- Но я же не умна, так ведь? - резко возразила она. - Если бы я была умна, то тогда ни в коем случае не совершила этот, цитирую: "самоубийственный поступок". И не оказалась бы, цитирую: "в столь незавидном положении".
Люк оставался невозмутим.
- Мне все же хотелось бы услышать причину, - настаивал он.
- Она придется тебе не по вкусу.
- Позволь мне судить самому.
- Ну что ж, скажу! Я ушла потому, что… мне… это не нравилось, - произнесла она медленно и неохотно.
- Не нравилось что? Школа?
Мэгги покачала головой.
- Собственно говоря, и школа тоже, но это было не главной причиной.
- Тогда что же? Твои занятия математикой?
Мэгги тяжело вздохнула.
- О, Люк, неужели ты не понимаешь?
- Хочу понять, - ответил он, глядя на нее холодными, как осколки льда, глазами. - Но ты не даешь мне возможности.
Мэгги постаралась выразить свои чувства словами.
- С детских лет, - начала она, - у меня были способности к математике.
Он покачал головой.
- Не просто способности, Мэгги, - поправил он ее. - Талант. Несомненный талант. Тут, знаешь ли, есть кое-какая разница.
- Разумеется, знаю, но это только ухудшает положение.
Люк нахмурился, никогда еще она не видела его таким озадаченным.
- Ухудшает положение?
Она опять вздохнула.
- Это давит на человека, Люк. Когда обнаруживаешь в себе какой-нибудь дар, - все равно какой, - это действует на других возбуждающе. Помнишь, как это действовало на тебя самого?
- Конечно, помню, - ответил он.
Мэгги тоже хорошо помнила, как он предлагал ей задачи, радуясь и в то же время немного раздражаясь от того, с какой легкостью она их решала, а порой, используя врожденное логическое мышление, и превосходила даже его!
- Мой учитель математики прямо из кожи вон лез, - продолжила она. - Каждый раз, когда я возвращалась с очередной наградой или с предложением стипендии, он радовался больше, чем я сама! Иногда мне даже казалось, что он ждет от меня того, что не удалось ему самому.
- Но это вполне в порядке вещей, Мэгги, - сказал он несколько смягчившимся тоном. - Само собой разумеется, что талантливый ученик возбуждает в учителях энтузиазм. Им хочется опекать, направлять его.
Мэгги тяжело вздохнула, ей очень хотелось, чтобы он понял, что не просто глупая выходка с ее стороны.
- Знаю. Энтузиазм я еще могла бы пережить, даже синдром вундеркинда. Но дело в том, что я возненавидела саму математику. Если у тебя что-то получается лучше других, это еще не означает, что ты обязательно должен любить это, неужели тебе не понятно? Будущее представилось мне в самом мрачном свете. Всю жизнь заниматься тем, к чему питаешь отвращение! А он уже обсуждал с директором школы мою стипендию в Оксфорде. Им даже в голову не приходило, что я могу не получить ее.
- Разумеется, не приходило. - Пальцы Люка перестали выбивать дробь на рулевом колесе машины. - Всем было совершенно очевидно, что ты туда попадешь.
- Но я не хотела попадать туда! Мысль о том, что придется целых три года изучать предмет, ставший для меня ненавистным, просто ужасала. Но я знала, как сильно разочарую всех остальных. Груз ответственности давил на меня, заставлял чувствовать себя несчастной, и вскоре я обнаружила, что с трудом справляюсь с заданиями, - такого со мной не было никогда. Эти переживания не давали мне спать ночами. В конце концов, ощущение возможной неудачи, боязнь разочаровать других людей стали слишком сильными, чтобы их можно было терпеть дальше. И мне показалось, что легче будет убежать от всего этого.
Люк машинально запустил руку в свою густую шевелюру, основательно растрепав волосы, и Мэгги до боли в сердце захотелось пригладить их.
- И как долго это у тебя длилось? - спросил он.
Девушка пожала плечами.
- Год. Может быть, чуть больше.
- Тогда почему же, черт побери, ты не поговорила об этом с кем-нибудь, кто мог бы понять твои чувства?
- Мне не с кем было говорить.
- Но ведь был же я!
Мэгги покачала головой.
- Нет, Люк, тебя не было. Ты был далеко. И что мне, по-твоему, следовало сделать? Позвонить тебе, попросить денег на билет и заявиться в Нью-Йорк? Могу себе представить реакцию Джоан. - Она помолчала, но потом, взглянув ему прямо в глаза, уверенно заявила: - Я ей не понравилась.
- Да. - Люк кивнул головой. - Я это знаю, - добавил он тихо, и Мэгги показалось, что в его голосе прозвучало смущение. Интересно, рассмеялся бы он, если бы у нее хватило смелости сказать, что их близость друг к другу вызывала у его жены ревность. - Но с другой стороны, - продолжил он, - ставка была так высока, что она поняла бы твое желание поговорить со мной.
- Нет, не поняла бы, - горячо возразила Мэгги. - Разве ты не знаешь, Люк, что семья - это самостоятельная ячейка общества? Что когда люди женятся, между ними и остальным миром появляется нечто вроде стеклянной стены. Ты можешь видеть их, но войти к ним нельзя. Они отделяются от всего мира.
Он бросил на Мэгги взгляд, приведший ее в смущение.
- Ты действительно так думаешь? Тогда твои представления о замужестве весьма идеалистичны, Мэгги, - грустно промолвил он. - А если это действительно так, то советую тебе никогда не выходить замуж - иначе ты рискуешь разочароваться.
Горечь, прозвучавшая в его голосе, поразила девушку.
- Так кто же из нас легкомысленный?
Люк словно не слышал ее вопроса.
- И все же ты должна была поговорить со мной. Я все уладил бы! - с жаром воскликнул он. - Ты для меня как…
- Нет! - поспешно перебила Мэгги. - Только не говори мне, что я для тебя как сестра, Люк. Я не твоя сестра и никогда ею не была, - тихо добавила она.
- Я знаю это, - сказал он внезапно охрипшим голосом. - Я собирался сказать, что ты всегда была моим лучшим другом.
Это самое обыкновенное заявление значило для нее больше, чем все слова в мире.
- О, Люк, - неуверенно прошептала Мэгги тоном, слишком похожим на мольбу, но не продолжила - просто не смогла этого сделать, потому что еще немного и она призналась бы, как сильно любит его…
Он молча глядел на ее дрожащие губы, во взгляде серых глаз появилось какое-то непонятное выражение. Мэгги почувствовала, что краснеет, на какое-то мгновение ей показалось, что сейчас он наклонит свою темноволосую голову и поцелует ее. Тело сразу расслабилось, губы девушки раскрылись, соски мгновенно напряглись от чувственного возбуждения.
Люк взглянул на ее вспыхнувшие щеки, сияющие глаза, на мягкие, полуоткрытые губы и, кажется, пришел наконец к какому-то решению.
Еле заметно покачав головой, Люк отвернулся и резким, сердитым движением вставил ключ в замок зажигания.
- Пристегни ремень, - раздался короткий приказ, машина с ревом рванула вперед и помчалась по узким деревенским улочкам, но Мэгги не могла не заметить, что костяшки его пальцев по-прежнему оставались белыми, он ухватился за руль, как утопающий цепляется за брошенную ему веревку.
Подъехали к дому. Люк даже не побеспокоился о том, чтобы открыть перед ней дверцу машины, а, выскочив из "бентли", быстро зашагал по покрытой гравием дорожке к входу в особняк.
Закрывая за собой входную дверь, Мэгги услышала доносящиеся из гостиной звуки сердитых голосов, и ей не надо было слышать свое имя, чтобы понять, о чем они там говорят. Она сняла пальто, повесила его на вешалку и, чувствуя себя усталой и больной, решила подняться в свою комнату. Лучше не встречаться с Люком, пока он немного не остынет.
Раздался звук шагов, и из гостиной, драматически воздев глаза к небу, появилась миссис Ричмонд.
- Ты все-таки сказала ему, - осуждающе промолвила она, приблизившись.
- Я не могла удержаться, - ответила Мэгги, беспомощно пожав плечами. - Он купил мне замечательный калькулятор.
- Понятно, - вздохнула миссис Ричмонд. - Я же говорила тебе, дорогая, - рано или поздно ему все станет известно. И мы с тобой достаточно хорошо знаем, что он очень не любит, когда от него что-то скрывают.
- Вы хотите сказать, что Люк любит руководить, - ядовито заметила Мэгги. - Он просто должен быть во главе всего, не так ли?
- Что ж, и это тоже, - ответила миссис Ричмонд, слегка улыбнувшись. - Боюсь, что эту привычку он унаследовал от отца. Правда, Люк всегда обладал сильной волей, даже когда был еще совсем ребенком.
- Так, значит, мы должны просто-напросто сидеть тихо и позволять ему командовать нами! - воскликнула Мэгги. - Почему, черт возьми, мы ведем себя так, будто боимся его?
- Не то чтобы боимся, - неуверенно возразила миссис Барбара. - Мне всегда казалось, что он прирожденный лидер. Ну, знаешь, как это бывает - ты можешь любить, уважать, даже обожать их, но они производят столь значительное впечатление, что иногда тебя просто бросает в дрожь.
- Не хочу ничего слышать о лидерах! - с чувством ответила Мэгги. - Я иду к себе наверх…
- Нет, не пойдешь! - последовало вкрадчивое, но непреклонное возражение, заставившее обернуться на донесшийся из гостиной глубокий, бархатистый голос Люка.
В этот момент он сам появился в дверях, держа на руках играющую с ним Лори, но его глаза, смотрящие на Мэгги поверх головки девочки, были холодны как лед. По ее спине пробежали мурашки, как будто сейчас ее должны были вести на казнь.
- Ну ладно, я пошла! - сказала миссис Ричмонд, взглянув по очереди на каждого из них, и начала торопливо подниматься по лестнице. - Я уже слишком стара для фейерверков!
Люк бросил на Мэгги еще один ледяной взгляд.
- Мне надо тебе кое-что сказать, - начал он.
- Что ты увольняешь меня? - с насмешкой спросила она. - Но не можешь же ты сделать это в рождественский вечер… Или…
- Не дерзи мне, черт побери! - отрезал он.
- А почему бы и нет? Тебе же можно!
- У меня есть на это все права! - взорвался Люк.
- …или я должна буду отдраить пол в подвале в качестве наказания? - не унималась девушка.
- Мэгги! - угрожающе произнес Люк.
Она посмотрела на него с вызовом.
- Что?
Его губы слегка скривились; если бы это был не он, Мэгги могла бы принять это за начало улыбки. Но Люк был слишком высокомерен, чтобы позволять чувству юмора мешать ему показывать свою власть.
- Ты абсолютно несносна, известно тебе это? - спросил он.
- Па-па! - пискнула Лори, вцепляясь в его черную шевелюру. Люк молча смотрел на дочь, пока на его губах не появилась невольная улыбка, потом тяжело вздохнул и вновь перевел взгляд на Мэгги.
- Ради бога, давай прекратим это препирательство, - нетерпеливо произнес он.
Их глаза задержались друг на друге.
- Не хочешь ли ты сказать, что милостиво прощаешь меня за мой самовольный поступок? - ехидно поинтересовалась она.
- Отнюдь нет, - ответил он ледяным тоном. - Но Лори это не нравится.
И мне тоже, внезапно подумала Мэгги. С тех пор, как Люк вновь переступил порог дома, они беспрестанно ссорятся.
- Ну так что - хватит? - переспросил он тоном, не допускающим возражений.
- Хватит, - согласилась Мэгги, сделав Лори гримасу, от которой та залилась смехом. - До тех пор, пока ты снова не вздумаешь пилить меня.
Его глаза сверкнули, как блик солнца на поверхности зимнего моря.
- Ладно.
Она посмотрела на него с подозрением.
- Ты хочешь сказать, что согласен? Точно?
Люк услышал прозвучавшее в ее голосе сомнение, и в его голосе появилась насмешливая нотка.
- Точно, - мягко подтвердил он. - Что сделано, то сделано. В конце концов, теперь нам нужно подумать о том, как исправить ситуацию.
- Я тебя не понимаю, - с беспокойством сказала девушка.
- Не стоит забивать этим свою маленькую головку, - сказал он таким безапелляционным тоном, как будто разговаривал с полной идиоткой.
Возмущенная Мэгги уже было открыла рот, чтобы ответить, но вовремя поняла, что рискует попасть в очередную ловушку, поэтому только, улыбнулась в ответ.
Люк заметил ее нерешительность и частичную капитуляцию, и в его глазах сверкнул довольный огонек.
- Отлично. Значит, договорились, - сказал он. - А теперь хочу попросить тебя об одолжении.
Она удивленно подняла брови.
- Неужели?
- Не сможешь ли ты сегодня отвести Лори на прогулку? - неожиданно спросил он. - Ей нужно подышать свежим воздухом, а мне необходимо сделать несколько деловых звонков. Не хочется опять просить мать - дети в таком возрасте могут быть очень утомительны.
- О, конечно. Я хочу сказать, с удовольствием, - запинаясь, сказала Мэгги, до смешного польщенная и странно пораженная тем, что он считает возможным доверить ей заботу о своей обожаемой дочери. - Но пойдет ли она со мной? - обеспокоенно продолжила она. - Она ведь почти не знает меня.
- Поверь мне, что одно только слово "прогулка" сотворит настоящее чудо. - Люк склонил голову и вопросительно посмотрел на дочь. - Лори хочет на прогулку? Пойдешь с Мэгги. - И он указал пальцем в ее направлении. - Посмотреть на му-му.
Малышка взглянула сперва на отца, потом на девушку.
- Мэг-ги… - серьезно повторила она.
Мэгги разразилась звонким смехом.
- Я с удовольствием возьму ее с собой, только мне мало что известно о детях. Собственно говоря, я о них почти ничего не знаю.
Он покачал головой.
- Это не так уж трудно, ты скоро научишься. Она поела и переодета в сухое. Только следи за тем, чтобы она не снимала варежки, сегодня очень холодный ветер.
Мэгги смотрела, как его ласковые руки одели Лори в яркий, отделанный красным комбинизончик, вельветовые башмачки и шерстяную шапочку с подходящими по цвету рукавичками. Затем отец посадил девочку в коляску.
- Пока, дорогая, - с нежностью сказал он. - Не хочешь поцеловать папу?
Лори надула губки и чмокнула его в губы. Поцелуй его за меня, Лори, подумала Мэгги и тут же испугалась - не отразилась ли эта мысль на ее лице, потому что, надевая свое слегка потрепанное пальто, поймала на себе внимательный взгляд Люка.
- Деревенский магазинчик открыт все Рождество, - сказала Мэгги. - Я могу повести ее туда и угостить чаем и булочкой с изюмом, ты не против?
Он кивнул.
- Прекрасно. Но ей понадобится нагрудник, подожди, я сейчас принесу его.
Мэгги не слышала, как он вернулся, она была слишком увлечена игрой с Лори. Девочка агукала и пускала пузыри, когда внезапно девушка уголком глаза заметила какое-то движение. Она выпрямилась и увидела Люка, смотрящего на нее с загадочным выражением на лице. В это мгновение ей показалось, что он смотрел… почти с тоской.
Нет. Мэгги немедленно отмела эту мысль. Тоска подразумевала душевную ранимость, а Люка можно было назвать каким угодно, только не ранимым.
- Спасибо, Мэгги, - сказал он, протягивая ей нагрудник.
Он опять обращался с ней ласково. За эту перемену ему можно было извинить все предыдущее поведение! Мэгги решила попытать счастья.
- Так, значит, все забыто и прощено, правда, Люк? Я имею в виду мой уход из школы. - И она испробовала на нем самую очаровательную из своих улыбок.
- Конечно, прощено, - решительно ответил он. - Но не забыто. Мы обсудим это позднее. - И он открыл перед ней входную дверь.
Он мне не хозяин, сердито думала Мэгги, осторожно спуская коляску по ступенькам и толкая ее по подмерзшей дорожке. И я не боюсь тебя, Люк Ричмонд! Может быть, если повторять достаточно часто, она действительно поверит в это…
5
Мэгги толкала перед собой коляску и с удовольствием слушала лепет Лори. Она рассказывала девочке обо всем, что они видели вокруг, чувствуя себя немного неловко, когда, следуя примеру Люка, приходилось говорить "гав-гав" вместо "собака" и "му-му" вместо "корова". Но, если судить по радостному хихиканью девочки, было очевидно - Лори все отлично понимала.
Они выпили чаю в деревенском магазинчике, вернее Лори выпила. Пока Мэгги ловила летящие в нее куски булочки с корицей, ее чай совершенно остыл. Потом она купила девочке книжку с яркими цветными изображениями домашних животных, и к тому времени, когда они вернулись в Ричмонд-Холл, лица обеих сияли и раскраснелись от мороза.
Держа на руках ребенка, крепко сжимавшего книжку и размахивающего ею как флагом, Мэгги вошла в дом и услышала доносящиеся из гостиной голоса. Но уловив звук ее шагов, Люк и его мать сразу прекратили разговор. Не надо было быть ясновидящим, чтобы понять, о ком они говорили.
Мэгги вопросительно посмотрела в глаза Люка, наблюдающего за тем, как она нянчится с его ребенком, и удивилась отразившейся на его лице гамме сильных и незнакомых ей эмоций, исчезнувших, впрочем, так же быстро, как и появившихся. Миссис Ричмонд, перед тем как встать, чтобы принять у Мэгги девочку, бросила на сына пристальный взгляд.
- Иди к бабушке, Лори, - сказала она. - А ты садись, Мэгги, - быстро добавила она, беря на руки малышку. - Ты, должно быть, устала - вас долго не было. Мы с Люком только что обсуждали завтрашний прием. Правда, дорогой?
Лицо Люка было непроницаемым.
- Да, - коротко подтвердил он.
- Естественно, что после того, как прошел слух о возвращении Люка, число желающих получить приглашение выросло неимоверно, - сухо заметила миссис Ричмонд. - Телефон звонит весь день, не переставая.
Люк болезненно поморщился.
- Неужели этот несчастный прием так уж необходим?
- Но я всегда приглашаю гостей выпить в рождественское утро, - светским тоном ответила миссис Ричмонд. - Они к этому привыкли.
- Это вовсе не ответ на мой вопрос, - проворчал он и многозначительно посмотрел на мать.
- О! - непонятно почему воскликнула миссис Барбара, затем добавила: - Я отнесу Лори наверх и переодену ее, да, Люк?
У Мэгги создалось впечатление отрепетированности разворачивающейся перед ней сцены.
- Это будет просто замечательно, если ты, конечно, не возражаешь, - вежливо улыбнувшись, ответил он.
В прекрасных серых глазах миссис Ричмонд появился оттенок грусти.
- Возражаю? Разумеется, я не возражаю, Люк. Она же моя внучка. Я и так ее почти не вижу, а когда вы уедете, у меня вообще не будет этой возможности, не так ли? - Она резко повернулась и вышла из комнаты, унеся с собой девочку.
- Уедете? - повторила Мэгги, чувствуя, как у нее дрогнуло сердце. Люк пробыл дома только один день, а она уже не могла представить себе жизни без него. - В чем дело? Вы уезжаете?
Люк поднялся, чтобы предложить ей кресло, взгляд его при этом был совершенно бесстрастным.
- Да, я уезжаю, - осторожно сказал он. - Но только в Лондон.
- В Лондон! - воскликнула Мэгги. - Когда?
- Примерно через неделю.
- Так скоро.
Его глаза сузились.
- Я и не собирался пробыть здесь больше недели. - Он замолчал, налил чашку чая и передал ей, но Мэгги даже не почувствовала его вкуса. - Единственное, чего я не решил, - продолжил он неторопливо и взглянул на нее так, что его глаза вдруг показались ей похожими на два кусочка льда, - так это что мне делать с тобой, Мэгги.
Она чувствовала себя неразвернутым рождественским подарком, который никому не нужен.
- Я могу сама позаботиться о себе, - сказала она тихо. - И мне не нужно, чтобы ты изображал мою няньку.