У него не было сомнений в том, что Мэри-Элен Гэллагер - драгоценный камень. Чем больше он узнавал ее, знакомился с ее работой, тем сильнее убеждался в этом. С первого мгновения, когда он увидел ее в кухне, в шортах и в лифчике, ему захотелось оказаться с нею в постели. Любить ее, пока она не попросит пощады. Он хотел быть для нее самым замечательным любовником и показать ей, каким он может быть чудесным, сильным и мужественным. Желал быть неандертальцем, затащить к себе в пещеру и любить любить…
Он все время знал это, но притворялся даже перед самим собой, что хочет быть другом, деловым партнером.
Самец. Он хотел быть ее любовником. Появилась еще одна мысль. Хотя он вовсе не был последователем целибата после развода, но такие волнующие чувства и острое желание испытывал впервые.
Развод был ударом по его гордости. И он принял его. Но, когда осознал суть развода и им овладело одиночество, он понял, что Джанет была его лучшим другом с детства, его компаньоном, буфером между ним и остальными людьми. И все время он полностью был поглощен бизнесом, наивно полагая, что помогает физически и эмоционально своей семье, выполняет отцовский долг по отношению к их девятилетнему сыну. Это же просто смешно! После развода он осознал, что совсем не умеет общаться с людьми вне своего круга, а его круг был - бизнес. Общие друзья перешли к Джанет, а он, Грег, не умел поддерживать дружеские отношения, разговаривать о пустяках или просто молча радоваться чьему-то присутствию. Это Джанет была центром сосредоточения дружеской светской и деловой жизни.
После развода Грега завалили приглашениями на благотворительные обеды и завтраки, но он никуда не ходил. Женщины одаривали его вниманием, искали с ним встреч. Он богатый, интересный, остроумный и… холостяк. Но можно ли было верить в их искренность?
Отцовству тоже надо было научиться. Он думал, что с сыном будет легко: не надо позировать, беспокоиться о манерах, изощряться в остроумии. Джейсон согласился жить месяц с мамой, месяц с папой. Но когда Грег остался один на один с Джейсоном, он чуть не сошел с ума: не знал, какую еду купить, сколько времени займет приготовление домашнего задания, что говорить на те темы, которые он обычно предоставлял Джанет, а самое главное - не имел представления, сколько энергии и времени требует ребенок. До Грега дошло, что он не слишком утруждал себя участием в воспитании сына.
Грега растил отец-алкоголик, которому было не до любви. Мальчик мечтал кого-нибудь любить. Он просил Бога, и Бог дал ему Джанет, а потом он потерял ее из-за своего собственного эгоизма. Теперь самым дорогим человеком в его жизни был сын. Но Грегу нужна была женщина - спутница жизни.
* * *
Итак, он сделал шаг…
Когда Мэри-Элен уверяла его, что он до сих пор любит Джанет, он посмеялся над этим. Но это было не так уж далеко от истины. Какое-то время после их разрыва он был убежден, что сумеет вернуть ее и все будет, как прежде. Но прошло много времени, прежде чем он понял, что именно из-за этого "как прежде" Джанет и оставила его. Он любил ее ум и тело, сделал ее своим партнером по бизнесу. Она стала матерью его сына, а потом… потом он забыл, что главное - это их любовь, желание быть друг с другом, внимание к любимому человеку, а не только бизнес и проживание под одной крышей.
Грег допил виски. Да, он любил Джанет, но подругой она не была, было что-то другое. Но будет ли Мэри ею? Ее глаза обещали много, это было приятное чувство. Грег улыбнулся и пообещал себе, что Мэри-Элен Гэллагер будет с ним.
* * *
Мэри весь день не находила себе места. Грег обещал быть вечером, и она ждала его с минуты на минуту. Приготовила на обед салат из тунца и брокколи, а пока брокколи варилась, она решила покрасить внутреннюю часть шкафов и начала с самой длинной секции, предварительно вынув все содержимое.
Но где же Грег? Наобещал много, но до сих пор ничего не сделал, только принес провода. Скорее всего, он слишком занят, чтобы тратить на нее свое время. Но он обещал помочь, черт бы его побрал! Пусть до конца будет мужчиной… Но разве она думала о мужчине? О доме - да, и он дал ей понять… а что, собственно, он ей обещал, кроме проводки?
И тут раздался громкий стук в дверь. Мэри-Элен от неожиданности подскочила, уронив стакан на пол. Открывая дверь Грегу, она уже забыла о своих недавних обвинениях и вовсю улыбалась.
- Рада видеть меня? - Лицо у него разрумянилось из-за холодного ветра, в руках он держал коробку. Он заключил ее в объятия и поцеловал. Его губы были прохладными, твердыми и такими долгожданными. - Обожаю целовать тебя, - прошептал он и тут же посерьезнел: - Кстати, завтра я приду рано, потому что для работы мне нужно отключить электричество и я полагаю, что это лучше сделать, когда оно меньше всего нужно тебе.
В логике ему не откажешь, подумала она.
- Надолго?
- На час или около того.
- А вечером это нельзя сделать?
- И работать при свете фонаря? - сухо спросил он.
- Сделаем, как ты хочешь. - Она застенчиво улыбнулась, не дав ему ответить. - Я не подумала.
- Но разве приятель-электрик не может остаться на ночь?
Он задал этот вопрос обычным голосом, как будто задавал ей его каждый вечер. С его стороны это была тонкая игра, королеве грозил мат! Мэри напряглась - нет! Но губы не хотели повиноваться голове.
- Ты спрашиваешь разрешения остаться на ночь? Что ж, в комнате для гостей есть кровать, но спать на ней нельзя, да и саму комнату использовали как кладовку. Для приятеля-электрика, к тому же миллионера, это неподходящее ложе.
- Оставьте иронию, леди; конечно же, если ваше воспитание не позволяет дать ночлег работнику, то я пойду домой и вернусь утром. Подумаешь, какое дело!
- Я не возражаю. - Ее сердце стучало, как молот.
- В самом деле? - Грег не ожидал, что она так быстро сдастся.
- Конечно! В конце концов, речь идет всего лишь о ночевке.
- Тебя это не волнует?
Мэри усмехнулась.
- А почему меня это должно волновать? Разве ты - насильник? Или убийца? Нет, дружок, ни один человек в здравом уме не станет портить свою жизнь, совершая подобные поступки, - заключила она. - А теперь давай пить чай и ужинать, у нас впереди много работы. Салат из тунца заждался.
Из офиса в кухню доносились тихие звуки рока семидесятых. Грег делал проводку над стойкой для двух новых розеток, время от времени напевая под музыку. Иногда ему вторила Мэри, мурлыкая пару тактов. Как прекрасно вот так вдвоем проводить спокойный и приятный вечер!
Но увы! Он ей не пара. Этому мужчине нужен просто легкий роман, он не собирается жениться.
Не то чтобы Мэри так уж рвалась замуж, нет, ей нужна свобода, чтобы сделать карьеру. Зарождающиеся между ними отношения ее тревожили, она не видела в них смысла, но все ее существо требовало: "Хочу!"
Когда они наконец закончили, было начало двенадцатого. Мэри устала, сделанное ей не нравилось.
Как будто читая ее мысли, Грег заметил:
- Одного раза мало, шкаф старый. Потребуются три слоя, - он потянулся, и его мускулистые грудь и руки, действительно очень красивые, так и манили Мэри-Элен броситься к нему в объятия. - Покажи мне, где спать. У меня уже глаза слипаются.
- Пойдем, действительно пора, - согласилась она. Грег проверил, заперты ли внизу двери, и Мэри повела его наверх. Тусклый свет в конце холла едва освещал перила. - Свет в холле не работает, поэтому ступай осторожнее.
- Я посмотрю его в следующий раз, - пообещал Грег.
- Твоя светелка налево, - указала она. - Ванная комната справа. - Она повернула направо, а Грег пошел налево. - Я принесу тебе белье.
У Мэри отчаянно колотилось сердце, когда она, взяв одеяло, простыни и две подушки со своей кровати, понесла Грегу. Тот стоял и смотрел в окно. У него было такое грустное выражение лица, что она забыла все свои здравые рассуждения. Ей захотелось плакать, захотелось обнять его. Ей захотелось заняться с ним любовью.
В этот момент он обернулся и посмотрел на нее: по-мужски откровенно, искренне, с уверенностью в том, что она все понимает так же, как и он. Они оба отчаянно нуждались в утешении и любви. Так же молча он шагнул к ней. Но Мэри через силу отрицательно покачала головой. Она сейчас так близка к успеху и не позволит мужчине разрушить ее планы, он отнимет все ее силы, всю энергию.
- Но меня хотя бы поцелуют перед сном?
О, наивная, сильная Мэри-Элен! Ты рассчитывала, что сможешь остановиться после одного поцелуя… Она бросила простыни и подушки на кровать и храбро подошла к нему. У него была такая подкупающая улыбка, что Мэри бессознательно взяла его лицо в ладони.
- Ты действительно особенный, мистер Торренс, - признала она охрипшим голосом.
Он накрыл ее руку своей.
- И ты.
Он прижал ее руку к своим твердым губам, и у нее по жилам побежал огонь.
- Не бойся. Я просто хочу попробовать тебя на вкус… Ты пахнешь луговым клевером.
- Врунишка.
- Ты - пища богов, - добавил он, большим пальцем касаясь ее нижней губы.
- Еще.
Поцелуй был глубоким, страстным. Откуда-то издалека послышался звон колоколов. Радость, радость, радость!
Он поцеловал ее в ухо.
- Я хочу любить тебя, Мэри-Элен. - Он отодвинулся и посмотрел на нее. - Ты хочешь этого?
- А ты не слишком торопишься? Давай не станем делать такого, о чем мы оба будем сожалеть.
- Говори о себе, Мэри, моя прекрасная, ни на кого не похожая леди. Я ни о чем жалеть не собираюсь.
Мэри-Элен вздохнула.
- Я… я не готова. Все так быстро и неожиданно произошло, - она упрямилась, сама не понимая, почему.
Он погладил локон черных волос у нее за ухом.
- Почему ты медлишь? Не сделай ошибки, Мэри. Наши отношения уже на краю пропасти: либо мы вместе прыгаем, либо… - Он с неохотой разжал объятия. - Я жду.
В ответ Мэри печально покачала головой.
Глава шестая
Мэри услышала слабый звон около пяти утра и поняла, что это будильник наручных часов Грега. Она всю ночь смотрела на светящийся циферблат своих часов. Девушка вскочила и натянула халат. Грег собирался встать в пять часов, ей надо хотя бы приготовить кофе. Да и ей кофе не помешает после бессонной ночи. Сначала его поцелуй, а потом… потом она ловила каждый скрип старого дерева, думая, что Грег направляется в ее комнату. Какой уж тут сон!
Грег выключил будильник, положил руки за голову и, нахмурившись, стал смотреть в потолок. На улице было совсем темно, только слабый свет уличного фонаря освещал гору коробок с наклейками, аккуратно расставленных по всей комнате. Как глупо он повел себя вчера вечером! Ему не следовало торопить ее.
Грег иронически улыбнулся: конец столетия, а они с Мэри вели себя, как будто жили в пятидесятых. Вряд ли большинство современных пар задумываются, сразу им ложиться в постель или нет. Но он-то каков! Мало того, что поспешил, так еще и начал верить в любовь с первого взгляда. Всю жизнь слушал истории о людях, которые, услышав голос или уловив слабый запах, влюблялись, но всегда полагал, что это досужие байки. А теперь сам вел себя как те, кого он высмеивал. Увидел улыбку Мэри - и влюбился!
Н-да-а, пора выбираться отсюда, может, его уход что-нибудь прояснит, хотя он был уверен, что ничего не изменится ни на йоту. Он вернется вечером и… добьется своего! А если нет? Он твердо верил, что его чувства нечто большее, отнюдь не вожделение. Он хотел знать о ней все! Хотел не только касаться ее тела, хотел затронуть ее чувства, заглянуть в душу.
Услышал на лестнице тихие шаги. Ага, она встала! Через несколько минут запахло кофе. Он улыбнулся. По крайней мере, она не так разозлилась, чтобы вышвырнуть его и больше никогда не видеть.
У него все еще был шанс…
* * *
Когда Грег ушел, Мэри-Элен стало одиноко. Его присутствие в доме согревало ее. Это был нехороший знак. Ей хотелось быть с ним. "Это пройдет", - целый день внушала себе Мэри. Она поделилась с Эди своими сомнениями.
- Будь осторожна, - посоветовала Эди. - Этот мужчина помог бы тебе… отомстить всем ловеласам.
- Ты сошла с ума, - возразила, смеясь, Мэри.
- Конечно, но не нужно так слепо следовать за желанием сердца. Не слушать рассудок, - чтобы получить удовольствие.
- А ты так можешь?
- Иногда, - призналась подруга. - У нас с Грантом порой не все гладко. Но ты же знаешь, порой люди сходятся, чтобы удовлетворить самые разные потребности, в том числе любовь, или то, что они понимают под этим словом. - Эди полезла под стол и достала коричневую бумажную сумку. - Но, видишь ли, я не уверена, что ты знаешь, что делать, когда представляется такая замечательная возможность, поэтому взяла дело в свои руки и подготовила тебе романтический набор. Вещи, которые должны быть под рукой, если намечается бурная ночь… удовольствия.
Мэри осторожно раскрыла сумку и заглянула внутрь: толстая свеча с запахом ванили, пятнадцать разноцветных свечек, шоколад "Херши", маленькие конфетки, изюм в пластиковой коробочке, баночка взбитых сливок и бутылка вина, два пластиковых стаканчика, книжка о массаже, маленькая бутылочка кунжутного масла, шелковая перчатка, перышко и маленькая упаковка самых лучших презервативов. Все это привело ее в шок.
- Все эти игрушки придадут шарм вашим отношениям… Ну, например, начни со свечек. Поставь маленькие на лестнице, ведущей в спальню, большую - рядом с кроватью, а дальше сама сообразишь.
Мэри усмехнулась.
- Эди, ты порочна.
- Мы слишком давно женаты, и нам нужно что-то необычное в нашей жизни. Возможно, мне следует сделать еще один романтический набор - для себя.
Мэри воздержалась от комментариев. Если Эди захочет поделиться своими проблемами, она сама скажет.
Мэри-Элен отнесла набор в кухню, положила на стол и приготовила чай. В голове у нее уже роились идеи, так же волнующие воображение, как и мысль о том, что вечером придет Грег…
* * *
К тому времени, когда явился Грег, она окончательно созрела, особенно увидев перед собой эдакого супермена: на нем были легкий зеленый спортивный костюм с бледно-желтой трикотажной рубашкой и новые спортивные туфли. Он принес мясной салат и горячий, хрустящий хлеб. Мэри глядела на еду, она не могла посмотреть ему в глаза. Каждый раз, когда смотрела в его сторону, думала о романтическом наборе.
На ней были надеты выцветшие, забрызганные краской шорты и мужская рубаха, завязанная на талии и с подвернутыми рукавами.
- Как дела? - спросил Грег.
- Все прекрасно! - Она сосредоточила внимание на кусочке хлеба, который намазывала маслом.
- В таком случае я хочу спросить, могу ли переночевать? Завтра у меня опять рано совещание, а я хотел бы утром подвести новую проводку по всем твоим розеткам.
У нее бешено заколотилось сердце. Она пожала плечами и откусила хлеба.
- Прекрасно!
После ужина Мэри продолжила красить шкафчики, а Грег занялся утомительной работой по обновлению проводки у розеток в гостиной.
Первые два месяца после переезда сюда Мэри проводила все вечера одна, наслаждаясь тишиной и предаваясь своим мыслям. До того как в ее жизнь вошел Грег, она могла поклясться, что предпочитает тихие и одинокие ночи.
И как быстро все переменилось! Как быстро она привыкла к его присутствию! Согласилась даже, чтобы он ночевал, только бы не уходил. Чувствовалась какая-то неизбежность в том, что они вместе, что они займутся любовью. Она не боялась его, нет, она просто не хочет увлекаться им до такой степени, как это было с ней раньше. Она будет себя вести, как делают мужчины: поиграет, получит удовольствие и приблизится настолько, чтобы они оба были довольны, а потом - посмотрит.
Пожалуй, стоит рассказать Грегу о своем романтическом наборе, но где же набраться мужества! Мэри подумала, что надо подойти к нему, обнять его широкие плечи, поцеловать, отбросив всякие сомнения по поводу следующего шага, и опять не хватило духа. Ноги не шли. Тогда Мэри стала фантазировать, как лежит в его объятиях… Она так вымоталась от нервного возбуждения, лихорадочных мыслей и физического труда, что чувствовала себя как выжатый лимон.
Видимо, Грег чувствовал себя так же. Он вошел в кухню, потянулся всем телом, налил себе стакан воды и выпил ее одним глотком.
- Есть что-нибудь болеутоляющее? Очень голова болит.
Мэри достала таблетки аспирина и вытрясла две на ладонь. Грег проглотил их.
- Сядь, - приказала она.
Если его и удивил ее тон, то он не показал этого. Сел за кухонный стол, положив руки на плоскую поверхность.
Мэри подошла к нему сзади, опустила дрожавшие от возбуждения ладони ему на плечи и начала массировать мышцы по обеим сторонам шеи, постепенно двигаясь к голове. Ее пальцы заплясали у него на висках, потом стали успокаивать лоб и переносицу.
- У тебя волшебные руки, - пробормотал он и закрыл глаза, когда она мягко прошлась по изгибу бровей. - Я твой раб, выполню завтра все, что прикажешь.
- Ну… - Она прошлась за ушами, потерла мочки и легонько потянула их, потом погрузила руки в его волосы. - Посмотрим, - игриво сказала она.
Грег прислонил к ней голову, закрыв глаза.
- А почему бы тебе не посмотреть, как я буду вести себя сегодня вечером?
Она почувствовала, что краска заливает ее с кончиков пальцев до головы.
- Яснее выражайтесь, мистер. Вас могут неправильно понять.
Он открыл свои карие глаза и стал пристально смотреть на нее.
- А по-моему, я говорю о-чень яс-но!
- Что ж, это интересно, - пробормотала она. - Так недолго и завлечь любую женщину.
Его минуту назад сонное, расслабленное лицо, окаменело. Грег встал и обнял ее, его глаза горели желанием.
- Я хочу тебя, Мэри-Элен. Все мои мысли о тебе. Я хочу, чтобы ты была в моей постели. - Он медленно, подкупающе улыбнулся. - Но я согласен любить тебя и в твоей постели.
Она тоже хотела быть с ним в своей постели. Разве не об этом она думала всю неделю? От его слов у нее исчез страх быть отвергнутой. Она встала на цыпочки и легонько прикоснулась губами к его рту.
- Тогда почему мы стоим в кухне? Наверное, сначала я должна что-нибудь приготовить тебе?
Он улыбнулся:
- Ты стоишь в кухне, потому что еще не привела меня в рай. Пока.
- А где, по-твоему, рай? - спросила она с нетерпеливой, понимающей улыбкой.
- Для меня - в твоей спальне. Но это не совсем верно. - Он провел ладонью ей по щеке. - В любом месте, где и для тебя будет рай.
- Не подлизывайся, Грег.
- Это правда.
У нее закружилась голова от желания прикоснуться к нему, ощутить руками его силу.
- Я с удовольствием пойду куда угодно, - игриво заметила она. "Да, я осмелела", - подумала Мэри. - И стол не так удобен, как кровать.
- Будь немного безрассудной, Мэри-Элен. Давай поиграем здесь несколько минут.
Сердце у нее забилось еще сильнее в предвкушении столь долго откладывавшегося наслаждения.
Грег сел на край стола, зажав ее между ногами. Его жадные глаза пожирали ее, руки медленно, чувственно задвигались, залезая ей под рубашку, чтобы сжать ей талию и ощутить гладкость ее кожи.