Он повел ее к дверям, но она вдруг остановилась и посмотрела на него:
- Я не хочу говорить, Сэм. Я хочу ребенка. Причем зачать его надо прямо сегодня.
Глава 11
Просьба или, если угодно, требование Лауры в дороге не обсуждалось.
Сомнения больше не мучили молодую женщину. Она намеревалась настоять на своем. Конечно, они с Бишопом женаты недавно. Нельзя бросаться в такое предприятие, как в омут головой. Особенно учитывая возражения мужа - состояние ее сердца, страх потерять ребенка. Однако, выслушав сообщение Уиллиса, она решилась. Некий внутренний голос, отвергая логику и опасения, воззвал к ее сердцу. Теперь самое время.
Можно назвать это женской интуицией или слепой верой. Лаура знала только, что должна действовать.
Когда подтвердится хорошая новость, Бишоп одолеет свои сомнения, потому что, как доказали сегодня Хэйли и Уиллис, приятнее всего на свете узнать, что вы скоро станете родителями.
Они направились в гостиную. Бишоп держал ее за руку. Он был готов вести Лауру в спальню, но она уже продумала, где и как хочет забеременеть. В сумеречной тишине шелковое вечернее платье с шелестом легло на ковер. Бишоп горящим взглядом окинул ее тело, упиваясь линиями, которые он так сильно любил и которыми восхищался. В этот момент Лаура почувствовала, что в комнате жарко, что температура их тел растет, а кровь густеет. Отбросив упавшие на глаза волосы, она попыталась в темноте угадать выражение его лица. Что он ощущает, кроме нарастающего возбуждения? Чем озабочен?
- Я хотела бы остаться здесь, возле огня, - сказала она.
Бишоп вешал пиджак на кресло, а глаза его скользили по ее груди, по животу, по темному треугольнику… Она, дрожа от нетерпения, стояла перед ним. Он развязал галстук, расстегнул пуговицы на рубашке и подошел к ней. Протянул руку и нежно погладил Лауру по плечам, по тонкой шее, по обнаженным рукам. Она услышала вырвавшийся у него стон. Теплыми пальцами он обвел ее грудь. Потом подступил еще ближе, и теперь лица их почти соприкасались.
- Ты хочешь разжечь камин?
Голос его стал низким и хриплым.
Лаура только что просила об этом, но сейчас ей не хотелось, чтобы он отошел даже для того, чтобы разжечь огонь. Они способны поддерживать свое собственное пламя, которое уже стремительно прокладывало путь по ее жилам.
Но потом она представила себе, как свет и тени играют на теле Бишопа, на его плечах, на его великолепном торсе… и улыбнулась.
- Огонь - это было бы прекрасно.
Пока Бишоп укладывал щепки и небольшие поленья, Лаура сбросила туфли, принесла подушки и одеяла и стала устраивать импровизированную постель. Бишоп так и не повернулся.
Растянув в центре огромного ковра одеяло, она посмотрела на широкую спину мужа, и у нее засосало под ложечкой.
Лаура не сомневалась, что он хочет заняться с ней любовью, но какова его реакция на то, что она сказала? Он не сказал "нет", но женщина понимала, что его это не очень устраивает.
Дрожь пробежала по телу, Лаура прижала к груди второе одеяло. Может, нужно объяснить Бишопу, что она отдает себе полный отчет? Иметь ребенка - плоть от плоти и кровь от крови - очень важно для нее. Но настолько ли важно, чтобы рисковать отношениями с мужем? Рисковать их браком?
Лаура начала замерзать. Она завернулась в одеяло. Надо сказать мужу, чтобы он оставил камин в покое. Они отправятся в спальню. Или все же лучше подождать? Бишоп считает, что им следует поговорить.
Но тут Бишоп обернулся и посмотрел на нее. Он улыбался. Такой блаженной улыбкой, что на сердце у нее потеплело. Он не сердится. Он любит и поддерживает ее во всем. Так же как она любит и поддерживает его.
Бишоп заметил, что она закуталась в одеяло:
- Ох, я и не подумал, что ты можешь замерзнуть. Потерпи немного.
Лаура позволила одеялу соскользнуть с одного плеча. Подтянув колени, она стала наблюдать за мужем. Как он аккуратно раскладывает поленья, чтобы разжечь огонь. Вскочив, Бишоп нащупал на каминной полке спички и зажег одну. Вспыхнуло пламя, осветив скулу и восхитительно широкую грудь.
Бишоп являл собой классический образец красивого австралийского мужчины. Лауре безумно нравилось, как он смеется, двигается, пахнет… Что стало бы с ее жизнью, если бы они не встретились и не влюбились друг в друга? Что было бы, если бы он бросил ее?
Она подняла глаза на свадебную фотографию. В отсветах пламени поблескивала рамка, но сам снимок оставался в тени. Однако Лаура видела счастливую пару. Она в белом, он в черном.
Откинувшись на подушки, молодая женщина устроилась поудобнее. Она была домоседкой, Бишоп - бизнесменом-честолюбцем. Он был воплощением осторожности, она - сама импульсивность. Но они отлично дополняли друг друга.
Замечательный контраст. Идеал мужа и жены.
Когда за решеткой взвилось оранжевое пламя и поленья стали приятно потрескивать, Бишоп вернулся на ковер. Не отводя глаз от Лауры, он скинул туфли, ловким движением расстегнул ремень и сбросил одежду. Лаура потянулась к нему. Он осторожно опустился возле нее на колени, словно она была воздушным пузырьком, готовым в любой момент лопнуть. Его лицо в мерцающем свете камина было нежным. Глаза стали почти черными.
Он лег рядом с Лаурой. Мускулистая грудь ритмично поднималась и опадала. Тело пылало. Возбуждение требовало выхода.
Когда Бишоп потянулся к ней, прижал крепче, у Лауры перехватило дыхание. Они в последнее время часто занимались любовью, и тем не менее у нее закружилась голова…
Ее губы приветствовали Бишопа. Его руки гладили волосы Лауры, ее щеки, потом высоко подняли подбородок так, чтобы поцелуй стал глубоким. Напряжение росло стремительно и естественно. Наконец Бишоп оторвался от ее губ, и она получила возможность дышать.
Глядя ему в глаза, Лаура сказала:
- Знаешь что?
- Что?
- Я буду любить тебя всегда.
Он ухмыльнулся:
- Всегда? Обещаешь?
- От всей души.
Его губы накрыли ее, и опять засверкал огонь, наполняя их желанием, необыкновенным и драгоценным.
Если люди когда-нибудь и предназначались только друг для друга, так это они. Один без другого - не полный комплект, а ребенок сделает эту связь еще крепче. Ничего не может быть плохого. Нет, когда все так… правильно… так хорошо.
Бишоп неохотно отстранился от Лауры. Она глубоко вздохнула, когда он провел пальцем по ее груди, поиграл с сосками, распаляя жар в самых недрах. Ее бедра соблазнительно приподнялись. Его губы и зубы вызывали в ее теле фейерверк за фейерверком.
Она тоже ласкала Бишопа, его грудь и живот, пока ее пальцы не запутались в уходящих вниз жестких темных волосах. Он слегка стиснул зубы, и Лаура ощутила прилив желания.
Кожа Бишопа покрылась потом. Лаура скользнула под него и шепнула:
- Сделай это, Сэм. Я еще никогда не хотела тебя так сильно.
Она провела рукой по его боку, пальцы стали влажными.
Бишоп целовал ее очень нежно, а в ней все дрожало, и она могла достичь кульминации буквально сию минуту. Его ладонь скользнула под ее бедра и приподняла их. Бишоп добрался до чувствительной точки, средоточия женственности, в которой тлела самая чистая из всех энергий.
- Ты этого хочешь? - пробормотал он.
Ребенка?
- Да. А ты?
Ему на ответ потребовалось меньше времени, чем ожидала Лаура.
- Не сомневайся.
Он обхватил бедра женщины и завладел ее губами. Она прильнула к нему. Блаженный трепет охватил ее. Лаура прикусила нижнюю губу. Ей казалось, что потолок поднимается тем выше, чем интенсивнее становятся их движения.
Горел огонь, и потрескивали поленья… Запахи леса… Распаленная страсть…
Бишоп пробормотал ее имя, а Лаура взмолилась, чтобы все кончилось хорошо.
* * *
Протирая на следующее утро глаза, Бишоп обнаружил, что лежит в кровати один. Почти всю ночь прозанимавшись любовью перед камином, на рассвете они перебрались в спальню.
Их спальню.
Куда же ушла Лаура?
Он приподнялся на локте, потянул носом. Из кухни не доносилось никаких ароматов.
Скинув одеяло, он спустил ноги на пол и прислушался. В ванной тоже было тихо. Он натянул брюки и отправился на поиски.
- Лаура! Лаура, где ты?
У него похолодело в животе.
Она не могла пропасть. Скорее всего, Лаура на восточной веранде. Это ее любимое место, особенно по утрам. Он тоже его любит.
Бишоп прошел мимо пустой кухни. Никаких признаков завтрака. Он заглянул в кабинеты, библиотеку, другие комнаты…
Потом вышел на веранду. Слышались крики смешливой кукабары, шелест австралийского буша, стрекот насекомых. Все было до ужаса спокойно.
Сердце его заныло. Он вернулся в дом. Возможно, Лаура взяла машину и поехала в город. Она всегда следила за тем, чтобы кладовая была полна. Бишоп пошлепал босиком по деревянному полу в другой конец дома.
Обе машины стояли в гараже с холодными моторами.
Стены начали сжиматься. В глазах у него потемнело. Он не мог примириться с мыслью, что в глубине души предчувствовал: Лаура может исчезнуть. У него сердце забилось в горле. Он вылетел за дверь.
Перемахнув через ступени, Бишоп заметил длинный красный пеньюар. Лаура стояла там, где он боялся ее обнаружить, - на мостике, на самом краю, - и смотрела вдаль, словно в трансе.
- Лаура!
Его охватила паника. В один миг Бишоп добежал до Лауры и оттащил подальше, чтобы она не упала. Он крепко держал ее, он хотел поймать ее взгляд…
Но ее взгляд… ее рассудок… были за тысячу миль отсюда.
Постепенно взгляд женщины стал более осмысленным. Но она по-прежнему смотрела на Бишопа так, будто не знала его. Или вообще не видела.
- С тобой все в порядке? Лаура, ответь.
Она закрыла глаза. Медленно покачала головой:
- Я… я не уверена… - Казалось, она начала приходить в себя. - Я проснулась раньше тебя и решила прогуляться. Я не хотела… не собиралась идти этой дорогой… так далеко.
Взгляд Лауры прояснялся. Она задрожала так, что покрылась гусиной кожей.
- Сэм, у меня был сверхъестественный…
- Холодно. Пойдем в дом.
Но Лаура вывернулась из его объятий. Словно у нее закружилась голова, она взялась одной рукой за лоб, другой вцепилась в перила и уставилась вниз.
Бишоп неторопливо подошел и взял ее за руки. Они дрожали. Как и у него.
Он собирался рассказать Лауре все вчера вечером. Он полагал, что, каков бы ни был результат, она должна вернуться в настоящее. Но потом он проявил слабость. Когда она сказала, что хочет зачать ребенка, он вспомнил свою сумасшедшую идею. Если Лаура забеременеет, на этот раз, возможно, удастся сохранить и ребенка, и их брак. В душе Бишоп понимал, что это неправильно, и все же решился на секс со своей бывшей женой. Незащищенный.
Вчерашняя вечеринка повлияла на них обоих. Он хотел сына. Он хотел быть со своей женой.
Опять увлекся Лаурой?
Однако боязнь момента, когда она начнет вспоминать - и вспомнит все, - не оставляла его ни на минуту.
- Я помню выкидыш, - пробормотала Лаура. Ее взгляд опять был обращен внутрь. - Помню боль. И кровь. И как лежала в больнице… - Потом лицо ее скривилось. - Я помню крик. Но этого не может быть! Я никогда не была беременна. Я не теряла ребенка. Если бы это когда-нибудь случилось…
Она растерянно взглянула на Бишопа глазами, полными непролитых слез.
Бишоп прислонился к деревянным перилам. Процесс начался. Теперь воспоминания потекут как вода из крана. Сначала выкидыш, потом нарастающее отчуждение, падение Лауры, споры, полная утрата доверия. Возможно, это вызвано вчерашним занятием любовью без контрацепции. Что скажет Лаура, когда все фрагменты встанут на место? Но более важно другое…
Они зачали вчера ребенка?
- Пойдем, сядем.
Бишоп осторожно повел ее прочь.
Лаура снова поморщилась:
- Ведь это не имеет смысла, правда? Какая-то путаница.
Бишоп потер затылок. Он в жизни не чувствовал себя беспомощнее.
- Пойдем-ка в дом.
Он привел Лауру в свой кабинет и усадил на диван. Она беспокойно разгладила ладонями пеньюар и нерешительно улыбнулась Бишопу:
- Полагаю, мне на следующей неделе надо показаться врачу.
Он нашел шерстяное одеяло, накинул ей на плечи и сел рядом:
- С тобой все будет в порядке.
- Меня преследует что-то, - начала Лаура. - На прошлой неделе ты сказал, что хотел бы чаще говорить мне, как много я для тебя значу. - Ресницы ее были влажными, а сердце билось в горле. - Сэм, я должна разобраться. Пожалуйста.
У него начало покалывать виски, тошнота стиснула горло. Он не сомневался, что это рано или поздно произойдет. И думал, что будет готов к этому.
Оказывается, не готов.
Лаура настаивала:
- Что бы это ни было, не сдерживайся. Я тебе верю. И хочу знать все.
Он взял ее за руку и сжал:
- Когда врач сказал, что тебя можно забрать домой… что со временем ты все вспомнишь, я оказался в затруднительном положении.
- В каком смысле - затруднительном?
- Когда мы приехали домой, тебе некоторые вещи показались странными. Верно?
Она посмотрела на их сплетенные руки и кивнула:
- Я не хотела тебя беспокоить. Думала, что это не так уж важно. Я не помню, как покупала некоторые платья, туфли, посуду… Даже когда смотрела на свадебную фотографию… - Лаура побледнела. - Она как-то не так висела.
С чего начать? Бишоп хотел защитить ее от излишней боли. Он спал с этой женщиной, когда она была в очень плохом состоянии. Сможет ли она понять его?
- У меня нет никаких психических заболеваний? - спросила Лаура. - Почему я упала? Потеряла равновесие? Рассудок?
- Я не знаю, как ты упала. И когда. При падении ты ударилась головой и частично потеряла память. Всю эту неделю ты жила в прошлом.
- Насколько далеком?
- Два года.
Рука Лауры выскользнула из его ладони, а улыбка стала немного жалкой.
- Так. Но, извини, это не имеет смысла. Я тебя правильно расслышала? Ты говоришь, что мы женаты уже два года?
- Все немного сложнее. Два года назад ты забеременела.
Бишоп тяжело вздохнул.
Лаура чувствовала себя так, словно ее выпотрошили. Слова Бишопа - абсурд, безумие. Хочется рассмеяться ему в лицо. Она готова согласиться, что утратила часть воспоминаний, однако беременность забыть невозможно.
Она озадаченно заморгала.
Разве не это он имел в виду несколько дней назад? Она тогда еще посмеялась над ним. Хотя на самом деле оскорбилась. Но… почему-то она склонна ему поверить.
- Сэм, если я была беременна, где ребенок?
Лицо его еще больше помрачнело, и тогда у нее сжалось сердце.
- Он не… умер?
У него покраснел нос, он опустил глаза.
Гнев опалил Лауру. Ей захотелось ударить его. Он думает, что она способна девять месяцев носить ребенка и забыть об этом? Да это непереносимо!
Горло перехватило. Лаура воскликнула:
- Врешь!
Он взял ее за руки:
- Послушай меня. У тебя на шестом месяце произошел выкидыш. Ты была расстроена, опустошена. Я не мог к тебе подойти. Никто не мог.
Ее захлестнули боль, хаос, мука… Она вглядывалась в человека, которого любила… Любила? И вдруг, как мячик в лунку, все встало на свои места.
Они с Бишопом больше не женаты. Они развелись.
Лаура чуть не задохнулась. Она вспомнила, как утешала ее Грейс. Как врач терпеливо объяснял, что можно попытаться еще раз. И Сэм…
Она вспомнила Бишопа, сидящего в кабинете и уставившегося на экран компьютера, с кубиком Рубика в руке и пустыми глазами…
- Потеряв при рождении брата, я безумно боялся повторения этой истории, но никогда не задумывался о выкидыше. И меня не было рядом с тобой. То есть я хотел там быть, но не знал, что сделать, что сказать, и каждый раз, когда я собирался поддержать…
- Я тебя отталкивала. Я очень злилась. Злилась, потому что ты оказался прав. Беременность была плохой идеей. Я думала, что сильная, но… оказалось, нет. А ты был сильным. - Горячие слезы подступили к ее глазам. - О господи, как же я тебя ненавидела за это!
Ее захлестнули воспоминания. Она вскочила и принялась метаться по комнате:
- Мы спорили. Мы все больше и больше времени проводили врозь.
- Я был против новых попыток.
Потом появилось еще одно воспоминание. Лаура похолодела:
- Я упала.
Бишоп кивнул.
- С того моста. Это было восемнадцать месяцев назад.
Комната начала вращаться. Да, она шла через мост. Очень рано. Доски были влажными от росы. Она поскользнулась - Лаура помнила этот звук - и упала прямо на речные камни. Правда, теперь там, где когда-то были камни, появилась живая изгородь… Ах да, Бишоп насадил после ее падения… Но получается, что она опять упала?..
Лаура внимательно рассматривала Бишопа.
Еще минуту назад она любила этого человека, а сейчас не просто вспомнила, но вновь ощутила горькое разочарование. Это была реальная боль. Как будто раны ее сердцу нанесены только вчера. Слеза выкатилась из уголка глаза.
- Как ты мог, Сэм? Мне было так тяжело, так плохо… Упав, я нуждалась в твоей поддержке…
- Я не знал что думать. Ты была такая…
- Нервная? - Стиснув кулаки, она выругалась. - Я же потеряла ребенка. Но как бы плохо я себя ни чувствовала, я никогда не попыталась бы навредить себе. Это был несчастный случай. А в больнице… - ее голос упал до шепота, - ты даже не смотрел на меня.
Бишоп вскочил:
- Я был не прав.
- Тогда почему ничего не сказал?
- Я пытался.
Она послала ему испепеляющий взгляд:
- Не лги мне, Сэм. Не смей лгать.
- Ради бога, я пытался поговорить с тобой.
- Тебе не кажется, что было немного поздно?
Он сердито всплеснул руками и отвернулся к стене:
- И я ушел…
- Потому что я попросила тебя уйти.
- Потому что, сколько бы ни продолжалось, это никогда не кончится.
Вдруг ей пришла в голову мысль столь оглушающая, что у нее подогнулись ноги. Ситуация и так плохая, а может стать в сотни раз хуже.
Чтобы сохранить равновесие, Лаура схватилась за стол:
- О, Сэм! Господи! Прошлой ночью!..
Он, стоя спиной к ней, потер лицо:
- Я знаю, знаю.
- А если я забеременела?
Бишоп повернулся. Лицо Лауры выражало уже не потрясение, а откровенную тревогу. Он был готов принять все: крики, слезы… Упреки, которые заслужил.
Молодая женщина шагнула к нему:
- Ты знал… всю неделю… ты знал! И занимался со мной сексом?
- Любовью.
- Хотя знал об амнезии.
- Но ведь ты сама хотела быть со мной, разве не так?
Ее лицо скривилось, как будто она глотнула чего-то кислого.
- Развод, Сэм. Ты помнишь такое слово? Мы больше не женаты.
- Были женаты всю последнюю неделю.
Зарычав, Лаура отвернулась от него, но он схватил ее за руку и развернул лицом к себе:
- Скажи, разве ты не любила меня вчера вечером? И накануне? И за день до этого?
Голова Лауры дернулась.
- Это нечестно.
- Мне сейчас не до честности. Я забочусь о тебе. Лаура, я забочусь о нас.
Слезы текли по ее щекам. Она судорожно вздохнула и более спокойно сказала:
- У тебя странная манера показывать это.
Бишоп отпустил ее: