- А ты храбрая, хоть и любишь поспорить!
Она попыталась отвернуться, но Том удержал ее за руку.
- Я попробую устроить тебе постель, а ты пока походи вокруг костра.
- Хорошо.
Она шагала взад-вперед, с изумлением наблюдая за Томом. Он пошарил по углам, отыскал где-то кусачки и перерезал проволоку, связывавшую тюк сена. Потом разбросал его, как она сама делала тысячу раз - для лошадей. У костра возникло подобие прямоугольного ложа, которое он прикрыл подстилкой. Выпрямившись, Томас произнес:
- Боюсь, сено старовато и слишком сухое, но ничего лучшего я придумать не могу.
Улыбнувшись дрожащими губами, она попыталась ответить ему с прежней лихостью:
- Беру свои слова обратно, Том. Ты не просто гений - у тебя есть навыки выживания. Мне частенько приходилось ночевать на сене, когда какая-нибудь из лошадей болела.
- Хочешь лечь?
Поколебавшись, Дайана огляделась. Дождь все еще барабанил по крыше сарая, но уж с этим ничего нельзя было поделать.
- Мне надо выйти на минуту, - призналась она.
- Возьми фонарь, - как ни в чем не бывало предложил он. - А я пока подкину дров в костер.
…Это произошло, когда Дайана уже собиралась вернуться обратно. Неожиданно прямо над ней нависла огромная черная туша, а в круге света от фонаря мелькнули красные глаза и крутые белые завитки… Через минуту она сообразила, что перед ней огромный бык, и опрометью кинулась в сарай, вскрикнув от страха. Захлопнув дверь, Дайана больно прищемила себе пятку, всхлипнула и упала.
- Что там такое?!
- Закрой дверь! - завопила она, отчаянно пытаясь взять себя в руки, но тут сарай затрясся от жуткого рева, прорезавшего ночь.
Томас быстро запер дверь на засов. Мгновение стояла полная тишина. Они напряженно вслушивались. Потом раздалось хлюпанье, новый рев, но вскоре все затихло.
Дайана даже не подозревала, что по щекам ее катятся крупные слезы. Трясясь от страха, она сообщила светским тоном:
- Самый большой бык, какого я когда-либо видела, Том. Вот и все. Ой, я, кажется, порезалась. - Сняв сапог, она пощупала пятку, и на руке остались следы крови.
4
- Ну как ты себя чувствуешь?
Завернувшись в коврик, Дайана сидела на старом автомобильном сиденье. Сапоги ее стояли рядом, одна щиколотка была обмотана разорванной на полоски футболкой. Посмотрев на Томаса Уильямса, Дайана величественно ответила:
- Отлично.
Он присел на корточки рядом с ней.
- Вид у тебя не очень. Трястись-то перестала?
- Кажется, да… Извини, я повела себя как трусиха, не хватало еще истерики…
- Ну, это была не совсем истерика.
Дайана королевским жестом повела плечом.
- Неважно. Обычно меня не так-то легко испугать какому-то быку и прочему зверью, хотя, честно говоря, никогда еще не видела их так близко. Да так неожиданно…
- Думаю, тебе стало получше, Дайана, серьезно сказал Томас. - К тебе вернулось твое былое красноречие.
- А как я выгляжу? Ужасно, да? - Она пробежалась рукой по волосам. Они были влажные, а покрывавшая их раньше пыль превратилась в грязь. Дайана посмотрела на свой синий костюм. - Бывают такие неудачные дни, правда, Том? И лицо у меня наверняка тоже все в грязи.
- Точно, - согласился он. - Грязь, следы слез, но, как ни смешно… - Он умолк.
- Что? - с вызовом спросила она.
Том улыбнулся.
- У тебя сильный характер. Думаешь, кровотечение прекратилось?
- Да.
- А как твоя спина?
Она прислушалась к своим ощущениям.
- Забавно, сейчас она меня почти не беспокоит. Сильный испуг подействовал на нее положительно!
- Может, тебе удастся уснуть?
Дайана боязливо огляделась.
- А вдруг он вернется? Вдруг это его сарай - не оттого ли он впал в такую ярость?
- Но дверь-то закрыта.
- Знаешь, сначала я боялась, что он вломится сюда.
- Обещаю тебе, что этого не случится.
- Ладно, - согласилась она наконец. - А ты что будешь делать?
- Сторожить, - усмехнулся Том.
Он помог ей улечься на самодельное ложе, накрыл ковриком, подложил под голову свой свернутый пиджак и спросил:
- Ну как?
- Нормально. А ты не замерзнешь?
Отойдя, он растянулся на сиденье от машины.
- Надеюсь, нет. Буду следить за огнем, пока смогу. К тому же я привык к походным условиям, что бы ты там ни говорила.
- Но я же взяла свои слова обратно.
- Точно. Спи, уже почти полночь.
- Так поздно? - зевнув, она поудобнее устроилась под ковриком. - Удивительно, как быстро бежит время, когда на душе весело.
Он не ответил, и Дайана задремала. Но вскоре проснулась, повернула голову к огню и положила руку под щеку.
- Дайана, - тихо позвал Томас.
- Да?
- С тобой все в порядке?
- Вполне.
- Тебе не спится? Что, соломенная постель не столь удобна, как я надеялся.
- Дело не в этом.
- А в чем?
На губах ее появилось подобие улыбки, но глаза подозрительно заблестели.
- Так, пустяки.
Томас зашевелился.
- Тебе что - грустно?
Она заморгала так, словно старалась остановить слезы.
- Да нет, просто не по себе. И огонь скоро погаснет. У нас что, нет больше дров?
- Нет.
- Ты, наверное, замерз. Почему бы тебе не накрыться чем-нибудь?
- Есть идея и получше. - Он встал. Дайана сначала не поняла, что он имел в виду, пока Том не приблизился к ней. - Может, подвинешься чуть-чуть?
Рот ее полуоткрылся, она повернулась, глядя на него снизу вверх.
- Только чтобы согреться, Дайана, - спокойно пояснил он, не сводя с нее глаз.
- Хорошо, Том.
Через несколько минут он уже устроился рядом и начал ритмично массировать ей спину. Дайана решилась сказать ему:
- Том… должна тебе признаться - это самое приятное, что я испытала за весь прошедший день.
- Я рад, Дайана. Может, ты снова уснешь?
И она уснула.
Когда Дайана проснулась, то обнаружила, что, видимо, повернулась во сне и теперь лежала в объятиях Томаса, который мирно спал.
Костер давно потух, сквозь высокое окошко просачивался слабый утренний свет. Лицом она ощущала прохладный неподвижный воздух, но под ковриком было тепло. Она судорожно вздохнула, а потом заставила себя дышать спокойно, чтобы не разбудить Тома.
Она напомнила себе, что знает Уильямса всего два дня, что у нее есть причины сердиться на него и даже ненавидеть; только это не имело никакого значения. Боже, она снова влюбилась не в того. Может, он никогда ею и не заинтересуется как женщиной…
Она попыталась мысленно образумить себя, но позади было три горьких одиноких года, и она постоянно ругала себя за то, что была такой дурой и так легко верила в хорошее. Припомнилось и многое другое. Подавив рыдание, она выскользнула из объятий Томаса и попыталась встать.
- Дайана? - Он сразу проснулся и притянул ее к себе. - Какого черта?
- Отпусти меня, Том. - И она заплакала.
- Не пущу. Что с тобой?
- Со мной ничего, - прошептала Дайана, продолжая вырываться.
- Послушай, я тебя не выпущу, так что будет лучше, если ты успокоишься и расскажешь мне, что случилось.
- Тебе незачем это знать, Том. Мои многочисленные грехи тебя вряд ли касаются… - Она резко умолкла, захлебнувшись в отчаянном рыдании.
Томас прижал ее к себе.
- Ты о Генри? - Всхлипнув, Дайана попыталась освободиться, но он держал ее, как в тисках. - Ну же, скажи мне.
- Да не о Генри, между нами никогда ничего не было! Уж не знаю, как мне удастся это доказать, но… - Она остановилась.
- Ладно. - Том погладил ее по волосам. - Тогда расскажи мне про Ричарда.
Набрав в грудь побольше воздуха, Дайана собралась было послать его куда подальше с дурацкими расспросами, но внезапно все, что ее мучило, вылилось наружу.
- Я была такой идиоткой. - Она снова всхлипнула. - Родители предупреждали меня, но я считала, что сама все знаю.
- В девятнадцать-двадцать лет? - тихо спросил он.
- Мне было около двадцати, - прошептала она. - Наверное, я тогда считала себя самой умной и умудренной жизнью. Но во многом я еще оставалась самой наивностью! Я ведь правда считала, когда он начал за мной ухаживать, что потом будут и свадебные колокола, и дети. Словом, все как положено.
- Но ведь он лет на двадцать старше тебя, Дайана.
- На пятнадцать… Сначала с ним было так весело. Наверное, его внимание мне льстило - да, я точно знаю, что так оно и было! Я чувствовала себя королевой! Является по моему первому требованию, устраивает все эти вечеринки… И я могла делать что вздумается - чем сумасброднее, тем лучше. Однако постепенно я стала осознавать, что все это напускное. Я ведь вовсе не такая взбалмошная, как могло показаться. А его во мне привлекало именно это. Ричард не принимал меня всерьез, тогда как я…
- Странно, - медленно произнес он, - впервые об этом слышу.
- Знаешь, почему тебе не удалось это раскопать? - Она тяжело вздохнула. - Когда я протрезвела и порвала с ним, я никому не сказала, как далеко зашли наши отношения, кроме моих родителей. Для Джеффриза я была лишь одной из многих… Ну, от меня было больше шума, чем от других, вот и все.
- Дайана… - Он подвинулся, устраиваясь поудобнее, и посмотрел прямо в ее синие глаза. - Ты все еще его любишь?
- Нет, - решительно ответила она.
- Но ведь вчера ты проснулась и позвала его, - напомнил Томас, прищурившись при виде залившего ее щеки румянца.
Она хотела было сказать, что со вчерашнего утра многое изменилось, но вовремя остановилась.
- Не знаю почему, - произнесла она, надеясь, что ответ ее звучит убедительно. - Может, потому что с тех пор у меня никого не было. Знаешь пословицу о старых привычках?
- Да. Так с чего же ты впала в такое грустное состояние сегодня?
- Наверное, этот сарай мне что-то напомнил, - промолвила она. - И трех лет оказалось недостаточно, чтобы Ричард Джеффриз остался в прошлом. Разве тебе не бывает грустно, Том?
- Конечно, бывает.
- К тому же ты постарался, чтобы я вспомнила о прошлом, - язвительно добавила Дайана.
Том улыбнулся и поцеловал кончик ее носа.
Дайана закрыла глаза и произнесла дрожащим голосом:
- Может, теперь ты мне поверишь, Том? Неужели ты в самом деле целуешь и обнимаешь девушек, которых на самом деле презираешь?
- Дайана, ты необыкновенная женщина, - заверил он ее.
- И что это означает? Ответ на мой вопрос? - вызывающе спросила она.
Ей показалось, что он вздохнул.
- Мы, кажется, разобрались с тем поцелуем.
- С тем, другим? - иронически осведомилась Дайана.
- Да.
Они лежали так близко друг к другу, что Дайана рассмотрела и золотистые крапинки в его глазах, и слегка насмешливое выражение в них; прикусив губу, она тотчас попыталась спрятаться за шуткой.
- Да мы же враги. Как я могла это забыть! Ну что, Том, не пора ли в путь?
- Минутку, - спокойно ответил он. - Я верю в то, что тебе было тяжело и ты еще полностью не оправилась от разрыва с Ричардом. Хотя пора бы, Диана. Не давай этому эпизоду наложить отпечаток на всю твою жизнь. Не все мужчины одинаковы - поверь мне. - Тут он привлек ее к себе и крепко поцеловал.
Не верю, ошеломленно подумала она, однако не стала сопротивляться. Ее губы приоткрылись, и она прижалась к нему всем телом, чувствуя, что тает от нежных прикосновений его рук…
- Том… Почему ты это сделал?
Он поднялся, загадочно глядя на нее.
- Нет уж, скажи мне! - настаивала она.
- Наверное, чтобы ты почувствовала, как можешь быть желанна, Дайана. Да надо быть куском дерева, чтобы не заметить твоего очарования.
- Соберись с мужеством и топай вперед по жизни - так, да? - спросила она с горечью, которую не могла скрыть.
- Да, если хочешь, то так, Дайана. - Он улыбнулся, глядя ей прямо в глаза, и Дайане показалось, что у нее сейчас сердце разорвется. - А сейчас мы попытаемся добраться до Бристоля. Не может быть, чтобы нам снова не повезло, как вчера, а?
Они проехали полпути до дома молча, потом Дайана сделала над собой усилие и заговорила, хотя бы ради того, чтобы он не думал, будто она дуется или расстроена.
- Ванну, ванну, королевство за ванну! - воскликнула она. - Кто-то что-то там говорил о белокурой богине… Сейчас бы меня точно никто не назвал так.
Он кивнул.
- Знаю, что ты чувствуешь.
- Не забудь, это не ты залил кровью целый сарай. Кстати, - добавила она небрежно, - если уж мы заговорили о белокурых богинях, тебе бы посмотреть на мою кузину Энн.
- Похожа на тебя?
- Не слишком. Тоже блондинка, но куда светлее меня. Если уж выбирать богиню, то она меня оставит далеко позади.
- Трудно себе представить, - усмехнулся он.
- Но это правда, Том. Энн выглядит… по-королевски. У нее такой вид, такое самообладание, такое… достоинство, у меня ничего подобного никогда не было, да и не будет. Она никогда не выходит из себя. Никогда не впадает в гнев, не делает ничего сумасбродного, всегда держит свои эмоции под контролем… Ну, держала до недавнего времени.
- И что вынудило ее потерять самообладание?
Дайана задумалась, размышляя о том, что же заставило кузину изменить себе, и решила, что будет лучше, если она расскажет об Энн:
- Похоже, ее брак разваливается. Мне ее муж, Брэд Питт, никогда не нравился, но я считала, что Энн счастлива с ним. Однако, оказалось, это не так. - Помолчав, она пожала плечами. - Хочешь расскажу тебе всю грустную историю? Поможет скоротать время. Если только ты пообещаешь…
- Секреты твоей кузины Энн дальше меня не пойдут, - заверил ее Томас.
- Ну, похоже на то, что Брэд видит жену беременной, босоногой и привязанной к кухне. Конечно, у него все дома по последней моде. Но Энн говорит, он не только богат и влиятелен, но еще и безжалостен; очень ревнив и относится к ней как к собственности. Заставил даже бросить работу - она была моделью, - а сейчас, мне кажется, он ее просто запугивает. Энн вынуждена признать, что ошиблась. В общем, недавно они на время разъехались - так она это называет. А потом Энн к нему вернулась. Подозреваю, что Брэд ее заставил. Затем он увез ее на острова отдохнуть. Знаешь, - Дайана внезапно нахмурилась, - странно…
- Что? - терпеливо спросил Томас.
- Дело в том, что Энн - единственный человек, которому я давала ключ от своей квартиры. Я специально сделала для нее дубликат, ведь она жила у меня, когда на время ушла от мужа.
- И сколько она у тебя пробыла?
- Неделю. Меня тогда не было. Рут тоже уезжала. Моими делами занималась Энн… - Она обернулась к Уильямсу, широко раскрыв глаза.
- А твоя кузина знает Генри?
- Да! Они пару раз встречались, когда он писал мой портрет.
- Значит, можно предположить, что если бы у нее был роман с другим мужчиной, она не стала бы хвастаться этим перед мужем?
- Естественно.
- Мама, это Дайана! Как дела? А как тебе понравилось в Кардиффе? Мама, Энн вернулась с Мальты? А Брэд?
Добравшись до дома, Дайана первым делом схватилась за телефон, забыв даже про ванну.
- Дайана, дорогая, где ты была? - кричала мать в ответ. - Твой отец получил это странное послание вчера утром, он ничего не понял!
- Мама, у меня все в порядке.
- Но кто такой этот Томас Уильямс? Мы же никогда о нем не слыхали!
- Вообще-то вы, наверное, о нем знаете; он сын Спенсера Уильямса, - сообщила Дайана, кидая косой взгляд на своего спутника. - Но…
- Дорогая! - радостно воскликнула ее мать. - Почему же ты мне не сказала, что познакомилась с ним? Я-то его не знаю, но ваши отцы вместе учились в университете, он был на нашей свадьбе, я же показывала тебе фотографии. Это серьезно?
- Да, ты показывала мне фото… Нет, мама, это несерьезно, - с ударением произнесла Дайана. - Но как насчет Энн?
- Почему же ты умчалась с ним в Лондон?
Дайана вздохнула.
- Потом объясню. Скажи, пожалуйста, Энн вернулась?
- Да, позавчера. Им повезло, они успели прилететь до того, как началась неразбериха с этими авиадиспетчерами.
- Ладно, мама. Я сейчас поговорю с Энн, а потом обязательно перезвоню тебе.
- Энн будет здесь через полчаса, - сказала Дайана, созвонившись с кузиной и еще раз переговорив по телефону с матерью.
- А что сказала твоя мама, когда ты упомянула про Генри?
- Была ошеломлена, - сообщила Дайана, потом раздраженно добавила: - Ну почему Энн мне все не рассказала?
Том пожал плечами.
- Наверное, все дело в ее муже.
- Но воспользоваться мной как ширмой!
Он молча посмотрел на нее, а потом тихо произнес:
- Почему бы тебе не отправиться в ванную, Дайана? А потом, если не возражаешь, я быстро приму душ… Или я хочу слишком многого?
- Нет, конечно, - рассеянно ответила она.
Времени на ванну ей не хватило, но до приезда Энн они оба успели принять душ и переодеться. Дайана в коричневатых брюках и теплом кремовом свитере смотрелась отлично.
- Какое блаженство! - воскликнула она, выходя из спальни с влажными распущенными волосами. - Я чувствую себя другим человеком. Да и ты выглядишь куда лучше, Том.
На нем были надеты синие джинсы и темно-красный джемпер. Он еле заметно улыбнулся.
- Как твои спина и нога?
- Нормально. Слушай, Том, ты не против, если я сначала сама поговорю с Энн? - Судя по всему, Дайана была настроена весьма решительно. - Мне бы хотелось задать ей парочку вопросов.
Поколебавшись, он кивнул, и они оба обернулись, заслышав звук машины.
- Можешь подождать в спальне, - предложила она.
- Дайана! - Энн, непривычно взволнованная, бледная и растрепанная, ничем не напоминала роскошную блондинку, о которой говорила кузина. - Ах, Дайана, ну почему же ты мне не сказала, что знаешь про меня и Генри?
- Входи, Энн, присядь, - суховато произнесла Дайана, предлагая ей стул в кухне и заваривая чай. - Я и не знала.
- Но ведь по телефону ты спросила, правда ли то, что мы с Генри… - Энн замолкла.
- Ну так?
- Да, - страдальческим голосом ответила Энн. - Я не верила, что со мной такое может случиться. После всего, что мне пришлось пережить из-за Брэда, я думала, что у меня выработался иммунитет против любви. И тут, представь себе, я встречаю Генри! - взволнованно продолжала она. - Живет по-цыгански, предан своему искусству так, что даже забывает о моем присутствии, называет меня Русалочкой…
- Ты встречалась с ним здесь, пока меня не было, даже дала ему ключ от моего дома?
- Извини, - прошептала Энн, - но я так боялась, что Брэд все узнает…
- И как ты теперь поступишь с Брэдом? - спросила Дайана.
- Знаешь, чем я занималась, когда ты позвонила? Упаковывала вещи - я ухожу от него.
- Неужели… А если бы не Генри, ты бы решилась?