Ладонь Никоса легла ей на бедро и как будто прожгла ткань насквозь. Он выглядел невероятно сексуальным, и Китти стоило усилий не положить руку на его обнаженную грудь, покрытую черными волосками.
- Мы не похожи на обычных новобрачных, - тщательно подбирая слова, сказала Китти. - Поженились потому, что я забеременела. Я думаю, нам лучше немного подождать, прежде чем… - Китти покраснела под его сардоническим взглядом и умолкла.
- Прежде чем мы ляжем в одну постель, ты это хочешь сказать?
- Мы почти не знаем друг друга, - задетая насмешкой, прозвучавшей в его голосе, резко сказала она и в смятении вскочила на ноги.
Никос тоже поднялся, возвышаясь над ней.
- Согласен, но мы можем узнать друг друга гораздо быстрее, разделив одну постель, - натянуто произнес он. - Да мы и познакомились главным образом потому, что между нами вспыхнуло физическое влечение, закончившееся твоей беременностью. Ребенок - единственное, что нас может связать… кроме секса.
В глазах Китти мелькнула боль, и на долю секунды что-то сжало ему сердце, но Никос отмахнулся от этого чувства. То, что предлагала ему Китти, абсолютно неприемлемо. Его мысли, чувства - это его собственное. Он не намерен ими ни с кем делиться. Этому его научила жизнь на улице, а его бывшая жена только укрепила подобные убеждения.
- Мы знаем, что сексуально друг другу подходим, - тем же бесстрастным тоном продолжил Никос. - Лично я считаю, что этого вполне достаточно для брака. Кроме того, наша тяга друг к другу никуда не исчезла. И я могу тебе это доказать, - вкрадчиво добавил он, когда Китти отрицательно покачала головой.
Никос заключил Китти в объятия и прижался к ее губам в страстном поцелуе, заглушив крик протеста. Прижатая к его груди, она чувствовала исходящее от Никоса тепло, вдыхала его запах - смесь мыла, лосьона после бритья и какой-то еще неуловимо-горьковатый запах мужского тела, - и его возбуждение передавалось ей.
Никос положил руки ей на шею и наклонил голову, еще сильнее прижимаясь к ее губам, пока решимость Китти оттолкнуть его полностью не растаяла. Она обмякла и приоткрыла губы, уже почти не чувствуя, как Никос расстегивает ее пиджак и снимает его. А затем - Китти даже не поняла как - они уже лежали на кровати и Никос снимал с нее лифчик.
Ласки Никоса становились все нетерпеливее и откровеннее, и Китти чувствовала, как внизу живота разливается тепло, и ей ни о чем не хотелось думать. Она перестала бороться и с Никосом, и с собой, подчинившись желаниями своего предательского тела. Обвив руки вокруг его шеи, она стала водить языком по его губам. Никос вдруг поднял голову и взглянул ей в лицо:
- Вот видишь? Нас по-прежнему тянет друг к другу.
Китти заморгала, открыв затуманившиеся глаза и пытаясь сфокусировать на нем взгляд. Но в следующий момент Никос неожиданно скатился с нее и вышел из спальни, оставив ее полуобнаженной на кровати. Пока Китти пыталась понять, что происходит, Никос вернулся с охапкой постельного белья.
- Простыни, - сообщил он. - Они тебе понадобятся, если ты все-таки предпочтешь диван в гардеробной. - Он взглянул на ее щеки, заливавшиеся румянцем, и опустил глаза на ее обнаженную грудь с дерзко торчавшими сосками. - Или ты все-таки уже передумала спать одна?
- Я… - Язык Китти словно прилип к небу, и она почувствовала себя донельзя униженной тем, что Никосу так легко удалось уложить ее в свою постель.
- Ясно. Ты пока еще не решила. - Никос негромко рассмеялся, бросил простыни ей на колени и сгреб Китти в охапку. - Мы оба знаем, что, если бы я не остановился, ты бы охотно мне отдалась. - Он произнес это с таким самоуверенным видом, что у Китти зачесались руки влепить ему пощечину и немного сбить с него спесь. - Но я никогда не спал с женщиной против ее воли и не собираюсь изменять своему правилу теперь, моя дорогая. - С Китти на руках он вошел в гардеробную и бесцеремонно бросил ее на диван. - Ты знаешь, где меня найти, если кое в чем честно себе признаешься.
Глава 9
Когда Китти проснулась, не помня, как она провалилась в сон, солнечные лучи, проникавшие сквозь жалюзи, заливали гардеробную. На приведение себя в порядок она потратила гораздо больше времени, чем обычно, однако голод - теперь ей нужно было думать о ребенке! - заставил ее покинуть гардеробную.
Никос сидел на террасе, погруженный в чтение газеты. На нем были светлые джинсы и бежевая рубашка, оттенявшая смуглую кожу. Он был так красив, что Китти задержалась на пороге, пытаясь справиться с волнением. Никос встал, когда она вышла на террасу, и выдвинул для нее стул.
- На завтрак есть фрукты, йогурт, булочки, но если ты хочешь что-нибудь более существенное, Сотири тебе приготовит все, что ты пожелаешь.
- Больше ничего не нужно, - поспешно сказала Китти.
- Как ты чувствуешь себя по утрам?
- Обычно хорошо. Пока меня тошнило только несколько раз. - Китти вздохнула. - К сожалению, это никак не отразилось на моем аппетите. Я уже не влезаю в большую часть своей одежды. - Она спохватилась, но уже было поздно. Под взглядом Никоса, задержавшимся на ее выпирающей из-под блузки груди, Китти покраснела: - И скорее всего, это еще не предел.
- Какие чувства ты испытываешь из-за своей беременности, Китти? - задал Никос вопрос, который уже мучил его некоторое время.
- Я не знаю, - медленно сказала она. - Если честно, иногда мне по-прежнему кажется, что это происходит со мной во сне. Будто вот-вот я проснусь и обнаружу, что это был сон и мне ни о чем не нужно будет думать, кроме как о своей работе в музее.
- Ты этого хочешь?
- Какая-то часть меня хочет, чтобы все именно так и было, - призналась Китти. - Я привыкла жить на Аристо. Здесь, в Афинах, я никого и ничего не знаю. Боюсь, я не скоро привыкну к такому большому и шумному городу.
Никос услышал в ее голосе нотку тоски по дому.
- Я постараюсь, чтобы ты как можно скорее привыкла к Афинам, - кивнул он. - Я не думал о том, где мы проведем медовый месяц, но могу уделить тебе несколько дней и показать Афины. - Никос умолк, пожалуй, впервые в жизни чувствуя себя неловко, не зная, как вести себя с женщиной. И не просто с женщиной, а со своей женой и матерью его будущего ребенка. - Я подумал над тем, что ты вчера сказала, - негромко произнес он. - Ради ребенка нам действительно стоит узнать друг друга получше. Может, попробуем стать друзьями?
У Китти от удивления приоткрылся рот. Честно говоря, она не могла представить Никоса в роли своего друга. С другой стороны, почему бы им не попробовать?
- Что касается твоего чувства нереальности происходящего, - продолжал Никос, - предлагаю съездить в больницу, чтобы узнать, когда ты должна родить.
- Это не сложно подсчитать, так как я могла забеременеть только в один определенный день, - снова покраснев под взглядом Никоса, пробормотала она.
От тепла его улыбки у нее перехватило дыхание.
- Тогда чем бы ты хотела сегодня заняться? Я могу показать тебе лучшие магазины и бутики Афин.
- Если уж мы собираемся узнать друг друга получше… Я не люблю ходить по магазинам, - твердо сказала Китти. - Но если ты устроишь мне экскурсию, возражать не буду. Ты ведь живешь здесь с рождения?
Улыбка сошла с лица Никоса.
- Да. Но улицы, на которых прошло мое детство, в туристический маршрут не входят. Если ты, конечно, не хочешь увидеть трущобы своими глазами.
Неужели Никос все-таки стыдился своего происхождения?
- Ты не виноват в том, что там вырос, - негромко сказала она. - И должен гордиться тем, чего тебе удалось достичь.
Никос пожал плечами и промолчал, но подумал над ее словами. Он никогда не задумывался над своим успехом, ставя перед собой новую цель, как только была достигнута предыдущая. Но, может быть, Китти и права - ему можно гордиться тем, что мальчик из трущоб превратился в одного из самых успешных бизнесменов. До Китти ему не с кем было поговорить об этом, а сейчас в ее лице он нашел человека, с которым можно было побеседовать о наболевшем.
Никос расслабленно откинулся на стуле и улыбнулся Китти, замечая, что в лучах солнца ее волосы переливаются, как настоящий шелк.
- Если не магазины, то куда бы ты хотела пойти?
- Акрополь, храм Зевса, Национальный сад, - перечислила Китти известные на весь мир достопримечательности Греции. - Так как ты коренной афинянин, надеюсь, тебе эти места знакомы? - лукаво спросила Китти.
- Не сомневайся, дорогая. - "А ведь я никогда не чувствовал себя коренным афинянином", - с удивлением подумал Никос. Ему вдруг захотелось показать Китти родной город. - Тогда превращаемся в туристов, - сказал он, протягивая ей руку. - Сейчас ты, конечно, скучаешь по дому, но думаю, я смогу заставить тебя полюбить Афины.
"Сможет ли Никос так же заставить меня полюбить его самого?" - думала Китти три дня спустя, когда они бродили по залам Национального археологического музея.
За эти три дня она многое узнала о Никосе. Например, что он сохраняет форму, играя в сквош и тренируясь в гимнастическом зале. Что он любит суши и предпочитает посидеть в компании близких друзей, чем бывать на светских вечеринках, на которые его регулярно приглашают. Оказалось, что, несмотря на свое богатство и успех, Никос может быть очень простым в общении, и Китти была покорена этим.
За пределами его квартиры у них действительно стали складываться более-менее дружеские отношения, и несколько раз Китти вступала с Никосом в довольно оживленные дискуссии, когда они обсуждали современные фильмы и книги. Однако стоило им зайти в квартиру, как в их отношения закрадывалось напряжение, вызванное сексуальным влечением, которое бурлило между ними наподобие лавы спящего до поры до времени вулкана, но который в любую минуту мог проснуться.
"Я сама виновата в том, что между нами сложились такие отношения, - признала Китти, проведя очередную бессонную ночь в своей комнате. - Не знаю, хватит ли у меня смелости признать свое поражение и зайти к Никосу в спальню?" Однако от подобного шага ее пока удерживала осторожность.
- Куда теперь? - ворвался в ее мысли голос Никоса. - Или, может, хочешь отдохнуть? Ты выглядишь усталой…
Еще бы ей не выглядеть усталой, если она опять провела бессонную ночь, мечтая о том, чтобы Никос занялся с ней любовью!
Она помотала головой:
- Правда невероятно, что некоторые экспонаты, которые здесь выставлены, датируются седьмым веком до нашей эры? Коллекция этого музея просто бесподобна. У меня даже нет слов, чтобы выразить свое восхищение.
- Рад, что в Афинах есть что-то, что может вызвать твое восхищение, - поддразнил ее Никос и улыбнулся при виде румянца, окрасившего ее щеки. Он с каждым днем убеждался, что робость Китти не наигранная.
- Но если тебе надоело здесь ходить, - осторожно сказала Китти, - мы можем уйти. В следующий раз я приду сюда без тебя.
- Ничуть, - сказал Никос. - Ты много знаешь и умеешь об этом интересно рассказывать. Гораздо интереснее, чем написано в путеводителе.
"А ведь так оно и есть", - с некоторым удивлением подумал Никос. Ему нравилось говорить с Китти и слушать про ее работу в музее Аристо. Китти оказалась исключительно образованна и начитанна, а про свою работу рассказывала с заразительным энтузиазмом.
"Нечасто мне доводилось вести с женщинами содержательные разговоры", - осознал Никос. Его прежние любовницы, модели или светские дамы, говорили в основном о себе или обсуждали последние светские сплетни.
Единственное, чего он не понимал, почему Китти не решается на близость с ним? Никос был уверен, что она желает его и что, как и он, почти не спит уже несколько ночей. Но не мог же он просто взять и наброситься на нее, как какой-нибудь обуреваемый гормонами подросток! Никос был твердо намерен дождаться от Китти знака, что она готова заняться с ним любовью.
- Замечательно, - кивнула Китти. - Потому что в следующем зале есть кое-что, что я бы хотела тебе показать. Эта статуэтка, датированная примерно пятьсот сороковым годом до нашей эры, была обнаружена двадцать лет назад на Аристо, рядом с деревушкой Варной. Помнится, ты говорил, что твоя мать родом оттуда? Думаю, тебе будет интересно узнать что-нибудь о своих корнях.
- Каких корнях? - нахмурился Никос. - Дед оборвал все связи с моей матерью, когда она забеременела. Я даже не уверен, что они знали о моем существовании.
- В любом случае твоя мать родилась там, - настаивала Китти. - А если к тому же наш ребенок захочет больше узнать о своих предках?
- Боюсь, ему придется довольствоваться тем, что он будет знать, кто его отец, - мрачно бросил Никос. - Моя мать так и не сказала мне про моего отца.
- Наверное, это странное чувство, - задумчиво сказала Китти. - Как будто половинка тебя утеряна. Но разве ты не хочешь узнать побольше, хотя бы о своей матери? - И она отошла взглянуть на следующий экспонат, оставив Никоса смотреть ей вслед.
"Как-то уж слишком все тонко чувствует моя жена", - подумалось ему. То, что Никос не знал отца, преследовало его всю жизнь, и Китти задела обнаженный нерв. И еще он испугался, что Китти поняла, как много для него значит этот ребенок…
Когда они вышли из музея, их уже поджидали папарацци. Они продолжали щелкать фотоаппаратами, невзирая на требование Никоса прекратить их фотографировать.
- Должно быть, кто-то узнал вашу машину и вызвал всю эту ораву, - мрачно сказал Ставрос, открывая для них заднюю дверцу.
- Тогда самое время менять машину, - сказал Никос, бросив взгляд в заднее стекло. Папарацци следовали за ними по пятам.
Он привык к назойливому вниманию со стороны прессы, а тут еще его свадьба с принцессой! Их фотографии пестрели во многих газетах и журналах, и, конечно, папарацци не откажутся от возможности подзаработать на каком-нибудь интересном снимке.
- Постарайся от них оторваться, Ставрос.
- То есть мы не сразу едем домой? - рискнула спросить Китти.
- Боюсь, тебе не понравится, куда мы сейчас отправимся, - с кривой улыбкой сказал Никос, понимая, что сейчас их только что начавшая зарождаться дружба может разлететься на куски. - Но сделать это необходимо, поэтому сейчас мы отправимся обновлять твой гардероб.
Ставрос был искусным водителем и, похоже, знал все улочки Афин, так как довольно быстро они оторвались от преследовавших их мотоциклистов. Следующие несколько часов Китти ходила за Никосом, выбиравшим для нее одежду, которая, Китти знала, что ей не подойдет - цвета были слишком яркие, а стиль откровенно сексуальным.
- Примерь это, - сказал Никос со стальным блеском в глазах, словно предупреждая, что ее возражения в расчет приниматься не будут.
Когда Китти вышла из примерочной в платье, ничего не оставлявшем для воображения, она споткнулась, увидев Никоса, спокойно дожидавшегося ее на диванчике.
- Что ты здесь делаешь? - вполголоса спросила она, остро ощущая присутствие продавщицы, находившейся поблизости, как и то, что ее груди вот-вот готовы вывалиться из платья. Ей понравилось бродить с Никосом по музею, но хождение по магазинам было сущим мучением.
- Может, ты захочешь услышать мой совет? - как ни в чем не бывало, ответил он. - А учитывая твой гардероб, совет тебе точно не помешает.
Не вставая с места, Никос охватил ее фигуру взглядом, его черные глаза медленно скользили по впадинам и холмикам ее тела, и к своему ужасу, Китти почувствовала, как твердеют ее соски.
- Мило. - Никос поерзал, ощутил прилив желания, представив, как развяжет ленты, выпуская на свободу ее роскошную грудь. - Это платье мы берем, - обратился он к продавщице, продолжая смотреть на Китти. Она чувствовала, как начинает пылать ее лицо, и покраснела еще больше, когда он улыбнулся чувственной, насмешливой улыбкой. - Иди, примеряй следующее.
К тому времени, когда они закончили обновлять ее гардероб, Китти была в ярости.
- Надеюсь, ты получил удовольствие, унижая меня? - прошипела она.
- Когда я тебя унизил? - нахмурился Никос.
- Когда заставлял примерять одну вещь за другой и гарцевать перед тобой, словно кобыла на аукционе. Ни одна из тех вещей, которые ты купил, мне не идет. Они просто заполнят шкаф, так как я никуда их не надену. Ты напрасно потратил деньги.
- Наденешь. - Никос, словно оберегая, обвил вокруг нее руку, когда кто-то из толпы толкнул Китти. Пораженная, она встретилась с его насмешливым взглядом. - И уже сегодня вечером. То красное шелковое платье. Все взгляды будут устремлены на тебя.
Китти ужаснулась, но ее протест умер на губах, когда, выйдя из торгового центра, ее ослепила вспышка камеры. К ним сразу же поспешил Ставрос, закрывая их своим массивным телом.
В машине она откинулась на спинку сиденья и положила руку на живот, стараясь справиться с потрясением, охватившим ее, когда она снова увидела поджидавших их папарацци. Китти страстно захотелось очутиться в тиши и спокойствии родного острова. Оказывается, на Аристо, несмотря на строгости этикета, она была даже свободнее, чем здесь, бродя по острову в любое время и не опасаясь, что ее могут начать преследовать люди с фотоаппаратами.
Когда они зашли в современную, но совершенно лишенную уюта квартиру Никоса, Сотири встретил Китти словами:
- Прибыли ваши вещи с Аристо, мисс Китти. - Он открыл дверь в гостиную, где стояли четыре большие коробки.
- Мои книги! - Китти сразу же забыла про ужасный поход по магазинам. Открыв одну из коробок, она расцвела в улыбке.
- Это все книги?! - У Никоса глаза полезли на лоб.
- Они нужны для моей исследовательской работы.
- Но они не поместятся у меня в кабинете. - Никос еще раз оглядел книги, которых было достаточно, чтобы заполнить одну большую библиотеку. - Попрошу Сотири положить их пока в одну из спален. Если ты захочешь, мы переоборудуем ее в твой кабинет, хотя для работы у тебя будет не так много времени.
- Для своей работы время я всегда найду, - упрямо сказала Китти. - В любом случае, когда ты будешь пропадать целый день в офисе, мне будет, чем заняться.
- Можешь заняться благотворительностью. У меня есть хороший друг, Мелина Демакис. Она занимается организацией различных мероприятий для сбора средств.
Но Китти считала, что есть более полезные и нужные занятия, которым она может посвятить свое время.
- В таком случае я могла бы пойти работать добровольцем в какой-нибудь из госпиталей. Я однажды уже этим занималась.
- Да, Себастьян мне рассказывал, что ваш отец запретил тебе туда ходить, после того, как на тебя напал какой-то больной.
Его едкий тон ясно говорил, что Никос думает о ее затее.
- Он не нападал на меня! - возразила Китти. - Он просто не отдавал отчета в своих действиях, бедняга. Мой отец просто перестраховался.
- Ну, хорошо. А как ты собираешься работать, если папарацци будут следовать за тобой по пятам? Да весь персонал госпиталя будет молиться, чтобы ты ушла и не мешала им работать!
- Откуда папарацци узнают, где я работаю, если я не собираюсь это афишировать? Я буду ездить, как все.