Они встретились на презентации новой коллекции ювелирной фирмы - и тут же почувствовали неодолимое влечение друг к другу. Но вскоре узнали, что преследуют в жизни различные цели. Она сделала себе имя, создавая уникальные произведения искусства, он же хочет вынудить ее выпускать украшения, рассчитанные на массового потребителя. И ни один из них не готов уступить другому.
Так неужели они пожертвуют своим чувством в угоду личным амбициям и соображениям выгоды? Или же любовь подскажет им выход из сложившейся ситуации и поможет разрушить преграды, которые обстоятельства воздвигли на их пути?
Хеди Уилфер
Каприз Фортуны
1
Было еще только четыре часа дня, но Мануэлла все равно решила заканчивать с работой. Голова ее была занята не заказом - бриллиантовым гарнитуром для известной английской актрисы, жены автомобильного магната, который тот хотел подарить ей на сорокалетие, - а полученным утром письмом. Троюродная сестра Виктория, которую Мануэлла в жизни своей ни разу не видела, предлагала забыть семейные распри, встретиться и познакомиться друг с другом. Тон был теплый, слова приветливые, и Мануэлле, не так давно похоронившей мать, сразу же захотелось откликнуться.
Возможно, Виктория не напоминает характером своего отца, гуляку и игрока, который едва не довел до банкротства старинное семейное дело. Мануэлла была глубоко предана памяти и наследию своих предков по материнской линии, выходцев из Испании, основавших еще в семнадцатом веке "Дом де Вальдерро", который с начала двадцатого медленно, но верно приходил в упадок. Последней попыткой оживить былую славу некогда знаменитых на всю Европу ювелиров была серия украшений под общим названием "Золотая орхидея", предложенная дедом Мануэллы, отцом ее матери. Удивительно тонкие, изящные и одновременно строгие линии, легшие в основу серии, были далеко не просты в исполнении и требовали от мастера высокого профессионализма. Невыгодные для поточного производства, они были отвергнуты тогдашним главой "Дома" Ирразио де Вальдерро.
Дед Мануэллы запатентовал серию и вскоре эмигрировал в Южную Африку, где открыл небольшую мастерскую. Благодаря близости к знаменитым алмазным копям и относительной дешевизне камней ему удалось достичь некоторого успеха, далекого, впрочем, от былой славы. Его дочь Изабелла вышла замуж за преуспевающего торговца недвижимостью Стреджента и перестала интересоваться заботами отца, а также и делами "Дома де Вальдерро" в далекой Европе.
А Мануэль де Вальдерро, в честь которого Изабелла Стреджент назвала свою единственную дочь, продолжал заниматься ювелирным делом и приобщил к нему любимую внучку. Девочка частенько жила у деда, когда мать с отцом разъезжали по всей стране в поисках выгодной недвижимости. У маленькой Мануэллы рано обнаружился талант в понимании красоты и изящества ювелирных изделий. Она быстро научилась разбираться в чистоте драгоценных камней, в достоинствах алмазов, в различных формах их огранки, в том, как выгодно оттенить камень, сделать его совершенством, а также и в качестве золота и платины для обрамления.
Мануэль с удовольствием передавал внучке секреты мастерства, а умирая, завещал ей и свой патент на дизайн серии "Золотая орхидея", предсказывая, что когда-нибудь она получит за него целое состояние. Он внушил ей отвращение к дешевке и безвкусице, которые расцвели в "Доме де Вальдерро" пышным цветом после того, как его старший брат захватил бразды правления и вынудил Мануэля покинуть страну предков.
Старик скончался, когда Мануэлле исполнилось восемнадцать лет, и ей достались от него в наследство ювелирная мастерская в Кейптауне, бесценный патент, двадцать пять процентов акций "Дома де Вальдерро" да застарелая семейная вражда, постепенно выродившаяся в умеренную неприязнь. Вскоре после деда умер и ее отец, а два года назад - мать. Мануэлла осталась одна, совсем одна…
И вот теперь это письмо из Европы. Конечно, Ирразио и его сын, отец Виктории, едва не погубили знаменитый ювелирный дом. Но, возможно, нынешняя владелица вернет ему былую славу…
Мануэлле очень хотелось познакомиться и с троюродной сестрой, и с тем, во что превратился бизнес под ее руководством, а также взглянуть на дом предков в Барселоне. В числе прочего Виктория писала, что через месяц проводит презентацию новой коллекции фирмы, и звала Мануэллу приехать и обсудить кое-какие дела. Как-никак, она совладелица "Дома".
После недолгих раздумий двадцатишестилетняя мисс Стреджент из Кейптауна решила принять приглашение тридцатидвухлетней Виктории де Вальдерро из Барселоны.
Не прошло и трех дней, как Мануэлла пожалела о своем решении. Троюродная сестра оказалась сухой и в высшей степени деловитой женщиной, не обремененной семейными узами, которые, как правило, смягчают характер. Трогательной встречи двух молодых родственниц, никогда не видевших друг друга, но стремящихся к сближению, не получилось. Виктория даже не встретила Мануэллу в аэропорту, хотя и прислала за ней лимузин. Уже сами слова ее приветствия показались Мануэлле вымученными и неискренними. И она задумалась, что же стоит за неожиданным письмом и приглашением?
Ладно, время покажет, решила в конце концов молодая женщина и пока с удовольствием проводила время, гуляя по городу и окрестностям, любуясь архитектурными памятниками, наслаждаясь экспансивной испанской речью, стараниями деда знакомой ей с детства, яркими праздничными красками. О, Барселона, колыбель предков! Какое чудо, какие красота, изящество и грация! Великолепные дворцы и фонтаны, нарядные уличные кафе, колоритные рынки и, конечно, цветы - целое море цветов на всех углах и перекрестках. Мануэлла была в восхищении.
Так прошла неделя, и накануне открытия выставки Виктория пригласила троюродную сестру в свой офис.
- У меня к тебе большая просьба, дорогая, - проворковала она неожиданно теплым голосом. - Хочу попросить тебя продемонстрировать один гарнитур. Поверь, для меня и дела очень важно, если ты поможешь таким образом подчеркнуть достижения "Дома".
- Конечно, Вик, - тут же с энтузиазмом откликнулась Мануэлла. - Безусловно, я готова помочь тебе.
Виктория улыбнулась и облегченно выдохнула.
И вот теперь Мануэлла шествовала по заполненному людьми залу в сопровождении двух громил, охранявших крайне безвкусный гарнитур с бриллиантами и изумрудами - постыдное, на ее взгляд, творение "Дома де Вальдерро". На ней было длинное, сильно декольтированное платье и туфли на непривычно высоких каблуках, которые немилосердно жали. На этом наряде настояла Виктория, так же как и на излишне ярком макияже. Раздраженная молодая женщина считала минуты до того мгновения, когда неприятная повинность закончится и она сможет избавиться от вычурных украшений, нелепой одежды, вернуться к себе в отель, принять пару таблеток аспирина и уснуть.
Внезапно Мануэлла замерла, моментально забыв о тесных туфлях. В противоположном углу зала она заметила мужчину, который буквально потряс ее. Высокий, атлетически сложенный импозантный блондин с пронзительным взглядом и ошеломляюще уверенной, властной манерой держаться. По спине молодой женщины пробежала дрожь, и она удивилась. Впервые в жизни мужчина подействовал на нее подобным образом. Ее определенно влекло к нему, влекло с огромной, почти неодолимой силой… Она попыталась отмахнуться от ощущения, даже разозлилась на себя за неуместные эмоции, но отрицать правду было бесполезно - незнакомец поразил ее до глубины души.
Поток публики медленно, но верно нес ее в его направлении, и она покорно следовала, как крысы за волшебной дудочкой Нильса, хотя и могла бы повернуть в другую сторону в любую секунду. Охрана расчистила бы ей путь. Вскоре уже Мануэлла оказалась настолько близко к незнакомцу, что могла бы коснуться его рукой. Ее охватило желание так и сделать - дотронуться до него… Боже, о чем это она думает? Чего хочет? Молодая женщина внутренне собралась и взяла себя в руки.
А мужчина, вызвавший в ней столь удивительный отклик, поднял руку и взглянул на часы. Мануэлла обратила внимание на широкую, сильную кисть, длинные пальцы с безупречно аккуратными ногтями - руки человека, который может выполнять самую сложную и тонкую работу. И в то же время весь его облик убеждал в том, что он в равной степени способен и выписывать чеки, чтобы эту работу делали за него.
О да, решила Мануэлла, пожалуй, выписывать чеки - его основное занятие. Высокомерный вид подтверждал ее подозрение. И еще взгляд, цепкий взгляд, которым он якобы небрежно скользнул по ее фигуре…
Молодую женщину толкнули сзади, и она едва не упала на мужчину. У Мануэллы перехватило дыхание, кровь тут же прихлынула к лицу… Что с ней происходит? Почему она так волнуется, так нервничает, почему… почему представляет себе сильное мускулистое тело незнакомца, скрытое под темным шелковым костюмом от Версаче?
Усилием воли Мануэлла подавила нежеланные, даже тревожные мысли, заставила себя повернуться и отправилась на поиски Виктории. Ее сестра, одетая не менее вычурно, чем она, но в еще более броских и более безвкусных изделиях "Дома", стояла в окружении охраны и нескольких мужчин.
- Дорогая, иди сюда! - воскликнула она, заметив Мануэллу. - Позволь господам как следует разглядеть наше изделие!
Та окинула Викторию яростным взглядом, хотя больше злилась на себя. Сегодня утром, увидев, что ей предстоит надеть, она хотела тут же отказаться, но уговорила себя, что должна уступить и немного потерпеть ради того, чтобы прекратить старинную семейную вражду.
И вот теперь Мануэлле уже не первый час приходилось носить и сносить не только позорный наряд, но и дискредитирующие ее и ее вкус ювелирные изделия, не говоря уж о масленых, сладострастных взглядах, устремленных на декольте. Вот и сейчас окружающие Викторию мужчины не сводили глаз с ее открытой груди, на которой сверкало бриллиантово-изумрудное колье невозможного, тяжеловесного дизайна.
- Все, с меня довольно. Я возвращаюсь в отель, - мрачно заявила Мануэлла, пытаясь отвернуться от ближайшего к ней потенциального покупателя.
- Что случилось? - усмехнувшись, спросила Виктория.
- Что случилось?! - Мануэлла едва не задохнулась от возмущения.
Она уже успела понять, что приглашение приехать в Барселону имело целью не только и не столько родственное примирение, сколько стремление Виктории привлечь ее к делам "Дома де Вальдерро" и в качестве совладелицы четверти предприятия, и в качестве талантливого ювелира. Троюродная сестрица хотела эксплуатировать ее дар в попытке оживить погибающий бизнес.
Но до сегодняшнего утра Мануэлле и в голову не приходило, что Виктория готова пойти на что угодно ради достижения цели, даже на самые сомнительные средства вроде этой отвратительной демонстрации.
- Что случилось?! - в ярости повторила Мануэлла. - Разве ты сама не знаешь? Да неужели ты не понимаешь, Виктория, что это публичное шоу дискредитирует меня как ювелира? Неужели искренне считаешь, что, если именно я представлю эти изделия, их начнут покупать? А уж что касается всех этих грязных взглядов…
- Опомнись, девочка, ты же говоришь о представителях крупнейших покупателей нашей продукции! - оборвала страстную речь Мануэллы Виктория. Голос ее стал холодным как лед, да и выражение лица было ненамного теплее.
- Мне все равно, - ответила Мануэлла. - Я возвращаюсь в отель, немедленно!
И, не дав возможности возразить, резко повернулась на высоких каблуках и двинулась в сторону примерочных, где намеревалась избавиться и от гарнитура, и от невозможного наряда.
Нет, этот мир бизнеса решительно не для меня, думала Мануэлла, проталкиваясь через толпу. Поначалу мысль о предстоящей презентации заинтересовала ее, но теперь ей больше всего хотелось уехать и оказаться в прекрасном доме с мастерской на первом этаже, где она занималась изготовлением изысканных украшений для небольшого круга в высшей степени состоятельных клиентов. Она никогда не давала рекламы, но слава о ней передавалась из уст в уста, и недостатка в спросе на ее произведения не возникало.
И вот сегодня такой позор! Мануэлла почти достигла спасительного полумрака примерочной, где сможет переодеться, когда кожей ощутила устремленный на нее похотливый взгляд.
- Эй, сеньоры! - воскликнул одетый в строгий деловой костюм бизнесмен, обращаясь к нескольким мужчинам неподалеку. - Идите-ка, взгляните поближе, что нам сегодня предлагает дорогая Вик!
Мануэлла замерла, повернулась, и на лице ее одновременно отразились гнев, презрение и отвращение. В карих, почти черных глазах сверкнул огонь, и она метнула на говорящего яростный взгляд.
Остальные незамедлительно окружили молодую женщину, как стая голодных шакалов. И все уставились на ее грудь…
Мануэлла не собиралась опускаться до того, чтобы быть безучастным экспонатом или, тем более, отвечать на сексуально-оскорбительные замечания, отпускаемые по-английски, чтобы она не поняла. Высоко вскинув голову, молодая женщина взглядом указала охране, чтобы расчистили ей путь, и прошествовала мимо мужчин, мысленно пообещав себе, что выскажет Виктории все, что думает о ее нечистоплотных планах продвижения продукции.
Вся во власти гнева, Мануэлла не заметила неожиданно появившегося чуть сзади и справа еще одного мужчину. Зато сразу же почувствовала его присутствие. Более того, тут же инстинктивно поняла, кто это. По спине пробежала дрожь, заставив Мануэллу обернуться против желания. Незнакомец, что привлек ее внимание часом раньше, стоял за ее спиной… и лишал возможности дышать. От него исходила невероятная мужественная сила, и тело Мануэллы отвечало на его присутствие, заставляя испытывать необычные ощущения.
Никогда еще с ней не происходило ничего подобного! Она решительно повернулась, собираясь идти дальше. Но тут, к ее полнейшему изумлению, мужчина легонько постучал по ее плечу. Охрана немедленно приблизилась. Мануэлла оглянулась, собираясь дать резкий отпор, и едва не задохнулась, поняв, как высоко надо поднять голову, чтобы посмотреть незнакомцу в глаза.
Какое интересное у него лицо, думала она, разглядывая чисто выбритый подбородок, красиво очерченный рот, прямой нос, высокие скулы, зачесанные назад блестящие светлые волосы. Только вот глаза… серые глаза были холодные, а взгляд высокомерный и пренебрежительный.
Мануэлла видела, как он оглядел ее серьги, перевел глаза на колье и чуть нахмурился.
- Какие интересные на вас украшения, - протянул незнакомец с ярко выраженным американским акцентом. - Они тоже продаются?
Ну все, с нее довольно! Больше чем довольно! Мануэлла отскочила назад, наткнувшись на охранника, и яростно прошипела:
- Как вы смеете намекать, что я тоже продаюсь? Да что это сегодня творится с подобными вам мужчинами?
- Подобными мне? - Его серые глаза опасно сузились. - Скажем так, когда дело касается подобных вам женщин, подобные мне мужчины делаются придирчивыми. Лично я предъявляю и к женщинам, и к драгоценностям равные требования - они должны быть исключительными!
С этими словами он чуть отвернулся и заговорил со стоящим рядом с ним человеком, провожая поспешившую уйти Мануэллу презрительным взглядом.
- Ох, какая прелесть! - Мануэлла оглянулась и увидела свою лучшую подругу, которая стояла у нее за спиной. - Нет, правда, Ману, это что-то фантастическое! - с энтузиазмом продолжила Селия.
- Специальный заказ, - ответила Мануэлла, снимая лупу.
- Для какой-нибудь знаменитости? - спросила подруга.
Но Мануэлла засмеялась и покачала головой.
- Брось, дорогая, не терзай меня. Ты же знаешь, что я не разглашаю имен клиентов.
- Ну хоть на этот раз, ну пожалуйста! Ради нашей многолетней дружбы!
- Все, Селия, довольно, - ответила Мануэлла, и улыбка сбежала с ее прелестного лица. Без сомнения, другие ювелиры пошли бы на что угодно, лишь бы создать себе рекламу, но она ценила анонимность и не терпела вторжения в профессиональные дела. Кроме того…
- Ты все же решила снова поехать в Испанию? - прервала ее раздумья Селия.
Мануэлла нахмурилась.
- Боюсь, у меня нет выбора. Виктория твердо намерена продать "Дом" американскому миллиардеру, который собирается присоединить его к своему концерну и придать ему немного шика и блеска.
- Ты имеешь в виду Джералда Каннингема?
- Угу. - Она кивнула. - Эту ненасытную акулу.
- Акулу? - Селия вскинула брови. - Он тебе не нравится?
- Мне не нравится то, что он планирует сделать с "Домом де Вальдерро"! - заявила Мануэлла.
- А я читала, что он в высшей степени проницательный бизнесмен, - тихо сказала Селия. - Возглавляемый им концерн стоит миллиарды. Нет на свете ни одной женщины, которая не хотела бы иметь производимые им духи или носить белье, на котором стоит марка его компании.
- Да? Ошибаешься, дорогая. Вот я лично не желаю ни его духов, ни белья, - мрачно отозвалась Мануэлла, потом заметила выражение лица подруги и пояснила: - Сели, милая, он ведь не просто хочет купить ювелирную фирму. Он хочет еще заполучить права на мою серию, на "Золотую орхидею", которую мне оставил дед! И Вик пытается вынудить меня ему уступить… Только у нее ничего не выйдет! Дед разработал ее в честь моей бабушки, которая была без ума от орхидей, и никогда не согласился бы на такое кощунство!
- Тогда не езди в Барселону! - резонно ответила Селия.
- Не могу. Мне принадлежат двадцать пять процентов "Дома де Вальдерро", и я ни за что не позволю Вик продать их этому… этому… американскому…
- Секс-символу, - услужливо подсказала Селия с задорным блеском в глазах.
- Секс-символу? - удивленно повторила Мануэлла.
- Ты что, никогда не видела его фото?
Она покачала головой, и подруга радостно затараторила:
- Знаешь, дорогая моя, ты многое упустила в жизни. Его предки, выходцы из Ирландии, переехали в Штаты еще в начале века. Он не женат и поэтому считается весьма завидной добычей для девиц на выданье и молодых "безутешных" вдовушек!
- Ты, похоже, знаешь о нем почти все, - полунасмешливо заметила Мануэлла.
- Гмм… я же сказала, что он в высшей степени сексапильный мужчина, ну а я женщина, которая изголодалась по таким мужикам. - Селия усмехнулась. - Между прочим, должна тебе заметить, дорогая, ты все же не совсем нормальная. Живешь в этой глуши, с твоим-то талантом, когда могла бы переехать в Европу, в Париж или Лондон, и наслаждаться обществом самых изысканных мужчин. Кстати, а что Виктория думает по поводу твоего бизнеса?
- О, "Дом де Вальдерро" давно не работает на заказ, так что тут нет никакого столкновения деловых интересов, - ответила Мануэлла. - Но…
Селия внимательно посмотрела на нее.
- Но?
Мануэлла вздохнула.
- Вик хочет, чтобы я разработала для нее новый дизайн изделий. То жутковатое украшение, которое она вынудила меня надеть на презентации, было по своему рисунку творением еще ее отца. Дед всегда говорил, что у него нет ни малейшего вкуса. Похоже, Вик в свою очередь унаследовала эту особенность! А теперь хочет, чтобы я сделала для "Дома" что-то новенькое.
- А ты не желаешь, - не то спросила, не то констатировала Селия.
Мануэлла тяжело и раздраженно вздохнула.