- Если ты постараешься не заснуть, - съязвила Глэдис, - может быть, и заинтересуешься тем, что я собираюсь сообщить.
Ларсон бросил на девушку деланно сонный взгляд:
- Не могу такого обещать.
- Я не знаю, с чего начать, - призналась девушка, не обращая внимания на его издевательский тон. Она вскочила, походила по комнате и снова села в кресло. - Ну, в общем, слушай. Дело в том, что я много работала в офисе последнее время.
- Если речь идет о прибавке к жалованию, тебе следует обратиться к своей начальнице. Хотя я бы на твоем месте подождал смены руководства. Думаю, Тельме вряд ли захочется удовлетворить твою просьбу.
Он хотел было встать, но Глэдис воскликнула:
- Прибавка тут ни при чем! Тут такое дело… и в нем замешана Тельма.
Ларсон уселся поудобней и вопросительно посмотрел на Глэдис.
- Да? Что такое? - поинтересовался он, перестав играть роль сонного и усталого человека.
- Я часто оставалась на работе по вечерам, - быстро заговорила Глэдис, чтобы успеть все выложить, пока он слушает. - Перебирала документы, в основном из любопытства, а, в общем, для того, чтобы проверить себя - могла бы я работать по таким серьезным счетам.
- И что же?
- Я совершенно случайно наткнулась на одну папку… Это одна из папок Тельмы, все бумаги написаны ее почерком, несколько страниц занимают описания одной компании, которой, как я выяснила, не существует.
- Понятно, - только и сказал Ларсон, оставаясь абсолютно спокойным.
- Прости, Ларсон, но она тратила деньги компании. В доказательство у меня есть другие документы, вернее их копии. Все началось не так давно, но суммы постоянно росли.
- Понятно.
- Я сейчас принесу документы.
Глэдис встала, Ларсон посмотрел на нее и сказал все так же спокойно:
- Что-нибудь еще?
- Да, - ответила Глэдис, помедлила в нерешительности, но все-таки продолжила: - Она сказала, что если я отдам тебе компромат, она сделает все возможное, чтобы помешать тебе перекупить компанию отца. Разрушит твои планы.
- Неужели так и сказала? - Ларсон помрачнел и резко поднялся.
- Она случайно обнаружила информацию о твоих намерениях еще в Нью-Йорке, подготовилась и затаилась, ожидая удобного случая.
- Понятно.
Он по-прежнему вел себя настолько сдержанно, что это даже пугало Глэдис.
- Спасибо, Глэдис, за то, что пришла ко мне, предупредила…
Он смотрел на девушку дружелюбно, но мысли его были далеко. Глэдис направилась к двери, но он окликнул ее.
- Завтра мы с тобой отправимся в одно маленькое путешествие. Пора возвращаться домой.
9
Они выехали после полудня, когда солнце уже ярко светило на небосклоне. День выдался просто чудесный - ясный и спокойный, такая погода совсем не подходит для неприятных дел, которые ждут их впереди. Глэдис чувствовала, что грядет настоящая буря, поскольку женщина, к которой они направлялись, не сдастся без боя.
Ларсон с утра не пошел на работу. Глэдис встала рано, в половине восьмого, и обнаружила, что он говорит по телефону, перелистывая кипу бумаг на столе. Он оглянулся на звук шагов, но, казалось, не видел ее, потому что продолжал разговаривать. Глэдис вышла из гостиной, плотно прикрыв дверь.
У нее было достаточно времени все как следует обдумать: и скоропалительный отъезд Ларсона в Америку, и его неожиданное возвращение в Англию. Он был, оказывается, в курсе всех дел, происходивших в компании отца. Глэдис до недавнего времени ничего не подозревала, а Ларсон все знал. Он тщательно собирал информацию и ждал удобного момента, чтобы предпринять какие-то шаги.
Глэдис попыталась еще раз поговорить с ним. Она приготовила завтрак - две чашки кофе, булочки с сыром, джем, - поставила все на поднос и вошла в гостиную. Ларсон продолжал говорить по телефону, но одобрительно кивнул и жестом показал, чтобы она поставила завтрак на стол. Глэдис накрыла ему одному и ушла завтракать на кухню. Ларсону сейчас явно не до нее.
Он не выходил до одиннадцати, а когда появился, она бросилась к нему с вопросом:
- Что теперь будет?
- Спасибо за кофе.
Ларсон подошел к столу, сел и пригладил растрепавшиеся волосы.
- Ты не ответил на мой вопрос.
- А ты - ужасно назойливое создание, - сказал он, глядя на девушку с улыбкой.
- Если хочешь что-либо узнать, приходится проявлять назойливость. - Она тоже села за стол. - У тебя усталый вид, Ларсон. Ты давно на ногах?
Она потягивала кофе, четвертую чашку за утро - ведь ей абсолютно нечем было заняться, поэтому она время от времени присаживалась попить кофейку. Хоть какое-то дело, да и нервы успокаивает. Когда-то подобным образом на нее действовал шоколад, но это, кажется, было сто тысяч лет назад.
- Я встал в пять, - ответил Ларсон, потирая глаза.
- Говорил по телефону?
- Точно. Будил людей и заставлял отрабатывать те деньги, что я им плачу.
Ситуация казалась ей нереальной - вот так запросто сидеть с Ларсоном на кухне и непринужденно беседовать, вместо того, чтобы находиться на работе. Не хватало встретиться с Тельмой именно сегодня, после вчерашнего разговора. Хотя та грозилась уехать…
Ларсон встал из-за стола, заправил рубашку в брюки и вопросительно взглянул на Глэдис.
- Ты готова?
Она немного помедлила.
- Я как раз хотела спросить, разве мне так необходимо ехать с тобой? Дело касается лично тебя, планов, которые ты строил долгие годы. Зачем тащить меня туда?
- Я даю тебе шанс, который не стоит упускать, - ответил Ларсон, улыбаясь собственным мыслям. - Ты сможешь вернуться туда, где с тобой обошлись недостойно. Разве ты этого не хочешь? Не хочешь увидеть Линду и наконец получить возможность сказать ей все, что ты о ней думаешь? Дать волю праведному гневу?
Увидеть Линду… От этой мысли Глэдис стало немного не по себе. Она никогда не высказывала хозяйке своих претензий, не пробовала поставить на место. После смерти отца она была настолько убита горем и так подавлена, что было не до выяснения отношений. Потом Глэдис уехала в Лондон, и мысли о Линде стали просто фантазиями, которыми Глэдис тешила свое уязвленное самолюбие и болезненную гордость. Но, представляя эту коварную женщину и мысленно бросая в лицо обвинения, она никогда не помышляла приехать к ней для откровенного разговора.
- Да, возможно… - начала Глэдис нерешительно, а Ларсон вдруг громко рассмеялся, чем невероятно смутил девушку.
- Возможно? Так ты еще сомневаешься?
- Не в этом дело! Она же будет все отрицать. Скажет, что мой отец был свободен в выборе, мог уйти, когда захочет, и никто не заставлял его работать до изнеможения. Скажет, что уволить работников было необходимо, что у нее не было денег на содержание дома и поместья. Мне нечего будет возразить. Кончится тем, что Линда выставит меня за дверь.
- Не посмеет, - усмехнулся Ларсон. - Это мой дом.
- Да, конечно. Но она хозяйничает там уже три года и может объявить его своей собственностью.
- Что будет большой ошибкой с ее стороны, - коротко заметил Ларсон. - Пора ехать.
Глэдис нехотя поднялась, вид у нее был неуверенный.
- Ты выглядишь так, будто я собрался отдать тебя на съедение акулам, - сказал он по дороге к машине. - День сегодня великолепный, и ты не пошла на работу.
- Да, работать сегодня я не в состоянии. Голова и так идет кругом.
Он рассмеялся, и они сели в машину.
- Когда ты решился на все это? - спросила Глэдис, лишь позднее сообразив, что выразилась недостаточно ясно, но, как оказалось, Ларсон прекрасно понял вопрос.
- Решил отплатить Линде за отца. - Ларсон помрачнел.
- Он, кажется, был счастлив с ней, - сказала Глэдис.
- Она использовала его. А как аукнется, так и откликнется.
Взгляд его стал жестким, колючим, стало ясно - он не из тех, кто прощает. Глэдис отвернулась. Может, Тельма права? Он посвятил себя одной идее - мести, и больше его ничего не интересовало и не волновало. Но как же их дружеские отношения? Разве он не был с ней искренен в некоторые моменты? Разве не он один понял глубину ее горя и сумел помочь?
Глэдис откинулась на спинку удобного сиденья и прикрыла глаза - приятно ехать в автомобиле.
- Так можно и привыкнуть к этому, - пробормотала она.
- К чему? К машине или ко мне за рулем этой машины? - весело спросил Ларсон.
Глэдис украдкой взглянула на него. Зачем он задает такие вопросы? Разве не понятно, что они выводят ее из равновесия?
- Общественный транспорт - сплошное мучение, - сказала она в ответ. - Толпы народа и жуткий запах пота.
- Почему бы тебе не ездить на такси?
- А почему бы мне не летать на вертолете.
Он рассмеялся, и некоторое время они ехали молча. Лондон был запружен машинами и людьми. Глэдис смотрела на это столпотворение и думала: будет ли она скучать по большому городу, если надумает перебраться обратно в деревню? Когда-то она отчаянно стремилась уехать оттуда, а сейчас, когда привыкла к мысли, что папа умер и ей надо продолжать жить без него, возвращение в город своего детства перестало пугать ее.
- Поговори со мной, - вдруг сказал Ларсон, и она тут же открыла глаза.
- О чем?
- О чем хочешь. Мне нравится тебя слушать.
Глэдис охватило приятное возбуждение, но она не могла позволить себе расслабиться.
- Можно побеседовать о Тельме.
Ларсон нахмурился.
- Нет, о чем угодно, только не о работе. Я вижу, ты с головой ушла в свою бухгалтерию.
- Минуту назад я раздумывала, не вернуться ли домой, - сообщила Глэдис.
Приятное чувство сразу покинуло ее, как только Ларсон одобрительно кивнул.
- Здравая мысль. Я знал, что ты решишь вернуться, рано или поздно.
- Значит, одобряешь? - сухо спросила она.
- Ты что, обиделась?
Он бросил на девушку хитрый взгляд.
- Знаю наперед все, что ты сейчас скажешь: Лондон мне не подходит, я создана для жизни в деревне, где время течет неторопливо, как раз то, что надо для таких глупышек, как я.
- Ничего себе глупышка! А кто раскусил Тельму? - возразил Ларсон.
Это было сказано, чтобы успокоить Глэдис, но она поняла, что он просто не стал развивать тему о ее возвращении на родину.
- Мне бы и в голову ничего не пришло, если бы та папка случайно не попала мне в руки.
- Но ты не остановилась, пока не докопалась до истины.
- Видишь, какая я дотошная.
- Как же твои предыдущие работодатели просчитались, уволив такого работника! Какая потеря для фирмы!
- Точно. Они до сих пор льют крокодиловы слезы, - ответила Глэдис с иронической улыбкой.
- А ты вернешься на прежнюю работу? - спросил Ларсон как бы между прочим.
Значит, думает, что она окончательно решила вернуться в родной город. Ждет не дождется, когда это произойдет. Мечтает избавиться от нее.
- Нет, - бросила Глэдис. - Там было слишком скучно.
- Я знал, что ты это скажешь.
- Не стоит изображать из себя эдакого всезнайку, - отрезала она. - Зачем спрашивать, если ответы известны заранее?
- Ты проголодалась? - поинтересовался Ларсон.
Что-то с ним не то, подумала Глэдис. Он ведет себя так, словно между ними не было никаких разногласий. Почему? Может, узнав о ее планах, предвкушает расставание? Эта мысль греет ему душу? Ах да, впереди еще неизбежный акт возмездия.
- Ты хочешь есть? - повторил вопрос Ларсон.
- Не очень.
- Подъедем к заправке, там можно будет перекусить.
В придорожном кафе оказалось полно народу, им пришлось постоять в очереди и в результате купить пару гамбургеров, чипсы и напитки. Ели они в машине. Голодная Глэдис быстро все проглотила, а Ларсон, медленно дожевывая гамбургер, высказал свое мнение по поводу качества мяса. Он, по своему обыкновению, шутил, но Глэдис никак не могла избавиться от тягостного чувства, которое возникло у нее, как только Ларсон радостно согласился с ее идеей вернуться в родные места. Она сама еще окончательно не решила вернуться, а он уже собрался выселить ее из своей квартиры.
- Ну ладно, - все тем же веселым тоном обратился к ней Ларсон. - Пора ехать дальше.
- Что это ты в таком прекрасном расположении духа? - поинтересовалась Глэдис. - По идее, ты должен быть напряженным и нервным. Утром ты был именно таким.
Ларсон как раз сворачивал на шоссе, он ловко проделал маневр и вышел на скоростную полосу. Глэдис бросила взгляд на его лицо - опять улыбается своим мыслям. Вот ее это разозлило и захотелось стукнуть его как следует.
- Что скажешь? - она напомнила, что ждет ответа на вопрос.
Ларсон глянул на нее и снова стал следить за дорогой.
- У меня хорошее настроение, дорогая, потому что все, наконец, становится на свои места. Гонка окончена, а чудеса только начинаются.
- Замечательно, что ты можешь предвидеть будущее, принять верное решение и сделать все, как надо и как хочешь сам.
Все это для нее недостижимо, она дальше собственного носа ничего не видит. Никаких планов, плывет по течению в надежде, что все образует само собой.
- А разве нет? - бросил Ларсон.
Судя по знакам, они уже были недалеко от нужного поворота. Скоро подъедут к большому дому, с которым связано столько горьких воспоминаний. Она увидит коттедж, бывший когда-то ее родным домом. Его, наверное, не узнать после перестройки - его ведь превратили в домик для гостей…
- Ты сейчас такой самодовольный! Плохое качество, - сказала Глэдис.
- Ну, если ты так считаешь, если у меня нет достоинств, - усмехнулся Ларсон, - тогда почему же ты влюбилась в меня?
Глэдис вздрогнула, замерла и почувствовала, как заливается краской.
- Какая чушь… - пролепетала она.
Она понимала, что должна отвернуться и не смотреть на него, но не могла отвести взгляд, пытаясь разглядеть, что скрывается за самодовольным выражением лица.
- Скажи, а ведь у тебя не было никого той ночью в спальне? - спросил он и не дождался ответа. - Ну, так как? Не было?
- Разве я утверждала, что там кто-то был? Ты сам это сказал.
- Но ты не отрицала. Почему? Хотела, чтобы я ревновал?
- Не говори глупости, Ларсон.
- Ты ведь читала тогда документы, которые сфабриковала Тельма. Когда я пришел, ты их спрятала, поэтому у тебя и был такой виноватый вид.
Глэдис едва слышала, что он говорит. Она не могла пошевелиться, не чувствовала своего тела.
Состояние полуобморочное, хотя она никогда в жизни не падала в обморок. Уставившись прямо перед собой, Глэдис пыталась собраться с мыслями.
- Я всегда знал, что нравлюсь тебе, - продолжал Ларсон, а она мысленно молила его замолчать. - Но только сейчас все понял.
- Я вовсе не влюблена в тебя, - проговорила Глэдис каким-то чужим голосом. - Не желаю слушать глупости.
- Конечно, влюблена.
- Если тебе нравится так думать, пожалуйста. Разве я могу запретить тебе?
Ларсон стал тихонько насвистывать какую-то мелодию.
Так вот почему он в таком благодушном настроении, подумала Глэдис. Решил, что я попалась! Я в его руках. Он не простил меня за то, что я выгнала его тогда из спальни, и захотел взять реванш! Она почувствовала, как от обиды и унижения глаза наполняются слезами, и отвернулась к окну.
Они уже свернули с шоссе на проселочную дорогу и ехали через луга, которые в ярком солнечном свете выглядели изумрудно-зелеными. Пейзаж невероятно красив, но она не в состоянии любоваться природой.
- Я никогда не буду спать с тобой! - произнесла Глэдис дрожащим голосом. - Никогда.
- Ага, значит все, что я сказал, - правда?
Ларсон остановил машину на обочине, и Глэдис испуганно наблюдала за ним, чувствуя себя загнанным зверьком.
- Я как-нибудь справлюсь с этим сама… - прошептала, она чуть не плача.
Она не понимала, как может человек, который еще недавно уверял ее в том, что никогда не обидит, не причинит зла, доводить ее до такого состояния. Вот, смотрит на нее, в глазах какой-то подозрительный блеск, и непонятно, чего ждать дальше…
- Почему мы остановились?
- Потому что мы уже почти подъехали к дому и должны поговорить, пока есть такая возможность.
- Не о чем нам говорить! - отрезала Глэдис. - Думаю, ты уже все решил. Господи, и почему ты не оставил меня там, где нашел?
Этот вопрос вырвался нечаянно, как крик души.
- Ты была так несчастна.
- Мне нравилось быть несчастной!
С тем несчастьем она бы как-нибудь справилась, а вот что делать с новым?
- Ты так желанна для меня, - признался Ларсон.
Глэдис опустила глаза и смотрела на его руки - одна на рычаге передач, другая на руле. Глядя со стороны, ни за что не догадаться, какой разговор происходит между ними.
- Ты слышала, что я сказал?
- Даже не хочу слушать! Ты как охотник, который поймал в силки добычу и смотрит, как она себя поведет! Почему ты не найдешь другую женщину? Наверняка сотни девиц готовы прыгнуть к тебе в постель, не дожидаясь особого приглашения.
- Ни одна из них не вызывает во мне того, что удается тебе.
- Так вот почему ты притащил меня сюда? - в сердцах воскликнула Глэдис. - Решил, что можешь поймать меня в свои сети именно там, где я особенно уязвима - дома? Решил овладеть мною, пока я еще не уехала из Лондона?
- Боже, ты представляешь меня каким-то монстром. Я вовсе не такой, - совершенно спокойно заметил Ларсон.
Глэдис была на грани истерики.
- Неужели? - спросила она.
- Разве ты забыла, какой была твоя жизнь еще недавно? А теперь?
- Конечно же, только благодаря тебе!
- Вовсе нет, но я все-таки дал тебе шанс.
- Тысяча благодарностей, - не без ехидства заметила Глэдис. - Ты выбрал не ту профессию, Ларсон. Почему бы тебе не возглавить всемирный комитет по борьбе за счастье человечества?
Ларсон засмеялся. Смотрел на нее ласковым, добрым взглядом, и Глэдис поспешила отвернуться, чтобы не поддаться на эту уловку.
- Ты такая забавная! - сказал он.
- Я это уже слыхала однажды.
От напряжения она так крепко сцепила пальцы, что ей даже стало больно.
- И очень желанная, - добавил он тихо.
Это слово, мысленно повторенное ею, вызвало целый сонм образов, ощущений и чувств, на что, вероятно, и рассчитывал Ларсон, сказав это нарочно, чтобы обезоружить ее. Правда, он и пальцем ее не тронул, не двинулся с места, и в этом девушка тоже усмотрела некую хитрость, потому что сидеть и слушать, как он говорит все это бархатным голосом, нельзя спокойно, без обволакивающего сладостного чувства, которое все сильнее охватывало ее. Глэдис даже вжалась в кресло, чтобы преодолеть искушение глянуть на Ларсона и сдаться.
- Подумай об этом, Глэдис.
Ларсон завел мотор, и машина тронулась с места.
Глэдис думала об этом, А о чем еще она могла думать весь остаток пути? Только когда автомобиль выехал на знакомую тенистую аллею, ведущую к усадьбе, мысли ее переключились на другое, и она жадно всматривалась в этот с детства памятный пейзаж. Вот и поворот к дому…
- Линда ждет нас?
- Нет.
Наконец Глэдис осмелилась взглянуть на Ларсона. Весь его облик изменился - сама сдержанность, собранность и уверенность. Она не столько видела, сколько чувствовала это.
- Но она дома, - добавил он.
- Откуда ты знаешь?
- Подстроил так.