- Жаль, что он мне об этом не рассказал. Для меня папа всегда был отстраненным и загадочным. Он был прекрасным журналистом, и я хотел стать таким же.
Грета коснулась руки Даниэля:
- Ты такой же.
- Не уверен.
- Но я вижу, как ты мучаешься, решая, соглашаться сделать репортаж или нет. Ты даже не представляешь, как временами напоминаешь своего отца.
На лице Греты отразилась грусть, она сжала пальцы сына:
- Ты не должен выполнять работу любой ценой, Даниэль. Не должен быть главным репортером на шоу. Тебе не нужно добывать информацию ради сенсации. В жизни есть более важные вещи.
- Например?
- Например, дети. Если ты будешь хорошим отцом, то заслужишь уважение Аннабель. Мы должны жить ради близких людей, а не ради успешной карьеры.
- Я и живу ради близких.
Грета недоверчиво на него посмотрела.
- Ладно, я буду стараться. Но… Наверное, я не знаю, как это делается. - Даниэль вздохнул.
- Просто научись понимать желания дорогих тебе людей. - Грета улыбнулась. - Остальное получится само собой.
- Я не знаю…
Даниэль считал, что наладил контакт с дочерью - целый год трудился над этим, - и все же, их отношения часто заходили в тупик. Кэрри стала ему родной, но как только в руки попала ценная информация, в нем проснулся журналист, жаждущий славы. Неужели он действительно предпочитал успешную карьеру счастью и любви?
- Ты помнишь, как мы жили после смерти твоего отца? - спросила Грета. - Тебе было девятнадцать, и ты обвинил меня в его смерти. Наши с тобой отношения долгое время были очень напряженными.
Даниэль опустил голову:
- Я прошу у тебя прощения. Теперь я понимаю, что ты пережила.
Она накрыла ладонями его руки:
- Все нормально. Я не сердилась. Ты должен жить своей жизнью и делать то, что лучше для твоего ребенка. Семья и близкие люди, которых ты любишь, должны быть на первом месте. Остальное приложится. Будь смелым, Даниэль.
- Мама, я не могу. - Он покачал головой и попытался сдержать слезы. - Я ужасно боюсь снова все испортить. Мой брак не удался. Дочь едва меня знает. Мне страшно думать о новых отношениях… - Его голос надломился, слеза покатилась по щеке. - Не могу…
- Если ты будешь и дальше бояться принимать дары судьбы, то упустишь самое важное, дорогой. - Грета нежно погладила его руки и вышла.
Даниэль остался один в темной кухне, погрузившись в размышления. За сегодняшний вечер уже два человека посоветовали ему не отталкивать любимых.
Глава 9
Среда подходила к концу. После напряженного дня Кэрри обрадовалась, что накануне Даниэль отменил их совместный ужин, хотя по-прежнему по нему скучала. Завтра должно состояться так называемое испытание для принцессы, и Кэрри чувствовала бы себя лучше, если бы увиделась с Даниэлем и еще раз обсудила план.
Какая ирония судьбы, не правда ли? Кэрри использует шоу для того, чтобы доказать свое королевское происхождение, хотя жаждет отказаться от титула. Всю жизнь она восставала против правил, не хотела иметь с замком ничего общего. Она убегала из дома, чтобы работать на виноградниках, старалась стать как все…
- Нервничаешь из-за завтрашнего интервью? - спросила Фейт.
- Немного. Но я верю Даниэлю. Мы с ним договорились насчет испытания, и я знаю, что он мне не навредит.
- Он хороший человек, такие редко встречаются. - Подруга достала из сумочки зеркальце и поправила макияж. - Раз уж мы заговорили о великолепных мужчинах, ты уверена, что не против того, чтобы я ушла пораньше?
- Нет. Иди на свое свидание.
Фейт собиралась встретиться с парнем и захотела уйти пораньше, чтобы как следует подготовиться к важному событию. А Кэрри могла бы некоторое время побыть в одиночестве в магазине и выработать стратегию.
- Спасибо. Я ухожу. - Фейт улыбнулась, затем взяла сумочку и направилась к двери.
Кэрри осталась, чтобы закончить все дела. Она повесила на дверь табличку "Закрыто", затем направилась к кассе, собираясь подсчитать выручку за минувший день. Она как раз распечатала чек, когда над дверью звякнул колокольчик.
- Мы закрыты, - сказала Кэрри, не поднимая глаз.
- Я хотел бы поговорить с тобой, - произнес Даниэль.
- Привет. - Она широко улыбнулась, потом нахмурилась. - Что случилось?
Он провел пальцами по волосам:
- Я подумал, что тебе лучше не давать интервью.
- Почему?
- Не делай этого. Повышенный интерес СМИ может тебе не понравиться и…
Она сделала шаг в его сторону, встревожившись:
- О чем ты говоришь? Вернее, что ты скрываешь?
- Ничего. Просто… - Он вздохнул. - Просто откажись. Не хочу видеть, как ты в конце концов смутишься.
Кэрри преодолела расстояние между ними за несколько шагов. Упав в его объятия, она сразу же забыла обо всех волнениях. Даниэль пришел, потому что беспокоится за нее. Она ему небезразлична.
- Мне очень повезло, что интервью у меня будет брать такой способный репортер, - произнесла она.
Даниэль замер, услышав ее слова, а затем резко отстранился.
- Не знаю, можно ли меня называть способным. Сейчас я точно не пользуюсь большим спросом, - тихо и печально произнес он, в его тоне чувствовалась уязвимость.
- Даниэль, ты отличный журналист. Я видела несколько твоих работ и думаю, ты придумал прекрасный план. Так о чем ты волнуешься?
Тикали часы, висевшие на стене. Свет от фар проезжавших машин танцевал на винных бутылках, отбрасывая маленькие мерцающие искры на деревянный пол. Наступило долгое молчание. Когда Даниэль наконец заговорил, его голос был мягким, как свет звезд.
- После смерти жены я словно потерялся. Я опаздывал на работу, пропускал интервью, забывал о заданиях. Но настоящий конец моей карьере пришел во время одного прямого эфира. - Он помолчал, потом продолжил: - Это был день рождения Сары. После ее смерти прошло всего пять месяцев, и тот день выдался тяжелым, особенно для Аннабель. Она плакала все утро и умоляла меня не ходить на работу, спрашивала, где мама. Для меня это стало последней каплей. Напряжение последних нескольких месяцев, озабоченность и все мои попытки пробиться к дочери, волнения по поводу заданий - все это меня доконало. Я не понимал, что делаю. - Он язвительно хмыкнул.
- Что случилось? - спросила Кэрри, хотя уже знала ответ. Она чувствовала, что Даниэлю необходимо выговориться.
- Сначала я нормально вел прямой эфир. В какой-то момент нужно было давать сюжет о солдатах, возвращающихся домой с войны. Мы постоянно включали подобные вырезки в программу. Черт побери, я даже брал интервью у нескольких семей военных на протяжении многих лет. Но в тот день у меня сдали нервы. Я не смог смотреть на счастливое воссоединение, слезы и объятия детей с отцом и жены с мужем. Я сорвался на полуслове, на середине новости. - Он поднял руку, прежде чем Кэрри смогла прервать его. - Но хуже всего: когда режиссер приказал переключить камеру на другого репортера, я разозлился. Эмоции, которые я сдерживал все эти месяцы, вырвались наружу и… Я устроил истерику в прямом эфире. Я швырнул сценарий на пол, наорал на парня, рассказывающего о погоде, и выскочил из студии. В прямом эфире! Моя карьера была кончена. Меня продержали на работе еще несколько недель, но в основном из жалости. Во мне будто что-то сломалось, и я просто не мог вернуться в студию. В конце концов я уволился. Сюжет с моей истерикой был выложен в Интернет. Последствия не заставили себя ждать. Мне всюду отказывали, куда бы я ни подавал заявление. В конце концов я устроился в Уинтер-Хейвене.
- Я знаю. Я видела видео. - Кэрри по-доброму ему улыбнулась. - Я собирала о тебе информацию, помнишь?
- Ты… Ты видела?
Она кивнула:
- Возможно, это был не лучший твой эфир, но все, кто был в курсе, что тебе пришлось пережить, тебя поняли. И я понимаю.
- Но…
- Ты боролся, у тебя просто сдали нервы. Я знаю, каково это - жить под гнетом постоянного наблюдения, и могу только благодарить Бога за то, что мне удавалось сдержаться.
- Все это очень грустно. - На лице Даниэля появилась слабая улыбка.
Она сжала его руку:
- Я считаю, тебе потребовалось много мужества, чтобы собраться с силами и вернуться на телевидение.
Даниэль резко вздохнул:
- Не уверен. Мне просто требовалась работа.
- Да, но такую ли работу ты хотел получить? Тебе ведь не очень нравится заниматься развлекательным шоу. Почему ты до сих пор это делаешь?
Кэрри постоянно задавалась вопросом, счастлив ли Даниэль. Посмотрев его видеорепортажи в Интернете, она поняла, чего ему не хватает. В его глазах не было страстности. Даниэль еще не нашел работу по душе.
- Мне нужно обеспечивать дочь, - сказал он. - Я репортер в третьем поколении. И еще…
- Тебе страшно не оправдать чьих-то надежд. - Кэрри положила руку ему на плечо. - Я знаю, потому что сама через это прошла.
- Все не так просто, Кэрри. Ты не понимаешь. Я должен заботиться об Аннабель и не могу просто взять и уйти с телевидения. Работа в этом шоу - возможность восстановить мою карьеру.
- Разве не карьера отдаляет тебя от дочери?
Он пожал плечами:
- Я больше ничего не умею.
- Не говори глупости. Ты прекрасно справишься с чем-то другим, - сказала она.
- Я могу заниматься только журналистикой. А теперь я устроился здесь, Аннабель под присмотром…
- Но ведь Грета не живет с вами постоянно?
- Я делаю все от меня зависящее, Кэрри. Ты не представляешь, как мне бывает нелегко.
- Ты оправдываешь то, что на самом деле не может быть оправдано. - Посмотрев в его лицо, она осознала горькую истину. - Получается, работа для тебя важнее Аннабель? Важнее меня?
- Нет. Ну да. Но не так, как ты думаешь.
Кэрри хотела ему верить. Но Даниэль ясно дал понять, что будет защищать свою работу любой ценой. Неужели завтрашнее интервью для него всего лишь возможность подняться чуть выше по карьерной лестнице?
* * *
Аннабель не желала принимать отказ. Даниэль сидел на краю постели дочери, стараясь уложить ее спать. Он хотел уйти в гостиную, выпить пива и немного пострадать в одиночестве.
Кэрри расстроила его, спросив, что для него важнее: близкие люди или работа. Он подумал о документах, которые намеревался ей показать. Но, увидев ее улыбку, отказался от этой затеи.
Тихий голосок разума задал вопрос, на который Даниэль не желал отвечать. Неужели он решил поставить карьеру выше отношений с Кэрри?
Я не хочу эту книжку. Я хочу вот эту. - Аннабель сунула ему в руки библиотечную книгу "Принцесса на горошине".
Даниэлю показалось, что она весит тысячу фунтов. Он предложил Аннабель несколько других сказок, но девочка была непреклонна. Даниэль посмотрел на обложку: девушка стучалась в ворота замка. В сказке она превратилась в принцессу, за воротами замка ее ждала любовь принца.
- И жили они долго и счастливо, - тихо сказал Даниэль.
- Папа, читай, - нетерпеливо требовала Аннабель.
- Мы прочли ее уже трижды.
- Потому что она моя любимая. - Последнее слово она произнесла немного громче.
Девочка понятия не имела, какие страдания причиняет ему эта история. Она напоминала ему о Кэрри. Он встретил женщину, которая заботилась о его маленькой дочке, волшебным образом ей удавалось веселить Аннабель. Кэрри отличалась от других женщин. Она подарила ему надежду на будущее, в котором он уже успел разочароваться.
Мысль о документах не давала ему покоя. Будь он хорошим журналистом, вроде своего отца и деда, использовал бы полученную информацию себе во благо. Он сделал бы все, что потребовалось, ради рейтинга и репутации.
- Я устал, - сказал Даниэль и положил книгу на тумбочку у кровати Аннабель. - Завтра почитаем несколько сказок, Белл, я обещаю.
Слишком поздно он осознал, что слишком часто дает дочери обещания, которые на деле оказываются пустыми. Черт побери, ведь точно так же он недавно поступил с Кэрри: накануне обещал ей удачное интервью. Сказал, что не будет никаких сюрпризов и компрометирующих вопросов.
А в портфеле у него лежали сенсационные документы.
Аннабель нахмурилась, затем повернулась к отцу спиной и прижала к груди Уитни:
- Я больше не хочу читать.
- Белл… - Он протянул к ней руку, но девочка отпрянула.
- Спокойно ночи, папа, - решительно и печально произнесла малышка.
Он наклонился и поцеловал ее в щеку. Аннабель притворилась спящей. С разбитым сердцем Даниэль вышел из комнаты.
В ту же ночь Кэрри накинула свитер на плечи и пошла по длинной каменистой тропинке к озеру. Ее спину мягко освещал свет из окон коттеджа. Дома ее ждал бекон на ужин. Серебристые лучи полной луны падали на гладь озера. Кэрри наслаждалась свежим воздухом. Как здесь красиво и спокойно.
Сегодня мать оставила ей сообщение на голосовой почте, умоляя вернуться в Учелли. Ее поведение казалось Кэрри бессмысленным. Всю свою жизнь Бьянка побуждала Кэрри приехать в Уинтер-Хейвен. А теперь, когда Кэрри наконец здесь, ее тянут обратно в замок.
Кэрри подумала о Даниэле. Если она вернется в Учелли, а ей придется это сделать рано или поздно, то она больше никогда не увидится ни с ним, ни с Аннабель. При мысли об этом ее сердце сжалось.
Кэрри начала воображать свое будущее с Даниэлем и Аннабель. Она осмеливалась мечтать о маленьком домике вроде того, в котором живет сейчас.
Кого она хочет одурачить? Она принцесса, а не обычная женщина, которая может поселиться в маленьком городке на Среднем Западе и до конца своих дней продавать вино.
Даже Мариабелла, которая год назад вышла замуж за американского бизнесмена и по полгода живет то в США, то в Учелли, до сих пор время от времени исполняет королевские обязанности. СМИ следят за этой удивительной женщиной, которая отказалась от короны ради возможности вести более спокойное существование.
Может, Кэрри тоже повезет и она сможет последовать примеру сестры?
Даниэль успокоил ее перед уходом и еще раз пообещал, что интервью пройдет в непринужденной обстановке. Он дал ей понять, что поддерживает ее. Кэрри улыбнулась, прогуливаясь по тропинке. Она немного озябла и обхватила себя руками.
Вдруг она услышала скрип шин по гравию и задалась вопросом, откуда идет звук: с подъездной дороги или с одной из трасс неподалеку. Хлопнула дверца, затем снова захрустел гравий. Кэрри обернулась.
К ней навстречу шел мужчина. Его фигура показалась ей знакомой, но она не могла точно сказать, кто это. Кэрри замерла на берегу озера и ждала.
- Карлита? - спросил мужчина низким и резким голосом.
Кэрри расправила плечи и попыталась игнорировать напряжение, сковавшие мышцы из-за волнения. Она была одна на берегу озера поздно ночью. Идея прогуляться вдруг показалась ей не слишком хорошей.
- Чем я могу вам помочь? - спросила Кэрри.
- Я хотел бы с вами поговорить.
- Послушайте, если вы из газеты и хотите сделать репортаж о местной принцессе, то мне нечего вам сказать. Зайдите ко мне завтра в магазин.
Он подошел к ней ближе, и когда лунный свет упал на его лицо, она поняла, почему мужчина показался ей знакомым. Это был один из недавних клиентов.
- Я не репортер. Я просто хочу с вами поговорить. Пожалуйста.
- Извините. - Кэрри отступила. - Мы знакомы?
- В каком-то смысле да. - Он протянул ей руку. - Меня зовут Ричард Паркер. - Секунду помолчав, он посмотрел в глаза Кэрри и произнес: - Я твой отец.
Глава 10
Даниэль стоял у письменного стола и пялился на открытую папку: в ней были документы, фотографии, выдержки из старых интервью. Тут же лежал лист бумаги с пометками.
- Ты готов, новичок? - послышался голос Мэтта.
Даниэль посмотрел на босса:
- Ну да.
- Ты раздобыл какие-нибудь пикантные подробности? Было бы здорово устроить скандал. Тогда наш рейтинг бы поднялся.
Даниэль закрыл папку:
- Нет, скандалов не будет.
- Ну тогда организуй что-нибудь интересненькое, и быстро, новичок. Тебе, как и мне, известно, что скандалы на телевидении необходимы. Поэтому откопай парочку скабрезных деталей.
Даниэль ощетинился и уже собрался отправить Мэтта куда подальше. Потом он подумал об Аннабель и о том, как сегодня утром она сказала Грете, что ей нравится жить в Уинтер-Хейвене. Тихий город, домашние животные почти в каждом дворе, любимая бабушка рядом. Всю прошедшую неделю Аннабель была счастлива и довольна. Даниэль наконец почувствовал, что его отношения с дочерью потихоньку налаживаются.
Разве он может рисковать благополучием Аннабель?
Потребности дочери для него важнее всего. Как только он отработает на шоу несколько месяцев, сможет перейти на другой телеканал. А сегодня ему нужно перебороть себя вне зависимости от последствий.
Он снова вспомнил слова Кэрри и взглянул на папку с документами. Карьера или отношения с близкими людьми?
- Ну что ж, начнем, - пробормотал Даниэль. - Нам нужно испытать принцессу. - Он вышел из кабинета.
Дверь в студию открылась, появилась Кэрри. Сердце Даниэля забилось чаще, он затаил дыхание. На ней было ярко-синее атласное платье до колен, с неглубоким вырезом и пышной юбкой. Черные туфли на высоком каблуке, подчеркивающие изящность ее ног. Кэрри завила темные волосы, и они ниспадали ей на плечи кокетливыми локонами.
- Вот это да, - произнес Даниэль и подошел к ней. Ощутив ванильный аромат ее духов, он захотел ее поцеловать. - Ты прекрасно выглядишь.
Кэрри улыбнулась:
- Спасибо.
Она пригладила платье и посмотрела на Даниэля с сомнением:
- Как только все закончится, я переоденусь в джинсы.
Даниэлю очень хотелось прикоснуться к ней, но он знал, что Мэтт и все члены съемочной группы за ними наблюдают.
- Ты красива в любой одежде, - произнес он.
Даниэль напрасно надеялся, что Кэрри улыбнется, услышав его комплимент. В ее глазах читалось беспокойство.
- Хм, где мы можем поговорить? - спросила Кэрри. - Я должна кое-что тебе сказать.
Тут только Даниэль заметил, как она бледна и напугана. Что произошло за то время, что они не виделись?
- Конечно, давай пойдем…
- Итак, ребята, шоу скоро начнется. - Мэтт хлопнул в ладоши, привлекая внимание зрителей в зале. - Скоро новый выпуск выходит на эфир, поэтому у нас нет лишней минуты. Я должен получить готовую запись завтра до пяти. За работу!
- Мне очень нужно с тобой поговорить, - взволнованно повторила Кэрри.
Даниэль оглядел студию. Оператор встал за камеру, режиссер занял свое место.
- Можно подождать? Они готовы начинать запись.
Она нахмурилась:
- Думаю, ждать нельзя. Это очень важно.
Мэтт подошел к Кэрри и Даниэлю и встал между ними, пресекая всякие разговоры. Включились софиты, ярко осветив студию, оформленную в бело-розовых тонах. Стояла мягкая белая мебель, на стенах висели репродукции картин итальянских мастеров в толстых золоченых рамах.
Потом Мэтт махнул рукой:
- Все готовы.
- Не думал, что все будет так безвкусно, - заметил Даниэль, обращаясь к боссу. - Мы договаривались, что интерьер отразит глубину и значимость твоей личности.
- Глубину и значимость. - Мэтт усмехнулся. - Да, я буду иметь это в виду. Если найдешь где-нибудь глубину и значимость, дай мне знать.
Затем он подошел к Кэрри и стал раздавать указания работникам на съемочной площадке: