- Совсем и не сутки. Да, вчера, каюсь, не смог.
- Молча, значит, вчера тревожился. В койке с Пупсиком, - не удержалась я.
- Старуха, мы наводили мосты. Пришлось выложиться по полной. Зато она счастлива.
- Ты бы мост поберег, Федор. Может, еще пригодится.
- От тебя ли, Агата, я слышу такую вульгарность! А-а, понимаю. У тебя Чумка рядом, она и подсказывает. Узнаю ее стиль.
- Чумки нет. Она где-то дрейфует.
- Ладно, хрен с ней. Лучше доложи, как моя дорогая собачка. А потом обязательно дай ей трубку.
- Надеешься, у нее дар речи прорезался?
- Как ты не понимаешь, ей главное, чтобы она услышала мой голос и знала: я ее не забыл и не бросил.
- Сбавь пафос, Федор.
- Я, Агата, не понимаю: ты действительно такая черствая или прикидываешься.
- Кто из нас черствее, еще надо посмотреть. Я любимых собак из-за всяких там Пупсиков друзьям не подкидываю.
- По-моему, ты меня сама умоляла. Если не хочешь больше держать ее у себя, так и признавайся. Сейчас же приеду и заберу.
Меня прямо подмывало пойти ва-банк и ответить: пожалуйста, забирай! Но Ириска мне позарез требовалась, и рисковать я не решилась.
- Что ты, что ты, Федечка, мы с Ириской замечательно ужились, и я собираюсь продержать ее у себя не неделю, а две.
- Почему? - явно озадачился он.
- Потому что моя тетушка вернется в Москву только спустя это время.
- Какая еще, блин, тетушка? - взревел Сахар.
- Естественно, ты. Мне было удобнее выдать тебя за собственную тетку, - не давая ему опомниться, затараторила я. - Федя, это вопрос жизни и смерти. И тебе, по-моему, только лучше. Покрепче мосты наведешь. Вдруг твой Пупсик за две недели тоже по Ириске соскучится.
Федя вздохнул:
- Боюсь, такого и через год не случится. Она, наоборот, наслаждается.
- Ну тогда ты за две недели поймешь, кто из них тебе дороже, - вырвалось у меня.
- Агата! У меня трагедия, а ты издеваешься!
- Я, Федя, не издеваюсь, а предоставляю тебе отсрочку.
- Да, в общем-то, логика в твоем предложении есть, - недолго сопротивлялся Сахар.
Нет, все-таки мужики сволочи, даже когда хотят казаться добрыми! Боюсь, права Чумка. Скоро я, вместо того чтобы Ириску возвращать, буду гулять на Фединой и Пупсиковой свадьбе. Эх, предпочла бы Ириску вернуть, а гулять на собственной свадьбе, но об этом пока даже страшно подумать.
- Значит, договорились? - спросила я.
- Если тебе очень нужно, пожалуй, соглашусь.
Вот паразит. А главное, повернул так, будто сам в подобном варианте совершенно не заинтересован. А мы прикинемся, будто ничего не поняли.
- Спасибо тебе, Федечка.
- Позови к телефону Ириску! - потребовал он.
- Ты мне только объясни: она у тебя трубку у уха сама держать приучена или мне придется?
- Не заставляй меня стать о тебе худшего мнения, чем я был! Позови собаку и подержи возле ее уха трубку.
Лучше бы мне было отправить Федю с его предложением далеко и надолго! Услыхав его голос, Ириска и впрямь обрадовалась и сама чуть не заговорила. Такой радостный визг стоял. Но этот-то гад потешился и вернулся к Пупсику, а у собаки депрессия началась.
Жалобно поскулила, глядя на телефон, а убедившись, что Сахар оттуда не появится, опустила голову и поплелась к себе в корзину. Я посмотрела на часы: гулять было поздно. Темно. На бульваре нам будет наверняка неуютно. Да и вероятность, что Гера с Патриком составят компанию, слишком мала. Зато велик риск пообщаться с каким-нибудь агрессивно настроенным пьяным. Не хочу неприятностей.
Ириска свернулась клубком и лежала, уставившись в одну точку.
- Песик, иди ко мне в кроватку. Веселей будет.
Ответом мне был тихий вздох. У меня сердце кровью обливалось. Сволочь Федор! А еще художник!
Я взяла корзину вместе с Ириской и поставила рядом со своей кроватью. Кажется, это собачке понравилось. Она слегка постучала хвостом по подушке. Ничего. Справимся.
Вот теперь я понимаю свою подругу Дашку. С мужем она развелась, когда дочери было три года. Сперва без сопротивления отдавала девочку отцу на субботу и воскресенье. А потом вдруг резко перестала. Я ее за это очень осуждала.
- Ты что, Дашка, он же отец!
А она мне в ответ:
- Отец-то отец. Только он с ней несколько часов потетешкается, а ребенок потом рыдает в три ручья. И на следующий день вся дерганая. За неделю только немного в порядок приведу, снова здорово. И я из-за этого вся на нервах. Уж лучше пускай вообще не встречаются. Так всем спокойнее. Не говоря уж о том, что он выступает добрым папой с подарками, а я получаюсь злой матерью, которая заставляет кашу есть и подарки разбросанные в шкаф убирать. Нет, Агата, сперва пускай вырастет, а там могут и общаться, сколько им влезет.
Тогда мне казалось, что Дашка элементарно ревнует и мужу мстит. Теперь же, понаблюдав за Ириской с Сахаром, я поняла: в Дашкиных словах было зерно истины.
Ну что же такое! Только собаку расстроил. А сам небось гордится. Я живо представила любующегося собой Федю.
Между прочим, педагогическая наука, по-видимому, сей феномен отметила. Например, в детстве я ездила в пионерский лагерь. Там родителей к детям подпускали только один раз за смену. И то воспитатели за несколько дней до родительского дня принимались охать: "Лучше бы этого дня совсем не было. Ребят потом не соберешь. Младшие плачут, старшие на радостях обжираются привезенной из дома едой и животами страдают". Нет, больше я Феде общаться с Ириской не позволю!
Проснулась я очень рано. В лицо мне било яркое солнце. С Ирискиными страданиями забыла занавеску задернуть.
И снова пришлось собаку расталкивать. Никакого с ее стороны энтузиазма! Будто вчера ни с кем и не знакомилась. Совершенно неженское поведение!
Вот я, например, была вся в нетерпении, предвкушая новую встречу с Герой. Трепетала, как осина. Весь шкаф от волнения перерыла. Не во вчерашнем же на прогулку идти. Иначе решит, будто мне надеть больше нечего! Тут Чумка совершенно права: надо непременно ему показать, что я девушка с достатком. И самостоятельная, а на него не охочусь.
Увы, оказалось, что мой небедный сам по себе гардероб в основном состоит из деловых костюмов. И остального - всего понемножку. Для прогулок с собакой мало что подходило. То есть для обычной жизни у меня шмоток вполне хватало, но чтобы охмурять мужика на бульваре каждый раз в чем-то другом… Придется пофантазировать. Недаром я дизайнер. Правда, не по одежде, а по интерьерам, но все равно полет творческой фантазии наблюдается. И навыки из всего делать конфетку давно выработаны. А если собственных ресурсов не хватит, задействую Чумкины. Зря она, что ли, мой "поросячий" костюмчик носила.
Если роман разгорится быстро, то обойдусь. На пике отношений одежду чаще снимаешь, чем надеваешь. Но если бульварный период затянется, пробежки по магазинам не избежать.
Выкинула все из шкафа, а собирать уже некогда. Боялась опоздать. Погуляют ведь, и уйдут. Тогда старания мои насмарку.
Торопилась не зря. Они уже были там. Я увидела его - прямо ноги затряслись. Ириска, унюхав свое Чудовище, тоже оживилась. Нет, нормальная баба, только соня. Нуда это ее дело. Патрик потянул хозяина к нам. Я приветственно помахала Гере рукой. Он расплылся в улыбке и тоже поиграл пальцами в воздухе.
- Доброе утро! Как жизнь?
- Замечательно, - откликнулась я.
Наступила длинная пауза. Мы, глупо улыбаясь, взирали друг на друга. Что еще ему сказать? Совершенно неясно. Человек же почти незнакомый. Я ухватилась за спасительную общую тему: собаки.
- А Патрик-то у вас какой бодренький!
- Стараюсь держать его в форме, - радостно поддержал беседу Гера.
- Сколько ему годков?
- Пять.
- Мужчина в самом расцвете сил! - радостно воскликнула я. Слава Богу, есть что обсудить!
- А Ириске три.
- Хороший возраст, - одобрил он.
Я решила начать разведку боем.
- А вы сколько раз Патрика выгуливаете? Понимаете, собачница-то я неопытная. Вот вчера Ириску один раз вывела, а вечером уже сил не хватило. Как вы считаете, это ей не вредно?
- И она до утра, м-м, дотерпела? - явно смутился он.
- Да нет. У нее лоток для экстренных случаев есть.
- В таком случае ничего страшного, - продолжал он. - Но вообще-то таксы, хоть и существа маленькие, но охотники. Им для здоровья необходимо много двигаться. Так что не манкируйте своими обязанностями.
Ну наконец-то мы подобрались к самому для меня важному, и я скороговоркой поинтересовалась:
- А сами неужели никогда не манкируете?
- Ну вообще-то как получится. Конечно, Патрику приходится подстраиваться под мое расписание. Если среди дня оказываюсь свободен, то и три, а порой и четыре раза за день выходим. И ему полезно, и я заодно двигаюсь.
"Выходит, всегда гуляет сам со своим Чудовищем!" - пронеслось у меня в голове. Очень хотелось, чтобы эта радостная догадка получила подтверждение. Не покажется ему колкостью, если я прямо спрошу: Что, мол, кроме вас, и погулять с ним некому? Нет, слишком навязчиво. Лучше вроде как про себя скажу. И я начала издалека:
- Да-а, вот тетя моя с Ириской не меньше трех раз выходит. Но она ведь человек свободный, а у меня ненормированный рабочий день. И больше поручить некому.
- Ровно та же история, - выдохнул мой Красавец. - Хорошо хоть, день на день не приходится.
Я замерла в ожидании. Сейчас расскажет, чем занимается.
- Какие-то дни с утра до позднего вечера занят, а случается, целый день дома.
Неужто тоже творческая профессия? Гера, однако, умолк. Придется снова с себя начинать.
- Ой, как похоже. У меня все от заказчиков зависит. То по три за один день, прямо на части разрываешься. А иногда целый день свободна.
Он кинул на меня странный взгляд. Я запоздало со жгучим стыдом поняла, что слова мои звучали весьма двусмысленно, и поторопилась добавить:
- Понимаете, я занимаюсь дизайном интерьеров.
Взгляд его потеплел.
- Как интересно, - сказал он. - Такая нужная профессия, между прочим. На собственном горьком опыте убедился, когда квартиру купил. Самому пришлось все выбирать, от обоев до последней табуретки. С удовольствием кому-нибудь поручил. Но постороннему не доверишь, а знакомого человека с хорошим вкусом не нашлось.
- Если вдруг потребуется и вам понравится мой вкус, то вот мои координаты.
И, вынув из сумки визитную карточку, я протянула ее. Не упускать же такой момент!
Правда, я тут же перепугалась: подобный жест тоже можно счесть навязчивым. С другой стороны, скоро ли еще представится такая возможность.
Посмотрев на карточку, он поблагодарил и спрятал визитку в карман.
Я надеялась что после такого он точно что-нибудь расскажет о себе, однако ничуть не бывало. Молчал, как партизан. Вернее, болтать-то мы продолжали, но на совершенно отвлеченные темы.
В результате с прогулки я возвратилась абсолютно неудовлетворенная. Получилось, что он про меня узнал гораздо больше, чем я о нем. Мой плюс был единственным: я теперь почти не сомневалась, что он живет один. Герин актив оказался куда солиднее. Он теперь знал мои имя, отчество, фамилию, профессию и оба телефона.
Вот странно: вроде охотилась я на него, а добыча почти целиком досталась ему!
V
Он потрясающий! Настоящий мужчина! Герой! Храбрый и мужественный! Мой прекрасный принц! Защитил от огромного свирепого пса!
Мы с Ириской гуляли, а этот зверюга притаился в засаде под кустом. Только я с ним поравнялась, он выпрыгнул и как зарычит. Какие у него были кошмарные зубы! Он их мне все показал! Я завизжала от ужаса, Ириска тоже взвизгнула и спряталась за меня.
Тут, откуда ни возьмись, появляется Гера, и как рявкнет на этого гада! А он, продолжая рычать и скалиться, попятился. Меня била мелкая дрожь. Даже губы тряслись. Гера снова страшным голосом крикнул:
- Пошел вон, негодяй, иначе сейчас тебя пристрелю!
Тот попятился еще дальше. Гере на помощь пришли Ириска и Патрик, начали с двух сторон гавкать на злого пса.
Из-за кустов немедленно нарисовался дедулька с такой же злой мордой, как у его пса.
- Сволочи! - орет. - Развелось тут вас. На песика моего нападаете. Убить грозитесь. Сейчас милицию вызову. Там и проверим, что у вас за пистолет! Наверняка незарегистрированный!
В общем, дедуля орет, зверь его рычит и скалится, наши два мелких гавкают, Гера на деда кричит, мол, мы вас сейчас самого в милицию сдадим, собаку такую водить без поводка и намордника!
Одна я среди этой какофонии стою застывшая, как соляной столп. А дедуля Гере в ответ:
- Я сам, между прочим, полковник милиции в отставке! Я раньше таких, как вы, пачками сажал!
Гера ему:
- Не запугаете! Я все про вас знаю! Советую убираться, пока не нарвались на неприятности.
Дедулька на него посмотрел, выругался, махнул рукой и ушел со своим бандитом. Только тогда меня несколько отпустило, и дар речи прорезался.
- Ой, давайте куда-нибудь сядем, а то меня ноги не держат, - вышло это у меня очень жалобно, и, главное, я ничуть не кривила душой.
Гера заботливо подхватил меня под руку. У меня снова по всему телу пробежала дрожь, но уже не от страха, а от соприкосновения с его кожей.
- Испугались? - усадил он меня на лавочку. - Неудивительно. Этот метис такая злобная тварь! А дедулька - настоящий рэкетир. С помощью метиса провоцирует драки, а потом прикидывается пострадавшей стороной и вымогает компенсацию. К сожалению, некоторые даже платили, чтобы отвязался. А однажды он даже судился. Представляете, явился на суд этакий божий одуванчик с палочкой и выиграл дело.
- А он действительно бывший милиционер?
- Вранье, - усмехнулся Гера. - Я по своим каналам наводил справки.
- Какое счастье, что вы оказались рядом. - Без Геры мне ни с дедом, ни с его собакой нипочем не справиться. Да еще Ириска могла пострадать. Она этому жуткому зверю вообще на один укус.
На меня накатила новая запоздалая волна ужаса.
- Настоящая собака Баскервилей, - произнесла я вслух.
Он коснулся моей руки.
- Ой, да вы до сих пор дрожите. Успокойтесь, все позади.
- Гера, какой вы смелый. Неужели не было страшно, что он вас укусит? У вас действительно пистолет в кармане.
Он усмехнулся и нежно похлопал меня по руке.
- Нет, конечно. Какой пистолет! Просто деда решил попугать. Знал ведь, что он в кустах прячется, и основной моей задачей было его выманить и заставить убрать собаку.
- А если бы не убрал.
- Не сомневался, что уберет, и, как видите, оказался прав.
- Ой, я теперь одна здесь гулять боюсь.
- А зачем вам одной. Давайте встречаться на углу моего дома. Как вам удобнее, без пятнадцати восемь или в восемь? А сюда будем уже приходить вместе. По вечерам вы все равно не гуляете.
- По вечерам мы обходимся нашим двориком.
- Вот и договорились.
Теперь я была даже благодарна встрече со злобной зверюгой. Мой принц хочет гулять со мной каждое утро!
Увы, его следующая реплика низвергла меня с небес на землю.
- Да это же всего на десять дней. Потом у вас собаку заберут. А на людей без собак этот шантажист не нападает.
Ничего не понимаю. Выходит, его предложение - просто акт вежливости? Мол, десять дней, уж так и быть, потерплю, а потом с глаз долой, из сердца вон, если я вообще, конечно, занимаю хоть крошечное место в его сердце!
Нет, но ведь все-таки он защитил меня; а мог сделать вид, будто вообще ничего не видел, и появиться попозже, когда мы были бы уже искусаны. Он настоящий рыцарь! И десять дней у нас с ним впереди. Ох, как хочется, чтобы эти десять дней потрясли мой старый мир и положили начало новому!
- А что это за ужасная порода такая? - поинтересовалась я, чтобы продолжить разговор.
- Помесь. Метис. По слухам, папа и мама оба очень породистые. Случайно согрешили, и вот результат. Ну и добрый хозяин, конечно, постарался. Все отрицательные качества пса развил, так сказать, в корыстных целях. А пес-то, в общем, умный, хозяина слушается беспрекословно.
- И с ними совсем ничего нельзя сделать.
- Можно, наверное, но сложно. Дедулька старый, да и пес определенных границ не переходит. До сих пор никого не загрыз.
Когда я окончательно пришла в себя от потрясения, мы еще немножко прошлись по бульвару. Гера взял меня под руку, но собаки наши затеяли игру и принялись носиться вокруг нас, моментально опутав наши с Герой ноги поводками. Меня прижало к нему, и я едва было не упала. Он подхватил меня. Я заглянула в его глаза и была готова растаять в его руках. Но блаженство длилось лишь миг, потому что он тоже чуть не упал.
- Патрик, стоять! - начал наводить порядок Гера.
Послушный бульдожка застыл. Все, наверное, было бы ничего, но тут я решила внести свою лепту в наведение порядка, и строго приказала:
- Ириска, ко мне!
Она выполнила мою команду и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, кинулась в обратном направлении с прежней скоростью. Мы опять чуть не грохнулись, лишь чудом не придушив несчастного Патрика.
Гера, балансируя на одной ноге, выпутывал вторую из поводков.
- Агата, лучше не двигайтесь, - велел он мне. - Сейчас я потихонечку, потихонечку…
- Держитесь за меня, - сказала я ему.
- Нет, лучше держите ее. - Он подхватил на лету Ириску и сунул ее мне в руки, но даже после этого она продолжала работать ногами в воздухе.
Гера распутался и распутал меня. Его взгляд упал на часы.
- Извините, опять опаздываю. Пойдемте, я покажу вам угол, на котором мы завтра встречаемся.
Не забыл! - сладостно отдалось во мне. Теперь я почти не сомневалась: он хочет встречаться по утрам все оставшиеся десять дней.
Мы дошли до угла.
- Сумбурное утро сегодня выдалось, - устало произнес он. - Надеюсь, хоть лифт заработал. Год живем, а никак не отладят.
- А вам высоко подниматься? - успела отреагировать я на возможность получить новую информацию.
- Да не очень. На пятый этаж. Но этого господина тащить на руках придется. Он вверх с трудом поднимается. До завтра, Агата.
Он живет на пятом этаже! - твердила я про себя, возвращаясь домой. Двумя этажами ниже меня, прямо напротив. А куда, интересно, у него окна выходят, во двор или на улицу? В моей квартире кухонное окно как раз выходит на его дом. Значит, вполне вероятно, мы с ним можем видеть друг друга! Надо проверить, и лучше при помощи бинокля. Так-то далековато.
Дома я перерыла половину квартиры. Где-то у меня лежал театральный бинокль, еще прабабушкин. Такой красивый, старинный, украшенный перламутром. Куда он запропастился? В результате нашла. На антресоли. В старой сумочке. Не прабабушкиной, а моей.
Параллельно отметила: давно пора антресоль разобрать. Уже куча бесполезного мусора скопилась. Вот и сумочку эту в последних классах школы носила. Выкинуть, что ли? Нет, жалко. Память о первой любви. Он мне на день рождения подарил. Но пользоваться ей тоже невозможно. И так все на этой антресоли - за что ни возьмись. Я закрыла створки. Потом решу. Есть у меня поважнее дела, чем разборка.