* * *
Настали тяжелые времена для семьи. Лилиан с каждым днем угасала. Все ярче становились воспоминания детства, когда поминутно слабела мать Джека, прежде чем покинуть его и сестру навечно. Многое было схожим, и Джек боялся, что сорвется, не выдержит этого напряжения.
Он ехал в больницу, надеялся и одновременно боялся застать там Сэс. В последнее время Сэс больше, чем кто-либо, проводила время с Лилиан.
Возле палаты бабушки он застал кузена Люсьена и его суженую Гвен, с которой молодой человек в последнее время был неразлучен. Джек поздоровался с ними. Там же была и Сэс. Но что-то внутри бунтовало против нее. Он решил демонстративно проигнорировать свою бывшую любовницу, которая ввергла его в такие переживания своим внезапным исчезновением.
– Почему вы здесь? – спросил он у двоюродного брата.
– Сэс сказала, что Лилиан уснула. Они работали все утро, и наша "железная леди" утомилась, – ответил ему Люсьен. – Вы не будете возражать, если мы с Гвен пока посидим в кафетерии?
– Валяй, – кивнул Джек и сел на освободившееся место двоюродного брата, когда тот вместе с невестой удалился.
– Джек, я надеялась тебя сегодня увидеть, – проговорила Сэс, так и не дождавшись, когда он сменит гнев на милость. – Нам нужно поговорить…
– Неужели! – вспыхнул он, словно ждал этих слов. – Мыслимое ли дело, я не могу связаться с человеком, которого наняли для написания сценария! Как это понимать? Я все утро потратил на то, чтобы найти способ узнать номер хотя бы одного действующего телефона, по которому можно было бы с тобой связаться. Это никуда не годится, Сэс! Это недопустимо!
– Слушай, Джек, прекрати беситься, или я очень быстро передумаю иметь с тобой дело! – прикрикнула на него Шерил.
– Почему ты избегаешь меня, Сэс? – тихо спросил он, смиренный ее окриком.
– Все было бы намного проще, касайся это лишь нас двоих… – проговорила девушка. – Лечащий врач Лилиан сказал, что не сможет выписать ее домой по меньшей мере в течение этой недели. Но мне уже нет смысла здесь находиться. Все это время я очень плотно работала с Лилиан. Она снабдила меня всей необходимой информацией. Мне остается лишь художественно обработать ее в виде законченного сценария. Не сомневайся, я успею к назначенному сроку, к которому мой агент передает вам окончательный вариант…
– Так ты дашь мне номер своего телефона? – проговорил Джек Хадсон.
– В этом нет никакой необходимости.
– Лилиан знает о твоих планах? – спросил он.
– Она меня поймет! – твердо произнесла Шерил. – А теперь я пойду. С ней я уже попрощалась, я сидела здесь, чтобы дождаться тебя и все объяснить. Прощай, Джек, – сказала она и удалилась, и он в очередной раз не нашел в себе сил удержать ее.
Для вечно сомневающейся Сэс это стало определенным знаком. Джек легко вычеркивал ее из своей жизни. Не о чем и жалеть.
Готовый сценарий лежал на рабочем столе перед Сэс. Она отвернула титульный лист и пробежала глазами вводную часть.
Первые реплики Лилиан и Чарлза привлекли ее внимание.
"Вы американец… Не стоит так разгуливать. За каждым поворотом вы рискуете наткнуться на нацистский патруль или сторонников виши".
"По-вашему, я не знаю?"
"Пойдемте в кабаре. Там многолюдно. Никто не обратит на вас внимания. Постарайтесь не выдать себя акцентом".
В этом была вся Лилиан. Сэс ни на мгновение не сомневалась, что все именно так и было. Она моделировала жизнь любимых ей людей и делала это с блеском. Она взяла Чарлза буквально под свое крыло, лишь только его встретила, и всю жизнь сберегала его своей любовью, которой невозможно было сопротивляться.
Лилиан с ее огромным сердцем всегда оказывалась сильнее. Она учредила в своей семье настоящий матриархат, который за все годы никто не посмел оспаривать. Она обладала врожденной мудростью и несгибаемой волей. Она была прекрасна и соблазнительна, как абсолютная женщина, пленительна и несокрушима, как древняя воительница.
Сэс не сможет так никогда. Она даже пытаться не станет. Она просто отошлет сценарий через своего агента.
Из гостиной послышались звуки. Прислушавшись, Сэс поняла, что работает телевизор. Обычно в это время никто его не включал. Сэс пошла проверить.
Посреди гостиной стояла растерянная Мария с пультом в руке, а рядом с ней, также в позе изумления, застыл Тео.
– Ребята, что это с вами такое? – спросила Шерил.
– Моя сестра позвонила, сказала, что вас показывают, – проговорила няня.
– Что?!
– Тебя по телику показывают, мамочка! – восхищенно воскликнул Тео. – Смотри, это ты! – указал он розовой ручкой в экран.
Сэс рухнула на диван, жестом попросила у Марии пульт и сделала звук погромче. Это было интервью, которое ее отец давал три года назад светскому репортеру перед началом церемонии вручения кинонаграды. Тогда она сопровождала своего отца, которого в третий раз номинировали как лучшего продюсера, однако и тогда ему не суждено было получить статуэтку киношного рыцаря на бобине с кинопленкой. Такое часто случается. К разочарованиям приходится быть готовым и уметь сохранять лицо.
Но это были только кадры. Голос, который им аккомпанировал, говорил совершенно иное, к карьере ее отца не имеющее никакого отношения. В миг, когда оператор ухватил ее крупным планом, кадр замер. А комментатор продолжал вещать:
– Директор по проектам и вице-президент "Хадсон пикчерс", а также внук глубокоуважаемой и несравненной Лилиан Кольбер, известный в Беверли-Хиллз плейбой Джек Хадсон три года назад имел романтические отношения с Шерил, дочерью знаменитого продюсера Мартина Кэссиди и его супруги и партнерши Кейт Томас. По сведениям из достоверных источников, их роман длился несколько месяцев, что по меркам самого мистера Хадсона – большой рекорд, после установления которого наследник и убежденный холостяк переключился на всем известную сексапильную диву, Стефани Папазьян, отношения с которой, однако, прекратились так же стремительно, как и начались, что для мистера Хадсона скорее излюбленное правило, чем исключение. Этот список можно было продолжать долго. Похоже, наш блистательный плейбой и баловень судьбы намерен многое успеть, но так и не понял, что у него появилось дитя любви. Нам бы очень хотелось услышать комментарий от самого Джека Хадсона, – высказал пожелание светский комментатор за кадром.
Сэс нажала кнопку на пульте, и экран погас.
– Мамочка, а что такое дитя любви? – пролепетал Тео.
– Что, сынок? – спросила она, надеясь, что неверно расслышала.
– Дядя сказал про дитя любви, – пояснил малыш.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Если бы она продолжала тихо жить в своем бунгало в Санта-Барбаре и растить сынишку, никому и в голову не пришло бы копаться в архивах в поисках случайной видеозаписи, опрашивать "достоверные источники", лезть в ее жизнь. Но она предприняла серьезную попытку стать частью киноиндустрии и не замедлила получить результат в виде упоминания в светской хронике, которая немыслима без беспардонного вторжения в интимные тайны публичных людей. Оставалось только гадать, откуда они все прознали, кто послужил тем "достоверным источником", и ждать реакции.
Реакция последовала почти мгновенно. Через пару часов в ее дверь уже стучал Джек Хадсон. Сначала он делал это деликатно, но спустя некоторое время стал буквально ломиться, срывая дверь с петель.
Помимо паники Сэс задерживало еще и желание привести себя в порядок, прежде чем распахнуть дверь перед незваным и запоздалым гостем.
Она уже стояла в прихожей, поправляя на себе платье и прическу, когда услышала зычное требование:
– Открывай, Сэс. Немедленно открывай! Или же я высажу дверь! Я знаю, что ты дома! Твоя машина здесь, в комнатах свет, я видел твой силуэт! Открывай!
Шерил резко распахнула дверь перед Джеком Хадсоном и перегородила дорогу внутрь дома.
– Я вовсе не обязана нестись к двери по первому же требованию. Никогда больше не смей так безобразно барабанить ко мне в дом. Ты напугал ребенка своими дикими криками. И я не пущу тебя на порог, если ты немедленно не подожмешь хвост! Ты все понял? – четко выговорила ему она.
– Понял. Пусти, поговорить надо! – попытался он двинуть ее плечом и сместить с пути.
Но хрупкая девушка решительно оттолкнула его назад.
– Явился без приглашения, так по крайней мере веди себя прилично! – потребовала она.
– А мне сейчас не до приличий, знаешь ли! Ты телевизор видела? – спросил он.
– Если ты имеешь в виду ночную сказку, то да, – кивнула она.
– Не виляй, Сэс. Это правда?
– Что? – подчеркнуто тихим голосом спросила его Шерил.
– То, что Тео – мой сын, – так же тихо процедил Джек.
– Да, – коротко ответила она.
– Черт возьми, Сэс! – взревел мужчина.
– Послушай, Джек… – попыталась она урезонить бывшего любовника.
– Да не нужны мне твои извинения! – эмоционально взмахнул он обеими руками.
– А я и не собиралась извиняться перед тобой! – не преминула взбрыкнуть Шерил. – Интересно, за что? Я, в отличие от тебя, хорошо помню, как мы расставались. О беременности же я узнала, когда сбежала в Европу от всех этих воспоминаний.
– И ты решила воспользоваться этим, чтобы сохранить свою беременность в секрете от меня!
– Все, что я надеялась сохранить, это свое душевное спокойствие и психическое равновесие, которые мне сейчас крайне необходимы. И мне совершенно безразлично, как ты все это расцениваешь, папаша! – саркастически бросила она.
– Отличный реванш, Сэс! Ничего не скажешь! – патетически воскликнул Джек.
– Что ты сказал? Реванш?! – рассмеялась она. – Это смешно и глупо, Джек, и недостойно тебя! По-твоему, те девять месяцев, что я носила Тео, я лелеяла план мести? Полагаешь, с такими мыслями я давала сыну грудь, пела колыбельную на ночь, купала и пеленала? Ты заблуждаешься, Джек. И заблуждаешься не только в этом.
Джек с недоверием посмотрел на нее, затем резко развернулся, прошел по дорожке сада почти до самой ограды, повернул назад. Он несколько раз повторил этот маршрут, прежде чем подойти к Шерил и гневно спросить ее:
– И что теперь, Сэс?
– А что теперь, Джек? – равнодушно пожала она плечами.
– Моей семье не нужны эти инсинуации. Мы поженимся! – без обиняков объявил он.
– Ага, а как же иначе?!
Джек воинственно посмотрел на нее. Приподнял правую руку в непроизвольном жесте, но резко махнул ею и стремительно зашагал прочь.
– Стой, Джек! – крикнула ему вслед Шерил. – Остановись немедленно!
Но он шел вперед, не оглядываясь.
Сэс нагнала его и ухватила за предплечье.
– Что, хотел правды? Ты добился от меня признания! Вижу, ты просто планировал обвинить меня во всем. Тебе это не удалось. Поэтому и уходишь. Хорош папаша!
– Чего ты от меня хочешь, Сэс? Я узнал из телевизионных сплетен, что у меня есть сын. Кого мне благодарить за это?
– Поблагодари в первую очередь себя, дорогой, – охотно съязвила Шерил.
– Я хочу, чтобы все у нас было по-человечески. Чтобы мой сын рос в моем доме, под одной со мной крышей, у меня на глазах, зная, кто его отец. Что дурного ты видишь в этом желании?
– Ничего, – покачала она головой.
– Так вот, Сэс, если мы не поженимся, я добьюсь этого по суду. Как тебе такое понравится? – пригрозил он.
– Ты не посмеешь! Я запрещаю тебе даже в шутку это говорить, Хадсон! – возмутилась Сэс.
– Ты пойми, я не хочу, чтобы мой сын чувствовал себя сиротой при живом отце. Ты и представить себе не можешь, каково это сознавать, что твой родной отец просто отделался от тебя, как от ненужной вещи. Он просто свез меня и Шарлотту к старикам, сбросил с себя этот груз и освободился. Он всячески избегал встречи с нами до тех пор, пока мы сами перестали этих встреч желать. Но чего нам это стоило!
– Я все понимаю, Джек. Но и тебе придется понять одну важную вещь. Я родила Тео не для тебя и не назло тебе. Он просто мой сын. И я не стану оправдываться за то, что решила быть матерью, за то, что не стала посвящать тебя. Это даже не предмет для обсуждений, Джек! – твердо проговорила она. – Если же ты так настроен стать отцом для Тео, я препятствовать не стану. Мы будем жить рядом. Ты в любой момент сможешь видеться с ним. Но давай не будем все усложнять. Не предлагай мне брак. Это просто нелепо. Мы уже давно не пара, да и не были никогда. У тебя всегда были свои планы на жизнь, а женщины в этих планах играли лишь вспомогательную роль. Я на это подписываться не стану. Мне претят суррогатные отношения.
– Я намерен дать Тео свою фамилию и хочу, чтобы он стал неотъемлемой частью семьи Хадсон, ее будущим.
– Для этого необязательно вступать в брак. Просто признай его своим сыном и оформи это юридически, – предложила Сэс.
– Ребенку нужна семья! – патетически объявил он.
– Безусловно! Но это должна быть крепкая, сплоченная коллективными заботами и целями семья, общество любящих друг друга людей, а не формальное общежитие, – ласково возразила ему Шерил, положив руку на его плечо.
– Не понимаю, как я сам об этом не догадался. Ведь я видел Тео, общался с ним. Лишь когда этот репортеришка по телевизору бросил эту догадку, у меня в мозгу все словно бы прояснилось! – недоумевал Джек.
– Дитя эры телевидения! – рассмеялась девушка. – Пока с экрана призыв не прозвучит, думать не начинаем.
– Наверное, так и есть… Но, кажется, проблема тут в ином. Будь на твоем месте другая женщина… – проговорил Джек. – Я безоговорочно верил тебе, Сэс, и допустить не мог, что честная и смелая Шерил Кэссиди, которую я знаю всю свою жизнь, что-то утаит от меня.
– С некоторых пор я не считаю, что обязана быть перед всеми нараспашку. Это глупо и опасно, Джек.
– Но я – не все! – проникновенно прошептал он, заглядывая ей в глаза.
– Верно, Джек. Ты особенный, и всегда таким будешь, по крайней мере, для меня, – ласково прошелестел ее голос, и мягкие полные губы коснулись его губ. – Я выйду за тебя, – невзначай шепнула Сэс, и Джек, расчувствовавшись, разрываемый чувством благодарности, чуть не задушил ее в своих объятьях.
* * *
– Джек мой папа? – спросил Тео.
– Да, сыночек, – ответила ему Сэс. – Джек твой папа.
– А мы сможем жить в его доме? – задал малыш сугубо практический вопрос.
– Думаю, да. А почему ты спрашиваешь? – удивилась мать.
– Джек будет учить меня плавать, – объяснил ей сын.
– Понятно, – с улыбкой кивнула Сэс. – А почему ты книжки по всей комнате разбросал?
– А это свободные книжки, – ответил ребенок.
– Как это – свободные книжки? – изумилась Шерил.
– Даром, – заявил он. – Это Мария мне объяснила, что даром – это когда свободно.
– Все верно, ты их можешь свободно брать, но только с полочки, где им место. А то это уже получаются не свободные, а дикие книжки. Так что давай, собери их и пойдем спать.
– А ты мне почитаешь про кролика? – спросил сын.
– Почитаю.
– А охотник не застрелит кролика? – справился малыш.
– А разве в книжке про кролика есть охотник?
– Охотник в мультике про олененка, – подсказал ей Тео.
– Это другой лес, – успокоила его мать.
– Охотник убил маму Бэмби, – поделился он.
– Да, не сладко было Бэмби, – кивнула Сэс.
– А у Бэмби был папа?
– Я не знаю, дорогой, – пожала плечами женщина.
– Если был, то он, наверное, забрал Бэмби к себе.
– Я тоже так думаю, – кивнула Сэс. – А когда это ты видел кино про Бэмби?
– Бабушка Кейт показывала. И обещала еще показать про Ариэль и принца Эрика, когда вы с папой поженитесь, как в мультике.
– Правда? – ошарашенно проговорила Сэс. – Я и не знала, что бабушка Кейт такая предусмотрительная. Я обязательно обсужу с ней это, – вздохнула она и понесла сына в спальню.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Просто удивительно, как некоторым за пару недель удается то, что другие готовят в течение полугода. И никакая поспешность, ставшая настоятельным требованием Джека, не помешала организовать самую роскошную свадьбу города, который никогда не знал ничего подобного.
К концу текущего месяца Джек уже хотел назвать Сэс своей женой. Этим объяснялось его неожиданное усердие, тогда как Шерил сразу предупредила его, что не имеет возможности дни напролет заниматься подготовкой события, которое промелькнет – моргнуть не успеешь, тогда как в ее повседневной жизни куда больше обязательств действительных – она мать, она сценарист во множестве кино– и телепроектах, и она бы предпочла рядовую регистрацию в мэрии всей этой расточительной феерии.
Но Джек не хотел ничего рядового. Его свадьба, раз уж он решил жениться, должна была поражать воображение и остаться в памяти не только у новобрачных и членов их семей, но также и у всех горожан. Он знал наверняка, что это событие привлечет к себе внимание светских репортеров. И главным образом ради этого он сейчас и усердствовал, хотя вслух, конечно же, не афишировал своих амбиций.
Платье невесты шилось у лучшего кутюрье. Конечно же, кристаллы от Сваровски везде, где только можно, конечно же лучшие музыканты и лучшие отели для размещения гостей, именитые приглашенные… У Джека Хадсона был четкий список надлежащих атрибутов свадебного торжества человека его социального уровня. Он даже считал, что это событие принесет немалую пользу бизнесу, сможет поправить заметно подпорченное его холостяцким обычаем реноме, придаст ему серьезности и основательности в глазах деловых партнеров.
В общем, с любой точки зрения свадьба была уместным мероприятием, которое к тому же позволяло решить несколько проблем личного порядка. То есть Джек мог теперь рассчитывать на супружеское отношение со стороны Сэс, которое должно было выражаться в ее всегдашней готовности выполнять супружеские обязанности, а также в совместном проживании под одной крышей с сыном. Он только не мог понять, почему три года назад эта перспектива его так пугала.
Тео очень легко воспринял тот факт, что Джек его отец. Ребенка это вполне устраивало. Они поладили, и проблем вроде бы не предвиделось. Малыш принимал активное участие в подготовке мероприятия. Он по-взрослому отнесся к нудным примеркам, понимая, что маленький костюмчик – это именно то, что может сделать его папу счастливым, а церемонию по-настоящему сказочной.
И наконец настал тот миг, когда священник произнес слова: "Я объявляю вас мужем и женой… Можете поцеловать невесту".
Конечно же, Джек поцеловал свою Шерил. Глаза новобрачных встретились, невесомая вуаль упорхнула ввысь, лица приблизились и замерли на миг в немыслимой близи друг от друга.
Сэс боялась обнадеживать себя этой свадьбой, потому и свела на нет свое участие в ее подготовке. Но в эту самую минуту ей на мгновение почудилось, что взгляд Джека теплится любовью – тихой и искренней.
Сэс оказалась идеальной невестой: обворожительной, хрупкой и кроткой. Волосы девушки были завиты пышными, свободными локонами, местами перехваченными тонкими лентами и цветами, благодаря чему убранство ее головки уподобилось роскошным прядям сказочных нимф.