Слова застряли у Эстелл в горле: ее разрывали на части многочисленные "если", "но" и "может быть" и, что хуже всего, в ней крепла убежденность, что она любит его, в то время как он просто обеспокоен своим мужским имиджем!
- Боже мой, что с тобой?
- Поразительно, сколь многого могут добиться мужчины при помощи их священного и неприкосновенного самолюбия! - воскликнула она с отвращением. - Уверена, что, если тщательно изучить причины войн, то каждый раз с содроганием можно обнаружить среди них драгоценное мужское самолюбие!
- Думаю, нам следует обсудить это за стаканчиком вина, - с кривой улыбкой проговорил Стивен и, взяв у нее пальто, повесил вместе со своим на вешалку. - Мне не хочется заканчивать разговор мужчиной, из-за священного самолюбия которого вот-вот разгорится война между мной и тобой!
Она вдруг с удивлением обнаружила, что идет следом за ним в гостиную.
- Что бы ты хотела выпить? - спросил он.
- Какой-нибудь ликер. А вообще мне все равно. - Ей не следует ничего пить, убеждала она себя, она должна немедленно отправиться в свою комнату… А еще лучше было бы ей вовсе никогда не приезжать в Ирландию.
- Темно-голубая ночь… - невнятно пробормотал он, передавая ей бокал, но говорил так тихо, что Эстелл не была уверена, что правильно расслышала. - Это подчеркивает твою красоту!
- Неужели действительно подчеркивает? - медленно переспросила она, пытаясь понять, чего он хочет добиться такой оскорбительно-грубой лестью.
- Еще кое-что ставит меня в тупик, когда я думаю о тебе, Эстелл, - заявил он, растягиваясь на софе неподалеку от ее кресла. - Твоя реакция, когда тебе говорят, что ты красивая!
- Если я красива, то в каких выражениях ты опишешь Морин Райт?
- О Боже! - вздохнул он, улыбаясь. - Я имею дело с ревнивой женщиной! - Эстелл бросила на него притворно-грозный взгляд, стараясь не вникать в смысл его шутливого замечания. - Но я все же отвечу на твой вопрос, - продолжал он. - Я бы сказал, что Морин не более чем очень привлекательная женщина. Ты довольна?
- Вполне! - в тон ему ответила она, потом устало добавила: - Стивен, не думаешь ли ты, что нам пора бросить эти глупые игры? Скоро мы разъедемся по домам и сможем забыть, что когда-то встречались.
- И это все, чего ты хочешь?! Тешить себя мыслью о том, что мы никогда не встречались? - раздраженно спросил он. - Эстелл, неужели ты не видишь, что делаешь со мной? Меня не оставляет мысль, что, сам того не ведая, я совершил какое-то ужасное преступление против тебя, но…
- Да ничего ты не совершал! - с трудом проговорила она, пораженная тем, что это пришло ему в голову. - Стивен, я… - Она остановилась, и ее ошеломленность немедленно переросла в раздражение. - Соберись с мыслями! Всего несколько минут назад ты вступил на тропу войны, потрясая своим попранным самолюбием!
- Я мог бы привести еще полдюжины убедительных аргументов, доказывающих, что ты несправедлива по отношению ко мне, - резко возразил он. - А что касается твоей филиппики по поводу двойных стандартов, то кто я такой, чтобы судить, почему другие выбирают тот или иной путь в жизни? - Эстелл опустила голову. - Я находился в довольно взвинченном состоянии, когда встретил тебя три года назад… Но мне показалось, что и твое состояние в ту ночь было не лучше. Или я сам это придумал?
- Нет, - ответила она севшим голосом. - Так и было. - Какой смысл в том, чтобы отрицать это?!
- Мне удалось справиться с моим состоянием, - спокойно продолжил он, - но ты, похоже, не смогла, иначе не подпрыгивала бы всякий раз, когда мы касаемся этой темы. - Он отпил из своего бокала. - Эстелл, ты стыдишься того, что произошло между нами?
- Мне… мне было стыдно какое-то время, - ответила она, застигнутая врасплох.
- Какое-то время? - скептически переспросил он. - Ты считаешь, что изменила ему?
- Вовсе нет! - И ее охватила дрожь отвращения, когда в голове внезапно возник образ Алекса. - Никому я не изменяла! Почему ты не хочешь оставить все как есть? Что случилось - то случилось!
- И то, что ты исчезла, не сказав ни слова, - это тоже просто случилось?
- Это твоя проблема! - резко парировала она, в возбуждении расплескав вино из своего бокала. - Представить только - я набралась наглости и ускользнула из твоей постели, даже не поблагодарив тебя! Какой удар по самолюбию!
Она не заметила его движения, но в следующий миг он был уже рядом и протянул ей носовой платок, чтобы она промокнула залитое вином платье. Лицо его при этом ничего не выражало.
- Да, это моя проблема, - протянул он. - А какие проблемы у тебя, Эстелл? - С возгласом нетерпения он отобрал у нее бокал и поставил на маленький столик возле кресла, затем сам вытер перед ее платья. - По крайней мере, у девушки, которая разделила со мной мое однодневное приключение, нахальства была самая малость, - осуждающе заметил он. - Мне кажется, она бы расстроилась, увидев, во что превратилась!
- Возможно, она выросла и решила, что однодневные приключения ни к чему не приведут! - дерзко возразила Эстелл, и голова ее пошла кругом, когда она вдруг представила, как отнеслась бы ее мать к образу, который она так легкомысленно нарисовала.
- Поэтому теперь ты вползаешь в раковину "жеманной скромницы" всякий раз, когда мужчина прикасается к тебе, пытаясь сохранить верность человеку, которого больше нет в твоей жизни?
- Да! - По крайней мере, ее бедная мать скорее предпочла бы такую модель поведения для единственной дочери, нежели образ хищной мстительницы, шныряющей по ночам по улицам, подумала Эстелл.
- Но почему? - спросил он, рывком поднимая ее на ноги и полуобнимая. - Судя по твоим сумасшедшим рассуждениям, ты уже изменила ему, - прошептал он хриплым голосом, прижимая ее к себе, - а мыслями все еще с ним…
- Да-да… Ты абсолютно прав, - прошептала Эстелл сквозь плотно стиснутые зубы, когда он зарылся лицом в ее волосы.
Борясь с подступающим опьянением, Эстелл ругала себя за внезапные слезы, хлынувшие у нее в лаборатории и позволившие Стивену утвердиться в предположении, что она верна какому-то давно покинутому любовнику.
Неожиданно охватила паника: она вдруг почувствовала, что не в силах противиться непреодолимому желанию не просто прижаться к нему, а почувствовать силу его тела, которая, как когда-то, вновь вливается в нее.
- Это успокоило твое уязвленное самолюбие? - вздернув подбородок, мстительно проговорила она и тут же отвернулась, чтобы не встречаться с тревожащей темнотой его глаз.
- Нет, совсем не успокоило! - Он встряхнул ее с напускной яростью. - Ты можешь не смотреть на меня, но это ничего не меняет. Я чувствую, как бьется твое сердце, и могу сказать, чье бьется быстрее.
- То, что я все еще нахожу тебя привлекательным, вовсе не означает, что… Стивен, пожалуйста, прекрати это!
- Почему, Эстелл? - грубо спросил он. - Ты свободна, даже если пытаешься убедить себя, что это не так, и ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя… Приведи хоть один разумный довод, почему я должен прекратить это.
- А как насчет твоего самолюбия? - ехидно спросила она. - Не покоробится ли оно, когда ты узнаешь, что я чувствую?
- Вот именно, что ты чувствуешь? - прошептал он, склоняя голову и слегка касаясь ее рта губами, а потом впиваясь в него с силой, поскольку не ощутил ни малейшего сопротивления.
Такое ощущение, словно возвращаешься домой, с удивлением подумала Эстелл, прильнув к нему. Ее внезапный порыв исторг стон из его груди. Второй, почти болезненный стон вызвало страстное сопротивление Эстелл, когда он с силой оторвал ее от себя и отодвинулся на расстояние вытянутой руки.
- Нет! - хрипло прошептал он, избегая ее взгляда. - Так не пойдет! Мы вряд ли знаем друг о друге больше, чем три года назад! - Он отвернулся от нее и большими шагами направился к двери.
- Другими словами, - зло бросила ему вслед Эстелл, чувствуя себя так, словно ее окунули в ледяную воду, - твое самолюбие по-прежнему не удовлетворено! - Она почти рухнула в кресло, не в силах поверить, что действительно произнесла такие ядовитые слова.
- Да, ты, кажется, права, - медленно проговорил он, открывая дверь. - Но разве тебя это нисколько не беспокоит, Эстелл? Уверен, что найду какой-нибудь выход!
7
- Эстелл, приготовить тебе еще чашечку кофе или чая?
- Стивен, если я скажу, что ты мне действуешь на нервы, я не сильно погрешу против истины, - простонала Эстелл, но в ее раздраженном тоне явно слышались веселые нотки.
- Просто ты сама очень взволнована, - произнес он с преувеличенной заботливостью и тут же чертыхнулся, опрокинув маленькую чашечку, которую только что поставил на стол. - А я неуклюжий, - вздохнул он. - Удивительно, какое различное влияние оказывает бессонная ночь на разных людей!
- А что в этом удивительного? - переспросила Эстелл, наблюдая, как он вытирает кофейную гущу, и внутренне содрогаясь от эротических воспоминаний сродни тем, которые мучили ее всю ночь.
- Значит, ты не отрицаешь, что провела бессонную ночь? - самодовольно заметил он.
- Стивен, я не могу работать, когда меня изводят дурацкими вопросами! - протестующе воскликнула она.
- Да, ты знаешь, как приободрить мужчину! - вздохнул он с наигранным возмущением. - Я всего лишь пытаюсь вести себя естественно и быть приятным собеседником! Ты, очевидно, не понимаешь, как мне больно сознавать, что ты считаешь мое вчерашнее поведение обычным для меня… Итак, чай или кофе?
- Стивен!
- Эстелл, ничего не выйдет, если ты будешь постоянно меня одергивать!
- Чего не выйдет?
- Сегодня я стараюсь вести себя как обычный мужчина.
- Стивен, если поведение обычного мужчины, по твоему мнению, означает отвлечение меня от работы каждые пять секунд предложением кофе…
- Или чая! - прервал он ее голосом, полным оптимизма. - Я могу так же легко приготовить тебе чай!
- Мне кажется, я бы предпочла последнее, если бы ты вновь стал необычным, как и раньше, - сдалась Эстелл.
Это продолжалось все утро: когда измотанная бессонной ночью она вошла в кухню, Стивен любезно усадил ее за стол, предложив яйца, сваренные вкрутую, кофе и тосты. Когда он вежливо подал пальто и заботливо усадил ее в машину, это пробудило ее любопытство. Однако все, что он говорил и делал, было настолько гипертрофированным, что у нее ни на минуту не возникало сомнения в его неискренности… За столь неожиданной переменой что-то скрывалось, и это было одновременно и интересно и тревожно.
- Я хочу заключить с тобой соглашение, - сказал он с улыбкой. - Я не буду вести себя, как кандидат в святые, если ты обещаешь выбрасывать из головы образ ненавистного мне человека всякий раз, когда он там возникает!
- Стивен, ради всего святого!..
- Ни слова о святости, - возразил он. - Эстелл, утром мне вдруг пришло в голову, что у нас с тобой осталось чуть больше недели… Все, чего я хочу, - это чтобы мы смогли расстаться друзьями и чтобы ты уехала без предубеждений против мужчин. Разве это так уж много?
Эстелл оторвалась от работы, пораженная тем, что уезжает так скоро.
- Кто сказал, что я предубеждена против мужчин? - рассеянно прошептала она. Значит, это все, чего он хочет, подумала Эстелл с горечью. И она сама заронила в нем ставшую навязчивой мысль о существовании любовника, памяти которого верна… Потому что не могла заставить себя рассказать всю правду человеку, в которого все больше и больше влюблялась!
- Не нужно искать аргументов, - остановил он ее и, протянув руку, нежно похлопал по щеке. - И воспринимай спокойнее мои попытки заманить тебя в постель, - поскольку я действительно пытаюсь!
Эстелл на миг широко раскрыла глаза, а потом разразилась смехом.
Стивен не менее удивленно взглянул на нее и тоже рассмеялся.
- Строго по терапевтическим соображениям? - фыркнула Эстелл.
- Приятно слышать твой смех, - сказал он тихо. - Действительно, настолько приятно, что я готов отказаться от постельных намерений ради того, чтобы ты и впредь продолжала смеяться так, как сейчас!
Эстелл бросила на него быстрый взгляд, ругая себя за ту ложь, которая породила в нем опасную решимость избавить ее от "страхов". Как мало у нее будет оснований для смеха, если он уйдет из ее жизни!
- Да, я знаю, мои слова звучат слишком красиво, чтобы быть правдой, - сказал он улыбаясь, - но твои призраки и мои как-то связаны, поэтому альтруистом меня не назовешь!
Эстелл сделала вид, что углубилась в работу.
- Что ты имеешь в виду? - наконец спросила она безразличным голосом.
- Последний раз я видел Линдси через день после нашей с тобой встречи. Потом мы с матерью приезжали еще раз на ее похороны. И больше я сюда не возвращался до сих пор… - Он остановился, махнув рукой. - Прости, мне кажется, тебя это совершенно не интересует!
- Напротив, очень даже интересует, - тихо возразила Эстелл. - Но связывать это со мной совершенно ни к чему. Ты потерял двух любимых людей в течение короткого промежутка времени. Сюда ты, должно быть, страшился приезжать, зная, что Линдси не встретит тебя, как прежде. А что касается Англии вообще, то, принимая во внимание обстоятельства, которые подтолкнули тебя к той поездке, легко представить, что ты…
- Звучит логично, - перебил ее он, - если не считать того, что в действительности это не более логично, чем кем-то внушенная тебе мысль, что в любви дается только один шанс.
Эстелл прикрыла глаза. Ситуация выходит из-под контроля, подумала она в полной растерянности.
- Стивен, я… я знаю, что не права.
- Ты ведь не стремилась забыть прошлое. А я приложил к этому немало усилий, - вздохнул он. - Если бы мне это удалось, то я бы не испытывал мучительных колебаний, прежде чем приехать сюда. Я не был до конца откровенным, когда сказал, что откладывал возвращение из-за Линдси, хотя, разумеется, в немалой степени из-за нее… Только когда я вошел в кабинет Роналда и увидел тебя, прошлое нахлынуло на меня с новой силой и я понял, что до сих пор не могу себе простить то, как вел себя после смерти отца.
- Почему именно встреча со мной привела тебя к таким мыслям? - спросила Эстелл, с трудом поборов желание обнять и успокоить его.
- Потому что, как и все случившееся тогда, я выбросил тебя из головы! А неожиданно увидев снова, словно вернулся назад во времени… Мной овладели прежние чувства… и прежняя боль… - Он сделал паузу, чтобы отмерить порцию раствора. - Мне кажется, именно поэтому я так набросился на Роналда, когда разговаривал с ним по телефону. Разумеется, я приехал сюда из-за отца, но не стал бы так глубоко влезать в дело, если бы на месте Питера был кто-то другой… Извини меня, Эстелл! Я не должен был взваливать на тебя все мои беды! А еще прости меня за это копание в прошлом, которое могло вызвать у тебя неприятные воспоминания… Но за это я помогу тебе доделать твою работу.
- Я бы не назвала их неприятными, - ответила Эстелл. Сердце ее глухо стучало. - Послушай, а не прогуляться ли нам по пути домой вдоль пляжа, мимо которого мы проезжаем?
- Уже темнеет, холодно, и надвигается дождь… По-моему, это неудачная идея, - ошеломленно проговорил он.
- Да, ты прав, - согласилась Эстелл. - Но ты сам сказал, что у нас осталась всего неделя, а нам необходимо выяснить, что же с нами произошло три года назад.
- Значит, ты считаешь, что мы должны разобраться вместе, да? - тихо спросил он и улыбнулся, отчего ее сердце забилось еще сильнее.
- Давай поговорим об этом, когда закончим работу, - предложила она.
Сознание Эстелл словно раздвоилось. Одна его половина увещевала ее не торопиться, тщательно взвешивать слова, а другая витала в радужных облаках. Она понимала, что ведет себя неразумно, но последние три года были настолько исполнены благоразумия, что это трудно было назвать жизнью.
Откровенность Стивена, обнаружившая его боль, и чувство, что она в состоянии помочь ему облегчить эту боль, произвели чудо: у Эстелл словно гора свалилась с плеч.
- А не попросить ли мне тебя открыть ворота? - пробурчал себе под нос Стивен, останавливая машину, - поскольку все равно через несколько минут мы промокнем до нитки… Постой, я шучу! - воскликнул он, когда Эстелл выскочила из машины.
Теперь, по крайней мере, она сможет перестать притворяться перед собой, радостно думала она, с трудом преодолевая сопротивление чугунных створок. Стивен проехал мимо, грозя кулаком через стекло, и она отсалютовала ему.
- Эстелл, что на тебя нашло? - спросил он, когда она скользнула обратно в машину.
- Я вполне могу открыть ворота! - рассмеялась она.
- Меня начинает тревожить, что же еще ты можешь! - усмехнулся он, отрывая взгляд от дороги, чтобы посмотреть на нее. - Так ты не ответила, что же на тебя нашло.
- Расскажу, когда пойдем гулять!
- Бог мой, - простонал он, - эта женщина всерьез говорит об этой безумной прогулке! А ты не будешь возражать, если я просто посижу в машине и понаблюдаю за тобой?
- Тогда ты не узнаешь, что на меня нашло! - поддразнила она его.
Все еще продолжая протестовать, Стивен остановил машину у границы пляжа и выключил мотор.
- А что, если я скажу, что на мне ботинки ручной работы? - вкрадчиво спросил он.
- Ну что ж, хотя я не могу утверждать этого в отношении своих туфель, я намереваюсь их снять и тебе предлагаю сделать то же самое.
- Но ведь ноги промокнут и испачкаются в песке, - продолжал он отговаривать ее, когда она начала снимать туфли.
- Не будь тряпкой! - рассмеялась она, ослабляя пояс на платье под пальто, перед тем как снять колготки.
- Извини меня, Эстелл, - произнес он в шоке, - но что ты там делаешь?
- Снимаю колготки, - резко ответила она.
- О Боже! Моя репутация! - простонал он, корчась в машине, чтобы снять ботинки. - Ты знаешь, что может случиться в любую секунду? Из кустов появится Джесси Смит с парой фотографов и…
- Снимай носки и закатывай брюки! - скомандовала Эстелл, открывая дверцу.
- Прости, что я должен снять? - крикнул он ей вслед, когда она выпрыгнула из машины.
Эстелл съежилась, когда ледяной ветер обжег ее ноги. Возможно, это было немного опрометчиво, думала она, поднимая ворот пальто и осторожно направляясь по колючей траве к пляжу, но ей был необходим глоток свежего воздуха. Достигнув песка, она вдруг поняла, что почти бежит по пляжу, подгоняемая ветром в спину.
- Эй, ты сказала, погуляем! - прокричал Стивен, догоняя ее и хватая за руку. - Если я заболею, надеюсь, ты будешь ухаживать за мной, а я, в свою очередь, обещаю быть мерзким пациентом.
- Это легко представить! - рассмеялась она, чувствуя себя свободной как ветер. - Но, между прочим, то, что обычно называют простудой, - инфекционное заболевание, и оно не может быть вызвано…
- Я не слышу тебя!
- Я говорила… А, не важно!
- Что?! - закричал он и тут же издал вопль протеста, поскольку небо обрушило на них потоки воды. Развернув Эстелл лицом к себе, он громко крикнул в ее ухо: - Ну а теперь-то ты отказываешься от своей затеи?
Она энергично закивала головой, отчего струйки дождя попали ей за воротник. Только теперь, когда они шли к машине против ветра, Эстелл поняла его истинную силу. Стивен обнял ее, поддерживая, и она невольно прижалась к нему.