- Меган думает, что раз Жасмин уже в средней школе, она может больше времени уделять себе. Я с этим категорически не согласен. После нашего развода Жасмин чувствует себя заброшенной. У Меган в последнюю минуту изменились планы, и она не смогла провести сегодняшний день с дочерью. Не думаю, что она осознает, как одиноко бывает иногда Жасмин.
- Как давно вы развелись?
- Два года назад.
- А я два месяца назад, хотя после нашего разрыва прошел уже год, - сказала Луиза. - Девочки в этом возрасте нуждаются в матери.
Ей определенно не хватало ее матери, которая умерла, едва у Луизы начался переходный возраст. Зато когда его достигли ее сестры, она была рядом.
Возможно, будь ее мать жива, она бы не потеряла голову от Тоби. Не то чтобы он не любил ее в первые годы. Просто мужчины, подобные ему, не были созданы для долгосрочных отношений. Но когда она выходила замуж, никого не оказалось рядом, чтобы ее об этом предупредить.
После долгих лет оплачивания счетов, вытирания носов, готовки и стирки это было похоже на сказку. Как по мановению волшебной палочки за ней приехал красивый богатый мужчина. Какая семнадцатилетняя девчонка не уцепилась бы за эту возможность?
- В этом доме всегда будут рады Жасмин. Я вас полностью понимаю.
Впервые за все время их знакомства Луиза увидела в нем живого человека с его проблемами, а не некий идеал из любимого фильма. Это приблизило ее к нему.
Улыбнувшись, Бен уставился в землю.
- Спасибо. Скоро стемнеет, так что мне лучше приступить к работе прямо сейчас.
Джек начал задавать свой вопрос, еще не успев вбежать в кухню.
- Жасмин говорит, что сегодня вечером будет салют. Мы пойдем его смотреть?
Салют? Ах, да. С момента своего переезда в Уайтхэйвен Луиза не замечала ход времени. Какой сегодня день? Второе или третье ноября? До ночи Гая Фокса оставалось несколько дней. В выходные повсюду будут гореть костры и взлетать в небо фейерверки.
- Не знаю, Джек. Во сколько и где?
- Я спрошу у Жасмин. - Он выбежал из кухни, прежде чем она успела объяснить ему, что им не следует лишний раз привлекать к себе внимание.
Потягивая чай, Луиза ждала возвращения сына и через несколько минут решила, что он нашел себе какое-нибудь интересное занятие и передумал.
Им не нужно никуда идти, чтобы смотреть салют. Уайтхэйвен располагался на вершине холма, и из окон чердака открывалась замечательная панорама Лоуэр-Ходуэлл.
Они смогут любоваться фейерверками на безопасном расстоянии.
* * *
Бен тихо постучал в заднюю дверь, но ответа не последовало. Тогда он, подождав еще несколько секунд, повернул медную ручку и заглянул внутрь.
- Эй, дома кто-нибудь есть?
Луиза стояла у старой раковины у окна. Он слышал звук струящейся воды, видел, как она, перевернув чашку, с грохотом поставила ее на полку сушилки. Чашка упала набок, но она, не обратив на это внимания, взяла следующий предмет.
Бен прокашлялся, но в ответ услышал только плеск воды и звон посуды. Луиза ни разу не повернула головы, но почему-то он был уверен, что она знает о его присутствии.
Внезапно она начала мыть второй раз одну и ту же тарелку. Когда она уже стала скрипеть от чистоты, женщина сполоснула ее, поставила в сушилку и повернулась к нему лицом, вытирая руки кухонным полотенцем.
- Вы закончили?
Он кивнул.
В его голове вертелись тысячи фраз для начала непринужденного разговора, но он не любил пустословить. И Луиза, кажется, тоже. Она лишь бросила на него открытый дружеский взгляд и наполнила водой чайник.
Бен облегченно вздохнул.
Когда он был женат на Меган, у него для подобных случаев был в запасе целый набор подобных фраз. Ей всегда было нужно, чтобы он что-нибудь сказал, обратил на нее внимание, сделал ей комплимент. И он приспособился к этому, потому что она была его женой.
Пригласив его за стол, Луиза открыла дверцу буфета. Судя по тому, что ему довелось наблюдать на днях, эта женщина, похоже, была сыта по горло вниманием. Поэтому он не стал нарушать блаженную тишину. Протянув ему чашку кофе, она достала что-то из буфета, и в следующую секунду в кухню ворвались Джек и Жасмин.
- Мам! Я есть хочу!
Даже улыбаясь во весь рот, как сейчас, Луиза казалась спокойной и сдержанной. Сначала он принял ее скромность за высокомерие. Должно быть, так же считали папарацци, когда она избегала их назойливого внимания. Луиза Торнтон была соткана из противоречий, и ему хотелось узнать больше о ней.
- Ты всегда хочешь есть, - сказала она сыну.
- Можно нам немного пирога? Ну пожалуйста! В конце концов, у нас ведь гости. - Мальчик с надеждой посмотрел на Бена, и тот засмеялся. Он и сам сейчас не отказался бы от сладкого.
Закатив глаза, Луиза взяла со стойки большой пластиковый контейнер, который перед этим достала из буфета. Умная женщина. Подготовилась.
Когда она открыла крышку, воздух наполнился ароматом патоки и грецких орехов, который напомнил ему о теплых ноябрьских вечерах у камина. У него потекли слюнки, и он чуть не застонал от наслаждения, когда Луиза протянула ему тарелку с большим куском пирога.
Воздушный, хорошо пропитанный бисквит с начинкой из патоки, шоколада и грецких орехов так понравился Бену, что он не заметил, как его тарелка опустела. Джек и Жасмин тоже доедали последние крошки. Вряд ли Джек на этом остановится. Глотая слюну, Бен втайне надеялся, что и ему предложат еще кусок.
Когда Джек обратился к матери, Бен подумал, что долгожданный момент настал, но его ждало разочарование.
- Мам, ну мы пойдем смотреть салют? Пожалуйста.
Нахмурившись, Луиза закрыла контейнер, лишив Бена последней надежды.
- Не знаю, Джек. Я подумала, что мы могли бы посмотреть с чердака. Оттуда мы увидим фейерверки сразу в нескольких местах.
Джек поджал губы.
- Жасмин говорит, что там будут продавать хот-доги.
Луиза печально посмотрела на сына.
- Прости, дорогой, но после того инцидента возле школы нам не стоит привлекать к себе лишнее внимание.
Джек чуть не плакал, Луиза тоже выглядела расстроенной. Бен проклинал себя за бессилие. Как это ужасно, что мать и сын вынуждены отказывать себе в таком простом удовольствии. Если так пойдет и дальше, Луиза превратится в настоящую затворницу.
Джек склонился над столом, подперев руками подбородок и выпятив нижнюю губу. В поисках выхода из ситуации Бен уставился перед собой. Вдруг ему на глаза попались вешалки с верхней одеждой и полка с шапками и шарфами в углу рядом с дверью.
Он поднялся.
- У меня есть одна идея.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Остальные трое замолчали и уставились на него. Улыбаясь, он подошел к полке и снял с нее пушистую вязаную шапку и соответствующий шарф.
- Пойдемте со мной, - сказал он, направляясь к Луизе. Ее глаза расширились от удивления, когда он взял ее за руку и помог ей подняться.
Она приоткрыла рот, но не издала ни звука.
Бен повел ее по коридору к зеркалу, которое заметил во время своего первого после приезда Луизы визита сюда. Встав за ней, он надел ей на голову простую фиолетовую шапку без всяких украшений.
Значительно лучше. Но она все равно выглядела как Луиза Торнтон. Бен окинул критическим взглядом ее отражение в зеркале, и ее брови, взметнувшись вверх, исчезли под шапкой.
Все дело было в волосах. Блестящих длинных темных волосах, которые сразу бросались в глаза.
Собрав их сзади, Бен начал заплетать их в слабую косу. Когда его взгляд снова упал в зеркало, Луиза с раскрытым ртом наблюдала за ним. Затем она вздрогнула и сбросила со своих плеч его руки. Отведя взгляд, Бен взял шарф и начал обматывать его вокруг ее шеи таким образом, чтобы он закрыл нижнюю часть ее лица. Теперь ее выдавали только глаза, но с этим он ничего не мог поделать. Холодным осенним вечером солнцезащитные очки только привлекли бы к ней внимание.
- Ну вот.
Луиза неподвижно стояла, переводя взгляд с его отражения на свое собственное.
- Я в шарфе и шапке. Это и есть ваш гениальный план?
- В этом никто вас не узнает в толпе. К тому же будет темно. Добавьте к этому длинное темное пальто, и вас будет невозможно отличить от всех остальных.
- Но я такая же, как вы все.
Бен знал, что знаменитости принадлежали к той же человеческой породе, что и обычные смертные, и не стал возражать. Но в Луизе Торнтон было что-то такое, что не поддавалось объяснению и делало ее ни на кого не похожей.
Они долго смотрели друг на друга в зеркале, затем плечи Луизы поднялись и опустились.
- Мам, посмотри! - нарушил тишину радостный детский крик, и в коридор влетели Джек и Жасмин в куртках и шапках. Джек был высоким для своего возраста, а Жасмин, напротив, миниатюрной, поэтому они были почти одного роста. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что голос Джека донесся из-под шапки и шарфа Жасмин. Переведя взгляд с одного ребенка на другого, Луиза рассмеялась, затем приподняла за помпон шапку сына, наползающую ему на глаза.
- Если бы ты молчал, я бы не заметила, что вы поменялись одеждой.
Джек запрыгал.
- Ну что? Мы идем?
Луиза снова закатила глаза.
- Ну хорошо.
Когда дети с радостными воплями выбежали на улицу, Луиза спросила Бена:
- Вы правда считаете, что это сработает?
- Конечно. Все будут смотреть на небо, а не на тех, кто стоит рядом с ними. В любом случае эта маскировка лучше, чем ваша предыдущая попытка.
- Неужели все было так плохо? - удивилась Луиза, не понимая, что он имел в виду.
Бен с трудом удержался от улыбки.
- Вы были очень похожи на знаменитость, которая приложила все усилия, чтобы не быть похожей на знаменитость. Я говорю о вашем костюме с надписью "секси гел"… э-э… сзади.
- Значит, вы заметили?
Если бы Бена Оливера можно было смутить, его лицо стало бы такого же цвета, как тот костюм Луизы. Слава богу, что он был слишком благоразумен для подобных проявлений эмоций. Он бросил на Луизу взгляд учителя, который увидел шпаргалку у ученицы.
- Не заметить было невозможно.
- Когда начнут запускать фейерверки? - спросила Луиза, стоя вместе с остальными на зеленом лугу у реки, чуть дальше вверх по течению от главного мола.
- Через двадцать минут, - заверил ее Бен. - Не беспокойтесь.
Не беспокойтесь. Ему было легко говорить. Его в самый неожиданный момент не ослепляли вспышкой. В последнее время она игнорировала все попытки прессы заполучить каплю ее внимания, и ее окрестили "высокомерной" и "фальшивой".
Вздохнув, она увидела облачко пара перед своим лицом и улыбнулась.
Вся ее семья - точнее, то, что от нее осталось после смерти матери, - в начале ноября всегда ходила смотреть салют в парке. В самом салюте не было ничего особенного, ей дороги были воспоминания, связанные с ним. Ощущение тепла, уюта, принадлежности к единому целому.
Затем она встретила Тоби, и все изменилось. Неужели ее жизнь с родными была такой уж плохой?
После смерти матери, она, как самая старшая из пятерых детей, была вынуждена стать хозяйкой в доме. В свои юные годы стала современной Золушкой. Поваром, прачкой, уборщицей, няней, жилеткой, в которую можно поплакаться. Вот только было одно существенное отличие: она заботилась о самых дорогих ей людях. Тяжелый труд и постоянная нехватка средств сполна компенсировались любовью и преданностью. Она думала, что во всех семьях было так, до тех пор, пока не оказалась на краю пропасти, образовавшейся в ее жизни.
- Мам, купи мне, пожалуйста, хот-дог.
Луиза почувствовала, как Джек тянет ее за рукав.
- Что, дорогой?
- Я проголодался. Купи мне хот-дог.
Судя по аппетитному аромату мяса, лука и специй, исходящему от гриля в дальней стороне луга, это были не тонкие резиновые сосиски в безвкусном тесте, которые продавались в Лондоне на каждом углу. У нее потекли слюнки.
- Джек, ты оторвешь мне руку. Дай мне немного подумать.
Здесь, в первом ряду толпы, она была в безопасности. Никто не мог видеть ее лица, половину которого лишь слегка освещал костер. У гриля, где жужжал переносной генератор, было светлее, чем на подиуме, по которому она ходила, когда работала топ-моделью.
- Э-э…
Взяв Джека за руку, Бен вопросительно посмотрел на Луизу.
- Пусть твоя мама посторожит наше место, а мы пока сходим за хот-догами. Если вы, конечно, не возражаете, - добавил он.
Луиза испытала такое облегчение, что не сдержала улыбки.
- Спасибо.
Только когда Бен с детьми скрылись в толпе, она пожалела, что не попросила купить хот-дог и для нее. Она хотела крикнуть, но передумала и подняла выше шарф. Слишком много людей.
После замужества вокруг нее всегда было много людей, но поначалу ей даже нравилась эта сторона ее новой золотой жизни. Когда она заканчивала среднюю школу, здоровье ее отца ухудшилось, и она так редко посещала школу, что некоторые одноклассники даже забыли, как ее зовут. После этого ей было очень приятно, когда ее всюду узнавали.
Ее новая жизнь началась в тот день, когда однажды в супермаркет, где она работала по вечерам, заглянул представитель модельного агентства. Несколько недель спустя она уже колесила по Европе, позировала для фотосессий в знаменитых домах моды, посещала официальные приемы, знакомилась с известными людьми.
Отец очень ею гордился. Обязанности Золушки теперь выполняла Сара, вторая по старшинству, пока ее сестра, подавив чувство вины, наслаждалась жизнью в сказочном мире, где, казалось, часы никогда не пробьют полночь.
Затем она встретила Прекрасного Принца Тобиаса Торнтона - восходящую звезду экрана и всеобщего любимца. После этого она запретила себе испытывать угрызения совести, мотивируя это тем, что теперь, благодаря ей, ее родные ни в чем не нуждаются. Они переехали в просторный дом, в котором у каждого была своя комната. Ее сестрам и братьям больше не нужно было донашивать друг за другом школьную форму и отовариваться в благотворительных магазинах для многодетных семей. Но самое главное, теперь за ее отцом круглосуточно присматривала квалифицированная медсестра.
Именно медсестра находилась у его постели, когда он умер всего лишь через полгода после того, как они с Тоби поженились на уединенном острове в Карибском море.
На глаза Луизы навернулись слезы, и костер превратился в расплывчатое оранжевое пятно. Голоса людей слились для нее в монотонный гул, и она, неподвижно стоя на месте, словно провалилась в сон. Только когда Джек похлопал ее по руке, она пришла в себя. Наконец-то они вернулись.
- Вы тоже выглядите голодной, - послышался рядом веселый голос Бена, и она повернулась, чтобы посмотреть на него. Ее взор все еще был слегка затуманен, но она увидела у него в руке большой хот-дог с сочной сосиской, жареным луком и кетчупом. - Разумеется, я слышал, что топ-модели не едят, поэтому готов принести себя в жертву и съесть два, если вы откажетесь.
- Я бывшая топ-модель, - произнесла она, вырвала у него из руки хот-дог и откусила, пока он не передумал. В ответ на это Бен рассмеялся. Проглотив кусок, она сделала то же самое.
- Мам, над чем вы так смеетесь?
Не отрывая взгляда от Бена, она покачала головой.
- Не знаю, Джек. Просто… - Губы Бена все еще улыбались, но не глаза. В их глубине она увидела что-то, что одновременно притягивало и пугало.
Глубоко вдохнув, она переключила внимание на свой хот-дог, что было совсем не трудно сделать.
Вся жизнь была сплошной чередой жертв.
Если бы ее мать не умерла, а отец не был бы болен, она бы не стояла за прилавком супермаркета в тот день, не стала бы топ-моделью и не встретила бы Тоби. Но без Тоби у нее не было бы Джека, а ради Джека стоило идти на любые жертвы.
Она посмотрела на сына в тот момент, когда он попытался пролезть под веревочным ограждением, чтобы быть поближе к фейерверкам. Но прежде чем она успела до него дотянуться, сильная мужская рука схватила его за куртку и оттащила назад.
Внутри Луизы загорелся огонь. В том месте, где уже много лет царил холод.
Нет. Не сейчас. Не здесь. Не с этим мужчиной.
Не то чтобы Бен Оливер не был достоин восхищения. В конце концов, он был привлекательным, надежным, добрым и заботливым. Хорошим отцом. Одним словом, идеально подходил на роль Прекрасного Принца, которому мечтает доверить свою жизнь каждая женщина.
Просто сейчас ей было еще рано думать о новых отношениях. Им с Джеком нужно залечить душевные раны и привыкнуть к новому месту. К тому же она уже испытывала подобное чувство раньше, когда доверила свою жизнь Тоби. Да, некоторое время он наполнял ее весельем и блеском, пока ему в конце концов это не наскучило.
Итак, она пойдет на жертву и не станет снова бросаться с головой в этот омут. Сейчас, как никогда, Джек нуждался в ее любви и внимании и не должен делить их ни с кем.
В небо взлетели первые фейерверки. Луиза думала, что равнодушна к этим ярким вспышкам на фоне темного неба. В прошлом году она смотрела новогодний салют с балкона дорогой квартиры в центре Лондона. Зрелище было великолепным, ракеты запускались с барж на Темзе, но она чувствовала себя отстраненной от всего этого.
Сегодня ей не нужно было ничего игнорировать. Ни то, как все дружно затаили дыхание, ни тепло костра. Ни тем более мужчину, который стоял так близко, что его дыхание щекотало ей правое ухо.
Вспышки света всех цветов радуги отражались в воде. Это было похоже на настоящее волшебство. Скоро Луиза уже ахала и хлопала в ладоши вместе со всеми. Вдруг она обнаружила, что за ней наблюдает пара карих глаз, и быстро отвела взгляд.
Последний фейерверк так высоко взвился в небо, что Луиза на мгновение увидела свой белый дом на противоположном берегу. Взорвавшись в воздухе, он осыпался на землю тысячами ярких звезд.
Вздохнув, Луиза закрыла глаза. Вот они, простые удовольствия.
Как странно. Она всегда считала, что с деньгами и славой легче искать удовольствий, но оказалось, что они, напротив, все осложняли. Простые человеческие радости были для нее непозволительной роскошью. Когда она так обеднела? Как она могла быть такой слепой, чтобы не осознавать, до какого плачевного состояния себя довела?
- Пойдемте. - Бен положил ладонь ей на плечо, и она обернулась. - Мы с Жасмин вас проводим.
Джек запрыгал от радости:
- Мы опять поплывем на лодке?
Бен покачал головой.
- Нет, я вас отвезу на машине.
Объездной путь через Дартмут займет больше получаса. Жасмин, наверное, уже устала.
- Перевезите нас на лодке на тот берег, дальше мы сами дойдем, - возразила Луиза.
- В такой темноте лучше не рисковать садиться в лодку с детьми. И я не позволю вам с Джеком одним идти через лес. - С этими словами он повел их к своей машине.
Луиза не стала возражать. Он был прав. Она не пойдет с восьмилетним ребенком по темному лесу.
Бен все предусмотрел с самого начала. Он знал, что им придется возвращаться в Уайтхэйвен другим путем, и поэтому оставил машину в безлюдном месте подальше от центра городка.
Забравшись па переднее сиденье, она пристегнулась. Скоро они уже ехали в тишине по пустым улочкам Лоуэр-Ходуэлла. Луиза смотрела в окно на золотые ветки, высвеченные в темноте фарами автомобиля.