- Разве я не просил тебя присоединиться к моим гостям?
Джессика вспыхнула, и мысли о странной встрече на дороге сразу улетучились из ее головы.
- Это не моя вечеринка, Фелипе, и не мои компаньоны. Ты можешь требовать присутствия на приеме от Серены, но не от меня.
- Сейчас не время спорить, дорогая. Из-за тебя мне пришлось отложить ужин. Гости ждут. Быстро одевайся!
Ее покоробил его приказной тон, а также ощущение собственной беспомощности. И все же она не собиралась сдаваться.
- У меня нет ни малейшего желания встречаться сегодня с твоими гостями. Так что проси их за стол. Я все равно не спущусь.
- Ошибаешься. Ты примешь участие в вечере, даже если мне придется самому одеть тебя! - В два шага преодолев разделявшее их расстояние, Фелипе подхватил ее на руки и крепко прижал к груди.
Джессика ощутила запах дорогого одеколона, исходившее от сильного мужского тела тепло и вдруг поняла, что ее собственный организм бурно реагирует на это. Грудь наливается, соски сжимаются, мышцы напрягаются…
Фелипе бросил Джессику на кровать, выпрямился и гневно уставился на нее.
- Последний раз прошу тебя принять душ, одеться и выйти к гостям.
- А я последний раз говорю тебе: нет!
Сверкнув глазами, Фелипе наклонился и сдернул с Джессики пуловер, оставив ее в лифчике и джинсах.
- Знаешь, у меня не хватит сил на двух одновременно взбунтовавшихся девиц. С тобой я церемониться не намерен. Решай, дорогая, потому что дальше я начну действовать.
Она села на постели.
- Но что я надену?
Фелипе шагнул к платяному шкафу и распахнул дверцы.
- Клянусь, порой ты еще больший несмышленыш, чем Серена!
- А тебе недостает такта, дипломатичности, сочувствия и…
- И еще много чего. Знаю, мне говорили.
- Так делай же с этим что-нибудь! - Джессика сгребла подушку и запустила прямехонько в спину Фелипе. Удар пришелся точно между лопаток.
Он чуть-чуть повернул голову.
- Осторожнее, иначе я стащу с тебя джинсы.
Джессика смотрела, как он перебирает висящие на металлических плечиках сарафаны и блузки.
- Это все, что ты с собой привезла?
- Все, что у меня есть.
Фелипе быстро взглянул на часы и негромко выругался.
- Придется одолжить что-нибудь у Серены.
- Ее вещи мне малы.
- Действительно… Тогда что-нибудь найдется в комнате Марты, ее матери. Она наверняка оставила здесь какие-то тряпки. Кроме того, Марта такая же высокая, как и ты… - Последние слова он произнес на ходу.
Наскоро приняв душ, Джессика едва успела натянуть кружевные трусики, как дверь спальни распахнулась. Фелипе вернулся.
Она поспешно прикрылась купальным халатом. Он фыркнул, словно его развеселила подобная скромность. Краснея, Джессика взяла принесенный им наряд и отвернулась, чтобы одеться.
Фелипе вышел, намереваясь ждать ее в коридоре, однако ей пришлось позвать его, потому что никак не удавалось застегнуть молнию на спинке платья. Наконец он повел Джессику вниз, но хмурое выражение его лица не обещало удачного вечера.
Во внутреннем дворике стояли накрытые скатертями и украшенные цветами и свечами столы. В некотором отдалении негромко играло трио гитаристов.
Во время ужина Джессика сидела с Сереной напротив Фелипе. Серена все время нетерпеливо ерзала на стуле и едва прикоснулась к еде.
- Ты хорошо себя чувствуешь? - спросила ее Джессика.
- Да, - ответила та, выдавив улыбку.
Периодически Джессика ощущала на себе взгляд Фелипе, но старательно отводила глаза. И каждый раз по ее спине пробегала дрожь. Неизвестно почему, но Рабаль изменил жизнь Джессики, стал ее неотъемлемой частью. И не важно, останется ли Джессика в Боливии или вернется домой, она будет другой.
После ужина начались танцы, в которых принял участие и Фелипе. Джессика старалась не смотреть в том направлении, где он обнимал одну из прибывших дам в чувственном танго. Спустя некоторое время он уже танцевал с другой партнершей, и Джессика отвернулась вообще. Ей было больно видеть в объятиях Фелипе другую женщину.
Конечно, это глупо, ведь он ничего не обещал Джессике. Разве что финансовую поддержку. Но и она вылилась в подписание не самого выгодного для Бейнов контракта. Большего от него нельзя было ожидать, хотя бы потому, что он ничего не собирался добавлять к обязательствам, ограниченным рамками договора.
К сожалению, подобные размышления ничуть не утешили Джессику. Ощущая в сердце пустоту, она поднялась со стула и направилась в дальний конец патио, к столу с прохладительными напитками. Наполнив стакан минеральной водой, Джессика отпила глоток и зажмурилась. Глаза щипало от подступивших слез.
Понимая, что нужно как-то успокоиться, она выпила еще немного воды, и тут на ее плечо легла чья-то рука.
- Потанцуй со мной. - Голос принадлежал ему, единственному мужчине, которого Джессика страстно желала.
Не в силах произнести ни слова, она обернулась. Их взгляды встретились, повисла пауза.
- Боюсь, я не смогу, - наконец сказала она.
- Тут нет ничего сложного. - Фелипе взял ее за руку и повел в круг танцующих, где сразу заключил в объятия.
Прижавшись щекой к его груди, Джессика почувствовала себя уютно, как будто вернулась домой после долгого отсутствия. Именно этого ей больше всего и хотелось.
Они долго танцевали под медленную мелодию. Джессика забыла обо всем на свете и лишь наслаждалась сладостными мгновениями. Ее тело будто плавилось, наполняясь чистым блаженством.
Наклонившись, Фелипе легонько прикоснулся губами к обнаженному плечу Джессики. Та затрепетала, и он понял, какие чувства наполняют ее.
- Наверное, нам пора остановиться, - тихо произнесла она, чувствуя себя обнаженной из-за наплыва желаний, грозящих выйти из-под контроля.
- Ты действительно хочешь этого?
- Разве не ясно, что мы должны удалиться с пятачка? - Джессика чувствовала себя так, будто ее тело превратилось в тяжелую сладкую массу наподобие меда.
Его губы переместились с ее плеча на шею. Прикрыв глаза, она отдалась потоку противоречивых ощущений - тепла и холода, горечи и сладости, остроты и нежности, - каждое из которых было чрезвычайно интенсивным.
Ее руки обвивали плечи Фелипе, и даже через смокинг она ощущала жар его мускулистого тела. Она трепетала, колени ее дрожали. Вероятно, без поддержки Фелипе ей вообще трудно было бы устоять на ногах. Неужели желание может быть таким сильным?
Внезапно он взял ее за руку и увлек за собой с танцевального пятачка. Они пересекли патио, вошли в дом и вскоре оказались в почти темном кабинете.
- Ты сделала это со мной, - прошептал Фелипе, запирая дверь. - Даже когда мы рядом, мне все равно недостает тебя!
9
Он прижал Джессику спиной к стене, поставив ногу между ее колен. Потом поднял широкий подол платья и сделал еще шаг вперед, шире раздвигая бедра Джессики.
Дрожа всем телом, она прильнула к нему. Ее разум туманило желание. Она раскрыла губы, спеша впустить жаждущий проникновения язык, и коснулась его своим.
Фелипе издал глухой гортанный стон, в котором звучал триумф. Джессика хочет его!
Услыхав этот чарующий звук, она переместила руки с плеч на грудь Фелипе, ласкающим движением скользнула по твердым планкам мышц, прежде чем двинуться ниже, к плоскому животу, и с удовольствием ощутила, как сокращаются мускулы под ее исследующей ладонью.
Он плотно прижался к ней бедрами, одновременно делая нетерпеливое движение снизу вверх своей отвердевшей плотью и тем самым порождая в них обоих новую волну страсти.
Джессика никогда в жизни не испытывала такого сильного, всепоглощающего, первобытного желания. Она заскребла ногтями по белоснежной рубашке Фелипе, стремясь поскорее ощутить под ладонями теплую кожу.
- Ты сводишь меня с ума… - прерывисто и хрипло прошептал он, еще выше задирая юбку Джессики.
Та задохнулась, ощутив, как его пальцы проникли под кружева ее трусиков, и тут же вцепилась в рубашку, всем телом подавшись вверх. В таком положении она оставалась все время, пока Фелипе нежно исследовал интимную область между ее ног.
Она жаждала его проникновения, хотела, чтобы он занялся с ней любовью прямо здесь, у этой стены, под звуки музыки и гомон гостей.
Обвив рукой шею Фелипе, Джессика властно пригнула его голову и прижалась к губам. Следствием стал мгновенный отклик со стороны Фелипе. Он стиснул ладонью поросший волосками треугольник меж ее бедер, потом чуть переместил руку и нашел самую чувствительную точку женского тела. Пронзенная острым импульсом наслаждения, Джессика с силой втянула воздух сквозь сжатые зубы.
- Ты восхитительна! - прошептал он, касаясь ее губ своими. - Я хочу тебя…
Джессика расстегнула ремень на его брюках и спустила молнию. Она жаждала прикоснуться к Фелипе, доставить ему хотя бы половину того удовольствия, которое подарил ей он.
Скользнув рукой под резинку его трусов, Джессика ощутила под ладонью уже достаточно сильно увеличившуюся и чудесно отвердевшую плоть. Тем не менее под воздействием ритмичного поглаживания та разбухла еще больше. Джессика осознала это с восторгом и примесью некоторого страха. Размеры его члена вызвали у нее робость.
Фелипе покрывал поцелуями ее шею.
- Мы все сделаем медленно, ладно? Мне хочется продлить удовольствие…
- Да… - шепнула Джессика.
Фелипе стянул с нее трусики, потом приподнял и помог обвить ногами его талию. Обжигающие прикосновения его ладоней к обнаженным ягодицам, непередаваемое ощущение, возникшее в точке соприкосновения пульсирующей мужской плоти и влажной поверхности между интимными складочками Джессики, неожиданно сделали ее смелой и даже дерзкой. Подобное состояние было новым и чрезвычайно захватывающим.
Ей захотелось испытать с ним все, что только возможно. Подхваченная волной чувственного трепета, она слегка подалась вперед. Однако он не спешил слиться с ней. Он просто стоял, давая ее телу возможность привыкнуть к нему. К тому же ему хотелось, чтобы внутренний накал Джессики достиг того же уровня, что и его собственный.
Как же это приятно! - вспышкой пронеслось в ее мозгу. Восхитительно, божественно… И все же хочется большего!
Джессика чуть сместилась, надвигаясь на твердую плоть Фелипе, опускаясь все ниже, дальше, принимая в себя всю длину пульсирующего ствола, пока не вобрала его полностью.
Волшебное ощущение слияния всецело захватило ее, перед глазами будто прокатились красные волны, и она сделала медленный глубокий вдох. Это было самое сильное в жизни переживание. Их сплетенные тела образовали единый трепещущий от страсти организм. Изгибаясь от полноты чувств, Джессика прижалась полной грудью к торсу Фелипе, впилась пальцами в его плечи.
Когда он начал двигаться, она испытала серию новых ощущений. Скрытые в глубине ее женского естества мышцы напряглись, туго сомкнулись вокруг внедрившейся плоти, словно желая удержать ее. Джессика хрипло застонала под воздействием беснующегося в ней желания. Каждое движение его бедер заставляло ее льнуть к нему сильнее, каждое напористое погружение наращивало новый слой блаженства. Они с Фелипе будто взбирались по ведущим в неведомую высь ступеням.
Обострившиеся до болезненного состояния ощущения Джессики сузились, сосредоточились и застыли на чем-то невероятно чудесном, захватывающем.
- Резинка! - вдруг сдавленно произнес он, поймав в полумраке взгляд Джессики. - Я совсем про нее забыл…
Резинка? Ах да, презерватив…
Но было уже слишком поздно. К этому моменту Джессика достигла верхней ступени незримой лестницы наслаждения и, продержавшись там несколько затмевающих разум мгновений, стремглав ринулась вниз, сраженная силой первого в жизни чувственного взрыва.
Фелипе тоже на секунду замер, а потом, пройдя сквозь череду конвульсивных содроганий, со сдавленным стоном освободился от распиравшего его напряжения.
Джессика была ошеломлена и очарована.
К этому можно привыкнуть, как к наркотику, мелькнуло в ее мозгу, пока она покрывала поцелуями лицо и шею Фелипе.
- Спасибо… - слетел с ее губ тихий шепот.
- Что ты, дорогая, это я должен тебя благодарить.
Джессика чуть отстранилась и вгляделась в его лицо. Что-то в его голосе насторожило ее. Фелипе произнес приличествующие случаю слова, но тон его был неестественен.
Джессике вдруг стало неловко, будто она не участник, а сторонний наблюдатель происходящего. Ее трусики валялись на полу, ноги до сих пор обвивали талию Фелипе.
- Наверное, мне пора встать на ноги, - сказала она, цепляясь за остатки самоуважения. Он отреагировал не сразу, и ей пришлось упереться ладонями в его грудь. - Фелипе, дай я встану на пол.
Тогда он опустил Джессику. Она тут же подхватила и поспешно натянула трусики, затем быстро расправила подол платья.
- Не знаю, что на меня нашло, - донесся до нее полный презрения к самому себе голос Фелипе.
- Это случилось с нами обоими.
- Точно.
Короткое слово хлестнуло ее словно кнутом.
Он тем временем продолжил:
- Я должен был подумать о последствиях. Я никогда раньше не забывал о презервативе.
- Конечно, очень жаль, что все так…
- Ты можешь забеременеть, - не дал ей договорить Фелипе.
Джессика втянула голову в плечи. Чувствуя себя последней идиоткой, она продолжала разглаживать складки на платье.
- Ты можешь забеременеть, - повторил он, словно добиваясь от нее чего-то.
Я и в первый раз все прекрасно слышала, невесело подумала Джессика.
- Шансов очень мало, но некоторый процент вероятности, конечно, существует. - Она пожала плечами.
- Я не хочу ничего этого.
Одной короткой фразой он сразил ее наповал.
- Ты всегда думаешь, только о себе? - спросила она, чувствуя, что глаза начало пощипывать от слез. Только не это! Не позволяй себе расплакаться перед ним!
- Не принимай сказанное на свой счет. Ты здесь ни при чем.
- То есть как? Ведь это мое тело!
- А ответственность за ребенка моя.
Джессику бросило сначала в жар, потом в холод. Она нервно стиснула кулаки.
- Если я забеременею, мне даже в голову не придет обращаться к тебе за помощью.
- Храброе заявление, особенно если учесть, что ты должна мне кучу денег.
Джессика пришла в ярость.
- В жизни не все измеряется деньгами, дорогой. Еще существует любовь. И если у меня родится ребенок, я буду любить его вне зависимости от того, что ты думаешь по данному поводу!
Их разговор был прерван топотом ног по коридору и взволнованными голосами.
- Дон Рабаль! - звал кто-то. - Дон Рабаль, где вы?
Сердито засопев, Фелипе взглянул Джессике в глаза.
- Я ничего не имею лично против тебя, поэтому постарайся понять меня правильно. Я не стремлюсь вступать в брак и обзаводиться семьей. Если бы мне этого хотелось, я уже давно был бы женат.
Джессике будто булавка в сердце вонзилась.
- Понятно, - с горечью шепнула она.
Снаружи продолжали звать Рабаля, однако он не торопился отвечать.
- У меня есть обязанности. Я занятой человек. Бизнесмен.
- Не нужно ничего объяснять. Все и так ясно.
- По-моему, ты ничего не поняла.
- Лучше открой дверь, - сказала Джессика, голос которой звучал глухо из-за образовавшегося в горле кома.
Фелипе заправил рубашку в брюки и застегнул ремень. Затем наклонился, убрал волосы с лица Джессики и поцеловал ее в лоб.
- Прости, дорогая.
Она на миг скомкала рубашку на его груди, вдыхая напоследок чудесный запах. Потом разжала пальцы и отступила на шаг.
- Открывай, тебя там ищут.
Фелипе щелкнул замком. Джессика вышла из кабинета первой и едва не столкнулась с запыхавшейся кухаркой.
- Серена исчезла… - выдохнула та, останавливаясь и вытирая фартуком красное лицо. В эту минуту в коридор вышел Рабаль. - Вот уже час как она никому не попадалась на глаза. А Антонио, который работает в коровнике, говорит, что видел сеньориту выходящей за ограду с сумкой в руке.
Лицо Фелипе приобрело пепельный оттенок.
- С сумкой?
- Да, с небольшой такой, похожей на саквояж…
Дальше он уже не слушал. Влетев в кабинет, он схватил со стола ключи от машины и бросился прочь из дома. Джессика побежала за ним.
- Что ты собираешься делать?
- Искать! Серена не могла уйти далеко…
- Но ее нет уже целый час. Куда ты поедешь?
Пожав плечами, Фелипе плюхнулся на водительское сиденье.
- Для начала отправлюсь в Санта-Крус. Начну поиск оттуда, а дальше будет видно.
- А если найдешь?
- Привезу домой и позабочусь, чтобы глаз с нее не спускали.
- То есть превратишь дом в тюрьму?
- Ты говоришь точь-в-точь как Серена! Едем со мной или оставайся, но только не мешай.
- Я не собираюсь мешать. Просто мне хочется понять, чего ты желаешь достичь своими действиями.
- Что же здесь непонятного? Девчонке всего семнадцать лет.
- Но через месяц исполнится восемнадцать и она будет считаться взрослой. Ты не сможешь вечно контролировать сестру, принимать решения за нее.
- Но попытаться-то могу. - Он захлопнул дверцу и включил зажигание. - Особенно если этим я спасу ей жизнь!
Вероятно, в городе Фелипе заехал в полицейский участок, потому что еще до его возвращения в поместье прибыл детектив. Ожидая хозяина, он опросил слуг и работника коровьей фермы, видевшего, как удирала Серена. Пожилой гаучо посетовал на плохое зрение, но в то же время готов был поклясться, что заметил вдалеке, на дороге, прячущийся за деревьями автомобиль, за баранкой которого кто-то сидел. По всей видимости, мужчина.
За время пребывания в Боливии испанский Джессики улучшился, поэтому она поняла большую часть беседы. Услышав про автомобиль и находившегося в нем человека, она ахнула. Наверняка это был тот подозрительный парень в потрепанном "лендровере".
От внимания полицейского не укрылась ее реакция.
- Что вам известно? - быстро спросил он.
- Не уверена, имеет ли это отношение к данному случаю, - замялась Джессика, - однако сегодня вечером я видела на дороге незнакомца. Его автомобиль стоял на обочине, но был направлен от поместья, а не к нему.
Детектив поднял бровь и что-то записал в блокноте.
- На похищение не похоже. Но так как речь идет о сеньорите Рабаль, придется все-таки провести расследование.
К полуночи большая часть огней в доме погасла, музыканты сложили инструменты в свой пикап и отбыли, а гости были доставлены на взлетное поле, откуда вызванный ранее самолет унес их в Ла-Пас. Словом, прием не удался.
Детектив поделился с Фелипе добытой информацией. По всему выходило, что побег Серены был запланирован заранее. Исчез не только ее кошелек, но также зубная щетка, расческа и косметичка. Недоставало и кое-чего из одежды.
- Что вы намерены предпринять? - спросил Фелипе.