* * *
Эспин даже немного растерялась оттого, как быстро ее жизнь вернулась в обычное русло. И еще больше - оттого, что никто не удивился ее увольнению накануне выборов.
Но, самое обидное, только немногие заметили ее отсутствие. После предвыборной шумихи о необходимости достучаться до политиков никто не подумал о том, что возвращение Эспин к прежней жизни означает, что теперь никто никого не будет слушать.
Не удивительно, что на Капитолийском холме царят пессимизм и цинизм.
Эспин протянула покупателю кредитную карту и пачку книг. В ее сумке зазвонил телефон.
- Эспин Бридлав?
- Да.
- Я Келли Джеймс из офиса сенатора Питерса.
У Эспин перехватило дыхание. Сенатор Питерс был членом комитета, занимающегося проблемами окружающей среды. Ух!
- Чем я могу быть вам полезна?
- Из офиса сенатора Маршалла нам переслали собранные вами данные и отчеты.
- Правда? - выдохнула Эспин. Она прокашлялась и спросила уже спокойнее: - В самом деле?
- Должна сказать, некоторые замеченные вами тенденции очень любопытны. Но меня заинтересовало также сделанное вами примечание относительно…
Эспин была вынуждена присесть. Помощница одно го из самых влиятельных в области экологической политики людей читала ее отчеты. Испуганная Марго влетела в магазин, но Эспин только махнула ей рукой.
- Я с удовольствием предоставлю в ваше распоряжение исходный материал.
- Прекрасно. Можем ли мы встретиться на следующей неделе?
Мир Эспин закачался, она едва не упала со стула.
- Это меня устраивает.
- Скажем, в четверг, часа в два.
"Марго, наверное, что-то подмешала в мой чай, и у меня начались галлюцинации", - подумала она, а вслух сказала:
- Великолепно. Я пришлю вам по электронной почте кое-какие дополнительные материалы.
Когда Келли записала ее электронный адрес и попрощалась, Эспин от радости пустилась в пляс. Потом она крепко обняла Марго:
- Это потрясающе!
- Дорогая, что тебя потрясло?
- Помощница сенатора Питерса назначила мне встречу на следующий четверг.
- Я понятия не имею, что это значит, но радуюсь вместе с тобой.
- Ну, я-то точно знаю, что это значит, - послышался знакомый голос.
Эспин мгновенно обернулась:
- Мама!
Она бросилась к матери, и та обняла ее. Эспин вдохнула запах сандалового дерева и ванили - два аромата, всегда связанные с родителями.
- Что ты здесь делаешь? А папа? У вас все в порядке?
- Папа шел за мной. Что-то его отвлекло. У нас все в порядке, а приехали мы, чтобы повидать тебя, конечно.
Мама еще раз обняла Эспин, потом поздоровалась с Марго.
- Вот она, моя девочка!
- Папа!
Отец обнял Эспин так, что она чуть не задохнулась. Лидия Бридлав сказала:
- Аллен, Эспин на следующей неделе назначена встреча в офисе сенатора Питерса.
Отец удивился:
- Это правда?
У Эспин задрожали колени.
- Я могу все объяснить. Честное слово.
- Надеюсь, - фыркнул он. - Я объявил голодовку на ступенях Капитолия и ничего не добился. Надо мной только посмеялись. А ты оказываешься скованной наручниками с сыном сенатора, устраиваешь революцию, и в конце концов тебя слушают не один, а целых два сенатора. И сколько тебе понадобилось времени? Месяц? Чудеса. Ты молодец.
Эспин вгляделась в их лица:
- Вы на меня не сердитесь?
Мама удивленно моргнула:
- Сердимся? Почему мы должны на тебя сердиться? Совершенно очевидно, что ты - сила, с которой надо считаться.
- Правда?
Мама подвела ее к диванчику и усадила.
- А ты что думала?
- Я боялась, что вы решите, будто я предала свои принципы. Перешла на сторону зла.
Аллен сел с другой стороны.
- А ты предала?
- Да нет же! Но я знаю, как вы относитесь к…
Лидия погладила дочь по колену:
- Эспин, ты ведешь борьбу по-своему. И похоже, удачно.
- Даже очень удачно, - добавил отец. - Может быть, нам стоило бы кое-чему у тебя поучиться.
Эспин воспряла духом.
- Я же говорила тебе, - добавила Марго.
И Брейди тоже. Ее сердце болезненно сжалось при мысли о нем. Не надо. Она не должна думать о мистере Маршалле.
- Кто? - спросила мама, и Эспин поняла, что произнесла его имя вслух.
Она заставила себя улыбнуться, но улыбка ее выглядела неестественной и жалкой.
- Брейди Маршалл. Это с ним меня сковали наручниками. Я думаю, это он устроил мне встречу с помощницей сенатора Питерса.
Если это так, чего он добивается теперь?
Впрочем, вспоминать о Брейди слишком больно.
- Так расскажи нам о Брейди Маршалле, - сказал отец. - Помню, когда его дед был сенатором…
Черт!
Во вторник Эспин отправилась голосовать прямо с утра. У нее возникала мысль переметнуться, отдать свой голос Марку Тейлору. Но она не смогла. Все в штабе работали слишком напряженно, и Эспин не хотела их предать, отдав свой голос противнику из-за обиды и злости.
Кто бы мог подумать, что причиной ее слез станут выборы?
Глава 10
"Маршалл остается на третий срок!" - кричали заголовки газет в среду утром. Результаты голосования не удивили Эспин, но работать на победителя приятнее, чем на побежденного. Если она вообще будет когда-нибудь на кого-нибудь работать. Эспин пока не знала, что делать с вновь приобретенными знаниями и связями.
Она не думала о том, что последует за встречей с Келли на следующей неделе. Ей не хотелось под влиянием эмоций сделать выбор, в котором она потом, возможно, будет раскаиваться.
Фотография Брейди, его отца и деда на банкете в честь победы на выборах занимала четверть газетной полосы. Под фотографией красовалась подпись "Семейное дело", а в колонке сбоку излагалась длинная история политиков семьи Маршалл и делался намек на то, что это далеко не конец.
Брейди выглядел счастливым, но немного усталым. И на нем не было галстука, что поразило Эспин.
Дождь хлестал по витрине книжного магазина. Время от времени где-то над головой громыхал гром. Был скверный, мрачный день - под стать ее настроению, которое ухудшилось при воспоминании о несостоявшемся отдыхе вместе с Брейди.
В такую погоду люди по большей части сидят дома, и в магазине никого не было. Эспин устроилась на диванчике у полки с журналами и взяла один - полистать.
Дверной колокольчик звякнул. Эспин закрыла журнал, радуясь возможности заняться хоть чем-ни будь.
- Чем могу… - начала она и осеклась, увидев, что на коврике у двери стоит Брейди. Дождевая вода стекала с его волос и пальто. - О, Брейди.
- Эспин.
Он мотнул головой, и во все стороны полетели брызги. Его лицо было непроницаемым. Зачем он пришел?
- Тебе нужно что-то конкретное? - спросила она. - Диск с успокаивающей музыкой?
- Мне нужна ты.
Ее сердце ёкнуло.
- Нам пора поговорить.
Эспин поправила книги, стоящие на полке, хотя это и не требовалось.
- Я уже все сказала.
Его подбородок напрягся.
- Мне ты не предоставила такую возможность.
- Нам больше не о чем говорить.
- Я так не думаю.
Эспин с трудом сохраняла спокойствие.
- Ты прав. Я должна поблагодарить тебя за то, что ты связался с офисом сенатора Питерса. На следующей неделе я встречаюсь с одной из его помощниц.
- Это хорошо. Рад слышать. - Он чуть понизил голос. - Но я не об этом хотел поговорить.
Она сделала шаг к нему:
- Выборы прошли. Я больше не работаю у тебя.
- Эспин…
- Эспин? - в ту же секунду спросила Марго, выходя из служебного помещения. Она в упор смотрела на них обоих. - Все в порядке? Я чувствую сильное напряжение.
- Все в порядке, Марго. Брейди как раз собирался уходить.
- Нет, не собирался, - рявкнул Брейди. - Мне надо поговорить с Эспин несколько минут. С глазу на глаз, - добавил он.
- Думаю, это прекрасная мысль, - согласилась Марго, и Эспин охнула, пораженная предательством подруги. - Идите в заднюю комнату. Я запру дверь.
- Марго…
- Я не хочу, чтобы вы наполняли торговый зал отрицательной энергией. Идите, заканчивайте разговор.
Марго улыбнулась, но было ясно, что настроена она серьезно.
- Хорошо, - вздохнула Эспин.
Мокрые ботинки Брейди заскрипели на бетонном полу служебного помещения, выполнявшего функции склада и комнаты отдыха одновременно. Эспин посмотрела на его ноги. На нем были спортивные ботинки. И джинсы. А ей казалось, что он не способен выйти из дому в чем-нибудь, кроме строгого костюма. Брейди расстегнул мокрый плащ. Под ним оказался свитер.
- Ты все еще сердишься, - заметил он.
Эспин прислонилась к поставленным друг на друга коробкам.
- Извини, но с прошлой недели ничего не изменилось. Я не люблю, когда мне лгут и манипулируют мной. Так что да, я сержусь. И не говори, что ты удивлен.
- Ты - единственный человек, который никогда не перестает меня удивлять, - весело произнес Брейди, и это смутило Эспин. - Никогда не думал, что ты способна затаить обиду.
- Тут не требуются особые таланты. Да, я способна затаить обиду на некоторое время.
Он хмыкнул и придвинул ей стул.
- Нет, Брейди, спасибо. Мы не станем сидеть тут и беседовать. - Эспин вздернула подбородок. Если она хочет быстро закончить разговор, надо умерить гнев и не проявлять агрессивность. - Я ценю, что ты позвонил в офис Питерса. Теперь мы в расчете. Ты можешь спать спокойно. Я не собираюсь сообщать прессе что-либо о тебе, или о нас, или о кампании. Я желаю тебе счастья. Давай будем жить каждый своей жизнью.
Гордая своей маленькой речью, Эспин распрямила спину.
Брейди поднял одну бровь:
- Ты все сказала?
- Думаю, да.
- Это хорошо, потому что теперь скажу я. Выслушай меня, пожалуйста. - Он помолчал. Она кивнула. - Мы начнем с самого низа и постепенно проложим путь наверх. Да, я послал информацию о тебе Келли Джеймс. Мы вместе учились в колледже. Но я не просил ее об одолжении. Твоя работа говорит сама за себя, и если Келли тебе позвонила, значит, что-то в твоих отчетах привлекло ее внимание. Нет, это не предложение мира, но я старался исправить ситуацию и выполнить обещание, которое дал тебе в самом начале. Ты заслуживаешь того, чтобы тебя выслушали, и офис сенатора Питерса - самое подходящее для этого место.
- Спасибо, Брейди. Это очень много значит для меня. - Эспин сделала шаг к двери.
- Не торопись. Я хочу поговорить и о личной части твоего обвинения, которая перемешалась с частью политической.
- Поверь, я не хочу копаться во всем этом, - тихо проговорила Эспин.
Рана была слишком свежа.
- Но мы должны.
Его сердитый тон разрушил ее намерение не проявлять агрессивность.
- Нет, не должны.
Брейди выругался и, когда она направилась к выходу, схватил ее за руку.
Эспин услышала звяканье, обернулась и увидела, как Брейди, ехидно улыбаясь, вынимает руку из кармана. Ее рот открылся: она увидела у него в руке наручники.
- Ты этого не сделаешь!
Выражение лица Эспин было неподражаемо.
- Нет, сделаю. Я понял, что это замечательный способ заставить кого-нибудь выслушать тебя.
- Это незаконно. Это насильственное удержание.
- Я же не подал на тебя в суд.
- Не я надела тогда наручники.
- Не заставляй меня надевать их на тебя. Сядь. - (Губы Эспин сжались в тоненькую линию.) - Пожалуйста, - добавил Брейди.
Ее глаза метали молнии, но она подошла к столу и села.
Лили не предполагала, как трудно будет убеждать Эспин. Тщательно приготовленная Брейди речь вдруг показалась совершенно бессмысленной. Он сунул наручники в карман, и взгляд Эспин немного смягчился.
- Мне очень жаль, что я не сказал тебе правду о твоем положении. Я слишком долго жил в своем мире и забыл, что кто-то может смотреть на вещи не так, как я. Ты можешь ругать меня за это, как хочешь, сердиться, сколько хочешь. Я это заслужил. Прошлое не вернуть. Но я искренне признаю, что был не прав. - Эспин подняла брови, но ничего не сказала. "Ну, теперь самое трудное". - Я отличаюсь от многих людей, в частности, тем, что не смешиваю личную жизнь ни с чем иным. Когда семья все время на виду, ты невольно учишься выстраивать вокруг себя стену. Мои отношения с тобой не имели никакого отношения к кампании, или политике, или общественному мнению, или чему-то еще. И мне никогда не приходило в голову, что ты, именно ты, усмотришь тут связь, которой я не видел.
Эспин прищурилась:
- Что ты имеешь в виду под "именно ты"?
- Ты с самого начала не хотела, чтобы в штабе или где-либо еще стало известно о наших отношениях. И я решил, что ты разделяешь личное и публичное точно так же, как я.
- Звучит разумно. - Эспин скривила губы, и Брейди заметил, что ее гнев немного ослаб. - Прошу прощения, что связала одно с другим и вышла из себя. - Она сделала глубокий вдох и слабо улыбнулась. - Хорошо, что мы прояснили этот вопрос. - Молодая женщина потерла ладони о джинсы и встала.
- Эспин, не торопись. Я еще не закончил.
- Тогда не мог бы ты перейти к сути дела? Хорошо, что ты можешь бесстрастно об этом говорить, но я так не могу. Ты сделал мне больно, и боль еще не прошла.
- Суть вот в чем, - продолжал он. - Я понимаю, что ты зла на меня. Я это заслужил. Но если тебе больно, значит, тут кроется нечто большее, чем обида на то, что я использовал тебя в политической игре.
Эспин потерла глаза.
- Ладно, к чему тут гордость? - прошептала она и посмотрела ему в глаза. - Я понимаю, что не подхожу тебе.
Это было полной неожиданностью.
- Какого черта? - поинтересовался Брейди.
- Ты - Маршалл. Ты не можешь появиться на публике с кем-то вроде меня.
Разговор вдруг резко свернул не в ту сторону.
- Подожди, подожди…
- Не тревожься. Я горжусь тем, кто я и что я, но… тебе нужна Джекки Кеннеди. Все в порядке, - заверила его Эспин, а Брейди казалось, что его голова вот-вот взорвется. - Просто однажды мне почудилось, что между нами было что-то большее… то есть возможность… Нет, не то.
- Что ты имеешь в виду? - Она не ответила, и Брейди опустился на колено у ее стула. - Эспин!
- Я начала думать, что между нами было что-то большее, чем просто секс. Вина тут моя, не твоя…
Его сердце наконец забилось. Он рассмеялся.
Эспин нахмурилась:
- Я не вижу ничего смешного, Брейди. Я…
Он оборвал ее поцелуем и целовал, пока Эспин не расслабилась.
- У нас есть нечто большее, - заверил ее Брейди.
Ее глаза расширились.
- Правда?
- Ты заставляешь меня видеть все в совершенно ином свете. Я понял, что ты - единственный человек, чье мнение обо мне имеет значение. Я ненавижу себя за то, что сплю один, и впервые в жизни мне одиноко. Ты нужна мне, Эспин. - Губы ее начали дрожать. - Ты не обязана меня прощать, но я прошу дать мне шанс. Мне нужно, чтобы ты вернулась. Без тебя я чувствую себя наполовину мертвым.
Эспин заморгала, и Брейди показалось, что он убедил ее. Но она снова нахмурилась:
- А твоя семья?
- Они будут обожать тебя. Лили, Итан и дед уже в твоей команде. Остальные не заставят себя ждать. Ты неотразима. Я это знаю, потому что хотел отказаться от тебя и не смог. - Он наклонил голову набок. - Возможно, ты не очень их жалуешь…
- Я уверена, что они очень милые люди, но я не об этом.
- А о чем?
- У тебя впереди блистательная карьера. Такая, как я… стала бы для тебя обузой. Тлеющим скандалом, который только и ждет повода разразиться.
- Ты доказала, что такая, как ты, - большая ценность для политической системы. Кроме того, нас, Маршаллов, трудно смутить.
- Это ты сейчас так говоришь.
- Эспин, посмотри на меня. - Брейди дотронулся до ее щеки и почувствовал, что его пальцы стали влажными. - Ты тревожишься о мелочах и совершенно не замечаешь главного. Я люблю тебя.
Эспин задохнулась. В легких закончился воздух. Конечно, она неправильно его поняла. Брейди Маршалл не может влюбиться в такую, как она, - женщину без рода и племени, без положения в обществе, без системы ценностей, аналогичной его системе ценностей. Это просто помрачение ума.
Она любила Брейди очень сильно, но никак не думала, что он может полюбить ее. Лучшее, на что она надеялась, - секс чуть больше чем на пару ночей. Но любовь…
- Ты меня слышишь, Эспин?
- Не уверена. Ты меня любишь?
- Да. Именно это я пытался тебе сказать.
- Ты серьезно?
Брейди поднялся, взял стул, сел, усадил ее к себе на колени и целовал, пока она не задохнулась.
- Я люблю тебя. Яснее трудно сказать. И я был бы тебе благодарен, если бы ты положила конец неопределенности.
- Я никогда не встречала такого ненадежного, столь непохожего на меня и тяжелого в общении человека. Это совершенное безрассудство, но я люблю тебя.
Улыбка Брейди могла бы превратить вековые ледники в теплые озера. И уж точно согрела душу Эспин.
- Слава богу, - пробормотал он и снова поцеловал ее.
Страшный удар грома сотряс здание, и она рассмеялась.
- Это, похоже, доброе знамение.
- Это напоминание о том, что мы сейчас могли бы быть на Мальдивах. - Брейди опять поцеловал ее, на сей раз игриво. - Как быстро ты можешь собраться?
"Счастливая" не описывало ее состояние даже отдаленно, и, судя по выражению лица Брейди, то же относилось и к нему. И поэтому Эспин особенно тяжело было произнести:
- Я не могу. Мои родители здесь.
Он насторожился:
- Они вернулись, потому что ты…
- Нет, - поспешно заверила его Эспин. - Это обычный визит, немного ускоренный последними событиями. Знаешь, они гордятся мной. Считают меня потрясающей активисткой.
- Они правы. Ты изменила мой образ мыслей, это точно. Когда я смогу познакомиться с ними?
Она едва не охнула:
- Ты хочешь познакомиться с моими родителями?
Знакомство с родителями - событие само по себе серьезное, но с ее родителями…
- Ты представляешь, на что идешь? - поинтересовалась Эспин.
- Это справедливо. Ведь ты знакома с моей семьей. Кроме того, меня интересует связь между ботинками и тиграми.
- Когда-нибудь я тебе об этом напомню. Когда они с тобой разделаются. - Эспин не знала, радоваться ей или волноваться, но склонялась к осторожному оптимизму. - Я позвоню им и спрошу, хотят ли они завтра пообедать с нами. Ты завтра свободен?
- Поскольку я временно без работы, то могу распоряжаться своим временем, как хочу. И сегодня вечером я тоже свободен.
Она покачала головой:
- Нет.
От его медленной сексуальной улыбки по телу женщины побежали электрические искры.
- А что я делаю сегодня вечером? - спросил он.
Эспин обняла Брейди, наслаждаясь его близостью.