Склоняясь над кубком, Симона уловила в немыслимо синих глазах барона явно порочные намерения, и ее вдруг охватило бездумное желание забыть обо всех обязательствах и убежать с этим отчаянным повесой, убежать хоть на миг! Симона слышала о похождениях таких вот баронов и прекрасно понимала: единственное, чего он хочет, - это соблазнить ее. Знала она и то, что любое нарушение приличий с ее стороны приведет к полному краху отцовских планов успешно выдать дочь замуж. Однако мысли о будущем с толстобрюхим Холбруком не оставляли, и Симона вдруг почувствовала, что ей все равно. Кто знает, может быть, это ее первый, последний и единственный шанс испытать настоящую страсть? Пусть мысли об этой ночной эскападе поддерживают проданную невесту всю оставшуюся жизнь. А барон улыбается так соблазнительно, что устоять невозможно!
- Вперед, сестрица! - шептал ей в ухо Дидье, и его слова сливались с бешеным стуком сердца. Она поднялась с козетки. Колени подгибались, а губы уже произносили:
- С превеликим удовольствием.
Глава 2
Николас вел миниатюрную леди дю Рош по лабиринту дворцовых коридоров. Сердце замирало от предвкушения.
Ник правильно угадал рост девушки. Высокое сооружение из головного убора и тяжелых кос едва возвышалось у него над плечом. В голове Ника роились игривые мысли: интересно, как такая разница в росте скажется на их приключениях в постели?
Сквозь позолоченный портал Ник провел свою даму в богато обставленные покои, но не остановился, а направился к двойным дверям, которые выходили на укрытый с трех сторон балкон - ночная прохлада и ветер не могли помешать уединению. Леди дю Рош отошла от своего спутника и встала у резного каменного парапета, чтобы полюбоваться ночным садом.
Итак, охота началась. Ник ухмыльнулся - темнота скрыла его ухмылку, - стянул с себя плащ и сделал шаг к Симоне. Остановившись у нее за спиной, он спросил:
- Вам не холодно? - и накинул плащ ей на плечи.
Она оглянулась через плечо и, коснувшись руки Ника холодными пальцами, запахнула плащ на груди.
- Merci.
От шеи красавицы шел теплый лавандовый аромат. Сочетание этого запаха и вида ее фигуры, закутанной в его плащ, ударило в голову, бросая вызов мужским инстинктам Ника. Однако он понимал: если собираешься ухаживать за женщиной, следует сдерживаться. Он не может просто подхватить ее на руки, усадить на парапет и нырнуть под пышные бархатные юбки, где аромат лаванды будет, конечно…
Ник мотнул головой, глубоко вдохнул прохладный воздух и дружелюбно улыбнулся.
- Мне показалось, что праздник доставил вам меньше удовольствия, чем другим дамам, - начал он, стараясь ободрить Симону легким разговором.
Леди дю Рош пожала плечами и, прежде чем ответить, сделала глоток вина.
- О каком удовольствии вы говорите? Откуда ему взяться? От танцев с толстыми стариками, которые рассматривают меня, как выставленную на продажу кобылу? Настоящее варварство.
Ник приподнял бровь. Ну и темперамент! А по холодному лицу даже не заподозришь…
- Значит, слухи верны?
Симона резко обернулась. В полутьме балкона зеленые глаза сверкнули яростным огнем.
- О каких слухах вы говорите?
- Болтают, что вы явились в Лондон, чтобы подыскать себе мужа, - удивляясь ее враждебности, объяснил Ник.
- Ах, вот вы о чем! - Леди дю Рош явно испытала облегчение и отвела от Ника глаза. - Oui. И похоже, поиски подходят к концу. В этот самый час отец заканчивает переговоры с человеком, который должен стать моим мужем.
- Это Холбрук? - выпалил Ник, вспомнив толстого старика, который беседовал с отцом француженки. - Да у него внуки старше вас!
- Но он очень богат, - вздохнула леди дю Рош. - А это необходимое условие.
- Вы испытываете к нему привязанность?
Ник удивился, услышав ее смех - чистый, звонкий.
- Нет, милорд. Я уже знаю, что чувства не имеют отношения к брачным делам. - Она снова посмотрела Нику в лицо: - Будь я в него влюблена, разве я стояла бы сейчас рядом с вами?
В словах Симоны прозвучала болезненная правда. Ник сразу вспомнил о предательстве Ивлин. Может быть, у француженки тоже разбито сердце? Ведь Хейт что-то говорила о разорванной помолвке.
- Красива и умна, - пробормотал Ник, впиваясь взглядом в нежное лицо Симоны. - Значит, вы не страшитесь будущего и готовы прожить остаток дней с трясущимся от старости мужем?
- Вы же сами сказали, что он стар. Если мне повезет, я переживу его и когда-нибудь обрету покой. - Она повернулась к Нику, но луна у нее за спиной не позволила разглядеть выражения лица француженки. - А может быть, он не так уж и стар и сможет дать мне ребенка, чтобы не было так одиноко?
- Вы говорите очень смело, - заметил Ник и придвинулся к ней настолько, что почувствовал тепло, исходящее от ее тела. - Позор, что такая страстная женщина должна соединиться с подобным старцем. Он никогда не сумеет разжечь в вас любовь.
Даже в темноте Ник сумел разглядеть ее усмешку.
- Не думаете ли вы, Николас Фицтодд, барон Крейн, что вы этого сумеете добиться?
Несколько мгновений Ник не мог вымолвить ни слова. Он вынул кубок из ее пальцев и поставил на парапет, потом положил ладонь на теплую шею француженки и заставил ее поднять лицо навстречу своему взгляду. От этого прикосновения Симона тихонько вздохнула. Ник усмехнулся, заметив, что она отводит глаза.
- Поистине так, леди дю Рош, - начал он. - Я…
- Симона, - хриплым шепотом поправила она его.
- Симона, - повторил Ник, растягивая слоги, как будто пробуя их на вкус. - Желаете, чтобы я продемонстрировал вам свои способности? - Он ждал, что Симона отступит, но она высвободила руки из-под складок плаща и положила ладони ему на грудь. Ее взгляд отыскал его глаза. Ник прочел в них такую жажду, что его решимость сдерживать свои порывы заколебалась.
Симона облизнула губы розовым язычком.
- Да, Николас, пожалуйста…
Он накрыл губами ее рот и с силой притянул француженку к себе. От нее пахло медовым вином, осенней прохладой. Когда маленькие ладошки легли ему на щеки, заключая в ловушку твердые скулы, Ник испытал такое потрясение, какого не испытывал ни с одной другой женщиной.
Его рука скользнула под плащ и обхватила тонкую талию. Ладонь Симоны сместилась ему на затылок, и она крепко прижала губы Николаса к своим. Ник с трудом оторвался от них.
- Леди Симона, будьте осторожны. Я известен своей несдержанностью, - предупредил Ник, давая ей последний шанс на спасение. При каждом вздохе он чувствовал, как ее груди прижимаются к его широкой груди. Сдерживаться становилось все труднее.
- Тогда почему же вы остановились?
Губы ее раздвинулись и влажно сверкали в свете луны. В невинных глазах горело такое нетерпение, что путь к отступлению оказался для Ника отрезан. Он притянул Симону к себе и впился в жадные губы. Его рука скользнула по ключице к плечу, затем опустилась на грудь.
Симона вздрогнула от этого смелого прикосновения. Николас прервал поцелуй и слегка отстранился.
- Я должен вас предупредить, леди Симона, - прошептал он, - что не поддаюсь женским интригам. Если это просто уловка, чтобы заполучить меня в мужья, то она обречена на провал.
Глаза Симоны сверкнули, она с иронией приподняла бровь и коротко хохотнула:
- Вам нечего опасаться, лорд Николас. Моя помолвка почти заключена. Да и в любом случае вы неподходящая для меня партия.
Она прикрыла глаза и подалась вперед, стремясь продолжить прерванный поцелуй, но Ник уклонился от ее жаждущих губ.
- Почему вы так думаете? - требовательно спросил он, чувствуя, как его обдало холодом. Симона открыла глаза и нетерпеливо вздохнула. Ник продолжил: - Потому что мне нет еще и восьмидесяти?
- Нет. - Симона удивленно захлопала глазами. - Потому что вы пьяница и хвастун и скорее всего не обладаете достаточным состоянием, а мой отец считает, что это непременное условие брака. - Она снова подалась к Нику, и он снова отстранился.
- О Боже, что же заставило тебя сделать такие выводы?
- Простые наблюдения, - будничным тоном ответила Симона. - Когда ты подошел ко мне в первый раз, то споткнулся, а плащ на тебе выглядел так, будто им мыли полы. - Она слегка наклонилась к его груди и потянула носом. - От тебя пахнет дешевыми женщинами и вином. Вот я и решила, что ты нищий обожатель.
Ник фыркнул, Симона, должно быть, неправильно его поняла, потому что приложила пальчик к его губам, заставляя молчать, и продолжила:
- Тебе нечего стыдиться, mon cher, - прошептала она. - Мне нет дела до твоего богатства.
Ник тряхнул головой, освобождаясь от этого жалостливого прикосновения. Неужели он недостаточно хорош для нее? Сначала Ивлин, а теперь и эта куколка сочли его никудышным! Может, его костюм и пострадал от прежних гулянок, но, видит Бог, Сесил Холбрук - один из его вассалов, Ник может купить его с потрохами, и не один раз!
- Отлично, миледи! - прорычал он. - Во всяком случае, эта единственная ночь оставит в вашей памяти такие воспоминания, что никакие сокровища мира не смогут стереть их.
Он снова притянул ее к себе, на сей раз грубо, безжалостно - огромными ручищами схватил за плечи и прижал к груди так, что она вскрикнула, а потом решительно вторгся в распахнувшиеся ему навстречу губы. Его язык вторгся ей в рот, как ураган. Ник прижал девушку к парапету, руки жадно метались по ее телу. Симона слабо стонала.
О Боже! Что с ней такое? Симона не ожидала такой бури эмоций. Прежде она и вообразить не могла, что способна на столь мощную страсть. Ноги почти не держали ее. Внутри возникла и стала расти сладкая боль. Шарль тоже целовал ее, даже случайно касался коленей, но сейчас все было иначе. Совсем иначе.
- Симона! - Шепот прозвучал прямо у нее в ухе. Голос принадлежал Дидье. Но Симона крепче зажмурила глаза и приказала ему исчезнуть.
- Сестрица! - настаивал Дидье. - Ты должна меня послушать!
- Не сейчас, - хрипло произнесла она прямо в уста барона.
Николас приподнял голову, не сводя опьяненного взгляда с бледного лица Симоны.
- Конечно, не сейчас, - прошептал он. - Я отведу тебя в свои покои.
Симона тряхнула головой и снова прильнула к губам Ника.
- Сестра!
- Убирайся прочь! - прорычала она.
- Леди дю Рош? Что вы говорите? - гневно воскликнул Николас. - Вы отказываете мне, заманив так далеко?
Симона издала слабый горловой звук, схватила руку барона и потянула ее себе под плащ.
- Нет, милорд, я…
- Отец идет! - завизжал Дидье.
Двойные двери балкона распахнулись, в проеме появился Арман дю Рош, за его спиной маячил лорд Холбрук.
Тут же был и светловолосый господин из танцевального зала, его рыжеволосая жена выглядела явно встревоженной, но сам он оставался бесстрастным.
- Симона! - прошипел Арман дю Рош, и Симона вдруг осознала, что самым недвусмысленным образом прижимается к груди барона Крейна. Она словно очнулась, оттолкнула Николаса, стала суетливо поправлять платье, сбросила чужой плащ и сунула его владельцу.
- Отец, я…
- Нет! - закричал Арман. Правая половина его лица перекосилась, старый шрам побелел, он прижал руку к груди и быстро заговорил по-французски: - Никаких извинений! Ты должна была оставаться в зале, но, как только я вышел, ты улизнула с этим… с этим… - он сделал презрительный жест в сторону барона, - с этим бродягой. Ты ведешь себя как шлюха!
Симона опустила глаза. Ее щеки пылали от стыда.
- Прости меня, папа.
- А вы! - Арман перешел на английский. - Вас следует выпороть за оскорбление леди!
- Прошу вас простить меня, лорд дю Рош, - спокойно произнес Николас, надевая плащ и тщательно его застегивая. - Но возможно, вам не известно, что предложение исходило от вашей дочери?
Задыхаясь от возмущения, Симона резко повернулась к Николасу:
- Лжец! Это ты заманил меня сюда!
- Ха! Да я едва поспевал за вами!
Рыжеволосая дама обратилась к своему мужу:
- Неужели ты ничего не можешь сделать?
Ее муж покачал головой и усмехнулся:
- Ты опять за свое? О Ник…
- И кстати, с моей нареченной, - вмешался в скандал толстый лорд.
Арман обернулся к старику:
- Вы знаете этого хлыща?
- Э-э-э… да, мы с бароном знакомы.
Ник приветливо улыбнулся лорду Холбруку:
- Сесил! Да ты прекрасно выглядишь! Мои поздравления в связи с грядущими свадебными торжествами!
Симона зарычала от злобы. Холбрук метнул на нее недовольный взгляд.
- А-а… э-э-э… благодарю. Рад вас видеть, милорд. Николас обратился к Арману:
- Полагаю, мы не знакомы. Я Николас Фи…
- Я слышал, кто вы такой, - холодно произнес Арман, игнорируя протянутую ему руку. Вместо пожатия он через плечо глянул, на дочь, тотчас отвернулся, словно не желая ее видеть, и коротко приказал: - Принеси наши плащи и жди меня.
Симона жалобно протянула руки к отцу:
- Папа, не верь ни одному его слову. Он…
- Иди, Симона.
Симона бессильно уронила руки и направилась к двери, но потом вдруг замерла на месте, обернулась и гневно бросила Нику:
- Ты просто трусливый побирушка! Я всегда буду ненавидеть тебя!
Николас зарычал и сделал к ней шаг, но тут вмешалась рыжеволосая. Она взяла Симону за руку и легонько потянула ее с балкона.
В коридоре Симона вырвала у нее свою руку и бросилась прочь, но рыжеволосая не отставала. Симона резко остановилась и, указывая на балконную дверь, выкрикнула:
- Этот негодяй… он мерзавец!
В ответ спутница спокойно улыбнулась и сообщила:
- Я знаю. Я невестка барона. Позвольте проводить вас?
- Non. Я желаю побыть одна. - Симона потянула на себя тяжелую дверь и исчезла в проходе.
- Дидье, - прошипела она, летя на цыпочках к бальному залу и стараясь не пропустить нужный поворот. Направо или налево? У Симоны вспыхнули щеки - она вдруг поняла, что, занятая бароном, совсем не заметила, в какую сторону отправилась в его обществе. - Дидье, где ты?
- Кто такой Дидье?
Симона едва не подпрыгнула, услышав за спиной голос леди Хейт.
- Я же сказала, что желаю остаться в одиночестве, - бросила она через плечо и решительно повернула налево.
- Как хотите, - крикнула ей вслед Хейт, - но вы идете не в ту сторону.
Симона резко остановилась и прикрыла глаза, отчаянно стараясь не расплакаться. Справившись с собой, она обернулась и увидела, что леди Хейт с сочувственной улыбкой на губах всё еще стоит неподалеку.
Тут же стоял и Дидье, разглядывая рыжеволосую даму, словно та была древним кельтским божеством.
Симона, стараясь не смотреть в сторону брата, поспешно вернулась к повороту.
- Леди Хейт, пожалуйста, простите мою грубость, - опустив глаза, проговорила она. - Я очень устала за этот вечер и сейчас хочу скорее вернуться в свои покои.
- Я понимаю, - мягко ответила рыжеволосая. - Вам сюда.
- Мне жаль, сестрица, - заговорил Дидье, шагая между двумя дамами. - Но я ведь старался тебя предупредить.
- Подождите-ка. - Леди Хейт застыла на месте и удивленно посмотрела на Симону: - Вы слышали?
У Симоны упало сердце.
- Что?
Хейт нахмурилась:
- Ничего. Мне показалось.
К облегчению Симоны, они снова двинулись в путь.
- Ты слышишь меня? - заговорил Дидье. В голосе его звучало сомнение.
- Вот опять! - Хейт снова застыла на месте. - Разве вы не слышали? Говорили почти шепотом.
- Нет, - излишне громко заявила Симона. - Я ничего не слышала.
- Сестрица! Она меня слышит! - закричал Дидье.
- Помогите мне, - обратилась Симона к Хейт. - Просто укажите дорогу к выходу. Мне надо спешить. Отец скоро вернется, а он и так уже на меня сердит.
- Но, сестра…
- Леди дю Рош…
- Нет! - вмешалась Симона, заставляя умолкнуть и брата, и рыжеволосую даму. - Нет-нет, я ничего не слышала!
Хейт пристально посмотрела на нее. Казалось, она пыталась прочесть мысли Симоны. Девушка ощутила, как капельки пота стекают у нее по спине.
Наконец Хейт вздохнула и показала на один из коридоров:
- Налево, потом направо.
- Благодарю вас. - Симона облегченно вздохнула и заспешила прочь, но все же успела расслышать прощальные слова леди Хейт.
- Очень надеюсь, что мы еще увидимся, леди дю Рош. И с Дидье - тоже.
Глава 3
Сжавшись в комок, Симона сидела в кресле и с ужасом ожидала возвращения отца.
Она долго ждала в вестибюле дворца, наконец явился лакей, сопроводил ее в трактир, где они снимали жилье, и объявил, что отец скоро будет.
Симона в сотый раз спрашивала себя, что могло так задержать его. Сердце сжималось от страха, ничего хорошего от этой задержки она не ждала.
В очаге потрескивали поленья. Огненные блики окрашивали стены уютным розоватым цветом, но в комнате все равно было холодно. События сегодняшнего вечера привели Дидье в возбуждение, а когда он волновался, его всегда окутывало леденящее облако.
Брат носился по комнате в обычной для него странной манере - то окажется на широкой, скрытой за пологом кровати, то, скрестив ноги, вдруг усядется у огня. Его метания раздражали изможденную ожиданием Симону. Наконец она потерла заледеневшие ладони и в отчаянии крикнула:
- Дидье! Неужели ты не можешь хоть минуту посидеть на месте?
Брат ничего не ответил, лишь сверкнул на нее глазами от камина… Впрочем, нет. Сейчас он уже хмурился, сидя на подоконнике.
- У меня от тебя голова закружилась, - пожаловалась Симона, с раздражением замечая облачко пара изо рта.
- Отлично, - резко бросил Дидье. - Может, тогда ты узнаешь, каково это.
- Что "это"? - вздохнула Симона и с новой силой стала растирать спрятанные под покрывалом руки, с неудовольствием замечая, как новое ледяное облако окутывает ножки кресла.
- Чувствовать, что тебя игнорируют! - Теперь Дидье, уперев кулачки в бока, стоял прямо перед Симоной. - Почему ты не объяснила той леди, что шепот, который она слышала, это я?
Симона стряхнула с покрывала тоненький снежный налет.
- Ты хочешь, чтобы меня заперли как сумасшедшую?
- Как она стала бы обвинять тебя в сумасшествии, если тоже слышала меня? - рассудительно заметил Дидье. - Как только я ее увидел, то сразу понял: она может нам помочь.
В комнате стало теплее. Симона догадалась, что Дидье начал успокаиваться. Зубы у нее больше не стучали, она снова чувствовала свои пальцы.
- Что ты имеешь в виду?
- Я и сам до конца не понимаю. - Личико Дидье сморщилось от размышлений. Он похлопал ладошкой по покрывалу: - Можно, я сяду рядом с тобой?
Симона подвинулась, и Дидье вскарабкался в кресло, принеся с собой новую порцию холода. Симона передернула плечами.
- Плохо, что так холодно. Прости, - устраиваясь поудобнее, пробормотал брат.
- Ничего страшного. - Симона попыталась ободряюще улыбнуться ему. - Скоро пройдет. Всегда проходит.