- Я бы хотела расширить мое дело - причем, в двух направлениях: брать больше лошадей на отдых и начать объезжать молодняк. К годовалому возрасту, когда их выставляют на продажу, они уже привыкают к поводу, но их еще нужно приучить к седлу.
- Наверное, тут нужно большое терпение.
Дайана кинула на него лукавый взгляд.
- Вопреки тому, на что ты намекаешь, Том, с лошадьми я очень терпелива.
- Верю, да я ни на что и не намекал.
- Отлично, - улыбнулась она. - Вот почему я собираюсь сделать пристройки. И мне точно понадобится постоянный помощник. А теперь… - допив чай, она встала со стула и уселась по-турецки у ног Томаса, устроившегося на диване, - теперь расскажи мне о себе.
- Да мне почти нечего рассказывать.
- Не может быть. Где ты живешь? У тебя ведь есть дом или квартира?
- У меня большой дом в предместье Лондона, я унаследовал его от отца. Но стараюсь как можно реже там бывать.
- А почему бы тебе не продать его? И не найти место, где бы тебе было удобно и где ты бы чувствовал себя счастливым?
Томас с улыбкой посмотрел на нее.
- Ты, без сомнения, права, Дайана. Может быть, когда-нибудь я так и сделаю.
Дайана молча наблюдала за ним, потом в глазах ее появился насмешливый огонек.
- А ты можешь себе представить, что дядя Кейт и твоя мать когда-то испытывали друг к другу нежные чувства? Правда, я незнакома с твоей матерью, возможно, с ее стороны ничего и не было. Просто трудно представить себе, что он к кому-то был неравнодушен. Мать Энн умерла, когда она была подростком, и дядя Кейт, видимо, так и не смог забыть ее. А твоя мать - что с ней стало, когда отец Генри ее бросил, а твой отец не пожелал взять ее назад?
- Полагаю, она решила, что уже достаточно обожглась, с тех пор она живет одна.
- Какая она? - с любопытством спросила Дайана, склонив голову набок.
- Она… - он помолчал, - она все еще очень привлекательна… А в молодости была настоящей красавицей. Она по-прежнему очень жизнелюбива и не стесняется показывать свои эмоции. И до сих пор ее преследует чувство вины за то, что она не смогла ужиться с моим отцом, хотя он был полной ее противоположностью, и за то, что бросила меня.
- Он, должно быть, был очень суровым человеком. - Дайана вздрогнула. - У него потом кто-нибудь был?
- Нет.
- Думаешь, он любил ее?
- Да.
- Том, - прошептала Дайана, - как это все печально!
Он покачал головой.
- Им было так лучше, Дайана. Я уважал отца и любил мать, но уже в детстве ненавидел тот ад, который они создали в доме. У твоих родителей, кажется, таких проблем нет?
Дайана усмехнулась.
- Мои родители неразлучны, хотя отец и утверждает, что мама его сводит с ума. Она относится к тем наивным людям, которые просто не верят в плохое. У нее все люди замечательные. Она вечно суетится, за кого-то переживает, кому-то помогает и обожает свой сад. Она разговаривает со своими растениями и даже пишет им записки.
- Записки? - насмешливо поднял брови Том.
- Ага. Мне бывало неловко даже. Придешь с приятелями, а в саду на розовых кустах приколоты бумажки: Милая, ты так прекрасна сегодня! или: Не волнуйся, лепесточек, я избавлю тебя от тли!
- Ты серьезно?
- Вполне, - с любовью отозвалась Дайана. - Наверное, ты считаешь ее сумасшедшей. Но она просто немного эксцентрична.
- Я бы с удовольствием с ней познакомился.
- Кто знает, может, и познакомишься. - Дайана улыбнулась. - Отец и луну для нее достал бы, если бы мог. - Она стала серьезной. - Они по-настоящему любят друг друга.
Томас коснулся рукой ее волос.
- И у них красивая дочь.
- Спасибо, - вздохнула она. - Намучились они со мной. Кому хочется иметь дочерей?
- Иди сюда, - тихо позвал Томас.
Она поднялась и села на диван рядом с ним.
- Поведаешь мне нечто мудрое, Том? - спросила она шутливо.
- Нет, просто хочу тебя поцеловать.
Засмеявшись, она прильнула к нему.
- Не стану возражать…
Дайана перевернулась на живот, сложив руки под подбородком, и тихо спросила:
- Том? Почему у меня такое чувство, будто я парю?
Он медленно провел рукой по ее обнаженному телу. Дождь все еще лил, из окошка наверху падал тусклый свет. Он снова погладил ее по спине, собрал разметавшиеся пряди и улыбнулся. Его улыбка была светлой и счастливой.
Быстро перевернувшись, Дайана поудобнее устроилась в его объятиях и вздохнула.
- Бедная Рут, придется ей одной кормить лошадей.
Позже, нежась в ванне, Дайана, кокетливо посмотрев на Тома, который пристроился рядом с ней, сказала:
- Я всегда считала, что ванна должна быть королевского размера.
Он окинул взглядом огромное зеркало, синий кафель, большие фиолетовые полотенца.
- Твоя спальня и твоя ванна просто потрясающие. И вполне тебе подходят.
- Помню, какое у тебя было удивленное лицо, когда ты впервые сюда вошел, - хихикнула Дайана. - Ты ведь решил, что попал в… гарем.
- Никогда не видел гарема, - отозвался он, намыливая ей ногу.
Откинувшись на край ванны, Дайана лениво взбивала пену.
- Я согласилась бы стать наложницей, если бы ты был султаном. Особенно замечательно ты делаешь вот это… - мечтательно протянула она, когда он начал массировать ей спину.
- В гаремах, наверное, наоборот, - поддразнил он.
Дайана села.
- Если хочешь, чтобы я оказала тебе ту же услугу, то я готова.
Застонав, он ответил:
- Представляешь, чем все это может кончиться?
Она начала брызгать в него водой, а он крепко обнял ее и поцеловал долгим нежным поцелуем.
- Ну вот что, - заявила она, шутливо отпихивая Томаса, - я вылезаю из ванны, оставляю тебя одного и отправляюсь готовить роскошный обед. Это меня утомит так, что я ни на что не буду способна до… - Дайана небрежно махнула рукой.
- На что не будешь способна? - полюбопытствовал он и снова провел руками по ее телу.
- Том… - задохнулась Дайана. - Так нечестно! После этого я даже обед не смогу приготовить!
- Нет уж, тогда я прекращаю. Ведь у нас и ленча не было.
Она обворожительно улыбнулась, быстро поцеловала его и выскользнула из ванны.
Пока Дайана занималась обедом, Томас смотрел телевизор. Когда баранина была уже почти готова и по дому распространился восхитительный запах, ей в голову внезапно пришла идея. Прикрывая за собой дверь в спальню, она бросила через плечо:
- Я сейчас, Том. Почему бы тебе не налить нам по бокалу вина?
Через пятнадцать минут Дайана посмотрела на себя в зеркало. Тонкое шерстяное платье цвета слоновой кости с длинными рукавами красиво облегало фигуру. Широкий кожаный пояс бронзового цвета подчеркивал тонкую талию. Она надела бронзового цвета туфли на небольших каблучках, а волосы заплела в косу. В ушах ее поблескивали жемчужные капли, шею украшала нитка жемчуга, а запястье - тяжелый золотой браслет. Она умело подкрасилась и надушилась модными духами.
Глубоко вздохнув, Дайана подошла к двери, собираясь эффектно выйти на "сцену", и тут раздался звонок телефона. Она остановилась, ожидая, что сейчас Том позовет ее. Но он стал говорить по телефону сам. Тихо открыв дверь, она увидела, что он стоит к ней спиной, внимательно слушает и что-то записывает на обороте старого конверта.
- Да, через Лондон, - услышала она. - Да… Нет, сегодня уже поздно, я не успею в Бристоль. Лучше завтра рано утром… Да… Нет… Можете мне перезвонить по этому номеру. - Пока. - Положив трубку, он сделал еще какие-то пометки, а потом обернулся в ее сторону с хмурым видом.
- Том? - У Дайаны внезапно пересохло в горле.
Он увидел красивое платье, элегантную прическу, тщательно наложенную косметику, сияющий жемчуг, оттенявший ее гладкую светлую кожу… Ей показалось, что он тяжело вздохнул, прежде чем ответить:
- Боюсь, мне придется срочно улететь.
Дайана, стараясь не выдать охватившего ее отчаяния, спокойно сказала:
- Да, я слышала. Хорошо, что я приготовила пир, правда?
- Дайана…
- Не говори ни слова, Том. Давай наслаждаться моментом.
Она трещала без умолку, пока они ели баранину и лимонный пирог, но постепенно ее запас веселья истощился.
Том убрал со стола тарелки, поставил на плиту кофейник и присел напротив нее.
- Дайана. - Он накрыл ее руку своей.
Она отвернулась и еле слышно произнесла:
- Все кончено, да, Том? Что ж, может, оно и к лучшему.
- Ничто не мешает нам поддерживать отношения, - тихо промолвил он.
- Мешает! - ответила она слишком резко. - Том, мне кажется, лучше разрыв… Я… - она с трудом подбирала слова, - не уверена, о чем ты думал, может, хотел, чтобы я сидела и ждала, когда ты надумаешь навестить меня… Но я не могу. Мне это не подходит.
- Да, Дайана, - печально отозвался он. - Не надо было ничего начинать…
Она улыбнулась, хотя глаза ее были полны слез.
- Наверное, ты прав. Но мне так не хочется думать. Не волнуйся, со мной все будет в порядке.
Том встал, обошел стол, поднял ее и привлек к себе. Дайана не смогла сдержать слез и заплакала.
- Ну вот. - Голос ее все еще дрожал, но к ней вернулось прежнее самообладание. - Буря кончилась. Прости. Знаешь, мне хочется верить, что я что-то сделала для тебя. Помогла расслабиться, немного повеселила. Мы неплохо провели время, да, Том?
- Надеюсь, ты почувствовала, как много все это для меня значило, дорогая.
- Мне бы так хотелось… - прошептала она, но тут же взяла себя в руки. - Том… если есть ночной рейс, я могу отвезти тебя в аэропорт.
Она почувствовала, как он весь напрягся.
- Дайана, я…
- Пожалуйста, Том, - промолвила она с тихим отчаянием.
Приподняв ей подбородок, он заглянул в ее глаза, а потом на мгновение закрыл глаза сам.
- Ладно, но тебе вовсе не нужно отвозить меня, я вызову такси…
- Нет.
- Дайана, идет дождь, и…
- Меня это не волнует. Я могу заехать к родителям по дороге назад, даже остаться у них на ночь. Пора бы их навестить, они же наверняка умирают от любопытства, - произнесла она.
Томас легонько коснулся ее губ пальцем.
- И что ты им скажешь?
Она пожала плечами.
- Что сын Спенсера Уильямса - очень симпатичный мужчина… но он не для меня.
- Дайана…
- Нет, Том, хватит, - упрямо промолвила она, привстала на цыпочки и быстро поцеловала его. - Ну так, ты сам позвонишь в аэропорт, пока я соберу вещи, или, считаешь, что это должна сделать я?
- Пожалуй, я высажу тебя здесь, - сказала Дайана.
Аэропорт сиял огнями, отражавшимися в каплях дождя на ветровом стекле; "дворники" работали без устали.
Дайана не успела переодеться, на ней было вечернее платье цвета слоновой кости, а поверх него - плащ. Ей было холодно.
Уильямс не сразу вышел из машины.
- Том, - с трудом выдавила она, - у тебя не так много времени.
- Дайана… - он взял ее руку в свою, - поверь мне, если бы я мог измениться ради кого-то, это была бы ты. Это я виноват во всем, что с нами произошло. - Уильямс заглянул ей в глаза, увидел растерянность и печаль. - Постараюсь не осложнять…
- Не надо, Том, не продолжай.
- Прощай, моя принцесса. - Поцеловав ее ладонь, он открыл дверцу.
Последнее, что увидела Дайана, это спину Томаса Уильямса, его широкие плечи. И он скрылся из виду…
Через неделю появилась Энн, сообщив, что переезжает в Лондон. Она вернулась за своими вещами. Генри вот-вот должны были выписать из больницы, и она перебиралась к нему, чтобы ухаживать за выздоравливающим.
- Ну как он? Есть осложнения?
- Слава Богу, нет. - Энн с благодарностью приняла чашку кофе. - Правда, пройдет время, прежде чем он полностью оправится. Дайана, у меня еще не было случая поблагодарить тебя и извиниться.
- Думаю, все выяснилось бы, как только Генри пришел бы в себя, даже если бы мы с Томом добрались до больницы.
Энн подогнула под себя ноги, устраиваясь поудобнее на диване.
- Просто не верится, правда?
- Да уж, вначале я была просто сбита с толку, - подтвердила Дайана.
- Прости, - виновато повторила Энн. - Когда ты ужасно несчастна, напугана, то плохо соображаешь.
- Точно. - Дайана отхлебнула кофе. - Тем более если ты безумно влюбилась. А как Брэд отнесся к твоему уходу?
- Не слишком хорошо. Я с ним не виделась, но он сообщил отцу, что я хладнокровная высокомерная особа и он будто бы рад отделаться от меня.
Дайана очень удивилась.
- Чтобы так ответить Кейту Брайсу, требуется мужество!
Энн невесело усмехнулась.
- Ты знала, что папа собирался приехать и хорошенько отчитать Генри?
- Да, мама мне говорила. Боюсь и спрашивать…
- Забавно, но все обошлось. Мать Генри была там. Ой, Дайана, ты не поверишь…
- Верю, - усмехнулась Дайана. - Она ему когда-то нравилась. Дядя Кейт рассказал мне, когда заезжал сюда.
- У меня возникло странное ощущение, что моя будущая свекровь может стать моей мачехой. Они сразу поладили! Отец пригласил ее на обед, на следующий день - на ленч, потом даже на завтрак!
Усмешка исчезла с лица Дайаны. Энн, похоже, ничего не заметила.
- Ну, а как Томас Уильямс? - продолжала болтать кузина. - У папы сложилось впечатление, будто вы помолвлены или нечто в этом роде. Смешно, правда?
Дайана проглотила комок в горле.
- Смешно, - небрежно отозвалась она. - Он был взбудоражен, рассержен, спросил Томаса, почему ты в него не влюбилась. - Она скорчила гримасу. - И уехал, прежде чем мы смогли что-либо ему объяснить.
Помолчав, Энн медленно произнесла:
- Но Томас такой милый. Он зашел повидаться с Генри перед тем, как куда-то улететь… Ты знала, что он известный писатель?
- Что? - Дайана недоуменно уставилась на кузину, но та уже увидела книгу, лежавшую на столике.
- Да вот же! Это он тебе подарил?
Дайана раскрыла рот от удивления.
- Ты хочешь сказать, что Томас Уильямс - писатель и это его книга?
- Да. Его мать очень им гордится, она-то мне и рассказала все о нем. Генри тоже рад, что у него такой брат, хотя раньше…
- Да, Том мне говорил, - машинально вставила Дайана, нервно перелистывая страницы книги.
- Неужели Уильямс тебя оставил равнодушной, Дайана? - настойчиво переспросила Энн.
- Напротив, - излишне бодро отозвалась Дайана. - Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда.
- А Хью Эндрюс рассказывает всем нечто другое.
Дайана заставила себя засмеяться.
- Еще бы, ведь Томас помог мне избавиться от него. Нет, Энн, наш Томас Уильямс - одиночка, хотя ты права, он очень мил.
- Ясно, - протянула Энн.
- От кого ты успела услышать россказни Хью?
- От моей любимой тетушки, твоей матери то есть, - ответила Энн, не вдаваясь в подробности.
Дайана застонала.
- Я же ей говорила!
- Но она тебе не поверила.
- И послала тебя на разведку?
- Дорогая, пора бы тебе знать, как действует наша семейка! Все беспокоятся о тебе. Учитывая, что я тебя в это втянула, я подумала, может, смогу чем-то помочь. Твоя мать сказала мне, что ты провела у них ту ночь, когда Томас улетел в Лондон, - а она всегда точно знает, когда тебя что-то беспокоит. Кстати, несмотря на все твои объяснения, история выглядит совершенно невероятной.
Дайана резко встала.
- Энн, давай никогда об этом не будем вспоминать, ладно? Он не для меня.
Вскочив, Энн обняла кузину.
- Прости, Дайана. Я чувствую себя жутко виноватой. Не держи все в себе, клянусь, я никому не скажу.
Через несколько минут Дайана справилась с дрожью и устало произнесла:
- Да мне и нечего рассказывать. Он предупредил меня с самого начала, чтобы я не рассчитывала на серьезные отношения… Послушай, я переживу - у меня дел по горло. Будет чем занять голову и руки. Вообще-то я уже почти справилась с собой. Но вот теперь ты выйдешь замуж за его сводного брата, а дядя Кейт, видимо, женится на его матери, тогда как я… Наверное, это меня и взволновало. Да, такое, - она сумела улыбнуться, - может случиться только в нашей семье!
Они кинулись друг другу в объятия, смеясь и плача…
Энн провела с ней весь день; уезжая, она пристально всмотрелась в лицо кузины.
- Ну как, тебе лучше?
- Да. Спасибо, подружка.
- Если захочется поболтать, звони.
- Обязательно.
Помахав Энн, Дайана отправилась наверх. Лежавшая на столике книга бросилась ей в глаза. Она взяла и прижала томик к груди. Она никому не признается, как больно ее ранило то, что Уильямс не признался ей, что он автор этой книги.
В последующие два месяца она занималась строительством. Дайана устроила не два, а пять новых денников и смогла заполучить еще несколько лошадей. Кроме того, ей доставили двух годовалых жеребцов для объездки.
Она работала не покладая рук, не давая себе времени сидеть, думать и на что-то надеяться.
Все рухнуло в одночасье, когда перевозбужденная молодая лошадь упала, увлекая ее за собой. У Дайаны оказался сложный перелом ноги. Врачи ничего не говорили толком, но возникло опасение, что она больше никогда не сможет ездить верхом.
7
- Мама, я хочу домой, - умоляюще промолвила Дайана. - Хочешь, приезжай навещать меня каждый день. Мне ужасно не хватает лошадей. Я звонила родителям Рут, они будут рады отпустить ее ко мне на пару недель - у нее каникулы. Пожалуйста, мама!
Родители Дайаны обменялись взглядами.
- Милая, у тебя еще гипс, и… - начала было мать.
Но тут вмешался отец:
- Если ты действительно этого хочешь, Дайана, то поезжай.
- Да, папа. - Голос ее дрогнул, и она попыталась улыбнуться. - Вы посмотрите, я управляюсь и с гипсом и с костылями так, будто с ними родилась!
Родители отвезли ее домой и пробыли с ней полдня. Лошади обрадовались ее появлению, она долго стояла возле них чуть не плача. Потом, решительно покачав головой, проковыляла к пристройкам. Их закончили, пока она лежала в больнице, - в основном стараниями родителей: те хотели хоть чем-то порадовать дочь.
Помимо конюшни, у нее появились теперь симпатичный офис и помещение для постоянного помощника. Правда, вместо обычной комнаты с ванной, как Дайана планировала, получилось нечто более комфортабельное и уютное.
Мать часами бегала по магазинам, принося Дайане образцы тканей для занавесок, покрывал и ковриков, натащила ей массу каталогов мебели и обоев. Она не раз высказывала мнение, что у Дайаны талант декоратора, а когда дочь в очередной раз посмотрела на нее глазами, полными боли и усталости, заметила:
- Знаю, тебе кажется, что мы зря теряем время, но ты должна набраться терпения и верить в лучшее, малышка.
Верю ли я? - думала Дайана, глядя из окна офиса на пустые загоны для лошадей. Без нее ферма не могла существовать. А сможет ли она ездить верхом, да и просто нормально ходить? Пока Дайане хотелось лишь остаться одной…
В свободной спальне наверху решили поселить Рут - на тот случай, если Дайане что-то понадобится; иначе мать умерла бы от беспокойства.