- Почему не сейчас? - не унимался Норман.
- Потому что сейчас у нас крайне мало времени. - Она совсем не хотела сообщать ему столь важную новость второпях.
- Мы можем вообще никуда не ходить.
- Нет. Просто побеседуем позже. Иди в ванную.
Ей было известно, что ужин, на который они собирались, имел для Нормана немалое значение.
Через полчаса они уже спускались вниз на лифте. На Нормане был новый костюм на тон темнее одежды Кристины, синяя рубашка и серый галстук. Они, как обычно, потрясающе смотрелись вдвоем.
Норман молчал - размышлял то ли о предстоящем вечере, то ли о том, что Кристина собирается рассказать ему. Она тоже не произносила ни слова.
Я непременно поговорю с ним сегодня, когда вернемся домой… Тянуть не имеет смысла, думала она, усаживаясь в "феррари" Нормана. И через пару минут они уже неслись сквозь погружающийся в сумерки город.
2
Торжество, посвященное празднованию десятилетия радиоэлектронного предприятия, возглавляемого Павлом Сикорски, проводилось в лучшем ресторане, расположенном в центре города. На ужин были приглашены известнейшие люди промышленного мира Норфолка, Роанока и Ньюпорт-Ньюса.
Все без исключения мужчины явились на банкет в строгих костюмах и галстуках. На женщинах красовались вечерние наряды разнообразной длины и всевозможных фасонов.
В первые полчаса, пока собирались все приглашенные, официанты в форменной одежде - зеленых с золотом жилетах и черных брюках, - разносили по залу подносы с причудливой формы маленькими сандвичами, шампанским и соками.
Кристина, как раз почувствовавшая, что настало время перекусить, взяла сандвич и стакан ананасового сока. В любой другой день она непременно выбрала бы шампанское.
Ей нравились такие мероприятия. В подобных этому залах всегда царила атмосфера праздника, и присутствовало великое множество интересных людей. А еще ей доставляло огромное удовольствие появляться на людях бок о бок с Норманом Фрислендером. На него смотрели с благоговением, его уважали, ему заискивающе заглядывали в глаза.
А Норман относился ко всем одинаково - по-дружески доброжелательно и крайне учтиво. Он помнил имя каждого из подходивших к нему людей, знал, кому какой задать вопрос, с кем можно допустить шутку, с кем нельзя. Это была игра. Игра, составляющая немаловажную часть жизни делового человека.
Кристина тоже умела поддержать беседу и расположить к себе собеседника, но сознавала, что до мастерства Нормана ей еще далеко.
- Неужели ты помнишь имена всех этих людей? Как такое возможно? - спросила она полушепотом, улучив момент.
Губы Нормана расплылись в довольной улыбке. На его щеках появились небольшие ямочки. Кристина обожала эту улыбку, эти ямочки…
- Я потратил немало усилий, чтобы развить память, - ответил Норман.
Она знала, что он обладает невероятной целеустремленностью и трудолюбием. Знала, что с ней рядом находится исключительный человек. И дорожила им.
Ужин был великолепным. Прекрасно сервированные столики украшали изящные вазы с цветами и подсвечники с зажженными свечами.
Норман вел оживленную беседу с соседями по столу. Кристина с интересом слушала, однако не принимала участия в разговоре, как это она обычно делала раньше. А потом ее мысли и вовсе отключились от происходящего вокруг, заставив сосредоточиться на зародившемся в ней человечке, на их с Норманом ребенке…
Чем дольше она размышляла над создавшейся ситуацией, тем больше успокаивалась, а тревога и опасения, весь день теребившие ее душу, постепенно уступали место радости. Иметь ребенка от Нормана… Это ведь настоящее счастье! - размышляла она.
В этом мужчине ее восхищало все - и низкий мужественный голос, и красота, и блестящий ум, и уверенность в себе, и галантность, и бесподобное умение соблазнять… С каждым днем ее чувства к нему лишь крепли и усиливались. Но как именно относился к ней сам Норман, она не могла сказать определенно. Испытывал ли он настоящую любовь?
Как партнерша по сексу она его устраивала, в этом не было сомнений. Занимаясь любовью, они растворялись друг в друге, задыхались от переизбытка эмоций и страсти. Им обоим нравилось вносить в интимную жизнь что-то новое, необычное. И они знали, как подарить друг другу истинное наслаждение.
Но удовлетворение плотских желаний - не единственное, что требуется человеку для полноценного счастья, а о чувствах Норман никогда не заводил речи.
Кристина заметила на себе встревоженный взгляд Нормана и вернулась к действительности, отвлекшись от своих не очень веселых мыслей.
- Не пора ли нам домой? - спросил Норман, повернувшись к ней и слегка склонив голову. - Мы пробыли здесь полтора часа. Правила приличия соблюдены. - Он нежно взял ее за руку. - Что скажешь?
- Отличная мысль! - Кристина кивнула и улыбнулась.
На прощание с виновниками торжества, друзьями и знакомыми ушло еще минут пятнадцать.
Усевшись, наконец в машину, Кристина с облегчением вздохнула.
Нормана не на шутку обеспокоило ее сегодняшнее состояние. Еще дома он заметил, что она напряжена и необычно задумчива. У нее под глазами темнели круги, раньше ничего подобного он не замечал. А еще его поразило признание Кристины, что у нее был трудный день. Такого он не слышал от нее никогда. К любым задачам, возникавшим перед ней на работе, она подходила с интересом и энтузиазмом.
- Что же сегодня произошло с тобой, Кристи? - спросил, улыбаясь, Норман, когда они зашли в квартиру и поднялись в спальню. - Тебя оштрафовали за превышение скорости?
Кристина нервно фыркнула и опустилась на кровать. Тут Норман понял, что шутки неуместны.
- Расскажи мне обо всем, пожалуйста. - Теперь его голос прозвучал спокойно и серьезно.
Кристина вздохнула. На нее вдруг тяжким грузом навалилась невиданная усталость. И, махнув рукой на решение сообщить своему возлюбленному ошеломительную новость, как можно более осторожно, она выпалила:
- Я беременна!
Наверное, многолетний опыт работы на посту руководителя помог Норману спокойно отреагировать на ее слова. На его лице не отразилось ни удивления, ни ужаса.
Кристина, желая предвосхитить закономерный вопрос с его стороны, продолжила:
- Утром я была у доктора Джекобсона. Мои подозрения подтвердились.
Сегодня днем, она, как только не представляла себе этот момент! Не ожидала от Нормана лишь одного - молчания, поэтому пришла сейчас в полное замешательство. И пробормотала почти извиняющимся тоном:
- Таблетки, оказывается, не дают стопроцентной гарантии…
На протяжении еще нескольких мгновений, Норман, не произносил ни слова, и Кристина, нервно сглотнув, заявила:
- О прерывании беременности не может идти и речи!
Этот ребеночек должен появиться на свет! При любых обстоятельствах. Он являлся частью ее, а главное - частью Нормана. Об уничтожении этого существа она не могла даже думать без содрогания.
Норман медленно прошелся по комнате и спокойно спросил:
- Разве я упомянул об аборте? Даже не собираюсь этого делать.
У Кристины закружилась голова. Целый день она пребывала в жутком напряжении, целый день с замиранием сердца думала о том, что ребенок послужит причиной прекращения их с Норманом отношений.
- Мы поженимся, - невозмутимо произнес Норман.
Кристина вскинула голову.
- Что?
- Это необходимый и самый разумный в данной ситуации шаг. Ты не согласна? - Он приподнял бровь.
Кристине показалось, что ее сердце разрывают на сотни мелких кусочков.
- Не согласна, - твердо ответила она, изо всех сил пытаясь скрыть свои истинные чувства. - Я не собираюсь выходить замуж по необходимости. Тем более не хочу, чтобы мой малыш родился и рос в семье, в которой нет любви!
Глаза Нормана потемнели.
- Нет любви? - Его нижняя челюсть слегка выдалась вперед. - Да как ты можешь говорить такие вещи?
- Я говорю правду. Ни один из нас еще ни разу в жизни не сказал другому ни единого слова об этом чувстве. - Она действительно никогда не слышала от него никаких признаний. Поэтому и сама молчала. - Мы устраиваем друг друга как любовники, только и всего.
Вообще-то Норман, не просто устраивал ее в постели, он умел подарить ни с чем не сравнимые ощущения, довести до исступления, до настоящего безумия. Ни один мужчина не вызывал в ней сколько-нибудь похожих эмоций.
- Нам просто удобно друг с другом, - продолжила Кристина, отгоняя навязчивые мысли. - Мы оба - люди занятые и ценим свою свободу. О родительских и супружеских обязательствах ни один из нас и не думал.
- Но ты уже беременна, в тебе наш ребенок! - воскликнул Норман.
- Да, но это не означает, что нам непременно следует пожениться, - ответила Кристина, гордо приподнимая подбородок.
- Я прошу тебя: выходи за меня замуж! - несколько раздраженным тоном повторил Норман.
Кристина посмотрела ему прямо в глаза.
- Ответь мне честно: ведь если бы не моя беременность, тебе бы и в голову не пришло делать мне предложение, я права?
От страха получить откровенно-жестокий ответ у нее внутри все замерло. Она страстно хотела, чтобы он развеял ее сомнения, произнес наконец-то самые важные, долгожданные слова.
Однако выражение его лица ничуть не изменилось, и он спокойно сказал:
- Ну… когда-нибудь, я все равно заговорил бы с тобой о браке.
Кристина почувствовала себя униженной. Она едва сдержала нахлынувшую ярость.
- Послушай, я не хочу, чтобы ты женился на мне, поскольку вынужден сделать это.
- Но, Кристи, мы вместе уже два с половиной года! Как ты можешь сомневаться в искренности моего отношения к тебе? - Норман недоуменно качнул головой.
- И все же в течение этих двух с половиной лет любой из нас мог запросто уйти, если пожелал бы, - спокойно ответила Кристина. - До настоящего момента мы оставались свободными людьми. Я считаю, что в брак следует вступать лишь тогда, когда ты по-настоящему готов разделить с партнером отпущенный тебе судьбой срок. - Она выдержала непродолжительную паузу. - Если б я была нужна тебе, как жена, ты бы давно завел речь о женитьбе.
- Неужели ты считаешь, что я предложил тебе жить со мной лишь потому, что мне так удобнее? - спросил Норман, хмуря брови.
Кристина пожала плечами.
- Да, считаю.
- А тебе не кажется, что ты ошибаешься?
Из ее груди рвался крик: "Я ужасно хочу удостовериться, что ошибаюсь!" Ее так и подмывало броситься ему на шею и рассказать о своей любви. И признаться, что она сгорает от желания стать в один прекрасный день его женой, родить ему чудесных детишек…
Но она не двигалась с места.
Нет! Только не при таких обстоятельствах! Лучше быть одной, чем выйти за него замуж и всю оставшуюся жизнь корить себя за то, что вынудила его жениться, с горечью думала она.
- Я не сомневаюсь в том, что права.
На протяжении некоторого времени оба молчали. Тишину нарушало лишь тиканье старинных часов на комоде.
Кристина неожиданно вскочила с кровати, подошла к туалетному столику, схватила с него самое необходимое и решительно направилась к двери.
Норман преградил ей путь.
Он был уже без пиджака и галстука - снял их, как только вошел в квартиру. Темно-синяя рубашка из тонкой ткани плотно облегала его мускулистый торс.
Кристина почувствовала знакомое приятное тепло, разливающееся тугой волной внизу живота.
- Что ты собираешься делать? - Норман указал взглядом на флаконы и тюбики в ее руках.
- Пойду в комнату для гостей. Сегодня я намерена спать там. - Кристина попыталась обойти Нормана, но он не позволил, обхватив ее за талию и нежно привлекая к себе.
От прилива желания голова у нее пошла кругом. Когда Норман находился так близко, и она могла ощущать его тепло, управлять собственными действиями и эмоциями становилось неимоверно трудно.
- Чертенок! - ласково прошептал Норман, и Кристина едва удержалась, чтобы не подняться на цыпочки и не прильнуть к его губам.
- Я не хочу сегодня заниматься с тобой любовью, - тихо произнесла она.
- Не хочешь - не будем. Но зачем уходить из спальни? - спросил он.
Кристина прекрасно знала, что стоит ей лечь с ним в постель, почувствовать на своем животе прикосновение его теплой ладони, и она окончательно потеряет над собой контроль. Поэтому и хотела уйти в другую комнату.
- Кристина, перестань вести себя, как маленький ребенок, - прошептал Норман.
Кристина убрала со своей талии его руку и отступила назад.
- Прошу тебя, пожалуйста… Мне нужно побыть одной. Позволь мне выйти.
- Нам необходимо поговорить. - На этот раз в голосе Нормана прозвучали более жесткие нотки.
- По-моему, мы уже поговорили, - ответила Кристина.
Сохранять внешнее спокойствие, было ой как нелегко! Душа ее рвалась на части, и, казалось, что земля уходит из-под ног.
Несколько секунд, показавшихся Кристине бесконечными, Норман испытующе смотрел ей в глаза. Потом безмолвно развел руками и отошел от двери, позволяя выйти.
К комнате для гостей примыкала небольшая ванная. Кристина разделась, стерла макияж и приняла душ.
Здесь было все необходимое - полотенца, халаты, постельное белье.
Сон не заставил себя долго ждать, и Кристина, укрывшись уютной махровой простыней, отдалась его умиротворяющим объятиям. Но посреди ночи проснулась, огляделась по сторонам и, вспомнив, где она и почему находится именно здесь, уставилась в потолок.
Кровать в этой комнате была вполне удобной, но Кристина чувствовала жуткий дискомфорт. И знала, почему ей так неудобно тут: просто рядом не лежал Норман и не обнимал ее своими сильными теплыми руками.
Она привыкла засыпать и просыпаться, ощущая его надежное присутствие, слыша биение его сердца. А сейчас чувствовала себя самой одинокой на свете.
Надо готовить себя к тому, что счастье с Норманом никогда больше не повторится, твердила себе Кристина, а из ее глаз скатывались по вискам и скрывались в густых рыжих волосах прозрачные слезинки.
Ей так и не удалось больше сомкнуть глаз. Вскоре за окном забрезжила заря. Комната наполнилась серо-голубым тусклым светом, который через некоторое время окрасился в розово-желтые тона.
Еще немного, и пора вставать, размышляла Кристина. Заснуть уже не удастся.
Ей предстояло идти в их с Норманом спальню, чтобы одеться и привести себя в порядок перед новым рабочим днем. Встреча с ним была неизбежна, но она ужасно не хотела видеть его без одежды, это доставило бы только лишние страдания.
В половине седьмого утра Норман уходил заниматься в спортзал, который располагался на первом этаже. Кристина решила подождать.
В шесть сорок она приняла прохладный душ, надеясь, что он поможет снять напряжение. Но, выйдя из ванной, ощутила, что ей ничуть не легче.
Заправив кровать и собрав свои вещи, она вышла из гостевой комнаты и направилась в спальню.
Постель, на которой спал Норман, была не убрана. Обе подушки и простыни выглядели ужасно: валялись жутко измятые и красноречиво говорили о том, что их владелец провел эту ночь неспокойно. Почему-то это обрадовало Кристину. Усмехнувшись, она пересекла спальню и открыла створки огромного шкафа. Сегодня ей хотелось выглядеть как-нибудь по-особенному.
Ее взгляд упал на новенький костюм изумрудного цвета. Она купила его всего три дня назад и еще ни разу не надевала. Он был строгим и в то же время смотрелся очень сексуально.
Натянув тончайшие чулки телесного цвета, потрясающее белье, костюм и туфли на высокой шпильке, она взяла щетку для волос, косметичку и вернулась в комнату для гостей.
Макияж играет важную роль в жизни женщины. Он - тонкое искусство и опасное оружие. Сегодня Кристина наносила косметику с особой тщательностью. Покончив с макияжем, она подняла наверх волосы, укрепила их заколкой, мазнула запястья любимыми духами, еще раз внимательно оглядела свое отражение в зеркале, и осталась вполне довольна.
Теперь встречать новый день было не так страшно.
С надеждой выйти из квартиры еще до возвращения Нормана ей пришлось распрощаться, как только она открыла дверь в кухню. Он уже сидел здесь, рассеянно просматривая утренние газеты, попивая черный кофе.
Обычно после занятий в спортзале Норман принимал душ, брился, одевался, завтракал и отправлялся на работу. Сегодня он решил изменить своим правилам. На нем была спортивная майка и шорты. Его волосы выглядели непривычно растрепанными, а на висках и лбу влажные от пота пряди прилипали к коже.
Услышав звук открывающейся двери, Норман медленно поднял голову и окинул Кристину оценивающим взглядом. Следы ночных мучений были искусно замаскированы на ее лице. Ему явно не понравилось то, что она хорошо выглядит. Кристина усмехнулась про себя.
- Я сварил кофе, - буркнул Норман и кивнул в сторону плиты.
Кристина молча достала из холодильника апельсин, очистила его, разрезала на дольки, отправила одну из них в рот и принялась заваривать зеленый чай.
Норман, продолжая держать в одной руке газеты, в другой - чашку с кофе, не произнося больше ни слова, наблюдал за ней мрачным взглядом.
Кристина отрезала два небольших ломтика хлеба, намазала их медом, налила в кружку чай и села за стол.
- Я намереваюсь сегодня же заняться поиском квартиры. Съеду, как только подберу что-нибудь подходящее, - сказала она, удивляясь своей способности так прекрасно владеть собой. Внутри у нее бушевала настоящая буря.
- Думаешь, я позволю тебе это сделать? - Норман пристально посмотрел ей в глаза.
К горлу Кристины подступил ком. Она сделала несколько вдохов и выдохов, как можно более незаметно для Нормана, и, лишь немного успокоившись, ответила:
- Не тебе решать, как мне поступать и где жить. Я считаю необходимым разъехаться с тобой.
- Значит, мое мнение для тебя уже ничего не значит? - спросил Норман.
В его голосе Кристина уловила нечто странное, непонятное.
- Я ношу ребенка в своем теле. Этот малыш мой, поэтому именно я должна искать выход из ситуации, - сказала она таким же невозмутимым голосом.
- Этот ребенок не только твой, но и мой! - напомнил Норман и поднялся со стула.
Он был гораздо выше и больше Кристины, поэтому, когда стоял и разговаривал грозным тоном, мог с легкостью нагнать на нее страх.
В ее глазах промелькнула тревога, и Норман отметил это с немалым удовлетворением. Черт, в данную минуту он был готов воспользоваться любым своим преимуществом!
- Я уже приняла решение. Оно окончательное, - стояла на своем, Кристина.
- Твое решение лишено здравого смысла!
Кристина посмотрела на часы, допила остатки чая и поднялась из-за стола.
- Мне пора ехать, а то я опоздаю.
Взяв в холле портфель, положив в него необходимые бумаги и перекинув через плечо крошечную сумочку, она вышла из квартиры и спустилась на лифте вниз.
Находиться в замкнутом пространстве автомобиля было сегодня как-то особенно неприятно, и, подъехав к зданию "Перфект интерьер", Кристина с облегчением вздохнула.
Работать, как ни странно, не хотелось. Даже во время телефонного разговора с занудным Робертсоном, генеральным директором "Эйвиса", в голову лезли посторонние мысли.