Повесив шубку в нишу, он повернулся и, глядя на ее перепуганное лицо, невинно спросил:
- Что-нибудь случилось?
Она ответила, тщательно подбирая слова:
- Мистер Дервилл, я признательна вам за помощь, но, к сожалению, не могу пригласить вас. Я уже говорила, вечер был утомительным, мне надо выспаться.
Она потянулась к двери, чтоб открыть ее, но он ловко поймал девушку за запястье.
- Прежде чем выставить меня на улицу, - насмешливо произнес он, - может, хоть кофе предложите?
Элизабет остолбенела.
Нет, похоже, его не выставить, пока сам не уйдет.
- Хорошо, - натянуто произнесла она.
Он отпустил ее руку, и Элизабет заставила себя спокойно пройти на кухню.
Решив, что быстрее будет растворимый, она налила неполный кофейник и дрожащими руками засыпала черные гранулы.
Он всегда предпочитал крепкий черный кофе, с одной ложечкой сахара. Когда вода вскипела, она сняла с плиты кофейник и поспешила обратно в гостиную.
Ситцевые занавески были затянуты, горела люстра, а в закутке пылал камин с газовой горелкой "Живое пламя".
Куинн скинул вечерний пиджак, ослабил узел бабочки и в таком пугающе домашнем виде сидел на банкетке перед полыхающим огнем.
- Спасибо. - Он принял чашку. - А вы не будете?
Она покачала головой.
- Мне не хочется.
Взглянув на нее из-под густых темных ресниц, свободной рукой он похлопал рядом с собой по банкетке.
- Тогда посидите рядом.
Она собиралась сесть в другом конце комнаты, но, помявшись, решила, что легче будет от него избавиться, если ему не перечить, и присела на край банкетки подальше от Куинна.
Выпил бы он свой кофе да ушел!
Будто приняв по факсу ее мысли, он отхлебнул и заметил:
- Вы, наверно, экстрасенс.
Элизабет тупо уставилась на него.
- Вы заварили как раз так, как я люблю.
Она смутилась и не сразу нашлась что ответить.
- Наверно, я думала о Ричарде. Он пьет такой… Хорошо, что у вас совпадают вкусы.
- Удивительно: сам пьет черный, а другим, не колеблясь, подаст со сливками.
Да, действительно…
- Он знает, что я пью со сливками.
Господи, хоть бы он поменял тему.
Ее молитва была услышана.
Слегка пожав плечами, Куинн поставил чашку на овальный столик и, осмотрев комнату с низким потолком, опирающимся на черные балки, белыми оштукатуренными стенами и навощенными дубовыми полами, заметил:
- Этот дом - произведение искусства. Давно вы здесь живете?
- Месяцев девять.
- Вам повезло. Не часто сдается что-либо подобное.
- Это не сдавалось.
- А! - тихо заметил он. - Для романтически настроенных влюбленных это идеальное гнездышко.
- Если вы намекаете на то, что Ричард приходит… - Она запнулась.
- Неужели не приходит?
- Разумеется, нет! Ну, только заходит, чтобы отвезти меня куда-нибудь.
- Но это, конечно, он вас сюда пристроил?
- Ничего подобного!
Куинн не пытался скрыть недоверие.
- Вряд ли на секретарское жалованье, даже на очень высокое, удалось бы купить такой домик.
- Я и не покупала. Эмили Хендерсон, писательница, у которой я прослужила несколько лет, попросила меня присмотреть…
После тесной однокомнатной квартирки над задрипанной лавчонкой видеотоваров возможность пожить в Кентль-коттедже казалась чудом.
- Она уехала на год в Австралию, погостить у сына, - невыразительным голосом добавила Элизабет. И почему она все это ему объясняет?
Она знала, почему. Прошлое, в котором Куинн так неверно понял ее, стучалось в дверь.
Хмурясь, будто читал ее мысли, он спросил:
- Так где же вы с Бомонтом… ну, скажем… бываете вместе? Ясно, что не в его апартаментах… А родовое поместье явно не подходит.
Она вспылила:
- А мне ясно, что это не ваше дело.
- Итак, вы все-таки спите с ним… - В хрипловатом голосе прозвучала скорее горечь констатации, чем удовлетворение от догадки. - И он хочет использовать "Ван Хэмел" в качестве приманки, чтоб удержать вас там, где ему…
- Заблуждаетесь, - яростно перебила она, - Ричард просто решил приобрести "Ван Хэмел"… А сплю я с ним или не сплю - мое личное дело.
Легкая тень злобы или горечи исказила смуглое лицо Куинна, но уже в следующее мгновение его глаза смотрели спокойно и слегка насмешливо. Элизабет была уверена, что ей это показалось.
- Ясно, что вы не живете у Ричарда, - задумчиво проговорил он, - но мне показалось, что вы собирались остаться ночевать.
- Ну и что? - Ее голос слегка дрогнул от еле сдерживаемого раздражения.
- Но вы же не готовились к этому: не захватили сумочку с банными принадлежностями… Значит, заранее не договаривались… Остается предположить, что он сделал вам предложение только сегодня вечером, может быть по дороге на аукцион, и тут же попросил вас поехать к нему.
Ее лицо красноречивее слов говорило, что он угадал. Куинн ехидно усмехнулся.
Элизабет стиснула зубы, однако на него ее молчание не произвело впечатления.
- Во всяком случае, он рассчитывал, что вы останетесь, - продолжал Куинн, - и, хотя изо всех сил старался вести себя по-джентльменски, был взбешен, когда понял, что вы в самом деле уходите… Так почему вы изменили свое намерение? Не из-за меня ли?
- При чем тут вы? - Она постаралась сказать это небрежно.
- Ну, вам лучше знать.
- Нет, не из-за вас, - солгала она.
- Так в чем же дело?
- У меня разболелась голова. Как, впрочем, и теперь. Не могли бы вы допить свой кофе…
- Не терпится же вам от меня избавиться. - Он залпом осушил чашку и перевел на Элизабет горящие зеленые глаза. - Принимая во внимание, что "Ван Хэмел" еще у меня, вы на удивление негостеприимны.
Это была уже угроза.
- Плевала я на "Ван Хэмел", - вырвалось у нее.
- Вы плевали, но не ваш жених. Судя по сегодняшним торгам, этот бриллиант - его главная мечта.
И снова он попал в самую точку.
- Если вы не хотите разочаровать его…
Нет, не хочет.
Ричард не умел проигрывать. Как избалованный ребенок, он не забывал о неудачах. Если он не получит "Ван Хэмел" сейчас, горечь от потери может даже испортить ему радость помолвки.
И какой бы другой камень он ни подобрал для кольца, в его глазах это будет второй сорт, и всякий раз, взглянув на него, он будет испытывать раздражение и чувство неудовлетворенности.
Элизабет вновь сжала зубы и постаралась взять себя в руки.
- Простите, если я была нелюбезна…
- Вот так-то лучше, - пробормотал Куинн. - Теперь приготовьте мне, пожалуйста, что-нибудь перекусить и еще кофе. И себе тоже - я не люблю есть в одиночестве.
А это уже был явный приказ.
Разумеется, она понимала, что он играет, намеренно провоцирует ее, и у нее безумно чесались руки съездить по этой насмешливой роже и выставить его за дверь.
Но она молча встала и, забрав пустую чашку, унесла ее на кухню.
Там она включила кофеварку, вытащила из хлебницы батон с отрубями и достала из холодильника ветчину и сыр.
Когда она резала хлеб, ее внимание отвлекло легкое движение в проеме двери. Нож выскользнул, и Элизабет ахнула.
- Дайте посмотреть. - Куинн мгновенно очутился рядом. Взяв ее руку, он осмотрел порез, на котором выступила красная капля.
- Пустяк, - пробормотала Элизабет, и вдруг ей свело живот и пронзило жаром: Куинн приложил палец к губам и осторожно втянул алую жидкость. Не выпуская пальца изо рта, он поймал ее взгляд и удержал его, будто изучал ее реакцию.
Прошла целая вечность, прежде чем ей удалось отвести глаза. У нее кружилась голова.
Осмотрев переставший кровоточить порез, он невозмутимо спросил:
- Где у вас пластыри?
Элизабет трясло, как после катастрофы, в которой она едва осталась в живых. Она отрывисто произнесла:
- В шкафчике лежит аптечка.
Сноровисто заклеив ей палец и положив на место аптечку, он заметил:
- Вы выглядите так, будто перенесли потрясение. - Ему не удалось скрыть самодовольство. - Может, лучше мне заняться сэндвичами?
- Нет, со мной все в порядке. - Надо делать вид, что ничего не происходит.
Он стал наблюдать, облокотившись на дубовую тумбу, как она готовит сэндвичи и заряжает кофеварку.
Когда она собрала поднос, он выпрямился.
- Давайте, я отнесу.
С чувством нереальности происходящего Элизабет последовала за ним в гостиную.
Она уже собиралась занять кресло, но Куинн опустил поднос на низенький столик и жестом указал место рядом с собой. С видом хозяина дома он разлил кофе по чашкам и протянул ей тарелку.
- Может, съедите сэндвич?
- Спасибо. - Элизабет нехотя взяла сэндвич и рассеянно повертела его. Куинн между тем со здоровым аппетитом принялся за еду.
Оказывается, он действительно голоден.
Заметив ее удивленный взгляд, он охотно объяснил:
- Я не успел поужинать. - И добавил: - А вы думали, я просто искал предлог, чтобы навязаться к вам в гости?
- Даже, я бы сказала, не очень и искали, - выпалила Элизабет, и Куинн вдруг разразился хохотом.
- Что ж, сам виноват.
Сверкнули здоровые белые зубы, вокруг уголков резко очерченного рта легли глубокие складки.
Сердце у Элизабет подпрыгнуло. Она вспомнила, как эти губы коснулись ее рта… скользнули по горлу… нашли мягкий изгиб груди… втянули набрякший сосок, вызывая изысканное наслаждение, граничащее с болью, возбуждая влечение, заставляя трепетать и изгибаться, умирая от желания…
Наверно, у нее вырвался легкий возглас. Куинн повернул голову, и она сразу покрылась румянцем.
- Эротические мысли? - испытующе спросил он.
Отпираться было бесполезно.
- Я только что пожалела, что не осталась у Ричарда, - прохрипела она.
Элизабет отчаянно надеялась, что Куинн поверит, и увидела, что поверил. У него вытянулось лицо.
Ничего, пусть позлится.
- Если у вас такой вид при одной мысли о нем, - произнес он с расстановкой, - значит, ваши чувства к нему более пылки, чем я себе представлял. Пожалуй, мне не доводилось видеть на женском лице столь неприкрытое вожделение…
Элизабет до крови закусила нижнюю губу и постаралась ответить как можно ровнее:
- Уже очень поздно…
Она поднялась, подошла на непослушных ногах к окну и отодвинула штору. Серая пелена тумана облепила влагой стекло, густо застлала внешний мир.
Когда же он наконец уйдет!
- Боюсь, ситуация не улучшилась… - Ей удалось сохранить ровный тон.
- Да, - согласился он и встал у нее за плечом.
Ей стало неловко.
- Не кажется ли вам, что есть смысл…
- Вы совершенно правы, - невозмутимо перебил ее Куинн, - чем рисковать попасть в аварию, есть смысл остаться.
- Н-нет, вообще-то я не это имела в виду. Вы не можете здесь оставаться, тут только одна спальня.
- Я согласен спать на диване.
- Но я не хочу, чтобы вы…
Он вскинул брови.
- Понял! Если желаете, буду рад заменить вам Бомонта… в постели.
- Но я не это хотела сказать!
- Жаль, - вздохнул он, - а я уже подумал…
- Все вы отлично поняли, и не прикидывайтесь…
Он осклабился.
- Ну, на диване, так на диване.
Куинн явно не собирался отступать, положение становилось отчаянным.
- Но у вас нет спальных принадлежностей… - забормотала Элизабет. - Да и ваш отель наверняка где-нибудь поблизости…
- Ну, кое-что из спальных принадлежностей у меня все-таки есть, - спокойно возразил он. - Чего нет, так это отеля. Я, видите ли, не собирался оставаться ночевать в городе, а думал отправиться прямо в Солтмарш.
- Солтмарш? - еле слышно прошептала она.
В голове непрошенно завертелись обрывки картин. Городок Солтмарш, узкие улочки, деревянные каркасы домов, ощущение застывшего времени… остров Солтмарш, миля в длину, полмили в ширину, с берегом соединяет лишь коса, по которой можно пройти только во время отлива… Солтмарш-хаус, роскошный старинный особняк… на возвышении… посреди острова…
- Это в Эссексе. Вы там бывали? - Куинн пристально взглянул на нее.
Она резко мотнула головой, не в силах избавиться от видения.
- Когда-то это был процветающий прибрежный город. Теперь там сонное захолустье с населением в несколько тысяч человек. Мой отец жил на острове, соединенном косой с берегом.
Жил? Генри Дервилл когда-то говорил ей, что ни за что добровольно не покинет свой дом. Может, он болен?
Она заметила, как Куинн сощурил глаза, и испугалась, что произнесла этот вопрос вслух.
Нет, надо взять себя в руки. Элизабет глубоко вздохнула и прямо посмотрела на Куинна.
- Все-таки я думаю, вы могли бы найти отель. Тут рядом есть несколько.
- Вы наверняка правы, - легко согласился он. - Но, с учетом обстоятельств… я бы предпочел остаться здесь.
- Нет, не надо… пожалуйста… - Это прозвучало почти умоляюще.
- А чего вы, собственно, боитесь? Думаете, я начну ночью шататься по дому?
Ну, это вряд ли. Почему-то ей казалось, что этот человек не станет обманывать жену.
Элизабет уже открыла рот, чтобы возразить, но Куинн опередил ее:
- Если дело только в этом, обещаю, что не сойду с дивана.
- Нет, не в этом.
У него в глазах заиграли искры.
- А может, вы сами боитесь, что начнете шататься?
- Вот еще!
- Тогда в чем проблема?
Проблема в том, что ей было совершенно необходимо, чтобы он ушел. Сейчас же. Немедленно. И никогда больше не возвращался. Невыносимой была сама мысль, что он до утра останется здесь, под ее крышей.
- Ричард придет в бешенство, если узнает, - хрипло проговорила она.
- А мы ему ничего не скажем, он и не узнает. И если бы вы наскребли мне из ваших запасов какую-нибудь подушку с одеялом, я бы затащил в дом свои пожитки.
Он натянул пиджак и вышел к машине, оставив дверь приоткрытой.
Элизабет застыла на месте. Туман клубами врывался в узкую щель и таял в теплом воздухе.
На улице хлопнула крышка багажника, и словно что-то включилось в голове у Элизабет. Она сорвалась с места и с силой, обеими руками прижала дверь. Если он боится сесть за руль из-за тумана, что ж, значит, до ближайшего отеля он пойдет пешком.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Она не успела до конца додумать эту мысль. Послышался поворот ключа, и через мгновенье дверь распахнулась. Куинн вошел и поставил рядом с банкеткой небольшую дорожную сумку. Аккуратно прикрыв за собой дверь, он с укоризной покачал головой.
- Вы не слишком добры. Хорошо, что ключ лежал у меня в кармане.
- Вы всегда так предусмотрительны?
- Я стараюсь поменьше зависеть от случайностей…
Значит, когда он в первый раз открыл дверь, ключ остался у него. А ей даже в голову не пришло поинтересоваться, где у нее лежит ключ…
Куинн сделал медленный шаг к ней.
- Вам не кажется, что надо бы извиниться передо мной?
- Нет, не кажется, - взвилась она. - Я вообще вас не приглашала и хочу, чтоб вы ушли.
- Боюсь, что главное - это чего хочу я. - Он говорил тихо, еле сдерживая ярость. Потом сделал еще шаг и оказался совсем рядом.
Она словно под увеличительным стеклом видела росинки на темных волосах, длинные загнутые ресницы, золотистые искорки в глубине зеленых глаз.
Элизабет, замерев, уставилась в это жесткое, энергичное лицо. Неожиданно он обхватил ладонями ее голову.
Элизабет остолбенела, боясь, что он поцелует ее. Желая этого поцелуя.
Даже сейчас, через столько лет, она все еще хотела его, испытывая глубокое, первобытное желание.
Одна его рука обхватила ее затылок, другая скользнула по щеке, по краю изящного уха. Он пригнулся еще ближе.
Элизабет приоткрыла губы и ждала.
Но он вдруг дернул ее за мочку, потом за вторую и что-то быстро сунул в карман. Только через пару секунд она поняла, что он ловко снял с нее серьги.
- Что вы делаете?.. - бессмысленно пробормотала она, и тут же судорога прошла по телу: он прижался губами к ее уху и, словно изучая, провел языком по каждому завитку. Элизабет била дрожь.
Жесткие, жадные губы скользнули по подбородку и остановились в теплой ямке под другим ухом. Элизабет боялась дышать, а он игриво куснул мочку и коснулся ртом ее губ.
Наконец-то. Она закрыла глаза.
Его губы прошлись до уголка ее рта и на мгновение застыли. Элизабет ждала, изнывая от мучительного нетерпения. Неожиданно он поднял голову и отодвинулся.
Он ее бросил.
Она распахнула глаза.
Куинн смотрел на нее с легкой, насмешливой улыбкой.
- Учитывая мое решение не вставать сегодня с дивана, пожалуй, нам лучше остановиться, пока обстановка не слишком накалилась.
- Зачем вы это сделали? - Голос у нее прерывался.
- А разве неясно?
- Это месть?
Он приподнял черную бровь.
- Ну, скажем, эксперимент.
- Эксперимент?
- Я хотел узнать, действительно ли вы привязаны к Бомонту так, как говорите…
Элизабет прикусила губу, и он тихо добавил:
- Похоже, не так…
- Откуда такая уверенность?
Куинн улыбнулся.
- Раз уж вам удается забыть о нем и так реагировать на меня…
- А вам не приходило в голову, что я так отреагировала на вас именно потому, что думала о нем? - Она с удовлетворением отмстила, что насмешливая улыбка исчезла и он поджал губы. - В любом случае мои чувства к Ричарду вас не касаются.
- Ну, поскольку я отдаю вам "Ван Хэмел", - проговорил он, снова снимая пиджак, - у меня возникает нечто вроде вторичного интереса.
Все прежние сомнения вскипели в ней разом.
- Вы действительно готовы уступить бриллиант Ричарду? Или это очередная игра?
- Я действительно готов уступить ему, - ровно произнес Куинн.
- Но почему? Ведь вы так бились за него. Это бессмысленно.
- Бриллиант не имеет значения, он лишь средство для достижения цели.
- Тогда что имеет значение? И в чем, собственно, цель?
- Ты до сих пор не догадалась, Джо?
Кровь бросилась ей в голову, в ушах загудело, голова закружилась. Ей показалось, что она сейчас упадет в обморок.
- Тебе надо сесть, - резко проговорил он и потащил ее к ближайшему креслу. Сам сел напротив, чтоб видеть ее лицо. - Ты в самом деле вообразила, что я тебя забуду?
Нет, пожалуй, этого она никогда не воображала. Просто несколько расслабилась, показалось, что Куинн не узнал ее. Она цеплялась за хлипкую надежду, поддерживала игру, потому что было слишком страшно взглянуть в глаза действительности.
Она умудрилась овладеть собой.
- Все было так давно, а мы совсем недолго были вместе.
- Но ты же не забыла меня.
Она очень старалась, но ничего не вышло. Пока она жива, он останется частью ее существа.
Элизабет как загипнотизированная смотрела на Куинна. Годы не изменили его, только прибавили зрелости, сделали еще более обворожительным и импозантным. Он и в восемьдесят лет останется обаятельным красавцем.
- Ну как, изменился? - с усмешкой спросил он.
Она покачала головой.
- Нисколько. В отличие от меня.