Она с откровенным интересом поглядывала на него снизу вверх, и Питер раскаялся, что вышел в одних плавках в этот дворик. Теперь неизвестно, что она обо мне подумает, мелькнуло у него в голове. Словно отвечая на его мысли, девушка медленно подняла голову и посмотрела ему в глаза. Питер поежился. Он не привык к тому, чтобы женщины так бесцеремонно разглядывали его.
- Я всегда считала, что американские миллионеры - это толстые отвратительные старики с лысиной и фальшивыми зубами, - пробормотала девушка, как будто обращаясь к третьему лицу. - Ни за что бы не поверила, что у них может быть такая фигура…
Питер неловко рассмеялся и переступил с ноги на ногу. Незнакомка комментирует его внешний вид, а он не знает, что сказать в ответ. Если бы он хотя бы помнил ее имя! Наверняка вчера произошло что-то, что подтолкнуло ее к этому утреннему визиту. Но что? Он никогда не был дамским угодником и не знал, что полагается говорить в таких случаях.
- Вы проводите много времени в спортзале? - продолжала девушка неторопливо. Он словно задалась целью окончательно смутить Питера.
- Нет, - ответил Стентон, догадавшись наконец присесть рядом с ней.
Он сел на бортик бассейна и опустил ноги в прозрачную воду.
- Я с ранних лет работал на ранчо отца, - проговорил он с усмешкой. - Физический труд очень закаляет, гораздо лучше любого спортзала.
- Ранчо? Как интересно! - ахнула девушка. - Я сразу подумала, что в вас есть что-то от ковбоя…
Она оперлась на вытянутые руки и откинула голову назад. Краем глаза Питер видел ее хрупкую шею и пышную грудь, едва прикрытую тонкой тканью купальника.
Кажется, меня соблазняют, вяло подумал он.
- Я всегда мечтала побывать на настоящем американском ранчо, - продолжала она, оставаясь в том же положении, словно подталкивая Питера к решительным действиям. - Наверное, там безумно интересно.
Взгляд Питера опустился ниже, на ее загорелый живот, а потом и на узкую полоску трусиков. Стройные ноги девушки были накинуты одна на другую, и он не мог не признать, что их обладательница очень хороша собой.
Но почему-то это вызвало у него лишь раздражение. Питер Стентон был не из тех мужчин, которые легко идут на поводу у своих инстинктов. Эта бездельница не придумала ничего лучше, как явиться с утра в его дворик и испортить ему купание. Она и представить себе не может, что его отнюдь не вдохновляют ее прелести.
- Интересно? - фыркнул он. - Там чертовски тяжело. Но, конечно, у всех свои интересы.
Он представил себе эту холеную красотку, пытающуюся вычистить коровник, и ему стало смешно.
- Я уже говорила вам, что вы самый привлекательный мужчина в Алаведре? - вдруг проговорила девушка, стремительно выпрямив спину и коснувшись рукой щеки Питера.
Его тело самым недвусмысленным образом отреагировало на ее внезапное прикосновение. Пожалуй, он погорячился, считая, что внешний вид девушки нисколько не затрагивает его.
- Если честно, то я почти ничего не помню из того, что было вчера, - честно признался он. - Я явно выпил чуть больше положенного…
- Мы все этим грешим, - рассмеялась девушка несколько натянуто и отодвинулась от него. - Тогда давайте знакомиться заново. Меня зовут Мария Каррера. И вчера вы сказали, что это очень красивое имя…
Она с вызовом посмотрела на Питера. Что ты скажешь на это? - говорили ее глаза.
- Это действительно красивое имя, - пробормотал он, стараясь не смотреть на почти обнаженное тело, раскинувшееся рядом с ним.
- А я? Я красива? - Мария Каррера явно провоцировала его.
- Вполне, - буркнул Питер и нырнул в бассейн, уходя от соблазна.
Если бы он сейчас взглянул в лицо испанки, он бы искренне позабавился. Смесь злости и удивления совсем не украсила ее черты. Она закусила губу, наблюдая за мощными гребками Питера. Стентон явно наслаждался купанием и не собирался возвращаться к ней, чтобы продолжить игривый разговор.
Мария осторожно залезла в воду. Пусть американец не надеется, что их беседа закончена. Питер доплыл до другого конца бассейна и повернул назад. Мария поджидала его. Ее светлые волосы намокли и потемнели, глаза блестели призывной страстью.
Интересно, скольких мужчин она вот так заманивала, невольно подумал Питер. Он никогда не любил слишком настойчивых женщин.
- Вы всегда так грубы с бедными девушками? - томно спросила она, протягивая к нему руки.
Мария знала, что она неотразима сейчас. Этот беспомощный взгляд, эта поза, плеск воды, щедрое солнечное тепло, полуобнаженное тело… Устоять невозможно. Из чего, в конце концов, сделан этот мужчина? Иларио предупреждал ее вчера, что покорить Питера Стентона будет непросто. Что он не бросится в ее постель по одному лишь мановению руки. Но именно это и раззадорило ее. К тому же Питер так красив… И, кажется, даже не подозревает об этом.
Мария Каррера привыкла совсем к другому. Ее знакомые мужчины носились с собой как с писаной торбой, требовали постоянного восхищения и комплиментов. Впервые в жизни она встретила человека, которому не было дела до того, как на нем сидит одежда или как причесаны его волосы. Он был красив как кинозвезда и груб как охотник. Мария Каррера была склонна к романтическим преувеличениям.
Если бы Питеру сказали, что о нем думает эта соблазнительная девушка, он бы растерялся. Он не считал себя ни красивым, ни грубым. Но ни бесчувственным, ни монахом он также не был, поэтому его руки сами собой потянулись к Марии и сжали ее плечи. Выражение триумфа осветило ее лицо.
Но Питер медлил.
Что останавливало его? Он и сам не знал. Внимание Марии, ее красота льстили ему. Ее развязность и настойчивость облегчали путь. Почему бы не воспользоваться столь щедрым предложением и не закрутить маленький приятный роман? Потом он вернется в Штаты, она останется в Испании, но с ним всегда будет воспоминание об этом маленьком дворике, бассейне с изумрудной водой, жарком солнце и прохладной коже Марии. Почему бы нет?
Ничто не удерживало его. Девушка перед ним была молода, соблазнительна, доступна. Он был мужчиной до мозга костей, и его тело настойчиво рвалось к этой женщине, которая так беззастенчиво предлагала ему себя.
И все равно Питер медлил. Другие глаза и губы внезапно встали перед его мысленным взором. Лаура Кавадос, загадочная гадалка с площади, не стала бы прыгать в бассейн к незнакомому мужчине и добиваться его сомнительного внимания. Или стала бы? Питер с мучительной тоской ощутил, как мало он знает Лауру, чтобы судить о ее поведении.
Но я могу решать за себя, вдруг подумал он. И сеньорите Каррера придется извинить меня.
- Прости, у меня разболелась голова, - жестко сказал он и, сняв руки с плеч Марии, поплыл к краю бассейна.
Мария растерянно смотрела ему вслед, даже не догадываясь о том, что тень черноволосой цыганки с площади встала сейчас между ними.
Питер поднялся в свою комнату и принял душ. На сердце было неспокойно. Его поведение, скорее всего, обидело Марию. И он поступил как последний дурак, отказавшись от нее. Ради чего? Призрачной мечты? Надежды на то, что когда-нибудь черные глаза Лауры посмотрят на него с благосклонностью? Да существует ли она на самом деле? Может быть, влияние шампанского Диего было так велико, что он выдумал эту девушку? И их разговор, и мимолетное объятие на балконе - все это всего лишь плод воображения. А перед ним только что была живая женщина, красивая, жаждущая его любви…
Ты идиот, Питер Стентон, мрачно подумал он. Но в то же время Питер знал, что если бы ему пришлось повторить все снова, он бы поступил точно так же.
Во время праздников в Алаведре не было отведенного времени для обедов, ужинов и завтраков. Прислуга сбивалась с ног, стараясь, чтобы в кухне всегда имелся достаточный запас еды для проголодавшихся. До сегодняшнего утра Питер считал, что это восхитительно. Не надо собираться за общим столом, сидеть рядом с абсолютно незнакомыми людьми, беседовать на скучные темы. Но теперь он пожалел о том, что у него нет возможности посмотреть на всех, кто собрался под крышей Алаведры. Тогда бы он смог убедиться, что Лаура Кавадос существует на самом деле и что вчерашний разговор - не плод его затуманенного спиртным мозга.
Но что толку предаваться мрачным размышлениям? Питер оделся и вышел из комнаты. Надо позавтракать, а потом разыскать Иларио и выпытать у него подробности вчерашнего вечера. Скольким еще красоткам он дал вчера надежду?
Питеру удалось незамеченным спуститься в столовую. Почему-то ему мало хотелось встречаться с кем-либо из гостей Диего Мендеса, да и с самим хозяином тоже. Хорошенькая горничная в белом кружевном фартуке грустила над тарелками с закусками. Каждые двадцать минут из кухни приносили новую горячую еду, и в ее обязанности входило обслуживать приходящих гостей. Но она по собственному опыту знала, что в это время в Алаведре все еще спят, поэтому девушка отчаянно скучала, охраняя соблазнительную пищу, которая никому не понадобится.
Появление Питера привело ее в полный восторг.
- Доброе утро, мистер Стентон, - улыбнулась она. Женская прислуга в Алаведре тоже не осталась равнодушной к чарам американца. Все слуги Диего Мендеса сносно говорили по-английски, и это значительно облегчало общение. Эта горничная не была исключением.
- Доброе утро, - кивнул Питер. Он был рад, что в столовой никого, кроме прислуги, нет.
- Вы первый, - радостно объявила она ему. - Еще никто не поднимался. Что вы хотите на завтрак?
Питер уже успел убедиться в том, что спрашивать, что в сегодняшнем меню, не имеет смысла. В доме Диего было все, чего бы ни пожелала душа.
- Тосты с ветчиной и сыром, черный кофе. И, пожалуй, все…
Питер чувствовал, что головная боль возвращается, а аппетит пропадает. Но расстраивать эту славную девушку ему не хотелось. Она так явно стремилась угодить ему.
Горничная быстро накрыла на стол и налила в высокий стакан прозрачную жидкость из большой бутылки.
- Что это? - удивился Питер.
- Это очень хорошо… - пробормотала девушка смущенно. - Когда болит голова…
Видя, что Питер по-прежнему с недоумением смотрит на нее, она продолжила:
- Сеньор Иларио всегда пьет это, когда утром болит голова. Когда вечером было весело…
И тут Питер догадался. Она предлагала ему средство от похмелья.
- Спасибо, - сдержанно ответил он. - Но я прекрасно себя чувствую.
Девушка покраснела как пион.
- Гости сеньора Иларио всегда пьют это после больших праздников, - пробормотала она, сознавая, что совершила непоправимую ошибку.
Как этот американец расценит ее фамильярность? Она хотела ему помочь, но только все испортила. Теперь он пойдет к сеньору Мендесу и пожалуется на ее наглость.
Она протянула руку, чтобы убрать стакан.
- Ладно, оставьте, - вздохнул Питер. - Я попробую. Наверное, я действительно вчера малость перебрал…
Горничная вопросительно посмотрела на него. Ее знания английского не распространялись на "малость перебрал", но, видя, что Питер пьет восстановительный напиток, она успокоилась.
Стентон почувствовал, что тиски, сжимавшие его виски, потихоньку ослабляют хватку. Выпив весь стакан, он ощутил в себе достаточный прилив сил, чтобы съесть нечто посущественнее. Он повернулся к горничной, чтобы попросить приготовить ему омлет, как вдруг заметил, что в дверном проеме стоит какая-то женщина и пристально смотрит на него.
8
Поняв, что Питер заметил ее, женщина заговорила:
- Доброе утро, - произнесла она хриплым, томным голосом. - Надеюсь, я не помешаю?
Она медленно двинулась по направлению к нему. Утренний эпизод в бассейне сразу пришел на ум Питеру. Неужели это еще одна жертва его вчерашней пьяной болтовни? Лицо этой женщины было ему смутно знакомо. Копна тяжелых темно-рыжих волос, узкие глаза миндалевидной формы, тонкие, ярко накрашенные губы.
- Вы помните, что сегодня мы договорились с вами кататься на лошадях? - спросила она томным голосом, садясь рядом с Питером.
Для столь раннего утра женщина была слишком ярко накрашена и чересчур пышно разодета.
- Кататься на лошадях? - Освеженная напитком память Питера постепенно расставляла все на свои места.
Это, кажется, вдова какого-то судовладельца, пытающаяся утопить в немыслимых развлечениях тоску по безвременно погибшему мужу.
Бедняжка нуждается в утешении, как сказал Иларио.
- О, вы уже все забыли, - засмеялась женщина, обнажая два ряда мелких зубов.
Она наклонилась ближе к Питеру, давая ему возможность заглянуть в ее глубокое декольте. Чем он, впрочем, не воспользовался.
- Ни в коем случае, - сухо произнес Питер. - Просто утром все кажется несколько иным.
Он был искренне раздосадован. В его планы совсем не входило становиться главной целью для всех одиноких женщин, оказавшихся в эти дни в Алаведре. Он не сомневался в том, что его поведение вчера не выходило за рамки пустых галантных комплиментов, которые так легко сыплются с уст подвыпившего мужчины. Значит, повышенному вниманию со стороны прекрасного пола он обязан Иларио. Питер уже неоднократно убеждался в том, что его друг с удовольствием рассказывает о нем всем желающим, пробуждая в груди хищниц естественное желание завоевать столь недосягаемый объект. Причем у Питера возникали подозрения, что рассказы Иларио не всегда правдоподобны.
- Иларио предупреждал, что вы можете быть очень нелюбезны, - прошептала рыжеволосая, прижимаясь грудью к локтю Питера.
Слащаво-противный запах ее духов ударил ему в нос. Он с трудом удерживал себя, чтобы не отодвинуться брезгливо от соседки.
- Иларио слишком много болтает, - произнес Питер с раздражением.
Он отпил кофе, сознавая, что завтрак безнадежно и окончательно испорчен. Взбесились они все что ли, расстроенно думал он, торопливо доедая тост. Было неприятно сознавать, что эта женщина сидит рядом с ним и наблюдает за каждым его движением.
- Так как же насчет катания? - капризно осведомилась она, когда наконец поняла, что Питер не намеревается продолжать разговор.
- Может быть, вам лучше спросить об этом Иларио? - шутливо сказал Питер. - Он ведь у нас знаток по всем вопросам…
С этими словами Питер встал, улыбкой поблагодарил горничную и вышел из столовой, даже не взглянув в сторону своей собеседницы, которая потеряла дар речи от такой наглости.
Питер быстро взбежал вверх по широкой дубовой лестнице. Он знал, что комнаты Иларио располагались на том же этаже, что и его, но он еще недостаточно хорошо изучил Алаведру, чтобы быстро найти их. Питер кипел от ярости. Он вовсе не жаждал становиться объектом вожделения многочисленных испанских красоток. Иларио может думать о нем все, что угодно, но подобная женская тактика вызывает в нем отвращение.
Питеру повезло. Коридор, в который он свернул, привел его прямо к массивным коричневым дверям. За ними скрывались роскошные комнаты Иларио Мендеса, и Питер решительно постучал. Он не стал входить без предупреждения, так как слишком хорошо знал характер Иларио. Страстный испанец вряд ли ночует один…
Через долгих пять минут дверь открылась. На пороге стоял сонный Иларио, тонкий шелковый халат был небрежно наброшен на плечи.
- Питер? - удивился он. - Что ты тут делаешь?
- Хочу с тобой поговорить, - процедил Стентон сквозь зубы.
Видимо, что-то в его лице удержало Иларио от дальнейших расспросов.
- Хорошо, - кивнул он. - Проходи.
Питер вошел в огромную гостиную, отделанную в палевых тонах, словно покои молодой девушки. Иларио Мендес питал слабость к пышной обстановке.
- Послушай, тебя не затруднит несколько минут посмотреть в окно? - попросил Иларио. - Мне нужно проводить гостью…
- Конечно, - кивнул Питер.
Он встал к окну, испытывая удовлетворение от того, что правильно догадался насчет Иларио. Интересно, кто сегодня ночевал в его спальне?
Питер услышал торопливые шаги за спиной, звук затяжного поцелуя, потом щелчок двери.
- Уф, - произнес Иларио с облегчением. - Я так рад, что ты пришел. Катарина уже начала утомлять меня…
- Не сомневаюсь, ты бы нашел способ избавиться от нее, - сказал Питер насмешливо. - Ты ведь у нас мастер по части женщин…
Иларио польщенно улыбнулся, не заметив иронии. Он грациозно сел в большое кресло и взмахнул рукой, приглашая Питера последовать его примеру.
- А как твои дела? - с деланной небрежностью спросил он, когда Стентон сел напротив него.
- Нормально, - ответил Питер, - вот только с самого утра меня одолевают толпы озабоченных женщин. Ты случайно не знаешь, к чему бы это?
Иларио захохотал.
- То есть ты хочешь сказать, что тебе не нравится такое поведение? - спросил он, отсмеявшись.
- Ни капли, - мрачно произнес Питер. - После вчерашнего шампанского голова просто раскалывается. Я хотел сегодня спокойно поплавать в бассейне, а потом позавтракать в одиночестве, но местные дамы словно ошалели и принялись одолевать меня.
- И что в этом плохого? Лично я был бы не против, если бы какая-нибудь красотка вздумала обратить на меня внимание… Ты был вчера неотразим, Педро.
- Вот об этом я как раз и хочу поговорить. - Голос Питера был сух и неэмоционален. - Хотел бы я знать, с какой стати эти женщины устроили на меня охоту? Я, конечно, вчера выпил немало, но не столько, чтобы не соображать, что я делаю. И я могу поклясться, что мое поведение не выходило за рамки приличий…
- Господи, да кто в этом сомневается! - воскликнул Иларио, картинно воздев руки к небу. - Скажи мне, пожалуйста, твое поведение когда-нибудь выходило за рамки приличий? Уверен, что нет. Но это лишь раззадоривает прекрасный пол. Есть определенная категория женщин, которая воспламеняется только тогда, когда мужчина совсем не интересуется ею. Например, Мария Каррера… Она была очень обижена, когда ты почти весь вечер не смотрел на нее. А Мария - признанная красавица. Многие мечтают о том, чтобы она одарила их хотя бы взглядом.
- Я не в их числе, - буркнул Питер.
- Тогда ты просто ненормальный, - пожал плечами Иларио. - С тобой заигрывают такие женщины, а ты остаешься глухим и слепым.
- Я бы предпочел, чтобы ты не рекламировал меня направо-налево, - твердо сказал Питер, игнорируя обвинения Иларио.
- А я и не делаю этого, - фыркнул Иларио. - Я просто отвечаю на вопросы, когда мне их задают. Другой бы на твоем месте просил меня об этом.
- Меня не интересуют эти женщины, - сурово отрезал Питер.
- Помилуй Бог! А какие же тебя тогда интересуют? - Иларио удивленно поднял брови.
- В любом случае не те, которые предлагают себя первому встречному.
- Мой дорогой Педро, у тебя какие-то доисторические взгляды на отношения между мужчиной и женщиной! - деланно рассмеялся Иларио. - Женщина в наше время имеет такое же право выражать свои желания, как и мужчина. Причем их желания порой очень и очень приятны…
- Лично я никогда не навязываюсь женщине, - буркнул Питер. - Не понимаю, почему они имеют право навязываться мне.
- Потому что ты молод и красив и нравишься им, - не моргнув глазом, ответил Иларио.
Питер вздохнул. Нет, ему не удастся ни в чем убедить друга. Бесполезно продолжать разговор в таком духе. Лучше перевести его на более интересный предмет.