- Если хотите, чтобы я вовсе не спала, Том, продолжайте в том же духе, - с раздражением ответила она, протягивая руку, чтобы зажечь лампу. При тусклом свете ее спальня, заставившая Томаса насмешливо поднять брови днем, слегка поблекла.
Обустраивая когда-то комнату, она остановилась на ковре цвета слоновой кости и стеганом покрывале - синем, с вышитыми на нем светлыми цветами. Столик и шкаф были сделаны из красивого орехового дерева. Еще в спальне стояли мягкое кресло и подходящая по цвету скамеечка для ног. Великолепная фотография в золоченой раме с видом заснеженных гор на фоне фиалкового неба висела на стене. На комоде красовалась ваза с роскошными белыми розами.
- От поклонника? - спросил Томас Уильямс.
- Можно сказать и так, - с кокетливой улыбкой ответила Дайана. - Но вас это не касается.
Он ничего не ответил…
Дайана сердито взбила подушки, глядя на своего мучителя сквозь приоткрытую дверь. Он снял пиджак и ботинки и, казалось, чувствовал себя как дома на ее диване, укрывшись запасным одеялом и закинув руки за голову.
Ему не просто удобно - ему на редкость удобно и спокойно, мрачно подумала она, вспоминая, как холодно блеснули его глаза, когда он сообщил ей, что дверь между комнатами должна быть открыта всю ночь.
- Расскажите мне о себе, Том, - попросила она, устраиваясь поуютнее и складывая руки поверх одеяла. - Чем вы зарабатываете на жизнь? Какие женщины вам нравятся, женаты ли вы на одной из них, например? И почему у меня возникает такое чувство, что вы просто сухарь, живете себе в башне из слоновой кости, да еще считаете, что можете позволить себе швырять оттуда камнями в ни в чем не повинных людей.
Он усмехнулся.
- Я не женат, журналист, и я не живу в башне из слоновой кости. Мне нравятся женщины не такие яркие, как вы, - скорее более сдержанные и кроткие. Что до разбрасывания камней… Я ведь уже сообщил, что мне о вас наговорили.
- Яркая, - задумчиво повторила Дайана. - Неужели?
- Ну, вы вовсе не похожи на тихую маленькую мышку. Я и сам это вижу, к тому же у меня есть свидетельства других людей.
- Том, а вам не кажется, что во всем этом есть нечто недостойное - собирать сведения вот так за моей спиной? Или вы как раз из таких журналистов?
- У каждого журналиста существует свой способ добычи информации, - ответил он спокойно.
- А интересно вам будет узнать, что я презираю этот ваш способ? Что я…
- Ну-ну, Дайана, не заводитесь, - посоветовал он. - Мне все равно, что вы думаете обо мне.
- Вот как? А что, если я передумаю насчет вашего Генри Бресли?
- Вы способны отказаться от своего слова?
- Пожалуй, нет… А вы, должно быть, очень хороший друг, Том, раз пошли на такие хлопоты ради него. - Она замолкла, на лбу ее появилась легкая морщинка. - Вы что-то говорили о семейном интересе, но Генри о вас никогда не упоминал.
С минуту продолжалось молчание, потом он ответил:
- Дело в том, что Генри - мой сводный брат. И нам надо завтра выехать как можно раньше… - Том умолк, и Дайана с удивлением увидела, что он встал и подошел к двери спальни.
- Эй, вы, подождите! - Она поспешно села.
- Успокойтесь, дорогая мисс Брайс. - Его зеленоватые глаза сверкнули, когда он приблизился к ее постели. - Вам не грозит опасность насилия с моей стороны. Но я всего лишь хотел…
Глаза их встретились, он протянул руку, собираясь выключить лампу, и снова Дайана увидела в его взгляде холодное презрение. Непонятно, почему, но она почувствовала себя девочкой, взбудораженной и… вредной. Свет погас.
Дайана не могла сказать, во сколько ей наконец удалось уснуть: мысли о Томасе Уильямсе, о человеке, который презирал ее и на которого она явно не произвела хорошего впечатления, мешали ей.
2
Как так может быть, размышляла она: незнакомый мужчина сначала оскорбляет, угрожает, собирается утащить неведомо куда, а потом вдруг, нате вам, подает завтрак в постель! То он не скрывает полного презрения, то награждает восхищенным взглядом… Интересно, что он имел в виду, сказав "не такие яркие" и "более сдержанные", - неужели ему действительно нравятся мышки? Этакие тихие, забитые маленькие мышки?
Она села, потрясла головой, чтобы привести в порядок разбегающиеся мысли, и только после этого протянула руку и взяла чашку. Минут через пять Томас вошел в спальню и поставил перед ней яичницу и тост на подносе.
- Спасибо, - коротко поблагодарила она, принявшись за еду.
Когда мужчина присел на край кровати, Дайана подняла бровь и спросила:
- Ну, что теперь, мистер Элиот?
- У нас небольшое осложнение.
- Да неужели - вы что же, решили мне поверить?
- Нет…
- Значит, вы все обдумали и посчитали, что неприлично тащить незнакомку против ее воли…
- Вовсе нет, - прервал он.
- Вовсе да! Но я же сказала, что еду, - и я еду. Что вам еще надо?
- Я узнавал насчет нашего рейса. Его отменили, потому что внезапно забастовали авиадиспетчеры. Самолет сможет вылететь лишь после обеда, и то не наверняка. Так что я собираюсь подождать пару часов, и, если аэропорт будет закрыт, поедем на машине.
- На машине?!
- Ехать всего несколько часов. Мы могли бы вести по очереди, и нам придется взять вашу машину.
- Послушайте, это ваш брат…
- Дайана, - произнес Том почти угрожающе, - послушайте меня: даю вам два часа, чтобы собраться.
Дайана секунду молча смотрела на него, потом спросила:
- Как он?
- Без перемен.
- Почему вы мне с самого начала не сказали, что вы сводные братья?
Пожав плечами, Томас стал наблюдать за тем, как она режет тосты на кусочки, потом поднял глаза.
- О, это длинная история. К тому же я подумал, что, если вы столкнетесь с неодобрительным отношением к себе со стороны одного из членов семьи Генри, это может отрицательно повлиять на ваше решение. Разве я не прав?
- Повлиять на мое решение? - изумилась она. - Вы меня шантажировали, угрожали, оскорбляли - единственное, чего не сделали, так это не дали мне возможности самой принять решение!
- Да вы же только что мне сказали, что поедете…
- Вы бы вышли, а? - раздраженно потребовала Дайана. - И уберите поднос. Я хочу встать.
Поднявшись, он взял поднос и вежливо ответил:
- Да, мадам.
Дайана поняла, что он смеется над ней.
- И дверь закройте, - процедила она сквозь зубы.
- Слушаюсь, мадам.
- Я иду к своим работникам, мистер Элиот. Хотите со мной? Вы сами увидите, как хорошо тут все устроено, и мне, возможно, удастся развеять ваше представление о том, что я всего лишь ленивая бездельница, которой все в жизни подается на блюдечке с голубой каемочкой.
Дайана стояла перед ним, вызывающе сверкая синими глазами. Она только что приняла душ, надела джинсы и серый свитер, а волосы завязала в узел.
- Да, хочу. Только я бы сначала принял душ и побрился.
- О, будьте как дома, - съязвила она. - Дать вам мою бритву? К сожалению, они разовые.
- Спасибо, Дайан, но я привез свою. - Он показал рукой на небольшую потрепанную дорожную сумку.
Дайана тряхнула волосами.
- Что ж, спускайтесь, когда будете готовы, Том!
Насчет "ее работников", конечно, было громко сказано. Большую часть работы на ферме Дайана делала сама - хотя признаваться в этом не собиралась, - ухаживала за десятью отдыхавшими от скачек лошадьми, размещавшимися в аккуратных стойлах. Собственно, ее задача заключалась в том, чтобы правильно кормить лошадей и накрывать их попонами, дабы они не мерзли. Работа была чепуховая, однако Дайана относилась к ней предельно добросовестно, так что дел хватало.
Единственная ее помощница приходила ежедневно всего на несколько часов. Рут, которой только что исполнилось семнадцать, была дочерью соседей и сочетала безумную любовь к лошадям с разумным желанием подзаработать. Им было удобно вместе, потому что в тех редких случаях, когда Рут приходилось заменять Дайану, она могла всегда позвать на помощь отца, бывшего жокея.
Составляя список дел и дожидаясь прихода девушки, Дайана раздраженно думала: ну какое мне дело до того, что он считает меня избалованной богатой девчонкой? Почему меня должно волновать, что думает обо мне какой-то незнакомый человек? Однако она вынуждена была признать, что каким-то образом Томас Уильямс ее "зацепил".
Интересно, сколько ему лет? Пожалуй, около тридцати. И почему она обозвала его сухарем, хотя он был довольно интересным мужчиной?..
Услышав за спиной какой-то шум, Дайана быстро обернулась и чуть не столкнулась с Томом. Ощутив, как щеки ее заливает краска, она еще больше смутилась.
- Ну, и что вы думаете? - ехидно спросила она.
Томас заглянул внутрь конюшни. Там десять хорошо ухоженных лошадей спокойно ожидали завтрак.
- Впечатляет, Дайана, - признал он. - А свои лошади у вас есть?
- Две. Мне нравится ездить верхом, и я даю уроки в местном клубе. Но вообще все мои силы уходят на то, чтобы ухаживать за чужими лошадьми. А вы умеете ездить верхом, мистер Уильямс?
- Да.
- И хорошо? - Задав вопрос, Дайана принялась быстро передвигать ведра с водой и кормушки.
- Прилично, но вряд ли сравнюсь с вами. Позвольте. - С этими словами он помог ей расставить кормушки.
- Спасибо, - коротко произнесла Дайана и, закатав рукава, принялась смешивать корм. Подняв глаза, она увидела, что он наблюдает за ней с легкой улыбкой. - Что тут смешного, Том? - Дайана даже не пыталась скрыть иронию. - То есть ясно: вам смешно на меня смотреть, но отчего?
- Да я подумал, - медленно ответил он, - в вас столько энергии, Дайана. Она так и искрит, словно электрический ток. Должно быть, это создает проблемы. Ну, я имею в виду, вопрос, куда ее направить…
- Вот как! - выпрямившись, Дайана потерла кулаком спину. - Выходит, я не такая уж избалованная богатая девушка, а? - Она скорчила болезненную гримасу.
- Можно вам еще помочь? - вежливо осведомился он.
- Нет, спасибо. Нужно знать, что делать.
- Ясно. И когда придут ваши работники?
- Она придет с минуты на минуту.
- Она?
- Да, Рут. У меня всего одна помощница, если уж вам так хочется знать.
- А вы весьма раздражены. Это необычно даже для вас, Дайана, - заметил он.
Девушка развернулась, собираясь "отбрить" его, но тут взгляды их встретились, и она решила промолчать. Дайана обнаружила, что близость Томаса Уильямса ее странным образом волнует. В его зеленоватых глазах было нечто такое… дразнящее, что она смутилась и вспыхнула.
- Не люблю натыкаться на людей, когда работаю.
- Извините.
Дайана высокомерно откинула назад голову и ощутила облегчение, услышав шаги Рут.
Она представила их друг другу, потом попросила Рут наполнить поилки водой и увести мистера Уильямса с собой, чтобы он ей помог. Томас покорно пошел с Рут, но Дайана знала, что в душе он смеется над ней.
Через полчаса Рут вернулась уже одна, сообщив, что Уильямс пошел наверх позвонить. Задыхаясь от волнения, она спросила:
- Дайана, кто это?
Та тяжело вздохнула.
- Этот человек послан для того, чтобы меня доконать, - ответила она. - А что?
- По-моему, просто шикарный мужчина!
- Шикарный? - изумленно подняла брови Дайана.
- Да! То есть он не красавец, но такой интересный и милый, и высокий, и… словом, он мне понравился.
- Рут… - Дайана не могла удержаться от смеха, увидев перед собой сияющее лицо девочки, и добродушно заметила: - Да он тебе в отцы годится!
- Ну и что? Мне нравятся мужчины постарше. Он разве не твой друг?
- Вовсе нет, и вряд ли ты его еще раз увидишь, так что не мечтай о нем, - отозвалась Дайана; она старалась говорить помягче, потому что была очень привязана к Рут. - Ладно, - продолжила она деловым тоном, - как я тебе уже объяснила вечером, мне придется отсутствовать два-три дня. Я буду звонить ежедневно.
- Да я пригляжу за ними, не волнуйся, - пообещала Рут. - И цветы твои полью, а если будут проблемы, папа всегда рядом. В школе пока каникулы, так что я смогу проводить тут большую часть дня.
- Спасибо, малышка. Не знаю, что бы я без тебя делала. - Дайана ласково улыбнулась.
Потом она еще раз обошла все вокруг, дала последние инструкции и отправилась наверх.
- Ну, Том, что нас ждет?
- Боюсь, придется ехать, - спокойно ответил он. - Вряд ли забастовка кончится сегодня.
- Проклятье! Послушайте, может, мне удастся убедить вас в том, что вы зря тащите меня в Лондон?
- Нет!
Она умоляюще посмотрела на него, прочла решимость во взгляде и резко отвернулась.
- Ладно, я уже собралась. Нужно только отцепить машину от фургона для перевозки лошадей. Если вы займетесь этим, я спущусь через минуту. У вас нет возражения против того, чтобы я позвонила отцу и сообщила, куда еду?
- Пожалуйста, если только вы не станете сговариваться с целью помешать моим планам.
- А что, по-вашему, я могу сделать? - поддразнила она.
- Бог знает что, - сухо ответил он.
Дайана кинула на него сердитый взгляд и подняла трубку. Отец был уже в суде следовательно, недосягаем, и она просто сообщила секретарю о том, что уезжает в Лондон с неким Томасом Уильямсом, а также имя Генри Бресли и название больницы, где он лежал.
- Довольны? - холодно спросила она.
- Да. А разве вам не надо поговорить с матерью?
- Надо бы. Просто я не знаю точно, где она. То есть она сейчас в Кардиффе, навещает родственников - у нее их целая армия, - и должна вернуться домой сегодня вечером или завтра утром. Кроме того… - Она замолчала.
- Продолжайте.
- Ну… - Дайана пожала плечами. - Мама всегда слишком волнуется за меня.
- Понятно.
- Ну так идите и отцепите машину. Я не сбегу, обещаю.
- Слушаюсь, мисс Брайс.
Когда Дайана спустилась вниз с дорожной сумкой, ее машина, мощный джип, уже ждала у входа, а Томас Уильямс сидел на водительском месте.
- Ну уже нет! - решительно заявила Дайана. - Это моя машина, и я ее поведу сама.
Он пожал плечами, вылез из машины и пересел на другую сторону.
- Скажете мне, когда вам понадобится отдых.
Она швырнула сумку на заднее сиденье, села, завела мотор, крикнула "Пока!" Рут и выехала на дорогу. Дождь прекратился, но было облачно и холодно. Они молчали, пока джип лавировал среди машин в восточном пригороде Бристоля, и, только когда выбрались на шоссе, Том небрежно заметил:
- А вы хорошо водите машину, Дайана.
- Спасибо.
- Мы что же, так и будем ехать до Лондона, храня молчание?
- Почему бы и нет? - лаконично ответила она. Тут снова полил дождь, и Дайана включила "дворники". Что-то заставило ее добавить: - Я вам не нравлюсь, вы мне не нравитесь, какой смысл в праздной болтовне?
- Похоже, сегодня я вам нравлюсь еще меньше, чем вчера.
- Точно, - спокойно подтвердила она.
- Почему?
- Ну, во-первых, вы заставляете меня делать то, чего я не хочу. Во-вторых, я не люблю мужчин, которые стараются произвести впечатление на маленьких девочек.
Он насмешливо поднял брови.
- Вы что же, имеете в виду Рут?
- Естественно.
- Но я ничего не сделал, - возразил Томас. - Честное слово.
- Нет, сделали, - ответила Дайана. Она сознавала, что ведет себя неразумно, но ей было все равно.
- Не знаю, что и сказать…
- Вот и молчите! - оборвала она, а потом тихо выругалась, когда идущая перед ними машина резко затормозила.
- Дайана, если вы не научитесь расслабляться, то станете законченной истеричкой, - предостерег ее Уильямс.
- С чего это мне расслабляться? Мне вовсе не хочется ехать в Лондон по такой погоде, с человеком, который мне не нравится, по делу, толку от которого не будет, к тому же у меня спина… - Она резко умолкла.
- Ага, я так и думал, что у вас спина болит. Почему вы сразу не сказали? Послушайте, остановитесь вон там, давайте я поведу машину.
Дайана упрямо стиснула губы, потом внезапно сдалась:
- Ладно.
- Как это случилось? - спросил Том, когда они снова отправились в путь, поменявшись местами.
- Свалилась с лошади, - недовольно ответила Дайана, - растянула мышцу.
- И снова забрались на лошадь?
- Конечно.
- Знаете, я почему-то был уверен, что вы именно так и поступили.
- Ну, теперь какого вы обо мне мнения - считаете меня еще и сумасшедшей?
- Нет, довольно умной. Ведь умные так и поступают: после падения - сразу же снова в седло.
Дайана кинула на него быстрый сердитый взгляд.
- По вашему тону не скажешь, что вы находите меня умницей!
Он еле заметно улыбнулся.
- Беда в том, что я отважно пытаюсь вести с вами беседу, а вы мне даже не собираетесь помочь. Давайте сменим тему… Вы говорили, у вас две лошади для верховой езды?
Лицо Дайаны невольно смягчилось.
- Да, Ровер и Джульетта. С Джульеттой мы, можно сказать, вместе росли, и я питаю к ней слабость.
- А Ровер?
- Некоторых людей надо сразу пристреливать! - с негодованием выпалила Дайана.
- Вот как?
Подвинувшись, она оперлась спиной на импровизированную подушку, которую они устроили, свернув ее куртку.
- Его бросили в загоне, где даже еды не было. Когда я его нашла, он был кожа да кости, к тому же повредил связку на задней ноге. На него смотреть было жалко.
- Но сейчас он выглядит вполне здоровым.
- Это правда, - довольно согласилась Дайана, а потом улыбнулась: - Джульетта вроде как моя лучшая подруга, а Ровер - мой ребенок.
- Да, у вас там целая семья, - пробормотал Томас Уильямс.
Хорошее настроение улетучилось, Дайана отвернулась.
- Ну что я такого сказал?
- Ничего.
Примерно через час они затормозили у станции обслуживания, заправились, и Томас зашел в магазинчик. Вышел он оттуда, неся пакет с едой и две пластиковые чашки кофе. Проехав еще пару миль, они свернули с дороги к площадке для пикника, где стояли стол и скамейки. Распогодилось - сидеть около реки, среди полей, было приятно.
- Отдохнем, - предложил он.
- Надо было мне захватить с собой еду, - заметила Дайана, жуя безвкусный бутерброд с ветчиной.
Томас с минуту молча разглядывал ее, а потом неожиданно произнес:
- Странное вы существо, Дайана Брайс. Куда более прирученное, чем можно было ожидать.
Дайана кинула на него скептический взгляд.
- Уверена, вы не собирались делать мне комплимент, мистер Элиот.
- Собирался, - возразил он. - Так и вижу вас в окружении большого семейства в прекрасном уютном доме. И вы готовите обед даже во время бури.
- Забавно, что это говорите вы, Том, прохладно ответила Дайана. - Именно так я и сама себя видела… некоторое время назад.
- И что случилось?
Она смотрела вдаль, на реку, болтая ногой, но тут вдруг резко взглянула ему прямо в глаза, словно собираясь сказать что-то важное. А затем, видимо, передумала и небрежно ответила:
- Да мне всего лишь двадцать три года, Том. У меня еще все впереди, не так ли?
Глаза его задержались на ее лице, и он прошептал: