- Мам, хватит! Для себя я все решила несколько лет назад, когда определенная персона совершила свой акт исчезновения.
- Ты говоришь так потому, что на Рождество у тебя всегда депрессия. Но я знаю, придет тот день, когда мужчина заставит твое сердце забиться быстрее.
- Не обо мне сплетничаете? - Под тяжелыми шагами скрипнула лестница, и через несколько секунд в дверях появился плотный лысеющий мужчина - отец Пеппе.
Последовал дружный смех, и тема была закрыта.
На следующий день Чарли позвонил Пеппе, и они договорились вместе поужинать.
- И можешь не беспокоиться, что Роско опять все испортит, потому что он уехал в Лос-Анджелес.
"Роско уехал, чтобы избежать встречи со мной? Нет! - одернула она себя. - Это был не поцелуй, а просто жест вежливости. Но он сделал ошибку. Желая стереть память от губ Вэнлена, он заменил его воспоминанием о своих губах".
Она помнила, как быстро он отстранился. Что его поразило? Она или он сам? Что Роско прочитал в ее глазах, что заставило его отправиться на другой конец света?
Вопросы теснились в ее голове, предупреждая, что наступит время, и ей придется взглянуть правде в глаза.
Пеппе настояла, чтобы они с Чарли отправились в маленький тихий ресторанчик, поставив ему условие много не пить и вести себя прилично. Ей хотелось выяснить один вопрос, который беспокоил ее с их последней встречи в офисе.
- А теперь скажи мне правду, - начала она без обиняков. - Ты не был тогда в магазине, потому что там была Джиневра, в джинсах и с убранными под кепку волосами. В темноте она выглядела как мужчина, и когда появился хозяин и вас схватили, он перепутал ее с тобой… Что ты молчишь? Это была она?
Чарли упрямо выставил вперед подбородок:
- Это все твое воображение!
- Я догадалась, что случилось. Джиневру приняли за тебя, а она просто удрала!
- Послушай, мы были близки, и я не могу вот так взять и выдать ее.
И с этой точки его ничем нельзя было сдвинуть. Пеппе кипела от раздражения, их вечер быстро подошел к концу.
Но прежде чем лечь спать, она отправила Роско сообщение. Ей никак не удавалось сформулировать свою мысль. В конце концов она остановилась на таком варианте:
"Мистер Хэверинг!
У меня сегодня вечером был серьезный разговор с Вашим братом. Он не вламывался в тот магазин. Это были Джиневра и трое парней. Мистер Флетчер застал их, они побежали, парней схватили, а она удрала. И тогда хозяин решил, что Чарли и был четвертым.
А Чарли переживает сейчас приступ дурацкого благородства. Я пыталась воззвать к его разуму, но мне это так и не удалось. Так что мои чары, на которые Вы рассчитывали, оказались бессильны, о чем, как мне кажется, я обязана Вас проинформировать.
Жду Ваших дальнейших инструкций.
С уважением, Филиппа Дженсон".
Она несколько раз прочитала письмо и наконец, разозлившись на свои глупые колебания, навела курсор на надпись "Отправить" и щелкнула мышью.
На следующее утро Пеппе первым делом проверила почту. В ящике ничего не было. Скорее всего, она слишком торопится. Нужно учитывать разницу во времени. Он, наверное, еще даже не проснулся.
На работе Пеппе заглядывала в свой почтовый ящик каждый час, ожидая, что вот-вот должен прийти ответ. Ответа не было. Ее сообщение было послано на адрес его офиса, и, возможно, Роско увидит его, только когда вернется.
Нет, этого не могло быть! Такой человек, как Роско Хэверинг, наверняка каждый день просматривает всю свою деловую почту. Значит, он просто решил не отвечать.
Пеппе просидела в офисе до позднего вечера, и когда наконец добралась до дома, войдя в подъезд, в изумлении остановилась. В холле на резной деревянной скамейке, прислонившись затылком к стене, сидел Роско и… спал.
Глава 8
Пеппе мягко коснулась его плеча. Глаза Роско открылись.
- Привет, - сказал он.
- Что вы сидите тут? Идемте наверх…
Он вытащил из-под скамейки свою дорожную сумку и пошел следом за Пеппе к лифту, где его глаза снова закрылись, стоило ему только прислониться плечом к стене.
- Садитесь, - сказала она, когда они вошли в квартиру.
- Вы, должно быть, подумали…
- Сначала чай, потом объяснения.
- Спасибо.
Она улыбалась, наполняя водой чайник. Ее сообщение заставило его вернуться! Мир опять обрел краски.
Роско выпил свой чай, но бодрости ему это не прибавило.
- Когда вы в последний раз спали? - спросила его Пеппе.
- Не помню… Мне не повезло… Я приехал в аэропорт, когда регистрация уже закончилась, и попал только на следующий рейс… до Парижа… Так что пришлось еще делать пересадку…
- Вы уехали прямо с конференции? - изумилась она.
Он пожал плечами:
- А что мне оставалось делать после вашего письма?
- Написать. Отправить факс. Позвонить, в конце концов!
- Нет, я должен был увидеть вас!
"И ради этого он бросил все свои дела? О нет… Конечно, он это сделал ради Чарли и своей матери", - напомнил ей голос разума.
Но голос разума звучал слишком тихо, заглушаемый волной чувств. Роско ухватился за повод вернуться и теперь с трепетом ожидал, что будет дальше.
Неужели она могла так ошибиться в нем?
- Нечего удивляться, что вы так вымотались, - сказала она. - Но почему вы ждали внизу? На этаже, напротив моей квартиры, есть мягкая кушетка, где вы могли бы устроиться куда удобнее.
- Да… Но я не был уверен, что вы одна вернетесь домой… И если бы ваш спутник увидел меня возле вашей двери… Ну… сами понимаете…
- Я понимаю.
- О нет, я вовсе не хотел оскорбить вас!
- Надо сказать, у вас к этому какая-то странная склонность, - выдохнула она.
- Я только предположил, что вы можете быть в компании. Что в этом такого особенного?
Пеппе набрала воздуха в легкие:
- Хотите поужинать?
- Спасибо. Но только немного, а то я, боюсь, засну.
Роско отправился за ней на кухню, чтобы чем-то помочь, но закончил тем, что без сил опустился на стул.
- Это не просто усталость, - пробормотал он. - Это обрушивается на тебя как скала… Не знаю, почему я так плохо переношу перемещения. Некоторые, похоже, вообще их не замечают. Так что дело не в обратном перелете. Я все еще не приду в себя от полета в Лос-Анджелес, поэтому я… - он сделал беспомощный жест рукой, - далеко не в лучшей форме.
Пеппе приготовила омлет с тостами, и Роско порадовал ее, съев все до последней крошки.
- Очень вкусно. Хотите, я помогу помыть посуду?
- Нет уж, спасибо…
Когда через несколько минут Пеппе, вымыв посуду, присоединилась к нему в комнате, он спросил:
- Вы действительно думаете, что Чарли защищал Джиневру?
- Да. Но без его помощи я не могу этого доказать. Видимо, моих чар оказалось недостаточно, если он по-прежнему стоит на ее стороне.
- У Чарли преданное сердце. Если у него были к этой девушке какие-то чувства, он не будет втягивать ее в это дело.
- Очень мило. Но разве вы не видите, что это значит?
- Это значит, что мой брат идиот. Но мы и так это знали.
- Это значит, что я проиграла! Вы думали, Чарли будет мной так околдован, что станет делать все, как я ему скажу. Увы… Я со своими чарами оказалась совершенно бесполезна.
- Прекратите! Вы не бесполезны. Прошло всего несколько дней.
- Но вы-то думали, что стоит ему бросить на меня один только взгляд и он станет моим рабом. На это вы и рассчитывали, когда нанимали меня. Наверное, вам нужно было сделать другой выбор.
- Другой выбор? - эхом откликнулся Роско. - Другой… с вашим глазами… вашим смехом… вашей улыбкой? Возможно ли это? Уверяю вас, Пеппе, Чарли был сражен в первое же мгновение, как вас увидел.
- Вы слишком добры. Я знаю, что вы это просто так говорите.
Он криво усмехнулся:
- Я известен не за свою доброту. Просто я с самого начала знал, что вы мне подойдете… Подойдете Чарли, я имею в виду… И вы справились со всем идеально. Смотрите, что вы узнали. Я бы до этого никогда не додумался.
- Но… я все равно проиграла.
- Думаю, вы ошибаетесь. В тот вечер, когда вы танцевали с ним, он хотел вас поцеловать…
- Это ничего не значит, - быстро сказала она. - Это было, можно сказать, частью танца. Я не целовала его!
- Зато Чарли сделал так. - Роско наклонился и взял в ладони ее лицо. - Разве вы не помните?
- Да, - прошептала она едва слышно. - Помню.
Пеппе ждала, что Роско отпустит ее, но он не отпускал. Его руки были теплыми и мягкими, глаза - тревожными и вопрошающими, какими она никогда их не видела. Губы, всегда плотно сжатые, слегка приоткрылись, и она почувствовала его дыхание на своем лице…
"Должно быть, он весь вечер наблюдал за мной, - подумала она вдруг. - Не только когда я танцевала. Смеялась с ним, улыбалась ему. Он замечал каждый мой жест".
Пеппе почувствовала дрожь. И вдруг поняла, что это дрожал Роско. Она сделала короткий судорожный вдох, и в то же мгновение он отдернул руки, словно что-то обожгло его.
Она отвернулась от него и подошла к окну, с тревогой чувствуя, как с каждой минутой сокращается расстояние между ними. Безопаснее было бы отойти, и подальше.
Роско встал и подошел к ней, остановившись за ее спиной.
- Почему вы все время одна? Что случилось? - тихо спросил он.
Это едва не заставило ее сдаться. Стиснув до боли пальцы, она пожала плечами:
- Банальная история. Я рассталась с человеком, которого любила, и это навсегда избавило меня от глупых иллюзий.
Он взял ее за плечи и повернул лицом к себе:
- И что же вы называете глупыми иллюзиями?
- То, что любовь бывает вечной. Получай удовольствие, но только не начинай верить во все это - вот что теперь стало моим девизом.
- Вы действительно не верите, что люди могут любить друг друга, хотеть принадлежать друг другу, чем-то пожертвовать друг для друга?
Она коротко рассмеялась:
- Когда-то я в это верила. Но больше - нет! Давайте лучше оставим эту тему.
- Так что все же случилось?
Она криво усмехнулась:
- Выяснилось, что он тоже в это не верит. К несчастью, он выяснил это слишком поздно. Уже был назначен день свадьбы, выбрана церковь, место, куда бы мы отправились на свой медовый месяц. Все пришлось отменять… Довольно неприятно. Но урок оказался полезным. - Она коротко засмеялась, что заставило его пристально посмотреть на нее.
- Понимаю, - медленно произнес Роско.
- Правда? Сомневаюсь. Не думаю, что вы что-то знаете о таких вещах.
Он ответил не сразу:
- Не надо торопиться с выводами… - И, словно смутившись, отступил назад. - Интересно, остался еще чай?
- Подождите, я заварю свежий.
Обнаружив больше, чем хотел, он торопливо захлопнул приоткрывшуюся дверь. Пеппе его понимала. Она тоже была рада возможности уйти на кухню, чтобы побыть одной и успокоиться. Когда, взяв чайник, она вновь пошла в комнату, Роско стоял возле дивана, глядя на свадебную фотографию Ди и Марка.
- Это мои бабушка и дедушка, - сказала Пеппе. - Они поженились во время войны.
- Вы очень похожи на свою бабушку.
- Правда? Мне никогда об этом не говорили.
- Не чертами лица, а тем вызовом в глазах, как если бы она хотела сказать: "А ну-ка, покажи, на что ты способен". Вы хорошо ее знали?
- Я жила вместе с ними последние два года их жизни. Когда Ди умерла, она оставила мне свои деньги с условием, что я использую их для того, чтобы получить образование. Я, конечно, люблю и своих родителей, и братьев, но ближе всех мне всегда была бабушка. Она бы ни за что не позволила мне потратить деньги на какую-нибудь ерунду.
- Я же говорил, что вы похожи.
Пеппе усмехнулась:
- Она меня многому научила. Особенно тому, как обращаться с мужчинами. - Теперь, когда опасный момент остался позади, Пеппе снова вернулась к имиджу девчонки, легко шагающей по жизни. - Надо позволить ему думать, что он победитель. И быть осторожной, чтобы он не узнал правды, пока не окажется слишком поздно. - Бросив взгляд на фотографию, Пеппе подмигнула: - И я оказалась способной ученицей, правда, бабуль?
- Сколько они были женаты? - спросил Роско.
- Шестьдесят лет. На их юбилей был устроен большой праздник. Но после этого они недолго прожили. Сначала умер дедушка, а бабушка все места себе не находила, никак не могла дождаться, когда пробьет и ее час. Она говорила, что он приходит к ней во сне и просит поторопиться, потому что без нее ничего не может там найти. Она заставила его ждать только три недели.
Роско внимательно посмотрел на нее:
- Так, значит, любовь все же бывает вечной?
- Для их поколения - да. Тогда всех так воспитывали.
- И поэтому они оставались друг с другом целых шестьдесят лет? Согласно, так сказать, общепринятому обычаю?
Пеппе вздохнула:
- Нет, не поэтому. Просто они друг друга действительно любили. Но если им это удалось, это вовсе не значит, что каждый… - Она устало махнула рукой. - Допивайте-ка лучше свой чай, пока не остыл.
- А затем вызывайте такси и отправляйтесь домой, да? Ну а завтра, когда я немного приду в себя и не буду таким сонным, мы где-нибудь пообедаем и обсудим, что делать дальше.
Роско вынул из кармана телефон, но вместо того чтобы нажать вызов, какое-то время тупо смотрел на экран, а потом, словно оглушенный ударом, без сил опустился на стул.
- Сейчас… только минутку передохну… - пробормотал он.
- Вы останетесь здесь на всю ночь! - сказала она решительно. - Куда вы отправитесь в таком состоянии? Идемте…
Она взяла его за руку, помогая подняться. Как в полусне, Роско двинулся за ней в спальню, где она мягким движением подтолкнула его к постели, а сама пошла в комнату за его сумкой. Когда она вернулась, он уже спал.
Осторожно задернув шторы, Пеппе выключила свет.
Пеппе проснулась в темноте, почувствовав, что замерзла. С наступлением осени ночи становились все холоднее, и она решила встать и включить отопление.
Потом она вспомнила, что радиатор в спальне очень капризен. Она тихонько пробралась в комнату и убедилась, что не ошиблась. Какое-то время ей пришлось поколдовать над радиатором, чтобы он заработал. Она услышала, как Роско повернулся на бок и что-то пробормотал.
Пеппе достала из шкафа одеяло и на цыпочках подошла к постели. Он открыл глаза и посмотрел на нее.
- Я принесла одеяло, чтобы вы не замерзли, - сказала она.
Пеппе не знала, слышал ли он ее. Его глаза снова закрылись, в то время как руки, обвившись вокруг ее шеи, притянули ее к себе. В этом движении не было ничего от любовного объятия. Скорее всего, Роско даже не осознавал, что делал. Прижав ее голову к груди, он снова погрузился в сон.
Было бы нетрудно освободиться от его объятий, но ей почему-то этого не хотелось. Ощущение его опускающейся и поднимающейся груди, ритмичных ударов его сердца казались такими приятными, такими успокаивающими. Это было то, чего так не хватало в ее жизни. Покоя. Умиротворения. Ей казалось абсолютно естественным прижаться к нему и дать увлечь себя в далекое теплое море, где было нечего бояться.
Что в конечном итоге могло оказаться иллюзией.
С этой мыслью она и заснула.
Пеппе разбудило неожиданное движение Роско. Она подняла голову и увидела его расширившиеся глаза.
- Как… как вы здесь оказались?
- Вы затащили меня в постель, когда я пришла накрыть вас одеялом, - сонно пробормотала она.
Он застонал:
- Прошу прощения. Вам следовало бы дать мне правый хук в челюсть.
- У меня не было сил… К тому же я левша… - Она зевнула, позволив ему снова притянуть ее к себе. - Кроме того, вы не сделали ничего, чтобы заслужить такое обращение.
"А если бы сделал, то что?" Эта мысль мелькнула в ее голове, прежде чем она успела себя одернуть.
- Точно? Скажите мне честно - сделал я что-то… не сделал…
- Не сделали. У вас просто не было сил, чтобы это сделать, так же как и у меня - дать вам в челюсть.
Она рассмеялась, он тоже. Его взгляд упал на облезлого мишку на столике рядом с кроватью.
- А это еще что такое? - спросил он, протягивая к нему руку.
- Он принадлежал моей бабушке - той, что на фотографии. Она называла его своим Чокнутым Бруином.
Думаю, он напоминал ей дедушку. После его смерти она всегда носила мишку с собой, разговаривала с ним.
Роско с изумлением смотрел на старую потертую игрушку.
- Клянусь, ты мог бы поведать нам немало секретов, - задумчиво проговорил он.
Пеппе рассмеялась, и он снова притянул ее к себе, аккуратно посадив мишку обратно на столик.
- Вы мне поверите, если я скажу, что никогда не думал, что такое случится? - спросил он, зарываясь лицом в ее волосы.
- Конечно. Если бы у вас было что-то на уме, вы бы поехали к Терезе.
- Тереза - это не вы, - сказал он, словно это все объясняло.
- Ах да… С ней вы не стали бы обсуждать скучные практические вопросы.
- Как раз наоборот. Она мой старый друг.
- К тому же красавица, - заметила Пеппе. - Очень полезный "друг".
- Еще бы! Она не раз помогала мне избежать неловких ситуаций. Кстати, ее муж тоже был моим другом. Это я их познакомил. Он погиб два года назад, но у нее до сих пор никого нет. И не знаю, будет ли когда-нибудь.
Глава 9
Помолчав, Пеппе спросила:
- Значит, вы так и продолжали быть его другом? Разве этот муж не украл ее у вас?
- Ради бога, Пеппе. Мы с Терезой к тому времени уже достигли предела наших отношений. Она была очень милой - да и сейчас тоже, - но между нами никогда не было особенного притяжения. Мне нравилось где-нибудь с ней бывать, но нельзя сказать, что я к этому так уж стремился.
- Ну, это я как раз могу себе представить. Дело в том, что все ваши стремления направлены в другую сторону. Вот новый клиент - это да! Новый скачок акций - тоже. Но женщина? Да не смешите!
Он долго молчал. Наконец тихо сказал:
- Если бы вы только знали, как вы ошибаетесь!
Ей хотелось, чтобы он продолжал. Если этот одинокий мужчина готов был пригласить ее в скрытый ото всех мир, она всей душой хотела бы последовать за ним.
- Да, в прошлом я ошибалась, - начала она осторожно, чтобы не спугнуть его. - Если бы вы только знали, что я подумала о вас в первый день нашего знакомства, не говоря уж про второй…
- Я знаю. - Даже не видя его лица, она почувствовала, что он улыбается. - Вы не очень-то беспокоились, чтобы скрыть свое впечатление - мрачный, надменный, самоуверенный. А когда я поручил вам дело Чарли… Ох, видели бы вы свое лицо!
Пеппе рассмеялась:
- Потом я поняла, что вы были правы. Я действительно была подходящей кандидатурой, потому что умею наслаждаться игрой. Женщина с сердцем могла оказаться в опасности.
- А у вас нет сердца?
- Я уже говорила, мой жених избавил меня от иллюзий.
- Кажется, я начинаю понимать, - медленно проговорил Роско. - Вы изображаете из себя соблазнительную сирену, но… это все маска. А за ней…
- А за ней - ничего. Ни чувств, ни надежд, ни сожалений. Этакий легкокрылый мотылек.
- Это неправда. Когда-то я тоже так думал, но теперь я знаю, что вы не такая.