Она слышала, как Хадсон повторяет ее имя, и сама простонала его имя в ответ. Но в следующий миг он грубо оттолкнул ее, и Марианна с трудом удержалась на ногах.
- Как ты можешь так целовать меня? - гневно воскликнул он, пронзая ее горящим взором. - Ведь для тебя это ничего не значит! Черт побери, что же ты за человек, Марианна Макбрайд, или Хардинг, или как там тебя зовут?
ГЛАВА ВТОРАЯ
Никогда в жизни Марианна не испытывала такого облегчения, как сейчас, когда с крыльца послышался радостный детский крик и смуглый мальчуган, сбежав по ступенькам, обнял Хадсона за ноги.
- Абдул, дружок, здравствуй! - Хадсон подхватил мальчика на руки, немедленно превратившись из разъяренного хищника в доброго дядюшку. А в дверном проеме уже появились мужчина и женщина: он - одетый по-европейски, она - в длинной развевающейся джеллабе, но без чадры.
После приветствий и представлений хозяева повели гостей по выложенному мрамором коридору во внутренний дворик. Здесь было прохладно и тихо; в углу журчал фонтан, и широколистные пальмы бросали тень на красноватую землю. Безмятежный покой этого места и светская беседа помогли гостям немного развеять напряжение.
Идрис и его жена Фатима, казалось, вовсе не удивились появлению незнакомки: они встретили Марианну с таким искренним радушием, что скоро она почувствовала себя старым другом семьи, а вовсе не незваной пришелицей.
- Вы давно знаете Хадсона? - спросила она Фатиму, сидя рядом с ней на узкой софе и потягивая апельсиновый сок с лимоном. Идрис повел Хадсона к себе в кабинет полюбоваться новым компьютером, и маленький Абдул увязался за ними.
- Идрис с Хадсоном вместе учились в университете в Штатах, - ответила Фатима. - А я впервые увидела его на свадьбе, пять лет назад.
- Кажется, они очень хорошие друзья, - заметила Марианна. - Сразу видно, что привязаны друг к другу.
- Верно. - Фатима отлично говорила по-английски, а легкий акцент только добавлял ее речи очарования. - Хадсон очень помог Идрису после гибели его первой жены. Вы ведь знаете, что Идрис женат второй раз?
Марианна покачала головой.
- Нет, я не знала.
- Она погибла в автокатастрофе, - тихо рассказывала Фатима, - вместе с двумя детьми. Шофер тоже погиб. Идрису было очень тяжело, но Хадсон - как это по-английски? - поддерживал его в горе. Муж часто повторяет: "Не знаю, что бы я делал, если бы рядом не было Хадсона". Хадсон приехал сюда и несколько недель не отходил от Идриса ни на шаг. Он очень добрый и сострадательный человек, вы не находите?
- Да…
"Сострадательный? Может быть, не знаю…" - думала Марианна. Их скоропалительный роман продолжался два месяца, и за это время они почти не разлучались. Но сейчас Марианне снова пришло в голову, что она, в общем-то, ничего не знает о Хадсоне. Любовь, обрушившаяся как ураган, унесла их в какой-то волшебный мир, где все вокруг имело особое значение, где одного взгляда или прикосновения было достаточно, чтобы унести влюбленных на небеса. В то время они не разговаривали о прошлом, а будущее для них расплывалось в розовом тумане. Они жили только настоящим, ибо знали, что время их ограничено.
Хадсон получил от фирмы трехмесячный отпуск и месяц истратил еще до знакомства с Марианной. Ее же ждала работа в Шотландии. Но в тот вечер, когда он попросил ее стать его женой и она дала согласие, Марианна знала, что последует за ним куда угодно. Тем страшнее стало для нее то, что случилось на следующий день.
- … разве нет?
- Простите? - Марианна сообразила, что Фатима о чем-то ее спрашивает. Залившись краской смущения, она подняла глаза на марокканку.
- Я говорю, у вас, должно быть, очень интересная работа.
И беседа потекла своим чередом.
Фатима была слишком деликатна и хорошо воспитанна, чтобы открыто проявлять любопытство, однако ей, несомненно, хотелось узнать, какое место занимает гостья в жизни Хадсона. Марианна не без труда уходила от ее косвенных вопросов и испытала немалое облегчение, когда во дворике появились мужчины и все вместе отправились в столовую.
Обед был сервирован в марокканских традициях. Хозяева и гости расселись вокруг стола на низких софах; на стол были поставлены большие блюда, и обедающие брали еду руками, время от времени окуная пальцы в розовую воду. Марианна слышала об этом обычае, но в отеле, где все было устроено на европейский манер, ей не представилось случая полюбоваться этим "вживую".
В любое другое время она испытала бы истинное наслаждение от обеда. Стол ломился от изысканных восточных яств, но нервное напряжение совершенно лишило Марианну аппетита, и она ела лишь из уважения к гостеприимным хозяевам.
Зачем Хадсон привез ее сюда? Этот вопрос не давал ей покоя и во время еды, и позже, за кофе. Они не виделись два года. У них нет больше ничего общего. Место при Хадсоне уже занято. А ее он должен ненавидеть - и действительно ненавидит, он ясно дал это понять! Зачем же привез ее к своим друзьям и ведет себя так, словно она его возлюбленная? К чему эта утонченная и бессмысленная пытка? Какую месть он задумал?
Когда они распрощались с Идрисом и Фатимой, было уже около одиннадцати. На черном бархате неба высыпали огоньки звезд, и в воздухе витал тяжелый пряный запах магнолий. Над горизонтом на западе поднималась луна, и в призрачном свете ее далекие силуэты мечетей и минаретов казались нереальными, словно мираж. Стояла волшебная южная ночь, полная романтики и очарования.
Но Марианна не могла наслаждаться ее красотой. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой напряженной и скованной. А Хадсон, несомненно, догадывался о ее чувствах. Догадывался и наслаждался своей властью.
- Ты, кажется, меня боишься? - В глубоком голосе не слышалось враждебности, но едва Марианна взглянула на его безжалостный профиль, как по спине у нее пробежала холодная дрожь.
- Разумеется, нет! - солгала она.
- Нет? - Голос звучал по-прежнему мягко, но теперь в нем появилась скрытая угроза.
- Нет. А что, тебя надо бояться?
- Тебе - да.
Марианна не ждала такого ответа. Глаза ее испуганно расширились.
- Ты, Анни, сделала то, что еще никому и никогда не удавалось. Ты унизила меня. И мне это не понравилось. - От его слов, произнесенных с холодным безразличием, кровь застыла у нее в жилах. - Совсем не понравилось, должен тебе сказать.
- Но я… я все объяснила.
- У нас с тобой, Анни, было соглашение, - продолжал он, не обращая внимания на ее лепет. - Ты его нарушила. Что мне теперь прикажешь делать? - поинтересовался он, не сводя глаз с дороги.
Марианна молча смотрела на него, пытаясь понять, о чем он думает. Но лицо его, похожее на маску, хранило полное бесстрастие. Должно быть, с такой же бесстрастной миной он выкладывает свои карты в суде. Господи Боже, он обращается с ней словно с подсудимой!
- Но послушай…
- Нет, теперь я буду говорить, а ты будешь слушать! - внезапно взорвался Хадсон, и Марианна, вжавшись в сиденье, с ужасом поняла, что он в ярости - в ярости с того момента, как встретил ее сегодня за обедом. Значит, все это время он сдерживал свой гнев! Эта мысль наполнила ее ужасом перед почти сверхчеловеческой силой, с которой Хадсон удерживал себя в руках.
- Не думаешь ли ты, что мы с тобой пожмем друг другу руки и разойдемся? - язвительно спросил Хадсон. - За тобой должок, Марианна Макбрайд-Хардинг!