Она медленно села рядом с Коном, не обращая внимания на то, что до сих пор не одета. Больше не было попыток прикрыться, и Кон любовался в свое удовольствие. Волосы, рассыпавшиеся по спине волнистой спутанной массой, подсыхали. Волосы русалки. Солнце позолотило короткий пушок на руках, словно сказочная фея обсыпала ее тело волшебной пудрой. Он жаждал поцеловать это роскошное сияющее тело, попробовать на вкус.
- Почему ты любишь меня, Кон?
Такого вопроса он не ожидал и заколебался. Да и существует ли ответ, который он мог бы облечь в слова? Любовь к Лоретте была его сущностью.
- Не понял?
- Почему, Кон? Ведь ты теперь даже не знаешь меня.
Он нахмурился:
- Это неправда. Я много узнал о тебе за последние несколько недель.
- Я вела себя с тобой ужасно. По большей части. За исключением постели.
Она совсем не выглядела виноватой, да и с чего бы? Он был так же решительно настроен завоевать ее, как и она - его оттолкнуть.
- Не знаю, смогу ли ответить. - Он провел пальцем по ее веснушчатой щеке. - Ты часть меня. Я думал, что мы половинки одного целого.
Она отстранилась от его прикосновения:
- Не отвлекай меня. Я хочу поговорить.
- А я хочу заняться с тобой любовью. Еще один раз. Искушение овладело ею. Он видел это в румянце щек и в том, как она покусывала нижнюю губу. Руки нервно сжимали его сокровища.
Кон мягко разжал пальцы Лоретты и забрал камень и мешочек.
- Давай положим это в надежное место. Не хотелось бы сейчас потерять их. Они прошли со мной через столько испытаний. Это частичка дома. Частичка тебя.
Лоретта взглянула на него так, словно только сейчас осознала, что эти странные предметы значат для него.
- Мои бриджи не последуют за рубашкой, нет?
Лоретта покачала головой. Кон прохромал к бриджам и спрятал талисманы в кармане. Погруженная в раздумья, Лоретта не двинулась с места, теперь она сидела на траве, обняв руками колени, и Кон был лишен радости любоваться ее телом.
- Если мы… - Ее шепот затерялся; в шуме воды. Он наклонился, чтобы расслышать ее слова. - Если мы сейчас займемся любовью, Кон, это будет наш последний раз. Самый последний. Я не могу выйти за тебя и воскресить прошлое. Пойдут разговоры. Это причинит боль Джеймсу, и он возненавидит меня. Станет винить за твой уход.
Кон взвесил ее слова. Нет ни одной живой души в двух его деревнях, кто бы не подозревал, что Лоретта до его женитьбы была его любовницей. Она потратила годы на восстановление своей репутации и преуспела в этом достаточно, чтобы открыть школу для девочек.
Сможет ли Джеймс когда-нибудь понять, насколько крепка связь между ними? Лоретта спросила, почему он любит ее, и он не смог бы толком объяснить, даже если б у него под рукой был словарь доктора Джонсона.
Кон не слишком верил в предопределенную судьбой любовь. Он слишком часто видел жизнь с неприглядной стороны: видел женщин, которые продавались как рабыни, а мужчин, получающих свое удовольствие когда и где захотят. Здесь, в его стране, большинство браков в высшем свете больше похожи на деловые соглашения. Если между супругами развивается взаимное уважение - все хорошо и замечательно.
Но Лоретта - подруга его сердца, как бы нелепо это ни звучало. Он любил ее во все времена - когда она была девушкой, когда стала женщиной. Если он ее потеряет, это будет так же тяжело, как потерять руку.
Но он должен думать о детях. И женщина, которую он любит без сомнений и оговорок, кажется, считает, что его сын и их дочь возненавидят ее, если правда откроется. Кон не мог с этим согласиться, но вынужден признать, что она знает их обоих лучше, чем он.
- Я не хочу отказываться от тебя, Лори. Один раз мне пришлось, и это едва не убило меня. Я не мог рассуждать здраво.
- Ты и сейчас рассуждаешь отнюдь не здраво, Кон.
Он выдавил улыбку:
- А, тогда все ясно. О себе дает знать Безумный Маркиз.
Лоретта положила ладонь ему на руку:
- Послушай. Я знаю, что ты сделал все возможное, чтобы свести нас в этом месте. Вместе, под открытым небом, как когда-то. Но теперь у нас есть такие секреты, о которых лучше молчать.
- Скажи мне один из своих, - с горячностью бросил он. - Скажи, что все еще любишь меня.
Глаза ее наполнились болью.
- Тебе действительно надо спрашивать? Я пыталась, я очень старалась разлюбить. Однажды ты разбил мне сердце. - Лоретта отвернулась от него. - Я больше не могу доверять тебе в этом. Ты хочешь больше, чем я в состоянии дать. Пожалуйста, найди кого-нибудь другого, кто поможет тебе растить сына.
Кону хотелось, выть от бессилия, но он обнял Лоретту и сказал:
- Если это последний раз, он должен быть идеальным.
Глава 16
Чувствуя себя Адамом, Кон осторожно вел свою Еву под водяными брызгами к низкому плоскому камню за водопадом. Лицо Лоретты не выражало никаких эмоций. Кон прижал ее к себе и крепко обнял.
Если она поступит по-своему, он больше никогда не прикоснется к ней, никогда не сольется с ней в одно целое, как предназначено им судьбой.
Он заставит ее пожалеть об этом.
Впрочем, нет. Он и без того дал ей уже достаточно сожалений. Вместо этого он даст ей то, чего она не сможет забыть.
Она заполонила все его чувства. Ее кожа по вкусу напоминала розовую воду и холодные брызги. Кон языком проложил дорожку от пупка к лону, уделив должное внимание разбухшему бутону женственности. Кончик языка и губы прижимались к нежной плоти, смакуя ее вкус. Было бы грехом больше никогда не попробовать ее вот так.
Возможно, она тоже так думала. Лоретта сильнее прижала его к себе, и он стал пленником ее объятий и радовался этому.
Она вскрикнула, умоляя его не то прекратить, не то продолжить - он не мог сказать точно, - но не отпустила.
Кон усадил Лоретту на колени и нежно обнял. Она была такой мягкой и теплой в его руках, и это казалось таким правильным. Его пальцы запутались в волосах, когда он притянул ее голову к себе. Лоретта без колебаний раскрыла губы. Сколько раз он целовал ее? Кон попытался вспомнить их первый поцелуй. Должно быть, ей тогда было лет шесть. Она застенчиво чмокнула его в щеку, поздравляя с Рождеством, и он демонстративно вытер лицо.
А несколько лет спустя он приехал домой из школы, вооруженный слухами о сплетении языков. Лоретта весело сообщила ему, что видела, как ее мама с папой делали так, и это выглядело отвратительно. В конечном счете, Кон убедил ее в обратном.
После этого они целовались при каждом удобном случае, неумело тренируясь. Когда Кону стукнуло семнадцать и он должен был ехать учиться в Кембридж, его стала мучить совесть из-за того, что он играет с ее расцветающей женственностью, но тогда Лоретта была зачинщицей, преследуя его до тех пор, пока они не зашли гораздо дальше поцелуев. Он гадал, жалеет ли она теперь, что подарила ему свою девственность. Он не принес ей ничего, кроме боли, когда должен был принести бесконечную радость и счастье.
Бархатный мед. Она всегда была такой сладкой на вкус. Везде. Его язык медленно исследовал глубины рта, словно в его распоряжении была бесконечность. Она придвинулась еще ближе, прижавшись своей мягкой грудью к его груди. Руки ее скользнули ему в волосы, и он порадовался, что не подстригся коротко, как того требовала мода. От ее прикосновений даже волосы казались живыми. Ее пальцы гладили и вплетались до тех пор, пока кожу головы не стало покалывать и пока по затылку не стало растекаться тепло.
Руки Кона заскользили вниз по ее спине. Приподняв Лоретту за ягодицы, он усадил ее на свое древко и крепко прижал к себе. Сердце Лоретты лихорадочно колотилось. Они были сплетены друг с другом, соединенные настолько полно, что это было почти болезненно. Как бы ему хотелось удерживать ее в этом положении, пока они не станут частью пейзажа, словно два каменных изваяния, слившиеся навечно!
У Лоретты на уме было другое. Собравшись с силами, она выгнулась назад. Кон позволил ей в этот раз вести его. Он наблюдал, как ее глаза сузились, а рот сжался. Он взял тугие полушария груди в ладони и стал тереть соски мозолистыми пальцами, любуясь тем, как их цвет меняется с персикового на клубничный. Он втянул один в рот, пробуя на вкус. Лоретта установила свой ритм, но пальцами так крепко вцепилась ему в плечи, словно размеренность давалась ей с каждым разом все труднее.
Кон вновь довел ее до экстаза, заставив ее рассыпаться на тысячи осколков. Она откинула голову и смотрела в бескрайнее небо - на лице ее было написано такое блаженство, что сердце Кона чуть не остановилось. Он дал ей то малое, что мог, - отсрочку ее одинокого будущего. Он был на волосок от того, чтобы последовать за Лореттой, когда до него дошло, что вряд ли она вооружилась одной из своих губок. Она ведь не ждала его. В самом деле, она не думала, что они могут снова заняться любовью. Он намеревался что-то сказать, когда она запечатала его рот неистовым поцелуем. Безумный Маркиз не мог ни говорить, ни думать. Теперь его единственной мыслью было продлить эту восхитительную близость между ними как можно дольше.
Но все случилось слишком быстро: он достиг пика наслаждения одновременно с тем, как Лоретта конвульсивно сжалась вокруг него, целуя до бесчувствия.
Они льнули друг к другу, тяжело и часто дыша. Кон был добровольным пленником Лоретты и мечтал, чтобы так было всегда.
- Я люблю тебя, Лори.
Он почувствовал, как она покачала головой.
- Шш.
Он приподнял ее подбородок.
- Люблю. Этого недостаточно, но я хочу, чтоб ты это знала.
Она тихо вздохнула и снова прильнула к нему. Ему показалось, он почувствовал на своей коже зарождение ее улыбки.
Они тихо сидели, приводя дыхание в норму и слушая рокот воды по камням. Их мир имел свой предел, вот-вот должен был измениться. Его обмякшая плоть начала неизбежно выскальзывать из нее.
- Ты ведь без губки, да?
Лоретта вскочила. На ее разрумянившемся от любовных ласк лице промелькнуло выражение ужаса.
- О Боже!
- Тише. Не волнуйся. Я помою тебя.
Если они зачали ребенка, неужели и после этого она сдастся? Кон знал, что был бы на седьмом небе от счастья. Но все равно повел ее назад под водопад.
Мыло его осталось между двумя камнями. Кон легко нашел его. Намылив руки, он тщательно помыл ее и поплескал водой, пока она стояла, неподвижная и напряженная.
- Пойдем на солнце, а то ты совсем замерзла. Лоретта кивнула с закрытыми глазами, словно ей невыносимо было его видеть.
- Да. Возле нашего камня вода теплее.
"Наш камень". Значит, это стало и ее миром тоже. Он быстро увел ее от водопада.
- Не садись пока. Не хочу, чтобы ты поранилась. - Кон наклонился и стал убирать крупные камни, чтобы Лоретта могла сесть на илистое дно. Он покидал их дальше в воду, где они подняли страшные брызги. Разбрасыванием камней не излечить его отчаяния, но сейчас он ничего другого не мог сделать, разве только придушить себя.
Лоретта села в воду. Она была ужасно похожа на рассерженную русалку с этими своими волнистыми волосами, блестящими на солнце.
- Я идиотка. Это ты делаешь меня идиоткой. - Лоретта взбаламутила вокруг себя воду, подняв со дна ил.
- А вы делаете из меня дурака, мадам. Так что мы друг друга стоим. - Кон опустился рядом с ней.
- Ох, Кон, что мы будем делать, если я забеременею? Не могу поверить, что мы допустили такую беспечность. Опять! Мы ведь уже не дети. Все это время я была так осторожна.
Кон знал и сожалел об этом. Беременность облегчила бы его задачу сделать ее своей женой. Он не учел ее меры предосторожности, когда впервые предложил стать его любовницей.
Он многого не учел.
- Маловероятно, чтобы этот последний раз во что-то вылился. Не напрашивайся на неприятности. Но в этот раз ты ведь мне скажешь, да? Если что-то случится?
- По крайней мере, теперь ты не женат, - проворчала она.
- Но хотел бы. Она ударила его.
- Прекрати! Мы ведь обо всем договорились. Ты согласился, что для детей так будет лучше.
Кон поморщился:
- Нет, Лори, это ты решила, что для детей так будет лучше. Я просто уважаю твои желания. Не думаю, что они были бы так уж сильно разочарованы, если б узнали правду. Но вижу по твоему грозному взгляду, что ты вряд ли передумаешь. - Чем дольше он сидел с ней, тем сильнее ему хотелось любить ее снова. Слова - ненужная преграда между ними. Чем больше они говорили, тем больше отдалялись друг от друга. - Одевайся и иди. Я подожду немного и тоже приду. Не можешь же ты возвращаться с полуодетым дикарем.
Лоретта обвела кончиком пальца татуировку на его раненом плече. Неужели в ее глазах промелькнуло сожаление? Если да, то оно было мимолетным.
Она встряхнулась, прямо как золотистый щенок, и облачилась в рубашку и платье. Потом сунула под мышку корсет и взяла ботинки.
- Сегодня на ленч курятина! - крикнула она через плечо. - Не опаздывай.
Он смотрел, как она идет босиком по траве, спина прямая, влажные пряди блестят на солнце. Он ждал, что она обернется, помашет, вернется, поцелует его и больше никогда не уйдет. Но она исчезла за гребнем холма, а он остался сидеть в холодной воде, съежившись телом и душой.
Это не конец. Не может быть концом. Он непременно что-нибудь придумает, даже если исчерпал все свои приемы и уловки. Но он копнет глубже, пойдет дальше. Впереди у него вся оставшаяся жизнь, чтобы вновь завоевать сердце Лоретты.
Глава 17
Ну вот. Достаточно ли спокойной и беззаботной она выглядит? Там, у водопада, был ужасный момент, когда она осознала, что они снова были неосмотрительны, и ее охватило отчаяние. Отчаяние - и невозможная надежда. Если бы она забеременела, решение было бы принято за нее. Она никак не смогла бы лишить отца еще одного ребенка и больше ни за что на свете не отказалась бы от части своей души - части себя.
Ей не пришлось бы терзаться мыслью, правильно ли поступает она, нося эту ношу, сохраняя тайну. Она устала поступать правильно. Устала от жертвенности.
Но для Беатрикс было бы страшным потрясением узнать, что она незаконнорожденная. А каким ударом для Джеймса было бы узнать, что его "тетя" - давняя любовница отца и именно из-за нее у его матери никогда не было ни малейшего шанса стать счастливой со своим мужем, несмотря на все ее состояние и красоту. И что именно из-за нее Кон покинул своего сына и бесцельно скитался по свету.
Уж очень много принесла она несчастья, печально подумала Лоретта. Но прошлое позади. Будущее же она постарается сделать как можно лучше и начнет прямо сейчас. День неправдоподобно прекрасен, золотистый и теплый, с услаждающим слух музыкальным пением птиц и журчанием серебристой речушки. Она наслаждалась ощущением травы под босыми ступнями. Уже давным-давно не ходила она босиком, полуодетая, с растрепанными, безнадежно спутанными волосами.
Лоретта надеялась, что успеет привести себя в порядок до того, как ее кто-нибудь увидит.
Удача была на ее стороне. Она вошла в дом через открытую переднюю дверь и взлетела по лестнице. Утром она убежала в спешке, чтобы посмотреть на овец. И теперь, если она хочет привести себя в более или менее божеский вид, в первую очередь надо что-то сделать со спутанными волосами.
Лоретта поискала в кармане шпильки, но они, похоже, выпали из него по дороге домой.
Содержимое кармана Кона стало для Лоретты откровением. Теплый трепетный восторг охватывал ее при мысли, что ее скромные подношения путешествовали по миру, как частичка дома. Частичка ее сердца.
Ах, Кон, глупый, сентиментальный человек! Наверняка теперь он должен сознавать, насколько невозможно было бы воссоединение, несмотря на их бесспорную страсть друг к другу. Страсть закончится. Уже закончилась. Сегодняшний день не повторится.
Лоретта сняла влажное платье, облачилась в халат и начала мучительный процесс распутывания и расчесывания волос. Она услышала хлопанье дверей и голоса внизу, потом быстрый топот по лестнице - значит, дети вернулись с купания и спешат переодеться к ленчу.
Кон придерживался деревенского распорядка, с плотным ленчем в середине дня. Сегодня вечером они составят детям компанию за детским чаепитием. Вчерашняя официальная, неловкая атмосфера за обедом не должна повториться, чему Лоретта была ужасно рада.
Она снова заплела косу и надела чистое платье. Если не считать порозовевших от солнца щек и носа, от ее рискованной проделки не осталось и следа. Она была решительно настроена провести весь остаток дня за чтением или игрой в настольные игры с Беатрикс, ей не хотелось сталкиваться с Коном.
Послышался легкий стук. Лоретта открыла дверь, и в комнату заглянула Беатрикс:
- Меня послали за тобой.
- Отлично. Я умираю с голоду. Как прошло купание?
- Вода холодноватая, но как только немножко подвигаешься, то этого уже не чувствуешь. Ты уверена, что мы должны уехать?
- Вполне. Теперь, когда ты научилась плавать, окунем тебя в Пиддл. Когда ты вернешься домой, твои мама с папой не узнают тебя из-за чешуи и плавников.
Беатрикс разглядывала дорогие баночки с красками для лица и пузырьки с духами на туалетном столике Лоретты.
- Мне не разрешается купаться в океане.
- Стой спокойно. - Лоретта помазала розовым маслом за ушами Беа. - Океан сильно отличается от озера и реки, это уж точно. Помню, когда я в первый раз приехала в Пензанс, океан привел меня в ужас. Он был таким бескрайним. И бурным. Твои родители правильно делают, что не разрешают тебе в нем купаться. - Она приколола часики матери на воротник Беа, гадая, любила бы бабушка свою внучку или видела бы в ней лишь свидетельство греха Лоретты, если бы девочка осталась в доме.
Как просто было бы для Лоретты утонуть в океане тогда, двенадцать лет назад, когда ее выслали из Дорсета! Одним холодным и мрачным зимним днем соблазн был особенно велик. Но ребенок в животе протестующе толкнулся, и трусливая мысль исчезла. Лоретта доказала, что достаточно сильна, чтобы жить без дочери, и теперь у нее должно хватить сил жить без Кона.
Она поцеловала Беа в макушку:
- Пойдем вниз, милая.
Следующий день тоже был солнечным и теплым. Дети подкреплялись на природе, плавали, катались на пони и рыбачили. Они также обследовали близлежащие пещеры под надзором Нико и Томаса. Они помогали пасти овец и любовались облаками. Лоретта помогала на кухне и в саду, пока Кон с мистером Картером ездили на встречу с соседями и договаривались насчет ремонта дороги.
В воскресенье все домочадцы поднялись рано и, избегая ухабистой дороги, отправились пешком через холмы в деревню и ее скромную церквушку. Кон, Лоретта, дети и их экзотические слуги стали объектом любопытных взглядов, когда заполнили скамьи спереди и ряд сзади. Была ли проповедь о блудном сыне запланированной или спонтанной, Кон не знал и знать не хотел. Его уже нельзя ни оскорбить, ни спасти. Через два дня Лоретта, Беа, Сейди и Нико должны были уехать в Йоркшир.
Он сделал все возможное и невозможное, чтобы убедить Лоретту изменить свое решение. Еще никогда он не излучал столько очарования и добродушия. Наградой ему были невыразительные улыбки Лоретты и ее поспешный уход, когда он входил в комнату. Она весело болтала с детьми за едой, но по отношению к нему была подчеркнуто сдержанной. Кон был уверен, что она запирает дверь своей спальни на ночь, хотя в данных обстоятельствах не осмелился бы сломать ее оборону.