- Мы позавтракаем в одном из моих самых любимых мест, - сообщил он, легко касаясь ее локтя и направляя в людском круговороте.
- На этой улице всегда так людно? - воскликнула Эстелл.
- Полагаю, что очень немногие из этих людей спешат на работу, - засмеялся он, пропуская ее вперед в роскошную дверь, из которой доносился сильный аромат кофе, - но здесь всегда достаточно оживленно.
Стивен все же снял пальто, когда они вошли в знаменитое кафе. Его улыбку вызвала реакция Эстелл, у которой мгновенно округлились глаза при виде обилия черного дерева и мрамора. Зал был почти полон, над ним витал приглушенный гул голосов.
- Вы хотите есть? - спросил он, когда их усадили за столик.
- Умираю от голода, - ответила она и смущенно дотронулась до влажных волос, когда увидела, что поразительно привлекательная женщина за соседним столиком, закончив пристально рассматривать Стивена, перевела взгляд на нее. Затем понимающе улыбнулась и возобновила разговор с мужчиной, сидевшим рядом.
Почти все женщины, окружавшие их, делали то же самое, заметила Эстелл без всякого недовольства: внимательно изучали Стивена, а потом бросали быстрый оценивающий взгляд на нее. Весьма естественная реакция, подумала она с сожалением, которое внезапно переросло в острый укол беспокойства.
- Сделать заказ по полной программе? - спросил Стивен, когда к ним подошел официант.
Эстелл кивнула, переключившись с мрачных размышлений о своей внешности на наблюдение за Стивеном, который разговаривал с официантом.
Хорошо, что она все еще находится в состоянии шока, с грустью подумала Эстелл, в то время как ее глаза жадно следили за каждым движением своего спутника. Нужно немедленно прекратить это. Ведь если хоть на минуту признать, что прошлая их встреча так много для нее значит и она не может ее игнорировать, а затем, однажды проснувшись, понять, что для него это был всего лишь случайный эпизод, она непременно сойдет с ума.
- Вы выглядите какой-то печальной, - заметил Стивен, когда официант ушел.
- В самом деле? - воскликнула она виновато.
Он кивнул, откидываясь назад и глядя на нее любопытно-насмешливыми глазами.
- Я просто размышляла, - выпалила она и, быстро придумав предмет для размышлений, добавила: - …об этом растении. Если оно растет везде как сорная трава, почему вы решили провести испытания здесь? Вам было бы проще сделать это в Америке.
- Возможно, но я не смог найти никого, кто вырастил бы его там, воспроизведя все ценные свойства, - ответил он довольно неубедительно и стал рассеянно осматриваться по сторонам.
Эстелл испытывала злость и замешательство. Даже если она просто попалась под руку в самый последний момент и была только скромным лабораторным ассистентом, то было бы совершенно естественным подробнее рассказать ей о проекте. Но он, видимо, ничего не хотел обсуждать с женщиной, с которой провел одну ночь и которую решил не признавать.
- О! - воскликнул он, и лицо его просветлело. - Вот и еда!
Прекрасный выход из положения, подумала Эстелл, с удовольствием вдыхая чудесный аромат, исходивший от огромных блюд. Она не станет гадать, помнит ли он ее или она просто имеет дело с человеком с короткой памятью, поскольку умирает от голода.
Они ели молча, отдавая должное отлично приготовленным блюдам. Только утолив голод, Эстелл почувствовала, что терзавшие ее мысли возвращаются снова.
- Я считаю преступлением оставлять все это, - со вздохом сказала она, - но я больше не могу съесть ни кусочка!
Он улыбнулся ей через стол и, словно это было в порядке вещей, подцепил вилкой с ее тарелки великолепно зажаренную куриную грудку.
- Хорошо, что поблизости нет миссис Уэрт, - рассмеялся он. - Стоило мне однажды совершить почти смертельный промах и рассказать, что я позавтракал здесь… Боже, как мне пришлось унижаться, чтобы вновь заслужить у нее звание хорошего человека! - Он уничтожил курятину и опять с вожделением посмотрел на ее тарелку.
Так делают любовники, автоматически отметила она… А разве они не были самыми страстными любовниками, пусть даже столь короткое время?!
- Значит, Питер не работает на вашу фирму, - заявила она, опять почувствовав необходимость сменить тему разговора и вернуться к вопросу, который он так внезапно оставил.
- Питер? - эхом отозвался он, надменно приподняв иссиня-черную бровь. - Я думал, что уже объяснил: Питер не работает ни на кого. Он просто блестящий ботаник, который занимается любимым делом.
Исчерпывающий ответ, саркастически подумала Эстелл.
- Вы ничего не объяснили, несмотря на свое предложение вчера вечером, - раздраженно заметила она. - Именно поэтому я и спрашиваю!
- Итак, что вы хотите узнать? - спросил он, холодно сверкнув глазами.
- Если это дело Питера, почему он сам не проводит анализы?
- Это не его дело!
Эстелл присвистнула, глядя на него через стол.
- Огромное спасибо! Если вы все так объясняете своим сотрудникам, я могу лишь сказать: да поможет им Бог!
- Вам требуется объяснение причин и смысла эксперимента, чтобы немного помочь в элементарных лабораторных работах? - спросил он, сердито взглянув на нее.
- Забудьте о том, что я проявила какой-то интерес! - резко парировала она, отпивая кофе из чашечки. - Мы все сделаем в молчании.
Стивен, поджав губы, взял кофейник и наполнил свою чашку.
- Дай мне передохнуть, Эстелл! - прошептал он. - Я пересек так много часовых поясов, что сейчас не совсем уверен, какой путь правильный. - Он размешивал сахар с отсутствующим выражением на лице. - Я не знаю, удалось ли Питеру воспроизвести растение в его первоначальном виде, но скоро мы узнаем это, проводя испытания… - Он сделал глоток кофе и с грустью продолжил: - Питер и мой отец прошли долгий путь вместе… Впервые они встретились, когда были детьми, и с тех пор постоянно переписывались, вплоть до смерти отца.
Его отец, подумала Эстелл, и сердце ее сжалось.
- Стивен, я… я… - заикаясь, начала она и остановилась: внезапное чувство вины нахлынуло на нее. - Послушайте, если вы не будете рассказывать об этом…
- Решите наконец, хотите вы услышать об этом или нет? - прервал он ее раздраженно.
- Хочу, - ответила она механически. Из того немногого, что рассказывал ей Роналд, она знала, что Стивен перенес душевные травмы, болезненность которых была ей хорошо известна.
- Питер наткнулся на это растение несколько лет назад и написал о нем моему отцу. Какое-то племя, живущее в джунглях, использовало его в лечебных целях - главным образом в качестве противоядия и антигистамина. Питер был уверен, что его стоит изучить.
Он прервал рассказ, чтобы попросить официанта принести счет.
- После смерти отца Питер время от времени экспериментировал с различными средствами, способствующими росту. Не так давно он связался со мной и предложил несколько растений, которые, по его мнению, достойны исследований.
- Должно быть, Теодор очень нервничает в ожидании начала экспериментов, - сказала Эстелл, когда официант вернулся со счетом.
- Не уверен, что он будет слишком много думать об этом, пока не получит результатов, - заметил Стивен довольным голосом. - Но он будет продолжать, пока не добьется успеха, - ведь это Питер! Поставьте перед ним ботаническую задачу, над которой следует поломать голову, и он с радостью посвятит хоть десять лет тому, чтобы решить ее или доказать, что решения не существует.
- Как вы считаете, есть шанс, что он решил ее? - спросила Эстелл, когда они вставали из-за стола.
Стивен пожал плечами.
- Кто знает!
Он встретился с ней взглядом, а затем его глаза медленно пробежали по ее фигуре сверху вниз и в обратном направлении и остановились на полуоткрытых губах и возбужденном румянце, вызванном его размышлениями вслух.
Когда он вновь посмотрел в ее глаза, на его лице было выражение насмешливого вызова.
3
Разговор в знаменитом кафе огорчил обоих.
Эстелл всегда была склонна к мрачным раздумьям и сейчас поняла, что погружается все глубже в давно похороненные воспоминания, которые растревожило появление Стивена. Что касается Стивена, то в какие-то моменты он был раздражительным и циничным, а в какие-то - насмешливо-непристойным, и его глаза под тяжелыми веками, встречаясь с глазами Эстелл, казалось, делали такие предложения, которые никак не вязались с произносимыми безобидными словами.
Какие бы воспоминания этот разговор ни пробудил у него, Эстелл в результате получила представление об отрицательных качествах Стивена.
До сих пор она воздерживалась от выпадов против него, хорошо помня, насколько ужасным было ее собственное поведение, когда она пыталась справиться с опустошающим душу горем.
- Роналд упоминал, что вы решили стать учителем, - сказал Стивен, когда машина остановилась, попав в очередной затор. - Почему?
Эстелл внутренне подобралась: в тоне его вопроса не чувствовалось особого интереса.
- Решила, что настало время иметь определенную профессию… И отец у меня преподавал.
- Какой предмет?
- Химию.
Теперь они оба будут более сдержанными, подумала Эстелл. Одно фальшивое замечание в отношении ее отца - и она уже не сможет так горячо сопереживать ему и сдерживать свое чувство оскорбленной гордости.
- Надеюсь, у вас нет планов на сегодня? - пробормотал он, когда машина, продвинувшись на несколько футов, опять остановилась. - Мы можем застрять здесь до темноты. Это было бы забавно!
Эстелл допустила ошибку, взглянув на Стивена. Она опять наткнулась на взгляд, который однозначно можно было расценить как предложение лечь с ним в постель, и к тому же явно насмешливый.
- Почему вы делаете это? - взорвалась она не сдержавшись.
- Делаю что?
- Смотрите на меня так!
- Как?
Эстелл плотно сжала губы. Ну что ж, она приехала в Дан-Лэре явно не вовремя. Вероятно, Стивен был не способен на возвышенные чувства, которыми она по наивности его наделяла, и судьба свела ее с невоспитанным грубияном.
- Мне кажется, полная дезориентация, от которой я страдаю…
- Перестаньте нести околесицу! - взмолилась Эстелл, сопровождая свои слова уничтожающим взглядом.
- …освободила меня от запретов, - закончил он беспечно. - И слава Богу! - воскликнул он, когда движение наконец восстановилось. - Ни за что не поверю, что я - первый мужчина, который смотрит на вас оценивающим взглядом, - вы очень красивая женщина, Эстелл!
- Я в меру привлекательная женщина, - отрезала она. - Поэтому умерьте свой пыл! - Вот как нужно с ним говорить, раздраженно сказала себе Эстелл.
- У каждого свое представление о красоте, - проговорил он тихо, с величайшим почтением и благоразумием, - и, на мой взгляд, вы красивая! Я имею в виду, что в вас ничего не нужно улучшать. У вас такие глаза…
- Замолчите! - взвыла Эстелл, выведенная из себя. - Просто прекратите - и все!
- Ну вот, теперь вы еще и загадка для меня - женщина, впадающая в истерику, когда мужчина говорит ей, что она красива. Интересно, в чем у вас проблемы, Эстелл?
- Я не впадаю в истерику! - быстро возразила она, с ужасом улавливая действительно истерические нотки в своем голосе. - И у меня нет проблем, если не считать тех, которые возникли в результате ваших неубедительных объяснений и… и всего того, что вы выдавали мне за правду! И уж коли речь зашла о проблемах, то если вас не радует перспектива работы со мной, просто скажите об этом, и я ближайшим рейсом улечу домой.
- Вы отлично знаете, что я не могу позволить себе роскошь иметь проблемы с вами! Вы все, что у меня есть.
- Простите мои слова, но трудно поверить, что человеку с вашей репутацией будет трудно подыскать мне замену! - резко возразила Эстелл.
- А что вам известно о моей репутации, Эстелл? - спросил он, растягивая слова, и свернул на дорогу, ведущую к дому. - И потом, мне бы предстояло найти замену ассистенту в лаборатории, а не женщине, которая греет мне постель.
- Вы отвратительны! - задыхаясь, вымолвила Эстелл и попыталась отстегнуть ремень безопасности.
- Отвратителен? - тихо спросил он, накрывая своей ладонью ее трясущиеся руки.
- Вы хорошо понимаете, что я имела в виду вашу профессиональную репутацию, а не… - Она внезапно остановилась, готовая провалиться сквозь землю.
- Как, вы настолько скромны, что не можете даже произнести это? - спросил он тем же спокойным голосом. - А не мою репутацию как мужчины?
- Я не жеманная скромница! - выкрикнула она, вырывая свою руку.
- Тогда почему создаете столь сильное впечатление, что являетесь одной из них? - спросил он, отстегивая ее ремень безопасности.
- А как вы определяете такую женщину? - спросила она, еле сдерживая бушевавшую в ней ярость. "Ледяная дева", "жеманная скромница" - Алекс нашел и другие обидные и вульгарно недвусмысленные синонимы в ту ночь, когда они расстались, - все были брошены ей вслед, когда она уходила. - Любая женщина, которая не кидается в ваши объятия? - Боже мой, что она говорит, пронеслось у нее в голове. - Любая женщина, которая не боготворит ваши двусмысленные взгляды и ваше могущество?
Ну что ж, по крайней мере, его могущество не произвело на нее никакого впечатления, утешила она себя, когда выскакивала из машины.
- Любая женщина, которая делает все это, для меня абсолютно неинтересна, - нежно прошептал он, как по волшебству появляясь рядом с ней.
Она взглянула на его нахмуренное лицо, и ее стало медленно охватывать чувство апатии.
- А поскольку вы требуете точного определения понятия "жеманная скромница", - рассудительно продолжил он, не дав Эстелл произнести ни слова, - то я считаю таковой женщину, которая во всем, даже в неудачной попытке пошутить, находит намеки на скрытую сексуальность. Пусть мои слова не были смешными, но они не были и отвратительными! Должен также заметить, что любая женщина, подпрыгивающая на фут каждый раз, когда рядом с ней случайно оказывается мужчина, тоже могла бы подойти под это определение, хотя согласен, что это не бесспорно!.. И уж если говорить о намеках, то считаю, что для такого ученого мужа, как я, было бы унизительно не понять, что я физически вам неприятен!
Последняя фраза прозвучала настолько нелепо, что Эстелл недоверчиво рассмеялась.
- Вы находите это смешным? - спросил он, кладя руки ей на плечи.
Когда он прикоснулся к ней, ее смех сменился шумным протестом. Но попытка вывернуться окончилась неудачей: его хватка только усилилась.
- Ради Бога, что, по-вашему, я собираюсь делать - насиловать вас средь бела дня? - яростно спросил он. - Почему мы не можем договориться вежливо?
- Договориться о чем? - спросила Эстелл, и ее тело напряглось под его руками.
- Получается, что вы мне очень нравитесь, в то время как я вам неприятен. Это не означает…
- Почему вы все время твердите, что я считаю вас неприятным? - выпалила она, удивленная сделанным им словно мимоходом признанием.
- Когда мужчина начинает зондировать почву в отношении небезразличной ему женщины, существуют трудноуловимые способы, которыми она может дать понять, что его ухаживания ей неприятны, оставаясь тем не менее в дружеских отношениях с ним. Но когда женщина чувствует, что ее отвергают…
- Я не чувствую себя отвергнутой! - почти выкрикнула она. - И не нахожу вас неприятным. А что касается ваших попыток отнести меня к той или иной категории… Это смешно!
- Тогда просто смейтесь, а не… О, к черту все это! - прошептал он, заключая ее в объятия.
Эстелл бы ни за что, находясь в здравом уме, не смогла объяснить то, что с ней случилось в следующую секунду. Куда-то исчез моросящий дождь мрачного ноябрьского дня, а вместе с ним все ее сомнения и тревоги, и после долгого трехлетнего сна она вновь пробудилась в объятиях любимого человека.
Тогда, после недолгого забытья, она просыпалась рядом с ним и чувствовала сильное желание. А сейчас, казалось ей, именно сильное желание пробудило ее и беспощадно терзает изнутри, заставляя губы без всякого стеснения отвечать на безумную страсть, вместе с дождем обрушивающуюся на нее.
Тогда его губы и язык исследовали с опустошающей тщательностью не только ее рот… Тогда их тела были обнажены и им не мешала слиться эта постылая одежда!
Ее руки нетерпеливо скользили по его пальто. Влажная материя напомнила о дожде. Потом она ощутила влагу, тонкой, ласкающей пленкой покрывшую ее запрокинутое вверх лицо.
К ней мало-помалу возвращалось чувство реальности, но она всеми силами стремилась отогнать ее.
- Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, - задыхаясь, шептала она прямо в губы, от которых безуспешно пыталась оторваться. - Извини меня… Пожалуйста, не делай этого со мной!
- Почему ты извиняешься? - пробормотал он, отпуская ее. Грудь его тяжело вздымалась, а лицо выражало изумленное недоверие. - Во всем виноват я! - Не в силах вымолвить ни слова, она подняла на него глаза в полном замешательстве. - Я был не прав… Ты не считаешь меня отвратительным!
Если бы в его глазах мелькнула усмешка или в его тоне послышался сарказм, она, возможно, смогла бы понять, что скрывается за этим прищуренным загадочным взглядом. Но абсолютное бесстрастие, с которым он произнес эти слова, наполняло ее болезненным чувством без надежности.
- Тебе нужна машина? - вдруг резко спросил он.
Все еще не в силах произнести ни слова, Эстелл отрицательно покачала головой.
- Отлично. Я кое-что должен сделать, - сказал он и прошел к дверце со стороны водителя. - У меня есть ключи, поэтому не беспокойся и не жди меня.
Эстелл легла поздно, но Стивен еще не вернулся.
Она как могла оттягивала отход ко сну: постирала, погладила, приняла ванну, дважды поменяв воду. Все это преследовало одну цель - как можно позже оказаться одной в безмолвной темноте спальни. Темнота вселяла в нее сомнения. Она не могла ни на что решиться окончательно при столь многих неизвестных, осложняющих каждый вопрос. По крайней мере, Эстелл примирилась с мыслью, что не стоит пытаться противостоять переменам, происходящим в ней сейчас, потому что остановить их все равно было невозможно.
Ворочаясь с боку на бок, Эстелл пыталась ответить на мучившие ее вопросы. Для начала нужно покончить с глухой игрой "помнит - не помнит", решила она. Если помнит… Нет, она не будет больше изматывать душу загадками. Пусть все идет своим чередом.
Перевернувшись на живот, Эстелл уткнулась в подушку, и воспоминания вновь овладели ею.
Каким бы Стивен ни казался сейчас, тогда он не вел себя как негодяй, даже если его поступок, освободивший ее от комплексов, мог быть расценен двояко. Негодяем всегда был Алекс… Если бы не он, Эстелл никогда так болезненно не отреагировала бы на слова Стивена о "жеманных скромницах".
Алекс всегда с самодовольной снисходительностью говорил о ее строго нравственном отношении к сексу. Но в ту ночь, когда она наконец отдалась ему, от этой снисходительности не осталось и следа.
Опустошенная мучительными воспоминаниями, которым она чуть ли не впервые за три года позволила ожить в своем сознании, Эстелл снова повернулась на бок и заснула крепким сном. Еще один шаг к выздоровлению был пройден.
- Слава Богу! Помещение отапливается! - воскликнул Стивен, когда он и Эстелл вошли вслед за Тедом в небольшую прихожую лаборатории.