Алиса исчезла за углом, и Дилан воспользовался этим, чтобы расстегнуть воротник рубашки. Интересно, что будет дальше, с горькой иронией подумал он. Похоже, ее память восстанавливается со скоростью света. Следующим воспоминанием может стать он сам. Обхватив себя за плечи, Дилан медленно прошел по коридору и заглянул в спальню.
Дверца шкафа была распахнута, а Алиса рылась в ящиках комода. Внимание Дилана привлекли необычное убранство комнаты и огромная кровать, застеленная тончайшим белым покрывалом и занимавшая большую часть комнаты. Рядом с лампой на прикроватной тумбочке лежало с полдюжины книг.
Взгляд Дилана все время возвращался к кровати, на которой были в беспорядке разбросаны несколько подушек. Какому мужчине посчастливилось разделить это волшебное ложе с Алисой и воплотить в жизнь ее сокровенные фантазии? - подумал он. От этой мысли он внутренне весь напрягся. Глубоко вздохнув, взглянул на Алису. В одной руке она держала черное шелковое белье, в другой - розовую сорочку. Дилан чуть не выругался. Достаточно было представить себе Алису распростертой на этой кровати, как его бросало в дрожь.
- Ну что же, кажется, я люблю красивые вещи, - сказала она, обращаясь к себе. - Это не хуже плакатов. - Девушка взглянула на Дилана, ее лицо постепенно приняло смущенное выражение. Она запихнула белье обратно в комод и задвинула ящики. - Ладно, на сегодня хватит, - подытожила она, поднимаясь с колен, и вышла из комнаты.
Много лет назад Дилану удалось сблизиться с Алисой. Правда, образ невинной страсти, который он хранил все эти годы, не имел ничего общего с теперешней молодой женщиной. Она сильно изменилась и повзрослела.
- Мы можем вернуться к тебе? - послышался из холла голос Алисы.
Дилан потряс головой, отгоняя навязчивые воспоминания.
- Конечно, - откликнулся он и, бросив последний взгляд на кровать, закрыл за собой дверь спальни.
От избытка новой информации, обрушившейся на нее в квартире, у Алисы голова шла кругом. Слишком трудно было разом переварить все это, поэтому девушка предпочла беззаботно подставить лицо легкому ветерку, который приятно обдувал открытый "ягуар" Дилана. Они ехали обратно в его поместье недалеко от городка Сент-Олбанс.
- Ты получила ответы на свои вопросы, побывав в квартире? - спросил Дилан.
- И да, и нет. Мне все время казалось, будто я у кого-то в гостях.
- А как насчет спальни? - осторожно поинтересовался он.
Алиса снова испытала смущение. Хотя она не помнила, как обставляла свою спальню, но именно в этой комнате чувствовала себя очень комфортно. Очевидно, спальня была ее единственным капризом, хотя обилие самых нужных вещей свидетельствовало о природной практичности их хозяйки.
- Эта комната вызвала множество вопросов, но о них в другой раз. Просмотрев свою записную книжку, я поняла, почему раньше со мной бывало трудно иметь дело.
Дилан быстро взглянул на нее и еле заметно улыбнулся.
- Неужели? Могу поклясться, что буквально вчера ты утверждала обратное.
- Нет. Я имею в виду, что в целом такое поведение для меня несвойственно, - сказала Алиса, не желая, однако, полностью признавать этот факт. - Если честно, я уже устала постоянно думать и говорить исключительно о себе. Это очень утомительно и угнетающе. Мне надо сосредоточиться на чем-нибудь другом, - улыбнулась она. - И сегодня этим чем-то будешь ты.
- И каким же образом?
- Всего несколько вопросов, - быстро ответила Алиса. - Ты мне рассказывал, что ничего не знал о своем отце, пока он не умер и не оставил тебе наследства, но я не помню, говорил ли ты что-нибудь о братьях и сестрах?
- У меня есть два сводных брата и сестра, хотя, возможно, лучше бы их не было, - цинично ответил Дилан.
- Почему это?
- Потому что ничто не может сделать их счастливее, чем мое исчезновение с лица земли. Они изо всех сил стараются избегать меня.
Алиса сочувственно покачала головой.
- Я могу понять, что им неловко, но ты же не какой-нибудь маньяк-убийца. Ты не тупица, а очень умный и талантливый. Думаю, когда они преодолеют внутреннее неприятие, ты станешь для них еще одним братом.
- Что-то я не заметил, чтобы они пытались преодолеть "внутреннее неприятие", - скептически заметил Дилан.
- Давно ты их знаешь?
- Шесть лет, - уныло отозвался он.
Алиса удивленно взглянула на него, мысленно прокручивая в голове непонятную ситуацию.
- А каких отношений со своими сводными братьями и сестрой хочешь ты?
- Никаких, - отрезал Дилан. - Для меня кровные узы ничего не значат, а семья - не главное в жизни. У меня есть мать, но с ней мы всю жизнь то сходимся, то расходимся.
- Почему?
- Она выходила замуж несколько раз. Смена мужчин в ее жизни мне не очень по душе. И не надо считать меня неблагодарным сыном. Я купил ей дом, в котором она живет. Поскольку на бумаге владельцем дома являюсь я, мама будет в безопасности в случае развода.
Алиса внимательно выслушала Дилана и закрыла глаза, пытаясь извлечь из темных глубин хоть какое-то воспоминание. Бесполезно.
- Я ничего такого не помню о твоей матери.
- Да, это вполне объяснимо. Я нечасто о ней думаю.
- А о своем отце? - задала Алиса следующий вопрос.
- О нем я вообще не хочу говорить, - холодным тоном отрезал Дилан. - Когда я был ребенком, то отдал бы жизнь, чтобы узнать, кто он. Когда я наконец осуществил свою мечту, он уже умер. Может быть, он и был богачом, но еще больше - трусом. По его завещанию мне предназначались деньги, а мои сводные братья и сестра должны были взять себе его имя и все, что к нему прилагалось. - Дилан резко затормозил перед домом и, прищурившись, взглянул на Алису. - Вот все, что я могу сказать о своей так называемой семье, - подытожил он, легко выпрыгнув из машины и открыв дверцу для нее. - Ничего похожего на сказку.
Алиса вздрогнула от холодного цинизма в его голосе. Дилан как будто предупреждал ее. В его глазах она читала упрямую безнадежность, и что-то внутри нее восставало против этого. Говоря о своей семье, мужчина прямо-таки излучал гнев, оправдывая его всеми возможными способами. У нее возникло странное желание побороть в нем это чувство, хотя он ясно дал ей понять, что эта часть его души для нее закрыта.
- У меня в городе назначена встреча, - сказал Дилан. - Сделай нам обоим одолжение и постарайся сегодня вечером отдохнуть.
Командные нотки в его голосе удивили Алису. Она не любила, когда ей приказывали.
- Спасибо за заботу и за то, что свозил меня в квартиру, - отчеканила она и направилась к дому.
- Алиса, не переигрывай! - серьезным тоном предупредил Дилан.
- А ты не приказывай мне, - парировала она. - Ты мог себе это позволить, когда мы были детьми, и я считала тебя своим идеалом, но сейчас это не про…
Она не успела договорить, потому что он моментально настиг ее и схватил за руку.
- Речь идет не о влюбленности в идеал, - резко сказал он, - просто я за тебя отвечаю.
- Мне больше не нужна нянька.
- Тогда веди себя соответственно, - отрезал Дилан и вернулся к машине.
Алиса вся кипела, наблюдая, как он отъезжает от парадного входа. Шовинист! Ничтожество с замашками деспота! Она с трудом подавила неуместное желание показать ему язык и скорчить рожицу. А что еще хуже, так это то, что он абсолютно прав.
Выбросив из головы мысли о Дилане, Алиса вошла в дом, налила себе стакан лимонада и мило побеседовала с поварихой и домоправительницей Дилана миссис Эбернати, застенчивой, доброй женщиной лет шестидесяти. Потом Алиса поднялась к себе в комнату и постаралась заснуть, но не смогла, поэтому решила воспользоваться случаем и осмотреть поместье Дилана. Миссис Эбернати объяснила, что конюшня находится в западном конце пастбища.
Прогулка по необъятным полям утомила Алису больше, нежели она предполагала, но девушка была вознаграждена, увидев перед собой пони, шоколадного цвета кобылу и молодого жеребца.
- Привет, красавцы! - весело крикнула она, приближаясь к стойлам.
- У них к тому же отличный характер, - сказала вышедшая из конюшни крепкая седовласая женщина. - Меня зовут Мег Уинтерс. Дилан разрешил мне держать здесь лошадей для занятий с детьми-инвалидами.
- Неужели? - Алиса была потрясена. - Он ничего мне об этом не говорил.
- Неудивительно, - ответила Мег, - это не соответствует его имиджу.
Алиса медленно кивнула.
- Имиджу богатого, равнодушного мужчины-материалиста, которому ни от кого ничего не нужно, - начала она, но остановилась, почувствовав в своем голосе лишние эмоции.
- Вы давно с ним знакомы? - поинтересовалась Мег.
- Лет двадцать, - сказала Алиса и назвала себя. - Я здесь в гостях, прихожу в себя после долгого пребывания в больнице. Но я явилась не с пустыми руками. - Девушка извлекла из маленького рюкзачка несколько яблок.
Мег одобрительно кивнула.
- Хорошо придумано. Вы умеете ездить верхом?
Алиса представила себя в седле.
- Да, - уверенно ответила она, - правда, я давно не тренировалась.
- В таком случае, лучше выбрать сэра Галахада. Он отлично воспитан, объезжен и сделает за вас практически всю работу. Если хотите спокойно прокатиться, то вам нужен именно он. - Мег кивнула в сторону двери. - Я пошла домой, приятно было познакомиться.
- Взаимно, - ответила Алиса. Она угостила яблоком пони и потрепала его по холке, а потом перешла к следующему стойлу, где обитал Сэр Галахад. Он осторожно, одними губами, взял яблоко с ладони Алисы. - Да вы настоящий джентльмен! - похвалила она жеребца, вдыхая запах чистой конюшни и лошадей.
Алиса погладила теплую морду, и внутри нее поднялась волна спокойствия и умиротворения. Казалось, ее отчаяние и неудовлетворенность куда-то исчезли. Сэра Галахада совершенно не интересовала ее амнезия, думала Алиса, наслаждаясь этой неожиданной передышкой. Верховая прогулка определенно будет кстати!
Когда Дилан вернулся домой и не обнаружил Алисы, в душу начало закрадываться беспокойство. За окном бушевала гроза, а на столе остывал ужин. Он спросил у миссис Эбернати, не знает ли она, где Алиса.
- Я видела, как она направлялась в сторону бассейна. - Женщина нахмурилась. - Да, забыла, она спрашивала меня, где находится конюшня.
Дилан вздрогнул. Он посмотрел в окно на льющий как из ведра дождь, от всей души надеясь, что Алиса не поехала кататься верхом. Дилан почувствовал, как у него начинает болеть голова. Он явно не представлял себе, во что ввязывается, когда предложил Алисе пожить у него в доме. Похоже, присмотр за этой женщиной будет стоить ему жизни.
Пробормотав проклятие, Дилан вытащил из шкафа дождевик и вышел из дома. Он быстро пробежал по пастбищу, преодолевая сплошную стену дождя. Алисы нигде не было видно, и от этого напряжение Дилана только возросло. Распахнув дверь конюшни, он услышал ее удивленный вскрик.
- Дилан? - Она схватилась рукой за горло. - Что ты делаешь на улице в такой дождь?
- Хотел удостовериться, что с тобой все в порядке. - Он с облегчением вздохнул.
Алиса беззаботно повела плечами.
- Со мной все в порядке. Здесь сухо, Сэр Галахад и бутылка воды составили мне компанию. Что еще нужно? - Она наблюдала, как с его плаща стекают капли дождя, потом подняла на него глаза. - Ты волновался?
- Я же сказал, что чувствую за тебя ответственность. - Дилан скрестил руки на груди. - Я не представлял, что тебе в голову может прийти мысль отправиться на верховую прогулку в такой шторм.
Алиса вскинула подбородок.
- Верховая прогулка в шторм, - эхом повторила она. - Ты, по-моему, перепутал. Я не сумасшедшая, Дилан, у меня амнезия.
- Ты вчера переоценила свои силы, ночью проснулась от кошмара и спорила со мной, что тебе не нужен отдых.
Алиса замахала рукой в знак протеста.
- С тобой просто невозможно не спорить, и даже то, что ты обо мне беспокоишься, тебя не извиняет. Мне нравится этот жеребец - Сэр Галахад. Он настоящий джентльмен, - ласково проговорила она, поглаживая его холку. Потом снова повернулась к Дилану: - Совсем не похож на своего хозяина.
- Он еще и выхолощен, - заметил Дилан, - в отличие от хозяина.
Проигнорировав его замечание, Алиса подошла к нему вплотную.
- Признаюсь, я смущена. Мег рассказала мне, что ты держишь лошадей специально для детей-инвалидов. Так что скажи мне правду, Дилан: ты высокомерный, бессердечный миллионер или тебе просто нравится держать сердце под замком? - спросила она, указывая пальчиком на его грудь. - Может, в конце концов, пошлешь все к черту?
Месяц напряжения и страха за Алису, пока она лежала в больнице, постоянное беспокойство, что скоро интерес к нему сменится презрением, волшебное воспоминание о ее спальне и эти зовущие губы…
Дилан не в силах был сдержаться. Не отводя от нее глаз, он прижал девушку к перекладине.
- Да, - прошептал он, - кажется, я уже все послал к черту.
Глава третья
Сердце Алисы сильнее забилось в груди. Дилан стоял на краю пропасти, и, видит Бог, Алисе хотелось, чтобы он сорвался и полетел вниз. Волна запретного наслаждения пронзила ее, подобно молнии. У нее пересохли губы, и она нервно сглотнула.
Дилан нарочно мучительно медленно склонял голову, и это ожидание было для девушки сладкой пыткой. Она почувствовала его взгляд на своих губах, и в следующее мгновение он завладел ее ртом. Его губы ласкали ее, подавляя всякое сопротивление. Это было так, как будто они уже занимались любовью.
У Алисы ослабли колени, она ощутила чувственную слабость во всем теле. Она резко втянула в себя воздух, смешанный с запахом дождя и ароматом лосьона Дилана. Он прижал девушку к себе, его рука скользнула вниз. Сквозь ткань брюк Алиса ощутила силу его желания.
Она не смогла сдержать стона. Поцелуй Дилана стал более глубоким, мужчина с силой прижался к ней и через секунду так же неожиданно оторвался от ее губ.
- Черт тебя побери, ты должна спать после обеда, а не сводить меня с ума.
Алиса судорожно втянула в себя воздух, чтобы успокоиться и унять дрожь в коленях. Она удивилась силе своего желания и тому, что ей никак не удавалось взять себя в руки.
- Ну, доктор ведь предупреждал тебя, что со мной могут возникнуть проблемы, - наконец выдавила она голосом, показавшимся даже ей самой слишком глухим. - Меня мучает вопрос: мы с тобой раньше целовались?
- Да, но…
- Что "но"?
- Это было давно, - уклончиво ответил он, отодвигаясь от Алисы.
По какой-то непонятной причине девушка почувствовала себя разочарованной. Скрестив руки на груди, она снова обратилась к Дилану:
- В таком случае, полагаю, это лишает оснований мою первую теорию.
- Что за теория? - Дилан посмотрел ей прямо в глаза.
Она пожала плечами.
- Ну, это был очень страстный поцелуй, взрыв эмоций, - пояснила она. - Я думала, что причиной является безумное любопытство и напряжение, копившееся в нас годами. Ты говорил, что мы знакомы лет двадцать. Но если мы целовались и раньше… - Алиса нахмурилась, - если мы целовались раньше, то почему прекратили?
- Что прекратили?
- Целоваться.
Дилан провел рукой по волосам.
- Потому что тогда тебе было пятнадцать лет, твоя мама вышла замуж, и вы переехали.
Алиса снова начала терзать свою память ради одного важного воспоминания, но в голове было совершенно пусто.
- Я этого не помню, - призналась она, от всей души желая, чтобы это было не так.
Заглянув в его глаза, Алиса увидела промелькнувшую в них ностальгию. Дилан осторожно приподнял ее голову за подбородок.
- Все в порядке. Некоторые вещи лучше не помнить. - Его глаза посерьезнели. - В следующий раз, когда тебе станет скучно, почитай книгу или включи телевизор, но только не мучай меня. - Он прислушался. - Похоже, дождь заканчивается. Пожалуй, нам можно возвращаться в дом.
Алиса молча наблюдала, как Дилан открывает дверь, не в силах избавиться от ощущений, вызванных горячим поцелуем, и мысли о том, что когда-то они любили друг друга.
- По-моему, дорога свободна, - возвестил Дилан, махнув ей рукой, - идем.
Алиса послушно покинула конюшню и пошла рядом. Когда они были уже в нескольких шагах от дома, девушка остановилась и с любопытством взглянула на Дилана.
- Ты хочешь сказать, что тебе не понравилось целоваться со мной? Ты имел в виду, что целовать меня неприятно?
Дилан пронзил ее нетерпеливым взглядом.
- Нет, но ты здесь для того, чтобы выздороветь, и, даже если ты этого не осознаешь, ты еще очень уязвима. Я не собираюсь воспользоваться твоей слабостью, - угрюмо проговорил он.
- Все это так странно. То ты - сугубо практичный миллионер, но в то же время разрешаешь детям-инвалидам брать уроки верховой езды на территории своего поместья. То ты целуешь меня так, словно… - Она осеклась, не в силах подобрать подходящее сравнение.
Его глаза потемнели, но появившемуся в них выражению Алиса не могла дать определения.
- Словно что?
- Словно хочешь чего-то большего, чем просто поцелуй. - Она вскинула голову. - Но в следующую же минуту ты грубо отвергаешь меня из-за какой-то дурацкой чести. Какой же из этих двух людей настоящий Дилан Бэрроуз?
- Все вышеперечисленное относится ко мне, - отрезал он и зашагал к дому.
Алиса смотрела ему вслед, испытывая одновременно отчаяние и любопытство. Черт возьми, ее амнезию! Чем больше времени они с Диланом проводили вместе, тем больше у нее возникало вопросов. Алиса не могла отделаться от ощущения, что она лишь внешне похожа на женщину, а внутри - одна пустота. Больше всего на свете Алисе хотелось избавиться от этого чувства потерянности, хотелось вспомнить все о себе и о Дилане!
Дилан уехал вскоре после ужина, полностью уверившись в том, что сегодня Алиса уже ничего не выкинет: она едва не заснула за столом. По дороге в бар О'Мэлли, где его ждали друзья, он пытался выбросить из головы все мысли об Алисе.
- Как тебе жизнь в стране ветрянки? - шутливо поинтересовался он у Джастина.
- Близнецам уже лучше, зато Эми сегодня измучилась. Дети совсем извелись от жары: постоянно бесятся и ноют, но Эми держится молодцом. Она разрешает им по полдня плавать в надувном бассейне на заднем дворе. Я пытаюсь уговорить ее отправиться куда-нибудь на выходные, когда нас минует это несчастье.
- Можешь поехать в мой дом в Белизе, - предложил Дилан.
- Ты купил там дом? - удивился Джастин. - Думал, ты выберешь местечко пошикарнее.
Дилан отрицательно покачал головой. Он уже устал от бешеного ритма ночной жизни. Сейчас ему больше всего хотелось спокойствия и уединения.
- Я превращаюсь в ворчливого старого холостяка. Мне нужны бриз с островов и пиво "Беликен" на фоне догорающего заката.
- Звучит заманчиво, - заметил Джастин. - Добавь только Эми к этой картине, и я разделю твои мечтания.
- Кстати, о женщинах, - вставил Майкл, с любопытством вглядываясь в лицо Дилана, - как поживает Алиса?
- Она многого не помнит и очень переживает из-за этого. Сегодня мы ездили в ее квартиру, и это, кажется, немного помогло. Но она, оказывается, еще большая непоседа, чем я думал.
- Алиса? Да она самая милая девчонка во всей Виргинии! - воскликнул Майкл. - За исключением Кейт, разумеется, - добавил он, имея в виду свою жену.