Ее руки, спрятанные в складках юбки, сжались, ногти впились в ладони.
– Посмотрим… Ага… – Нотка торжества прозвучала в голосе Джейка, поскольку молния немного сдвинулась вниз. – Вы можете еще немного задержать дыхание?
– Нет проблем.
– Отлично! Я постараюсь справиться как можно быстрее.
Теперь его рука оказалась под платьем, расправляя ткань, а Марин стояла напряженная и неподвижная.
– Вот так.
Наконец молния расстегнулась. Марин еле успела придержать платье.
Теперь ей следует отступить. Вежливо поблагодарить за помощь. Пожелать доброй ночи и… запереть дверь между комнатами.
Руки Джейка поднялись и легонько стиснули ее обнаженные плечи. Большими пальцами он осторожно провел по спине Марин, затем придвинулся ближе, и она ощутила жар, исходящий от него.
Самое время заговорить, чтобы покончить с этим, пока не поздно. Марин приняла это решение с некоторым отчаянием, поскольку ее поразило то, что она чувствовала… чего жаждала.
Она никогда ничего подобного не делала – таковы ее принципы. Или ей просто никогда не доводилось сталкиваться с настоящей страстью?…
Но это, скорее всего, ее единственный шанс. Всего одна ночь… Господи, неужели это так много?
Губы Джейка коснулись ее шеи и принялись неторопливо ласкать кожу. Это было очень легкое прикосновение, легче ветерка, но девушка непроизвольно вздрогнула от желания.
Спина Марин выгнулась, Джейк немедленно отпустил ее.
Мгновение она стояла неподвижно, придерживая платье на груди. Потом желание взяло верх, и она позволила платью соскользнуть, обнажив ее сначала до талии, потом до бедер. Наконец платье упало на пол, и Марин повернулась лицом к Джейку. На ней остались только шелковые трусики.
Его синие глаза не отрывались от нее. Он прерывисто дышал. Потом замотал головой, пытаясь что-то сказать. Она догадывалась, что это слово "нет".
С легким стоном Марин прильнула к нему, набухшие соски прикоснулись к махровому халату, и острое желание пронзило все тело.
Она обвила шею Джейка руками и притянула его к себе для первого поцелуя, который сама предложила ему. Он нашел ее губы и прижал Марин к себе.
Наконец Джейк поднял голову и повернул Марин так, чтобы удобнее было проложить цепочку поцелуев вниз по шее, до самой ямки. Пульс у нее бешено заскакал.
Он накрыл ладонью одну грудь девушки и кончиком пальца начал ласкать, потом забрал небольшой холмик в рот и продолжал языком ласково мучить напряженный сосок. С губ Марин сорвался удивленный и восхищенный возглас. В то же время его рука тихо блуждала, неспешно исследуя каждый плавный изгиб, каждый уголок ее тела.
Марин с закрытыми глазами покачивалась в объятиях Джейка. Ее обнаженное тело целиком было в его власти. У нее перехватило дыхание, когда пальцы мужчины добрались до ее бедер и погладили шелковистую внутреннюю поверхность, прежде чем приступить к более интимным ласкам. Она снова вскрикнула, поскольку впервые в жизни испытывала легкие, как прохладная паутинка, мужские прикосновения к своему разгоряченному телу. Марин инстинктивно задвигалась, беспомощно отзываясь на его ласки. Она ощутила порыв желания, необузданного и незнакомого.
Вдруг оказалось, что ноги ее больше не держат, и, пытаясь устоять, потрясенная собственной реакцией, охваченная сладкой томной слабостью, которая заполонила все ее существо, она ухватилась за лацканы его халата.
Джейк позвал ее и не узнал свой голос. Тогда он подхватил Марин на руки, понес в свою комнату и уложил на кровать. Затем начал раздеваться, а она потянулась к ночному столику, чтобы выключить лампу. Марин и жаждала, и боялась увидеть его обнаженным. Но Джейк остановил ее. Он лег рядом и притянул Марин к своей груди. Она услышала, как тяжело колотится его сердце. Так же, как ее собственное.
Джейк прошептал:
– Дорогая, мне надо видеть тебя. Смотреть в твои глаза. И ты должна видеть меня.
У нее кружилась голова. Притягательный, свежий аромат мужской кожи окружил ее. Она отвечала на поцелуи с настоятельной жаждой и требовательностью.
Губы Джейка медленно спустились по ее горлу к груди. Язык ласково пробуждал розовые бутоны. Она ощущала болезненную пульсацию во всем теле, эхом отзывавшуюся в лоне, и сунула в рот кулак, сдерживая рвущийся из самых глубин крик, выдававший всю силу ее стремления к Джейку.
Его рот двигался вниз по атласному животу, до пупка. Его руки исследовали стройные бедра, потом скользнули ниже, подхватили Марин и приподняли так, чтобы он смог поцеловать бедра и медленно потереться щекой об их гладкую кожу.
Марин наслаждалась новыми ощущениями, однако противный внутренний голос твердил, что это не должно случиться. Не может…
Она обязана остановить его сейчас же… немедленно…
Или будет слишком поздно…
А потом внутренний голос умолк, и она разрешила Джейку продолжить. Ей казалось, что она больше не выдержит, а его ласки тем временем изменились. Теперь он искусно ласкал самые потаенные местечки, исследовал их гладкие влажные глубины, заставляя ее извиваться от возбуждения, граничащего с мукой.
Джейк, казалось, увлек ее к некоему обрыву и держал на самом краю. Голова ее металась по подушке, а из горла рвался стон… И наконец он провел ее через пропасть в незнаемое… невероятное…
Марин выгнулась дугой от пульсирующих конвульсий, которые почти на грани боли взорвались внутри ее, и услышала собственный громкий крик.
Глава 8
Когда все закончилось, Марин лежала без сил, тщетно пытаясь осознать, что это было. Джейк приподнялся и глядел в ее неподвижные, непонимающие глаза. Взгляд у него был вопросительный. Она погладила его еще влажные волосы и с любопытством провела пальцем по щетине, проступившей на подбородке. Он перехватил ее руку и поднес к губам. Он ласкал ладонь и даже слегка куснул основание большого пальца. Марин почувствовала, как трепет искушения опять охватывает ее.
– Потрогай меня, – прошептал он и лег на спину, прикрыв глаза.
Сначала она колебалась, но понемногу забыла обо всем, кроме желания узнать Джейка. Узнать и стать владычицей его худощавого крепкого тела. Как приятно было услышать вздох удовольствия, когда ее руки стали более уверенными, более смелыми!
Когда Марин достигла символа мужественности, у нее задрожали пальцы. Тогда она нагнулась и прикоснулась к нему губами.
– Дорогая, о боже, радость моя… – услышала она хриплый стон.
Джейк накрыл ее своим телом и стал очень осторожно проникать в ее ждущие жаркие теснины.
Марин ощутила короткий обжигающий нажим и ахнула. Джейк замер и напрягся. Но он не может, не должен останавливаться! Она схватила его за плечи и приподнялась, чтобы быть к нему ближе, чтобы полностью слиться с ним. Боль пронзила ее лишь на мгновение.
Джейк, похоже, ожидал проявления нежелания или признаков дискомфорта, а Марин готова была дать ему все, чего он от нее желает. Она улыбнулась и выдохнула его имя.
Он наклонил голову и поцеловал ее. И начал двигаться. Марин ощутила сладость неведомого прежде ритма. Его рот жарко и требовательно ласкал ее затвердевшие от возбуждения соски. Джейк вошел в нее глубже, потом немного выдвинулся и опять вошел, добравшись до тайного местечка, спрятанного глубоко внутри, и вызвав новые эротические ощущения. Марин беспомощно изогнулась под ним.
Ощутив дрожь нарастающего в ней экстатического выхода, она глухим голосом произнесла:
– О господи, нет… нет…
И услышала хриплый стон Джейка, поскольку и он наконец позволил себе достичь освобождения.
А потом наступили тишина и блаженный покой. Его голова лежала у нее на груди, а их тела были слиты.
Джейк отодвинулся от Марин, осторожно вытер слезы на ее лице, пригладил растрепавшиеся волосы и пробормотал что-то успокоительное.
Она сбивчиво пробормотала:
– Я не грущу… правда, нет.
– Рад это слышать.
Он поцеловал ее в глаза и губы.
– Я хочу, чтоб ты это знал. – Марин, не удержавшись, зевнула. – О господи, извини.
– Не извиняйся, нам обоим надо поспать, – сказал Джейк, выключил лампу и прижал девушку к себе.
Поспать? Как такое возможно, когда ее переполняют эмоции? Особенно если учесть, что она еще никогда не делила постель с мужчиной.
Но кто же знал, что у Джейка теплое уютное тело? Марин расслабилась, вздохнула от удовольствия и… уснула.
Когда она открыла глаза, в комнату уже проник бледно-серый свет. Мгновение Марин лежала неподвижно, слегка сбитая с толку ощущением легкой вялости во всем теле. Интересно, что нарушило ее сон?
Она медленно повернула голову и увидела, что Джейк, приподнявшись на локте, разглядывает ее. Это он разбудил ее легким поцелуем.
Джейк тихо окликнул:
– Эй, помнишь меня?
Марин потянулась, и его синие глаза вспыхнули, когда одеяло скользнуло вниз. Она шутливо нахмурилась:
– Не уверена. Может, ты напомнишь?
– С удовольствием. – Он положил руку ей на грудь. – Вот это тебе о чем-нибудь говорит?
– М-м-м, кажется, что-то в глубине памяти зашевелилось, – задумчиво пробормотала она.
– И все? – Джейк повел рукой по ее телу. – А вот это поможет…
Когда его пальцы начали легонько ласкать Марин, ей вдруг стало трудно дышать и даже думать. Но она справилась с собой и попросила:
– Не мог бы ты… более определенно…
И не то рассмеялась, не то застонала, поскольку Джейк заставил ее обвить его ногами и слился с ней.
Невозможно, даже стыдно быть такой нетерпеливой, так откровенно желать его! Марин готова была выполнить все его прихоти, возносившие ее на небеса…
И опять Марин спала, окутанная его объятиями. И проснулась с первыми лучами солнца. Она немного отодвинулась и позволила себе разглядеть каждую деталь распростертого рядом обнаженного и великолепного тела. По сути дела, она смотрела на Джейка впервые. Точнее, у нее впервые появилось на это время. Озорная улыбка мелькнула на губах девушки.
Первым намеком на то, что он бодрствует и прекрасно знает, что его рассматривают, было его вежливое:
– Доброе утро.
Она виновато подскочила:
– Доброе утро… Ты… везде загорелый?
Джейк открыл глаза и лениво приподнял бровь:
– Тебя это удивляет?
– Не очень.
– Врунья. – Он повернулся и поцеловал ее в кончик носа. – Да и ты, мой добродетельный ангел, явно в недавнем прошлом носила бикини… хотя и не надела его здесь. Какого цвета?
– Зачем тебе знать?
– Тогда я мог бы вообразить, как снимаю его, – шепнул Джейк и опять поцеловал ее.
Потом он уснул, обняв Марин, а ей не спалось. Солнце заливало комнату золотистым светом. Марин чувствовала, что все в ней изменилось.
И еще ей определенно кое-чего немного хотелось.
Даже больше, чем немного, честно говоря.
Одним словом, ей хотелось есть.
Осторожно, чтобы не потревожить Джейка, она выскользнула из кровати и на цыпочках вышла из комнаты, на ходу подбирая платье и трусики.
Потом Марин достала белую льняную юбку, шелковый черный топ, нижнее белье и отправилась в ванную. Она набрала горячей воды, добавила в нее душистого масла и легла.
Итак, ночью она потеряла невинность… Нет, не потеряла, а отдала по доброй воле, охотно, и… это было потрясающе.
Такое поведение Марин всегда осуждала. И все же она не жалела о случившемся. Как же так?
Вообще-то она не ожидала, что Джейк окажется таким внимательным… таким нежным. Из женских разговоров, перемежающихся смешками, она уяснила, что мужчины в пылу страсти могут вести себя совсем по-другому.
Интересно, не делал ли Джейк скидку на ее неопытность?… О чем, черт возьми, она думает? Неужели хочет бросить тень на все, что между ними было? А было замечательно. И замечательным это сделал Джейк. Больше добавить нечего.
Полчаса спустя, одевшись, Марин подошла к двери Джейка, но он еще спал, и вниз она отправилась одна. Из столовой доносился гул голосов, но ей никого не хотелось видеть.
Самое главное – хранить тайну вчерашней ночи. И как можно бережнее.
Марин вышла на террасу, встала у балюстрады и оглядела парк. Лужайки как будто ждали ее. Она повернулась и оказалась лицом к лицу с Дианой Халсей.
– Ну-ну, сегодня утром вы выглядите очень довольной собой. Джейк наконец сжалился над вами? – Диана оглядела Марин с ног до головы. – Да, насколько я могу судить.
– Не понимаю, что вы имеете в виду, – ответила Марин, но покраснела до корней волос.
А Диана продолжала размышлять вслух:
– Полагаю, это было неизбежно. Хотя, возможно, сначала и не предполагалось. Видите ли, меня не одурачишь словами "моя новая подруга". Пусть Грэхем думает, что это любовь, что Джейк наконец-то встретил свою судьбу. Но мы-то трое знаем, что это неправда, да? Просто трюк мистера Рэдли-Смита, чтобы соскочить с крючка. Очевидно, вы намекнули Джейку, что я в вашу версию не верю, причем сделали это с целью вынудить его предпринять какие-то меры, которые сделали бы ваш обман похожим на правду. Да и сами вы желали того же, правда, моя дорогая? Все видели, как вы весь уик-энд таскались за ним. По словам Сильвии, как голодный ребенок за пекарем, надеясь выпросить булку. И Джейк, настоящий джентльмен, был вынужден… Причем убил двух зайцев разом. Так что в каком-то смысле вы должны быть мне благодарны.
К горлу Марин внезапно подкатила тошнота.
– Как… как вы смеете? Я не желаю вас слушать!
– Как печально! – весело воскликнула Диана. – Когда наконец-то у нас появилась общая тема для обсуждения. – Она криво улыбнулась и, понизив голос, поинтересовалась по-свойски: – Хорош, правда? Знает, на какие кнопки нажимать. Конечно, Джейк от всей души вознаградил вас за то, что вы были хорошей девочкой. Однако похоже, он не в самой лучшей форме, иначе сегодня вы вряд ли смогли бы ходить.
Марин трясло, но она все-таки сумела вздернуть подбородок:
– Вы грубая… грубая и отвратительная.
– А вы дура, мисс Уэйд, – парировала Диана, пожимая плечами. – Возможно, вы станете для него "изюминкой на месяц", но не больше. Джейку все очень быстро надоедает. Он скоро исчерпает ваши скромные возможности. И, разумеется, не сделает вас счастливой, если вы на это надеетесь.
– Спасибо за заботу, если только это забота, – отрезала Марин ледяным голосом. – До свидания, миссис Халсей.
Она проскользнула мимо Дианы в дом, ничего не видя перед собой, пересекла гостиную, вышла в холл и направилась в туалет возле лестницы. Сердце у нее билось так, будто она была диким животным, за которым гнались охотники.
Марин заперла дверь на задвижку и бросилась к туалетному столику с душистым мылом, лосьонами и грудой маленьких пушистых полотенец. Когда она наклонилась над раковиной, ее вырвало.
Через пару минут Марин немного успокоилась. Включив холодную воду, она взглянула на себя в зеркало, висевшее прямо перед ней. И увидела то же, что видела Диана Халсей, – все признаки измены самой себе: затуманенные после бессонной ночи глаза с темными кругами под ними, припухшие от поцелуев губы, бледные щеки.
Слова Дианы разъедали ее, как ржавчина, как кислота. "Джейк наконец сжалился"? "Как голодный ребенок за пекарем"? А ведь это правда.
Марин набрала в ладони воды и плеснула в лицо. Как будто хотела смыть улики, свидетельствующие о прошедшей ночи. О ее слабости. И глупости, прежде всего.
А теперь нужно вернуться и встретиться с обитателями враждебного мирка и с тем, кто ее сюда привез. С человеком, без которого ей отсюда не выбраться. Марин с трудом подавила рыдания.
Слава богу, в гостиной было пусто. На буфете стоял горячий кофейник. Девушка налила немного кофе в чашку и осушила ее одним большим глотком, словно пыталась изгнать холод, поселившийся внутри.
Кто-то вошел в комнату. Она не повернулась – ей и так было известно, кто это.
Джейк обнял ее за талию и притянул к себе:
– Куда ты ушла?
Пришлось приложить усилия, чтобы голос звучал нормально:
– Я… не могла спать.
– Нужно было разбудить меня. Я знаю отличное средство от бессонницы.
– Уже утро.
Она вспомнила, как лежала в его объятиях, наблюдая превращение ночи в день. Все тело пылало от радости и удовлетворения.
Он пожал плечами:
– Ночь, утро… Как будто есть какая-то разница.
Марин не выдержала:
– Когда мы сможем отсюда уехать? Пожалуйста.
– Обычно гости остаются до ланча. Но если хочешь, мы можем уехать раньше.
– Да, хочу. С меня… довольно.
– Поверь, с меня тоже.
Господи, как он может?!
– Иди и укладывай наши вещи, – предложил Джейк, – а я пока закончу разговор с Грэхемом. Потом мы уедем.
Пятнадцать минут спустя Джейк вошел к себе. Марин стояла у окна в своей комнате и смотрела на сад. Мгновением позже он появился в дверях:
– Ты не упаковала мои вещи.
– Я не знала, что ты этого хочешь.
Джейк озадаченно взглянул на нее:
– Я сэкономил бы время. Но это действительно не имеет значения. Я уже со всеми попрощался. Наша хозяйка увлекла женщин на корт, а Грэхем с мужчинами намерен играть в покер. Я только побросаю вещи, и мы можем быть свободны.
Сад вдруг расплылся перед глазами, но с голосом Марин справилась:
– Можем.
Глава 9
Деревня осталась позади. Эта часть испытаний закончилась. Но теперь придется иметь дело с последствиями.
Вопреки своей воле Марин любовалась, как ловко руки Джейка управляются с рулем. Так же ловко он обходился с ней сегодня ночью. Его руки ласкали ее и возбуждали с таким же искусством.
О господи! Она же сама этого хотела! Она хотела достичь с ним вечного блаженства. Молилась, чтобы он не останавливался.
И все это оказалось жалостью, наградой и благодарностью. То была не страсть, а обязанность.
И сделал это Джейк. Он доставил Марин удовольствие, поскольку она самым позорным образом показала ему, что ей это необходимо. Зачем она набросилась на него?
Марин вспомнила Грэга. "Кто захочет иметь дело с этой жалкой тварью?" – сказал он тогда. Сколько презрения было в его словах…
О господи, почему это ранит ее так сильно? Почему ей стыдно?
В ее раздумья вмешался голос Джейка:
– Ну что ж, на этом точка, слава богу. Ты не возражаешь, если мы сделаем небольшой крюк?
– Зачем?
Он улыбнулся:
– Надо все-таки поесть. Здесь не слишком далеко, и тебе понравится.
– Спасибо, но я, если не возражаешь, предпочла бы ехать в Лондон.
Марин не собиралась проводить с ним времени больше, чем необходимо. Как только все закончится, она его больше не увидит.
– Ну, как хочешь, – после паузы ответил Джейк. – Я заброшу тебя на квартиру, ты уложишь вещи, а через час я тебя заберу?
– Заберешь? – повторила оторопевшая Марин. – Что ты имеешь в виду?
– Я живу в Челси, дорогая. Или ты думаешь, что я предложу тебе добираться общественным транспортом?
– Мне известно, где ты живешь, но при чем тут я?
Наступила тишина, потом Джейк спокойно заметил: