- Смеешься надо мной? - Розалинда смерила его укоризненным взглядом. - Ты прекрасно знаешь, что я никогда не понимала твое довольно странное чувство юмора. Объясни мне, что происходит.
- По-моему, я уже объяснил. Это достаточно разумный выход, если, конечно, вы желаете, чтобы я продолжил расследование.
Он пересек гостиную и остановился у камина, рассматривая очередное приобретение Розалинды - новую каминную полку. Искусная резьба, покрывавшая ее, была выполнена в новомодном замарском стиле, как и почти вся обстановка комнаты. Розалинда не так давно заново отделала парадную гостиную, и комната в египетском стиле - обои, расписанные иероглифами, пальмы, экзотические статуи и искусственные колонны - превратилась в нечто подобное внутреннему дворику типичного замарского особняка.
Это превращение явилось последним в цепи бесконечных изменений, происходящих в стенах огромного лондонского дома. Пока Бакстер жил здесь с матерью и теткой, ему довелось играть в этрусском коттедже, учить уроки в китайском саду, упражняться в фехтовании в греческом храме. К счастью, жить в мрачном римском склепе ему уже не пришлось.
Когда Бакстер перебрался в собственные апартаменты, то установил одно нерушимое правило - никаких изменений в отделке дома не будет произведено в угоду веяниям моды.
Разглядывая позолоченную резьбу на каминной полке, он вдруг подумал, что всегда старался избегать перемен и сопутствующих им суматохи и беспорядка.
С самого детства все более-менее значительные перемены в его жизни, как правило, следовали за очередной размолвкой его родителей. Оба они были мастерами яростных ссор и страстных примирений и изрядно поднаторели в искусстве представлять все это на публике. Их нисколько не заботило, что зрителем этих сцен зачастую оказывался их маленький сын.
Мальчик в ужасе наблюдал за битвой темпераментов, в тревоге ожидал примирения, а в промежутках терпел издевательства сверстников.
С малых лет он старался подавить в себе проявления буйного темперамента, который унаследовал от родителей. В своем воображении он рисовал жизнь, прочно изолированную от сильных эмоций и ощущений, словно стеклянная колба, которую оберегают от воздействия загрязняющих паров.
Он пытался внушить себе, что все его интересы сосредоточены в стенах лаборатории. Но теперь, после того как Шарлотта ворвалась в его замкнутый упорядоченный мирок, он уже не был уверен, что устоит перед соблазном провести несколько рискованных экспериментов.
Но если он не будет соблюдать осторожность, колба может взорваться, и содержимое выплеснется ему в лицо.
- И ты твердо убежден, что мисс Аркендейл невиновна? - спросила Розалинда.
- Да. - Бакстер отвернулся от узорчатого бордюра и взглянул ей в лицо. - У меня нет на этот счет никаких сомнений. Когда вы познакомитесь, то согласитесь со мной.
- Ну, если ты так уверен… - нерешительно пробормотала Розалинда.
- Другого выхода нет. Она так же, как и вы, задалась целью разыскать убийцу Друсиллы Гессетт. Я не смог отговорить ее от этой затеи, и поэтому мне придется вести расследование вместе с ней.
- И ты хочешь использовать фиктивную помолвку как повод для ваших совместных выходов в свет.
- Единственная возможность.
Розалинду такой ответ, похоже, не убедил. Она положила руку на изящный резной подлокотник зеленого диванчика и устремила на Бакстера проницательный взгляд.
- Не знаю, что и сказать тебе.
- Если честно, мне и не нужно, чтобы вы что-нибудь говорили - даже своим близким друзьям. Никто не должен знать, что помолвка ненастоящая, понимаете? Ни одна живая душа.
- Так это конспирация? Бакстер, уж не думаешь ли ты, что я соглашусь участвовать в этом спектакле?
- Напротив, я очень хорошо вас знаю, Розалинда. Держу пари, вы получите истинное удовольствие. Пьеса, которую мы разыграем, вполне в вашем вкусе - этакая мелодрама.
Розалинда попыталась принять оскорбленный вид.
- И у тебя хватает совести говорить подобные вещи своей тетке?
- Подумайте лучше вот о чем: джентльмен из числа ваших знакомых может оказаться убийцей.
Розалинда вздрогнула.
- А почему ты решил, что это мужчина? Убийцей может быть и женщина.
Бакстер пожал плечами:
- Миссис Гескетт перед смертью успела отправить Шарлотте письмо, в котором сообщала, что кто-то пытается ее убить. Она предполагала, что это один из отвергнутых поклонников, которого поверг в ярость ее отказ.
- Вполне вероятно. Что ж, это будет захватывающее приключение, Бакстер.
- Я с самого начала знал, что вы так скажете. Мы с Шарлоттой хотим начать расследование с бывших поклонников миссис Гескетт. Последний, которому она отказала, - лорд Леннокс.
- Леннокс. - Розалинда нахмурилась. - Друсилла была от него в восторге. Она призналась мне, что он обладает завидной выносливостью.
- Выносливостью?
Розалинда усмехнулась:
- Друсилле нравилось это качество в джентльменах. А также в лакеях, кучерах и конюших. Словом, Друсилла была без ума от любого мужчины, который мог с ней тягаться в любви.
- Понятно. - Бакстер снял очки и достал из кармана платок. - Если мы примем версию, что ее убил бывший любовник, нам придется просмотреть нескончаемый список былых увлечений этой леди.
- Вряд ли. Всего несколько из них имели основания избавиться от нее. Возможно, я помогу тебе, Бакстер.
- Как раз хотел просить вас об одном одолжении.
- В чем оно состоит?
Бакстер водворил очки на нос.
- Я буду чрезвычайно вам признателен, если вы поможете моей невесте сделать кое-какие покупки.
- Покупки?
- И возьмите с собой ее сестру. А счета пришлете потом мне.
Розалинда лукаво сверкнула глазами.
- Господи Боже, Бакстер, ты меня удивил. Ты начинаешь все больше походить на своего отца.
- Спасибо за предупреждение. Впредь буду начеку.
Спустя три дня Шарлотта стояла у кромки бального зала и радостно улыбалась,
- Должна вам сказать, мистер Сент-Ивс, чем бы ни закончилось наше рискованное предприятие, я все равно останусь в неоплатном долгу перед вашей тетушкой.
Бакстер бросил на нее быстрый взгляд, потягивая шампанское из бокала.
- Перед моей тетушкой?
- Леди Тренглосс обеспечила моей сестре потрясающий успех. Знаю, это не было главной целью нашего появления на балу, но я все равно ужасно рада. Держу пари, Ариэл танцевала почти все танцы.
Посмотрите на нее - она же бриллиант чистой воды, не правда ли?
- Кажется, она веселится от души, - заменил он.
- Да. Мои родители могли бы ею гордиться. Леди Тренглосс была права, посоветовав Ариэл выбрать голубые и золотистые тона. Эти цвета подходят ей как нельзя лучше.
Бакстеру вдруг пришло в голову, что Шарлотта в своем платье выглядит ничуть не хуже. Желтый тон выразительно оттеняет ее рыжевато-каштановые волосы и зеленые сверкающие глаза. Квадратный низкий вырез обнажает белоснежные плечи и грудь ровно настолько, насколько допускают приличия. На голове красуется изящный тюрбан, украшенный пером.
Привыкший видеть ее в будничном платье с длинными рукавами и глухим воротником, Бакстер впервые лицезрел ее в бальном наряде. Он не считал себя знатоком, но в его глазах она была самая очаровательная женщина в зале.
Он снова отпил глоток шампанского.
- Голубой с золотистым хорошо сочетаются. Но мне больше нравится желтый.
- Ариэл будет ужасно выглядеть в желтом.
Он покосился на нее краем глаза.
- Я имел в виду ваше платье.
- О! - Шарлотта одарила его ослепительной улыбкой. - Благодарю вас. Вы тоже неплохо выглядите в черно-белом, мистер Сент-Ивс. Вам очень идет фрак.
Непонятно, считать это комплиментом или нет. Внезапно Бакстер почувствовал себя обязанным как-то оправдать свой скудный выбор вечерних костюмов.
- Вы же знаете, я не часто появляюсь в свете.
- Да, вы говорили, что избегаете великосветских развлечений.
- Нет нужды заказывать кучу парадных сюртуков, если ведешь уединенный образ жизни.
- Вы поступили практично, выбрав черный цвет.
- Я не слежу за модой и понятия не имею, какие галстуки сейчас носят.
- Вот как?
- Черт возьми, глупо завязывать галстук таким замысловатым узлом, что потом и головы не повернуть.
- Да, скромность и простота украшают, - вежливо согласилась Шарлотта.
Он почувствовал, что тонет. В отчаянии оглянувшись вокруг в поисках темы для беседы, Бакстер с величайшим облегчением заметил невдалеке свою тетушку под руку с лордом Ленноксом.
- Итак, за работу, - негромко промолвил Бакстер. - Человек, что приближается к нам с Розалиндой, - последний поклонник Друсиллы Гескетт.
- Этот плешивый джентльмен с пышными бакенбардами и есть Леннокс?
- Ну да. Думал, вы его сразу признаете.
Она нахмурилась.
- Я его никогда не видела. Не обязательно знать джентльмена в лицо, чтобы выяснить, распутник он или заядлый игрок.
- Согласен.
Шарлотта выпятила губки.
- И все же я представляла его чуть помоложе.
- Почему, позвольте спросить?
- Я ведь судила о нем по описанию миссис Гескетт.
- И как она отзывалась о нем? - небрежно поинтересовался Бакстер.
- Она как-то заметила, что Леннокс напоминает неутомимого жеребца. Она говорила, что он чертовски вынослив.
Бакстер поперхнулся шампанским.
- Вот оно что. Почему же она ему отказала?
- Считала, что он слишком стар для нее. Неизвестно, на сколько хватило бы его выносливости.
- Да, он далеко не юнец. У Леннокса две замужние дочери. Его сыну и наследнику, самому младшему в семье, двадцать один год или около того. Я видел его только что у буфетного столика.
- Леннокса-младшего?
- Да. Кажется, его зовут Норрис. Он беседовал с Гамильтоном. Они с ним близкие приятели.
- А кто такой Гамильтон?
- Прошу прощения. - Бакстер осторожно поставил пустой бокал на поднос. - Мне следовало сказать - пятый граф Эшертон.
- Ах да. Ваш брат.
- Мой сводный брат.
- Все равно. - Шарлотта с сияющей улыбкой повернулась к Розалинде. - Добрый вечер, леди Тренглосс.
Розалинда улыбнулась в ответ. Поймав взгляд Бакстера, она заговорщически подмигнула ему. Бакстер подавил невольный вздох. Как он и предвидел, тетушка резвится вовсю.
Розалинда с победным видом подвела к Шарлотте Леннокса, будто преподнося ей царский подарок.
- Моя дорогая, позвольте представить вам моего давнего знакомого, лорда Леннокса.
- Милорд, - негромко проговорила Шарлотта.
Бакстеру едва удалось скрыть изумление, когда он увидел, как Шарлотта изящно присела в реверансе, сопроводив его столь же изящным наклоном головы. Все это говорило о ее благородном происхождении и блестящем воспитании. Она и в самом деле воспитывалась для более высокого положения в обществе, чем то, в котором оказалась волею судьбы.
- Так-так, очень рад. - Леннокс склонил плешивую голову над ручкой Шарлотты. - Позвольте заметить, что вы выглядите великолепно. Чудесное видение, да и только. Прекрасны, как сама весна.
- Благодарю, милорд, - пробормотала Шарлотта.
Леннокс бросил в сторону Бакстера хитрый взгляд из-под кустистых бровей.
- Пора, пора вам жениться, Сент-Ивс. В вашем-то возрасте надо бы и другие интересы иметь - не все же торчать в лаборатории над склянками с химикатами, а?
- Согласен. - Бакстер старательно избегал взгляда Шарлотты.
- Опасная вещь эти химикаты. - Леннокс подвинулся к Бакстеру и понизил голос, стараясь, чтобы дамы его не слышали. - На вашем месте я бы совсем прекратил с ними возиться - теперь, мало ли что может случиться: вдруг повредите себе что-нибудь при взрыве? Каково вам будет тогда в брачную ночь?
- Благодарю за совет, - сдержанно промолвил Бакстер.
- Вот так-то, Сент-Ивс. - Леннокс похлопал Бакстера по плечу. - Ну как, не возражаете, если я приглашу вашу очаровательную невесту на тур вальса?
Бакстер подумал про себя, что у него масса возражений на это приглашение. Представить Шарлотту в объятиях другого мужчины - пусть даже старика, который годится ей в дедушки, - выше его сил. Но он заметил, как радостно сверкнули глаза девушки, и решил оставить свои возражения при себе.
- Думаю, моей невесте не помешает немного развлечься. - Бакстер поправил очки на носу. - Я прав, Шарлотта?
- С удовольствием принимаю ваше приглашение, лорд Леннокс. - Шарлотта с изысканным изяществом положила затянутую в перчатку руку на его рукав.
- Вот и прекрасно. - Леннокс галантно повел ее на середину бального зала. - Так мы вас покидаем, господа.
Бакстер смотрел на них, пока парочка не затерялась среди танцующих.
- Перестань хмуриться, Бакстер, - раздался у него над ухом голос Розалинды. - Не то все подумают, что ты собираешься вызвать беднягу Леннокса на дуэль.
- Если я когда-нибудь затею дуэль из-за женщины, можете считать, что я бросил химию и стал алхимиком.
- Порой я смотрю на тебя и удивляюсь. Где твой пыл, чувства, страсти? Нет, не отвечай мне, я и так знаю. - Розалинда напряженно всматривалась в толпу. - Как ты думаешь, Леннокс способен на убийство?
- Сомневаюсь. Во-первых, у него не было на то финансовых мотивов. Во-вторых, и это уже мое личное мнение, он не обладает достаточным темпераментом.
Розалинда бросила на него изумленный взгляд:
- Тогда зачем мы теряем время, разыгрывая весь этот спектакль?
- Я уже объяснял вам, Шарлотта убеждена, что признание миссис Гескетт бросает тень подозрения на одного из ее отвергнутых поклонников. И Леннокс был в их числе. Мы должны быть последовательными.
- Вполне разумно. Итак, сейчас мы занимаемся исключительно Ленноксом. Я узнала, что Ранделей и Эсли уехали за город на несколько дней. Их ожидают только в конце месяца.
- Я прикажу своему поверенному навести о них справки.
- Знаешь ли, их я тоже не могу себе представить в роли убийц.
- Я с вами согласен, - признался Бакстер.
Розалинда задумчиво посмотрела на него.
- Если уж мы заговорили о логике, с твоей стороны было бы вполне естественно пригласить свою невесту на танец.
- Я не танцевал уже несколько лет, И никогда не был особенно силен в танцах.
- Это просто отговорка, Бакстер, я считаю… - Розалинда умолкла на полуслове, устремив взгляд за его спину. Она холодно усмехнулась. - Кстати о тех, у кого, несомненно, есть мотивы для убийства: к нам идет леди Эшертон.
Бакстер оглянулся и увидел, что к ним приближается Мериэнн. Он тут же припомнил три ее записки, которые спалил в камине за прошедшие две недели.
- Черт ее возьми!
- Вряд ли она горит желанием перекинуться со мной парой слов, - едко заметила Розалинда. - Скорее всего, она хочет загнать в угол тебя, Бакстер. С твоего позволения, я удаляюсь, я заприметила знакомого на другом конце залы. - Она повернулась и исчезла в толпе.
- Трусиха,
Он остался один на один со вдовой своего отца.
Мериэнн было пятьдесят два года. Ей едва исполнилось восемнадцать, когда она вышла замуж за его отца. Графу в то время было уже сорок три, и это был его второй брак. Первый оказался бездетным, а он страстно желал заполучить наследника.
Признанная королева сезона, Мериэнн не испытывала недостатка в поклонниках. Ее ожидали самые выгодные партии, но, сдавшись на уговоры честолюбивых родителей, она согласилась стать женой Эшертона. Он, в свою очередь, искал себе невинную невесту с непорочной репутацией и безупречным происхождением. Их свадьба стала самым пышным событием сезона. Все, в том числе и давняя подруга графа, леди Эмма Салтенгем, приняли участие в празднике.
Невысокая, миниатюрная, светловолосая Мериэнн была прямой противоположностью Эммы. Бакстер часто спрашивал себя: почему отец женился на ней? Потому, что она ничуть не напоминала его ослепительную темноволосую и темноглазую любовницу, или просто любил разнообразие?
Спустя два года Эмма, которой исполнилось тридцать семь и которая давно считала себя неспособной забеременеть, родила графу сына. Эшертон пришел в восторг и устроил по случаю рождения Бакстера грандиозную вечеринку. К несчастью, ничто не могло исправить тот факт, что Бакстер был незаконным сыном и, следовательно, не имел никаких прав на наследство и титул.
Прошло еще десять лет, и Мериэнн наконец произвела на свет законного наследника. Бакстер прекрасно понимал, что эти годы были для нее тяжелым испытанием. Граф никогда не скрывал ни своей любви к внебрачному ребенку, ни своих чувств к Эмме.
Заметив в глазах Мериэнн мрачную решимость, Бакстер почуял недоброе. Он, как всегда при встречах с нею, вспомнил клятву, которую дал умирающему отцу: ни под каким видом не враждовать с ними и не избегать встреч, как бы велико ни было их обоюдное к тому стремление. Отец потребовал следовать этой клятве, пока Гамильтону не исполнится двадцать пять…
Бакстер хорошо помнил ту ночь, будто все это произошло вчера. Он стоял по одну сторону массивной кровати с пологом на четырех столбиках, Мериэнн и Гамильтон - по другую.
- Пришло время попрощаться с моими дорогими сыновьями. - Артур, четвертый граф Эшертон, взял за руки Бакстера и Гамильтона. - Я горжусь вами обоими. Вы такие разные, как день и ночь, но ваших жилах течет моя кровь. Ты слышишь меня, Гамильтон?
- Да, отец. - Гамильтон бросил на Бакстера возмущенный взгляд.
Граф обратил угасающий взор к Бакстеру:
- Ты старший брат Гамильтона. Не забывай этого.
- Я всегда буду помнить, что он мой родственник, сэр. - Бакстера переполняло чувство нереальности происходящего. Ему не верилось, что этот большой, сильный, жизнелюбивый человек, его отец, лежит такой беспомощный и умирает.
Дрожащая рука Эшертона сжала руку Бакстера.
- Ты должен заботиться о нем и его матери.
- Не думаю, что они нуждаются в моей заботе. - Бакстер почувствовал, как слаба некогда сильная отцовская рука, и на глаза его навернулись слёзы.
- Ошибаешься, - хрипло прошептал Артур. - Я об этом написал в своем завещании. У тебя твердый, уравновешенный характер, Бакстер, как раз то, что нужно при обращении с деньгами. Черт возьми, сынок, на кого мне еще положиться, если не на тебя? Гамильтон слишком молод, и тебе придется вести дела по управлению имением, пока ему не исполнится двадцать пять лет.
- Нет! - Мериэнн первая осознала сказанное супругом. Она поднесла руку к горлу, словно задыхаясь. - Милорд, опомнитесь!..
Артур повернул голову на подушке и взглянул на нее. Несмотря на слабость, он все же умудрился изобразить на губах жалкое подобие своей знаменитой ухмылки распутника.
- Ты сейчас выглядишь обворожительнее, чем в день нашей свадьбы, дорогая.
- Эшертон, молю тебя, опомнись!
- Успокойся, Мериэнн. Я поручил Бакстеру вести финансовые дела семьи, пока Гамильтон не повзрослеет.
Потрясенная, Мериэнн изумленно смотрела на Бакстера.
- В этом нет нужды.
- Боюсь, что есть. Гамильтон так же горяч, как и я был в его годы, прелесть моя. Ему потребуется время научиться сдерживать свой буйный темперамент. Мне жаль, что мои сыновья так не похожи друг на друга, но с этим ничего не поделаешь… - Эшертон закашлялся.