У Тома мелькнуло подозрение, что заявление о популярности булочек является преувеличением, но он почти сразу забыл о нем, поскольку его поразило, как этот человек назвал его и Бет. "Вы и ваша дама". Да, Бет - именно его дама. Но всего лишь на выходные, которые не продлятся вечно, а ему приходится тратить драгоценные секунды на этого назойливого типа!
И вообще, с каких это пор шеф-повара доставляют еду в номера? Том не стал спрашивать. Это мало заботило его. Ему хотелось, чтобы этот человек побыстрее покинул номер, предоставив ему возможность вернуться к Бет.
Пока не исчезла страсть с ее лица. Пока она не совершила глупость и не оделась.
К сожалению, Джино, похоже, был полон решимости донимать Тома вопросами о его аппетите. Хотя единственное, что разжигало его аппетит в данный момент, была женщина, которая ждала в ванной.
- А как насчет более сытной пищи? Вы любите хорошую вырезку?
- Гм, да. Люблю.
- А мисс Джонсон?
- Она любит овощи.
- Овощи, отлично. - Джино улыбнулся. - Я в последнее время экспериментировал с восточной кухней и теперь готовлю исключительно вкусную приправу из имбиря и сои для блюд китайской кухни. Пальчики оближешь! - Он чмокнул губами кончики пальцев. - Ваша дама любит китайскую кухню?
- Она любит китайскую кухню. Я тоже.
- Отлично. А как насчет яиц на завтрак? Фруктов? - Он поднял крышку с подноса, демонстрируя тонко нарезанные дольки лимона, служащие гарниром для креветок. - В это время года единственные фрукты, оправдывающие свое название, яблоки, которые я специально выписал из теплых краев, кое-какие ягоды и цитрусовые, созревшие в рощах Центральной Флориды. Там недавно ударили заморозки, и их мякоть сладкая-сладкая.
Когда Том услышал, как открылась и закрылась дверь - очевидно, Бет направилась в спальню, - ему стало наплевать, сладкая ли мякоть у цитрусовых или горькая, как желчь.
- Яйца - это хорошо. Фрукты тоже. - Он отошел от тележки в надежде увлечь за собой к двери Джино. - Но моя дама не завтракает. - Том с особым удовольствием произнес слово "дама".
Брови Джино взлетели к тому месту, где должны были начинаться волосы, если бы они сохранились.
- Не завтракает? Вообще ничего не ест?
- Только кофе.
Судя по ужасу, написанному на лице Джино, Бет была повинна в страшном преступлении.
- Наверняка она будет пить эспрессо.
- Да. Только проследите, чтобы он был очень крепким. И не один глоток. Его должно быть много.
- Отлично, отлично.
Это сообщение явно подняло Бет на несколько делений в шкале оценок Джино. Том взял со стола меню блюд, доставляемых в номера.
- Мы посетим ресторан, когда освоимся тут, - сказал он. - А пока пусть нам приносят еду в номер. У вас есть пицца? Для дамы с грибами. А мне с красным перцем и колбасой. Она любит салаты. О, и еще блины и вафли. - Заметив недоуменный взгляд Джино, он пояснил: - Не на завтрак, на обед. И яичницу. Она любит бутерброды с яичницей и тосты с сыром и виноградным желе. - Он скороговоркой перечислял все приходившие ему на ум гастрономические причуды Бет, лишь бы заманить Джино к двери. - Ведь можно же заказать завтрак в обеденное время?
- Для вас и мисс Джонсон все, что угодно, - великодушно пообещал шеф-повар, отходя наконец от тележки, чтобы продолжить обсуждение меню. - А как насчет десертов? - Джино заглянул в меню, которое Том держал раскрытым. - Булочки само собой, а как насчет шоколада? Или яблочного пирога? Или пирога с клюквой? Она, конечно, любит клюкву?
- Конечно.
Сжав пальцами ручищу шеф-повара, Том заставил его развернуться таким образом, что теперь они оба находились лицом к двери.
- Похоже, вы все выяснили. Я не знал, что в суперклубе такой шикарный ресторан.
- Не забудьте сообщить об этом нашему генеральному менеджеру. - Джино хитро подмигнул. - А я вам за это обещаю в награду вкуснейшее блюдо.
- У меня уже слюнки текут от одной мысли о нем.
Услышав, как закрылась еще одна дверь, Том бросил взгляд в сторону спальни, и Джино, проследив за его взглядом, широко раскрыл глаза, словно наконец понял, что он здесь нежеланный гость. Он не стал сопротивляться, когда Том открыл дверь. Но, сделав шаг, остановился и, повернувшись, встревоженно спросил:
- А как насчет аллергии? Нет ли у вас или мисс Джонсон аллергии на какие-либо продукты?
- Никакой аллергии, - заверил Том.
- Отлично, отлично. Шеф-повар должен знать о таких вещах. Я всегда использую большое количество трав и специй для приготовления приправ. И всегда присылаю их побольше, чтобы гости могли добавить в блюдо по своему вкусу.
- Вы позаботились обо всем.
- Я стараюсь…
Заключительная часть фразы Джино резко оборвалась, когда Том захлопнул дверь.
- Фу! - Подождав, пока Джино удалится, он повесил на дверь табличку с надписью: "Не беспокоить".
- Том, кто это был?
Голос Бет донесся из спальни, но из него исчезла та страстность, которая по-прежнему звучала у Тома в ушах. Он разочарованно вздохнул.
- Шеф-повар, черт бы его побрал. - Он вкатил тележку с ужином в спальню, где представшая перед его взором Бет заставила его забыть о разочаровании. Такой он еще никогда ее не видел.
Она действительно оделась, но в нечто напоминающее бледно-розовое облачко шелка, которое никого, даже слепого, не могло заставить испытывать разочарование. Этот пеньюар струился по ее телу и был так прозрачен, что в мерцающем свете свечей был заметен каждый изгиб фигуры.
Под пеньюаром на Бет ничего не было.
Том замер. Кровь, отхлынув от головы, горячей волной устремилась вниз. И если он полагал, что раньше испытывал вожделение, то оно не шло ни в какое сравнение с тем, что он чувствовал сейчас. Он уже отведал сладостный вкус ее кожи. И вкус этот разжег его аппетит.
Он едва мог дышать. Фондовый рынок может рухнуть, и Тому наплевать на это. Он готов пережить финансовый крах, если у него перед глазами будет этот образ и никаких других мыслей, кроме той, что ни одна женщина не может быть прекраснее. Бет была видением. Видением, о котором он грезил. Но все его фантазии не могли сравниться с этой реальностью, и ему вдруг страстно захотелось немедленно познать все тайны Бет в качестве любовницы и обнаружить, чем она отличается от той Бет, что была его другом.
Его взгляд скользнул к тонким лодыжкам и пальцам ног с розовыми ноготками, видневшимся из-под украшавших ее тапочки-босоножки перьев.
- Ба! Только посмотри. Они такие… изящные, - удалось Тому выдавить из себя. - Ты разыгрывала меня, надевая драные шлепанцы? Ты их носишь только в моем присутствии?
- Нет! - Она покачала ногой из стороны в сторону. - Я надела эти лишь потому, что в моем чемодане нашлись только они. Все, что я упаковала, похоже, исчезло.
- Исчезла твоя одежда?
- Только пижама и кое-что из тех вещей, которые я привезла, чтобы носить в номере. Верхняя одежда вся на месте. - Она нахмурилась. - Скажи, Том, ты взял мои вещи и заменил их… этими штучками?
Она умоляюще простерла к нему руки, предоставляя ему захватывающую дыхание возможность любоваться сквозь прозрачную ткань соблазнительными деталями своего тела. Слова застряли у него в горле, и он лишь отрицательно покачал головой. Он не прикасался к этим ее вещам, но определенно не мог пожаловаться на того, кто это сделал.
- Если не ты, кто же тогда? Наверняка не коридорный.
Тому подобное представлялось маловероятным. Для суперклуба это могло закончиться судебным процессом.
- Если это не Дерек, принесший сюда мои вещи, остается только Лора. - В голосе Бет слышались нотки раздражения. - Я уверена. Она знала, что сегодня утром у меня прием. Мне показалось странным, что она пришла так рано.
- Ты принесла багаж в свой кабинет?
- Нет. Но она могла взять ключ от машины из моего шкафчика в комнате, где сотрудники переодеваются. - Бет скрестила на груди руки, чем, к досаде Тома, ограничила ему обзор. - Не смотри на меня так, Том. Лора - моя подруга. И именно она посоветовала мне пригласить тебя, но моя идея насчет наблюдений показалась ей не слишком удачной. Она утверждала, что мне необходимо практическое приложение сил.
- Я должен буду поблагодарить ее, когда мы вернемся.
- Том! Если бы я не знала точно, то подумала бы, что все это подстроено! Ты не поверишь, что она положила мне в чемодан. Это - самое пристойное.
Том снова с восхищением оглядел ее с головы до ног.
- Поверь, Бет, тебе грех жаловаться. - Он быстро преодолел разделяющее их расстояние. - Твои тапочки очень, очень сексуальны. И ты сексуальна. И не важно, что на тебе - драные шлепанцы или эти роскошные тапочки. Или вообще ничего нет. Я чуть не вышвырнул шеф-повара за дверь, чтобы скорее вернуться к тебе. Я боялся, что ты передумаешь и решишь, что у нас ничего не получится. - Он провел пальцем по ее щеке, затем коснулся уха. Бет задрожала. - Мне нравится твоя реакция на мои прикосновения. Я слишком редко дотрагивался до тебя, чтобы понять, как мне это нравится, но сейчас я испытываю истинное наслаждение. Знаешь, мне предстоит огромная работа по твоему совращению, Бет.
Улыбка мелькнула на ее пухлых розовых губах.
- Тебе нет необходимости совращать меня. Я пообещала тебе свое безраздельное внимание на эти выходные, помнишь?
- Помню. Ты пообещала предоставить всему идти своим естественным чередом, помнишь?
- Помню.
Дыхание ее, став прерывистым, заставило его бросить взгляд на ее вздымающуюся грудь. Ее соски заметно выдавались вперед под прозрачной материей. Том подавил готовый вырваться у него стон.
Опустив руку, он сжал ее грудь, упиваясь ее тяжестью, тем, как она вписывалась в изгибы его пальцев, словно была специально предназначена для его руки.
- Это окончательный договор, и я хочу выполнить его правильно. - Том гладил большим пальцем сосок, кровь так сильно стучала у него в висках, что он испытывал головокружение.
Но прежде всего он должен доказать, что они идеально подходят друг другу - и не только на этот уик-энд, а навсегда. Он заставил себя убрать руку от груди Бет.
- А теперь, миледи, давайте утолим иные аппетиты. - Том указал на стоящую рядом с кроватью тележку.
- Пикник в постели?
- Пикник в постели. Я подумал, что он окажется очень кстати.
- Верно. Я умираю от голода. - Сбросив тапочки, Бет забралась на кровать и приняла грациозную позу, какую могла принять только она. - Чертовски удобная кровать.
- Да.
Том принялся разливать шампанское, а Бет, начав подготовку к пиршеству, сняла салфетку с разложенных на подносах креветок, фруктового салата и канелоне, фаршированных перцем, грибами и итальянскими сырами.
- Шеф-повар использует большое количество специй, - пояснил Том, указывая на плошку с лежащей в ней маленькой ложкой. - Он обычно присылает их, чтобы каждый мог добавлять по своему вкусу.
- Заботливый парень. - Бет обмакнула кончик мизинца в плошку и коснулась им языка. Том завороженно наблюдал за ней. - Вкусно. Думаю, это для фруктового салата.
Том быстро потерял аппетит, наблюдая, как Бет смело сдабривает приготовленной Джино приправой блюда.
- О, все так вкусно. - Обмакнув креветку в чашу с соусом, она поднесла ее к своим губам.
Том понял, что долго не выдержит, наблюдая за завораживающими движениями ее розовых губ. Ему необходимо отвлечься. Протянув руку к расческе, которой Бет, видимо, пользовалась перед тем, как он пришел, Том схватил ее с тумбочки.
- Можно?
- Ты разве не голоден?
- Я поел в самолете.
Ложь. Устроившись позади нее, Том прислонился к спинке кровати и усадил Бет у себя между коленями, достаточно близко, чтобы иметь возможность достать до нее и при этом не ограничивать ей доступа к еде.
Он приподнял влажные пряди с ее плеч и, прежде чем начать расчесывать ее волосы, взвесил на руке, любуясь ими. Сделав глубокий вдох, он попробовал провести расческой по одной из прядей и убедился, что расческа скользит свободно. Свои волосы Бет называла непослушными, Том же называл их шелковистыми. Эти волнистые пряди, которые вызывали ее постоянные жалобы, он представлял в своих фантазиях разметавшимися по своей груди. Цвет, который Бет называла "слишком бледным, чтобы быть рыжей, и слишком медного оттенка, чтобы быть блондинкой", Том считал безупречным, хотя прекрасно помнил, как в шестом классе дразнил ее рыжей.
- Ты этим воплощаешь в жизнь одну из своих фантазий? - спросила она, и в ее голосе ему послышалась насмешка. - Ты всегда хотел позабавиться с моими волосами?
- Я никогда не думал, что стану расчесывать твои волосы. Хотя я всегда представлял, как погружаю в них свои пальцы.
- О.
Он постарался не огорчаться, когда она умолкла, и напомнил себе, что сейчас это дает ему шанс немного собраться. Особенно если учесть, что он до боли хотел ее.
- Ты когда-нибудь испытывал временную потерю интереса к партнерше, Том?
Ему вовсе не хотелось обсуждать сейчас свои прошлые отношения с женщинами, но он понял, что Бет снова превратилась в аналитика и консультанта по проблемам отношений.
- Могу точно сказать, что не испытывал потери интереса с Марой.
- Ха! Я знала, что она способна вывести тебя из равновесия. - Бет повернулась, чтобы бросить на него победный взгляд. - Твои родители считали ее паинькой, но я-то не так наивна.
- Она тебе не нравилась? - Том подавил улыбку.
- Почему ты так считаешь? - Избегая его взгляда, Бет снова отвернулась.
- Не прикидывайся овечкой. Почему она тебе не нравилась?
- Скажем так: она ни разу не упустила случая дать мне понять, чтобы я держалась от тебя подальше.
Том догадался, что Бет не сказала ему и половины правды.
- Почему ты мне никогда об этом не говорила?
- Не хотела портить тебе удовольствие. Итак, никаких потерь интереса с первой постоянной подружкой, вообще никаких? - Бет ловко вернулась к поднятой теме, не дав Тому возможности выяснить у нее все подробности. - Ты встречался с ней два года во время учебы школе и все лето перед поступлением в колледж. Это долго.
Он снова провел расческой по ее волосам, стараясь унять свое огорчение от того, что в те годы, будучи занят мыслями только о сексе, не заметил вражды между двумя девушками.
- Бушующие гормоны подростка. Страшная штука.
- А как насчет Крисси?
- А что? Ее наша с тобой дружба не пугала, не так ли?
- О, она была та еще штучка. Думаю, ее вообще ничто не пугало.
Том рассмеялся, услышав эту характеристику. Крисси была активисткой одного из политических кружков и никогда не упускала случая привить Бет свои воззрения, а Бет никогда не могла удержаться, чтобы не привести контраргументы. Обычно заканчивалось тем, что Крисси выходила из себя.
- Мы потеряли интерес друг к другу перед окончанием университета. Возникла… какая-то напряженность. Ей предложили должность помощника сенатора в Вашингтоне. Я же хотел остаться дома.
Он не хотел покидать Бет.
Она повернулась к нему лицом.
- Это произошло как раз перед тем, как вы расстались?
- Гм…
- Итак, потеря интереса, когда возникли трения. Обычная вещь. А как с Эммой? В ваших с ней отношения были одни трения.
- Одни трения? Что ты этим хочешь сказать? - Но прежде, чем она успела ответить, еще одна мысль пришла ему в голову. - Тебе Эмма тоже не нравилась!
Бет бросила на него суровый взгляд.
- Я никогда не говорила, что Эмма мне не нравится. Похоже, это именно ты, пока вы были вместе, постоянно испытывал сомнения.
- Теперь я припоминаю, раз или два случалось, что мы теряли интерес.
- Ты удивлен? Такие вещи часто происходят между сильными партнерами.
- Сильными партнерами?
- Будь реалистом, Том. Вы оба были вечно заняты своими делами. Вспомни, как ты не видел ее неделями, когда она занималась расследованиями преступлений. Я вообще удивляюсь, что вы находили время для секса.
Он слышал упрек в ее голосе, но не мог понять, кого она упрекала за амбициозность, его или Эмму. Отложив расческу, он заключил Бет в объятия, испытывая страстное желание заставить ее прекратить анализировать его отношения с женщинами, которые больше не имели для него никакого значения. А уж если быть до конца откровенным, то ни одна из них не значила для него больше, чем Бет, но Том считал, что ей пока рано это слышать.
- Закончила анализировать?
Она отрицательно покачала головой.
- Не было потерь интереса после Эммы?
- Не с кем было терять.
За последние два года Том лишь изредка заводил романы и в отличие от Бет, чья история отношений была весьма бурной, являл собой воплощение постоянства и долготерпения. Возможно, он даже представлялся ей скучным. Над этим следовало поразмыслить. Спонтанность и многообразие были определенно отличительными особенностями ее любовной жизни. По его мнению, стоило очередному любовнику Бет постараться сблизиться с ней, она впадала в панику. Она жила, подчиняясь пророчеству: ожидай худшего, и оно не заставит себя ждать.
Что ж, он разрушит все ее худшие опасения и докажет, что их отношения способны стать успешными.
Но ему следует тщательно все взвесить. Если Бет считает его скучным, это одно. Если неопытным - другое… Том улыбнулся. И в том, и в другом случае он отлично проведет время, доказывая ей, что она ошибается.
Новая мысль пришла ему в голову. Бет не нравилась ни одна из его бывших подружек. Уж не кроется ли за ее неприязнью нечто большее? А что, если она испытывала ревность?
И Том приступил к выполнению своих далеко идущих планов.
- Сейчас моя очередь, доктор Джонсон.
Том обвил ее руками, положив подбородок ей на макушку. Он вдыхал запах ее вымытых шампунем волос, к которому примешивался аромат цветущих апельсиновых деревьев.
- Ты только что донимала меня вопросами о моих бывших подружках, тема, от обсуждения которой я уклонялся последний десяток лет. Я ответил на твои вопросы. Теперь я хочу, чтобы ты ответила на один из моих.
- Я постараюсь…
Он медлил, стараясь сформулировать свой вопрос так, чтобы Бет не ушла в оборону.
- Каково твое представление об идеальном мужчине? Очевидно, ты пока еще не встретила его…
Раздался ее серебристый смех, и Бет, высвободившись из его объятий, повернула голову, чтобы посмотреть на него. Озорные огоньки вспыхивали в ее зеленых глазах.
- Как дипломатично.
- Как всегда.
- Итак, ты хочешь знать, почему я гублю свои отношения с мужчинами с тем же постоянством, с каким миссис Карр губит свои розовые кусты? - спросила она, имея в виду их пожилую соседку, которая в своей решимости вырастить необычную розу добилась лишь того, что загубила больше кустов, чем ей могли поставить из местного питомника.
- Да.
- Полагаю, ты не считаешь, что это происходит оттого, что я уделяю им недостаточно внимания?
- Нет.
Огоньки продолжали вспыхивать в ее глазах, но, следовало отдать должное Бет, она не стала уклоняться от ответа на его вопрос. Она вновь прижалась к нему, позволив обнять себя.
- Так хорошо?
- Да.