- По какому же?
Тембр его голоса, такой приятный и в то же время такой мужественный, заставлял трепетать каждую клеточку ее тела. Она взглянула на Алекса. Эти губы и бездонные глаза... Дейзи почувствовала легкое головокружение. Она отошла на безопасное расстояние и прислонилась к перилам.
- Я... я пришла поговорить о Кевине.
Она услышала легкий треск, видимо, Алекс тоже встал с качелей.
- О чем именно?
Она вцепилась побелевшими пальцами в перила, устремив свой взгляд на бледно-желтую луну.
- Он позвонил сегодня вечером и сказал, что не вернется завтра, как планировал. Его задержали.
- На сколько?
- Ненадолго. Он приедет на следующей неделе.
- Он случайно не сказал причину, по которой задерживается?
- Причину? - В горле у нее пересохло: голос Алекса раздался прямо у нее за спиной. - Он... ммм... он пробовался на роль в пьесе и ждет ответа.
- Кевин пытается получить роль?
- Да.
- Понятно... - (Сколько эмоций в одном слове!) - И, очевидно, он попросил тебя сделать грязную работу - сообщить эту новость мне.
- Да. В смысле нет. В смысле... - она и сама не знала. Как можно ясно мыслить, когда кровь стучит в ушах! Она вздохнула поглубже и начала сначала: - Кевин боялся, что ты расстроишься, если он расскажет тебе об этом сам. Он знает, что ты думаешь об его увлечении театром. Ты хочешь, чтобы он продолжал учиться, но дело в том, что он не собирается быть адвокатом. Он решил стать актером.
- В таком случае Кевин должен быть мужчиной и поведать все это мне лично, - его голос звенел льдинками. - Тебе не надо было приходить сюда!
- Ты прав, - сокрушенно кивнула Дейзи. - Вы должны разбираться между собой, мне не следовало вмешиваться.
Алекс взял ее за плечи и повернул к себе лицом.
- Я не это имел в виду, - его голос звучал жестко, выражение лица было под стать голосу.
Подул легкий ветерок, и повеяло запахом жасмина и приближающегося летнего дождя.
- Я обещал себе не терять голову, - сказал Алекс. Его пальцы крепче сжали ее хрупкие плечи. - Еще пара дней - и я уеду. Я поклялся, что до тех пор буду держаться от тебя подальше. И думал, что смогу устоять. Но ты все испортила своим внезапным приходом. Я же не подхожу тебе. Я не могу предложить тебе ту сказочно счастливую жизнь, о которой ты мечтаешь. Я даже не могу дать тебе ни одного из тех обещаний, которые так необходимы тебе. И все же меня влечет к тебе. Бог мне судья, но я безумно хочу тебя, и это сводит меня с ума.
- Алекс, я...
- Проклятье, Дейзи, зачем ты пришла?
Она открыла рот, но не успела вымолвить и слова - он накрыл ее губы своим поцелуем.
В нем были злость, досада на собственное безволие и животный голод неудовлетворенной плоти.
Наконец он отстранился и, посмотрев Дейзи в глаза, обхватил руками ее лицо. Где-то вдали квакали лягушки, какая-то пташка настойчиво звала своего дружка, по деревьям над их головами сновали белки...
Прошло уже три дня с тех пор, как Дейзи дала себе слово выбросить этого человека из головы.
Она провела рукой по колючим щекам и обхватила его за шею. В ответ Алекс крепко прижал ее к себе, словно боялся, что она оставит его. Он и не подозревал, насколько этот жест открывает для Дейзи его одиночество. Пусть Алекс не верит в любовь и счастье навеки, но она нужна ему. И сможет утолить его голод.
- Это ошибка, и мы оба знаем это.
В ответ она прижалась губами к его шее и прикоснулась языком к загорелой коже. Волна возбуждения нахлынула на него с новой силой.
- Дейзи, я предупреждаю тебя. Тебе надо уйти, - проговорил он, схватив ее пальцы, мягко ласкающие упругие волоски на его груди. - Уходи, пока можешь, иначе будет слишком поздно.
Она поцеловала большие мягкие руки, с силой сжимавшие ее пальцы.
- Уже поздно, - прошептала она.
Освободив руки, она принялась расстегивать пуговицы на его рубашке. Осторожно дотронувшись кончиками пальцев до влажной разгоряченной кожи, Дейзи посмотрела на него - его щеки горели, зрачки расширились. Когда, закончив с непослушными пуговицами, она потянулась к застежке на джинсах, самообладание окончательно покинуло Алекса.
Сдавленный стон вырвался у него из груди, и, подхватив ее на руки, он открыл ногой дверь и внес драгоценную ношу в дом. Она скинула свои сандалии, когда Алекс проносил ее через гостиную. Свои ботинки он оставил где-то в холле. Плечом он распахнул дверь спальни. Дейзи едва заметила массивную кровать из красного дерева с пологом, которая занимала изрядную часть комнаты. Свет ночника распространял по комнате мягкий свет, делая обстановку еще более интимной.
Медленно Алекс поставил ее на ноги и, не отрывая взгляда от губ, потянулся к застежкам на блузке.
- Дейзи, - прошептал он, накрывая рукой холмики ее грудей.
Юбка, а затем и трусики присоединились к блузке, уже брошенной на пол. Она затрепетала под его горячим взглядом, быстро обежавшим ее с головы до ног. Алекс в мгновение ока освободился от брюк и рубашки. Приблизившись к Дейзи вплотную, он легонько подтолкнул ее к кровати, и они медленно опустились на голубые простыни.
Ее пальцы скользили по его мускулистым рукам и плечам. Глаза Алекса потемнели, как безлунное небо, он поймал ее руку и начал покрывать ладонь россыпью мелких поцелуев. Его губы продолжали исследовать ее запястья, потом переместились выше, добрались до нежных плеч, затем до горячих губ, в то время как руки продолжали блуждать по расплавленному телу. Ее грудь заныла, соски затвердели под его чуткими прикосновениями, и она почувствовала, как пожар страсти разгорается внутри нее все сильнее. Алекс прервал поцелуй, теперь он едва касался губами ее шеи, плеч, обжигая кожу огнем.
Тело Дейзи содрогалось от наслаждения, каждый нерв, казалось, болезненно трепетал. Нестерпимое желание опалило ее.
- Алекс, - выдохнула она, выгибаясь ему навстречу всем телом. Она не могла и предположить, что страсть может быть такой - горячей, дикой и необузданной. Никогда еще она так не жаждала стать частичкой другого человека.
Пожар вожделения полыхал во всю силу, раздуваемый медленными ритмичными движениями мужской руки. Неожиданно внутри Дейзи словно что-то взорвалось и лучистая энергия разлетелась на миллионы кусочков, заполнив тело.
- Алекс...
- Дейзи, посмотри на меня. Я хочу видеть твои глаза.
Вихрь чувств подхватил ее, Дейзи обвила его ногами, принуждая совершать более сильные движения. Приближая минуты блаженства, он не сводил с нее глаз.
Она видела, как рушится непоколебимое самообладание Алекса, и через несколько минут этого древнего загадочного танца в его глазах светилось лишь томление и желание. Ей так хотелось исполнить все желания этого так горячо любимого ею мужчины. Она сделала еще одно движение бедрами и прижалась к нему всем телом, навсегда отдав ему всю себя.
Ее тело содрогнулось первым. Мир вокруг нее взорвался, и ее - их вместе - закружило в безумном круговороте. Через секунду она услышала, как Алекс выкрикнул ее имя. Сейчас он на вершине блаженства, как и она. Теперь она принадлежит ему целиком.
- Я люблю тебя, - прошептала она.
И они, опьяненные чувством удовлетворения, затихли в объятиях друг друга.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Заниматься с ней любовью было большой ошибкой.
Алекс понимал это. Он говорил себе тысячу раз, что не будет иметь с ней никаких дел. Он клялся, что будет держаться от нее подальше. И он пытался.
Но он не рассчитывал на ее сегодняшнее появление. Тем более сейчас, когда все его мысли были заняты только ею. Эти три дня и три ночи Алекс мечтал лишь о том, чтобы почувствовать тепло ее тела, сжать Дейзи в объятиях. Желание стояло комом в горле, не давая ему дышать.
Один взгляд, брошенный на нее, стоявшую в лунном свете, такую красивую и неуверенную в своих извинениях, - и вся его решительность куда-то разом испарилась. Он точно помнил миг, когда здравый смысл оставил его, - это случилось в ту секунду, когда он уловил легкий трепет ее нижней губы перед появлением улыбки. У него не хватило сил, чтобы уйти.
А уйти надо было, признался себе Алекс. Они с ней играют по разным правилам, у них разные надежды. Она мечтает об уютном гнездышке и семейном счастье, в то время как он не мечтает ни о чем, у него нет никаких ожиданий, никаких надежд на что-то большее, ибо он знает, что это будет ошибкой. Знает, во что выливаются такие надежды. Не он ли наблюдал, как такое происходило с его родителями снова и снова? И с друзьями? Сколько раз он видел крушение планов и обещаний, которые давались в разгар страсти и оборачивались болью, разочарованием и разбитыми мечтами...
Надо было уйти. Но он не ушел. И вот теперь... Алекс взглянул на женщину, которую держал в своих объятиях. Ее золотистые пряди раскинулись по его плечу. Он провел по ним рукой. Что-то теплое и нежное шевельнулось у него внутри. Это так естественно - быть рядом с ней, обнимать ее, подумал Алекс.
Внезапно он испугался своих мыслей. В прошлом его отношения с женщинами ограничивались редкими интимными встречами. И с Дейзи он не хотел иметь ничего более.
И не будет, пообещал себе Алекс. Всю жизнь он учился держать под контролем свои чувства. Сейчас самое время использовать все свое мастерство - и тем самым сберечь их обоих от ненужных страданий. Приняв решение, он сосредоточился на том, как бы донести до нее правильность этого решения.
Дейзи была так близко, что Алекс чувствовал ее теплое дыхание. С трудом преодолев желание обнять ее, он прикрыл глаза. Заниматься с ней любовью, без сомнения, было огромной ошибкой. И в то же время это было бесподобно.
- М-м-м...
Алекс открыл глаза и увидел, как Дейзи сладко потягивается. Посмотреть на нее было еще одной ошибкой, понял он, изо всех сил борясь с соблазном ощутить ее гладкую шелковистую кожу и снова почувствовать женское тепло.
Сделать так будет безумием. Это только усложнит и без того непростую ситуацию, причинит ей еще большую боль. Меньше всего он хочет этого, но в любом случае сделает ей больно. Не важно, что он говорил, о чем пытался предупредить, она все равно предпочла остаться. А все потому, что решила, будто любит его. Но он никогда не ответит ей взаимностью.
Он уставился в потолок, стараясь смотреть куда угодно, но только не на обнаженную женщину. Свет ночника бросал на стену искаженные тени двух человеческих тел. Он внимательно изучал причудливые формы. Любовь - это та же тень, исчезающая вместе с дневным светом.
Дейзи пошевелилась, и Алекс почувствовал возбуждение. Все его решения моментально разлетелись в прах. Ее пальцы легли на мужскую грудь и стали лениво опускаться к бедрам. Его дыхание становилось все сбивчивее, по мере того как ласковая рука продолжала свое медленное продвижение. Последним ударом по с трудом обретенному им самообладанию стал пылкий поцелуй.
- Я люблю тебя, - пробормотала она.
Эти слова с успехом заменили холодный душ. Его охватило чувство жгучей вины. Нельзя так с ней поступать.
Он перехватил ее руку и несколько секунд соображал, как лучше выразить словами свои мысли, но Дейзи опередила его.
- Все в порядке. Можешь снимать боксерские перчатки.
- Перчатки? - непонимающе повторил он.
- Полагаю, ты лежишь тут и коришь себя за то, что мы занимались любовью.
Ее голос срывался на шепот, и это возбуждало его.
- Ты совершенно верно читаешь чужие мысли. Может, ты волшебница или ведьма?
Дейзи вздохнула и обернула простыню вокруг себя. Потом оперлась на локоть и взглянула сверху вниз на лежащего Алекса.
- Не надо быть ведьмой, чтобы понять, что ты раскаиваешься, что занимался со мной любовью, так ведь?
Сожалеть об этом? Никогда! Он был со многими женщинами, но всегда это было безумно далеко от того, что он недавно испытал. Еще ни с кем Алекс не чувствовал себя так хорошо, как с Дейзи. И он не может открыться ей, иначе даст ей надежду на совместное будущее, которого не может быть. Он реалист, а не мечтатель, верящий в сказки.
- Я права? Ты думаешь, это было ошибкой?
- Именно ошибкой.
Она гордо подняла голову и уверенно посмотрела ему в глаза.
- Почему? Потому что я призналась тебе в любви?
- Нет. То, что случилось между нами... - он тщетно пытался найти нужные слова, - было...
- Захватывающе? - предположила она с улыбкой. - Или как насчет "чудесно"? Или, может, "фантастично" подойдет больше? - Алекс видел, что она нервничает и пытается это скрыть за беззаботным тоном. - Понятно. Все сразу?
- Я пытаюсь быть серьезным, Дейзи.
- Как и я. - Она наклонилась и крепко поцеловала его в губы. - Алекс, ты был великолепен.
- Дейзи...
Она приложила палец к его губам, призывая замолчать.
- Мы занимались любовью. Для меня это был восхитительный опыт, который я хотела бы повторить, и не раз. Давай не будем портить прекрасные моменты, анализируя и делая плачевные прогнозы.
А она опасна, предостерег себя Алекс. Она слегка надавила своим телом на Алекса, как бы приглашая его лечь. И его сомнения начали таять. Это стоило Алексу многого, очень многого, но он перехватил ее руки, которые уверенно заскользили от его плеч к груди и дальше к животу. Он смотрел ей в глаза даже тогда, когда с нее соскользнула простыня.
- И как же, по-твоему, назвать то, что между нами произошло?
Неуверенность промелькнула в ее взгляде, словно она ожидала какого-то подвоха. На лице появилось что-то вроде беспечной улыбки.
- Любовной связью. Мне кажется, именно так называется, когда двое становятся... становятся сексуально близки. Или я ошибаюсь? Может, есть какое-то новое модное слово для этого?
- Не знаю. По-моему, именно это выражение выберет большинство людей для описания подобной ситуации. Но в нашем случае оно не подходит.
Дейзи сузила глаза.
- Что ты имеешь в виду?
- Для тебя то, что было у нас, больше, чем секс. Для тебя это означает любить, планировать совместное будущее и все такое прочее.
Она резко отдернула руку, пытаясь освободиться, но Алекс крепко держал ее за запястье.
- Неужели ты решил все это только из-за нескольких слов, сказанных сгоряча? Честно, Алекс, я все время говорю людям, что люблю их, - Гарри, Чарли, даже Кевину. Если помнишь, неделю назад ты верил, что я влюблена в твоего брата и собираюсь за него замуж.
- Дейзи, ты ведь не шутила, когда сказала, что любишь меня? - Он перевернул ее на спину.
- Нет, не шутила.
Алекс помнил ее немного растерянное выражение лица, когда она призналась ему в любви. Внезапно он осознал, что они лежат рядом обнаженные и только тоненькая шелковая простыня разделяет их тела. Кровь закипела в венах, как только он приблизился к изящной шейке, вдохнул ароматный запах - запах цветов, лунного света и восточных пряностей, аромат, который заставлял его думать об искушении и грехе. Ее соски выступили под простыней. Он чувствовал, как учащается ее сердцебиение. Не желая делать первый шаг, он с трудом сдерживался, чтобы не сдернуть простыню.
- Алекс?
Звук его имени, слетевший с ее губ, усилил чувство томления и ожидания. Он знал, о чем она спрашивала. Видел немой вопрос в ее прекрасных зеленых глазах. Она хочет быть с ним снова. Думает, что любит его, и хочет быть любимой. Не понимает, что любовь - это не больше чем игра обезумевших гормонов. Своего рода ловушка для человечества, имеющая целью всего лишь продолжение рода. Если он сдастся сейчас, значит, примет ее любовь, не отдавая ничего взамен. Алекс с трудом перевернулся на спину и прикрыл глаза рукой.
- Мне не нужна твоя любовь.
На несколько секунд в воздухе повисло гнетущее молчание.
- Ты можешь хотеть или не хотеть моей любви, это не меняет то, что я чувствую.
Он убрал руку и уставился на нее.
- Не растрачивай свои чувства на меня, потому что я не люблю тебя и не собираюсь убеждать себя в обратном.
- Понятно, - прошептала Дейзи еле слышно.
- Сомневаюсь. Как и большинство людей, ты живешь надеждой, что когда-нибудь в твои двери постучится любовь, а с ней и вечное счастье, но при этом ты роешь себе могилу. Я не хочу участвовать в этом. Очень давно я пообещал себе, что никогда и ни с кем не разделю такие заблуждения.
- В том, чтобы любить кого-то, нет ничего плохого. Особенно, если выбрать подходящую пару.
- И ты думаешь, что подходишь мне?
Ее глаза наполнились слезами, но она спокойно встретила его взгляд.
- Не исключено. Я думаю, ты что-то чувствуешь по отношению ко мне, и если мы не упустим шанс, то это перерастет в нечто большее.
Алекс опять почувствовал, как тяжелый груз надавил на грудь, как внутри все сжалось - то, что она говорит, действительно может оказаться правдой. Очень часто, когда люди, ставшие ему дорогими и близкими, уходили из его жизни, он ощущал себя брошенным. И повторений не хотел.
- Ты ошибаешься. То, что я к тебе чувствую, называется физическим влечением, а не любовью. Я не люблю тебя сейчас и не полюблю никогда.
Боль и обида вспыхнули в ее глазах, делая их темно-зелеными. Завернувшись в простыню, она соскользнула с кровати и принялась собирать с пола одежду.
Это безумие! - кричал Алексу внутренний голос. Дейзи начала лихорадочно одеваться.
- Дейзи, - окликнул он ее у дверей.
Она остановилась и через плечо посмотрела на него. Эти печальные глаза... он обидел ее, и очень сильно.
- Прости.
Она пожала плечами.
- Все нормально. Если верить твоей теории, то моя любовь - это своеобразный грипп. И через пару дней, от силы неделю я буду в полном порядке.
Алекс ошибся. Любовь не похожа на грипп, решила Дейзи, разламывая пополам печенье.
- Ага. Я поняла, - промямлила она. Зажав телефонную трубку между ухом и плечом, она слушала старшую сестру, которая объясняла ей, почему не может прилететь в Чикаго на открытие театра.
С тех пор как Алекс вернулся в Бостон, прошло уже тринадцать дней, думала Дейзи, намазывая пальцем заварной крем на печенье и отправляя его в рот. А она и на дюйм не приблизилась к своему выздоровлению.
- Дез, мне очень-очень жаль, но ни на один рейс из Чикаго нет мест. Да еще доктор прописал Нэнси постельный режим до конца беременности, и мне придется заниматься всеми ее турами, пока не найду достойную замену.
- Ладно, Клеа, я понимаю.
Дейзи отломила кусочек шоколадного печенья и отправила его в рот. Снова мысли вернулись к Алексу. Она до сих пор не понимала, как сумела одеться и выйти из его спальни в ту ночь. Она чувствовала себя тогда так, будто в сердце воткнули нож. Вспомнились слова Алекса, что он не хочет ее любви, и ей опять стало больно.
- Если я найду способ, то обязательно приеду. Дейзи, ты мне веришь?
- М-м-м... - отсутствующе произнесла Дейзи и начала жевать следующее печенье.
- Я попытаюсь вырваться отсюда хоть ненадолго.
Дейзи прекратила жевать, озабоченная тревожными нотками в голосе сестры.
- Клеа, у вас все в порядке?
- Конечно, все отлично, только дел много, - привычно зазвучал тон "ничего, справлюсь". - Бизнес процветает.
Там все без изменений. Клеа всегда была умной, собранной и по-лисьи хитрой, когда дело касалось управления делами и людьми. При желании могла бы управлять всей страной. И все же что-то было в ее голосе очень похожее на страх.