- Если мы когда-нибудь еще раз пойдем гулять, - заявил он, забираясь в машину, - то только в то время и в то место, которые выберу я. Я, должно быть, сошел с ума, послушавшись тебя!
- В душной лаборатории это казалось неплохой идеей, - заметила Эстелл, дрожа. И какой бес вселился в нее?
- Одно совершенно ясно: если теперь у нас недостаточно трезвые головы, чтобы разобраться в наших проблемах, то они больше не будут такими никогда, - фыркнул он, отряхивая с ног песок и надевая носки и ботинки.
И еще одно ей совершенно ясно: она не будет ни в чем разбираться, подумала Эстелл устало, закрывая глаза и откидывая голову назад.
- Ты все время куда-то ускользаешь от меня, - мягко пожурил ее Стивен, протягивая руку и проводя указательным пальцем по ее подбородку. - Ты не считаешь, что со мной нужно разбираться?
- Нет, почему же… - неуверенно произнесла она, борясь с желанием схватить его руку и притянуть обратно, когда он отнял ее. - Просто иногда мне все кажется таким ясным, а потом…
- Послушай, прогулка была не такой уж плохой идеей, только время для нее было выбрано неудачное, - великодушно признал он.
- Я не об этом… - сказала Эстелл. - Мне захотелось чем-то помочь тебе, когда ты рассказал о реакции при виде меня… Мне это так знакомо! Малейший повод мог заставить меня вновь погрузиться в пучину боли, и это все еще происходит время от времени, хотя с момента смерти отца прошло шесть лет. Но, к счастью, повторяется все реже.
- Я не понимаю, о чем ты, - тихо произнес он.
- И я тоже… - вздохнула она.
- Когда я вошел и увидел тебя, я был усталым, немного дезориентированным и всерьез обеспокоенным… поэтому моя первая реакция была неадекватной, и я могу лишь извиниться за свое поведение. - Стивен передернул плечами и завел машину. - Не знаю, как тебе, а мне необходима очень горячая ванна!
- Я бы тоже с удовольствием прогрелась! - согласилась Эстелл, чувствуя себя как выжатый лимон.
- У тебя такой вид, словно ты добилась чего-то значительного и даже можешь давать советы, - заметил Стивен, взглянув на нее.
- Боюсь, что нет. Но я действительно жила какое-то время в одной комнате с девушкой, которая изучала психологию. Один из разделов ее курса касался рекомендаций лицам, потерявшим близких. Она использовала меня в качестве подопытного кролика. Жаль, что мы не встретились с ней двумя годами раньше!
- Перед тем как ты стала работать на себя? - спросил он проницательно.
- Да, - согласилась она, вздыхая. - Мы с Джоном даже посмеялись над терминологией, используемой в учебниках, когда я рассказывала ему об этом. К тому времени я уже перестала сторониться его и мамы и проводила у них каникулы.
- Но ты обратилась к Роналду, а не к Джону, когда тебе потребовалось отцовское участие, - заметил он тихо.
Эстелл энергично замотала головой.
- Нет, Джон - просто фантастический!.. Он поступал так, как поступил бы отец, хотя одному Богу известно, как это ему удавалось после того, что пришлось вытерпеть от меня!
…После бегства из Брайтона Эстелл приехала к матери и отчиму на грани нервного срыва. Матери не оказалось дома: она повезла престарелого соседа к врачу, и дверь открыл Джон. Увидев, в каком Эстелл состоянии, он колебался только мгновение, а потом обнял ее и втащил в дом. Она рассказала ему все об Алексе; о Стивене она никогда не говорила ни одной живой душе…
- Через неделю начался последний семестр, и все, что Роналд сделал, - это принял заботу обо мне от Джона… - Она остановилась, подавив тяжелый вздох: ее вдруг осенило, что она болтает так, словно Стивен знал и то, о чем она умалчивает. - Я… я была просто счастлива, что рядом оказались два замечательных человека, в трудный момент заменившие мне отца.
- Все хорошо, Эстелл, - мягко заверил ее Стивен. - Я не собираюсь устраивать тебе допрос с пристрастием.
Эстелл ничего не ответила, думая о том, как он отреагировал бы, узнав голую правду: днем она потеряла невинность в постели с одним мужчиной, а уже ночью предавалась необузданной страсти с другим… Она так запуталась в веренице лжи и недомолвок, что едва могла сама разобраться, что же произошло на самом деле.
Стивен остановил машину перед магазином.
- Пойдем посмотрим, что там есть из полуфабрикатов - не хочется тратить весь вечер на приготовление еды.
- Идея хорошая, - отозвалась Эстелл, - но, если не возражаешь, иди один: я без колготок и немного замерзла.
- В следующий раз ты хорошо подумаешь, прежде чем бегать с голыми ногами под дождем, - с ехидной улыбкой проговорил он, выходя из машины.
Почему, грустно думала Эстелл, отряхивая песок с ног и наблюдая за высокой фигурой, пересекающей улицу, она не знала, что в конце концов так полюбит его?
А что касается того, что случилось три года назад, - неважно, знает он всю правду или только половину: через неделю он навсегда исчезнет из ее жизни… и, если верить Джессике Смит, вернется в объятия какого-нибудь вроде Морин Райт!
- Нельзя посылать меня за покупками, когда я голоден! - проворчал Стивен, кладя два огромных пакета на заднее сиденье. - Мне потребовалось проявить силу воли, чтобы не скупить половину магазина!
- И что же ты купил? - спросила Эстелл, удивляясь тому, что способна в таком сумасшедшем положении интересоваться хозяйственными вопросами, находясь рядом с потрясающим мужчиной, в которого по уши влюблена.
- Я набрал целую кучу продуктов, - сказал он, заводя мотор, - но в конце меня поразил великолепный аромат мясного супа с овощами домашнего приготовления, и я решил купить целое ведерко… ну и свежеиспеченный хлеб… и несколько кусочков ветчины. А потом еще этот шоколадный торт и…
- Лучше бы я не спрашивала! - засмеялась Эстелл, чувствуя, как любовь наполняет ее нежным и мягким теплом.
- Потребуется всего несколько минут, чтобы подогреть суп и сделать бутерброды с ветчиной, - сказал он и взглянул на нее. - Ты уже оттаяла?
- Немного, но не могу дождаться, когда окажусь в ванной!
- Я разожгу камин в кабинете, и мы поедим там, - заявил он, а потом ехидно добавил: - Может быть, тебе захочется еще погулять после обеда!
- Эстелл! Это тебя!
Эстелл как раз закончила сушить волосы и выключила фен, когда услышала приглушенный крик Стивена. На ходу завязывая пояс халата, она торопливо спустилась в кабинет.
Стивен, тоже в халате, стоял на коленях перед камином.
- Извини за телефон, - проговорил он, повернувшись к ней с улыбкой, и потряс руками, выпачканными в саже.
Она поняла, что он имел в виду, когда взяла трубку, сплошь покрытую угольной пылью.
- Ma! - воскликнула она, услышав голос на другом конце провода. - Что случилось?
- Боже мой, почему должно что-то случиться, дорогая? Я просто решила узнать, как продвигается работа в лаборатории.
- Нормально, хотя не блестяще, - ответила Эстелл. - Как вы с Джоном поживаете?
- Прекрасно! Джон передает тебе привет, сейчас он в ванной. Это твой американский ученый взял трубку? Он тоже остановился в доме Роналда?
- Да, это он, - подтвердила Эстелл, уловив в голосе матери нотку интереса. - Ученый оказался родственником профессора Стивеном Вентвортом, - добавила она в полной уверенности, что это имя ей ни о чем не говорит.
- Удивительно, насколько обманчивыми могут быть голоса: можно подумать, что он намного моложе Роналда.
- Я скажу ему об этом, он будет польщен, - тихо проговорила Эстелл, нисколько не чувствуя себя виноватой за это маленькое лукавство. Ее мать к любому человеку в возрасте Стивена относилась как к потенциальному жениху, и его возможное присутствие поблизости не смогло бы удержать ее от требования подробно описать его.
- Я тебе не говорила, что бедный мистер Бэрри снова сломал ногу?
Огонь уже ярко полыхал в камине, когда мать Эстелл закончила сагу о ноге мистера Бэрри и перешла к ужасной погоде. На этом месте Стивен поднялся, отряхнув руки, и показал жестами, что собирается умыться и приступить к еде.
- С тобой так приятно говорить, дорогая, но мне некогда: я должна готовить ужин. Береги себя, и мы оба надеемся скоро тебя увидеть!
- Ты тоже береги себя и передавай привет Джону!
Положив трубку, Эстелл бросилась на кухню и увидела, что Стивен делает бутерброды, а суп уже кипит на плите.
- Мне ужасно неловко, что тебе пришлось все делать одному, извини меня! Я потом уберу и приготовлю кофе.
- Ты уверена, что не состоишь в родстве с моей матерью? - спросил он с ленивой улыбкой. - Но если тебе неловко - займись чем-нибудь. Есть у Роналда какие-нибудь подносы?
- В буфете, рядом с холодильником. Я успею сбегать наверх и переодеться? - спросила она, вспомнив, что под халатом на ней ничего нет.
- Это совершенно необязательно! - воскликнул он. - Во всяком случае, сейчас мы одеты одинаково, а если ты переоденешься, то неловко будет уже мне… Что ты собираешься делать? - тяжело вздохнул он, увидев, что Эстелл направилась к раковине.
- Разреши мне по крайней мере помыть руки! - возмутилась она. - Телефонная трубка вся в угольной пыли.
- Хорошо, я займусь ею, - проворчал он, - как только закончу здесь.
- Извини, извини, извини, - пропела Эстелл, вытирая руки и доставая подносы. - Обещаю, ты больше и пальцем не пошевелишь в течение всего вечера!
- Ты, кажется, должна была мне что-то передать? - спросил Стивен, разливая суп.
- Не припоминаю… - ответила она в недоумении.
- Ты сказала своей матери, что сообщишь мне что-то, что мне польстит.
- Так ты подслушивал!
- А ты краснеешь, Эстелл!
- Поскольку ты перетрудился, я принесу твой поднос в кабинет, - заявила она, не обращая внимания на его поддразнивания.
- Я сам отнесу свой поднос, - засмеялся он, - и мы завершим наш интригующий разговор у камина.
- Хорошо, хорошо, я все объясню, - вздохнула Эстелл, когда они уселись в кабинете с подносами на коленях и Стивен с нетерпеливым любопытством взглянул на нее. - Мама заметила, что у тебя молодой голос, и я сказала, что ты будешь польщен, услышав это.
- Ты оказалась права: я польщен. - Стивен склонил голову набок, пристально рассматривая ее. - Но я что-то не помню, чтобы ты назвала мой настоящий возраст, хотя слушал внимательно.
- Ешь суп, пока не остыл, - смущенно пробормотала Эстелл и надкусила бутерброд: - Ммм, вкуснятина!
- Не разговаривай с полным ртом, - проворчал он. - Итак, ты решила внушить своей матушке, что живешь в одном доме с обладателем молодого голоса, которому за семьдесят?
- Скажи спасибо, что я сделала это! - воскликнула Эстелл, не переставая жевать. - Потому что в противном случае я бы все еще рассказывала ей про твой вес, рост, размер ботинок, цвет глаз и тому подобное. Словом, обо всем, что могло бы ее заинтересовать!
- Вот как! - проговорил он и, помолчав, добавил: - Ну а теперь перестань болтать и ешь!
Эстелл собиралась возразить, что она лишь ответила на его вопрос, но еда была вкусная, а тепло от камина погружало в благодушную лень, и спорить не хотелось.
- Боюсь, что на шоколадный торт я даже смотреть не смогу, поэтому ешь оба куска, - сказала она, убирая подносы.
- Я тоже не в состоянии это сделать, - улыбнулся он. - Так что оставим его на завтра.
Едва закончив загружать посудомоечную машину, Эстелл услышала телефонный звонок и метнулась в кабинет, но Стивен опередил ее.
- Я готов сообщить подробности: размер ботинок, вес… Да! - кричал он, когда у него отбирали трубку.
- Послушай, ма, это… Роналд?!
- Что, у нашего американского светила поехала крыша? - ошарашенно спросил профессор. - Почему Стивен думает, что меня интересует…
Это была жалкая попытка пошутить, - прервала его Эстелл, бросая на Стивена убийственный взгляд, когда тот попытался вновь завладеть трубкой. - Как вы себя чувствуете? - спросила она, пытаясь оттеснить плечом Стивена, буквально нависшего над ней в стремлении не пропустить ни одного слова.
- Великолепно! Я здесь нарасхват, встречаюсь с коллегами, с которыми не виделся много лет. А как там вы?
- Боюсь, что не очень хорошо! - вклинился Стивен, прижимаясь к голове Эстелл. - Я измучился, готовя еду!
- Прекрасно… Я рад, что она держит тебя в ежовых рукавицах. А как продвигаются испытания?
- Гладко! - ответил Стивен, обнимая одной рукой Эстелл, чтобы прекратить ее сопротивление. - Представь себе, я работаю, а Эстелл стоит рядом и готовит мне кофе…
- Роналд, вы же знаете, что это неправда! - возмущенно крикнула Эстелл, одновременно пытаясь ударить Стивена локтем под ребра.
- Я не пойму, у кого из вас трубка? - в недоумении спросил профессор.
- У обоих, - ответил Стивен. - Помнишь, я всегда говорил тебе, что в доме нужно иметь несколько телефонных отводов? Ну вот, теперь у тебя по аппарату в каждой комнате и еще один в коридоре! Я говорю с тобой из коридора, а Эстелл, кажется, из кухни!
- Эстелл, что он несет?
- Чушь, уверяю вас! - успела сказать она, прежде чем Стивен с силой сжал ее и притянул к себе.
- Ну что ж, мне кажется, у меня нет причин беспокоиться о вас! - насмешливо заметил Роналд. - Стивен, я говорил с твоей матерью. В субботу мы с ней идем в оперу, а потом…
Эстелл пока еще слышала голос Роналда, но больше не понимала его слов, поскольку в умопомрачительном возбуждении ее тело мало-помалу стало реагировать на близость Стивена.
- Да, замечательно… Желаю тебе хорошо провести оставшиеся дни, и передавай привет матери, - говорил Стивен. - Да, она еще здесь, - ответил он и дурашливо боднул головой Эстелл: Очнись… Роналд хочет попрощаться с тобой!
- Эстелл, береги себя, дорогая! - приказал Роналд с насмешливой заботой в голосе. - Не позволяй Стивену грубо обращаться с тобой. Я скоро буду в Лондоне, а потом сразу вернусь домой. Так что до встречи!
Взяв у нее трубку, Стивен положил ее на рычаг, и его руки вернулись на прежнее место. Мягко покачиваясь на пятках, он прижался к ней щекой, одновременно крепко обнимая ее сзади. Не было никакого сомнения, что в нем бушевало страстное желание, и Эстелл, откинув назад голову, с радостным облегчением подумала, что ее тело с готовностью отвечает ему.
- Я боялся нечаянно сболтнуть что-нибудь, - прошептал он, щекоча носом ее ухо.
- Я должна кое-что объяснить… - проговорила Эстелл, вся дрожа и отчаянно пытаясь собраться с мыслями.
- Нет! - хрипло возразил он. - Нам не нужны слова, пока… Сейчас они нам не нужны! - Стивен развязал пояс ее халата и тихо застонал, ощутив ее наготу. - Ты помнишь, Эстелл? - прошептал он, когда его руки подхватили снизу ее груди. - О да, ты помнишь, - тихо засмеялся он, почувствовав, что ее тело напряглось от ласкающих прикосновений его пальцев.
Эстелл попыталась повернуться к нему лицом, чтобы вновь испытать невообразимое блаженство держать его в объятиях. Но Стивен противился.
- Я хочу обнять тебя! - запротестовала она, поднимая руки и поворачивая голову навстречу его поцелую.
- Слишком долго я ждал этого! - выдохнул он. - Я буду не в силах остановиться, если позволю тебе сейчас повернуться! Мы окажемся беззащитными, и будь проклят, если знаю, как тогда мы сможем преодолеть эту лестницу, - простонал он, впиваясь в ее полуоткрытые губы.
Их перемещение в его комнату было длительной и мучительной процедурой, несколько раз грозившей сорваться. Наконец они добрались до нее. Задыхаясь в безумной вакханалии прикосновений и любования друг другом, торопливо сбросили одежду, словно боялись, что кто-то помешает им.
- Обещаешь не убегать? - вопросительно прошептал он, отрываясь от нее и требовательно всматриваясь в ее лицо горящими глазами.
Я не хочу, чтобы ты дал мне убежать, - в смятении призналась она и внезапно рассмеялась.
Стивен захохотал в ответ и, неожиданно упав навзничь на кровать, потянул ее за собой. Их изнемогающие в удушливой страсти тела сплелись.
Перевернувшись так, чтобы она оказалась на спине, он оторвал ее руки от себя и прижал их к постели. Глядя на нее блестевшими от возбуждения глазами, Стивен медленно наклонял голову вниз, пока его губы нежно не коснулись сначала одного, потом другого восставшего пика ее груди. Назад и вперед, назад и вперед двигался он вокруг каждого соска, губами, языком и зубами дразня их и напоминая о таком неземном блаженстве, что у нее стали вырываться крики протеста.
- Я стараюсь не позволить тебе заставить меня действовать слишком поспешно, - произнес он невнятно.
- Почему? - выкрикнула она.
- Кажется, я все еще тешу себя мыслью, что не теряю контроля, - вздохнул он, освобождая ее запястья и проводя руками по плечам и предплечьям, а потом вниз по ее телу.
Стивен издал тихий дрожащий стон, когда руки Эстелл обвились вокруг его шеи, а ее тело неудержимо изогнулось ему навстречу под влиянием горячих волн страстного желания.
- Нет! - с недоверием выдохнула она, когда он неожиданно сел на постели и отвернулся от нее.
- Я перестал тешить себя мыслью, что не теряю контроля… Но и не собираюсь отступать, - нетвердо, но торжественно заявил он, когда она, тоже поднявшись, прильнула к нему. Он взял ее руку и показал, как он ее жаждет. Она прижалась губами к гладкой загорелой спине, ощущая солоноватую прелесть его кожи и бормоча слова любви.
Когда он вернулся в ее объятия, эти слова стали бессвязными и растворились в жадных поцелуях, а через несколько секунд она уже вскрикивала от восторга, и ее тело приветствовало взрывную мощь Стивена. Потом крики стали стихать и перешли в тихие беспорядочные всхлипывания. Ей показалось, что ее тело рассыпалось на множество маленьких островков наслаждения.
- Кажется, мои воспоминания были неверны, - прошептала Эстелл.
- Неужели! - откровенно усмехнулся он, а учащенная пульсация его плоти внутри ее лона стала размеренной.
- Они содержали явную недооценку, - простонала она, сжимая его голову и лихорадочно целуя лицо.
Позднее, когда она еще раз ощутила это сладкое опустошение, оно почти мгновенно сменилось еще более неудержимым и требовательным желанием, стремлением вновь ощутить головокружительное наслаждение.
- Что ты делаешь со мной, Эстелл! - Нотки торжества прозвучали в его восклицании перед тем неповторимым моментом, когда весь мир вокруг них сначала замер, а потом взорвался.
Несколько минут они лежали неподвижно, тяжело дыша. Потом, демонстрируя оставшиеся в нем силы, к чему Эстелл отнеслась весьма скептически, Стивен взял на себя трудную задачу вытянуть из-под нее стеганое одеяло. То и дело останавливаясь, чтобы чмокнуть Эстелл в место, оказавшееся возле его губ, он наконец справился с одеялом и накрыл их обоих.
- Ты забыл взбить подушки, - лениво поддразнила она и едва не задохнулась от радостных ощущений, когда один из его случайных поцелуев пришелся ей в подбородок.
- Неблагодарная женщина! - проворчал он с ирландским акцентом, соскальзывая чуть ниже и кладя руку ей на грудь. - Делай что хочешь со своей подушкой, а мою оставь в покое. Она у меня замечательная!
Эстелл медленно провела пальцами по его волосам, и ей показалось, что сердце вот-вот разорвется от счастья.
- Сожалений нет? - нежно спросил Стивен.
- Никаких! - мечтательно ответила она.
- Теперь ты понимаешь, как неразумно было убегать от меня тогда, в Брайтоне?