Но какая же у Фолкнера мощная шея. И кожа, приятная на ощупь. И волосы, падающие на ее руку, такие шелковистые… А какой запах исходит от Бена… Возбуждает невероятно. Этот мужчина создан для любви. Несомненно. Вот дурочка, вспомнила Элли. Представляла себе хозяина дома этаким полубезумным стариком-ученым. Как же она ошибалась. С головой у Бенедикта Фолкнера явно все в порядке, он молод и невероятно хорош собой. Вот только слегка мрачноват. Но, может, его настроение изменится? Хотелось бы.
Бен усадил Элли на удобный кухонный стул, заглянув ей в глаза с неподдельным сочувствием.
- Сильно болит нога?
- Ммм, не слишком. - Элли вдруг покраснела. Она резко отдернула руку от шеи Бена. Прилепилась-то к нему как банный лист. - Аптечка в шкафчике под раковиной, - сообщила травмированная. - Коробочка с крестом.
Пока Бен разбирал содержимое коробки, Элли скромно молчала. Ждала необходимой помощи.
Наконец Фолкнер выудил из аптечки повязку. Он смочил ее холодной водой и приблизился к Элли.
- А вы уверены, что делаете все правильно? - взвизгнула она. - Может, надо действовать по-другому?
- Доверьтесь мне, и все будет в порядке. - Он серьезно посмотрел на пострадавшую. - Вы должны слушаться хозяина этого дома. Вам ведь нравилось здесь жить? Вот и ведите себя прилично.
Элли молчала. Если Бен окончательно поймет, что она не хочет уезжать из его особняка, все ее планы рухнут. Мужчинам не нравится, когда в их жилище вторгаются незнакомки.
Но как же растопить сердце Фолкнера? Хоть бы улыбнулся. Слишком суров.
- Вам помочь вылезти из джинсов? - деловито спросил он.
Что?!
- Или предпочтете, чтобы я отрезал штанину? - Бен угрожающе щелкнул ножницами. - Выбор за вами.
- Нет! Не трогайте мои любимые джинсы! - Элли разволновалась. - И не надо мне помогать. Я справлюсь сама. - Она расстегнула пуговицу на поясе.
Фолкнер отвернулся, давая девушке возможность стянуть узкие брюки.
- Вы готовы к перевязке? - через пару секунд спросил он.
Элли смущенно пискнула:
- Готова.
При виде женских оголенных ног Бен на мгновение застыл. Но старался не терять самообладания. Он слегка дотронулся до ушибленного колена Элли и стал осматривать его.
- Некоторая припухлость налицо. В общем, компресс необходим. - Фолкнер ловко наложил повязку. - Вот так-то будет лучше. До свадьбы заживет.
Элли дрожала от волнения. Однако выражение ее лица было совершенно спокойным. Не стоит показывать своих эмоций. Даже в таких пикантных ситуациях.
- Ну, как вы теперь себя чувствуете? - заботливо спросил Бен.
- Нога слегка онемела от холода, - призналась Элли.
- Ничего страшного. Это временное явление. А идти вы сможете?
Она ухватилась за его руку, встала и сделала шаг.
- Кажется, смогу. Отличная работа, док.
Фолкнер сморщился. Как филолог, он не одобрял словечек типа "док". Но никаких замечаний больной он делать не стал. Не видел в этом смысла. Они ведь скоро расстанутся. Так что пусть девица выражается, как ей угодно.
Он поднял джинсы Элли с пола.
- Я подгоню к дверям машину, а вы пока одевайтесь. Вы ведь спешите? - Фолкнер вышел во двор.
Элли отложила джинсы в сторонку, поменяла черные узкие трусики на белые кружевные и вдруг представила себе забавную картинку: Бен Фолкнер, смущаясь и краснея, бинтует ей не ногу, а плечо, невольно дотрагиваясь до ее "девичьих бутонов". При этом он так волнуется, что боится даже взглянуть на жертву несчастного случая…
Она чуть не рассмеялась, ругая себя за грешные мысли. Потом достала из рюкзака другие брюки и рубашку. Застегнулась на все пуговицы и поспешила к выходу.
На пороге столкнулась с Беном. А думала, что он ждет ее в машине.
- Вы готовы отправиться в путь? - спросил он.
- Надо вызвать такси.
- "Такси" у подъезда! - воскликнул Фолкнер. Элли раскрыла рот от удивления. У крыльца дома стоял шикарный спортивный автомобиль.
- А… откуда он тут взялся? - Девушка широко раскрыла глаза.
- На время отъезда я оставлял его у соседа.
- Которому вы, очевидно, полностью доверяете. - Она нырнула на низкое сиденье.
- Доверяю. Он - надежный человек. Вот отправлюсь в очередную командировку, снова оставлю у него этого красавца.
- Но разве вы собираетесь куда-то уезжать?
- Ну, только не сейчас. Месяц дома еще побуду. К вашему сведению.
Сообщение Фолкнера вызвало у Элли смешанные чувства. С одной стороны, ей хотелось еще пожить в особняке ученого, с другой - она собиралась отсюда сбежать, чтобы больше не нервировать хозяина. Но устроиться в чей-то дом на работу будет достаточно сложно. А искать съемную квартиру - самый ужасный для нее вариант. Что она будет писать для журнала? Как торчит в какой-то халупе? Габриэлла сникла. Нужно искать выход из создавшейся ситуации.
- В какое время забрать вас отсюда?
Фолкнер остановил машину напротив дверей Торговой палаты.
- Забрать меня? Да что вы. В этом нет никакой необходимости, - пролепетала Элли. - Ой, никак не могу выбраться. - Она вцепилась в дверцу.
Бен быстренько выскочил из авто, обогнул его и предложил Элли руку помощи.
- Спасибо, но вечером до дома меня подбросит кто-нибудь другой.
- До какого дома? - язвительно спросил Фолкнер. - И кто этот другой?
- Мой друг. Он писатель. Мы обычно встречаемся с ним в библиотеке. Общаемся, обсуждаем литературные новинки…
- Тогда я заберу вас именно из библиотеки.
- Но… потом мы с другом пойдем в паб, - продолжала фантазировать Элли.
- Да у вас, оказывается, бурная жизнь. Можно только позавидовать, - хмыкнул Фолкнер. - И все-таки я подъеду к библиотеке…
Элли раздирали противоречивые чувства. Ее очень раздражали диктаторские замашки Бена, но в то же время она приходила в восторг от мысли, что вечером за ней приедет красивый представительный мужчина на шикарной машине.
Ох, как хочется согласиться на встречу с ним. Какое искушение!
- Док, вы победили, - сдалась девушка.
- Не док, а Бен, - все же поправил ее он. - Только Бен.
- Ну хорошо, Бен. В девять, у библиотеки…
Он проводил ее довольным взглядом. Когда Элли скрылась за дверями Торговой палаты, Фолкнер хитро улыбнулся. Мол, никуда ты, птичка, не денешься.
Слегка самодовольно улыбалась и Габриэлла Марч. Какое достижение! Доктор филологии Бенедикт Фолкнер попросил называть его просто Беном. Ну и ну! Где бы это записать?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Увы, в приподнятом настроении Элли пребывала недолго.
Она очень устала во время шумного приема. Слава богу, до восьми он закончился. Элли поспешила в библиотеку. Там уже собрались члены писательского кружка.
Диана Сэттон, главная заводила и секретарь группы, предложила:
- Друзья, а не перебазироваться ли нам в паб? Выпьем пивка. Надо ведь кое-что отпраздновать. Наш Гарри удачно продал свой рассказ, а Люси получила большой гонорар за статью в журнале "Женщины мира". Правда, отличные новости? А ты, Элли, успела что-нибудь подготовить для "Миледи"?
Элли с трудом подавила чувство досады. К горлу неожиданно подкатил предательский ком. Девушка чуть не заплакала. Она не знала, что и сказать.
Она написала для "Миледи" тот один-единственный материал. Больше пока нечем было похвастаться. И зачем только она полезла в крутое издание? Доказать всем, что на многое способна? Тогда надо действовать. Элли же сидела сложа ручки. И журналистские фантазии все иссякли. Бенедикт Фолкнер окончательно выбил ее из колеи.
Вот и друзья смотрят на нее как-то сочувственно. Группа поддержки практически безмолвствует. Но ребята весьма деликатны. Не хотят доводить ее всякими расспросами.
Только вот Диана никак не могла угомониться. Но она ни в коем случае не радовалась провалу приятельницы, просто искренне переживала за нее.
- Элли, ну что ты такая грустная? Встряхнись. А хочешь, я почитаю стихи о любви? Ты же у нас такая романтическая особа…
Габриэлла отрицательно покачала головой.
- Мне сейчас не до поэзии.
- Не понимаю, что сегодня за день? - продолжала щебетать Сэттон. - Все довольно странные. Наверное, действует погода. Ребята, пошли же наконец в паб. Хоть там развеемся. - Диана рванулась к двери. - Простите, а вы к кому? Библиотека закрывается. - Девушка с удивлением взглянула на красивого незнакомца.
- Вот я и приехал забрать… Габриэллу Марч.
Немая сцена. Элли застыла от неожиданности, но очень обрадовалась, увидев Бена Фолкнера. Еще пару часов назад она бы не поверила, что такое вообще возможно. Такой представительный ученый - и уделяет внимание обычной девчонке. А впрочем, не стоит принижать себя. Тем более что не такая она уж и обычная. Многие говорят - очень талантливая и перспективная.
Элли улыбнулась, а затем игриво произнесла:
- Добрый вечер, Бен. Диана, - обратилась Элли к подруге, - сегодня я в паб не пойду. А Люси и Гарри уже, очевидно, там. Передай, что я погибаю от зависти к ним. Не забудешь передать? - Габриэлла рассмеялась.
- Не забуду, - Диана задумчиво уставилась на подругу.
Сэттон будто искала ответ на свой вопрос. Как бедная девушка заурядной внешности смогла подцепить такого фантастического кавалера?
- Когда еще придешь на заседание кружка? - Диана прикусила губу. - В следующем месяце встретимся?
Элли замялась.
- Если позволят обстоятельства, - наконец тихо произнесла она, так как очень боялась признаться, что решила начать совершенно новую жизнь.
Бен Фолкнер нежно поддерживал Элли за локоть, потом, проявив максимум галантности, помог ей сесть в машину.
Девушка схватилась за ремень безопасности и потянула на себя.
- Нежнее, - посоветовал Бен, садясь за руль. - Да вы не слишком ловкая. Отпустите, я все сделаю сам. - Он взялся за ремень и вплотную придвинулся к Элли.
Она испытала невольное возбуждение. Дразнящая близость Фолкнера волновала.
Наконец раздался щелчок. Ремень вошел в зажим.
Бен взялся за руль, перед этим поймав затуманенный взгляд Габриэллы.
- В следующий раз я со всем справлюсь сама, - буркнула она.
- Правда? Ну и отлично. А что это вы такая взбудораженная?
- Черт возьми, не ваше дело. - Элли начинала злиться. Правда, ужасно не нравилась себе в таком состоянии. - Я должна кое-что вам рассказать, - внезапно заявила она.
- Потом, - холодно произнес Бен. - В самое ближайшее время…
Элли взорвалась.
- Да не собираюсь я проводить с вами вечер, неужели не понятно?
- Нет? А мне показалось, собираетесь.
- Послушайте. Вы слишком самоуверенны. Прошу прощения, конечно. Но лучше меня не задевайте. Пребываю в ужасном настроении.
Бен тут же повернулся к ней. На лице - выражение искренней заботы.
- Я понимаю. У вас, видимо, до сих пор болит нога. Может, все-таки заедем в травмопункт?
- Да ничего у меня больше не болит. Вы спасли меня, док, то есть Бен, - быстро проговорила она. - Но настроение у меня все равно отвратительное. Знаете, много проблем… Но это мои проблемы. Кстати, я очень благодарна вам. Специально приехали за мной. Мне так хочется домой… - Элли прикрыла рот ладонью. Боже, что она несет. "Домой". Ох, как сейчас на нее разозлится хозяин особняка. Она попыталась исправить ситуацию. Быстренько перевела разговор на другую тему. - А как у вас дела, как провели время? А у вас ничего не болит?
- Говорят, буду жить. - Бен смотрел на дорогу. - Элли, скажите, а зачем вы это делаете? - Фолкнер сделал паузу. - Официантка, уборщица, сторож… Вы интеллигентная женщина, неужели не можете найти другую работу?
- Вы назвали меня интеллигентной? А разве вас не смущает мой ужасный вкус? Я имею в виду любовь к готическим романам?
- У каждого есть слабости.
Элли вовсе не считала свое пристрастие к литературе подобного рода слабостью. Но не стала полемизировать на эту тему с доктором филологии. Лишь спросила:
- А какие слабости, если не секрет, у вас?
- Вы слишком любознательны, девушка. - Он взглянул на нее покровительственно. - Всегда были такой? Кстати, сколько вам лет? Двадцать? Двадцать пять?
- Неприлично узнавать возраст женщины. Но вообще-то мне двадцать шесть.
- Двадцать шесть. Отлично. А я думал, меньше.
- Знаю, я очень хорошо сохранилась.
- И остались невредимой?
- Что вы имеете в виду? - Элли покраснела. Она дернула плечиком. - Я не собираюсь раскрывать вам личные тайны. Оставьте меня в покое.
- Ну не сердитесь, милая. Вы, право, ведете себя как школьница.
- Вообще-то я учительница. Правда, бывшая. Некоторое время назад переквалифицировалась в писательницу. Хотите верьте, хотите нет.
Казалось, что это сообщение не произвело на Фолкнера никакого впечатления. Элли даже стало обидно.
- Я общаюсь с поэтами, критиками, очень интересными людьми, - продолжила она.
- И носите тяжелые подносы с выпивкой. Лишь бы не подвести свою знакомую. - Бен сморщился. - А что она делает для вас?
- Сью дает мне работу, платит деньги. Писатели ведь тоже хотят есть.
- Пока вы не зарабатываете на жизнь лишь творчеством, я буду считать вас обычной официанткой.
- Кажется, и Ван Гог говорил примерно то же самое. Мол, не стоит настоящему художнику отвлекаться от своей основной работы. Впрочем, весьма спорное суждение, - добавила Элли. - Каждый живет, как может. Что зазорного в том, что я тружусь в нескольких местах? Не престижных? Ну и пусть. Я получаю за скромную работу неплохие деньги, но еще и успеваю печататься. Недавно были опубликованы мои статьи… Я хочу, чтоб вы знали…
Бен Фолкнер почему-то молчал. Он не верил девушке.
- Да если хотите знать, я написала целый роман, я… - Элли, надув губы, притихла.
Казалось, что филолога полностью захватили какие-то свои мысли. Но наконец он спросил:
- А я смогу прочитать ваш шедевр?
- Скоро мою книгу издадут. Мой литературный агент занимается этим вплотную.
- У вас и агент есть. Потрясающе. - Бен иронично улыбнулся.
Элли обиделась.
- А чем я хуже Джейн Остин, например? У нее ведь был агент, и она ведь писала очень неплохие романы. Думаете, я не могу?
- И ваша любимая Эмилия Бронте тоже была талантливой писательницей. Но тематика ее произведений… Мне лично не по душе. - Бен Фолкнер не собирался отказываться от своего мнения. - Что же касается описания чувств в любовных романах, их авторам надо быть как-то тоньше, деликатнее, что ли. Я уже не говорю о творениях современных авторов. Сущий кошмар.
- Да, может, вы и правы.
Элли не стала больше с ним спорить, подумала о земном. Ей так хотелось остаться в доме Фолкнера. Она знала там каждый уголок, привыкла к обстановке. В конце концов, практически каждый день убиралась в особняке, содержала его в полном порядке. Должен ведь Фолкнер оценить это.
- А в школе вы не хотите преподавать? - филолог продолжал разговор на тему профессий. - Учителем быть почетно.
- Так считает и мой отец. Кстати, он помогал мне в материальном плане, когда я училась в университете. И не переставал повторять, что быть учительницей для женщины - самая подходящая работа.
- Профессия, способствующая созданию крепкой семьи? Верно?
- Отец считает, что из женщин-учителей получаются идеальные супруги.
- Понятно. Впрочем, бывает по-разному. - Фолкнер серьезно посмотрел на Элли. - Скажите, а ваш отец знает, как вы зарабатываете на хлеб?
- Я стараюсь не говорить с ним на эту тему. - Голос девушки задрожал. - Ведь особо хвалиться нечем. Официантка, помощница по хозяйству - не о такой судьбе для дочери он мечтал. О чем же папа будет рассказывать своим приятелям в гольф-клубе? О том, что его дочурка служанка? Однако во всем есть и положительная сторона.
- И какая же в вашем случае?
- Поскольку я ушла из школы, мне теперь не надо проводить много времени за проверкой ученических тетрадей и не надо постоянно думать о составлении школьных планов. У меня появилось время для писательского труда. И это меня очень радует. Днем я занимаюсь физической работой - мою, стираю, глажу, и мои мозги отдыхают. А вечером я начинаю фантазировать, выстраиваю сюжет своего очередного произведения…
- Ясно, - буркнул Фолкнер.
- Жизнь слишком коротка, Бен. Надо многое успеть, надо осуществить свои мечты… - Элли немного помолчала. - Мой муж Шон не успел, рано покинул этот мир. Помню, Шон часто повторял: "Я вижу - над землей парит шарик моей удачи, и я поймаю его". - Она чуть не разрыдалась.
Бен был ошеломлен. Он пытался переварить полученную информацию. Значит, эта молодая женщина успела побывать замужем? Она вдова? Неожиданный поворот.
- Шарик удачи. Образное выражение. - Фолкнер и не знал, что еще сказать.
А Элли продолжила:
- Мы с Шоном, словно дети, очень любили запускать в небо разноцветные шарики. Это стало для нас своеобразным ритуалом. А еще мы с мужем часто гуляли вдоль быстрой реки и вообще после свадьбы старались не расставаться надолго… - Она горько покачала головой.
Бен сочувственно посмотрел на свою спутницу.
- И еще мы с ним упорно учились, - продолжала Элли. - О ребенке, конечно, думали. Но не успели.
- Извините, а что случилось с вашим мужем?
- С Шоном? - Она приподняла голову. - Было обычное воскресенье. Мы встали, а потом слегка поцапались. Во время ночного "рейда" к холодильнику он выпил все молоко. Боже, какая мелочь. Но тогда меня это разозлило. Ну, Шон попросил, чтобы я не нервничала по пустякам, как всегда, надел наушники и отправился в магазин. За этим дурацким молоком и за газетами. Купив все это, он стал переходить дорогу, даже не взглянув на светофор. Не мог оторваться от газетных заголовков. В прессе сообщалось о переходе футбольной команды "Менчестер юнайтед" в высшую лигу. - Элли сделала паузу. - Шона сбила машина. Потом прибежали за мной…
Габриэлла прикрыла глаза руками. Она на несколько мгновений вернулась в прошлое. Туда, к мужу, лежавшему на дороге и прикрытому газетами, пропитавшимися кровью и молоком. Она баюкала его как маленького, прижав к своей груди, и горько плакала. На прощание Шон тихо произнес: "Элли, я больше не увижу шарика своей удачи…"
- Не вините себя в случившемся. Все в жизни непредсказуемо. - Бен Фолкнер попытался успокоить Габриэллу.
Она вернулась в настоящее.
- Я долго не могла прийти в себя после этой трагедии. Шон погиб три года назад. Боль утраты невыносима. Но надо держаться. Говорят, время лечит.
- Так оно и есть. - Бен прибавил скорости. - И вообще, человек должен быть сильным.
- А вы, Бен, сильный? И какие у вас планы на жизнь?
Он внимательно посмотрел на Элли.
- Друзья говорят, что я кремень. Что же касается планов, стоит ли их выстраивать? Некоторые вещи не поддаются никакому контролю.
- В чем-то вы и правы. Но все равно нужно стремиться к своей цели, а чтобы ее добиться, надо вырабатывать стратегию и тактику. И главное - не упускать представившихся возможностей…
- Понял. Нужно действовать по принципу ЛОВИ МОМЕНТ.
- Именно. И отцу я, когда ушла из школы, объясняла свою позицию.
- И что он отвечал?
- Говорил, что я пытаюсь ухватить за хвост очень скользкую рыбину и что мне лучше сразу отправляться на пенсию.
Фолкнер рассмеялся.