Однажды дождливым вечером, когда тоска подступила слишком близко и окутала ее черным плащом, Кэрол не выдержала и рассказала матери, кто отец ребенка. Она умолчала о подробностях, о том, что сама соблазнила мужчину, в которого была без памяти влюблена. Сказала только, что ему пришлось уехать куда-то далеко. Она не знала точно, поверила ли Мэри, но больше они не касались этой темы никогда…
- Аннабел может гордиться тобой. - Гарри вошел, как всегда, не постучавшись. - Все, кроме тебя, обмениваются свежими сплетнями и отлынивают от работы.
- Это я заметила. - Кэрол с удовольствием оторвалась от скучного отчета и улыбнулась. - Что-нибудь случилось?
- Да, ходят слухи, что Аннабел собирается продать агентство. - Гарри удобно устроился в кресле для посетителей с чашкой ароматного кофе. - Она позвонила мне утром и сообщила, что я остаюсь за главного. Как тебе это нравится?
- Странно, я ничего не слышала. - Кэрол смотрела, как он подносит к губам хрупкую фарфоровую чашечку. - По-моему, это чья-то выдумка. Ну с какой стати Аннабел продавать процветающую компанию?
- Она давно говорила, что устала и предпочла бы заниматься воспитанием внуков. И если кто-то предложил ей неплохую цену, то она вполне могла согласиться. - Гарри задумчиво посмотрел на потолок, словно там был написан ответ на все мучающие его вопросы. - Ладно, не будем о грустном. Как прошел день рождения?
- Замечательно. Гости съели салат, бутерброды и пирог, выпили морс, учинили страшный разгром и разошлись. Не без помощи родителей, конечно. - Кэрол рассмеялась и встала из-за стола. - Нет, правда, все прошло хорошо. Энтони, во всяком случае, понравилось.
- Да… - протянул Гарри. - Знаешь, мистер Олридж много расспрашивал о тебе. Кстати, ты бы не могла занести ему кое-какие документы? А я, как исполняющий обязанности директора, отпустил бы тебя пораньше.
- У нас сегодня забастовка рассыльных? - спросила Кэрол, втайне радуясь возможности повидаться с Ричардом.
- Я просто думал, что тебе все равно по пути, он в Сент-Джасте. Адрес тебе хорошо известен. Конечно, если не хочешь…
Да, адрес ей был известен. Ричард недавно переехал в коттедж, ремонт в котором подходил к концу. Кэрол он пока не приглашал. Что ж, она устроит ему сюрприз.
- Хорошо, давай свои бумаги. - Кэрол подошла к зеркалу и улыбнулась своему отражению, проводя помадой по губам. - Но с одним условием: я ухожу прямо сейчас.
- Не получится из меня начальника, - с притворным огорчением сказал Гарри. - Я слишком добрый. Ладно, так уж и быть, иди.
Кэрол вышла на улицу и с укором взглянула на серое низкое небо. В такой замечательный день погода могла бы порадовать солнцем, а не скучным мелким дождем. Но настроение все равно было прекрасным, и Кэрол направилась к автобусной станции, перепрыгивая, как в детстве, через блестящие лужи и улыбаясь хмурым прохожим.
В Сент-Джасте она зашла в цветочный магазин и купила целую охапку тюльпанов. Кто это сказал, что только мужчина может дарить букеты? Ничего подобного! Она осыплет Ричарда цветами. И купит шампанского и шоколада на последние деньги. Раз уж удалось выкроить несколько свободных часов, то почему бы ни устроить себе маленький праздник наедине с любимым мужчиной? Они зажгут свечи, стащат на пол. к камину, все подушки, выпьют холодного вина и будут любить друг друга…
Кэрол поднималась по знакомой тропинке к воротам коттеджа, оскальзываясь на мокрой земле. Можно было, конечно, пройти по асфальтированной дороге, но ей хотелось оживить в памяти свое детство. Вот здесь, в зарослях боярышника, она пряталась от отца, когда они играли в прятки, а в дупле этого дуба был девчоночий тайник. Кэрол, улыбаясь, провела рукой по шершавому стволу и заторопилась дальше.
У крыльца стояла машина Ричарда. Рабочие, кажется, уже разъехались, закончив отделку и расставив мебель. Значит, она приехала вовремя. Кэрол на секунду замерла перед дверью, словно испугавшись чего-то, но потом решительно постучала. Отец не признавал электрических звонков, поэтому повесил перед входом внушительного вида старинный молоток, специально купленный на аукционе в Лондоне.
На стук никто не отозвался, и Кэрол несмело толкнула дверь. Та поддалась и открылась с легким скрипом. В доме пахло свежей краской и лаком, он был чистый и красивый, словно человек, принарядившийся перед праздником. Кэрол подошла к лестнице, ведущей на второй этаж, и позвала:
- Ричард! Где ты?
Прислушиваясь, чувствуя себя почему-то неловко, она обошла гостиную, заглянула в бывший кабинет отца и на кухню, но везде было пусто. Только ветер шевелил занавеску на открытом окне, и из сада доносился птичий щебет. Кэрол решила посмотреть наверху. На цыпочках, стараясь не шуметь, она поднялась на второй этаж, где раньше располагались спальни, детская и комната для гостей.
- Ричард… - снова позвала она, но уже не громко, а почти шепотом.
Кэрол показалось, что из-за неплотно прикрытой двери доносятся голоса. Она открыла ее и в изумлении застыла на пороге, ничего не понимая. Первым, что бросилось ей в глаза, были чемоданы, стоявшие у зашторенного окна. Потом, привыкнув к полумраку, она разглядела вазу с пышными, источающими сладкий аромат розами, и кушетку в углу, на которой лежало… Да, подвенечное платье, светло-кремовое, матово блестящее, и фата того же оттенка.
А на кровати, укрытая до пояса одеялом, сидела золотоволосая женщина с изумрудными глазами, одетая в легчайшую кружевную сорочку. И Ричард, склонившись над ней, говорил что-то тихим нежным голосом. Кэрол медленно поднесла к губам руку и прикусила ее до боли, надеясь очнуться от невозможного кошмара. Но все оставалось прежним, и она на мгновение прислонилась к стене, ощущая страшную слабость и головокружение.
Женщина увидела ее и, тронув Ричарда за плечо, указала на Кэрол. Он резко обернулся и вскочил.
- Кэрол! - Он подбежал к ней, глядя с испугом на побелевшее лицо и беззвучно шевелящиеся губы. - Что с тобой, Кэрол?
Она вздрогнула, выронив из рук тюльпаны и бутылку шампанского. Это была катастрофа, и сознание помутилось, отключив почти все чувства. Одна мысль билась в висках: бежать, бежать! Ничего не слыша, не разбирая дороги, Кэрол бросилась вон из этого кошмарного дома, от что-то кричащего вслед Ричарда, от удивленного и встревоженного взгляда златовласой женщины.
Оказавшись за воротами, Кэрол нырнула в густые заросли и побежала по узкой извилистой тропинке. Где-то хлопнула дверь, взревел двигатель машины, снова послышался голос Ричарда. И она внезапно ощутила себя жертвой, загнанным зверем, за которым гонятся безжалостные охотники. И стало нестерпимо страшно, как когда-то в детстве, когда мерещился по ночам чей-то бледный призрак в углу темной комнаты.
Кэрол бежала, задыхаясь, не обращая внимания на острые колючки и хлещущие по лицу ветви, поскальзывалась, падала, снова вскакивала. Мелькнуло сбоку чье-то изумленное лицо, громко залаяла собака. Мелкий дождик между тем превратился в настоящий ливень. И этот повтор, подстроенный злой судьбой, казался особенно жестоким.
Кэрол не помнила, как добралась до дома. Закрыв за собой дверь, она первым делом бросилась к телефону и выдернула из розетки шнур, потом задернула занавески на окнах и еще раз проверила, крепко ли заперта дверь. Сбросив на пол тяжелый промокший плащ, Кэрол налила в стакан виски, которое хранила для редких гостей, и, раздеваясь на ходу, роняя блузку, юбку, черные чулки, зашла в ванную комнату.
Она ни о чем сейчас не думала, даже не чувствовала боли. Оцепенение сковало озябшее тело, словно стальными обручами, и Кэрол долго не могла понять, горячая или холодная вода льется из крана. На покрасневших от холода руках алели свежие царапины, чужое лицо в зеркале казалось постаревшим и некрасивым.
Кэрол одним глотком выпила обжигающую жидкость и закашлялась. В дверь громко стучали, кто-то, от кого надо было спрятаться, звал ее по имени, обещая что-то объяснить. Но сейчас ничто не имело значения, хотелось только согреться и забыться, упасть, как в глубокий омут, в спасительный сон.
Ванна наполнилась, горячий пар с ароматом мяты поднимался к потолку. Кэрол, осторожно поставив бокал на полку, погрузилась в воду и закрыла глаза. Если бы можно было умереть… Даже мысль о сыне, мелькнувшая на мгновение, не вернула ее к реальности и не придала сил. Просто дальше незачем жить, все кончено.
Слезы стекали по щекам и с еле слышным плеском падали в воду. Кэрол откинула голову, ощущая, как тепло разливается по коже, как уходит напряжение из мышц. Ей стало почти хорошо, только ледяная корочка на сердце мешала дышать, а перед глазами то и дело всплывало зеленоглазое кошачье личико, обрамленное золотистыми локонами…
* * *
Ричард вздрогнул, увидев Кэрол на пороге спальни Джоан, но скорее от неожиданности. Он уже разработал в уме план знакомства его новой семьи с домом, представлял, как будет водить Кэрол за руку, показывая заново отделанные комнаты, мебель из лучших столичных магазинов, рассказывая, где будут висеть ковры, а где картины. Он предвкушал ее восторженные восклицания и сияющие счастьем глаза.
Но то, что случилось, вовсе не входило в его планы. Не чувствуя за собой никакой вины, Ричард в первую секунду решил, что сейчас все объяснится. Но Кэрол, кажется, восприняла увиденное слишком болезненно. Не дав сказать ни слова, она убежала, и Ричард не смог ее найти, хотя и объехал на машине все кварталы Сент-Джаста.
Он подумал, что, возможно, Кэрол как-то удалось добежать до дома, опередив его, и поехал туда. Он стучал в дверь и звал ее, но тишина была ему ответом. Тогда Ричард вернулся в машину, решив дождаться Кэрол во что бы то ни стало. Три часа он, не отрываясь, смотрел на дорогу, выглядывая знакомую фигуру в светлом плаще.
Ближе к вечеру к дому подошла молодая женщина в джинсах и куртке, она постучала, прислушалась и достала из кармана ключ. Кажется, он где-то видел ее… Ну конечно, это же Дороти, подруга Кэрол, которая присматривает за Энтони. Ричард выскочил из машины и бросился к крыльцу.
- Простите, вы… Вы можете войти? - спросил он срывающимся голосом. - Понимаете, с Кэрол случилась беда… Я искал ее повсюду…
- Кто вы такой? - Дороти буквально подпрыгнула на месте от неожиданности. - Что вам надо?
- Я… Я отец Энтони, Ричард Олридж, помните? - Он старался говорить спокойно и четко, но слова будто бы прикипали к губам. - Мне необходимо немедленно поговорить с Кэрол! Позвольте мне войти, прошу вас!
- Я позову полицию, если вы немедленно не уйдете, - решительно ответила Дороти, поборов первый испуг. - Я вижу вас в первый раз и не собираюсь никуда впускать. Если же вы что-то сделали с Кэрол…
- Послушайте, я действительно отец Энтони! Неужели она вам ничего не рассказывала? - Ричард в волнении сжимал руки, понимая уже. что его вид вряд ли внушает доверие.
- Уходите! - закричала Дороти, заслоняя своим хрупким телом входную дверь. - Сюда вы не войдете!
Ричард покорно кивнул и, проклиная себя, вернулся в машину. Через пятнадцать минут подъехал в белой машине с красным крестом врач и поднялся по ступенькам на крыльцо. Следующие полчаса Ричард провел в каком-то забытьи, комкая в пальцах платок Кэрол, который она обронила вчера. Тонкая ткань еще хранила аромат ее духов…
Если с ней что-нибудь случится, он никогда не сможет простить себе этого. Как все глупо получилось: цепь нелепых случайностей не разорвалась, а продолжала тянуться, как резиновая лента. Наверное, права была Джоан. Следовало сразу все объяснить, а не изображать из себя героя дешевой мелодрамы.
У Ричарда оборвалось сердце, когда врач и Дороти вышли на крыльцо. Но, судя по их лицам, самого страшного не произошло. Он вздохнул, вытирая со лба капельки пота, выступившие от нервного напряжения.
Оставаться здесь дольше было бессмысленно, и Ричард поехал обратно, надеясь дозвониться до Кэрол сегодня вечером. Он верил, что сможет найти нужные слова и разубедить ее, вывести из заблуждения. Наверное, увидев Джоан в постели, она решила, что это - его тайная любовница. Тогда понятна ее реакция и это паническое бегство. Бедная девочка… Только бы с ней все было в порядке…
* * *
- Просыпайся, уже полдень.
Кэрол нехотя открыла глаза и тотчас зажмурилась от ярких лучей солнца, проникающих в спальню сквозь чисто вымытое прозрачное стекло.
- Дороти? - удивленно спросила она, разглядев над собой встревоженное лицо подруги. - Что ты здесь делаешь?
- Собираюсь напоить тебя горячим чаем. Вот, держи, только не торопись.
- Что случилось? - задавая этот вопрос, Кэрол вдруг вспомнила события минувшего вечера и едва не уронила на пол чашку от резкой, почти нестерпимой боли, пронзившей сердце. - Где Энтони?
- Играет в гостиной с Мэгги и Дугласом, не волнуйся. - Дороти улыбнулась, стараясь скрыть беспокойство. - Как ты себя чувствуешь?
- Как тряпичная кукла, попавшая под колеса грузовика. - Кэрол прикоснулась кончиками пальцев к вискам и поморщилась. - Я… Я ничего не натворила?
- Нет. Я ждала тебя, звонила домой и в агентство, потом решила прийти сюда… - Дороти смущенно отвернулась. - Тут был какой-то мужчина, утверждавший, что он - отец Энтони. Он во что бы то ни стало хотел войти, но я пригрозила вызвать полицию… В общем, я нашла тебя в ванне, ты почти захлебнулась! - Она всплеснула руками. - Ну разве так можно? Врач сказал - ничего страшного, но надо пару дней полежать в постели.
- Спасибо… - Кэрол прижалась щекой к ладони Дороти, сдерживая слезы. - Ты спасла меня.
- Случилось что-нибудь серьезное? - Та присела на краешек кровати, обхватив Кэрол и укачивая ее как ребенка. - Не говори, если не хочешь…
- Я потом расскажу тебе, хорошо? А сейчас я слишком устала…
- Отдыхай, набирайся сил и не думай о плохом. - Дороти заботливо укрыла ее одеялом и направилась к двери. - А если он снова придет? Или позвонит?
- Нет! - воскликнула Кэрол. - Ни за что! Нет! И не позволяй ему говорить с Энтони!
Оставшись одна, она зарылась лицом в теплую подушку, давая наконец свободу слезам. Как он мог? Это просто не укладывалось в голове: обещать ей счастливую жизнь и в то же время спать с другой. Мало того - спать. А подвенечное платье? Неужели Ричард был настолько самоуверенным: думал, что ничего не раскроется?
Тут что-то не сходилось, но у Кэрол не было желания разбираться во всем подробно. Куда проще поставить точку и не вспоминать больше, не мучиться, не надеяться. Но чувство стыда за себя, за свое глупое доверие, было настолько сильным, что причиняло почти физическое страдание.
И еще Кэрол беспокоила мысль об Энтони. Как рассказать ему, что папа, к которому он уже привык, о котором расспрашивал каждый день, с нетерпением ожидая встречи, снова исчез? И теперь уже навсегда. Придумать очередную сказку о далекой стране и принце, которому понадобилась помощь? Мальчик не выдержит такого удара…
И Ричард, наверное, не оставит их в покое, будет требовать, добиваться свиданий. Или нет? Но зачем ему понадобилась эта неделя, наполненная нежностью и любовью, горячим шепотом по ночам, сводящими с ума ласками? Что ему все-таки нужно?
Кэрол закрыла ладонями заплаканные глаза и перевернулась на спину. Для того, чтобы жить дальше, необходимо было стереть его образ, как стирают резинкой неудачный карандашный набросок. Но оказалось, что это невозможно: если Кэрол не удалось за семь лет изгнать из сердца любовь к этому мужчине, то теперь и подавно. Им было так хорошо…
Она услышала за дверью голос Энтони и вытерла с лица слезы.
- Заходи, малыш.
- Мама, привет! - Он вбежал в спальню и бросился к постели. - Ты заболела?
- Нет, что ты, просто устала немножко. - Она прижала к себе сына. - Я скоро встану.
- Да, скорей вставай! Папа обещал покатать нас на машине, помнишь? Он когда придет?
- Малыш, понимаешь… - Кэрол тяжело вздохнула, ощущая под руками мягкость и теплоту детского тела. - Папа снова уехал, так получилось.
Энтони вырвался и отбежал в другой угол комнаты. Его синие глаза заблестели, веснушки на щеках проступили ярче, как всегда, когда он волновался.
- Он ничего не говорил! Это неправда! Он придет!
- Конечно, придет. - Кэрол сжала под одеялом пальцы, боясь сорваться на крик. - Только не сегодня. У него очень много важных дел, но он… Он любит тебя, малыш.
Чего ей стоили эти слова и улыбка, которая исчезла с губ, как только за Энтони захлопнулась дверь. Это ужасно, когда из-за ссор и обид взрослых людей страдает ни в чем не повинный ребенок. Ведь Энтони будет ждать: каждый день задавать один и тот же вопрос, смотреть в окно, подбегать к телефону. Кэрол знала, что, несмотря на возраст, ее сын мог быть очень упрямым и настойчивым.
И самое ужасное состояло в том, что она тоже будет ждать. Сдерживать себя и все-таки прислушиваться к шуму проезжающих машин. Бояться этой встречи и надеяться в глубине души на то, что произошло какое-то нелепое недоразумение, что Ричард приедет, объяснит, обнимет, и все снова станет хорошо…
6
- Я ведь предупреждала тебя! - Джоан раздраженно притопнула ногой. - Ненавижу эти дурацкие тайны! Почему ты сразу не сказал ей?
Ричард, сгорбившись, сидел на краю кресла, вертя в руках пустой бокал. Он казался очень усталым, под глазами проступили темные круги, уголки губ печально опустились.
- Не знаю… Я не думал, что все так получится. - Он страдальчески сморщился и потянулся за бутылкой коньяка. - И Хафиз просил держать в секрете наши дела.
- Перестань пить и возьми себя в руки! - Джоан остановилась перед креслом и легонько встряхнула Ричарда за плечи. - Сегодня ты летишь в Йемен, ты помнишь? Пора собираться.
- Я не могу. - Он растерянно покачал головой. - А как же Кэрол? Я должен объяснить, она же ничего не знает!
- Да, из-за твоей глупости! И она не захочет тебя видеть. - Джоан задумчиво разглядывала посеревшее лицо Ричарда. - Вот что, напиши ей письмо, а я отнесу его. И когда вы с Хафиом вернетесь, мы все вместе пойдем к ней и, надеюсь, сможем переубедить. - Она достала из ящика стола бумагу и ручку. - Пиши и перестань наконец пить!
- Я не могу без Кэрол! Моя бедная девочка… - Он тяжело встал, пошатнувшись, и неверными шагами направился в ванную комнату.
- Успокойся… - Джоан смотрела ему вслед с жалостью. - Еще ничего не потеряно. Если она любит тебя, то поймет и простит.