– Я сам позабочусь о вине! – резко сказал Дэн и тут же смягчил тон: – У меня есть под рукой пара бутылок вина из рекомендованных вами и несколько моих любимых, которые я предпочел бы. Надеюсь, они получат ваше одобрение.
Эмили кивнула и встала:
– Ну, тогда все. Если вы, конечно, не захотите что-то изменить или добавить к меню.
– Совершенство невозможно улучшить, – ответил он, последовав ее примеру и вставая.
Эмили закрыла папку и протянула ему:
– Стоимость на первой странице. Предоплата – половина общей суммы, которая не подлежит возврату, если я уже приобрела необходимые продукты. Остальное заплатите в вечер банкета.
– Чек устроит?
– Конечно.
Дэн вынул из кармана чековую книжку, выписал чек и протянул ей, удивившись своему неожиданно возникшему смущению. Наверное, ему следовало сказать что-то еще, хотя бы для того, чтобы подольше задержаться в обществе Эмили и понять, почему он нашел ее такой очаровательной. Но взгляд, брошенный на часы, показал ему, что он уже и так отнял у нее довольно много времени. Как получилось, что целый час пролетел так незаметно?
– Мне следует дать вам возможность вернуться к работе, – сказал он.
– К сожалению. Мне действительно еще много чего осталось сделать.
Они подошли к двери. Распахнув ее, Эмили добавила:
– Будем на связи.
– Вот так так, Эм! Разве не парню следует говорить эти слова наутро после совместно проведенной ночи? – укоризненно протянул какой-то мужчина. Он стоял на коврике у ее двери и уже протянул руку, чтобы постучать. Светловолосый, почти одного роста с Мадэни. – А бедняжка Элли волнуется, что ты не хочешь присутствовать на ее свадьбе из-за того, что никак не можешь забыть меня. – Мужчина бросил на Мадэни вызывающий взгляд.
– Следите за своими словами, – тихо, но твердо произнес Мадэни.
– Это еще кто такой, Эм?
– Что ты здесь делаешь, Рид? Что тебе надо? Мужчина пропустил мимо ушей ее вопрос и развязным тоном задал свой:
– Ты не собираешься представить меня своему другу? Может, я смогу дать ему представление о некоторых твоих… о том, что тебе нравится, а что нет?
Мадэни сделал шаг вперед, и в тот же момент Эмили прикоснулась к его руке:
– Извините, Дэн. Этот нахал – Рид Бенедикт, жених моей сестры.
Жених сестры?Но предыдущие слова Рида содержали намек на его близкие отношения с Эмили…
– Я смотрю, вы собираетесь расставить все точки над "i". – Человек, которого назвали Ридом, протянул руку. – Я хотел, чтобы ничто не вышло за пределы семьи.
Эмили назвала его нахалом. Мадэни про себя добавил еще парочку эпитетов и, хотя был человеком не воинственным, поймал себя на том, что ему очень хочется двинуть этому типу в высокомерное лицо. Чтобы не поддаться своему порыву, он сжал руку в кулак.
– Мне кажется, что Эмили против вашего присутствия здесь. Видимо, вам нужно уйти.
Рид опустил руку, которую Дэн отказался пожать:
– Умный понимает с полуслова. Эм не любит, когда парни говорят за нее. Она слишком независима для этого.
– Мне выпроводить его? – спокойно обратился Дэн к Эмили.
– Хотя ваше предложение очень заманчиво, но нет. Я уделю ему пять минут. Вы можете идти. Я позвоню вам в конце недели.
И Мадэни не оставалось ничего другого, как попрощаться с ней.
Глава 4
Когда они остались одни, Эмили дала выход своему гневу:
– Что ты здесь делаешь?
– Элли попросила меня приехать. – Рид снял куртку, словно Эмили предложила ему располагаться поудобней, бросил ее на широкий подлокотник неширокого диванчика и, ехидно улыбнувшись, сказал:
– Я смотрю, ты здорово все здесь переделала после моего ухода. – Он улыбнулся, ослепительно сверкнув неестественно белыми зубами. Эмили пару месяцев оплачивала его счета за эти зубы.
– Так удобней для моих нужд, – ответила ему она.
– Для твоих нужд. Смешно! – злобно улыбнулся он. – А я и не думал, что у тебя есть какие-то нужды.
Удар пришелся ниже пояса, на что Рид и рассчитывал. Он всегда обвинял ее в отсутствии женственности, низводя до уровня какого-то бесполого автомата только на том основании, что ее мечты были за гранью его понимания. Эмили пришло в голову, что она совсем по-другому чувствовала себя рядом с Дэном. Да, она не настолько хорошо знала его – совсем не знала, если на то пошло! – но никогда еще не была более уверена в своей женственности и сексапильности, как рядом с ним.
Она скрестила руки на груди. Уверенность вернулась к ней.
– Я сегодня очень занята, так что переходи к цели своего визита.
– Занята. Вечно занята. – Он вздохнул. – Слишком занята, очевидно, чтобы найти время для своей семьи.
– Не пытайся заставить меня чувствовать себя виноватой, Рид. Я не чувствую за собой абсолютно никакой вины в том, что касается тебя и Элли.
Она вздернула подбородок, прекрасно зная, что этот жест раздражает его. Так и вышло – Рид насупился.
– Эл хочет видеть тебя завтра днем на девичнике. Один бог знает зачем, поскольку ты злишься и ревнуешь. Возможно, даже испортишь ей этот день.
– Это твой способ взывать к моим добрым чувствам?
– Да у тебя их нет! – парировал он. – Никто не думал, что ты такая мстительная. Злая, ревнивая и вдобавок мстительная. Знаешь, Элли и я жалеем тебя. Ты постоянно в работе. – Он махнул рукой в сторону кухни и покачал головой. – Ты закончишь в тоске и одиночестве.
Хотя Эмили и вздернула гордо подбородок, она вынуждена была признать, что он нашел еще одну брешь в ее броне.
– Не трать свое время на жалость ко мне, Рид. Я вполне счастлива.
"Счастлива и одинока", – прошептал ее внутренний голос.
"Счастлива, потому что люблю свою работу" , –молча ответила она на это.
Господи, она спорила не только со своим бывшим приятелем, но и с собственным подсознанием.
– Правильно. – Он покачал головой. – Ты убеждаешь себя в этом.
Эмили раздраженно взмахнула руками и направилась к двери:
– Я считаю, что твоя миссия здесь окончена. Просьбу Элли ты передал. Скажи ей, что я вряд ли смогу это сделать, но если мне удастся закончить дела пораньше, то приеду… До свидания, Рид. – Эмили распахнула дверь и произнесла с легким сожалением: – Я бы хотела сказать, что была рада тебя видеть, да не могу.
Рид остановился на пороге и с минуту пристально смотрел на нее.
– Трудно поверить, что мы вообще когда-то были парой. Я больше не понимаю, кто ты на самом деле, Эмили.
Она могла бы сказать ему то же самое, но вместо этого произнесла:
– Я не изменилась. У меня всегда были эти мечты. Эти цели. Поэтому я и пошла в кулинарную школу.
– Да, но я не думал, что ты преуспеешь в этом до такой степени.
– Ты думал, что у меня ничего не получится?
– Не то чтобы совсем ничего не получится, но я считал, что это будет твоим милым, легким увлечением, понимаешь?
Нет. Она не понимала.
– Милым, легким увлечением? Что ж, устремления Элли, должно быть, не стали для тебя проблемой.
Рид сдвинул брови:
– А у нее нет никаких устремлений.
– Это уж точно!
Закрыв за ним дверь, а точнее – захлопнув, Эмили постаралась выбросить их разговор из головы, но предсказание Рида, что она закончит свои дни в тоске и одиночестве, не давало ей покоя до конца дня.
Мадэни закрыл глаза и откинулся на шезлонге. Полуденное солнце ласкало его лицо, легкий ветерок ерошил волосы, из стереомагнитофона лилась томная музыка. Казалось, он должен был бы расслабиться. Но это только казалось, потому что было далеко не так.
Он вернулся из квартиры Эмили несколько часов назад слишком взвинченный, чтобы работать. Походил из угла в угол, помахал гантелями. Ничто не помогало. Даже сидеть здесь, на балконе, оказалось трудной задачей. Страшно хотелось что-то сокрушить.
Рид Бенедикт ему активно не понравился. Этот человек причинил боль Эмили. Это было ясно. Он собирался жениться на ее сестре. Но больше всего Мадэни был обеспокоен грубым тоном, которым тот с ней разговаривал.
– Надо было двинуть ему, – пробормотал Мадэни.
– Надеюсь, это ты не обо мне?
Открыв глаза, Мадэни увидел вышедшего на балкон усмехающегося Азима.
– Не на этот раз. – Спустив ноги на каменный пол, Мадэни поднялся. – Выпьешь со мной?
– Смотря что.
– То единственное, что пьют, когда пребывают в скверном настроении.
Азим удивленно поднял мохнатые брови:
– Не рановато ли для алкоголя? Должно быть, тебя волнует что-то серьезное. Или кто-то?
Этот вопрос неприятно задел Мадэни.
– Так ты хочешь выпить или нет? – нетерпеливо спросил он.
– Конечно хочу. Разве я могу упустить возможность отведать твой коньяк? При той зарплате, какую ты мне платишь, я не могу себе позволить такой дорогой алкоголь.
– Наверное, мне стоило бы уволить тебя, и дело с концом!
Его друг только улыбнулся:
– Как знаешь. Мы могли бы обсудить вопрос о моем увольнении за коньяком.
Когда Мадэни вернулся с коньячными бокалами, Азим отодвинул от стола стул из кованого железа с мягкой подушкой на сиденье.
– Так кому ты собираешься двинуть?
– Да этому… этому идиоту! Ладно, забудь. Он не стоит того, чтобы я тратил на него свое время.
Мадэни решил, что не будет больше думать об этом. Он протянул Азиму бокал с янтарной жидкостью и снова сел в шезлонг.
Азим сделал глоток. Кивнув, он проницательно изрек:
– Тут замешана женщина.
– С чего ты так решил?
– Мужчины слишком часто глупеют, когда дело касается женщин.
– Судишь по своему опыту, дружище? Азим только пожал плечами:
– Разве время от времени не все мы глупеем, когда дело касается женщин? Ну, кроме тебя, конечно. Хотя ты и собираешься жениться на одной из привлекательнейших представительниц Кашакры, тебе никогда не потерять голову из-за женщины. Ты не веришь в любовь. Итак, кто же эта женщина?
Мадэни покрутил свой бокал. Коньяк напомнил ему своим цветом волосы Эмили.
– Ты ее не знаешь. Я сам только что с ней познакомился.
– И при этом она не выходит у тебя из головы и вдохновляет тебя на буйство. – Уголки рта Азима опустились. Он задумался. – Это уже достижение.
– Она представляет собой намного больше того, что видят некоторые люди.
– Включая того идиота?
– Особенно того идиота. – Мадэни фыркнул и осушил свой бокал. – Она была с ним, а он не оценил ее.
Азим поднял свой бокал и выпил все до дна.
– Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду.
Эмили точно знала, что на следующее утром от матери последует хотя бы один звонок, а скорее, полдюжины звонков.
И точно. Телефон в квартире Эмили зазвонил сразу же, как только она вернулась после изнурительных занятий в спортзале. Взяв трубку, она опустилась на диван:
– Привет, мам.
– О, я так рада слышать твой голос! У тебя все хорошо, дорогая?
Эмили удивилась. Это была какая-то новая тактика.
– А что могло у меня случиться? – спросила она.
– Ну, Рид и Элли сейчас здесь, и Рид упомянул о каком-то неожиданном мужчине, который был вчера в твоей квартире.
Вот загадка и разрешилась.
– Единственным неожиданным мужчинойв моей квартире вчера был Рид. Другой мужчина – это мой клиент.
– Ах, клиент, – разочарованно протянула Миранда.
– А ты что, сожалеешь, что не серийный убийца?
– Не мели глупости, – упрекнула ее мать. – Дело в том, что я просто надеялась… ну, ты знаешь…
– Надеялась на что?
– Что, возможно, ты уже кого-то нашла. Эмили раздраженно вздохнула:
– Мам, тебе надо как-то определиться. Минуту назад ты боялась, что мужчина, которого Рид встретил вчера в моей квартире, мог причинить мне вред, а сейчас разочарована, что я ни с кем не встречаюсь.
– О, пожалуйста, – обиженно произнесла Миранда. – Извини меня, что твоя мать волнуется за свою дочь. Рид сказал, что мужчина был там рано утром…
– Это было почти в одиннадцать часов, мама. – Эмили фыркнула. – Это считается рано только для Рида. Я уже несколько часов как работала. И это была деловая встреча. Как я уже сказала, Дэн – мой клиент.
– Ах, Дэн?
– Да, Дэн. Вообще говоря, я всех своих клиентов называю по именам.
– Клиент он или не клиент, но Рид сказал, что он как-то ревностно вел себя по отношению к тебе. Рид говорит, что был несколько удивлен тем, что ты позволила ему это.
Эмили вспомнила тот разговор. Ревностно? Нет, она бы не допустила такое. Скорее покровительственно. А против этого она нисколько не возражала.
– Это единственная причина, по которой ты звонишь, мам?
– Нет, – ответила Миранда.
– Я так и думала, – пробормотала Эмили. Не могло же ей настолько повезти!
– Рид сказал, почему зашел к тебе вчера. Он также рассказал о том холодном приеме, который встретила его просьба. – Миранда понизила голос: – Ты очень разочаровала меня, Эмили Джозефина.
Эмили потерла лоб. Ей уже почти тридцать, а мама все еще пытается подчинить ее себе.
– Чем, мама? Тем, что не бросаю все ради того, чтобы быть рядом с Элли? – Она сказала это с сарказмом, но мать приняла все за чистую монету.
– Да.
– У меня много работы.
Это не было полной ложью. При ее бизнесе всегда было чем заняться. Но мать возразила:
– Это просто благовидный предлог, и мы обе знаем это. Зайди хотя бы на пять минут, не только ради Элли, но чтобы погасить слухи.
– Слухи?
– Ты же знаешь свою тетушку Дору. Твоя кузина Сара говорит, что та утверждает, будто ты слишком сломлена из-за потери Рида, чтобы появиться у Элли.
– Ничего подобного!
– Я знаю, – согласилась Миранда, шумно вздохнув. – Я просила Сару так и сказать ей, но тетя Дора уже позвонила по телефону тете Бетти и тете Сэлли. Она сказала им, что у тебя совершенно разбито сердце и поэтому ты вряд ли придешь на сегодняшний девичник.
Эмили стиснула зубы. Она знала, что ею манипулируют. Она знала это! Но если вдруг ее мать говорит правду и ее тетки рассказывают налево и направо сказки о ее горе, она должна появиться там!
– Я могу прийти только на час.
– Отлично!
Эмили мысленно видела, как ее мать потирает руки от ликования. Миранда и Элли добились своего. Снова.
– Увидимся с тобой сегодня, дорогая. Да, и поскольку платья подружек невесты будут персикового цвета, будет очень мило, если все участницы сегодняшнего девичника наденут что-то в той же гамме.
Глава 5
Эмили выбрала красный цвет. Глубокий вырез платья был не слишком уместен в дневное воскресное время, тем более на девичнике. Но ей было все равно. Она присовокупила к своему наряду убийственные лодочки и решительный настрой.
"Раз меня жалеют из-за разрыва с Ридом и из-за его помолвки с моей младшей сестрой, я появлюсь в этом платье, которое, черт возьми, очень мне идет!" – решила Эмили и подвела черным карандашом глаза. Окончательный штрих внесла помада того же пламенеющего цвета, что и платье. Да, это было вызывающе, но она не станет полностью поддаваться манипуляциям своей матери!
Миранда поджала губы, когда Эмили появилась на пороге их семейного двухэтажного дома в Бруклине. Все гости, включая всех тетушек и двоюродных сестер, а также всех подруг Элли, собрались в гостиной. Ее мама вскочила со своего места рядом с Элли и бросилась к Эмили.
– Это совсем не персиковый цвет, – прошипела она, делая вид, что целует дочь в щеку.
– Нет, не персиковый.
Следом подошла Элли, напоминающая что-то кондитерское в своем белом открытом платье без рукавов и с широким поясом персикового цвета. Светлые волосы обрамляли лицо с пухлыми блестящими губками.
Эмили услышала однажды, как их отец сказал, что если Элли была способна парализовать уличное движение, то Эмили больше подошло бы раздавать повестки в суд за нарушение дорожных правил. И в устах Дэрина Мерита это прозвучало отнюдь не комплиментом.
– О, Эм! – воскликнула Элли, обнимая сестру. – Ты так порадовала меня! Твое присутствие здесь – самый лучший подарок.
Эти слова были произнесены настолько громко, чтобы все, кто находился в дальнем конце комнаты, могли услышать их без всякого напряжения. Почти немедленно послышался ропот. Эмили не могла расслышать, что говорили гости, но их взгляды, полные сочувствия, были многозначительны и понятны без всяких слов.
– Тем не менее я принесла тебе кое-что. Вот.
– Я уверена, что это мне понравится, – сказала Элли, прижимая завернутую коробку к своей груди.
Эмили сомневалась в этом. У нее не было времени, чтобы подобрать подарок в соответствии со вкусом Элли, а вкусы у сестер никогда не совпадали, если не считать Рида…
– Я вложила туда чек на всякий случай.
– Почему бы тебе не налить себе что-то освежающее, Эмили? А потом присоединяйся к нам, – предложила ей мама.
Эмили взглянула на часы. Пять минут четвертого. Ей осталось терпеть весь этот глупый спектакль еще пятьдесят пять минут. Меньше того времени, которое она тратит на то, чтобы взбить суфле. Хорошо бы выпить пунша! Тетушка Сэлли наверняка его приготовила.
На кухне Эмили налила себе бокал пунша, такого же красного, как ее платье. Сделав глоток, она блаженно закрыла глаза.
– Благослови тебя Бог, тетя Сэлли, – пробормотала она и вернулась в гостиную.
Взгляд, брошенный вокруг, подтвердил самые худшие ее опасения. Единственное свободное место было рядом с тетушкой Дорой.
– Ты выглядишь так, словно собираешься провести вечер в городе, – заметила тетя Дора.
– Действительно, собираюсь позже. – Эта ложь легко соскочила с языка Эмили. – А времени, чтобы вернуться в свою квартиру и переодеться, у меня не будет, поэтому… – Она сделала еще один глоток пунша.
– О?! – Лицо тети Доры просветлело. – В твоей жизни появился новый мужчина?
Мысли Эмили вернулись к Дэну.
– Ничего серьезного. Мы только что познакомились.
– А он красивый? – игриво толкнула ее локтем в бок тетушка.
– О да. Скорее, даже убийственно красивый!
Дора наклонилась и сжала ее руку:
– Я так рада, что ты продолжаешь двигаться вперед. Эмили едва не поперхнулась.
– О да. Тот поезд уже ушел, – подтвердила Эмили.
Она надеялась, что на этом разговор закончится, но не тут-то было! Дора нашла новую причину, чтобы пожалеть ее:
– Должно быть, это так тяжело, когда твоя младшая сестра выходит замуж раньше тебя. Господи, она же на шесть лет младше тебя! Но ты, по крайней мере, с кем-то сейчас встречаешься.
Эмили в ответ буркнула что-то неопределенное, но Дора не унималась:
– И у тебя пока есть время. Тебе до тридцати… сколько?… Еще целый год!
"Восемь с половиной месяцев", – мысленно уточнила Эмили.
Дора продолжала:
– Кристина убеждена, что сначала надо сделать карьеру, а уж потом выходить замуж. Иначе у женщины не будет уверенности, что она ничего не потеряла.