- А теперь ты чувствуешь вину? Я привез тебя сюда не за этим. Он вновь заключил ее в объятия. - Всякому человеку когда-нибудь бывает больно. Беден ты или богат - дождь всех мочит одинаково. Наверняка, когда ты была маленькой девочкой с косичками, - он шутливо намотал ее волосы на палец, - тебя не раз обижали, дергая за них.
- Наверное. Один или два раза мне не повезло.
- Если уж ты задумалась о таких вещах, то у меня есть одна идея. Ты можешь кое-что сделать, пока находишься здесь.
- Что?
Он покачал головой.
- Тебе придется немного подождать. Потом увидишь.
- Я теперь не усну.
- Скоро обо всем узнаешь. А сегодня, я думаю, нас обоих будет мучить бессонница.
- Ты знаешь, фотомоделям она противопоказана.
- Политикам тоже не рекомендуется.
- Кажется, я начинаю понимать, из чего складывается твоя репутация. - Она хотела скорее напомнить об этом себе, чем уколоть его.
- Наверное, до тебя долетели слухи, которые разгуливают по Остину, но в газетах ни разу ничего не было. Репутацию я приобрел, борясь с дискриминацией, а не в чужих спальнях. Вопреки тому, что ты обо мне слышала, я не хищник, Джесси.
- Я охотно поверила бы в это, если бы ты не стал сразу же меня соблазнять.
- Может, я просто старался отвлечь тебя от Стефана. Мне это удалось?
- С блеском.
- Я очень хочу тебя поцеловать, но должен доказать, что мне можно доверять. Как я держусь?
- Жюри еще не подоспело.
- Мне достаточно оценки роковой женщины.
- Я не роковая женщина, Диллон.
- Разреши мне не поверить. - И он осторожно ее поцеловал.
Лишь через некоторое время она отстранилась.
- Кажется, нам пора по домам. Небезопасно находиться ночью наедине с таким искусителем, как ты.
Трель телефонного звонка ворвалась в сон Джесси. Она потянулась к ночному столику. Солнечный луч, протиснувшись в щель между занавесками, освещал комнату. Перевернувшись на спину с телефонной трубкой в руке, Джесси улыбнулась. Трубка молчала, но это, конечно, звонит Диллон. И хотя он был за несколько миль отсюда, ее охватило приятное волнение.
- Доброе утро, - промурлыкала она. Нахлынули теплые воспоминания о вчерашнем дне.
- Надеюсь, я вас не разбудила. Я решила предложить вам вместе позавтракать.
- Ох! Куда вы звоните?
- Это Джессика Кардер?
- Да.
Джесси свесила ноги с кровати и села, стараясь собраться с мыслями. Часы рядом с телефоном показывали без пяти двенадцать. Она проспала намного дольше, чем ей казалось.
- Кто это?
- Это Флоренс Сиддонс Руис. Я звоню из вестибюля. Если вы не хотите есть, то позвольте угостить вас чашечкой кофе. Я сегодня очень плохо спала и с радостью узнала бы, что вы спали лучше. - Так как? - уже ласково закончила она.
- Да, но… - Джесси еще раз растерянно взглянула на свое отражение, - я даже не одета.
- О, ничего, дорогая. Спускайтесь. Для меня можете не одеваться. Я не та, на кого вам надо производить впечатление. Уверена, что вы выглядите, как всегда, прекрасно. Встретимся в ресторане? Минут через десять, хорошо?
Джесси не успела ответить, а трубка уже утихла.
- Да! Конечно! С радостью! - сказала она в пустое пространство, кладя трубку на место.
Времени раздумывать не было. Она понеслась в ванную умыться, натянула старые джинсы и свитер с длинными рукавами и широким вырезом. Этот свитер имел обыкновение слезать то с одного плеча, то с другого. Но такая экипировка была удобной и подходила практически для любого случая.
Войдя в ресторан, Джесси сразу поняла свою ошибку. Ее бледное лицо без всякой косметики и расчесанные несколькими движениями щетки волосы резко контрастировали с обликом грозной и таинственной женщины, поднявшейся ей навстречу.
Нынешняя Флоренс Руис не имела ничего общего со вчерашней милой, хлопотливой хозяйкой дома. Простое платье заменил великолепно сшитый костюм. Прекрасная прическа. От нее веяло деньгами и хорошими манерами. В холодных глазах - железная воля и никакого извинения.
- Сегодня вы выглядите совсем по-другому, - сказала Флоренс, когда Джесси села за стол. - Юная и невинная. Я очень рада, что вы составили мне компанию.
- И я очень рада, что вы меня пригласили. - Джесси развернула салфетку. - Вы сегодня прекрасно выглядите.
- Спасибо. - Флоренс улыбнулась, но глаза остались ледяными. Не желая более попусту тратить время на любезности, она спросила:
- Диллон рассказывал вам что-нибудь о себе?
- Немного.
- А о своих желаниях?
- Только то, что он хочет помогать людям.
Флоренс коротко рассмеялась.
- Да, конечно! И вы, по-видимому, считаете себя его помощником в крестовом походе?
- Я не…
- Не надо отрицать, дорогая. Это было видно вчера каждый раз, как только вы поворачивались в его сторону. К сожалению, он, по-моему, тоже вами увлечен. Однако есть некоторые вещи, которые вам следует знать.
Собираясь поведать Флоренс, что вся инициатива в данном вопросе исходила от ее сына, а она мечтала лишь о том, как бы поскорее от него отделаться, Джесси сказала:
- Вы теряете…
- Стоп! - Флоренс подняла руку. - Я пришла не для того, чтобы ругаться. У моего сына неограниченные возможности. Вы думаете, что сенат - это предел для него? Ничего подобного. С помощью отца через несколько лет он станет губернатором, а после этого - Белый дом и, может быть, даже президентство. И он к этому стремится.
Следующие слова она произнесла нежно, если только у удава возможна нежность.
- Да, Диллону нужна женщина, но не думаете же вы, что он такой дурак, и будет всем рисковать для кого-то вроде вас?
Джесси едва сдерживала охватившую ее злость. Она, видите ли, не подходит Диллону! Это Диллон не подходит ей!
- Ваш сын…
- Мой сын помолвлен с женщиной, которая выше всяких похвал, - холодно сказала Флоренс. - С женщиной из такой же знатной семьи, как и семья Сиддонсов. А ты, - она ткнула сухим пальцем в сторону пораженной Джесси, - женщина, которая проводит ночь с мужчиной, которого едва знает. Женщина, которая живет тем, что выставляет напоказ свое тело. Ты дождешься скандала, и из-за тебя рухнет карьера Диллона. Пресса случайно не заключила с тобой контракт?
Прошло несколько секунд, пока Джесси восстанавливала дыхание и размышляла, не запустить ли во Флоренс стаканом, перед тем как уйти. Но лицо Флоренс подобрело, и к ней снова вернулась улыбка. Она наклонилась к Джесси и прошептала:
- Давай, для пользы Диллона, оставим этот разговор между нами.
- Послушайте, леди! - Джесси, побледнев от ярости, попыталась выбрать из своего словарного запаса что-нибудь более или менее приличное. Еще никто и никогда не говорил с Джессикой Кардер в таком тоне!
Вдруг сильная рука легла ей на плечо. Обернувшись, она с удивлением увидела Диллона. На сердце сразу стало радостно. Он приник к ней в продолжительном поцелуе. Теперь ни у кого вокруг не должно было остаться сомнений, как он рад ее видеть.
- Поспала хоть немного? - спросил он, чуть отстраняясь.
- Да, немного.
- Значит, больше, чем я. - Он снова ее поцеловал. Коротко, но заботливо. - Можно тебя попросить оставить нас на минуточку? Я хочу сказать кое-что матери наедине.
- Конечно!
- Вон там туалетная комната, - указал Диллон через зал, но лишь она сделала шаг, схватил ее за руку. Джесси обернулась. - Только недолго. Это не займет много времени.
Его глаза, вчера темные и загадочные, теперь блестели. В них были тысячи невысказанных обещаний. Джесси воспарила над землей. Либо она влюбилась, либо у нее начинается грипп. Джесси прошла полпути и тут только вспомнила, что Диллон помолвлен с другой женщиной.
5
Диллон опустился на стул, где только что сидела Джесси.
- Мама!
- Какой сюрприз! Не ожидала встретить тебя здесь.
- Уверен, что это так.
- Надеюсь, ты больше не сердишься?
- Как я могу не сердиться? День начался с того, что ты учила меня жить. Я думал, мы все обсудили, и вот ты здесь.
- Просто я захотела познакомиться с Джесси немного поближе, раз уж ты решил встречаться с ней.
- Мама, что тебя беспокоит? Что меня с ней увидят?
- Это будет сенсация, Диллон. Фотографы вездесущи. Что подумает Милисса Харкен, если узнает об этом?
- Милисса? Почему это меня должно волновать?
- Ох, Диллон, ты невозможен. Милисса - это та женщина, которая тебе нужна. Их семья имеет деньги и влияние. Она была бы отличной…
- …женой политика, - повторил Диллон рефрен, который знал наизусть. - Я не люблю Милиссу. Она хорошая женщина, но я не собираюсь жениться на той, которую не люблю.
- Поверь, Диллон, любовь слишком переоценивают.
Он положил ладонь на руку матери.
- Ты так не думаешь. Ты не пожертвовала бы ни одной минутой, проведенной с папой, за все сокровища мира.
- Ты очень похож на него. Иногда я смотрю на тебя, и у меня щемит сердце. Я только хочу, чтобы ты был счастлив.
- Я буду счастлив. Только позволь мне самому решать, что мне для этого надо.
- Она пустышка и может тебя погубить.
Тяжелой волной на него нахлынула ярость. Почему - он не понимал. Только вчера он думал о Джесси то же самое.
- Мама, я тебя очень люблю и многим тебе обязан, но не позволю говорить так о Джесси.
- Боже мой! - Флоренс схватилась за сердце. - Все намного хуже, чем я думала. Впрочем, я поняла это еще вчера, когда вы с ней приехали.
- Ее пригласила Лита.
- Я становлюсь старше, но не наивнее и не глупее. Ты никому не позволял быть с этой девушкой наедине более двух минут, и когда тебе надоело, что постоянно мешают, ты ее увез и вернулся домой только на рассвете.
- Думаю, этого достаточно. В любой момент может вернуться Джесси, и будет лучше, если ты теперь уйдешь.
- О, я ухожу. - Флоренс поднялась. - Но на твоем месте, я бы не теряла время, ожидая Джесси. Я видела, как она ушла.
- Ушла?! - Диллон вскочил, с грохотом отодвинув стул. - Почему же ты ничего не сказала?!
- Это не мое дело, - пожав плечами, ответила она. - Надеюсь, не из-за меня.
- Мама, - сказал он сквозь зубы, - когда тебе что-нибудь надо от человека, ты добрая и ласковая. Если же нет - ты можешь быть сущей ведьмой. В какую сторону она пошла?
- К себе в комнату.
- Иди домой, мама. - Диллон нежно коснулся ее лица. - И предоставь мне решать самому. Хорошо?
- Будь осторожен. Эта девушка может быть для тебя опасна.
- Думаю, ты мне не скажешь, о чем вы разговаривали?
- Я пыталась наставить ее на путь истинный, но не уверена, что мне это удалось.
- Ох, мама. - Диллон закрыл глаза и сосчитал до десяти. Затем проводил мать к выходу и помчался в комнату Джесси. Конечно, если бы его мать не была столь волевой и требовательной женщиной, он не стал бы тем, что он есть сегодня. Но сейчас эта мысль скорее пугала, чем успокаивала.
В дверь громко постучали. Джесси пошла было открывать, но передумала и вновь принялась упаковывать вещи.
- Джесси, - крикнул Диллон через дверь, - я знаю, что ты здесь.
- Убирайся!
- Джесси, я прошу прощения за то, что тебе наговорила моя мать. Она… Это… Не могла бы ты открыть дверь?
Она хлопнула крышкой чемодана и щелкнула замками.
- Мне не о чем с тобой разговаривать.
- Я понимаю, что мать тебя разозлила, но почему ты вымещаешь злобу на мне?
- Почему ты не сказал мне об этом сам?
- Я как раз собирался это сделать. Открой, пожалуйста, дверь.
- Я сожалею, что встретила тебя. Мой самолет через два часа, и я буду тебе признательна, если ты уберешься отсюда.
- Нет! Ты поговоришь со мной или здесь сейчас, или в Остине. Но уходить я не собираюсь. Открой сейчас же дверь!
- Не вынуждай меня вызывать охрану.
- Джесси, что случилось? Что я такого сделал?
- Что ты сделал? - Устав спорить, она прошла через комнату и слегка приоткрыла дверь.
Диллон проскользнул в комнату и захлопнул за собой дверь. Прислонившись к ней спиной, он спокойно спросил:
- Так что же я сделал?
- Для начала ты как-то забыл упомянуть об одной помолвке.
- О помолвке? - с удивлением повторил он. - О какой помолвке?
- Перестань, Диллон. Такой умный человек, как ты, должен уметь строить из себя идиота намного лучше.
- Это тебе сказала мать? - В ответ он получил лишь гневный взгляд. - Меня подозревают в том, что я с кем-то помолвлен? - Вдруг он догадался. - Речь, наверное, идет о Милиссе Харкен. Мама тебе сказала, что я помолвлен с ней?
- Нет.
- Боже мой, ты имеешь в виду, что есть кто-то еще?
- Твоя мать не потрудилась назвать имени.
- Понятно. Значит, она говорила о Милиссе. - Диллон сел на край кровати и хмуро посмотрел на Джесси. - Я не собираюсь на ней жениться, пусть даже этого очень хотят моя мама и дед.
- Это та самая Харкен?
- А кто же еще? Деньги, власть, положение в обществе - все в одной милой компактной упаковочке с черными волосами.
- Как удобно. Пожалуй, тебе стоит подумать о свадьбе.
Быстрым движением Диллон отшвырнул в сторону ее чемодан и, схватив Джесси за запястье, потянул ее на постель рядом с собой. Он обвил ее руками за талию и притянул к себе.
- Ты этого действительно хочешь?
- Меня это совершенно не касается.
- Да? И именно поэтому ты ушла из ресторана и принялась упаковывать вещи?
- Просто я не люблю, когда мне лгут. - Она наконец сдалась и посмотрела ему в глаза.
- Прости меня, Джесси. Если бы я знал, что она сюда придет, то постарался ее остановить. Но я такого не ожидал.
- Похоже, ей кажется, что мы… - Джесси замолчала, подбирая подходящее слово.
- …любовники, - сказал Диллон, произнеся слово, которое она так и не смогла из себя выдавить.
- Да.
- У моей матери очень много достоинств, но именно из-за этого иногда с ней невозможно ладить. Мне бы она никогда не сказала то, о чем поведала тебе.
Джесси улыбнулась. Диллон схватил ее за руку.
- Поехали. Я хочу тебе кое-что показать.
- Но мой самолет! - запротестовала она.
- Улетишь потом. Это место я очень люблю. Ты будешь первым человеком, которого я туда отвезу. Никто даже не знает о его существовании, - сказал он, помогая ей подняться.
- Мне переодеться?
- Нет. Ты одета как раз так, как надо.
Спустя час машина Диллона медленно ехала по грязной проселочной дороге. Ее сильно трясло на ухабах, и Джесси приходилось крепко держаться. Несколько минут назад они проехали через шаткие железные ворота. На них висела какая-то табличка, но настолько выцветшая и ржавая, что разобрать на ней надпись было невозможно.
- Ты уверен, что мы ничего не перепутали? - спросила Джесси, когда вдали показалась некрашеная хибара, одиноко стоявшая между двумя высокими деревьями. С каждой секундой возбуждение все больше охватывало ее.
- Мы почти приехали. - Диллон смотрел на хибару.
- Мы едем туда?
- Выглядит весьма скромно, правда?
- Да.
- Я купил этот участок несколько лет назад. Тогда я хотел организовать ранчо и центр реабилитации подростков при нем.
Она огляделась. Со всех сторон их окружали заросли полыни и дубовая поросль.
- Неплохое место для чего-то такого. Не думаю, что у посторонних может появиться желание приехать сюда.
- Я по-прежнему хочу использовать часть земли под центр, но сейчас дом нужен мне самому.
- Этот дом?!
- Да, этот дом. В оазисе первозданной природы, вдали от цивилизации, где единственные звуки - мой собственный голос и едва слышное шуршание травы.
- Как тебе удается скрывать это место?
- Все привыкли, что я время от времени исчезаю на день или два. Домашние давно перестали об этом спрашивать, а друзья считают, что им все понятно и без вопросов.
- Могу себе представить.
- Такая уж у меня репутация, - с улыбкой ответил Диллон.
Джесси обнаружила, что улыбается вместе с ним. Он соблазнитель, каждая нормальная женщина должна была бы бежать от него без оглядки. Но едва слышный внутренний голосок убеждал ее открыть свое сердце этому человеку.
- Вот мы и приехали. - Диллон выключил зажигание. - В доме немного прохладно, но стоит растопить печь, и он прогреется очень быстро.
Джесси попробовала рассмотреть этот простенький коттедж. Кое-где на досках сохранились следы голубой краски. Сквозь давно немытые стекла виднелись занавески. Все имело запущенный вид, но в доме все-таки был определенный шарм.
- Хочу предупредить тебя, - сказал Диллон, когда они подошли к двери, здесь нет ни телефона, ни телевизора, но есть патефон, можно слушать музыку.
- А водопровод в доме есть?
- Есть. Есть даже электричество и аварийный генератор.
- Все удобства!
Он отпер дверь и, войдя, включил свет. Затаив дыхание, она шагнула следом, приготовившись к самому худшему. Внутри было просто и тесновато, но уютно.
- Не так плохо, - сказала она с удивлением. Главное место в комнате занимала большая черная печь. Вокруг нее с трех сторон стояли два стула и две кушетки. На одной лежала воловья шкура. Все говорило о том, что здесь живет одинокий мужчина.
- Кухня вон там, - указал Диллон. - За кухней ванная.
В углу комнаты длинными плотными гардинами была отгорожена небольшая ниша, там на маленьком столике стоял старый патефон. Слева от входной двери виднелась лестница, ведущая на второй этаж.
- А что наверху?
- Еще одна ванная и спальня. Хочешь посмотреть?
- Нет, спасибо, - поспешно ответила она.
- Тогда я растоплю печь, а ты пока посмотри кухню.
Диллон вышел на улицу, а Джесси побрела в кухню. Все равно заняться больше было нечем. Вскоре послышался звук открывающейся дверцы печи и укладываемых в печь поленьев. Она открыла роскошный холодильник. Там обнаружился галлон молока - запас на целую неделю. Значит, Диллон либо редко привозил продукты, либо проводил здесь много времени. В ванной лежал наполовину использованный тюбик зубной пасты и бритвенные принадлежности. Комната была хорошо отделанной и чистой: похоже, ею пользовались часто. - Вернувшись на кухню, она заметила на столе горшок с африканской фиалкой. Розовые цветы переливались в лучах солнца и несколько оживляли по-спартански простую кухню.
- Ты не проголодалась? - крикнул из комнаты Диллон. - В холодильнике есть бифштексы. И цыплята. Мы можем их запечь. Внизу лежат овощи, а в ящике картошка.
Джесси остановилась около стола.
- Похоже, ты проводишь здесь много времени?
- Больше чем много.
- И никто не знает об этом доме? Даже твои родственники?
- Тем более мои родственники. - Диллон вошел в кухню и, присев на краешек стола, посмотрел на Джесси.
- Ты слышала, что вчера говорила моя мать? Она хочет, чтобы я поскорее женился, и у нее появились еще внуки.
- Ты можешь просто сказать "нет", - предложила Джесси.
- В том-то и дело, что не могу. Я хочу жениться и хочу иметь детей. Но я хочу, чтобы их воспитывала моя жена. Я не хочу создавать семью в доме, где властвует моя мать.