- Вот именно - не подумала! - произнес Энтони тоном человека, который вот уже лет двадцать фактически выполняет роль главы семьи. - Задать бы тебе хорошего ремня!..
Филипп начал подниматься, вдруг найдя в себе силы - мысль о том, что Элоизу и впрямь будут бить ремнем, взбесила его. Он не сразу понял, что Энтони просто поддразнивает сестру.
- Ты куда? - прикрикнул на него Бенедикт. Филипп снова безвольно опустился на пол.
Поскольку за этим последовала пауза, Филипп усмехнулся:
- Я полагаю, наше знакомство состоялось, джентльмены?
- Да, Филипп, извините, - засуетилась Элоиза, - познакомьтесь: это мои братья.
- Это я уже понял, - сухо произнес он.
Элоиза посмотрела на Филиппа, взглядом давая ему понять, что сожалеет о происшедшем. Выглядело это так, как если бы избитому до полусмерти человеку как ни в чем не бывало сказали: "Извините, мы погорячились!"
Элоиза, указывая на братьев по очереди, назвала их:
- Это Энтони. Это Бенедикт. Это Колин. А это Грегори. Первые трое старше меня, а Грегори - моложе.
Грегори взглянул на Элоизу так, словно готов был ее задушить - ему явно не понравилось, что она снова упомянула о его возрасте. Филипп, однако, был даже рад этому - пусть Грегори переключит свой гнев с него, Филиппа, на кого-нибудь другого - пусть даже на Элоизу.
- А это, - указала Элоиза на Филиппа, обращаясь к братьям, - сэр Филипп Крейн. Впрочем, вы, кажется, и сами уже поняли.
- Это нетрудно было вычислить, - скривился Колин. - В ящике твоего стола мы обнаружили письмо от него.
Филипп посмотрел на Элоизу. В ее глазах явственно читалось: "Какая же я идиотка - не позаботилась запрятать это чертово письмо подальше!"
- В следующий раз, - ухмыльнулся Колин, - не будь, по крайней мере, так беспечна, если хочешь сохранить тайну!
- Хорошо, постараюсь! - вздохнула Элоиза.
- Я могу встать? - спросил Филипп, не обращаясь ни к кому конкретно.
- Нет! - хором рявкнули все четверо - трудно было сказать, кто громче.
Филиппу ничего не оставалось, как подчиниться. Ему не хотелось признавать себя трусом - тем более, что силой его природа не обидела, к тому же когда-то он занимался боксом. Но одному против четверых… Надо все же реально смотреть на вещи!
- Откуда у тебя этот синяк? - уже спокойнее спросил Колин.
- Я же сказала - несчастный случай!
Колин задумался на минуту.
- А нельзя ли рассказать поподробнее?
Помявшись в нерешительности, Элоиза покосилась на Филиппа. Лучше бы она этого не делала, так как это лишь усилило подозрение братьев, что синяк - его работа.
Элоиза поняла, что лучше рассказать все как есть, иначе Филиппу не поздоровится. Ни один брат не простил бы того, кто награждает его сестру синяками, а братья Элоизы и вовсе готовы были убить любого, кто только посмеет ее хоть пальцем тронуть.
- Расскажите им, как все было, Элоиза! - посоветовал ей Филипп.
- Это его дети, - выдавила из себя Элоиза. Филипп вздохнул с облегчением. Если за себя он еще мог бояться, то за отпрысков своих мог быть спокоен - вряд ли эти четверо, при всей их воинственности, станут бить малолетних детей, что бы те ни натворили.
- У него есть дети? - спросил Энтони, пристально, но, впрочем, уже не так враждебно глядя на Филиппа. Было похоже, что эта новость затронула какие-то струны в душе Энтони.
- Двое, - кивнула Элоиза. - Близнецы, мальчик и девочка, восьми лет.
- Мои поздравления! - улыбнулся Энтони Филиппу.
"Скорее сожаления!" - усмехнулся про себя Филипп, вслух, однако же, произнес:
- Спасибо!
Взгляд Энтони потеплел.
- Они… скажем так, были не в восторге от моего визита, - начала Элоиза, - и…
- На их месте, - вставил Энтони, - я тоже был бы не в восторге!
Элоиза кинула на него уничтожающий взгляд.
- Они натянули веревку на моем пути, - продолжала она. - То есть сделали то же самое, что ты, Колин, - она покосилась на него, - сделал со мной в 1804 году.
- Ничего себе! - присвистнул тот. - Ты и дату помнишь!
- Она все помнит! - усмехнулся Бенедикт.
Элоиза сердито посмотрела теперь уже на него. Филиппа вся эта перепалка уже начинала забавлять, несмотря на то что шея его все еще болела.
Элоиза снова перевела взгляд на Энтони.
- Я споткнулась и упала, - проговорила она таким тоном, словно гордилась этим.
- И ударилась глазом? - удивился тот.
- Вообще-то я упала на бедро. Но, падая, не успела опереться о пол руками, так что ударилась еще и щекой. А синяк распространился на глаз.
Энтони пристально посмотрел на Филиппа:
- Это правда?
- Клянусь могилой брата! Не верите - спросите у детей, они подтвердят.
- Ладно, верю, - махнул рукой Энтони. - Можете встать. - Суровый тон его, однако, был смягчен уже тем, что он перешел на вы. Энтони протянул Филиппу руку.
Филипп, не желая конфликтовать с ним, воспользовался его помощью. Поднявшись, он все еще с некоторой опаской окинул взглядом братьев Бриджертон. Если они предпримут новую попытку атаковать его, что вполне возможно, судя по тому, как они на него смотрят, то это не сулит Филиппу ничего хорошего.
Он решил, что выбор у него невелик - либо попрощаться с жизнью, либо жениться на якобы опозоренной им Элоизе. И решать его судьбу предстоит именно этим четверым. Филипп живо представил, как братья Элоизы обсуждают между собой его несчастную судьбу…
Энтони, как старший, обвел братьев суровым взглядом, словно говорящим: "Молчать! Говорить буду я".
- Может быть, - обратился он к Филиппу, - теперь вы нам расскажете, что, собственно, здесь происходит?
Филипп покосился на Элоизу. Вид у нее был такой, словно ей хотелось вмешаться, но в последний момент она все-таки почла за благо не делать этого. В покорном молчании Элоиза присела на стул.
Энтони пожирал Филиппа хищным взглядом, ожидая его рассказа. "Нет худа без добра", - решил Филипп. Стычка с братьями Бриджертон, по крайней мере, показала ему, как можно добиться послушания от собственных детей. Если бы Филипп посмотрел на них так, как сейчас смотрит на него Энтони, они бы у него мигом присмирели.
- Говорите, - сказал Энтони. - Надеюсь, Элоиза больше не будет нас перебивать.
Филипп посмотрел на Элоизу. Чувствовалось, что внутри у нее все кипит, но она все-таки находила в себе силы сдерживаться. Для такой эмоциональной женщины, как она, это было равносильно подвигу.
Филипп начал свой рассказ. Коротко, но по возможности полно он объяснил, почему Элоиза оказалась в Ромни-Холле. Он поведал об их переписке, начиная с первого письма мисс Бриджертон, в котором она выражала свои соболезнования по поводу смерти Марины. Братья слушали его молча, лишь один раз Колин воскликнул:
- А мы-то удивлялись, что это она все время пишет в своей комнате?
Филипп вопросительно посмотрел на него.
- Нет-нет, мы не шпионили за ней, - поспешил заверить его тот. - Просто часто замечали, что у нее все пальцы в чернилах - с чего бы это?
И Филипп продолжил рассказ.
- Вот так все и получилось, - добавил он под конец. - Я не скрывал, джентльмены, что ищу новую жену. А ваша сестра, по ее письмам, показалась мне девушкой неглупой. Вот только дети мои, увы, встретили ее на первых порах… - Филипп задумался, как бы выразиться помягче, - с меньшим, чем мне хотелось бы, восторгом, но, как мне кажется, сейчас они уже начали находить с Элоизой общий язык. И первые результаты дают мне надежду, джентльмены, что ваша сестра сумеет добиться от моих детей послушания.
- Это Элоиза-то? - недоверчиво фыркнул Бенедикт. Судя по взглядам остальной троицы, они вполне разделяли его скептицизм.
Если до сих пор Филипп еще мог в душе посмеиваться над подтруниванием братьев над Элоизой, то теперь ему было не до шуток. Братья Элоизы явно недооценивали свою сестру!
- Джентльмены, - решительно сдвинул брови Филипп, - смею заверить вас - ваша сестра прекрасно умеет найти подход к детям! И я попросил бы вас впредь говорить о ней в более почтительном тоне!
Лишь произнеся эти слова, Филипп понял, что говорить этого не следовало бы. Гнев братьев далеко еще не остыл, и любая попытка спора с ними могла в любой момент вызвать новую вспышку эмоций. Но и безучастно слушать, как насмехаются над Элоизой ее родные братья, он тоже не мог.
Энтони - несомненно, главный в этой четверке - смерил Филиппа ледяным взглядом.
- Нам с вами нужно поговорить, - сурово отчеканил он. - Наедине.
- Я полагаю, сначала вы должны поговорить с сестрой, - робко предложил Филипп. Мысль о том, что жизненно важные для Элоизы решения могут быть приняты без ее участия, была для него нестерпима. Да и Элоиза этого бы не потерпела.
Она с благодарностью посмотрела на Филиппа.
- Я поговорю с ней, - откликнулся Энтони. - Если не возражаете, прямо сейчас.
Возражать Филипп не собирался - какой в этом смысл, когда на тебя смотрят четыре пары сердитых глаз.
- Вы можете пройти в мой кабинет, - сказал он, обращаясь к Энтони. - Ваша сестра вас проводит - она знает, где он.
Филипп снова пожалел, что сболтнул лишнее - не стоило, пожалуй, упоминать, что Элоиза уже успела освоиться в его доме.
Как бы то ни было, Энтони и Элоиза покинули комнату, оставив Филиппа с остальными братьями.
- Не возражаете, джентльмены, если я присяду? - спросил Филипп, полагая, что разговор ему, скорее всего, предстоит долгий.
- Садитесь, - бросил Колин таким тоном, словно хозяином в доме был он.
Бенедикт и Грегори по-прежнему прожигали Филиппа взглядами. Колин, судя по всему, тоже не спешил заводить с ним дружбу, хотя, как показалось Филиппу, в обычном своем состоянии он, должно быть, самый мягкий и дружелюбный из братьев.
- Прошу вас, джентльмены, - указал Филипп на стол, на котором так и стоял почти нетронутый ужин, - угощайтесь.
Бенедикт и Грегори посмотрели на Филиппа так, как будто он предлагал им яд. Колин же, взяв с тарелки печенье, пристально разглядывал его, словно прикидывая, стоит ли отправлять его в рот. Наконец, откусив кусок, он блаженно зажмурился:
- М-м-м! Вкусно, однако! Сказать по правде, джентльмены, я чертовски проголодался!
- Как ты можешь в такой момент думать о еде? - нахмурился Грегори.
- А я всегда думаю о еде! - пробурчал тот, дожевывая печенье и осматривая стол в поисках чего-нибудь еще. - А о чем, по-твоему, я должен думать?
- Подумал бы хотя бы о своей жене! - фыркнул Бенедикт.
- А с чего ты взял, - усмехнулся тот, - что я о ней не думаю? Сам, между прочим, вытянул меня сюда, хотя отлично знаешь, что я с гораздо большей охотой провел бы эту ночку с ней, а теперь…
Филиппу хотелось поподробнее расспросить Колина о его жене, но не мог придумать вопроса, который не прозвучал бы бестактно. Так ничего и не придумав, он взял со стола бутерброд и откусил кусок.
Колин последовал его примеру, отправив бутерброд в рот чуть ли не целиком - в отличие от Филиппа он явно не собирался соблюдать приличия.
- Мы с Пенелопой поженились всего недели три назад, - объяснил он Филиппу с набитым ртом.
Филипп выразительно поднял бровь.
- Так что наш медовый месяц еще в самом разгаре! - пробубнил Колин.
Филипп кивнул, не зная, что ему следует на это ответить.
- И, честно говоря, мне чертовски не хотелось покидать жену! - усмехнулся Колин, наклоняясь к Филиппу ближе.
- Понятно, - откликнулся тот.
- Колин, ты хотя бы сначала прожевал как следует! - проворчал Грегори. - Мистер Крейн ни черта, поди, не понял из того, что ты тут бубнишь!
Колин холодно посмотрел на брата.
- Не беспокойтесь, я все понял, - проговорил Филипп, протягивая Колину тарелку спаржи, которую тот, не раздумывая, взял. - Мистер Бриджертон сказал, что скучает по жене.
- Вот именно! - подтвердил тот, снова выразительно посмотрев на Грегори.
Филипп взглянул на Бенедикта, который уже некоторое время не участвовал в разговоре, но выглядел так, словно только и ждал, когда же настанет время снова бить Филиппа. Вид его не предвещал ничего хорошего.
Филипп перевел взгляд на Грегори. Тот тоже стоял в воинственной позе, скрестив руки на груди и едва сдерживаясь, чтобы не заскрежетать зубами. Трудно было, однако, сказать, на кого направлена его злость - на Филиппа или на братьев, считавших его зеленым юнцом.
Филипп снова посмотрел на Колина. Тот как ни в чем не бывало трудился над едой, умудряясь в то же время строить глазки молоденькой служанке, принесшей ему тарелку супа.
- Я. Скучаю. По жене, - отрывисто пробурчал он с набитым ртом и, глядя на Филиппа, ткнул себя кулаком в грудь.
- Черт побери, - взорвался, наконец, Филипп, - если вы собираетесь меня убить, джентльмены, может быть, не стоит тянуть время?!
ГЛАВА 10
…ты просто не можешь представить себе, Пенелопа, как тебе не повезло - ведь у тебя одни сестры! С братьями куда веселее!
Из письма Элоизы Бриджертон своей подруге Пенелопе Физерингтон, написанного после ночной верховой прогулки в Гайд-парке с тремя старшими братьями.
Энтони сидел за столом в кабинете Филиппа с таким видом, словно хозяином здесь был он.
- Выбор у тебя невелик, сестренка! - медленно процедил он. - Выйдешь замуж за него либо через неделю, либо через две.
- Энтони! - Глаза Элоизы округлились от возмущения.
- У тебя есть другие варианты? - невозмутимо усмехнулся тот. - Поделись, я приму их во внимание!
Элоиза терпеть не могла, когда брат разговаривал с ней в таком тоне, словно он - умудренный, знающий жизнь человек, а она - упрямый, неразумный ребенок. Уж лучше бы он кричал и брызгал слюной - по крайней мере, это означало бы, что Энтони признает, что и он - обычный человек с присущими ему человеческими страстями.
- Я не понимаю, - прищурился Энтони, - в чем здесь, собственно, проблема? Не для того ли ты и ехала сюда, чтобы выйти за него замуж?
- Нет. Я ехала сюда для того, чтобы посмотреть, годится ли он мне в мужья.
- Надеюсь, ты пришла к такому выводу?
- Я пробыла здесь всего два дня. Согласись, это слишком короткий срок, чтобы как следует узнать человека!
- Этого достаточно для того, - Энтони со скучающим видом рассматривал ногти, - чтобы твоя репутация была погублена!
- Это почему же? - фыркнула она. - Разве кто-нибудь еще, кроме членов семьи, знает, что я здесь?
- Пока еще нет. Но, как говорится, нет ничего тайного, что не стало бы явным. Сама знаешь, как быстро распространяются сплетни…
- Вообще-то сэр Филипп пригласил для меня компаньонку, - вспомнила Элоиза.
- Она здесь? - поинтересовался Энтони таким тоном, словно речь шла о чем-то самом обычном - скажем, о том, что будет на ужин, или о том, поедут ли они завтра охотиться.
- Она скоро должна приехать.
- Ну что ж, - усмехнулся Энтони, - считай, что тебе не повезло - мы приехали первыми.
- Да уж, не повезло, так не повезло! - проворчала себе под нос Элоиза.
- Что? - переспросил Энтони, делая вид, будто не расслышал, но Элоиза знала, что он слышал каждое ее слово.
- Энтони! - взмолилась Элоиза, хотя не могла бы сказать, чего, собственно, она от него хочет.
Энтони посмотрел на нее. Глаза его гневно сверкнули, и Элоиза пожалела, что осмелилась спорить с ним. Уж лучше бы он продолжал разглядывать свои ногти.
Она инстинктивно отступила на шаг. Элоиза слишком хорошо знала своего брата: когда Энтони в подобном состоянии, от него можно ожидать чего угодно.
Тем не менее, когда Энтони заговорил, голос его, как ни странно, звучал довольно спокойно:
- Разговор будет короток, Элоиза: никто не просил тебя заваривать эту кашу. Так что сама теперь и будь любезна ее расхлебывать!
- Ты требуешь, чтобы я вышла замуж за человека, которого почти не знаю? - в отчаянии прошептала она.
- Ой ли? - прищурился Энтони. - Судя по тому, как ты его только что защищала, ты уже неплохо успела его узнать!
Энтони загонял ее в угол, не давая отвертеться, и это больше всего бесило Элоизу.
- Не стану скрывать, за то время, что я здесь, я действительно кое-что о нем узнала. Но этого недостаточно, чтобы так сразу выходить замуж!
Однако Энтони был не из тех, кто быстро сдается:
- Хорошо, скажи, сколько тебе надо? Неделю? Две?
- Прекрати! - поморщилась Элоиза. - Когда ты на меня так орешь, я просто не в состоянии ничего соображать.
- Да соображать ты вообще никогда не умела - будь в твоей голове хоть немного мозгов, ты не сбежала бы к этому типу!
Элоиза, сложив руки на груди, словно это могло ее защитить, смотрела невидящими глазами куда-то в пространство, мимо Энтони. Она не могла ничего возразить брату, и это убивало ее.
- Хорошо. - Тон Энтони немного смягчился. - Тогда скажи мне, что ты собираешься делать в сложившейся ситуации?
- Не знаю, - упавшим голосом, словно зомби, проговорила Элоиза, понимая, как нелепо она выглядит со стороны, и злясь на себя за это.
- Ты отдаешь себе отчет, - снова посуровел Энтони, - в какое положение ты поставила нас всех? Что, скажи на милость, прикажешь нам теперь делать?
- Ты задаешь одни вопросы! - фыркнула Элоиза. - Если ты такой умный и знаешь, что делать, так скажи, а если не знаешь, не обвиняй в этом меня!
- По-моему, я уже сказал, что тебе надо делать - выйти за него замуж! Иного выхода я не вижу!
- Это насилие, Энтони! Мне не нравится, что ты разговариваешь со мной в таком тоне!
- А ты ожидала, что мы будем тебя по головке гладить? - усмехнулся он. - Ты убежала посреди ночи, никого не предупредив…
- Я оставила записку! - перебила его Элоиза. Энтони недоверчиво посмотрел на нее.
- Вы ее не нашли? - удивилась она. - Я точно помню, что оставила ее на столике в коридоре, рядом с китайской вазой…
- И о чем же говорилось в этой таинственной записке?
- Чтобы вы не волновались и что я свяжусь с вами в течение месяца…
- И больше ничего? И ты считаешь, что после этого мы не должны были волноваться?
- Я не знаю, - пожала плечами Элоиза, - почему вы не нашли ее!
Может быть, она смешалась с другими бумагами?
- Мы решили, что тебя похитили, - заявил Энтони. Элоиза опешила. Она представить себе не могла, что ее семья подумает такое, как и то, что ее записку не найдут.
- Ты знаешь, - Энтони грозно сдвинул брови, - как подействовало твое исчезновение на маму?
Элоиза похолодела. Не в силах что-либо произнести, она лишь помотала головой.
- Сначала ее чуть не хватил удар. А потом она пошла в банк - догадываешься, зачем?
- Нет, - едва слышно прошептала она.
- Чтобы проверить, - Энтони с грозным видом подошел вплотную к сестре, - в каком состоянии находятся ее счета - на тот случай, если тебя действительно похитили и нам понадобятся деньги для выкупа.