Сердце Аллегры упало. Может, она неправильно поняла слова Нуры или служанка сделала такое заключение, потому что Аллегру поселили на женской половине?
– И много в этом крыле женщин? – выпалила она помимо воли.
Нура кивнула.
– В это время года все пятнадцать апартаментов заняты.
Аллегру затошнило. Она хотела прикусить язык, но следующий вопрос вырвался наружу:
– И что же, все пятнадцать особ состоят в родственных отношениях с шейхом Рахимом?
Нура выглядела озадаченной.
– Нет, они не родственницы его высочества, но очень для него важны.
Аллегра попыталась рассмеяться, но поперхнулась.
– Ну и ну, а теперь ты мне скажешь, что существует секретный проход с женской половины в опочивальню шейха, прямо как в кино, да?
Нура робко рассмеялась, укладывая банные полотенца рядом с ванной.
– Да, такой проход есть, но он совсем не секретный. Всем известно, что это последняя дверь по коридору.
Тошнота подступила к самому горлу Аллегры. Она посетила достаточно восточных стран по делам фонда. Ей было известно о существовании гаремов и наложниц в ряде стран, несмотря на то что на дворе двадцать первый век.
Она не хотела называть вещи своими именами и не могла придумать, как бы подипломатичнее выведать у Нури, есть ли наложницы у шейха, и потому подавила это желание. Любовные похождения шейха и его подвиги в постели – не ее ума дело. Нечего тратить на это ценное время и усилия.
– Спасибо за помощь, Нура. Дальше я справлюсь сама.
После секундного колебания девушка кивнула:
– Я разложу ваши вещи и туалетные принадлежности.
Аллегра подавила стон и продолжала улыбаться служанке, пока та не затворила за собой резные деревянные двери. Погрузившись в душистую пену, Аллегра пыталась обуздать взбунтовавшиеся эмоции.
Их взгляды и рукопожатия ярче всяких слов говорили об их непреодолимом влечении друг к другу.
Однако ей не следует забывать, что человек, чьим гостем она сейчас является, имеет репутацию плейбоя и его любовные похождения постоянно муссировались в средствах массовой информации.
Рахим Аль-Хади рассматривал женщину исключительно как любимую игрушку и менял ее, как только та надоедала.
Он поместил ее на женскую половину, где держал свой гарем. Поступив таким образом, он доказал истину, противоположную той, о которой рассуждал в автомобиле по дороге во дворец: он абсолютно неисправим.
Глава 4
Аллегра любовалась картиной Герхарда Рихтера, когда услышала позади себя глубокий голос: – Готовы отправиться в путь?
Обернувшись, она с удивлением отметила не только дружеский тон, но и неформальную одежду. Рахим облачился в черную хлопковую галабею, традиционную мужскую длинную рубаху, голову прикрывала черная куфия, опоясанная белым жгутом. Несмотря на свободный покрой, тонкий хлопок подчеркивал его атлетически сложенную фигуру.
Внешняя привлекательность спутника не обманула Аллегру, она прекрасно понимала, что перед ней могущественный правитель, который, по ее мнению, не очень-то желал делиться своим богатством с простым народом.
– Да, – чуть резче, чем хотела, ответила она.
Клятвенно пообещав себе держать свое мнение и эмоции при себе, Аллегра последовала на Рахимом через анфиладу роскошных покоев и залов для приемов. Она кашлянула и спросила:
– Как прошли сегодняшние встречи?
– Вам правда интересно?
Она заметила усмешку в его глазах, но не прореагировала на нее.
– Конечно, иначе зачем бы я спросила?
– Первая встреча прошла удачно, а остальные две не очень, как я и ожидал.
– Почему?
– Терпеть не могу, когда оппонент юлит и придумывает отговорки. Я предпочитаю прямой разговор, даже если он не в мою пользу, – ответил Рахим.
По спине Аллегры пробежал холодок. Она не сделала ничего плохого. Тем не менее чувствовала себя виноватой, потому что, пока Нури готовила ей чай, Аллегра тщательно обыскала апартаменты в попытке обнаружить дедушкину шкатулку. Она не собиралась уезжать без нее. Но правильнее было бы напрямую спросить у Рахима, за тем она и приехала, а не искать у него за спиной.
– Конечно, – пробормотала она в ответ.
– Отлично. Нам сюда. – Он провел ее через широкую позолоченную арку во внутренний двор размером с футбольное поле, в дальнем конце которого стояли вертолеты, окрашенные в королевские цвета Дар-Амана и поблескивающие на солнце гладкими боками.
– Мы полетим на вертолете? – спросила Аллегра, видя, что Рахим направляется к стоянке.
– Да. Но конец пути придется проделать на джипах. Уверены, что хотите поехать? – спросил он, пристально посмотрев на девушку.
Аллегра улыбнулась и утвердительно кивнула.
– Конечно.
Они подошли к вертолету. Охранник открыл дверь. Аллегра только собралась подняться в кабину, как сильные руки приподняли ее, и она остро ощутила мощную мужскую энергетику Рахима. Она на миг оцепенела.
– Вы не боитесь высоты? – спросил он, едва не коснувшись губами ее уха.
Аллегра подавила дрожь.
– Нет, не боюсь.
Его рука на мгновение сжала ее ладонь, прежде чем он усадил ее на переднее кресло. Затем он обошел вертолет и сел рядом.
– Отлично. Тогда вам понравится. Пристегните ремень безопасности, – попросил он, передавая ей звукоизолирующие наушники.
Аллегра выполнила просьбу. Она старалась не смотреть на его сильные руки, умело управляющиеся с рулем и рычагами управления. Вертолет поднялся в воздух. Несколько вертолетов с охраной поднялись следом.
– Вы всегда перемещаетесь с таким количеством охраны?
– За последние три месяца я сократил охрану наполовину. Больше нельзя.
– Почему?
– Не положено по протоколу. Закон есть закон.
– Но в законы можно вносить поправки, особенно если они в интересах народа, не так ли?
Он слегка посуровел.
– Да. Но это не делается за один день. Внесение поправок – долгий и трудный процесс.
– Ваше высочество…
– Рахим, – мягко поправил он.
Аллегра показала глазами на охранников, сидящих сзади.
– Все в порядке. Они не слышат нас, если только вы не станете кричать. Кроме того, мне нравится, как вы произносите мое имя.
Она ахнула, лицо начало заливаться краской, в то время как его взгляд скользил по ее фигуре и остановился на губах.
– Это неприлично, – вырвалось у Аллегры. Сардоническая усмешка тронула его губы.
– Тогда я пощажу ваши чувства и перейду к более нейтральной теме. Расскажите о себе.
– Зачем? – удивилась она, растеряв обычную дипломатичность.
– Полагаю, так мы скоротаем время в полете наилучшим образом. Другие темы могут вызвать взрывоопасную реакцию.
Аллегре совсем не понравилась проницательность Рахима.
– Если не возражаете, я хотела бы поговорить о цели моего визита, – настойчиво попросила она.
– Предпочитаю подождать более подходящего момента. Я хотел бы полностью сосредоточиться на нашем разговоре. Вы этого заслуживаете. А пока расскажите мне, как вы организовали фонд.
– После окончания школы я работала волонтером, путешествуя по миру. Думаю, что я искала тогда свой жизненный путь, – пожав плечами начала она, чувствуя неловкость, что приходится говорить о личном с малознакомым человеком. – Я скоро поняла, что само собой разумеющиеся вещи для меня, были роскошью или вовсе под запретом для женщин в некоторых странах. По возвращении домой я обсудила это с моим дедушкой. Он открыл фонд за год до моего окончания колледжа, а затем я подключилась и значительно расширила его деятельность. Рахим задумчиво кивнул.
– А заодно заработали фонду отличную репутацию. Вы должны гордиться своим детищем.
– А я и горжусь. – Ей была приятна похвала.
– Вы упомянули дедушку, а ваши родители тоже занимаются благотворительностью? – донесся из наушников вопрос Рахима.
При упоминании родителей у нее защемило сердце.
– Я думала, что мы закончили эту тему, – сказала она.
На губах Рахима появилась сочувственная улыбка.
– Если не хотите продолжать, уважаемая, я не буду настаивать.
Неожиданное понимание тронуло Аллегру.
– Мои родители умерли, когда мне было шесть лет. Он лишь молча кивнул, отказавшись от дальнейших расспросов.
– У нас с вами похожие судьбы.
Аллегра нахмурилась.
– Я думала… Ваш отец умер всего полгода назад, так?
Челюсти Рахима сжались, а безразличный взгляд был устремлен на горизонт.
– Да, это так. Но он был мертв задолго до того, как испустил последний вздох.
Аллегра хотела было продолжить разговор, но неожиданно поняла, что и без того слишком открылась этому человеку, ни на йоту не приблизившись к своей цели.
Она только собралась предпринять новую попытку, как они поднялись над высоким холмом и внизу появилась строительная площадка.
– Что это? – спросила Аллегра.
– Новый гоночный трек. Будет запущен в эксплуатацию к концу года. Первые международные гонки стартуют весной.
Аллегра боролась с поднимающимся в душе негодованием.
– Я где-то читала, что вы участвовали в гонках?
– Только на любительском уровне. Мой статус не позволяет заниматься спортом, сопряженным с риском для жизни, – с сожалением в голосе ответил он.
– Но у вас есть машины суперкласса? Он кивнул, слегка нахмурившись.
– Несколько. К чему вы клоните? И не говорите мне, что это простое любопытство. В вашем голосе море осуждения. Снова обвиняете меня в том, что я не забочусь о своих подданных?
– А вы заботитесь? – Она смотрела на него, удивляясь, почему ей так важен его ответ.
– Безусловно, – твердо ответил он. – Но я не стану тратить средства на решение проблемы, пока не разберусь в ее корне.
– С моей точки зрения, корень проблем вашей страны лежит на поверхности. Вы наверняка работаете сейчас, но возникает вопрос, почему никто из вашего окружения и пальцем не пошевелил раньше для улучшения ситуации? Сделай они хоть что-то, и ваше королевство не испытывало бы сейчас такие трудности.
В наушниках послышался сначала изумленный вздох, а затем повисло грозное молчание. Она быстро оглянулась и увидела ужас на лицах охранников, прежде чем они успели отвести взгляды.
"Боже, что я натворила?" – вихрем пронеслось в голове у Аллегры.
Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Она явно перешла все границы.
– Ваше высочество…
– Прошу вас, мисс Ди Сионе, вы сказали достаточно. Не хочу утомлять вас нашими законами, но за публичное оскорбление главы государства вас могут подвергнуть аресту или того хуже. Лучше вам оставить свои замечания при себе.
Аллегра хотела предпринять новую попытку извиниться за несдержанность, но вертолет начал снижаться. Внизу простиралась пустыня и виднелся эскорт черных джипов.
Как только они приземлились и лопасти вертолета остановились, группа старейшин в берберских одеждах направилась к Рахиму. Один их них обнял его, расцеловал в обе щеки и прижал руку к сердцу. Это был восточный ритуал приветствия высокого гостя.
Несколько минут спустя Рахим посмотрел в ее сторону и, подозвав охранника, указал на Аллегру и на джип из эскорта.
Аллегра была сильно разочарована тем, что шейх не взял ее в свой автомобиль. Натянуто улыбаясь, она молча села в джип. Ее улыбка быстро угасла, стоило им тронуться по каменистой и ухабистой дороге. Джип трясло так, что она удивилась, как ее кости остались целыми, когда спустя полчаса они остановились возле темных шатров бедуинов. Селение было окружено скалистыми горами. Теперь Аллегра поняла, почему они проделали остаток пути на автомобилях.
Зрелище было великолепным, хотя все тело ныло. Она осторожно выбралась из машины и увидела прямо перед собой Рахима.
– Вы в порядке? – ледяным тоном поинтересовался он. Было видно, что он все еще не остыл после ее выходки в вертолете.
– Да, все хорошо. Послушайте…
– Мы обсудим все позже, – прервал он ее.
Рахим сделал несколько распоряжений по-арабски. Остались две женщины и старейшина. Последовал дальнейший приказ. Женщины бросились вперед и низко поклонились.
– Лейла и Шарифа помогут вам отдохнуть с дороги. Мы вернемся во дворец, как только я закончу встречу.
Он повернулся, чтобы уйти.
– Ваше высочество…
Он резко обернулся.
– Похоже, вы слишком строго судите обо мне. Я действительно так уж неисправим?
Прямой вопрос застал ее врасплох, дипломатические увиливания были не к месту. Аллегра тоже спросила прямо:
– Почему вы так стремитесь мне понравиться?
Слегка напрягшись, он пожал плечами.
– А как еще можно преодолеть вашу предвзятость?
Я не реагирую предвзято на все, что вижу перед собой. – Она скорее подразумевала его самого, чем королевство, и ей стало стыдно.
Его брови угрюмо сошлись на переносице. Несколько секунд он не мигая смотрел на нее.
– Зря я все это затеял, – проворчал он. – Я вернусь через два часа. – Он кивнул стоящим на расстоянии женщинам и удалился, прежде чем она смогла что-либо ответить.
Женщины подошли к Аллегре и знаками показали следовать за ними. Аллегра вздохнула про себя и натянуто им улыбнулась.
Час спустя, после попытки прокатиться на недовольном верблюде и короткой прогулки по песчаным дюнам к тому месту, откуда открывался сказочный вид на закат, Аллегра вымыла руки и ноги и уселась по-турецки на мягкой, красиво вышитой подушке в прохладном, великолепно украшенном шатре.
Ей прислуживали шесть женщин, которые в разной степени говорили по-английски. Аллегра с изумлением узнала, что когда-то они делали академическую карьеру, но их образование резко оборвалось пятнадцать лет назад.
Ее осторожные попытки выяснить, почему так произошло, не увенчались успехом. Женщины лишь пожимали плечами, бросали беглые взгляды и что-то горячо обсуждали на местном диалекте.
Поняв, что затронула весьма деликатную тему, она попыталась ее сменить, как вдруг почувствовала, что за ней наблюдают.
Палец, который она хотела было облизать, застыл у рта, она вздернула голову и встретилась взглядом с Рахимом.
– Смею ли я предположить, что прошедшие два часа не были для вас пыткой?
Аллегра покраснела.
– Совсем наоборот, – ответила она.
– Пора возвращаться во дворец. Конечно, если вы можете оторваться от угощения.
Он стоял в задумчивом молчании, наблюдая, как она моет руки. Выражение его лица было сердитым и недоуменным одновременно.
Они вышли из шатра и направились к машинам. Аллегре подумалось, что молчаливый и угрюмый Рахим Аль-Хади ей совсем не по нраву.
Глава 5
Аллегра облегченно вздохнула, когда вертолет приземлился на изумрудную лужайку дворца. Всю обратную дорогу Рахим хранил молчание, односложно отвечая на ее вопросы.
– Зачем вы встречались со старейшинами? – Этот вопрос не давал ей покоя с момента из вылета из Нур-Амана.
Сначала ей показалось, что он не собирается отвечать. Но Рахим замедлил шаг и, взглянув на нее, спросил:
– Вы заметили заброшенные трубопроводы недалеко от поселения бедуинов?
– Да, – ответила она.
– У подножия этой горы мои предки обнаружили залежи малахита, которым славится наша страна, а в долине открыли первое месторождение сырой нефти. Трубы проложили лет двадцать назад. Разработка месторождения могла бы создать рабочие места и приносить хорошую прибыль стране.
– Но?
– Но все заглохло пятнадцать лет назад.
– Почему так случилось?
На лице Рахима отразились недовольство и горечь.
– Контракты были пересмотрены, а местные нефтедобывающие компании проданы неизвестным иностранным корпорациям.
– Разве у вас нет законов, запрещающих подобные сделки?
Он пожал плечами.
– Законы были во многом обойдены, но не нарушены.
Аллегра поджала губы.
– Я удивлена, что вы так спокойно это признаете.
– Мне нечего скрывать, Аллегра.
– Что вы намерены делать?
– У меня один выход – вернуть то, что принадлежит мне.
У Аллегры возникло странное ощущение, будто он имел в виду не только нефтяные контракты.
Они подошли к ее покоям, и Рахим распахнул двери. Нуры не было видно. Сердце Аллегры тревожно забилось, когда Рахим последовал за ней в гостиную.
– Спасибо, что взяли меня с собой. Это был полезный опыт, – сказала она, с трудом оторвав взгляд от его чувственного рта.
Приблизившись к ней, Рахим взял в руку выбившийся из конского хвоста локон и, не спеша пропустив его через пальцы, заправил за ухо. От его прикосновения Аллегру словно пронзило электрическим током. Горячая волна вожделения прокатилась по телу. Ей страстно хотелось, чтобы он продолжил ласку.
– Я рад, что у вас открылись глаза.
– П-правда? – заикаясь переспросила она все еще под впечатлением от его прикосновения.
Его рука снова поднялась, будто он читал ее мысли. Он погладил ее щеку, скулу, а когда коснулся уголка рта, Аллегра замерла, боясь нарушить очарование момента.
– Конечно. Буду счастлив, если ваши наблюдения принесут более ощутимый результат. Могу я на вас рассчитывать, Аллегра?
Она попыталась сконцентрироваться на словах, но теперь его палец скользил по ее нижней губе, лишая ее способности здраво мыслить.
Я не совсем уверена… что…
Он приложил палец к ее губам.
– У меня к вам предложение, Аллегра. Смею надеяться, что вы не откажетесь от него. – Его глаза горели.
Аллегра с трепетом ждала продолжения, но Рахим молчал. Не выдержав, она хрипло спросила:
– Какое же это предложение?
Его тигриные глаза потемнели, в них отразилось снедавшее ее желание.
– Такое, которое, надеюсь, объединит наши цели, теперь, когда мы познакомились немного ближе. – На этот раз его трепетные пальцы спустились вниз по шее, плечу и руке. Переплетя ее пальцы со своими, Рахим поднес ее руку к губам и поцеловал каждую косточку. Аллегра непроизвольно ахнула, и в уголках его рта заиграла улыбка.
– Мы продолжим разговор позже. Банкет начинается в восемь. Я зайду за вами. – С этими словами он удалился, оставив Аллегру в полном смятении чувств. Она ругала себя за то, как глупо угодила в явную ловушку, но не могла найти разумного объяснения, почему так бешено бьется в груди сердце.
Рахим шел в свои покои, размышляя о том, как сильно изменились его планы. Раньше он никогда не смешивал бизнес с удовольствием. Секс с Аллегрой может затруднить их соглашение о работе фонда Ди Сионе в Дар-Амане.
А ему очень хотелось уложить ее в постель с момента их первой встречи в аэропорту. Несмотря на ее оскорбительные выпады в адрес королевства и его лично, его все сильнее влекло к ней.
В какой-то момент днем ему показалось, что он ошибся, сделав ставку на ее фонд. Он хотел немедленно отослать ее домой. Но она начала задавать вопросы по дороге из Hyp-Амана во дворец. Она проявляла интерес, значит, поездка не прошла даром и с Аллегрой можно работать. Он знал, на какие рычаги нажимать, чтобы добиться успеха.
Что касается их взаимного влечения… Он застонал, чувствуя возбуждение.