- Я не говорил ей, что у нас с тобой свидание. Сказал только, что меня не будет дома, что она должна вернуться к десяти и еще - что она должна взять сотовый телефон.
- Они не выглядят счастливыми.
Джаред согласился. У Кэвина была низко надвинута бейсболка, его руки лежали в карманах мешковатых джинсов. Мэнди смотрела на него скрестив руки. Хотя он не мог отчетливо видеть ее лица, так как солнце уже ныряло за горизонт, он почувствовал, что между ними происходит что-то серьезное.
- Наверное, нам не стоит заходить туда, - сказала Кэти. - Пусть побудут одни.
- Жаль, что мы здесь не поедим, - сказал Джаред. В воздухе пахло свежим чесноком и томатной пастой, так что у Джареда подвело живот. Он редко поздно ел. Обычно он приезжал на работу к семи часам, а уезжал около половины четвертого, чтобы к пяти часам приготовить обед для Мэнди. - Согласен. Итак, куда мы едем?
- У нас небольшой выбор, но ты можешь вернуться домой пораньше, чтобы побыть с Мэнди.
- Тогда в "Монфорт"? Я не знаю, куда поехать еще. - Он повернул грузовик и выехал на автостраду. Если ехать налево, то попадешь в Бауэн, а если ехать прямо, то в Блэр.
Они посмотрели друг на друга. Люди будут сплетничать, если они появятся вместе у Монфортов вечером в пятницу, и они оба это знали. Но если судить по тому, что около "Селестино" стояло много машин, их могли увидеть и здесь с тем же успехом.
- "Монфорт" подходит, особенно если ты скрытый гурман.
Джаред повернул грузовик к Бауэну и набрал скорость лишь после того, как они проехали Гарри, махнувшего им рукой. За мельницей до сих пор стояла его машина, на которой он в случае необходимости мог догнать нарушителей. Когда Кэти улыбнулась при виде полицейского, он решил, что может пригласить ее к себе на ужин. Но не сегодня.
- Я действительно умею готовить. Я не гурман, но прекрасно делаю спагетти под соусом. Боюсь, что уже давно не был у бакалейщика. Я планировал съездить туда с утра.
- В таком случае поедем в "Монфорт". Если там будет много народа или если там соберутся сплетники вроде Фреда Уинстона, мы всегда сможем пойти в мой магазин и съесть сэндвичи. У меня стоит новый прилавок, весь мусор убран и стол вернулся на прежнее место.
- Звучит хорошо.
Когда они выехали из Хермана, Джаред вдавил педаль газа. Он думал об обеде, но больше о Кэти, о том, упрочит ли это свидание их отношения.
Ссора между Мэнди и Кэвином его устраивала - ведь Мэнди могла передумать выходить замуж. Но он не хотел, чтобы ей было больно. Кэвин - хороший парень и подходит Мэнди.
- Не можешь не думать о ней?
- Характерная черта всех отцов.
- Хороших отцов. - Она подалась вперед и провела пальцем по панели. - Интересно, сколько лет твоему грузовику?
- В этом году исполнилось тринадцать лет.
- Он выглядит прилично для грузовика, в котором возят инструменты и детали.
- Одно крыло проржавело.
- Но ты не купил новую машину. Копишь деньги?
Вот. Они снова возвращаются к той теме, которую прервали, когда заметили Мэнди и Кэвина.
- Да.
- И еще поэтому ты хороший отец. Трудно накопить денег на колледж, особенно если ты начинал копить сразу после школы. Я не была настолько сознательной, когда окончила школу. Я даже не думала о таких вещах, как покупка дома или сбережение денег на учебу моему будущему ребенку.
- Да, - признал Джаред, - мне пришлось быть сознательным, ведь у меня уже был ребенок. Но это не единственная причина, почему я копил деньги. - Он глубоко вдохнул, думая, прореагирует ли она так, как он рассчитывал. - Знаешь, я хочу открыть свой собственный бизнес. Я уже почти готов сделать это.
- Я уже говорила тебе, ты преуспеешь. А чем конкретно ты будешь заниматься? Ты сказал, что не будешь состязаться со Стюартом.
Кажется, она на самом деле заинтересована, но ему нужно знать почему. Его судьба что-то значит для нее?
- Я всегда хотел делать мебель. Мне нравится работать с деревом - мастерить встроенные полки, каминные доски и тому подобное, - но мне бы хотелось работать с первоклассным деревом, собирать прочные столы, кухонные буфеты, кровати - делать мебель, которую можно передавать из поколения в поколение. Самому придумывать проект и создавать настоящие произведения искусства.
- Ух ты!
- Что я могу поделать? Я помешан на мебели.
- Никогда не знала людей, которые помешаны на мебели, но поверю тебе на слово, - улыбаясь, сказала Кэти.
- Я хочу арендовать какое-нибудь помещение на Мэйн-стрит или даже целый дом и выставить там образцы. Но это рискованно. Это похоже на то, как если бы кто-то собрался открыть итальянский ресторан в городке, где живет всего триста жителей. Здравый смысл против этого. Сначала придется делать обычную мебель, но со временем, я надеюсь, все наладится.
- Я тоже столкнулась с немалыми трудностями, поверь мне, хотя у моего магазина благодаря бабушке уже была хорошая репутация. Тебе сначала придется нелегко.
Джаред притормозил, позволяя наглой белке перебежать дорогу. Сгущались сумерки. Снова набрав скорость, Джаред спросил:
- Это имеет для тебя какое-то значение? Я имею в виду мои возможные успехи.
Кэти посмотрела на него, и он почувствовал, что она нахмурилась, хотя он и не мог видеть выражение ее лица в темном салоне.
- Конечно, я хочу, чтобы ты преуспел. Почему ты спрашиваешь?
- Когда мы разговаривали на веранде прошлой ночью, ты сказала, что иголка и Мэнди лишь небольшая часть того, что вызывает у тебя беспокойство. - Он пристально посмотрел на нее, прежде чем уставиться опять на дорогу. - Ведь было что то еще?
- Я не понимаю.
- Если ты живешь в таком городке, репутация значит очень много, ведь приходится видеть одних и тех же людей из года в год. Ты немного знала обо мне до того, как я вошел в твой магазин. Знала о моей дочери от Фреда. Ты знала положение Стюарта и то, что я работаю на него. И мне кое-что рассказал о тебе Стюарт. Такова жизнь маленького городка. Вот почему тебе везет в бизнесе.
Он замедлил ход, когда въехал в Бауэн, хотя и знал, что полицейских не будет так поздно вечером. Около заправки собралась группа выпускников, они оперлись о свои машины и разговаривали, видимо решая, поехать ли в кино на недавно вышедший фильм с Джулией Роберте и Николь Кидман.
Джаред вспомнил, что, когда был в их возрасте, сам стоял здесь вместе с Кори и своими друзьями и болтал о последнем футбольном матче сборной железнодорожников и о том, позволят ли им родители поехать в Блэр, чтобы поиграть в боулинг. Ему казалось, что это было несколько недель или месяцев тому назад, но, стоило ему вспомнить о Мэнди, он понял, что с того времени уже прошла вечность.
- Мне надо знать, - сказал он, сворачивая на одну из парковок Мэйн-стрит около "Монфорта", - хочешь ли ты встречаться с таким, как я. Мнение людей много значит.
Кэти повернулась к нему, но не отстегнула ремень безопасности.
- Я бы не стала встречаться с преступником, если ты это имеешь в виду. У тебя есть какая-то тайна?
Джаред покачал головой.
- Ты думаешь, здесь можно сохранить секрет? Поверь мне, на учете не состою. Забавно: я уверен, что родители Кори бросили бы меня за решетку, если бы у них были деньги. Они - не единственные люди в городе, кто плохо думает обо мне. Посмотри на Фреда. Он и не подозревает, что смотрит на меня свысока, но тем не менее смотрит, а ведь он один из самых приятных парней в городе.
- Фред не хочет обидеть своими замечаниями. Не принимай его слова на свой счет. Я уверена, что обо мне он тоже сплетничает.
Джаред отпустил руль и повернулся к Кэти, желая, чтобы она поняла.
- Это разные вещи. Знала бы ты, как на меня иногда смотрят, когда я прихожу в церковь с Мэнди. Даже сейчас, спустя столько лет, люди иногда шепчутся и показывают пальцем на парня, который завалил милую Корнелию Уэлш и огорчил ее до такой степени, что ей пришлось уехать из города. И как знать, что он сделал еще, поскольку бедные родители Кори тоже уехали.
- Джаред…
- Они говорят, что Стюарт очень добрый человек, если нанял меня и не дал умереть с голоду. Они удивляются иногда специально, чтобы я слышал, как такой человек, как я, может воспитывать девочку.
- Я не думаю как они, Джаред. - Она осторожно взяла его за руку.
- Ты хочешь, чтобы у меня все получилось, и постоянно твердишь, что я хороший отец. Наверное, ты хочешь убедиться, что я подхожу тебе? - Он взял ее руку в свою. - Если тебя это волнует, поверь мне, я не меньше думаю о тебе. Я знаю, что когда ты присматриваешься к своим друзьям и другим жителям городка - это одно. Если мы с тобой будем поддерживать отношения - это другое. И уж совсем третье, когда ты смотришь на собственного мужа или жену и ждешь от них оценки. В таком случае все становится гораздо серьезнее.
- Согласна. И поверь мне, я знаю, как рождаются сплетни. Меня всегда волновала моя репутация, хотя бы из-за того, кем были мои дедушка и бабушка.
Джаред глубоко вздохнул и слегка погладил ее пальцы, прежде чем отпустить руку.
- Мне надо знать, что ты захочешь встречаться со мной, даже если я никогда не открою свой магазин или если я разорюсь через год и опять пойду работать на Стюарта. Знать, что в глубине сердца тебя не смущает, что у меня нет образования и, наверное, никогда не будет. Знать, что тебе будет все равно, если люди начнут шептаться, когда увидят тебя со мной. А если все это тебя беспокоит, то нам не надо встречаться.
- Люди о тебе на самом деле более высокого мнения.
Она хотела, чтобы ему стало легче, и он был благодарен ей за это. Кэти может быть прекрасной матерью и прекрасной женой. Он только не был уверен, подходит ли он ей. Ах, если бы она не просто говорила разумные вещи, но и истинно чувствовала то, что говорила.
- Ты не поймешь меня, пока не побываешь на моем месте. - Джаред говорил грубовато, но он должен быть уверен. - Кэти, я не хочу, чтобы наши отношения зависели от моих достижений. Мэнди - единственный человек, который верит в меня на все сто процентов. Между нами существует какая-то связь, которую я не могу объяснить. Если у тебя есть сомнения, я хочу знать сейчас, а не через месяц или полгода, когда мой бизнес начнет разваливаться. Или когда типы вроде Фреда Уинстона, которые хотят как лучше, но совершенно не разбираются в людях, начнут отговаривать тебя встречаться со мной.
Кэти скрестила руки на груди и прислонилась головой к окну.
- Это все, что ты хочешь узнать? Что я верю в тебя?
- Я не хочу заставлять тебя верить. Я хочу, чтобы ты прояснила этот вопрос. Человек не может заставить другого поверить во что-либо. Я просто прошу ответить мне.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
- Джаред, мне нечего сказать.
- Понятно. - Джаред отвернулся от нее и посмотрел перед собой. Кэти проследила за его взглядом. Он глядел через чистое ветровое стекло на витрины "Монфорта". Из темноты хорошо было видно, что происходит внутри. Группа подростков оставила чаевые на столе и собралась уходить. Глория ставила на пластиковый поднос грязные стаканы.
- Но это вовсе не то, что ты думаешь, - ответила Кэти. Она положила руку ему на колено. Ей было психологически трудно сделать это, но желание успокоить Джареда возобладало в ней. Разве он не догадывался? - Слушай, давай поедим. Я просто умираю от голода. Время ужина давно прошло, и там нет никого, кто знал бы нас, если не считать Монфортов. Это на тот случай, если ты беспокоишься, что нас увидят вместе, чего я совершенно не боюсь.
Она слегка погладила его по колену, выпрыгнула из грузовика и захлопнула дверь прежде, чем он успел открыть свою.
- Мне стоило открыть тебе дверь, знаешь ли, - промямлил он.
Кэти улыбнулась про себя, услышав эти слова. Конечно, он должен был выпустить ее из машины.
- Может, я и не слишком образован, но это не значит, что я невежлив.
- Джаред, не думай об этом.
Он остановился около двери ресторанчика.
- Ты опять?
- Я просто так говорю. Да, кое-кто может думать о тебе нелестно, но только не те люди, с которыми общаешься ты. И не я. - Кэти улыбнулась ему, пытаясь успокоить. - Не бери в голову.
Так как он молча смотрел на нее, Кэти указала на дверь:
- Я позволю тебе пропустить меня вперед.
Он отступил немного, взялся за громоздкую перекладину, чтобы открыть дверь, и галантно пригласил ее войти. Глория помахала рукой вошедшим и прокричала из-за прилавка, что они могут сесть за любой столик и она принесет им свое новое меню.
- Люблю вечернее обслуживание. А то утром приходится стоять в длинной очереди, - прокомментировала Кэти.
Несмотря на окружающую обстановку, мысли Джареда крутились совсем не вокруг бутербродов и супов.
- Подожди. Что ты имела в виду?
- Джаред, ты считаешь, я могу отказать тебе из-за твоей биографии. А ты не думал, что мое прошлое тоже не кристально чисто?
Джаред взял меню, но не раскрыл его. Он смотрел на нее, не отрываясь.
- Это из-за того, что я спрашивал тебя об иголке? Слушай, я много о ней думал и решил…
Кэти улыбнулась ему поверх меню и покачала головой. Этот мужчина мог быть потрясающе красив, притягателен и так обычен в одно и то же время? Как получилось, что Джаред стал живым воплощением того, что она сама должна была делать всю свою жизнь - жить правильной жизнью и стараться оправдывать ожидания близких.
- Нет, пожалуйста, не извиняйся. Ты не так уж виноват, что спрашивал меня об иголке. А вот я виновата, что тогда ушла. - Она улыбнулась. - Знаешь, хорошо, что Гарри работает на полицейское управление Хермана, а не Бауэна, я должна быть уверена, что за мной никто не следит. Меня и так могли заметить Эберхардты.
- Так почему ты сделала это? Почему ты ушла?
- Я боялась, что ты не поверишь в меня. Когда ты смеялся над иголкой, я подумала, что тебе может показаться смешным все, что касается меня.
Джаред наклонился вперед.
- Что ты имеешь в виду? Что?
- Например, то, что мне за тридцать и я еще не замужем, а это для жителей нашего городка преступление. А еще то, что я уехала в Бостон, сделала карьеру и вернулась назад…
- Почему ты вернулась назад? Я думаю, не из-за того, что тебе хотелось жить в глуши. В Бостоне жизнь, наверное, бьет ключом. Ты ведь участвовала в постановке мюзиклов, встречалась со знаменитостями.
Ползунок, сидевший со своими родителями у окна, бросил свою бутылочку на пол, и она подкатилась к Кэти. Она передала ее матери ребенка. Ее муж в это время расплачивался с Глорией и укладывал продукты в пакеты.
- Но тем не менее я вернулась, - сказала Кэти после того, как молодые родители вышли. - Мне не хватало Бауэна. Наверное, столичные жители более недружелюбны, чем жители небольших городков Среднего Запада. Здесь все открывают вам свое сердце, а в большом городе люди невнимательны друг к другу. Там совсем другая жизнь. Но мне не хватало здешней жизни. Когда ты растешь в таком городке, как Бауэн, у тебя складывается совсем другое восприятие мира. Вся твоя родня живет в пределах двадцати миль, и так остается из поколения в поколение. Особенно ощущается родство с городом, если твои предки были его основателями. Я любила работать в театре, но понимала, что Бостон не мог мне дать того, к чему я стремилась. Я чувствовала, что запуталась.
- К чему же ты стремилась?
- Во-первых, я не хотела зависеть от кого бы то ни было. Знаешь, как тяжело вырасти в Бауэне и быть единственной внучкой своих дедушки и бабушки? Как тяжело оправдывать чьи-либо надежды? Бабушка и отец без конца твердили мне, что я расту, чтобы выйти замуж за "хорошего мужчину из Небраски и остепениться". Когда такое слышишь в семнадцать лет, создается впечатление, что это - смертный приговор. Я хотела развлекаться, хотела сделать карьеру. Меня просто убивала перспектива выйти замуж за какого-нибудь скучного парня из Бауэна и провести остаток жизни здесь.
Джаред улыбнулся, показывая, что понял ее юмор. Он подумал о своей истории с Кори.
- Поэтому ты сбежала?
- Поэтому я сбежала. - Кэти протянула руку над столом и, не обращая внимания на Глорию и Эвелин Монфорт, которые с любопытством смотрели на них из-за прилавка, взяла Джареда за руку. - Я понимаю Кори и ее желание убежать. Жить в месте, где каждый твой поступок рассматривается под микроскопом, очень трудно. Особенно если ты оказалась в нестандартной ситуации.
Джаред посмотрел на ее руку, потом поднял глаза и сказал:
- В Бауэне ты чувствовала себя неуютно?
- Да. Но, когда я приехала в Бостон, то поняла, что человек может чувствовать себя так где угодно. От тебя ждут определенного поведения не только в Бауэне. - Не успела она опомниться, как уже изливала свою душу, рассказывая о Бретте, о том, что Бретт не видел в ней того, чем она была, не верил в нее.
Она замолчала на минуту, пока Эвелин принимала их заказ, и улыбнулась Джареду, отдав меню владелице ресторана.
- В конце концов я вернулась в Бауэн, потому что мне нравится жить здесь. По прошествии десяти лет я стала безумно любить этот город. Я хотела попробовать зарабатывать себе на жизнь бабушкиным ремеслом, несмотря на то что фирменные магазины могут в три раза больше продать, чем я. Несмотря на то что жизнь в Бауэне вовсе не похожа на жизнь в большом городе.
Кэти вздохнула и разложила салфетку у себя на коленях. Она встретилась взглядом с Джаредом и сказала:
- Вот почему я поняла тебя и все то, что касается Кори и твоего брата.
- И я должен был понять, - признался Джаред. - Ты многое испытала, живя в Бостоне, многое там получила, и потом, у тебя блестящее образование, которое я никогда не смогу получить.
- А вот в этом виновата Кори. - Кэти произнесла это почти шепотом, но Джаред отчетливо слышал каждое слово.
- Точно. Хотя не могу сказать, что я уж совсем неграмотный, - заметил он с усмешкой. - Я работал как каторжный, построил прекрасный дом и собираюсь открыть свой бизнес. У меня чудная дочь. Мне кажется, что я сделал все правильно. Но это вовсе не значит, что я стану крутым. И мне нужно знать, веришь ли ты в меня.
Кэти почувствовала, что слезы подкатывают к горлу, но она постаралась подавить их. Сколько лет Джаред не чувствовал себя спокойным из-за того, что один раз совершил ошибку, еще когда учился в школе? Кэти глубоко вздохнула.
- Джаред, я просто не могу не поверить в тебя. Ведь каждый имеет право воплотить в жизнь свою мечту. Образование и жизнь в большом городе вовсе не гарантируют полной защищенности и того, что я не могу мечтать о том же, о чем и ты. Когда сегодня мы разговаривали с тобой, я поняла одну вещь. Нужно прекратить беспокоиться о том, что о нас думают окружающие. Мне нужно жить так, как живешь ты.
Джаред собрался что-то сказать, но остановился.
- Джаред, иногда человек верит просто потому, что надо во что-то верить. А я действительно верю в тебя.
Джаред придвинулся как можно ближе к ее столу.
- Прости, что я смеялся над иголкой.
- Все в порядке…
- И мне жаль, что Бретт в тебя не верил. Он просто дурак, если не понял, какой ты бриллиант. Ты правильно сделала, что бросила его.
- Я знаю.