Неожиданно мягко девушка поднялась с кресла, отступила, опираясь о его высокую спинку. Он закончил. Теперь ее очередь. О чем же говорить?
- Я всегда контролировала свою жизнь и свои чувства, - начала она. - Но недавно… Я не знаю, что происходит, и дело не только в тебе. Я никогда не плакала. А в той проклятой галерее слезы не раз наворачивались мне на глаза. - Ее ногти впились в обивку кресла. - Мне это не нравится. Я не люблю говорить о себе.
Едва сдерживая желание заключить ее в объятия, Рой мягко заметил:
- Ты прекрасно с этим справляешься.
- Секс, - выпалила Эмили. - Вот почему я плакала.
Роберт даже подался вперед.
- Что ты имеешь в виду?
- Мне стыдно даже думать о том, как я вела себя прошлой ночью, - призналась она.
- Дорогая…
- Если подумать, то это можно понять. Я ужасно испугалась, когда услышала чьи-то шаги, потом несколько неприятных минут на крыше. И вдруг появляешься ты. Вот почему я была такая ненормальная.
Голос Роя резанул ее как острый нож:
- Ты веришь в эти сказки?
- Я не такая сексуальная, как Барби! - бросила Эмили.
Снова почувствовав себя в своей стихии, Роберт заметил:
- Конечно, нет. Ты сексуальная, как Эмили Кимбелл.
- Но тебе больше нравятся такие, как Барби.
Роберт даже опешил. Он вдруг вспомнил, как впервые увидел мисс Кимбелл, безупречную в своем строгом костюме, отгороженную дымчатыми очками от всего мира. Как и сейчас. Он очень хорошо помнил свое тогдашнее разочарование.
Эмили побледнела.
- У тебя была связь с сестрой!
- Ради Бога…
- Была! Ты так много времени провел с ней, когда они с Айзеком разошлись. Она очень красива и к тому же была так несчастна. Да надо быть каменным, чтобы не влюбиться в нее.
- Эми, - гневно прервал ее Рой. - Я никогда даже не думал об этом.
- А у нее роскошная фигура, - запальчиво продолжала девушка. - Я видела… Что ты сказал?
- Я никогда не был влюблен в Барби. Когда я встретил ее, жалкую и потерянную, как кошка, у которой отняли котят, я словно обрел сестру. Я радовался как ребенок, когда они с Айзеком вновь соединились. С тех пор они мои лучшие друзья.
- О, - только и смогла произнести Эмили.
И, сжигая за собой все мосты, Роберт решительно добавил:
- Барбара действительно красивая, но она почему-то никогда не волновала меня. И уж, конечно, мне не хотелось затащить ее в постель. В отличие от тебя.
- Но…
Мужчина присел на ручку кресла и улыбнулся.
- Твою пижаму, не говоря уже об этом наряде, могла бы надеть лишь уважающая себя монахиня. Но даже тогда я чуть с ума не сошел от желания. Страшно даже подумать, что бы произошло, будь ты в ночной рубашке.
- Я всегда завидовала Барбаре, - очень тихо заговорила Эми. - Только теперь я начинаю это понимать. Она все время была в кого-нибудь влюблена, делала, что хотела, и она, единственная из семьи, не связала жизнь с музыкой. Она казалась такой свободной в выборе.
- Барбара из тех счастливчиков, которые знают, чего хотят, и умеют этого добиваться. У тебя на это уходит больше времени, вот и все. - Рой старался говорить как можно убедительней. - Тебе нечего стыдиться прошлой ночи, родная. Это была та женщина, которой ты хочешь стать.
- Но я не люблю тебя, - вспыхнула Эмили.
Роберту, похоже, это не понравилось. Совсем не понравилось.
- Рано еще говорить о любви.
- Но ты хотел заняться со мной любовью. По крайней мере, ты так сказал.
Девушка вцепилась в спинку кресла так, что костяшки пальцев побелели. Она похожа на загнанного в угол рыжего котенка, подумал Рой, шипящего на всех, кто к нему приближается.
- Если ты останешься на несколько дней, клянусь, я даже пальцем не прикоснусь к тебе, - твердо заявил мужчина. И подумал: интересно, получится ли это у меня?
Напряжение, казалось, отпустило Эми.
- Даже, если я надену шорты? - улыбнулась она.
- Даже если ты снимешь их, - в том же тоне отозвался Роберт. - Так ты останешься?
Вопрос - всего три слова. Но Эмили чувствовала себя так, словно от этих слов зависела вся ее жизнь.
- Да… думаю, да.
На Роя внезапно навалилась невероятная усталость.
- Отлично, - кивнул он. - Почему бы тебе не распаковать вещи? А я пока приготовлю завтрак, вернее, обед.
- Нам надо поменяться спальнями.
Мужчина приподнял бровь.
- Лучше оставайся в своей комнате. Я не хочу лишать тебя возможности сбежать отсюда. Я на минутку… Пойду оденусь.
В следующие десять минут Эми машинально распаковывала вещи. Наверное, я законченная идиотка, думала она, если осталась в одном доме с этим типом.
За два дня Эмили не продвинулась ни на шаг к осмыслению происходящего. Роберт твердо держал свое обещание. Так твердо, что ей порой казалась сном та памятная ночь. Вчера она в порядке эксперимента надела купальник и, насколько сумела заметить, мужчина удостоил ее ноги - которые все всегда считали стройными - лишь мимолетным взглядом. Рой предоставил ее самой себе: по крайней мере два раза в день он плавал, ездил ловить рыбу на лодке или подолгу пропадал, гуляя в лесу. Похоже, он забросил даже живопись и скульптуру.
На обед Роберт поджаривал себе рыбу или цыплят, в то время как Эми питалась исключительно овощами и фруктами. Короткие разговоры оставляли чувство непонятного разочарования. Самая значительная вещь, которую ей удалось узнать о Рое за два дня, - это то, что он не переносил чеснок. Немного. Особенно для человека, которому, по его словам, она была очень нужна.
Словно настоящий Роберт Рой куда-то исчез, оставив вместо себя вежливого, тактичного, отстраненного компаньона.
Эмили оставалось лишь хорошенько расслабиться. Взяв с собой книгу, она устраивалась в лодке, но думать могла только о том, что делает сейчас Рой. Когда же он уплывал на лодке, она бесцельно бродила вдоль озера. Эми была на грани срыва, ненавидела себя за это, но ничего не могла поделать. Стремясь хоть чем-то себя занять, она перевернула весь дом, все отчистила, отмыла, подстригла траву, прополола клумбу и даже покрасила забор.
Ничего не помогало. Каждую минуту - или ей так казалось? - она думала о мужчине, разделившем с ней этот дом. Он держит обещание. Тогда почему она на него так злится?
В четверг после полудня Рой сидел в столовой, склонившись над какими-то набросками. Напряжение в его фигуре подсказывало Эми, что не стоит его сейчас тревожить. Она вышла из дома и побрела к озеру. Минут через десять отыскала удобный камень на берегу и, усевшись на нем, уставилась на воду. Удивительно, но она совсем не скучала по музыке. Слишком занимали ее собственные переживания.
Как же можно тосковать по человеку, живущему с тобой в одном доме?
Среди подводных камней шнырял бобер, подбираясь к прибрежным камышам. Эмили, неподвижная как изваяние, зачарованно смотрела, как он вгрызается в свежие побеги. Мокрая шкурка блестела на солнце, лениво шевелились водоросли. Потом вдруг откуда-то вынырнул второй зверек, нацеливаясь на ту же полянку. Первый огрызался и фыркал, явно недовольный вторжением, а затем нырнул в озеро, шлепнув по воде длинным хвостом. Вскоре и второй скрылся из виду. Из-за камней раздавались лишь редкие всплески.
Эми улыбнулась и побежала к дому. Рой так и сидел, склонившись над столом.
- Угадай, кого я сейчас видела? Двух бобров!
- Да? - отозвался он, не поднимая головы.
Эми остановилась напротив него.
- Роберт, я с тобой разговариваю.
- Минутку.
Не удержавшись, девушка дала волю своему характеру:
- Не пойму, почему ты так настаивал, чтобы я здесь осталась! - кипела она. - Ты уделяешь мне меньше внимания, чем пойманной рыбе. Если ты ведешь себя так со всеми, кто затрагивает твою душу, то при таком отношении я не могу находиться рядом с тобой.
Рой вскочил из-за стола.
- Какой бес в тебя вселился?
- Я не желаю быть элементом дизайна!
Эмили гневно уперла руки в бока. Шорты, что она надела сегодня, туго обтягивали ее плоский живот и упругую попку, серые глаза сверкали как сталь.
- Но мы же с тобой договорились, - сердито проворчал Рой, - что я не буду до тебя дотрагиваться.
Ее ноздри затрепетали.
- Но мы же не договаривались, что ты будешь абсолютно игнорировать мое существование.
- Это довольно сложно, поскольку ты все время что-нибудь моешь или чистишь.
- Если бы ты не был таким неряхой, мне бы не приходилось этого делать.
- Знаешь, в чем твоя проблема? Ты понятия не имеешь, что значит отпуск!
Он отлично знает, как ударить побольнее.
- Лучше бы ты никогда не приезжал сюда! - яростно выпалила Эми.
- Ты даже не представляешь, как я жалею, что приехал, - бросил в ответ Рой.
Приступ гнева прошел так же внезапно, как и начался. По телу Эмили пробежал противный холодок.
- Это правда? - еле слышно произнесла она.
Рой сунул руки в карманы.
- Нет.
Стараясь скрыть облегчение, девушка раздраженно заявила:
- Кто бы говорил об отпуске. Ты же не отрываешься от своих эскизов. - Она в замешательстве смотрела на разбросанные по столу бумаги. - Это похоже на план дома. - Эми подошла поближе. - Такой же дом, как этот.
- Это он и есть, - нетерпеливо пояснил Роберт.
- Если ты хочешь такой же дом, почему бы не взять чертежи у строителей или архитектора?
- Эмили, строитель и архитектор - это я!
Она разинула рот от изумления.
- Ты хочешь сказать, что этот дом построил ты?
- Я думал, ты об этом знаешь. Разве Фросты ничего не говорили?
- Нет. - Эмили медленно огляделась, словно впервые увидела арочные потолки, мощные опоры, и заговорила внезапно потеплевшим голосом: - Красивый дом. А где ты этому научился?
Ее милое лицо светилось живым интересом. Упрямо держа руки в карманах, Роберт стал рассказывать:
- Я начал рисовать, как только научился держать в руках карандаш. Родители уже тогда поняли, что я уйду в мир искусства. Особенно после того, как я в пятилетнем возрасте разрисовал все стены портретами друзей. Они даже не ругали меня за это. Сначала я рисовал портреты фермеров - отец очень любил показывать их своим друзьям. Потом начал лепить. Отец - фермер и он не представлял, что можно этим зарабатывать на жизнь. Поэтому он научил меня плотницкому делу, чтобы у меня было ремесло в руках.
На лице Роя играла полуулыбка, а взгляд ясных глаз неожиданно смягчился. Наверное, он очень любил отца. Отец Кимбеллов умер, когда близнецам было семь лет, и где-то в глубине души Эми всегда пряталась боль утраты.
- Твой отец тоже строил дома? - поинтересовалась девушка.
- Как всякий фермер, он все делал сам. У соседей был дом, обшитый тесом. Его построила какая-то модерновая фирма. Мне тогда очень нравилась конструкция. Видны все столбы и перекрытия. Изумительное ощущение свободного пространства.
- Роберт, - вдруг произнесла Эмили. - А ведь это наш первый нормальный разговор за три дня.
Он слабо улыбнулся:
- Да… Я переоценил свои возможности держать руки от тебя подальше.
- Я думала, ты больше не хочешь меня.
Смех Роя прозвучал почему-то совсем невесело.
- Ну конечно.
Эми заговорила быстро, словно боялась, что он ее остановит:
- Я назвала мужчин предателями, потому что все мужчины, с которыми я встречалась, лгали мне. Постоянно. А теперь появился ты. Сначала ты нес всю эту чушь насчет моей сексуальности и привлекательности, потом, когда мы договорились о моей неприкосновенности, ты перестал это говорить. Может быть, это один из способов затащить меня в постель? Не сработает. - Она перевела дух. - Иными словами, ты мне лгал. Тоже. Как предыдущие.
Его глаза сузились.
- Ты серьезно?
- Конечно. Ты знаешь, как я не люблю говорить о себе.
Был только один способ разуверить ее. Рой в одно мгновение преодолел расстояние между ними. Он крепко обнял Эмили и склонил голову, намереваясь своим поцелуем показать, как сильно он хочет ее. И почти сразу же потерял рассудок, ощутив мягкие объятия ее обнаженных рук, плавный изгиб бедер и ответный страстный поцелуй.
Минуту спустя они смотрели друг на друга так, словно впервые встретились. Грудь Роберта судорожно вздымалась, будто он долго бежал в гору. У Эми подкашивались ноги, как побеги, обгрызенные бобрами. С которых, собственно, все и началось.
Собравшись с силами, мужчина хрипло проговорил:
- Давай возьмем машину и съездим в местный магазинчик за пивом. Иначе я за себя не ручаюсь.
- Я люблю австралийское пиво, - прошептала Эмили.
- Я тоже.
- Наконец-то наши вкусы совпали, - улыбнулась она.
Сердце Роя едва не выпрыгнуло из груди: такая нежная, мягкая улыбка, как цветок, раскрывающийся навстречу солнцу. Словно и не было этой ссоры.
- Эми, - заявил он, - я… черт побери, я не знаю, что и сказать. Но я… я обещаю… никогда не лгать тебе.
А ей почему-то вспомнилась скульптура: три маленькие девочки на лугу. Она решительно тряхнула головой.
- Верю.
- Доверие… это великая вещь, правда?
- Одна из самых великих.
Рой радостно улыбнулся и добавил:
- Если в местном магазине не окажется австралийского пива, мы будем искать его, пока не найдем. Пошли.
Он протянул руку. Эми робко коснулась его теплой ладони. И они вышли из дома.
6
Когда они дошли до автостоянки, Эми предложила:
- Мы можем взять мою машину.
Роберт окинул презрительным взглядом ее потрепанный серый драндулет.
- Я думал, музыканты зарабатывают кучу денег.
Рядом с его ярко-желтым спортивным автомобилем машина Эми выглядела еще более жалко.
- Машины меня не интересуют. Я езжу на них, пока не сломаются, а потом покупаю новую.
- Тогда на что ты тратишь свои деньги? - небрежно поинтересовался Рой.
Эми уселась на пассажирское сиденье его автомобиля, вдыхая запах обитого кожей салона, оснащенного множеством приборов и приспособлений.
- На обычные пустяки, - уклончиво ответила она. - Еда, одежда, подарки.
- И все? Никаких акций и облигаций? Никаких вложений в недвижимость?
Смутившись, Эми заметила:
- Ты слишком любопытен.
- Разве? Деньги играют в нашей жизни немалую роль, и мне всегда интересно, как люди их тратят.
Девушка открыла сумочку в поисках дымчатых очков.
- Я помогаю одаренным детям в Нью-Мехико. Открыла там музыкальную школу.
Руки Роберта с силой сжали руль.
- Года два назад я был на Аляске и пожертвовал крупную сумму на художественную школу для эскимосов. Чем больше я смотрю на тебя, тем больше понимаю, что твоя хрупкость - это лишь оболочка. Расскажи мне о твоей школе.
Об этом не знала даже мать. Сначала нерешительно, но потом с всевозрастающим энтузиазмом Эмили описала хоровую капеллу и перечислила приобретенные инструменты - два главных своих достижения. Когда она закончила, Рой лишь заметил:
- Ты потрясающий человек, дорогая.
Эти слова очень смутили Эми.
- Ты тоже, - пробормотала она.
- У нас здесь общество взаимного восхваления? - Роберт усмехнулся и уверенно вывел машину на дорогу. - А теперь, на этом возвышенном фоне, ты можешь рассказать мне о своих мужчинах, которым я обязан чуть было не возникшей неприязнью.
- Неужели это необходимо? - Эмили поморщилась.
- Да. И как можно более подробно. Имя, возраст, место работы?
- Это будет стоить ящика пива, - мрачно заявила она. - Ледяного. Ну, ладно, так и быть. Но без имен. Скрипач. Двадцать два года. Мне было восемнадцать. Я только поступила в музыкальную школу и впервые в жизни уехала далеко от родительского дома. Мы влюбились друг в друга. Целых шесть месяцев все происходило как в любовном романе…
Потом скрипач вдруг стал пропадать, как-то отдалился от меня… Но меня это не очень беспокоило. Он что-то говорил насчет экзаменов и занятий. Да и сама я была завалена работой. Все закончилось, когда я встретила его на вечеринке с подружкой. Похоже, у них были очень близкие отношения. Он разлюбил меня и влюбился в нее. Вот и все объяснение, до которого он снизошел.
Рой тихо выругался. Потом, уже более сдержанно, заметил:
- Мальчишка. И что было дальше?
Его реакция Эми понравилась.
- Я страшно расстроилась. Кое-как сдала экзамены, потом подхватила простуду. А после мне было уже не до переживаний. Все лето провела на гастролях с нашим студенческим оркестром. Спали по несколько часов в сутки и смертельно уставали. Но это было здорово.
- А что же думали по этому поводу твои сестры?
- Они ничего не знали. Мама и предположить не могла, что я с кем-то сплю, а девчонки всегда были очень заняты. - Эми немного помолчала, наслаждаясь встречным ветром, развевающим волосы. - Скрипач отбил у меня всякую охоту к новым романам. Наверное, поэтому я успешно закончила школу и поступила в консерваторию. А в возрасте двадцати двух лет я встретила мужчину номер два. Сорок лет. Бизнесмен из Дакоты. Красивый мужчина, но тихий и застенчивый - по крайней мере, мне так казалось. Мы нравились друг другу. В конце концов он сообщил мне, что женат и не может развестись. Жена находилась в психиатрической лечебнице - тяжелый случай, - я и не ожидала, что он оставит ее. Через несколько недель мы стали любовниками.
И с неожиданной горячностью Эми добавила:
- Меня это вполне устраивало. Связь без обязательств. Может быть, безнравственно, но благоразумно. Я всегда была очень занята: гастроли, репетиции и не хотела отношений, которые могли заставить изменить мой стиль жизни. Так продолжалось три года. И вдруг на гастролях, в гостиничном буфете, я встретила его. Угадай, что дальше? С ним его жена - не более сумасшедшая, чем я. Очень состоятельная дама, в летах. И, разумеется, он не собирался с ней разводиться.
Рой пробормотал под нос пару непечатных выражений. Эми поморщилась.
- Не сквернословь! Но, знаешь, это оказалось даже к лучшему. Мне не следовало с ним связываться. Но как же он ухитрялся систематически обманывать меня целых три года? - Она вздохнула. - Поэтому я пришла к выводу, что, хорошо разбираясь в музыке, я ничего не понимаю в мире мужчин.
Кажется, Роберт стал понимать, почему эта женщина держит его на расстоянии.
- Они глубоко ранили тебя? - рискнул он.
- Да. Я не часто доверяю людям, но если уж доверяю, то полностью.
- Я не знаю, как убедить тебя, что я другой, - медленно произнес собеседник, останавливая машину на светофоре.
- Это тебе все твои женщины говорили, что ты другой? - ляпнула Эмили и покраснела.
- Ты очень привлекательна, когда краснеешь, и еще привлекательней, когда смущенно молчишь, - рассмеялся Рой.
- Странно, что ни одна из них до сих пор тебя не задушила, - продолжила Эми, сообразив, что уж слишком явно интересуется его прошлым.
- Их было не так уж много, я женился в двадцать пять, а через год Кэрол бросила меня. Ради респектабельного бизнесмена вдвое старше ее и с заработком в пять раз выше моего. Жизнь со скульптором, заявила она мне на прощание, весьма романтична, но только со стороны.
Эми никогда не нравилось имя Кэрол. Но ревновать к женщине, которую никогда не встречала, нелепо.
- Она причинила тебе боль.