- У меня свободны один или два танца, - ответила я, когда он вел меня к моему месту.
Во время следующих танцев с другими молодыми людьми я думала, почему это Гастон Марчмонт проявляет такой интерес к сестрам. Я подозревала, что Тамарикс рассказывала о них много небылиц. Она всегда любила все преувеличивать, а Флора с ее куклой, конечно, необычна.
Вскоре, забыв о Гастоне, я стала ждать танца перед ужином. Боялась, что Криспин забудет обо мне, но как только объявили танец, он уже был тут.
Мы сделали один тур по залу, когда он заявил:
- Теперь мы пойдем и займем тот столик, который захотим. Иначе нам придется сидеть с кем-нибудь еще.
Криспин подвел меня к двум креслам под пальмой, на которых мы сидели раньше. Между креслами был накрыт столик на двоих.
- Этот подойдет, - сказал он. - Положи свою карточку на стол, чтобы видели, что он занят. А теперь пойдем со мной и возьмем что-нибудь поесть.
В столовой был накрыт длинный стол, украшенный зажженными свечами. Стол ломился от всякой всячины: тут были и холодные цыплята, и семга, и паштеты, и всякие салаты. Все выглядело очень соблазнительно.
С полными тарелками в руках мы вернулись к нашему столику, на котором уже стояло серебряное ведерко с бутылкой замороженного шампанского.
Музыка смолкла и гости устремились в столовую.
- Какая предусмотрительность! - заметила я. - Быть первыми! - В самом деле! Мы избежали толпы, а нас здесь уже все ждет! Он сел напротив меня. Один из слуг подошел и налил шампанское в бокалы.
Криспин испытующе посмотрел на меня и поднял свой бокал.
- За Фредерику! - произнес он. - За ее выход в свет! Ты довольна, что детство позади?
- Думаю, да!
- Что ты собираешь теперь делать?
- Я не слишком много размышляла об этом!
- Большинство девочек хотят поскорее выйти замуж; это, кажется, конечная цель. А ты?
- Я не думала об этом!
- О, ладно уж! Все девочки об этом думают!
- Вероятно, вы не знаете всех девочек! Только некоторых!
- Наверное, ты права. Во всяком случае, ты на пороге взрослой жизни. Твой первый бал! Он тебе понравился?
- Очень.
- Однако я слышу удивление в твоем голосе.
- Никогда не знаешь, как все пройдет. А если бы меня никто не пригласил танцевать?
- Это поставило бы тебя в неловкое положение. Готов поклясться, ты не любишь ждать, пока тебя пригласят! Tы бы сама захотела пригласить!
- Любой бы захотел…
- И ты бы пригласила танцевать Гастона Марчмонта?
- Вот уж этого я бы никогда не сделала!
- О! Я забыл, что ты не так впечатлительна, как некоторые! Ты очень проницательна, вот что!
- Надеюсь… Немного…
- Тебя не удивило, что я попросил оставить мне танец перед ужином? - он внимательно посмотрел на меня. - У нас с тобой в прошлом несколько необычных встреч, не так ли? Ты помнишь, как мы с тобой покупали куклу? А событие в Холмистом лесу?
Я вздрогнула. Помню ли я? Этого я никогда не забуду! Я могла мысленно перенестись туда в любое мгновение! Это всегда стояло передо мной!
Он протянул руку через стол и крепко сжал мои пальцы.
- Прости! Я не должен был напоминать тебе об этом!
- Ничего, - ответила я. - Но этого я никак не могу забыть!
- Это было ужасное испытание для тебя! Но, слава Богу, я проезжал мимо!
- Он умер из-за этого, - сказала я. - Я не могу забыть об этом.
- Это лучшее, что могло с ним случиться. У него не были мужества посмотреть правде в глаза, когда он открыл свое истинное лицо, а между тем все время корчил из себя святошу.
- Он, наверное, был в страшном отчаянии, когда пошел в конюшню и повесился…
- Не думай о нем, как о мученике. Будь счастлива, что я оказался рядом. Я не испытываю сожаления!
- А вы не думали, что он умер потому, что знал, как вы его презираете? Тогда в лесу, я была убеждена, что вы его убили. Вас это не волнует?
- Нет. Он был трусом и лицемером, изображая из себя святого, а поступал, как грязное животное! Я могу только paдоваться, что смог помочь тебе и разоблачить его! Лучшее, что он сделал, - это то, что он избавил мир от своего гнустого присутствия - и, дорогая моя Фредерика, твое благополучие гораздо важнее его жалкой жизни! Посмотри на это с такой точки зрения, и у тебя не останется чувства жалости к этому отвратительному созданию. Мир избавлен от него; я был бы оправдан, если бы убил его, но гораздо удачнее что он сам это сделал!
На его лице не было сочувствия, но я все еще не могла отрешиться от мысли, что несмотря на все это мистер Дориан хотел быть добрым,
Криспин продолжал: I
- Просто я не должен был снова это ворошить! Я хотел убедиться, что тебя это не тяготит! Не нужно! Жизнь иногда может быть отвратительной, и ты должна это понять. Вспоминай о приятном и выкинь все дурное из головы!
Теперь он очень доброжелательно улыбался мне, и я вспомнила слова Тамарикс о том, что, если мы спасли кого-то от чего-то ужасного, мы любим их, потому что это напоминает нам, как сами добры и благородны.
- Хочешь еще семги? - спросил Криспин.
- Нет, спасибо!
- Ладно, теперь скажи мне, что ты думаешь о мисс Флоре? Вы с ней часто беседуете, не так ли?
- Немного. Но я говорила вам, что в ее словах мало смысла.
- Ты думаешь, что иногда она понимает, что куклу подменили?
- Кукла действительно не очень похожа на старую, правда? Теперь делают кукол в другом стиле, а та у нее была старинная…
- Но она же не сказала, что это не та…
- Нет, но она выглядит озадаченной… Правда, такой она бывала в последнее время.
- Как будто пытается что-то вспомнить?
- Скорее обратное: пытается не вспоминать…
- Она пробовала что-нибудь тебе рассказать?
Я колебалась, а он пристально наблюдал за мной.
- Да? - выпытывал он. - Как бы пытается что-то тебе открыть?
- Это картинка в детской, - сказала я, - она все время смотрит на нее и в это время что-то тихонько шепчет. Мне удалось разобрать только: "чтобы тайну никогда не раскрыли!"
- Так эта картинка…
- Не знаю! Полагаю, дело в ней. На память мне пришел разговор с Гастоном Марчмонтом во время танца, и я продолжила:
- Должно быть, произошло что-то, лишившее ее рассудка… что-то очень драматичное. Вероятно, это имеет отношение к какой-то тайне, которая никогда не должна быть раскрыта.
Криспин спокойно смотрел в тарелку, пока я говорила.
- Наверное, это случилось давно, когда вы были младенцем. Это так напугало ее, что она лишилась разума. Вероятно, она была виновата и делает вид, что ничего не произошло… и хочет вернуться в более ранние дни. Поэтому она и хочет, чтобы вы для нее оставались младенцем…
Он медленно произнес:
- Интересная теория!
- Меня, правда, смущает, что если бы что-то действительно случилось, люди бы об этом знали. Но, может быть, об этом знает только Флора! Все довольно таинственно. Один или два раза я слышала, как она упомянула Джерри Уэстлейка.
- Джерри Уэстлейка?
- Кажется так…
- Что она о нем говорила?
- Просто назвала его имя.
- Поблизости живет семья Уэстлейков. Супружеская пара средних лет с дочерью, которая где-то служит. Был еще и сын, уехавший за границу. В Австралию или Новую Зеландию. Мне не слишком много известно о них.
- Ну, а я лишь слышала, как она прошептала его имя один или два раза!
- Полагаю, она любит тебя?
- Уверена, ей нравится, когда я захожу.
- Только когда мисс Люси нет дома?
- У меня такое впечатление, что мисс Люси не любит посторонних. Вероятно, она считает, что они могут вывести Флору из равновесия.
- Но это не удерживает тебя?
- Мне нравится беседовать с Флорой, а ей - со мной. Не вижу в этом никакого вреда!
- А ты от природы любопытна!
- Полагаю, что так.
- И ты заинтригована тайной этих сорок, тебе интерес" но знать, в чем же причина того, что лишило рассудка бедную Флору!
- Я все более склоняюсь к тому, что это последствие какого-то ужасного шока. Такие вещи бывают!
- А мисс Хэммонд стала сыщиком-любителем и полна решимости разгадать тайну?
- Вы преувеличиваете!
Криспин засмеялся.
- Но в преувеличении есть доля правды?
- Я полагаю, любому было бы интересно!
- И особенно некоторым! - он поднял бокал. - Я желаю тебе успехов в твоих начинаниях!
- Если известна причина чего-нибудь, больше шансов поставить все на свои места!
- А может быть, истина настолько ужасна, что ее не надо раскрывать? Ведь в этом случае можно многое испортить?
- Подозреваю, что такая возможность есть.
- Мы все время говорим о других. Расскажи мне о себе. Чем ты занимаешься, когда не посещаешь Флору?
- Я совсем недавно окончила школу и еще ничего для себя не решила…
- Тебя впереди ждут много балов и других развлечений. Они будут тебя занимать. Кажется, для моей сестры запланировано несколько приемов, и не ошибусь, если скажу, что ты и Рэчел примете в них участие!
- Да, мы всегда втроем с тех пор, как я переехала сюда.
- Ты счастлива в Харперз-Грине?
- Очень счастлива! Тетушка Софи удивительно хорошо относится ко мне!
- Мне так жаль было услышать о твоей матушке!
- Это было печально, потому что она никогда не получала от жизни удовольствия. Отец бросил нас, а она хотела вернуться в свой старый дом, но его продали. Мы поселились в маленьком доме неподалеку от старого; из наших окон мама постоянно видела их бывший особняк, и это ее убивало…
- Так Харперз-Грин более счастливое место?
- Мне очень повезло, что у меня есть тетушка Софи!
- Твой отец…
- Я не помню его. Они с мамой расстались давно.
- Такое случается, - кивнул Криспин. "Вероятно, вспомнил о жене, покинувшей его", - подумала я.
- Надеюсь, когда ты выйдешь замуж, то будешь счастлива, как сейчас в Роуэнзе.
- Благодарю вас. Надеюсь, вы тоже будете счастливы!
- Ты знаешь, что произошло. В Харперз-Грине немного тайн, кроме той, которая так привлекает тебя. Моя жена оставила меня. Вероятно, ее нельзя упрекнуть за это!
В голосе Криспина звучала горечь, и я чувствовала, что надо сменить тему, но не знала, как это сделать. Мы замолчали.
Наконец, я нашлась. Указывая рукой на роскошно убранный зал, я произнесла:
- Сколько хлопот было, чтобы приготовить все это!
- У нас очень хорошие домоправительница и дворецкий. Они имеют богатый опыт и были счастливы показать свое искусство! Она покинула меня ради другого, - продолжал он, - а потом погибла в железнодорожной катастрофе.
- Это, наверное, было для вас большим ударом?
- Что? Ее бегство или смерть?
- И то и другое, - сказала я.
Криспин не ответил.
Я довольно неосторожно произнесла:
- Ничего. Вы сможете найти себе другую… Я думала о леди Фионе, которая, как говорили, очень ему' подходит. Однако, как мне показалось, разговор принимал несколько необычный оборот, затруднительный для нас обоих.
- О да, - сказал он. - У тебя есть кто-нибудь на примете? Мне пришлось продолжить.
- Ходили слухи о леди Фионе…
Криспин рассмеялся.
- Ходили слухи? Мы с ней хорошие друзья. На брак никогда не было и намека. Она недавно вышла замуж за моего друга. Я был на их свадьбе.
- Так это лишь сплетни?
- Сплетни есть всегда. Будь в этом уверена. Если люди считают, что человеку пора остепениться, они тотчас же попытаются найти ему жену!
Меня поразило облегчение, которое я испытала при этих словах.
Часы били полночь, гости расходились, вставая из-за столов.
- Увы, - сказал Криспин, - этот приятный вечер подходит к концу. Спасибо, что поговорила со мной!
- Я получила от этого огромное удовольствие!
- И ты не жалеешь, что я настаивал, чтобы ты присоединилась ко мне?
- Это была лучшая часть вечера, - честно призналась я, Он улыбнулся, встал и подвел меня к группе гостей, вставших в круг в середине танцевального зала. Оркестр заиграл старинный народный танец, а мы все стали подпевать и хлопать в ладоши.
Арчи Гриндл отвез нас с, тетушкой Софи домой. Лили уже с нетерпением поджидала нас.
- Горячее молоко вас ждет, - сообщила она. - А как прошел бал?
- Он был очень хорош, - ответила тетушка Софи. - Горячее молоко весьма кстати. Оно поможет нам снять усталость и спокойно заснуть. Где же оно?
- На кухне. Идемте. Оно уже готово!
Мы сидели на кухне, пили молоко и отвечали на вопросы Лили.
- Молодые люди, наверное, чуть не дрались друг с другом, чтобы потанцевать с тобой? - спросила Лили.
- Это, конечно, сильно преувеличено, но партнеров у Фредди было полно! - ответила тетушка Софи. - И что ты думаешь? Ею целиком завладел хозяин дома!
- Что вы говорите! - удивилась Лили.
- Правда, он танцевал с ней немного, но танец перед ужином был с нашей юной леди! Он даже записался заранее, чтобы никто его не опередил! Разве не так, Фредди?
- Да, все так и было!
- Ну, черт меня побери! - воскликнула Лили.
- За ужином он угощал ее шампанским!
- Не говорите! Шампанским! Это крепкое зелье!
- Могу тебе сказать, что было все очень торжественно. Я вспомнила балы в Сидер-Холле. Одно время они внушали мне ужас: я всегда боялась остаться без кавалеров, пока не сказала себе, что меня это ни капли не волнует! Если они не хотят танцевать со мной, то я с ними и подавно!
- Это главное, - изрекла Лили. - Глупые молодые люди, они не понимают, наверное, что теряют! Ну, с мисс Фред вовсе не тот случай!
- Конечно. О чем с тобой говорил Криспин, Фредди? Я вспомнила нашу беседу.
- В основном о сестрах Лейн. Он проявляет к ним интерес и хотел знать, что я думаю о Флоре.
- Он действительно очень добр к ним, - сказала тетушка Софи.
Она сидела, прихлебывая молоко, и возвращалась мысленно в те дни в Сидер-Холл, когда, полагаю, партнеры устремлялись к моей матери, а не к ней. Воистину Лили права: молодые глупцы не знали, что они теряют!
Я любила тетушку Софи больше, чем когда-либо.
V. БЕГСТВО
На следующий день после бала мы с Тамарикс были приглашены на чаепитие в Бэлл-Хаус. Каждый раз, входя в этот дом, я не уставала удивляться происшедшим в нем переменам. Создавалось впечатление, что хозяева задались целью уничтожить все следы бывшего обладателя дома. Мрачная дверь в конюшню была накрепко заперта, и, похоже, туда никто не заходил.
Тамарикс оживленно рассказывала о своих победах. Она имела большой успех, и ее матушка была в восторге. Ей это напомнило былые времена, и она решила, что такие праздники надо устраивать почаще.
Тамарикс шесть раз танцевала с Гастоном Марчмонтом. И как ему не стыдно после этого, как раз сегодня, уехать в Шотландию по своим наследственным делам?
- Интересно, а он вернется когда-нибудь? - спросила я.
Тамарикс и Рэчел обе изумленно посмотрели на меня.
- Конечно, вернется! - воскликнула Тамарикс.
- Должен… - подтвердила Рэчел.
Во время чаепития вошел Дэниэл. Он сел рядом с Рэчел, и я спросила, понравился ли ему бал.
- Думаю, он прошел очень хорошо, - осторожно ответил он. - Кажется, все остались довольны.
- Бал удался на славу! - заявила Тамарикс.
Вошла тетя Хильда. Взглянув на нее, я подумала, что привыкла ее видеть с глазами, полными страха, а не в нарядных платьях.
Как, должно быть, мистер Арчи Гриндл отличался от мистера Дориана! Криспин прав. Не могло быть не правильным то, что приносило радость всем!
Я заметила, что Тамарикс холодна с Дэниэлом. Она не могла простить ему, что на балу он больше внимания уделял Рэчел.
Вскоре к нам присоединился Джек Гриндл. Он сообщил, что только что отвез Гастона на станцию и посадил его на лондонский поезд.
- Он поедет прямо в Шотландию улаживать какие-то дела, - сказал он.
- Он вернется, - доверительно вставила Тамарикс.
- Полагаю, он очень занятой человек. Говорит, что приедет еще раз и останется здесь на некоторое время. Он получил большое удовольствие от пребывания у нас, да и нам с ним было очень забавно и весело!
- Разумеется, - согласилась Тамарикс, улыбнувшись. Я подумала, не знает ли она о планах Марчмонта больше нас всех. Вероятно, знала, потому что через три недели Гастон Марчмонт действительно вернулся. Он приехал на ферму Гриндлов и спросил, не может ли он остановиться у них. Если это неудобно, он, конечно, мог бы остановиться в отеле, но ему было у них так хорошо!
Джек ответил, что будет в восторге, и, разумеется, он должен пожить у них. Они были бы очень обижены, поступи он иначе!
Прошло пять дней после возвращения Гастона. Я его очень мало видела за это время.
Мы с тетушкой работали в саду, когда я услышала стук копыт, а в следующее мгновение появилась Лили.
- Здесь мистер Сент-Обин. Он хочет видеть мисс Фред, - доложила она.
Криспин уже входил в сад.
- Тамарикс пропала! - произнес он. - Ты не знаешь, где она?
- Пропала? - воскликнула тетушка Софи. - Куда же она делась?
- Это я и хочу выяснить, - он посмотрел на меня. - Ты не знаешь, где она может быть?
- Я? Нет.
- А я думал, может быть, она сказала тебе.
- Она мне ничего не говорила.
- Ну, а дома ее нет. Она, должно быть, ушла из дому вчера вечером. Ее постель не разобрана.
- Я ее вчера видела… Да, она показалась мне возбужденной!
- Ты не спросила ее, чем?
- Нет. Она обычно говорила, если что-нибудь случалось; так что я не очень об этом задумалась.
Криспин явно был встревожен, но понял, что я ничем не могу помочь, и ушел.
Мы все утро обсуждали это происшествие.
- Это загадочное дело, - сказала тетушка Софи. - Интересно, что же случилось? Она, наверное, что-то замышляет!
Мы продолжали строить догадки, куда она могла подеваться, но так и не пришли ни к какому выводу. Я все ждала, что Тамарикс вот-вот появится. Вероятно, она поссорилась с матерью и убежала в порыве обиды.
Но через некоторое время от Джека Гриндла стало известно, что Гастон Марчмонт тоже уехал. Он не исчез, как Тамарикс, а оставил записку, что его вызвали по срочному делу и он надеется скоро вернуться.
Обитатели Харперз-Грина немедленно связали исчезновение Тамарикс с отъездом Гастона.
Я пошла в Бэлл-Хаус повидать Рэчел. Тетя Хильда сказала мне, что Рэчел во фруктовом саду. Сад Бэлл-Хауса занимал два акра. В нем была приличных размеров лужайка, иногда служившая заменой церковной. Бывало, что на ней проводились праздники под открытым небом, если почему-либо этого нельзя было сделать в Сент-Обине.
Сад был всегда счастливым убежищем Рэчел. Я нашла ее там и, подбежав к ней, сказала:
- Ты слышала новость?
- Новость? Какую?
- Тамарикс и Гастон Марчмонт исчезли! Должно быть, уехали вместе!
- О нет! - вскричала она.
- Может быть, это просто совпадение, но оба уехали в одно и то же время!
- Они не могут быть вместе!
- Почему же?
- Он бы никогда…
- Он танцевал с нею больше, чем кто-либо на балу.