Ирен едва за тридцать. Она владелица фирмы, эффектная, удачливая в делах и - очень одинокая. Однажды она знакомится с художником, тот совсем не похож на других мужчин, к тому же его появление в квартире Ирен покрыто тайной. Но между ними вспыхивает страсть, неуправляемая сила которой очень пугает Ирен. Она боится поверить в свое счастье и принять его - но все возможно, если только расправить крылья…
Содержание:
Глава 1, в которой я торчала в офисе 1
Глава 2, в которой загубленную субботу скрасил номер журнала 2
Глава 3, в которой Арнульф Кохенеринг уныло бродил по залу 2
Глава 4, в которой выставка меня заинтересовала 3
Глава 5, в которой я занялась приготовлением кофе 3
Глава 6, в которой набережная Орлеанов находится на острове Сен-Луи 3
Глава 7, в которой я вернулась домой в отвратительном настроении 4
Глава 8, в которой карандаш Арнульфа летал по бумаге 6
Глава 9, в которой я сижу как дура в распахнутой шубе 6
Глава 10, в которой Арнульф досадовал 6
Глава 11, в которой я ничего не смыслю в живописи 7
Глава 12, в которой мадам Рейно зажгла ночник 7
Глава 13, в которой в глазах Ирен бушевала темнота вечности 8
Глава 14, в которой я проснулась с чувством светлой радости 9
Глава 15, в которой Ирен танцевала на берегу моря 9
Глава 16, в которой Арнульф расчесал мокрые волосы и бороду 10
Глава 17, в которой я действительно отправилась за серьгами 10
Глава 18, в которой Арнульф спустился на шестой этаж 11
Глава 19, в которой выставочный зал был закрыт 11
Глава 20, в которой здорово побывать в квартире Ирен 11
Глава 21, в которой я вернулась домой 11
Глава 22, в которой путь в ванную комнату бесконечен 11
Глава 23, в которой Марта торопливо распрощалась 12
Глава 24, в которой Виктор отлично заработал на портрете 12
Глава 25, в которой я с трудом доживала этот день 12
Глава 26, в которой мадам Накорню созерцала луну 13
Глава 27, в которой я сбежала от соседки 13
Глава 28, в которой мне позвонила жадина Жаклин 14
Глава 29, в которой человеку для счастья нужно мало 14
Глава 30, в которой я проснулась от поцелуя 14
Глава 31, в которой я торжествовала 15
Глава 32, в которой Арнульф не стал уточнять 16
Глава 33, в которой в пене было уютно 16
Глава 34, в которой Арнульф засомневался 17
Глава 35, в которой нужно просто подняться над суетой 17
Глава 36, в которой человек работал за столом 18
Глава 37, в которой Мона Лиза загадочно улыбается 18
Глава 38, в которой давно наступило утро 19
Глава 39, в которой я придерживала кухонную утварь 19
Глава 40, в которой Маршан поднялся навстречу 20
Глава 41, в которой Жюль говорит над ухом Арнульфа 20
Глава 42, в которой настойчиво звонил телефон 21
Глава 43, в которой Марта спросила 21
Глава 44, в которой я давно не проводила будни дома 22
Глава 45, в которой жила-была девушка 22
Глава 46, в которой я отшвырнула бумажку 23
Глава 47, в которой был отличный кусок мяса 23
Глава 48, в которой Марта чуть не охнула 24
Глава 49, в которой белье высохло 25
Глава 50, в которой я не стала противиться 26
Глава 51, в которой половину дня заняли переговоры 26
Глава 52, в которой Арнульф курил на перроне 26
Глава 53, в которой Мишель взял картинки 27
Глава 54, в которой до отхода поезда тридцать пять минут 27
Глава 55, в которой Арнульф с надеждой смотрел в конец платформы 28
Глава 56, в которой я вышла на балкон 28
Примечания 28
Натали де Рамон
Расправить крылья
Моему любимому и единственному
Глава 1, в которой я торчала в офисе
Чудным субботним утром я торчала в офисе совершенно одна. Накануне вечером Леду заглянул в мой кабинет и бодро поинтересовался:
- Мадемуазель Валье, вы ведь живете неподалеку?
Вообще-то Мишель обращается ко мне на "вы" только в официальной обстановке или когда намеревается сообщить нечто не особенно приятное. Мы подружились с ним еще в институте, мечтая о высоком бизнесе, широком меценатстве и всеобщем процветании наук, культур и ремесел, а потом в один прекрасный день зарегистрировали долгожданную фирму и даже поцеловались, окончательно скрепив таким образом наши отношения.
Лучшего компаньона, чем Мишо, не стоило и искать, ведь бескорыстная любовь к деньгам - не самое плохое джентльменское качество. К тому же в отличие от прочих представителей "сильного" пола Леду всегда относился ко мне как к равному деловому партнеру. По его мнению, все население земного шара делится не на мужчин и на женщин, а на любимцев фортуны и на неудачников, причем общение с удачливыми людьми есть залог собственного успеха. Впрочем, процитирую Мишеля: успех - это сам процесс, а не внезапно свалившиеся деньги…
- Мишо, ты собираешься испортить мне выходные? Только не говори, что бизнес не знает уик-эндов или что, если хочешь преуспеть, поставь себя в неудобное положение…
- Дарю тебе отгул в понедельник.
- Шуточки у вас, мсье!
- Я серьезно, Ририш. Образцы-то у нас ведь так и не забрали. Человек два дня в аэропорту просидел, вылететь не мог из-за погоды.
- Ехал бы на поезде твой человек.
- Уже едет. Завтра позвонит тебе часов в десять, уточните время, и ты передашь ему все по документам.
- А что, больше никто не в состоянии этого сделать? Я, как-никак, твой компаньон, а не девчонка на побегушках!
- Потому-то я тебя и прошу. Мне бы самому переговорить с Вендолем, а я завтра, хоть режь, ну никак… Понимаешь, мы с Жаклин и мальчиками летим на выходные в Милан, ты же знаешь, как мы с ней любим оперу… Ну не вздыхай, Рири!
Как тут не вздыхать! Перед оперной фанаткой Жаклин я бессильна. Конечно, Жаклин - моя кузина, и они с Мишелем женаты уже десять лет, но неугасимый пламень их чувств да еще прямо-таки патологическая любовь к опере, уживающаяся в Мишеле рядом с любовью к деньгам, - для меня загадка, которую я могу объяснить лишь провинциальным снобизмом. Дескать, вот я каков - живу в центре Парижа, а по выходным слушаю утонченное пение звезд Миланской оперы!
- Пожалуйста, Ририш, не обижайся… - Мишель никогда не выносил моего молчания.
- А вдруг я со своим поклонником собралась провести уик-энд на Мальте?!
- Но у тебя же нет никакого поклонника…
- И, по-твоему, в выходные я просто изнываю от скуки? Конечно, женщина, которая не имеет ни мужа, ни бойфренда - второй сорт!
- Я так никогда не говорил! Ты - высший сорт! Ты - лучший в мире деловой партер!
- Здорово! - хмыкнула я. - Тогда почему же твой "лучший в мире деловой партнер" только сейчас узнает о каком-то таинственном Вендоле? Между прочим, эти образцы мы с тобой подготовили для нового филиала в Марселе.
- Вендоль и есть наш новый Марсельский филиал. - Мишо смотрел на меня совершенно невинными глазами. - Когда вы познакомитесь поближе, он наверняка понравится тебе.
- Обязательно. Прямо с порога и скажу: "Мсье Вендоль, давайте познакомимся поближе. Как вас зовут?"
- Неважно, как зовут нового партнера, главное, какой он человек и сколько будет приносить прибыли! - провозгласил Мишель. - Между прочим, он очень удачлив и компанейский, кстати… Пожалуйста, встреться с ним, это же минутное дело!
- Хорошо. Раз ты так все замечательно решил без меня, я действительно не выйду в понедельник. У тебя теперь новый компанейский компаньон!
- Конечно же отдохни денек! - обрадовался Леду, пропустив мимо ушей мой каламбур.
Глава 2, в которой загубленную субботу скрасил номер журнала
Загубленную летнюю субботу немного скрасил свежий номер моего любимого журнала, который я вытащила из почтового ящика. Не могу сказать, что нравилось мне в нем больше: изысканное оформление или то, как его доставляли - в просторном конверте из плотной бумаги и адрес напечатан типографским способом. Ведь обычно, когда журналы попадают на почту, невыспавшиеся сотрудники кое-как чиркают поперек обложки номер дома и квартиры и потом безжалостно заталкивают в ящик с грудой рекламы. А к прессе в достойной упаковке волей-неволей приходится относиться с уважением.
Вдоволь насладившись журналом и стараясь не завидовать тем, кто проводит свои законные выходные на свежем воздухе у какого-нибудь водоема или в кушах загородных владений, я бездумно смотрела в окно. Напротив нашего офиса расположен выставочный зал. Честно говоря, галерейный бизнес всегда оставался моей тайной мечтой. Картины, скульптуры, загадочные молчаливые художники, странноватые коллекционеры…
Впрочем, разумнее было бы мечтать не о галерее Ирен Валье, а о Доме мод Ирен Валье, ведь на самом деле мы с Леду занимаемся фабричным изготовлением одежды и ее оптовой продажей. Ни "прет-а-порте", ни даже "от кутюр" никогда не волновали меня. Дефиле тщедушных жердеобразных моделей, наряженных в высокопортняжные шедевры, и вовсе оставляли меня равнодушной, потому что давным-давно я сделала ставку на далеко не тщедушного потребителя, а именно на милых дам, носящих одежду от сорок шестого размера и выше. Между прочим, бизнес беспроигрышный: конкурентов у нас практически нет, а многочисленные гостьи французской столицы из Америки, Германии, Голландии, России и из прочих стран с крупногабаритными обитательницами в восторге, не говоря уже о наших родных бретонках и эльзасках.
Но бизнес - это бизнес, а мечта - это мечта. Галерея Ирен Валье! Представляете: звезды, знаменитости, репортажи в светской хронике: "Музей Современного искусства пополняет свою коллекцию полотнами из галереи Ирен Валье", "Президент Республики делает приобретения в галерее Ирен Валье, открывшей новое имя на художественном Олимпе"…
"Арнульф Коушенехееринг. Живопись" - в сотый раз перечитала я на огромной афише выставочного зала. Или Кошонеринг? Или все-таки Кошонери? - засомневалась я и подумала: как может заниматься искусством человек с такой фамилией?
Наконец зазвонил телефон.
- Ирен Валье?! - раздался шикарный сенаторский баритон. - Это я, Вендоль! Соскучилась, Рири? Через час буду! Целую, малышка!
Ничего себе! "Рири", "малышка"! Я швырнула трубку и откинулась в кресле - и, конечно, от этого дизайнерского шедевра в очередной раз отвалилось боковое колесико. Во-первых, я с ним на брудершафт не пила и вовсе не собираюсь, а во-вторых, почему я обязательно должна скучать по всяким там Вендолям? - злилась я, вставляя непослушное колесико на место. И Мишель, зная меня столько лет, уверен, что мне может понравиться подобный тип? Вот уж я устрою Леду в понедельник! Тоже мне, патрон-благодетель, выходной он мне предоставил!
Я просто кипела, но до встречи с удальцом из Марселя оставался еще целый час, и я решила потратить время на знакомство с творчеством Арнульфа Коушонери-как-то-там, живописца.
Глава 3, в которой Арнульф Кохенеринг уныло бродил по залу
Бельгийский художник Арнульф Кохенеринг одиноко бродил между своими полотнами по абсолютно пустому залу.
Идиот, мальчишка, ругал он себя, как ты мог допустить такое! Посетителей нет, рецензий тоже, ни одна картина не продана! Что, в Париже повымерли ценители живописи? Или перестали приезжать туристы? А хозяин зала? Разве он не заинтересован в продаже? Неужели ему достаточно арендной платы и вовсе безразлична популярность собственного заведения? "Теперь не принято устраивать банкеты в честь открытия и рассылать приглашения!" А как же иначе привлечь критиков, коллекционеров, прессу? Как заставить заговорить о себе? "Достаточно афиши и объявления в газете!" Бред! Просто банальная интрига! Арнульф усмехнулся. Недаром сегодня, когда до закрытия выставки осталось меньше недели, мсье Маршан, хозяин зала, предложил продать ему картины оптом, дескать, он видит мое бедственное положение и готов выложить шесть тысяч за все. Шесть тысяч франков за двадцать семь полотен? Благодетель!
А парижские собратья по ремеслу! "Ты гений, Арно! Ты новый "малый голландец"!" Я пою и кормлю их каждый вечер, и ужин неизменно переходит в завтрак, а хоть бы один поделился покупателем или предложил познакомить с надежным агентом! Только приводят друзей и любовниц на дармовое угощение, ведь после прошлогоднего успеха в Нью-Йорке все считают меня страшно богатым, модным и преуспевающим.
Сам виноват, болван, снова обругал себя Арнульф, не надо было покупать яхту и снимать со счета все до последнего. А после вчерашнего "дружеского коктейля" даже пришлось выехать из гостиницы и сегодня - просто невероятно! - мне, "модному и преуспевающему", негде ночевать. И я буду выглядеть совершенно дико, если попрошусь на постой к кому-либо из парижских знакомцев…
Что, звонить сестре и, как в юности, умолять прислать денег? Нет, зачем дергать сестру, можно взять кредит в банке. А потом? Продавать яхту? Но о двухмачтовой красавице я мечтал с детства! И теперь расстаться с ней из-за этой провальной "парижской гастроли", вернувшись домой с никому не нужными картинами?
Жалко нажитого добра и репутации, Арни? - иронично спросил он себя. Ты не был таким в юности. Тогда ты чувствовал себя вполне счастливым, если в кармане звенела пара монет на то, чтобы поужинать и угостить девчонку, а бывало и девчонки угощали тебя, когда ты сидел на мели. И ты не стеснялся отсутствия денег, потому что, если человек - художник, он уже не беден. Ты безболезненно отдавал картины за любую цену, потому что знал, что напишешь новые, еще лучше.
Может, действительно плюнуть и по дешевке отдать все этому жлобу Маршану? Ага, и он наживет состояние, ведь никто не поверит, что я отдал их ему за гроши… А если поверят? Все, моя карьера окончена. А он неизбежно наживет состояние, правда, уже после моей смерти, но наживет.
Ну, Арни, какие похоронные мысли! А вдруг и вправду мои картины не стоят ни гроша и я кончен как художник? Исписался? В тридцать два года?.. Ну хоть бы один посетитель! Я буду уговаривать, льстить, умолять купить хотя бы одну картину! За любую сумму!
Ты должен сделать это, приказал себе Арнульф, иначе тебе негде ночевать!
Над дверью зазвенел колокольчик, мелодично сообщая, что кто-то вошел. Арнульф, страстно мечтавший о посетителе, удивился: не могла же его грёза материализоваться так сразу? Однако на пороге он увидел крупный женский силуэт.
Похоже, женщина почувствовала неловкость оттого, что в зале никого нет, и не решалась войти. Какое-то мгновение она неподвижно стояла в дверном проеме на фоне яркого солнечного прямоугольника. Против света Арнульф не мог разглядеть черты ее лица. Рубенсовская корова, с усмешкой подумал он, хорошо бы у тебя оказался такой же толстый кошелек!
Наконец женщина шагнула в зал и неторопливо направилась вдоль стен, задумчиво улыбаясь картинам.
Она была совершенно одна, эта женщина, среди его картин, и вдруг Арнульф поймал себя на мысли, что она точно так же была бы одна среди его картин, даже если бы этот зал переполнял народ.
Зрение художника устроено не так, как зрение обычного человека, и поэтому Арнульф видел сразу и ее умные миндалевидные глаза, и естественность походки, и ту милую грацию истинной женщины, совсем не похожую на угловатые движения нервической особы, уставшей от диет.
Это женщина с полотна Ренуара, обрадовался Арнульф, она должна чувствовать искусство, и, даже если мне не удастся ничего продать ей, я, без сомнения, проживу у нее эту неделю, потому что с ней можно будет расплатиться картинами! И мне с ней будет хорошо, она вон какая милая, и никто не узнает о моем безденежье, напротив, предметом обсуждения станет бурный роман известного художника и бедной парижанки! Отличное объяснение для моих земляков, почему я не продал в Париже ни одной картины: гениальный Арнульф Кохенеринг забыл про выставку и про все на свете, увлекшись одинокой аппетитной парижанкой!
Можно будет сделать несколько быстрых портретов пастелью, конечно же с намеком на Ренуара, они отлично поддержат мое реноме последнего романтика современности… Только бы никто не пронюхал про мою провальную "парижскую гастроль"… А вдруг она замужем?.. Ничего, не он, так другая! И как это я раньше не догадался завести какую-нибудь подружку? Но эта-то уж очень хороша!