- А насчет завтра мне надо поговорить с Крисом.
Конечно, она вовсе не хотела никуда идти с ним вдвоем, без Майкла. С другой стороны, было интересно узнать, что же предлагала ему Лайза.
Что бы ни утверждал Крис, но любому было понятно, что рано или поздно ему придется возвратиться к прежнему образу жизни. Он не может остаться на Корфу навсегда…
Однако в этот день Марджори так и не удалось ничего выяснить. Поздно вечером они вернулись домой до того вымотанными, что без сил рухнули в постель и тут же уснули.
А в середине дня отправились праздновать удачное открытие выставки к Изабелле. И, глядя на сияющее лицо сына, восседающего в кругу новых родственников, Марджори снова ощутила, сколько же не сумела дать ему за эти годы. Зато теперь он, как губка, жадно вбирал в себя новые ощущения.
Изабелла Стоун отвернулась от правнука и вопросительно поглядела на Криса.
- Ты возвращаешься на остров?
Тот кивнул.
- А дальше что? Какой-нибудь новый проект?
- Понятия не имею, - отмахнулся Крис с таким видом, будто его это ничуть не интересует, и положил себе на тарелку огромный кусок торта.
Изабелла задумчиво постукивала пальцами по чашке.
- Наверное, у тебя уже что-то есть на примете.
- Пока нет. - Крис повернулся к Ларри. - Слушай, а почему бы тебе с Беатой и детьми не приехать к нам погостить осенью.
- Запросто. Если ты еще будешь там осенью.
- Представь себе, буду! - с жаром заявил Крис.
Его бабушка, отец и брат с удивлением уставились на него, но более с ним о работе не заговаривали. Однако Марджори непрестанно думала об этом. И потому, когда вскоре после их возвращения Полли позвонила и предложила заехать за Майклом, неожиданно для себя согласилась.
Едва отправив сына, Марджори пошла искать Криса.
Он стоял в гостиной перед окном, задумчиво глядя вдаль.
- Майкл поехал в гости к сыну Артура и Полли, - произнесла Марджори, останавливаясь в нескольких шагах от него.
При звуке ее голоса Крис резко повернулся. На лице его на миг отразилось удивление, чуть ли не замешательство, но почти мгновенно оно вновь стало бесстрастным, как всегда.
- Они пригласили нас на чай ближе к вечеру, - продолжила Марджори. - Они очень славные.
- Да, очень.
Марджори оперлась на спинку стула. Почему-то так она чувствовала себя увереннее.
- Лайза сделала тебе предложение?
- Что? - Крис нахмурился, а потом провел рукой по глазам и, пожав плечами, отвернулся. - У нее всегда полным-полно всяких идей.
- Она считает, что тебе надо вернуться к работе.
- А я и работаю.
- Да, конечно. - Марджори обошла вокруг стула и встала рядом с Крисом у окна, глядя на яркие цветочные клумбы и посыпанные песком дорожки в саду. - Но ты же рано или поздно закончишь эти статьи. И свой островной проект. А что предложила Лайза?
- Снять фильм про затонувшие города. Ряд сюжетов, объединенных одной идеей. У многих народов мира есть легенды об Атлантиде. Но документальных доказательств - никаких. Одни гипотезы. А вот о погрузившихся в море городах известно немало. Древний Нан-Модол на подводном рифе острова Понапе. Цезарей под Хайфой. Бибион в Венецианском заливе. Лайза считает, что такой фильм должен пользоваться успехом. - И Крис хмуро усмехнулся.
- Но это же и впрямь потрясающая идея! - воскликнула Марджори.
- Потрясающая. Но я никуда не поеду.
- Но почему?
Крис с такой силой схватился за край подоконника, что костяшки его пальцев побелели, но ничего не сказал. Отвернувшись от молодой женщины, он снова смотрел куда-то вдаль.
- Ты вовсе не обязан теперь безвылазно сидеть на Корфу… - осторожно начала Марджори, так и не дождавшись ответа.
- Но я не собираюсь никуда уезжать, - процедил он сквозь зубы. - Я остаюсь.
- Почему?
- Потому что, - произнес Крис, поворачиваясь и пригвождая молодую женщину к полу тяжелым взглядом серых глаз, - я никуда не уеду, пока ты не выйдешь за меня замуж. Я ведь тебе уже говорил.
- Но ведь такой многообещающий проект! Не можешь же ты…
Крис скрипнул зубами.
- Я не уеду, Марджори. Ты от меня так просто не избавишься!
Он повернулся и быстрым шагом вышел из комнаты, яростно хлопнув дверью.
Летний вечер выдался теплым, но не жарким. Дети весело бегали по двору, взрослые сидели и разговаривали.
Майкл еще больше подружился с Уолтером. Даже маленькие сестренки Уолтера, двух и четырех лет, ему тоже очень понравились. И разумеется, Майкл тотчас же пожелал, чтобы и эти его новые друзья когда-нибудь приехали к ним на Корфу. В нынешнем своем радостном настроении Майкл готов был возлюбить весь мир.
- Знаешь, - доверительно сообщил он матери, подошедшей посмотреть, как они играют, - может, теперь, когда папа вернулся, вы тоже родите мне сестричку… Хотя, - немного подумав, решил он, - братик был бы лучше.
Домой, как всегда в эти дни, они вернулись довольно поздно. А вставать завтра надо было рано, чтобы успеть на самолет, поэтому Майкл безропотно улегся в кровать, лишь спросив напоследок:
- Мы ведь когда-нибудь еще приедем сюда, правда, мам?
Марджори улыбнулась и поцеловала сына, а потом отправилась в ванную, пока Крис возился с постельным бельем.
- Моя очередь, - пробурчал он, когда она вышла, и скрылся в ванной.
Лежа на спине, Марджори задумчиво глядела в потолок.
Поездка прошла совершенно иначе, чем она предполагала, планируя ее как бегство от самовластного Криса. Иначе, но все равно хорошо. Даже во сне с лица Майкла не сходила счастливая улыбка. Он провел эти дни в Лондоне со своей семьей, любящими родственниками, которые безоговорочно распахнули перед ним не только двери своих домов, но и свои сердца. Которые искренне полюбили его.
А ведь они готовы были полюбить и ее, Марджори. Готовы, несмотря даже на то, что у них было столько причин затаить на нее обиду! Сначала эта история с Джералдом, потом то, что она столько лет скрывала от Стоунов существование Майкла.
Да и сама Марджори понемногу начинала видеть в них свою семью. Семью, о которой мечтала в детстве.
Вода в душе перестала литься, и через минуту Марджори услышала, как открывается дверь. Крис - такой высокий, такой красивый - вышел из ванной и лег на диван в нескольких ярдах от нее. Даже не видя его за ширмой, Марджори представляла себе чеканный профиль Криса.
О да, она хотела его, еще как хотела! Но чего хочет он?
Она знала, как Крис ответил бы на этот вопрос: тебя. И все же скорее всего этот ответ диктовался бы исключительно чувством долга. Чувством настолько сильным, что Крис предпочел отказаться от карьеры, чтобы поступить так, как должно.
Набрав в грудь побольше воздуха, Марджори сказала:
- Крис…
- Что?
Она сглотнула. Что ж, не только он имеет представление о долге.
- Я выхожу замуж.
10
Крис на секунду замер. Уж не ослышался ли он? А потом, вскочив с дивана, как был в одних трусах, бросился к кровати.
Но Марджори даже не посмотрела на него. Она по-прежнему лежала, уставившись в потолок, точно ничего интереснее в жизни своей не видела.
Крис нервно облизнул губы.
- Ты выходишь замуж? За кого?
Марджори так резко дернула головой, что Крис испугался, как бы она не вывернула шею. Даже в темноте он различил ярость на лице молодой женщины.
- Отлично! Пустяки, забудь! Я просто подумала, что в этом есть некий здравый смысл. Но раз ты не хочешь, то и говорить не о чем. - В голосе ее звучала надрывная, почти истерическая нотка.
Крис предостерегающе вскинул руку.
- Нет-нет! Что ты! Просто… просто я удивился. Ты серьезно?
- Нет, шучу!.. Ну конечно, серьезно.
- Однако почему именно сейчас?
За этот вопрос он удостоился очередного яростного взгляда. Но, черт возьми, он ведь не мог не спросить! Слишком ярко вдруг разгорелась в нем надежда, которую он уже считал угасшей.
Марджори чуть ли не минуту молчала, потом пожала плечами.
- По-моему, это разумное решение. - Теперь в ее голосе не было ничего, кроме усталости и безразличия.
Надежда Криса снова угасла. Не очень-то похоже на признание в пылкой любви.
- Разумное?
Марджори снова начала раздражаться.
- Ты же первый так говорил. Долг, ответственность и прочее в том же роде. Твои слова?
- Да, но…
- Вот я и решила, что ты прав. Ты не единственный человек в мире, который знает, что такое долг.
У Криса болезненно заныло в груди.
- Так ты решила выйти за меня из чувства долга? - медленно произнес он.
- Ну да. Так будет лучше для Майкла.
- Я говорил тебе это много недель назад.
- Там, на острове, я не понимала этого. Но теперь, когда посмотрела, как он общается с твоим братом, отцом, бабушкой, мне стало ясно: он счастлив. То есть он и раньше был счастлив, но у него не было семьи. А Майклу всегда хотелось иметь большую семью.
Тон Марджори снова сделался напряженным. Но Крис не мог понять, что это значит. Неужели ее решение вызвано только заботой о Майкле?
- И это все?
Нельзя на нее давить. Нельзя вымогать из нее слова, которые он так хочет услышать. Она должна произнести их добровольно. Или не произносить вообще.
- Думаю, и для тебя так тоже будет лучше. Ты сможешь вернуться к работе. Приступить к проекту Лайзы.
- Выходит, что, соглашаясь выйти за меня замуж, ты мечтаешь избавиться от меня, так?
- Я просто решила подойти к решению вопроса разумно. Ты губишь свою карьеру тем, что упорно торчишь на острове. А если сам этого не понимаешь, то я должна тебе сказать это.
- Спасибо, - горько сказал Крис.
- Послушай, - Марджори нетерпеливо тряхнула головой, - ты хотел, чтобы мы стали одной семьей. Ты вломился в мой магазин, требуя, чтобы я немедленно вышла за тебя замуж. Отлично, я согласна. Мы поженимся, а потом ты вернешься к прежней жизни.
К какой жизни? Крис отлично понимал, что без Марджори и Майкла ему теперь никакая жизнь не в жизнь.
Но как сказать это сейчас, когда Марджори практически гонит его прочь? И как, черт возьми, сложить вещи и уйти, не женившись на ней, если она наконец согласилась?
Что ж, сказал себе Крис, пусть это будет брак, основанный на долге, но это все равно будет брак. Так сказать, стартовая точка. Фундамент, на котором можно надеяться выстроить что-нибудь прочное. И возможно - возможно! - им удастся вместе обрести любовь, которую они потеряли. А кроме того, он и впрямь сможет время от времени уезжать, и даже брать Марджори с собой. В конце концов, не заповедано ли жене следовать за мужем своим? А если она откажется - что ж, все равно ему будет куда возвращаться.
- Отлично, - произнес он. - Пусть будет так.
Ну и ошеломили же они родных и близких! Первым делом поутру Крис отменил заказ на билеты.
- Полетим другим рейсом, - сказал он Ларри, который как раз наливал молоко младшенькой. - Завтра. Сегодня мы женимся.
Молоко, перелившись через край чашки, полилось на пол.
- Пожалуйста, без всяких ахов и охов, - свирепо предупредил брата Крис. - Я же знаю, что вы все только об этом и мечтали.
- Ну да, - пробормотал Ларри и нашел-таки в себе силы прибавить: - Если ты и впрямь хочешь именно этого.
- Представь себе, хочу! Как думаешь, не может ли отец пустить в ход свои связи? Добыть нам лицензию и священника?
- Да он с удовольствием сделает это, - ответил Ларри и осторожно поинтересовался: - А Марджори в курсе?
- Ну разумеется. Черт возьми, это вообще ее идея!
Ларри в изумлении приподнял бровь.
- И что, она так же счастлива, как и ты?
- Подозреваю, что нет, - признался Крис и направился к телефону - звонить отцу.
Как он и предполагал, Джералд пришел в восторг. Через полчаса он перезвонил сыну и сообщил, что все улажено.
- Кроме платья, - озабоченно прибавил он. - Но Дайана обещала помочь что-нибудь подобрать. Будьте на месте к трем. - Как и Ларри совсем недавно, он чуть помолчал и полюбопытствовал: - А сама-то Марджори как? Довольна?
- Ну почему, почему все уверены, что я тащу ее под венец на аркане? - простонал Крис.
- Да так, я просто спросил. Кроме того, - не без иронии заметил Джералд, - исходя из собственного опыта, могу предположить, что если она не захочет идти за тебя, то просто не явится на церемонию.
Когда Марджори рассказала великую новость сыну, тот сначала от избытка чувств потерял дар речи и просто повис у нее на шее, а потом принялся с воплями прыгать по комнате.
- Я знал! Знал! Ой, как здорово! Вы все равно любите друг друга! Ой, то-то Янни ахнет!
Марджори было приятно, что сын так обрадовался. Сама она, честно говоря, тряслась от страха.
Перед Крисом она старалась рассуждать логично и здраво. Приводила разумные доводы в пользу такого шага: Майкл обретает полноценную семью, а Крис получает возможность продолжить работать. Все - чистая правда.
Но она не сказала ему самой правдивой, глубинной правды: что хочет выйти за него замуж потому, что любит его и хочет провести с ним остаток жизни. Марджори уже устала бороться с непрошеным чувством. Но и признаться Крису тоже не могла. Не хватало только, чтобы он начал жалеть ее!
Раньше Марджори твердила себе, что выйдет замуж только по взаимной любви. Но теперь поняла, что просила у судьбы невозможного.
Если ей не суждено быть счастливой, пусть хотя бы Майкл обретет счастье. Да и для Криса такой вариант тоже лучше всего.
Кроме того, в глубине души Марджори упрямо цеплялась за жизнь робкая надежда. Может быть, не сейчас, потом…
Но сначала надо выйти за него замуж. А уж только после этого мечтать о том, чтобы Крис полюбил ее.
- Вы поженились? - недоверчиво переспросила Деспина.
- Окрутились? - хмыкнул Фрэнк.
- А я вам всегда говорила: давно пора, - вмешалась мать Янни, Люсия. - Разве я не твердила, что вы просто созданы друг для друга? Правда, Андрес?
Ее супруг степенно оглядел собравшихся у домика приятелей Марджори, пришедших встретить новобрачных.
- Твоя правда, Люсия, твоя правда.
- Ну а теперь, когда все высказались, - вмешался в разговор Крис, - может быть, кто-нибудь из мужчин поможет мне уложить чемоданы в машину? А потом, когда мы обоснуемся на новом месте, Марджори с Майклом раздадут всем подарки. Они их накупили на весь остров.
Эта фраза, вполне невинная на первый взгляд, таила в себе глубокий расчет: сразу продемонстрировать всем и каждому, что теперь Марджори с Майклом будут жить у него. А то мало ли какие мысли могут возникнуть на этот счет, например, у Фрэнка или самой Марджори.
- А Нико можно взять? - спросил Майкл, прижав к груди своего любимца.
Крис кивнул.
- Конечно, почему бы и нет?
Всю дорогу Майкл ерзал на сиденье, строя самые упоительные планы: к кому пойдет завтра, кому первому расскажет о своих лондонских приключениях и, главное, о том, что теперь и у него есть настоящая семья.
Крис слушал болтовню сына вполуха, что-то мыча, когда от него явно ждали ответа. Но мысли его были заняты другим.
Как странно ведет себя Марджори! На вчерашней церемонии бракосочетания и после она честно выполняла все, что от нее ждали: улыбалась, идя под руку с женихом к алтарю, сказала заветное "да", с милой улыбкой принимала поздравления родственников Криса. Но все это время ему мерещилось в ней что-то неживое, застывшее. В глазах затаилось болезненное, загнанное выражение, движения напоминали движения марионетки.
Сидя сейчас за рулем машины, Крис осознал: отцом быть куда легче, чем мужем. Тем более таким мужем, каким хотел быть он, - хорошим. И настоящим.
Когда Крис понес чемоданы вверх по лестнице, Марджори открыла рот, чтобы что-то спросить, но он предупредил ее вопрос, заявив:
- Спальня у нас будет общая.
Выражение лица молодой женщины чуть заметно переменилось. Однако что творится у нее в душе, этого Крис не мог бы сказать даже под угрозой смертной казни.
Вот вам и романтика!
На самом деле Марджори была не так уж и удивлена. Не она ли предупреждала себя, что в браке, заключенном из чувства долга, ни о какой любви и речи идти не может.
И все-таки надеялась. Вот дура-то!
Но даже если забыть о любви, Крис за последние сутки изменился. Стал грубым, дерганым, резким. Он хотел ее - что ясно, то ясно. Но сердца своего отдавать не собирался.
Марджори жалела, что не может отказаться спать с ним. Заманчивая мысль - если бы не два больших "но". Первое: что подумает Майкл? Он же знает, что папа и мама спят вместе. И второе: Марджори до полусмерти хотела своего мужа. Острое желание переполняло ее, навязчиво преследовало даже в самые, казалось бы, неподходящие моменты.
А раз так, сказала себе новобрачная, то если им надо начинать откуда-то строить новые взаимоотношения, то почему бы не со спальни? Одиннадцать лет назад именно в кровати оборвался их скоропалительный роман. Быть может, теперь они начнут с того, на чем остановились?
При сыне "молодые" вели себя вполне непринужденно, и даже шутили, но едва Майкл ушел спать, обоими тотчас овладело напряжение, как перед бурей. Оба думали об одном и том же, но никто не решался вслух высказать эту мысль.
- Хочешь вина? - наконец спросил Крис. Марджори стояла на террасе, глядя на море.
- Спасибо, нет, - покачала она головой. - Пойду приму душ.
Что же надеть, задумалась она, стоя под теплыми струями. В Лондоне она обычно спала в бесформенной ночной сорочке с длинными рукавами. Но для первой брачной ночи это был неподходящий наряд.
Когда она вошла в спальню, облаченная в подаренный Беатой кружевной пеньюар, во взгляде Криса вспыхнуло жгучее пламя.
Он тоже уже начал раздеваться. И расстегнутая рубашка позволяла видеть темные волоски на его груди. Марджори ощутила, как и в ней разгорается тот же огонь. Сердце забилось сильнее и чаще, дыхание сбилось.
Услышав, как она судорожно перевела дыхание, Крис выпрямился, неправильно интерпретировав, что это значит.
- Только не строй из себя наивную девственницу.
- Не бойся, - язвительно отозвалась Марджори. - Кто, как не ты, позаботился, чтобы я перестала ею быть?
Они мерили друг друга взглядами. И в воздухе словно начало потрескивать электричество.
- Черт возьми, я тебя не принуждал!
Марджори немедленно потеряла весь свой боевой дух.
- Знаю, - прошептала она, отводя взгляд.
- И не хочу принуждать теперь.
Сбросив рубашку, Крис подошел к жене и обнял ее. Руки нашли тонкую талию, сомкнулись на ней. Он все крепче и крепче прижимал молодую женщину к себе, чтобы она ощутила, как сильно он ее хочет. Дыхание его обдавало ей щеку, легонько шевелило пряди волос. Отросшая за день щетина покалывала нежную кожу плеча.
Марджори затрепетала в его объятиях. И снова Крис ошибся. Он тотчас же отпустил ее и шагнул назад.
- Ты боишься меня?
Марджори покачала головой.
- Нет.
Не Криса боялась она, а своего сердца.
- Тогда люби меня, - срывающимся от страсти голосом попросил Крис. - И позволь мне любить тебя.
С этими словами он подхватил ее на руки и отнес на кровать. А там слова были им уже не нужны.