- Вот здорово! Спасибо! - Уже собираясь уходить, Майк повернулся к Грейс. - Миссис Грейс, если вам что-нибудь понадобится, позвоните маме в магазин, она всегда поможет. До свидания. - Снова посмотрев на Дэвида Бертона, он, на мгновение запнувшись, спросил: - А мы с вами еще увидимся, сэр? - Это прозвучало почти как мольба.
- Непременно.
Грейс бросила на Бертона быстрый укоризненный взгляд. Мало того что Майка бросил отец - еще и всякие бессердечные стервятники будут дурить ему голову невыполнимыми обещаниями!
- Ну со мной-то ты точно завтра увидишься, - проговорила она так беззаботно, как только могла.
- Ладно! - Парнишка вскочил в седло и покатил прочь.
- Ну? - раздался над ухом Грейс ненавистный глубокий голос.
Едва не подпрыгнув от неожиданности, Грейс хмуро уставилась на незваного гостя. С губ его еще не сошла улыбка; сейчас он был так красив, что она невольно вздрогнула - и мысленно прокляла гормоны, предающие ее в самый неподходящий момент.
- Что "ну"?
- Может быть, войдем? - Во взгляде Бертона читался вызов. - Не хотелось бы напоминать вам, миссис Бенедикт, но вообще-то это мой дом!
- Станет вашим через две недели! - отрезала она.
На скулах его заиграли желваки, и Грейс ощутила мимолетное торжество - наконец-то ей удалось одержать верх! Но в следующий миг ненавистный пришелец скинул пальто и молча шагнул к ней.
- Эй, что вы делаете?! - воскликнула она, отшатнувшись.
Молча, с непроницаемым лицом он накинул пальто ей на плечи. Роскошный кашемир окутал Грейс теплом, это было живое тепло, пропитанное непрошеным, но странно волнующим ароматом мужчины.
- Если вы намерены все две недели простоять на крыльце, без пальто вам не обойтись.
- Я собираюсь стоять на крыльце, пока вы отсюда не уберетесь!
- Значит, две недели.
- Ч-что? - Голос Грейс дрогнул и прервался - увы, не от холода.
Неужели этот тип собирается пробыть в Ситонклиффе две недели? Быть не может! Такая возможность не являлась ей и в самом страшном сне! Должно быть, она не так расслышала…
- Но вы… вы же не останетесь здесь? - пролепетала Грейс.
Вместо ответа он плотно сжал губы. Грейс почувствовала, что теряет рассудок. Должно быть, мозги ее промерзли насквозь - они упорно отказывались осознавать, что происходит. Почему? Какого черта Бертон явился на две недели раньше? Угрожает ей - но зачем?.. Решил выставить ее из дому, не дожидаясь условленного срока? Боже, куда же она пойдет - вещи не собраны, жить негде, работы нет…
Целую вечность он сверлил Грейс взглядом; затем покачал головой, словно удивляясь ее непроходимой тупости, взял за руку и потянул за собой в дом.
- Благодарю, буду очень рад, если вы мне все здесь покажете.
Едва за ними захлопнулась дверь, Грейс, придя в себя, вырвала руку и гневно обернулась к Дэвиду Бертону.
- Не смейте меня трогать! Хватит с меня…
Не надо, Грейс! Печальная история твоего замужества его не интересует, - остановил ее внутренний голос.
До свадьбы Грег Бенедикт был само обаяние, воплощение принца из ее девичьих фантазий. Из хорошей семьи, прекрасно воспитанный, он излучал очарование, перед которым невозможно было устоять. Слишком поздно Грейс поняла, что скрывалось за этим блистательным фасадом…
Свадьба осталась позади - и в считанные дни "принц" превратился в грубого мужлана. Скоро Грейс уже и шагу не смела сделать без его позволения. По работе ей часто приходилось общаться с клиентами-мужчинами - и каждая такая встреча вызывала у Грега приступы необузданной ревности.
Но этого мало - он начал вмешиваться в ее бизнес. Страшась его взрывного темперамента, Грейс безропотно уступила - ив несколько месяцев Грег разрушил здание, которое она старательно возводила пять лет.
Изготовление на заказ покрывал ручной работы - сложное дело, рассчитанное на знающих и разборчивых покупателей. Но Грейс тщетно пыталась втолковать это Грегу: он загорелся идеей превратить ее маленькую фирму в некое подобие фабрики, производящей продукцию на все вкусы. Бешеные траты на рекламу, опрометчивые обещания, которых Грейс и ее швеи просто физически не могли выполнить… Через несколько месяцев с фирмой Грейс было покончено. Стервятнику Бертону осталось лишь обглодать кости.
- Чего с вас хватит?
Вопрос Бертона вырвал Грейс из горестных размышлений и помог обратить гнев на более приемлемый объект. Перед ней живой враг - человек, который ее ограбил, лишил всего. Что толку злиться на мертвого?
Грег так и не узнал, что Грейс решила от него уйти. В день, когда она приняла решение, Грег погиб. Она паковала вещи, когда пришла трагическая весть. С того самого дня Грейс не могла избавиться от необъяснимого чувства вины - как будто, решив покончить с неудавшимся браком, она каким-то образом подтолкнула мужа к гибели.
Грейс сглотнула комок в горле. Грег Бенедикт погиб - но ее неудачи только начинались. Следующие пять месяцев стали кошмаром - словно пять веков, проведенных в аду. Гнев и ненависть свекра… партнеры, требующие исполнения невозможных, невероятных обещаний Грега… хищные кредиторы…
Чтобы удержать свое дело на плаву, Грейс боролась изо всех сил, но момент был упущен. Она потеряла фирму, все сбережения - вместе со сбережениями тети Хетти, - а все, что осталось, перешло во владение Дэвида Бертона. Она должна смириться и начать заново. Забыть о гневе, отчаянии и чувстве вины. Найти работу, накопить денег и снова заняться делом, которое стало для нее жизнью. И на сей раз - умереть, но не подпускать к нему мужчин!
- Вы сказали: "Хватит с меня…" Чего хватит? - повторил Бертон, словно с каким-то извращенным удовольствием добиваясь, чтобы Грейс поведала о своем унижении.
Не дождетесь, мистер Бертон! Можете пировать на трупе моей фирмы, но поглодать мои косточки вам не удастся!
- Ничего. Забудьте, - отрезала Грейс. - Какая вам разница?
Взгляд его на мгновение затвердел - как будто она задела его чувства. Да нет, ерунда. Какие у Стервятника могут быть чувства? Пожав плечами, Дэвид Бертон окинул взглядом элегантное фойе.
- Простите. Я не хотел вмешиваться в вашу личную жизнь.
Удивительный все же у него голос - глубокий, теплый, бархатистый. Должно быть, женщины на звук этого голоса летят словно мотыльки на огонь.
- Если пальто вам больше не нужно, я хотел бы его забрать.
Чувствуя себя последней дурой, Грейс сбросила пальто и молча протянула Дэвиду Бертону.
- Спасибо. А теперь не покажете ли мою комнату?
Грейс не сразу поняла, о чем он говорит, но в следующую секунду ее захлестнула жаркая волна гнева.
- Вашу комнату?!
И он воображает, что она разрешит ему остаться! Какова наглость! Адвокаты Бертона ясно дали понять Грейс, что у нее есть две недели на сборы. Правда, в договоре этот пункт не значился, но они обещали..
- Обратитесь в ближайший мотель.
- Я бы предпочел спальню хозяина, - невозмутимо ответствовал он. - Это более традиционно.
От такого нахальства Грейс на мгновение потеряла дар речи.
- Т-т-тради… Но там сплю я!
Он молча подошел к стенному шкафу, неторопливо повесил пальто и, обернувшись, встретился с Грейс взглядом. Темные глаза его загадочно блестели - безжалостным ледяным блеском, поспешно уточнила она про себя. И она еще вообразила, что заметила в них какой-то теплый отсвет - вот дура!
- Ну, если хозяйская спальня занята, тогда, может быть, подберете мне комнату с окнами на юг?
- На ю-юг? - недоверчиво протянула Грейс. - Не боитесь, что ваше ледяное сердце растает?
На миг воцарилось напряженное молчание. Дэвид Бертон пригвоздил ее к месту гневным взглядом, но, к величайшему своему разочарованию, Грейс чувствовала, что даже сейчас, по-настоящему разозлившись, он не доставит ей удовольствие - не выйдет из себя. А в следующий миг взгляд его осветился иными красками: в нем появилось тепло… чувственность…
Господи, о чем она только думает! Он же подлый стервятник, черт его побери!
- Понимаю, что для вас это не слишком удобно, миссис Бенедикт. - Невозмутимый голос его разорвал тишину, едва не заставив Грейс подпрыгнуть. - Я постараюсь не причинять вам излишнего беспокойства.
Грейс плотно сжала губы, злясь на Дэвида Бертона, а еще больше - на себя за то, что позволила этому бесчувственному роботу на мгновение влезть к ней в душу.
- Вы, должно быть, шутите!
- Полагаете, я готов доставлять вам неприятности ради развлечения?
Грейс выдавила презрительный смешок.
- Не сомневаюсь. Но я не об этом. Неужели вы всерьез думаете, что я соглашусь остаться с вами под одной крышей? - Она решительно затрясла головой. - Ни за что, сэр! Ни на один час - не говоря уж о двух неделях!
Бертон сунул руки в карманы. Ноздри его слегка раздувались, но больше он ничем не проявлял своего гнева.
- Что ж, как пожелаете.
Перед глазами у Грейс поплыли алые пятна.
- Вам, похоже, нравится вышвыривать людей из их собственных домов!
Он иронически приподнял брови, словно спрашивая: "Чьих-чьих домов?"
- Мы договорились, что я могу остаться еще на две недели!
- А я и не просил вас уезжать, миссис Бенедикт.
- Чертовски верно! Грейс скрестила руки на груди и уставилась в стену - на этого мерзавца она старалась не смотреть, опасаясь, что не выдержит и набросится на него с кулаками.
- Так что за игру вы ведете? Нет, вы не заставляете меня убраться - просто вселяетесь в дом, прекрасно зная, что я здесь с вами не останусь! - Грейс сжала кулаки. У нее чесались руки от желания врезать мистеру Дэвиду Бертону по его наглой невозмутимой физиономии. - Гениально придумано! Скажите мне только одно, мистер Бертон: неужели вас настолько обуяла жадность, что вы и нескольких дней не в силах подождать?
Он не отвечал. Посмотрев на него, Грейс заметила, что загорелое лицо его потемнело от гнева, ноздри раздуваются как капюшон у кобры - но выражение лица оставалось спокойным и непроницаемым, словно у бронзовой статуи.
- Несколько нескончаемых секунд длилось молчание, и Грейс невольно вздрогнула под пронзительным взором сощуренных глаз Дэвида Бертона.
- Что ж, миссис Бенедикт, - произнес он наконец размеренно и холодно. - Я вас не задерживаю.
-
2
Женщина, впустившая Дейва в дом, уставилась на него так, словно не ожидала столь явного приглашения убираться. По совести сказать, он и сам от себя такого не ожидал. Успех его дела зависит от того, согласится ли Грейс Бенедикт на его предложение. Она не должна уезжать, не выслушав его. Дейв ей не позволит.
Огромные зеленые глаза моргнули раз, другой… Дейв понял, что Грейс из последних сил сдерживает слезы, и мысленно выругался. Он не думал, что будет так тяжело. Ему редко приходилось иметь дело с людьми - обычно Дэвид Бертон лишь подписывал чеки, а проблемы с "человеческим фактором" утрясали его адвокаты.
Давным-давно он отказался от человеческих чувств. Отгородился от мира никчемных неудачников, с которыми ему приходилось иметь дело, глухой непроницаемой стеной. Слишком жив был в памяти Дейва пример родителей, их жалкого полунищенского существования, наполненного самоотверженными заботами о чужих - и чаще всего неблагодарных - людях. Дейв знал, что унаследовал родительские гены: он может стать таким же слюнтяем, как отец и мать, - если позволит себе расслабиться. Вот почему много лет он закалял свое сердце, приучая его к непроницаемости и холодному равнодушию.
Губы у Грейс задрожали - и Дейв ощутил непрошеный укол сострадания. Сам не понимая почему, он не мог оторвать глаз от ее вздрагивающих губ. Грейс закусила губу и торопливо зашагала прочь - а он все смотрел ей вслед, не в силах понять, почему горе какой-то жалкой неудачницы всколыхнуло в нем непривычные чувства.
Она исчезла в глубине дома. Дейв недоуменно нахмурился - ему-то казалось, что Грейс побежит в спальню собирать чемоданы. В особняках богачей спальни обыкновенно расположены на втором этаже. Туда ведут внушительные лестницы - точь-в-точь как та, что сейчас у него перед глазами: широкая, сверкающая мрамором и позолотой, устланная пушистым восточным ковром, чьи глубокие тона контрастируют с блеском навощенного паркета.
Быть может, миссис Бенедикт мчится к задней двери, чтобы прыгнуть в машину и раствориться в тумане? Не лучше ли пойти следом? Дейв не собирался обращаться к частным сыщикам, чтобы разыскивать упрямицу, предпочитающую скорее броситься в пасть льву, чем провести ночь с ним под одной крышей.
- Плевать мне на то, что вы предпочитаете, леди! - пробормотал он и, шумно ступая, поспешил за ней.
Скоро Дейв понял, что первое предположение его было неверным - из-за поворота коридора доносились голоса. Два женских голоса. Один - взволнованный и расстроенный - несомненно принадлежал зеленоглазой миссис Бенедикт; в другом звучала материнская забота.
- Грейси, милая, куда же мы поедем? Ты же знаешь, система отопления в моей новой квартире будет готова только в начале февраля.
Почти через две недели! Нельзя же в такой холод жить в неотапливаемом доме!
- Тогда поедем в гостиницу! - со слезами в голосе воскликнула Грейс.
- А деньги? - Наступило молчание; затем послышался тяжелый вздох. - Сама знаешь, пытаясь спасти твое дело, мы потеряли и мои… - Женщина умолкла, не окончив фразы.
- Тетя Хетти, что же нам делать?.. - простонала миссис Бенедикт.
Дейв услышал все, что хотел. Итак, ехать маленькой миссис Недотроге попросту некуда. Волей-неволей придется остаться, как бы это ее не… А, черт, да с какой стати "бессердечному стервятнику" беспокоиться о чьих-то переживаниях?!
Свернув, он оказался на пороге огромной сверкающей белизной кухни. Единственными цветными пятнами здесь были две женщины за белоснежным столом, да еще тарелка с сандвичами и пакетик картофельных чипсов.
Хорошенькое перепачканное сажей личико миссис Бенедикт пылало гневным румянцем. У пожилой женщины лицо было обветренное, словно она много времени проводила на воздухе, фланелевая рубашка, джинсы и небрежно подстриженные волосы придавали ей довольно необычный вид. Чувствовалось, что леди с характером… Тут Дейв сообразил, что она начинает ему нравиться, и немедленно разозлился на себя. Что с ним такое? Он же не собирается заводить с этими женщинами дружбу! Они могут быть ему полезны. На время. Только и всего.
Должно быть, женщины услышали его шаги - или заметили черную тень на кухонном пороге. Обе обернулись: миссис Бенедикт смерила его гневным взглядом, на лице пожилой дамы отразилось смущение. Теперь Дейв заметил, что они похожи - очевидно родственницы. Старшей явно за шестьдесят, но фигура у нее ладная и подтянутая, словно у молодой девушки. Лицо с тонкими острыми чертами некрасиво, но дышит умом и добротой, а большие зеленые глаза - точь-в-точь как у Грейс - придают ему особое очарование.
- Располагайтесь, где пожелаете, - сухо предложила миссис Бенедикт, - Мы уедем, как только соберем вещи.
- Благодарю вас, - мягко отозвался Дейв.
Он уже понял, что эта леди - крепкий орешек и угрозами ее не возьмешь. Придется пустить в ход дипломатические способности. Сказать по правде, Дейву Бертону редко приходилось прибегать к дипломатии - обычно разорившиеся бизнесмены упрашивали его купить их обанкротившиеся предприятия. Но в предстоящем деле ему так или иначе понадобится дипломатия - и сейчас самое время потренироваться.
- Не надо меня благодарить, - фыркнула она. - Если помните, это ваш дом.
- Помню, - кивнул он. - А кто эта… милая леди? - И он сверкнул в сторону пожилой женщины тщательно рассчитанной белозубой улыбкой.
Миссис Бенедикт плотно сжала губы, давая понять, что думает о его актерских способностях. Может быть, в бизнесе она ничего и не смыслит, но дурой ее не назовешь.
Наступило короткое напряженное молчание; затем старшая из женщин смущенно представилась:
- Я Хетти Рэндалл, тетя Грейс. - От смущения щеки ее раскраснелись, почти сравнявшись цветом с фланелевой рубашкой. - Я переселилась к Грейс после того, как… как ей пришлось распустить прислугу. Чтобы помочь ей привести дом в порядок… для нового владельца.
Еще одна добрая самаритянка, скривив губы, подумал Дейв. Из тех, что всю жизнь хлопочут о других, а о себе и не думают. Чем-то она напоминает его мать, умершую много лет назад, когда Дейв был еще мальчишкой. До сих пор больно вспоминать, как…
Стоп-стоп, о чем это он думает? Не распускайся, Бертон! Кашлянув, Дейв снова нацепил на лицо улыбку.
- Как поживаете, миссис Рэндалл?
- Мисс, - поправила она. - Можете называть меня старой девой или, по новой моде, деловой женщиной - как вам больше нравится.
- Ая- мистер Стервятник. Или Волшебник. - Он склонил голову в легком поклоне. - Как вам больше нравится.
- Волшебник? - саркастически откликнулась Грейс. - Превращаете чужой трудовой пот в свои денежки?
Усилием воли Дейв сохранил на лице безмятежную улыбку.
- Нет, миссис Бенедикт. Превращаю мусор в золото.
- Именно. И забираете это золото себе!
Дейв сжал губы и принялся мысленно считать до десяти.
- Возьмем, к примеру, вашу фирму, - заговорил он, старательно выдерживая непринужденно-любезный тон. - Известный лондонский отель заказал вам семьсот одинаковых покрывал со своим логотипом. Вы не выполнили заказ к сроку, и отель обратился в другую фирму. У вас остались семьсот покрывал - бесполезных и никому не нужных.
- Это была уникальная ручная работа, - сдавленным голосом, словно сдерживаясь из последних сил, произнесла Грейс. - Произведения искусства…
- Неважно, - отмел Дейв ее возражение. - Я нашел фабрику, которая согласилась купить покрывала по сниженной цене, разрезать и сшить из них диванные подушки. - Он пожал плечами и сунул руки в карманы. - Так мусор превратился в золото.
Грейс судорожно сглотнула. Ее сердитое перепачканное сажей личико странно воздействовало на Дейва - ему хотелось узнать, на что станет похожа эта замарашка, если ее отмыть, сорвать с золотисто-рыжих кудрей кошмарную тряпку, а потом запустить в них руки и…
Да что с тобой, Бертон?! О чем ты только думаешь?!
- И это золото, как я и сказала, вы забрали себе, - повторила она.
- Не все, - возразил он, с трудом отвлекаясь от ее волос. - Я выплатил вам справедливую цену.
Она закатила глаза.
- И вы должны радоваться, что хоть что-то выручили! - добавил он, чувствуя, что при общении с этой женщиной его дипломатических способностей надолго не хватит.
Она скорчила выразительную гримасу.
- Послушайте, миссис Бенедикт, кто-то же должен был это сделать! Не я, так другой.
- Вот то же говорил своим женам Синяя Борода, - язвительно пропела она.
Дейва захлестнула ярость. Почему, черт побери, все эти люди его ненавидят?! Как не понимают, что он делает им одолжение?!
- Вас послушать, так речь идет о жизни и смерти, - возразил он, из последних сил сохраняя самообладание. - Но это просто бизнес. Вы всегда можете начать новое дело.