– Не хватает людей? – спросил он, наблюдая, как она вытаскивает из холодильника бутылки шампанского.
Джина закатила глазки:
– И откуда ты такой догадливый?
Джина принялась вытаскивать пробки, и Джек, не думая, перешел на другую сторону стойки и начал ей помогать. Поблагодарив взглядом, Джина оставила бутылки на его попечение, а сама взялась за бокалы.
– Мне бы уже давно следовало проверить готовность киноаппаратуры, но вместо этого мне пришлось сперва двадцать минут общаться с представителем компании, нанимавшей так и не явившихся барменов, а теперь самой играть в барменшу. Еще есть надежда, что они пришлют кого-то на смену, но можешь не сомневаться, больше "Тремейн групп" с этой конторой никогда не свяжется. Остается лишь молиться, чтобы эти сменщики явились раньше, чем соберется вся толпа гостей.
Джина начала разливать шампанское по бокалам.
Джек кивнул в сторону лифта, откуда с каждой минутой появлялись все новые и новые люди.
– Что-то мне подсказывает, что толпа успеет собраться раньше.
– Черт. – Джина едва ли ни одним движением уместила все бокалы на поднос. – Тебе же уже есть двадцать один год?
– Да.
– Тогда держи и просто ходи по залу.
– Хочешь и меня припахать?
– Всего на полчаса. Так что вперед.
Джек задумчиво глянул на стройные ряды бутылок и бокалов:
– В принципе я вполне в состоянии смешать мартини или "Манхэттен". Уж так и быть, немного подежурю, пока не прибудут твои сменщики, а ты иди разбирайся с аппаратурой.
– Ни за что! Ты же гость, я при всем желании не могу навьючить на тебя столько обязанностей.
– Я никому не скажу. Иди давай.
Джек по лицу видел, что Джина просто не в силах устоять перед таким соблазном. Джон Мэйсон – младший в роли бармена на празднике жизни у Всемирной службы охраны.
– Ладно, – сдалась она, даже не пытаясь скрыть смешливых искорок во взгляде. – Будем надеяться, Николь ничего не узнает. Иначе она меня не просто выпорет, но вообще начисто оторвет мне задницу.
– Ну что ты, такую прекрасную задницу я никому не позволю отрывать. – Джек честно попытался взять себя в руки, но у него ничего не получилось, и он ласково погладил означенную часть тела.
Джина резко отстранилась, но в ее глазах все еще плясали насмешливые искорки.
– Просто не верю, что ты действительно это сделал.
Джек и сам в это не верил, но это не отменяло того, что он с радостью бы все повторил. А еще лучше сразу затащил бы Джину наверх, в номер для новобрачных, и залюбил бы до потери чувств.
Но не успел Джек еще толком уйти в мечты, как реальность в лице сенатора из Виргинии настоятельно потребовала внимания.
Томас Диллан отделился от своих собеседников и подошел к бару:
– Джек?
Сенатор удивленно перевел взгляд с Джека на Джину и обратно, явно не в силах понять, что посол по особым поручениям забыл по ту сторону барной стойки, но он честно постарался скрыть свое смущение за широкой улыбкой.
– Да, я сразу тебя узнал. Как поживает Джон-старший?
– Все так же. Чего желаете выпить?
– Что-что?
– У меня сегодня особое задание. Так что будете пить?
Вечер начался едва ли не с полного провала, но все довольно быстро выправилось и пошло без сучка без задоринки. Большинство гостей так часто бывали на всевозможных торжествах и праздниках, что их давно уже ничего не интересовало, кроме бесплатной еды и выпивки, но как Джек неоднократно мельком слышал, на этом вечере и то, и другое оказалось значительно выше привычного уровня.
Не успел он смешать и дюжины коктейлей, как прибыл долгожданный сменщик, и Джек вдруг поймал себя на мысли, что с удовольствием поработал бы еще немного. Странно.
А потом вернулась Джина, и Джек сразу же забыл о своих сожалениях и пошел к ней.
– Надо же, – заметила она, разглядывая бритоголового мускулистого Дирка Веста, ставшего центром внимания прежде, чем он успел выйти из лифта. – А в жизни он гораздо круче, чем на экране.
Точно. Только в жизни он не только крут, но и еще весьма умен. Джек задумчиво наблюдал, как Вест с профессиональной сноровкой обращается с гостями. Или все дело в том, что за ним неотрывно следовал генеральный директор Всемирной службы охраны?
Как бы там ни было, они направились прямиком к Джеку.
– Это посол по особым поручениям Джон Харрис Мэйсон. Тот самый человек, который пару лет назад в одиночку выстоял против вооруженных повстанцев в Мали.
– Да, я читал. – Вест стиснул ладонь Джека в своей руке. – Судя по всему, та еще вышла заваруха. Я даже всерьез подумывал отправить к тебе сценариста, чтобы выведать все не дошедшие до прессы подробности.
Большинство подробностей до сих пор хранились в строгой секретности, но не успел Джек еще ничего ответить, как Вест переключился на Джину:
– А это кто?
По бейджику на груди вполне можно было догадаться, но Вест зачем-то спросил.
– Джина Сен-Себастьян, – представилась она, протягивая руку. – Сотрудница "Тремейн групп". Мы организовали сегодняшний вечер.
Вест задумчиво прошелся по ней взглядом:
– Мисс Сен-Себастьян, вы никогда не хотели стать актрисой?
– Когда-то я над этим думала.
– Если задумаетесь еще раз, обязательно звоните мне. – Но главу ВСО будущие актрисы мало волновали, и он повернулся к Джеку: – Я слышал, вы на следующей неделе выступаете в сенате. Я также весьма интересуюсь безопасностью наших зарубежных представительств, и у меня есть кое-какие идеи по этому вопросу.
– Не сомневаюсь.
– И я хотел бы их обсудить. Мой помощник свяжется с вашим, чтобы выбрать подходящее время для встречи.
Дождавшись, когда Вест со спутником отойдут достаточно далеко, Джек повернулся к Джине:
– Я поговорил с родственниками. Они мечтают с тобой встретиться, но завтра вечером у мамы аукцион, и я сказал, что мы приедем к ним пообедать в субботу.
– Мне подходит.
– А завтра полностью в нашем распоряжении. Только ты и я.
Джина хотела уже что-то ответить, но заметила пухлую брюнетку, махавшую ей рукой с противоположного конца зала, и резко сменила тему:
– Мне нужно идти. Показ уже совсем скоро. – Джина хотела уже уйти, но повернулась и добавила: – Спасибо, что помог. Обязательно напомни, чтобы я потом тебе заплатила.
– Обязательно, – прошептал Джек, глядя на удаляющуюся спину. – Именно так я и сделаю.
Развалившись в мягком кресле, Джек старательно представлял, какую плату потребует с Джины. Эти красочные фантазии помогли ему пережить два бессмысленных часа, во время которых Дирк Вест в одиночку спасал мир от зла, но даже его самые смелые мечты не шли ни в какое сравнение с реальностью, когда пару часов спустя уставшая и довольная Джина позвала его в номер для новобрачных.
Глава 8
Джина честно попыталась объяснить Джеку, что ему совсем не нужно ждать, пока она будет разбираться с оставшимися делами, но он все равно остался. И, по правде говоря, Джина этому очень обрадовалась, да настолько, что даже пригласила его наверх.
Вот только когда они наконец-то добрались до номера, Джина мечтала лишь о том, чтобы скинуть туфли и повалиться на диван, закинув ноги на кофейный столик. И именно это она и сделала. Если бы Джек не устроился рядом, на этом бы тяжелый трудовой день и закончился.
– Неплохой вид, – заметил он, любуюсь раскинувшейся под окнами столицей.
– Да, – машинально согласилась Джина, хотя толком не слышала, что он сказал. Ее мысли все еще были полностью поглощены прошедшим вечером.
Ослабив галстук и расстегнув верхнюю пуговицу, Джек похлопал себя по коленям.
– Иди сюда.
Моргнув от неожиданности, Джина вдруг четко осознала, где и с кем находится. И ни недвусмысленное предложение Джека, ни реакция собственного тела ей совершенно не понравились.
Угадав ее мысли, Джек снова поманил ее:
– Мне говорили, что я отлично делаю массаж ног. Предлагаю тебе прямо сейчас проверить это на практике.
Боже! Не прошло и минуты, как Джина почувствовала, что достигает нирваны, и с приглушенным стоном вжалась в угол дивана.
– Если когда-нибудь устанешь от террористов, можешь смело переквалифицироваться в массажисты. С такими руками к тебе валом повалят люди.
– Хорошо, возьму на заметку.
Джина с любопытством посмотрела на него из-под ресниц:
– А чем ты раньше собирался заняться на случай, если устанешь от террористов?
Волшебные пальцы старательно размяли ей правую пятку и взялись за левую.
– Хороший вопрос.
– Ну а как насчет тех мнений, что я слышала? – осторожно продолжила Джина. – Что в будущем ты вполне можешь занять президентское кресло?
– "В будущем" здесь ключевая фраза. Прежде чем замахиваться на такой пост, мне сперва нужно еще пройти несколько промежуточных ступеней.
– Каких?
– Ну, для начала занять какой-нибудь государственный пост. Сейчас-то я обыкновенный чиновник.
– Ну конечно. И много, по-твоему, самых заурядных чиновников в одиночку справляются с целыми бандами террористов?
– К сожалению, слишком много. В любом случае сперва я обязан занять какую-либо выборную должность. Это негласное правило, но, если не считать таких героев войны, как Вашингтон и Эйзенхауэр, перед тем как перебраться в Овальный кабинет, все наши президенты были или губернаторами, или членами Конгресса.
– Ну так и выдвигайся на роль губернатора. Или иди в Конгресс. Из тебя получится отличный сенатор или представитель штата. Должен же хоть кто-то навести там порядок.
– Я не ослышался? – Усмехнувшись, Джек слегка потянул ее за кончики пальцев. – Откуда столько энтузиазма у женщины, которая еще совсем недавно называла меня надоедливым и заносчивым? Это уж не говоря о тех определениях, что мне вообще повторять не хочется?
– Ну, иногда ты действительно чертовски надоедлив и заносчив, а иногда… – Джина задумчиво помахала рукой, пытаясь отыскать для него парочку менее раздражающих характеристик. – А иногда, господин дипломат, ты меня удивляешь. Вот как сегодня, когда встал за барную стойку. Ты же не обязан был этого делать.
– Я вообще очень разносторонний человек, – самодовольно улыбнулся Джек. – Но раз уж ты напомнила, кое-кто обещал со мной за все расплатиться.
– Я помню. Ты уже придумал, какую хочешь плату?
– Конечно, дорогая. Я весь вечер только об этом и думал.
Сразу догадавшись, к чему он клонит, Джина мгновенно напряглась. Она даже понимала, что ей не стоит принимать неудобную позу и садиться на колени, но именно это она и сделала.
Пристально разглядывая загоревшую кожу, морщинки вокруг глаз и твердый подбородок, Джина вдруг сосредоточилась на его шее. В ней проснулся какой-то вампирский голод, и она подалась вперед, припав губами к основанию шеи, поднялась чуть выше, провела губами по отросшей за день щетине, дошла до уголка губ…
И, разумеется, в эту секунду он повернулся и накрыл ее губы своими губами. В этом поцелуе не было и намека на нежность. Одна лишь чистая, неприкрытая страсть. В ход пошло все – губы, зубы, язык. Напряжение мышц, переплетение рук и ног, и вот уже два тела неотделимы друг от друга.
Смахнув волосы с ее лица, Джек аккуратно повалил Джину на подушки, а сам пристроился сверху, но так, чтобы при этом не давить ей на живот.
Джина чувствовала, как напрягается его плоть, и от этого полузабытого ощущения ее желание многократно усилилось. Развязав широкий пояс и одним рывком расстегнув рубашку, она наконец-то добралась до вожделенного тела. Растягивая удовольствие, Джина неторопливо провела рукой по крепким плечам, чувствуя, как напрягаются мышцы под ее ладонью, когда мужская рука потянулась к ней самой. Две пуговицы на взятом напрокат жакете с блестками не смогли сдержать натиска, и то ли прорычав, то ли простонав что-то невнятное, Джек прошелся пальцами по ее кружевному бюстгальтеру.
– Хорошо, что я раньше не знал, что под пиджаком у тебя так мало брони. Я и так-то едва дождался окончания фильма…
Джина без малейшего восторга оглядела собственную грудь, самым непристойным образом выпиравшую из шелковых чашечек.
– Ну вот, она еще на целый размер выросла, – с отвращением выдохнула Джина. – Опять придется обновлять гардероб.
Видимо, что-то уловив в ее голосе, Джек разумно воздержался от комментариев. Вот и замечательно, тем более что она его все равно вряд ли бы услышала. Всего одно легчайшее прикосновение пальцев к груди, и она уже выгибалась дугой, а стоило ему слегка приспустить бюстгальтер и ухватиться за напрягшиеся соски, как Джина воспарила в небесные дали, уже не в силах думать ни о чем земном.
Она выгнулась еще сильнее, и Джек с готовностью завладел предложенным богатством. Его руки, губы и язык искусно ласкали ее тело, а покоившаяся между бедер нога уперлась ей в самое чувствительное место.
– Подожди! – слегка отстраняясь, выдохнула Джина едва слышно. – Подожди!
Джек приподнял голову, отрываясь от ее груди. На его лице ясно читалось разочарование.
– Извини. Наверное, ты не рассчитывала, что мои полчаса за барной стойкой так дорого тебе обойдутся.
Джек уже собирался сесть, но, ухватив за лацканы смокинга, Джина удержала его на месте.
– Подождите, господин дипломат. Эта возня пока что недотягивает даже до минимальной ставки, просто… просто я подумала, что неплохо скинуть немного лишней одежды.
Прищурившись, Джек пристально посмотрел на лежавшую под ним Джину. Ну конечно, "скинуть немного лишней одежды". Можно подумать, на этом дело и закончится.
Но раз уж она сама захотела, передумать он ей ни за что не даст. Затащить Джину Сен-Себастьян в постель ему хотелось ничуть не меньше, чем затащить ее к алтарю.
– Что-нибудь скинуть я всегда готов, – усмехнулся Джек. – Так что приступим.
Сразу же за этими словами смокинг полетел на пол, а следом за ним последовали и пояс с рубашкой.
Джина потянулась к голому торсу, и Джек, улыбнувшись, ухватил ее за руку и поставил на ноги, чтобы и с нее скинуть все лишнее. Жакет с блестками, атласные черные брюки, к чему они сейчас?
От одного взгляда на черные кружевные трусики Джек едва не лишился остатков самоконтроля. Погладив роскошные бедра, он прижал Джину к своей напрягшейся плоти, и ее глаза мгновенно затуманились от желания.
– Ладно, – раскрасневшись, выдохнула она, слегка запрокинув голову. – Похоже, мне придется сполна за все расплатиться. Но от того что мы снова окажемся в постели, ничего не изменится.
Ну конечно.
Решив, что сейчас не время спорить, Джек подхватил ее на руки и понес в спальню.
"Тремейн групп" неплохо постаралась для гостей. Королевских размеров кровать, шоколадно-коричневые простыни и целая груда бежевых и аквамариновых подушек с серебряной окантовкой. Горевшие по углам торшеры слабо освещали комнату, а восковые шарики на подносе наполняли комнату ароматом ванили.
Джека так долго учили подмечать все малейшие детали обстановки, что, даже сгорая от желания, он сперва мгновенно оглядел незнакомое помещение. Эта весьма и весьма полезная привычка не раз ему пригождалась, а несколько раз и вовсе спасала жизнь. Но стоило ему лишь уложить Джину на кровать, как он сразу же забыл обо всем на свете, полностью сосредоточившись на роскошном теле.
Сбросив с себя остатки одежды, Джек устроился рядом с ней и легонько провел рукой по все еще плоскому животу:
– Ты великолепна.
Джина тихонько рассмеялась:
– Лесть – ваше самое грозное оружие, господин дипломат.
Скользнув рукой под кружевные трусики, Джек наконец-то добрался до вожделенного тепла, и Джина, слегка приоткрыв губы, сразу же запрокинула голову, и он с готовностью поцеловал эти мягкие губы, буквально молившие о поцелуе. И вдруг понял, что больше всего на свете хочет быть именно здесь, с этой женщиной. Любить ее и быть любимым.
Не в силах больше сдерживаться, Джек слегка грубовато стащил с Джины нижнее белье, развел ей колени и, устроившись между ее бедер, наконец-то погрузился в прекрасное тело одним коротким движением. Не о чем больше не думая, он полностью отдался древнему инстинкту, желая слиться с этой женщиной в единое целое, пометить ее своим запахом и посадить в ней свое семя.
Если, конечно, не вспоминать, что оно и так уже растет в ее животе.
Эта мысль пробилась сквозь застилавший его разум красный туман. Черт! Ну и кто он после этого? Слегка приподнявшись на локтях, Джек пару раз моргнул, чтобы окончательно прийти в себя, и увидел под собой изумленные глаза Джины.
– Что?
– Я не хотел быть таким грубым. Ребенок…
– В полном порядке. А вот я – нет!
С этими словами она зацепилась ногами за его бедра, заставляя снова войти в себя, и напрягла внутренние мышцы.
Ладно. Пусть все будет как ей того хочется. Да и как иначе, если от такого настойчивого требования у него закружилась голова, а внутренний огонь вспыхнул с новой силой. Джек вонзился в нее еще раз. И еще. И еще.
Жаль, что они не могут навсегда остаться в кровати. Ну или хотя бы на весь день. Встреча с родителями ждала их в воскресенье, и Джек решил показать ей свои любимые места в Вашингтоне.
Джина же охотно согласилась погулять, но внесла небольшие дополнения в предполагаемую программу:
– Я хочу посмотреть, где ты живешь. И где работаешь.
Вот и замечательно. Джина привезла с собой довольно обширный гардероб, но Джеку, прежде чем показываться на публике, сперва следовало сменить смокинг на что-нибудь попроще. И, как несложно догадаться, для этого ему все равно следовало сперва зайти домой.
Жил он в классическом трехэтажном кирпичном доме. Черные ставни, массивный дверной молоток из бронзы в виде лошадиной головы, увитые плющом решетки… Когда Джек сказал, что в сарае за домом, ставшем теперь гаражом, когда-то жили рабы, Джина искренне возмутилась, но довольно быстро успокоилась, признав, что Джек не несет ответственности за действия прошлых хозяев.
А вот перед портретом Катрины, все еще висевшим на почетном месте в гостиной, она на несколько секунд замерла. Как и сам Джек, нерешительно остановившийся рядом с разглядывающей черно-белую фотографию Джиной.
Один из его любимых снимков. Причем сделал его сам Джек, всего через пару минут, как проиграл жене очередную партию в теннис. Закинув ракетку на плечо, Катрина весело смеялась в камеру. Темные волосы собраны в хвостик, на лбу повязка, а глаза так и сияли от бескрайней энергии и жажды жизни.
– Спорю, что она заставила тебя изрядно попотеть.
– Точно.
Даже, наверное, слишком.
Эта мысль пришла раньше, чем Джек сумел от нее оградиться. Неукротимая энергия, незаурядный ум и всепоглощающая любовь к политике… Просто для того, чтобы не отстать, Джеку приходилось двигаться в бешеном ритме, и зачастую он мечтал, чтобы Катрина просто расслабилась и отдалась течению жизни.
Как обычно, эта мысль повлекла за собой чувство вины. Справиться с ним оказалось совсем не просто, но Джек все же сумел и, оставив Джину осматривать первый этаж, пошел наверх переодеться.
– Уверена, что хочешь ко мне в офис? – спросил он, спускаясь через пару минут в джинсах и любимой футболке. – Смотреть там особо не на что, но, если хочешь, я готов устроить экскурсию.