Мэгги давно жаждала услышать от него хоть какой-нибудь комплимент, но сейчас он застал ее врасплох. Она отчаянно покраснела и поспешно бросила поднятые с пола остатки пищи на поднос.
- Мама в маленькой столовой, - сказал Люк, поднимаясь, и Мэгги поняла, что он заметил ее смущение. - Пытается что-нибудь сделать с моей старой игрушечной железной дорогой. Погнала меня на чердак ни свет, ни заря и заставила притащить эту рухлядь. Она считает, что игрушки для мальчиков гораздо интереснее, чем игрушки для девочек, и что я должен их купить для Лори. Собственно говоря, когда я сказал ей, что у Лори есть только куклы и ни одной машины, она обвинила меня в том, что я женоненавистник. Женоненавистник! Это я-то!
- А разве не так, Люк? - спросила она с милой улыбкой.
Он бросил на нее предостерегающий взгляд.
- Разумеется, нет. Запихивай этот бутерброд к себе в рот, я буду ждать тебя внизу.
- Я не имею привычки запихивать в рот бутерброды!
- А я не женоненавистник!
Их глаза встретились. Последовало короткое, но напряженное молчание, во время которого Мэгги заметила, что Лори с интересом наблюдает за этой сценой и что полные любопытства серые глаза ребенка устремлены на нее.
- Бай-бай, Лори, - смутившись, сказала она, помахав ей рукой, и была очень рада, когда девочка ответила ей неуклюжим жестом.
- Ба-ба! - повторила она, и Люк довольно улыбнулся.
Сердце Мэгги билось как сумасшедшее, но тут, к ее счастью, Люк понес Лори к бабушке. Как прекрасно они смотрятся вместе, не могла не отметить девушка.
Интересно, насколько сильно поразила его смерть жены? Он ясно дал понять, что не желает обсуждать эту тему, но, может быть, это потому, что рана еще слишком свежа и он не хочет бередить ее?
Правда, если не принимать во внимание этот благоприобретенный цинизм, Люк кажется таким же, как и прежде. Возможно, он считает, что не время предаваться горю, когда на руках у тебя малолетняя дочь. Но кто знает, какие муки он испытывает ночью, оказываясь в одиночестве своей спальни?
Ведь более великолепной женщины, чем Джоан Дарси, представить себе просто нельзя. И соревноваться с ней просто невозможно, думала Мэгги. А особенно восемнадцатилетней девушке без всякой специальности, понятия не имеющей, чего она хочет от жизни. Тем более той, к которой он относится "по-братски". Так что пора выкинуть глупые романтические мечты о Люке из головы.
Легче сказать, чем сделать, с грустью подумала она.
Люк поджидал ее в холле, одетый в коричневую кожаную куртку с воротником из овчины, что делало его похожим на киноактера в роли пилота истребителя.
- Ты на изумление пунктуальна, - заметил он, подавая ей пальто.
Опять комплимент. Еще немного и у нее закружится голова! По крайней мере, на этот раз она умудрилась не покраснеть. Отлично, Мэгги!
- Неужели?
- Угу.
Руки Люка слегка коснулись ее плеч, но даже такого мимолетного прикосновения было достаточно, чтобы она задрожала от возбуждения, а тело ее словно расцвело. Ей нужно быть очень осторожной, сказала себе Мэгги. Никак нельзя допустить, чтобы он догадался о ее чувствах. Ведь Лори сегодня между ними уже не будет. А Люк не из тех мужчин, которым могли бы польстить восторженные чувства малолетней приятельницы, они скорее вызовут у него раздражение.
Мало того. Она должна вести себя вдвойне осторожно, чтобы Люк не заподозрил, что она бросила занятия математикой. В противном случае он действительно взбесится!
Началось все хорошо.
Мэгги не могла отрицать, что ей было приятно проехаться до ближайшего города в самом шикарном автомобиле из всех, в которых она когда-либо сидела. Теперь она знает, как чувствует себя принцесса! Прохожие с любопытством заглядывали в окна. Особенно женщины, с неудовольствием отметила Мэгги, когда потрясающего вида блондинка, мельком заметив властный профиль Люка, обернулась и призывно выпятила грудь.
Они припарковались и, купив матери Люка изящные золотые серьги, направились в магазин игрушек.
- Что ж, давай приступим, - сказал он с кривой усмешкой, разглядывая монументальную пирамиду из плюшевых медведей у входа. - Лори быстро навела бы здесь порядок!
Одетая в плотно облегающий фигуру халат продавщица, заметив Люка, чуть не поставила рекорд мира в беге и, запыхавшись, уставилась на него темно-карими глазами, делавшими ее похожей на щенка. Совершенно игнорируя Мэгги, Щенячьи Глаза вперились в Люка как автомобильные фары.
- Доброе утро, - сказала продавщица наигранно-любезным тоном. - Может быть, вам нужна помощь… сэр? - проворковала она, яростно хлопая ресницами, совсем как оса, попавшая в банку с джемом.
Люк казался немного раздраженным столь услужливым поведением.
- Нет, спасибо, - ответил он довольно сухо, - у меня уже есть помощница. - И улыбнулся Мэгги.
Мэгги бросила на соперницу победоносный взгляд, казалось, говоривший "Руки прочь!".
И когда продавщица, вихляя бедрами, отошла, они со всей ответственностью приступили к выбору игрушек.
Люк сам немного напоминал мальчишку, получившего полную свободу в кондитерском магазине, подумала она, когда он начал наваливать на тележку одну игрушку за другой.
- Как ты думаешь, ей понравится? - спросил он, держа в руках огромную куклу, которая, казалось, могла не только ходить, пить, мочить пеленки и петь песенки, но и вести светскую беседу!
- Эту куклу следовало бы выбрать в парламент, - съязвила Мэгги. - Она умеет не меньше, чем некоторые политики!
- А как насчет этого. - Люк показал на сверкающую металлическими частями детскую коляску весьма замысловатой конструкции. Взглянув на ценник, Мэгги даже присвистнула. Сама она выбрала три яркоокрашенных пластмассовых ведерка.
- А может быть, вот это? Она сможет играть с ними и в ванной, и в песочнице. Взгляни - одно с носиком, другое - с маленькими дырочками на дне, а третье - самое обыкновенное. И страшно дешево.
- Мэгги, - мягко сказал он. - Мне не нужно беспокоиться о том, сколько что стоит.
- Я это знаю, - сердито ответила она. - Но ты должен подумать, так ли уж это хорошо для Лори.
- Так ли хорошо? - набычась, повторил Люк. - А чем это может быть плохо?
Мэгги решила не обращать внимания на загоревшийся в его глазах огонек. Он ведь сам попросил ее о помощи, так пусть, черт возьми, получает!
- Плохо, когда дети имеют слишком многое. Они становятся избалованными, перестают ценить игрушки, и, в конце концов, те им надоедают.
- А ты стала большой специалисткой по детям, не так ли? - язвительно заметил он.
- Никакая я не специалистка, это зовется простым здравым смыслом. Ты не должен пытаться ничего компенсировать, понимаешь?
- Компенсировать? - переспросил он. - Скажи, будь добра, что именно я пытаюсь компенсировать?
- Отсутствие у Лори матери, - быстро ответила она. - У тебя появляется желание сделать для нее как можно больше. Но это совсем не нужно. Она и так очень любит тебя, разве не понятно? И я просто поразилась, какой из тебя получился прекрасный отец.
На минуту воцарилось напряженное молчание, потом Люк привычным жестом закинул голову и рассмеялся.
- Что ж, спасибо за столь эмоциональное признание, - наконец произнес он и, сверкнув глазами, продолжил: - Знаешь, Мэгги, я только сейчас начинаю понимать, как мне недоставало тебя все это время. Мне еще не встречался человек, который столько противоречил бы мне, как ты.
- Твое самолюбие достаточно сильно, чтобы выдержать немного критики, - простодушно заметила она. - Ну, так что мы будем делать с этими игрушками?
От его улыбки у нее замерло сердце.
- Что ж, если уж ты взялась руководить покупками, так тебе и решать.
- Коляску обязательно оставим, - уверенно начала она. - Кукла тоже подойдет, но не эта говорящая, которой нужно десять тонн батареек. Купи ей простую старомодную куклу, которая ничего сама не умеет делать, это будет развивать у ребенка воображение. И ведерки. И еще вон ту хорошенькую пожарную машину - это докажет твоей матери, что ты не такой уж женоненавистник, каким она тебя считает! Пока будешь платить, я отнесу назад все остальное.
В его глазах, вне всякого сомнения, промелькнул веселый огонек.
- Из тебя получится прекрасный организатор, Мэгги. За обедом ты непременно должна рассказать о том, что собираешься делать после окончания колледжа. Меня в дрожь бросает при мысли, что будет с капитанами нашей индустрии, когда ты окажешься среди них! Мне их просто жаль!
Он пошел расплачиваться, а Мэгги бросило в дрожь от ужаса. Капитаны индустрии, как же! Да они на нее даже не посмотрят. И как повел бы себя Люк, узнай он о том, что ее квалификация не позволит ей получить работу выше служанки, официантки или барменши?
Что ж, значит, он не узнает этого, поклялась она сама себе по дороге к кассе, где Щенячьи Глаза разглядывали кредитную карточку Люка с таким видом, будто это были ключи от рая. Узнать он сможет только в том случае, если она сама скажет ему, а Мэгги не собиралась делать этого ни под каким видом.
Не нужно было ей пить вино. Ни в коем случае. Потому что после двух бокалов прекрасного шабли Мэгги почувствовала себя на седьмом небе.
Она заказала креветки в чесночном соусе, а потом бифштекс с перцем.
- Оригинальное сочетание, - заметил Люк язвительно, делая свой заказ, - два блюда с экзотическими названиями и с огромным количеством кориандра и корицы.
- А мне все равно, - не смутившись, ответила Мэгги. - Вряд ли я когда-нибудь еще получу приглашение на такой обед, поэтому заказала то, что мне действительно нравится.
- Ну, - сухо возразил он, - скоро все пойдет совсем по-другому.
Она замерла, не прожевав куска.
- Что ты хочешь этим сказать.
- Ручаюсь, что, как только ты начнешь учиться в университете или поступишь на работу, тебе придется отбиваться от приглашений на обед.
Это предположение вызвало у Мэгги досаду. Ей не понравилось, что Люк с таким равнодушием говорил о ее возможных будущих знакомствах с другими мужчинами. Вот если бы он ревновал ее, считал, что имеет на нее особые права!
- Почему ты перестала писать мне? - неожиданно спросил Люк.
Мэгги машинально отхлебнула глоток вина.
- Мне показалось, что этого делать не стоит после твоей женитьбы. Я была не очень уверена, - осторожно добавила она, - понравится ли это Джоан.
Собственно говоря, Мэгги была почти уверена в том, что Джоан это не понравилось бы. Да и не могла же она сказать ему, что сходила с ума от ревности - ведь ее Люк, ее любимый Люк, принадлежал другой женщине.
Он немного помолчал, а потом в первый раз за все это время дал девушке понять, что являла собой его семейная жизнь.
- Может быть, ты поступила правильно, - медленно произнес он, крутя между пальцами ножку своего бокала. - Джоан была собственницей. - Он внимательно посмотрел ей в глаза. - Но не ревнивой, понимаешь?
Разумеется, Джоан не ревновала его - во всяком случае к ней. Мэгги не могла даже представить себе, чтобы такая блистательная и знаменитая женщина, как Джоан, могла ревновать вообще к кому-либо. Ей не очень хотелось слушать дальше, но женское любопытство превозмогло: хотелось узнать что-либо еще о его семейной жизни.
- Так что из того? - поинтересовалась Мэгги. - Если она не была ревнивой?
Он пожал плечами.
- Просто ей все время необходимо было находиться в центре всеобщего внимания. Она любила чувствовать себя пупом земли, даже в домашней обстановке. Таковы почти все артистические натуры, каждый из них полагает, что является самой важной персоной в мире. Без этого обойтись они не могут, и им необходимо, чтобы все остальные были согласны с ними.
Мэгги промолчала, не решаясь высказать свое мнение. Ей не хотелось плохо говорить о покойной, но Джоан производила впечатление женщины эгоистичной, неспособной на самоотречение. И совершенно неподходящей Люку. Но ее мнение ни в коем случае нельзя было назвать беспристрастным!
В остальном же обед проходил превосходно. Они уже доедали десерт, когда Люк, сам того не желая, все испортил. Мэгги с улыбкой слушала Люка, подшучивающего над ее якобы тощими ногами, когда он неожиданно вытащил из кармана и протянул ей сверток.
Недоуменно моргая, Мэгги отложила ложку и спросила:
- Что там такое?
- Это тебе.
Совершенно сбитая с толку, девушка даже не шевельнулась. Он улыбнулся:
- Мэгги, самый приятный момент при получении подарка - это когда открываешь его.
Она чувствовала себя как ребенок, которому только что сказали, будто Санта-Клауса на самом деле не существует.
- Но Рождество наступит только ночью, - разочарованно протянула она. - Если ты не возражаешь, я подожду.
- Это вовсе не рождественский подарок, глупышка, - спокойно ответил он. - Это подарок на день рождения.
- Но мой день рождения был…
- Знаю, знаю, - прервал он, на этот раз уже несколько раздраженно. - Несколько месяцев назад. Но тогда я не мог преподнести тебе его, мне было совсем не до этого.
- О боже, Люк… конечно, не до этого. Я совсем не…
- Кроме того, - снова перебил он, - я хотел отдать его тебе лично. Посмотреть на твою реакцию.
Она смотрела на него с бьющимся сердцем.
- Ну, давай же, - настаивал Люк. - Открой его.
Трясущимися руками Мэгги развернула бумагу, под которой обнаружила небольшую черную коробочку. Она открыла крышку.
Внутри был самый замечательный калькулятор из всех, которые она когда-либо видела. Мэгги смотрела на него, не веря своим глазам.
- Это, наверное, самое современное устройство из всех, имеющихся сейчас в продаже, - сказал он, наблюдая за ее реакцией. - Когда ты немного подучишься, то подивишься, как могла обходиться без него.
Но Мэгги по-прежнему сидела как вкопанная, не отрывая глаз от калькулятора. Перед ней лежал подарок, о котором только можно было мечтать, но она не заслуживала его.
Люк нахмурился.
- Я, конечно, знаю, что по традиции девушкам на восемнадцатилетие дарят жемчуг, но ты не обычная девушка, а самый способный математик из всех, которых я встречал, и прибор очень пригодится тебе в будущем.
Мэгги почувствовала себя как невеста, которую неожиданно стошнило прямо перед алтарем. Она подвела всех. Свою мать, мать Люка, его самого. Но больше всего себя.
- О, Люк, - прошептала Мэгги. - Нет.
Люк нахмурился еще сильнее, ничего не понимая.
- Что нет?
Она отчаянно затрясла головой.
- Я не могу принять это.
Люк наконец потерял всякое терпение, недоуменное выражение на его лице сменилось гневным.
- Разумеется, можешь, черт тебя побери. Если тебя беспокоит цена…
- Дело не в цене.
- Тогда в чем же?
- Я просто не имею права принять его.
- Может быть, ты скажешь почему? - холодно спросил он.
- Какая разница.
Он сделал знак официанту.
- Я не в настроении решать загадки, Мэгги. И если ты не собираешься отвечать мне, то лучше пойдем отсюда.
На глаза Мэгги навернулись слезы. Ее репутация никогда не плачущей девушки в последнее время терпела крах.
- Потому, что я не заслуживаю этого! - в отчаянии выкрикнула она. - Мне совершенно не нужно брать его, он мне не пригодится!
Он взглянул на нее с плохо скрываемым бешенством.
- О чем, черт побери, ты говоришь?
И тут ее как будто прорвало:
- Потому что я бросила школу!
Наступило напряженное молчание.
- Что ты сделала? - переспросил Люк, недоверчиво прищурив глаза, и посуровел лицом, когда она только молча кивнула. - И как давно?
- Чуть больше двух месяцев назад. Специальности у меня нет, так что подрабатываю, где могу. Твоя мать платит мне за то, что я замещаю маму, пока сестра не родит ребенка. Мы же не ожидали тебя к Рождеству. Ты не должен был этого знать.
- Ну еще бы. - Люк вновь замолчал, переваривая услышанное, потом поднялся. - Вставай, - холодно скомандовал он. - Мы уходим.
4
Никогда еще Мэгги не видела Люка в такой ярости… Вчерашний его гнев по поводу поведения пьяного Гика не шел ни в какое сравнение с теперешним угрюмо-разъяренным состоянием. С окаменевшим лицом, одной рукой крепко ухватив Мэгги под локоть, а другой держа несостоявшийся подарок, он повел ее по холодным декабрьским улицам городка к автомобильной стоянке.
Люк не произнес ни слова, пока они не уселись на мягкие кожаные сиденья, и только тогда повернулся к Мэгги. Глаза его сверкали холодным огнем.
- Ну, - произнес он сдавленным от сдерживаемого гнева голосом. - Пора бы тебе объясниться.
В душе Мэгги вспыхнул последний очаг сопротивления.
- Я не обязана ничего объяснять тебе, Люк Ричмонд, ты мне не господин!
- Я хочу знать, - сказал он, подчеркнуто игнорируя ее протест, - почему ты, с твоими-то способностями, оказалась в столь незавидном положении.
Мэгги чуть не задохнулась от возмущения, потому что его обвинение в ее адрес невольно задевало и ее мать тоже.
- Знаешь ли, нет ничего плохого в том, что человек следит за домом или готовит пищу, - упрямо возразила она. - Моя мать столько лет занимается этим.
- Это я и без тебя знаю! - взорвался он, и его тщательно сдерживаемый гнев выплеснулся наружу. - Но она оказалась совсем в другой жизненной ситуации. Рано вышла замуж. И когда твой отец покинул вас, она, имея двоих детей на руках, оказалась просто вынужденной принять эту работу, у нее не было альтернативы. Твоя мать вполне счастлива, но ты ведь не так наивна и не можешь не понимать, что, доведись ей в полной мере использовать свои возможности, она получила бы от жизни гораздо больше. И ты, и я знаем, как высоки ее умственные способности. Что, впрочем, я раньше предполагал и в тебе. Боже мой, и что же она сказала, когда ты преподнесла ей этот сюрприз, Мэгги? Неужели не пыталась отговорить тебя?
- Еще как пыталась, - призналась Мэгги и добавила с вызовом: - И твоя мать тоже. Но я не поддалась ни на какие уговоры.
- А почему не сообщили мне, - спросил он так мрачно, что Мэгги даже поежилась.
Да потому что сама не рискнула и не позволила миссис Ричмонд сделать это, ибо знала: Люк - единственный человек, способный ее отговорить.
- Ты знаешь почему, - тихо ответила Мэгги.
- Знаю, - с суровым видом согласился он. - Потому что я выбил бы из твоей головы эту дурь.
- Ты не смог бы заставить меня остаться там, - возразила она.
- Ты так думаешь?
Люк бросил на нее уничтожающий взгляд и задумчиво забарабанил пальцами по рулевому колесу. После долгой паузы он вновь поднял на нее холодный взгляд.
- А что именно толкнуло тебя на этот самоубийственный поступок? В чем дело, Мэгги? Понадобились деньги на одежду, чтобы можно было ходить на дискотеки с типами вроде этого Теннера, так, что ли? Неужели ты пожертвовала карьерой ради легких денег?
- Разумеется, нет! - гневно воскликнула она. - Неужели тебе неизвестно, что подобная работа - отнюдь не самая высокооплачиваемая в мире. Да нет, откуда тебе это знать, Люк Ричмонд! Реальная жизнь тебя просто-напросто не касается, ведь так? Живешь в своей башне из слоновой кости…
- У меня в Нью-Йорке пентхаус, - хладнокровно заметил Люк.
- Какая разница.
- Не умничай! - отрезал он.